Текст книги ""Завтра Война" (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Колотилин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Время вновь потекло обычным течением, и твари, будто бы вернув себе свободу, бросились ко мне в попытке сокрушить. Но иссиня-чёрная сфера разлетелась нарастающей огненной волной, обнимая всех, кто оказался в радиусе десятка шагов пламенем, не сжигающим, но промерзающим до костей всё сущее. В мгновение вокруг меня образовалось ледяной ансамбль из нескольких десятков юрких карликов и полуросликов, менее шустрых горбачей и гигантов.

Пылающие белоснежно-призрачным пламенем мечи рассекли по круговой дуге всё, до чего дотянулись. Два пламени перемешались в танце бушующей смерти, превращая всех, кто по инерции влетел в полымя, в пепел, не успевающий упасть на вмиг очистившуюся от всего каменную площадь. А тело уже набрало силу инерции, превращая меня в белоснежно-кровавый смертоносный вихрь, устремляющийся в новое путешествие, продолжив начатое.

Я вспомнил, как ворвался в безмолвную толпу, ведомый голодом и утративший контроль над собой. И гибель уже павших насыщала меня, увеличивая силы, и мне нравилось это, как будто всю жизнь до этого я голодал. В меня вливались силы убиенных, пусть крупицы, ведь те не были живы, погибая от моего оружия, но всё же и этого было достаточно, чтобы утратить себя. Дремавшее внутри меня пробудилось и обуздало, ввергнув в неуправляемое безумство хищного существа, живущего лишь ради бесконечных убийств.

И это стало причиной моей гибели, которую я осознал в то мгновение до угасания, когда обуявшее безумство вдруг исчезло, ведь пробудившееся проклятие погибло в этот момент вместе со мной.

Но теперь я есть я, и истребляю с той же яростью, но уже осознанно, и насыщаюсь именно я, а не та частица проклятого естества, что проникла когда-то в моё тело с крупицами демонической крови, испитой мною во время пребывания в Нижнем Мире.

«Хм, а я их слышу, я их чувствую, и они знают об этом».

Мелкие марионетки находили своё истинное посмертие с первого удара, полурослики, карлики и прочие приспешники Изгнанных гибли от более тяжёлых ран. Сами же Изгнанные, если можно так выразиться, вдруг оживились, сыпля градами ударов, но я не стоял на месте, мечась подобно шаровой молнии и разя всех, кто оказывался рядом. Неповоротливые големы помогали истреблять орду, растаптывая и сокрушая своими копьями оказавшихся на траектории удара.

И я уже видел мелькающие вокруг тени моих людей, ловко уклоняющихся от рассекающих мёртвую плоть огненных волн и распахивающихся сфер, выжигающих поляны меж очистившихся пламенем колонн.

И ни одна сущность, освобождаясь от бренного тела, не исчезала в небытии или же улетала на перерождение, сгорая в призрачном пламене навсегда вместе с нитями, тянущимися к той. Никто не сбежал, чтобы вновь вернуться в этот мир, дабы дальше нести противное ему. И только Смерть получала своё, принимая дань, а я всё пытался найти Лизу или хотя бы её следы.

– Сергей!!! Сергей!!! – раздался голос Воислава: – Всё!!! Мы победили!!!

Я остановился, отправляя накопленную силу огненной волной в сторону от моих людей, сияющих аурами жизни в полностью сером окружении. Тьмы действительно более не осталось, и даже пепел истлел, окончательно освободив подземный зал от черноты.

– Где Лиза? – обращаюсь не своим голосом, гася собственное пламя.

– Лиза? – Воислав недоуменно поглядел на меня, остальные глядели так же: – Какая Лиза?

– Дочь. Она была здесь.

– Не было никого, только…

– Здесь была Лиза! Она сидела возле меня! Она разговаривала со мной! Она воскресила меня! Вытащила обратно!!!

– Серёг, успокойся. Мы тебе верим, но мы никого не видели.

– Она была здесь, – повторяю раз за разом, сев прямо на камень и скрестив на коленях руки: – Лиза была, я не сошёл с ума, – мышцы налились усталостью, опьянение отмщения истаивало.

– Серёг, с тобой всё в порядке? – спросил Ворон с явным беспокойством.

– Да.

– Хорошо, а то… Я уже и не знал, что думать. Ты как вообще?

– Да нормально я.

– Ага, ничего не жмёт?

– Лёх, ты про что вообще сейчас?

– Ты себя видел? – будто бы осторожничая, спросил Воислав.

– Что-то не так?

– Так на себя погляди! Диабло альбинос ходячий!!! Только хвоста нет!

– Заад Хар Гар! – дружно произнесли гномы.

– Да какой я…? – когти были больше, нежели раньше, да и всё тело раза в полтора, сквозь разгладившуюся белую шерсть виднелись шипы, чешуйчатая кожа поблёскивала чернёным серебром мифрила.

– Мы лишь видели, как ты ворвался в центр, несколько минут месил всех, – начал Ворон: – Бросились к тебе на выручку, но эти твари вплотную обступили и даже не переагривались на нас. Лишь по несколько, когда пытались клином ворваться. А потом статуи сошли, и…

– Мы думали, ты погиб, когда они тебя копьями проткнули, -продолжил Воислав: – Но эти даже не подумали на нас переключиться, так и пёрли к тебе. А потом ты вдруг… С тобой точно всё в порядке?

Я какое-то время оглядывал себя, прислушиваясь к ощущениям и ощупывая приобретённые изменения.

Ощущения чуждого в левой руке более не было, как и признаков поражения, но теперь я осознаю, что та суть перестала быть чуждым, став частицей меня же. И доспехов у меня больше нет, но теперь, чтобы сделать прививку, врачам придётся изрядно попотеть.

Так я просидел минут пять, после чего попытался сменить облик на обычный, и к всеобщему облегчению это получилось, лишь только доспехов на мне уже не было. Но голым не остался, оказавшись в своих рубахе и портках.

– Фух, – Воислав выдохнул: – Я уже думал, что дома мне пи…, Лерка бы меня убила. Но ты обязательно должен меня этому фокусу научить. Демон-оборотень! Да я подобное видел только несколько раз.

– Подобное? Где?

– Высшие трансформы у всяких лордов и супердонатов, когда те перевоплощались посреди боя в нечто похожее и принимались раздавать пистюли направо и налево. Типа титаны, мать их за ногу и об дерево, не в обиду к матерям сказано. Думал, что подобное можно было только купить.

– Да уж, удивил ты нас!

– Сергей, – обратился Емельян: – Ты твердил про Лизу и гибель.

– Да.

– Расскажи подробнее, что помнишь?

– Немного, – я на мгновение прикрыл глаза, пытаясь вернуть образы воспоминаний и рассказал всё, что вспомнил, но повествование уместилось в пару минут.

– Я полагал, что рассказ займёт гораздо больше времени.

– Извини, но сейчас некогда возле костра с пивом и шашлыками рассиживать.

– Ты прав, но тебе не показалось. Я ощутил чьё-то присутствие, думал, что кто-то другой, но теперь уверен, что приходила Дочь Смерти.

– Как ты её назвал? – выражение лица Воислава передавало неординарную эмоцию для этого всегда серьёзного человека.

– Дочь Смерти, – повторил Емельян: – Наречённая дочь Вестника Смерти.

– Кто Вестник Смерти? – казалось, в Воиславе произошёл сбой скрипта.

– Огнеслав, и сейчас мы наблюдали его посвящение.

– Какое посвящение?

– Изничтожение тех, кого призвали уничтожить сей мир.

– Э-э-э, то есть, Сергей не просто убил всех этих мобов, а убил конкретно?

– Да.

– Э-э-э, то есть, здесь тоже можно умереть, и Сергей это легко может организовать.

– Да.

– Серёг, если что не так сделал, ты извини дурака, я не хотел, -обратился Ворон.

– А где Лиза сейчас?

– Морок, – Воислав обратился к стоявшему неподалёку теневику: -Гэбешникам в разработку сведения. Через час жду отчёт.

– Есть! – Морок отошёл в сторону, и на его месте тут же оказался другой теневик.

– Девочку не трогайте.

– Сергей, не оскорбляй. Безопасники лишь проверят информацию и возьмут к сведению. А если она действительно что-то умеет, то девочку надо развивать. Ты же сам это понимаешь.

– Так. Сергей, что дальше делать?

– Идём туда, – я указал на чернеющий в конце зала проход, похожий на десяток других.

– Уверен?

– Да. Там наша цель. И скорее отсюда нужно убираться.

– Почему?

– Мрак сгущается и следует сюда.

Междуглавие 14.

Из раскрывшегося портала в жаркий песок морского берега рухнул коротышка, весь перемазанный грязью и водорослями, выронив перед собой также перепачканный небольшой сундучок. Белоснежные песчинки пляжа тут же прилипли к перепачканному беглецу, не обращающему внимания на красоту этого райского местечка, вскочив на ноги, схватив своё сокровище и бросившись бежать вдоль кромки кристально чистой воды.

Жаркое солнце припекало, но коротышка не стремился скрыться в тени зарослей, чарующих посетивших этот райский уголок красотой раскидистых пальм, разноцветными соцветиями и неповторимой трелью диковинных птиц. Бегущий у самой кромки намеренно перепрыгивал любые растения, оказывавшиеся на пути, вместо того, чтобы просто пробежать по плетущимся соцветиям или гладким полянкам серебристого клевера. Не смотря на усталость, он продолжал удаляться прочь то и дело оглядываясь назад, как будто бы за ним гналась погоня.

Вдруг беглец остановился, тяжело дыша, достал из кармана мензурку, откупорил и выпил, и тяжёлый сбивчивый хрип сменился ровным дыханием, осанка выпрямилась, а на грязном носастом лице появилась ухмылка. Кажется, ушёл, но тут же донёсся раскат портальных хлопков, и измазанное лицо вновь стало походить на жёванный сухофрукт, а коротышка вновь пустился в бег, но в этот раз свернул в заросли, убегая по тропе вглубь зарослей. Окрестные кусты тут же зашевелились, как будто бы в них таился зверь, но ничего не произошло даже, когда грязный коротышка скрылся в джунглях.

Он бежал по тропе, петляющей меж зарослей, не тревожа свисающие лианы, перепрыгивая заросшие корни, и казалось, что за ним постоянно кто-то наблюдает, но пока не решил, что делать с чужаком, стремящимся вглубь к запретному месту, куда даже местные разумные не ходят попусту, лишь жрецы и шаманы осмеливались тревожить этот мирок.

Меж крон всполошились птицы, когда донеслись отдалённые крики, и беглец на мгновение остановился, определив источник и злорадно рассмеявшись. А зашевелившиеся кустарники, как будто бы потянулись в сторону источника беспокойства, и лианы подобно змеям поползли меж ветвей.

– Имбецилы недоделанные, – злорадно прошептал беглец: – А ещё спецназом себя называют. Уроды тупоголовые, – коротышка вновь побежал, но теперь даже несколько расслабленно, ведь погоня теперь точно отстанет, заполучив себе более серьёзные проблемы.

К вечеру он выбежал на небольшую полянку, посреди которой чернели три монолита, высеченные знаки на которых скрывались под вьюном. Нисколько не мешкая, беглец вбежал в центр, достал чёрный кристалл, его зелёные гоблинские уши нервно дёрнулись, губы что-то пробормотали, и гоблин с сундучком тут же исчез в дымке стационарного портала.

Глава 15.

Великолепно выполненные барельефы, на которых отображались эпизоды из истории, существ, видимо, построивших циклопические коридоры и залы, сменившие штреки и тоннели, были неповторимыми и даже притягательными. Не смотря на отображаемые на них сцены с набегами на врагов, жуткими расправами и многотысячными жертвоприношениями, хотелось остановиться у каждого участка стены и поподробнее рассмотреть запечатлённые события чужой истории, наполненной страхом, ужасом и кровью тех, кому довелось жить во времена, из которых до нас дошли лишь эти скульптуры.

Но в то же время, в разуме всплывала мысль о том, что этот мир был создан, как игровой, и вполне вероятно, что мы сейчас попросту пробирались через какое-нибудь Подземелье для высокоуровневых игроков, в конце которого нас вполне может поджидать рейдовый босс из тех самых титанов, что возвышались над приклоняющимися перед ними, не знаю, как лучше назвать, каннибалами, наверное. Скорее всего, так будет лучше, ведь на стенах имелись и сцены, когда приносили в жертву сородичей и даже пожирали тех, точнее, причём, поедаемые в этот момент были живы.

«И я то и дело спрашиваю себя: создавали ли дизайнеры эти композиции, или же мир сам создал их, породив для себя собственную историю? А если именно мир создал её, оживив всё и материализовав выдуманное, то, может, и в прежнем нашем доме многое из истории после зарождения так же, как и этого, лишь выдумка? Философам и теоретикам в этом мире поля непаханые для многолетних размышлений, рай теорий и домыслов».

И пусть осточертевшие штреки казавшихся бесконечными шахт остались позади, и сейчас мы шли не вглубь недр, но, как будто бы и в гору. Войско по этому музею древней культуры аборигенов продвигалось ничуть не быстрее, хоть и стало гораздо просторнее. Нет, бойцы не стремились остановиться возле каждой экспозиции и сделать десяток другой фотографий, будто японские туристы в Третьяковской Галерее. Напротив, хотелось бежать, чтобы поскорее добраться до конца и наконец-то вернуться домой со славой и трофеями, уже изрядно забившими все карманы и сумки. Пятеро бойцов были превращены в мулов, приняв на себя всё, что было ранее собрано, и теперь не участвовали в боевых фазах, продолжая принимать всё, что выпадало по пути, и плетясь в хвосте в сопровождении замыкающей группы.

А собирать было что, ведь каждый коридор с примыкающими отнорками и небольшими в сравнении с центральными залами, по всем признакам используемыми когда-то в качестве пыточных, охранялся несколькими десятками големов, до определённого момента притворявшихся статуями. Каменные пятиметровые гиганты сходили со своих пьедесталов и в сопровождении трёхметровых миньонов обращали всё своё любопытство к нашим персонам, проявляя благожелательное радушие и игнорируя девяносто процентов физического и половину магического урона.

Идеальные охранники, и я уже задумывался, что стоило бы таких завести в городах, что сделало бы оборону на порядок более серьёзной. Хотя, при всех своих плюсах, големы были невыносимо медлительными, поэтому мы с лёгкостью уходили от атак, продолжая методично выбивать из тех крошку. Видимо, каменные истуканы должны были охранять коридоры вместе с кем-то на манер групп монстров, как делалось во многих играх про похождения славных героев в царствах тьмы и мрака. Да и все из нас, кто хоть раз играли в онлайн игры меча и магии, помнят, как выглядели подземелья с их социально агрессивными группами высокоранговых монстров. Но всё равно, даже с неповоротливостью големов, на каждый десяток приходилось тратить по часу, а то и больше. Особенно длительным выходили зачистки больших залов, где вместо группы на бой выходило три, причём, пятиметровых было десять за место двух.

Но больше всего «радовали» трофеи, выпадая тяжёлыми булыжниками частей, из которых, как мне объяснили, можно будет потом собрать своих големов, только, каков будет результат, никто не знает, так как нужно было раздобыть рецепт, а где его взять, никто, опять же, информации не имел. В то же время, это не столь уж и тревожило нас, ибо всему своё время.

Вот только меня держали в тылу, выразив беспокойство, обоснованное произошедшими событиями. А так хотелось опробовать обновлённую боевую форму, поблестеть мифриловыми когтями, но хмурый взгляд Борислава и скуления Мрака с Белис вынудили смириться и лишь наблюдать за зверствами остальных, время от времени усиливая войско княжескими благами.

Хоть я и лишился доспеха, как такового, ставшего материалом для усиления звероформы, мне был выдан другой, ненароком оказавшийся в закромах Жреца Сварога и при этом усиленный кровью. На вопросы, мол, откуда, Борислав спокойно ответил, что давно сковал этот, как парадный для меня, просто не было случая вручить, а кровность, как оказывается, имеет главнейшее преимущество. Все, кто со мной проходил обряд кровосмешения, посвящаясь в Братию, мог без каких-либо потерей использовать сделанное кровным братом. То есть, скованное Бориславом и усиленное его кровью мог одеть любой из братии, и это делает очевидным самый главный плюс данного ритуала, здесь ставшего не только символизмом, но и материальной выгодой.

А доспех, само собой, пришёлся впору, хотя, кое-какие корректировки Борислав всё же вынудил сделать, подогнав кольчугу и пластины так, что теперь, любое движение было бесшумным и никак не сковывалось. И можно считать, что во время перевоплощения на мне было два мифриловых доспеха.

Кажется, в какой-то игре подобное уже было, когда персонаж имел несколько доспехов, параметры которых активировались в зависимости от того, в какой боевой форме данный герой находился. Если быть точнее, то, вроде бы, каждый имел на себе до трёх комплектов. Тот же воин мог одеть только два: стандартный и для обращения в стража, становясь которым на какое-то время он приближался по силе к рейдовому боссу в зависимости от тех самых доспехов, что были одеты. И, точно не помню, но вроде как эти самые доспехи можно было использовать лишь для «Стража». А вот тот же друид имел уже три доспеха, ведь он мог перевоплощаться в зверя.

И вот здесь, видимо, было применена такая же механика, потому как никто не посчитал меня мошенником или же заявил о том, что подобное невозможно. Как всё закончится, обязательно расспрошу Воислава о упомянутых им высших боевых формах, да и не только, ведь я по сути всё ещё дилетант по многим вопросам, и последнее время меня выручают те люди, что окружают, иначе, скорее всего, все мои начинания давно бы привели к плачевному результату. «Свита делает короля» или как-то так.

Последний голем в зале рухнул осыпающимися осколками глыб, разбившись о стену после каскада магических взрывов, завершавших очередную битву, и рейдовые десятки сразу же принялись обновлять наложенные заклинания, не теряя времени и размещаясь возле входа в очередной коридор, внутри которого неизменно чернели десяток каменных статуй богомолоподобных гигантов. Отработанные до автоматизма действия позволят расправиться с бездушными истуканами без затруднений, и поэтому никаких неожиданных команд от координаторов не поступало. Две минуты подготовки, и передовая группа перешла незримую черту, активирующую стражников.

Обожающие камень не меньше себя любимых, гномы с той самой яростью, какую этому народу приписывали многие литераторы, бросались под ноги, орудуя молотами и кирками настолько мастерски, что своим десятком наносили больше урона, нежели все остальные вместе взятые. И, глядя на это, невольно задумаешься о том, от кого же должны были защищать каменные стражи, если вездесущие гномы их на раз-два в крошку разнесут и ещё к себе уволокут, мол, в хозяйстве сгодится? Хотя, даже со слов бородачей выходило, что эти залы и коридоры были созданы задолго до появления гномов и других народов в этом мире. И тогда оставалось выбрать один из вариантов: либо всё это было создано по задумке игроделов, либо мир как таковой никогда не был виртуальным, вернее сказать, нечто позволило корпорации АльтИнтПро установить связь с одним из далёких или параллельных миров и каким-то непостижимым для меня образом изменить тот, как будто бы вылепливая из пластилина. И если взять в аксиому второй вариант, тогда появляются тысячи новых вопросов касательно вложения самого принципа игрового мира и прочих аспектов виртуализации реального и впоследствии обратного обращения в действительное. И именно сейчас стоит себя же и спросить, кто же мы после такого тогда, как не Творцы, подобные Богам? И если существует нечто, позволившее всё это, то чего можно с его помощью достичь? Утопии?

– Серёг! – крик Ворона прорвался сквозь отгородившую связь с окружающим миром пелену: – Кончай летать в облаках! Здесь гораздо веселее!!!

Я словно снял застилавший взгляд морок, выбравшись из океана размышлений, и оторопел. Всё подземелье содрогалось, с потолка летела каменная крошка, стены и пол покрывались трещинами, непонятные знаки сияли алым светом, а оставшиеся три голема скрючились в припадке. Людей придавливало к земле, и даже могучий Борислав припал на колено, хотя сил у него было достаточно, чтобы сдерживать прямые удары каменных стражей.

Я же от чего-то оставался на ногах, не ощущая какого-либо воздействия, зато Ворон лежал неподалёку и громко матерился, как и многие другие бойцы, проклиная от чего-то Зевса и весь Олимп в полном составе. Мгновение, и непосильная ноша вдруг рухнула на мои плечи, вдавливая в землю, а в глазах начало заволакивать алым. Ещё мгновение, и в голове вдруг раздались звуки амфор, а голоса распевали непонятную песню, но как будто бы стремящуюся свести с ума и заставить поклоняться звучащим именам. Ещё одно мгновения, и в голове звучало лишь:

Слушай и повторяй, моли и трепещи! Помни, кто есть Свет! Помни, кто есть Огонь! Помни, кто есть Небо! Помни, кто есть Бог!

Вознеси руки к небесам и радуйся! Ибо Истинные Боги пришли в этот мир, даруя пламя и сияние солнца!

Молись, покуда не сказано тебе будет иное! Радуйся, покуда не сказано тебе будет иное!

Слушай и повторяй!!!

Я призываю тебя, приводящего в трепет священный, Зевса, родителя всех, милосердного, грозного в гневе!

Зевса – владыку, чей нрав переменчив, подателя жизни, мстителя: кары твоей не дано избежать человеку!

Дому богатство даёшь, если входишь в него безмятежным!

Но коль разгневан, несёшь разрушенья и горести людям!

Ибо ты держишь ключи и от радости, и от напасти!

Гибельный жребий тому, кто тебя разъярил, выпадает: все истребляешь вокруг, опаляя огнём ненасытным!

О, снизойди, всеблагой, справедливый, блаженный, пречистый, смилуйся и ниспошли нашей жизни исход благодатный!

Я призываю тебя, Зевс Вседержитель! Я призываю тебя и прошу возвыситься надо мной на горе Олимп на веки вечные!!!

Губы, было, зашевелились, но я сжал челюсти до боли, и струйка крови вырвалась из надкушенной плоти. Пламя в миг вспыхнуло внутри меня, ярость праведного гнева испепеляющей волной устремилась прочь, сокрушая водружённые скрепы, и кости затрещали, поднимая подобно атланту целый мир на своих плечах.

– Не надо нам ваших богов! – голос раздался хрипом загнанного зверя, но я сделал шаг: – Не надо Олимпа вашего!!! Слышите?!! Я вас не звал!!! – мечи воспылали в руках, стремясь выжечь ядовитый воздух: – Мои боги меня на колени не ставят!!!

Големы осыпались каменной крошкой, открывая мускулистую плоть закованных в золотые доспехи гигантов, на кирасах которых красовались стрелы-молнии. Вот они, Стражи Олимпа, глядящие на нас с нескрываемым отвращением и сейчас заносящие свои золотые мечи, дабы казнить не желающих подчиниться Гласу Громовержца, объявившего возрождение Олимпа. Видимо, кто-то приложил немалые усилия, чтобы разом призвать весь древнегреческий пантеон, и теперь наши разумы пытались разорвать сразу шесть голосов верховных Олимпийцев.

– Это наша земля! – с кровью вырвалось из моей пасти: – И мы здесь Хозяева! И наши Боги здесь славятся, но не Ваши!!! Так падите прочь!!!

Сияние очищающего благословения растеклось по залу, снимая непосильное угнетение, и все разом дружно выдохнули, поднимаясь в полный рост, сплёвывая комки крови и с разбуженной яростью готовясь к битве.

– Варвары! – прогремел голос одного из олимпийцев: – Вы познаете все муки Тартара! Падите ниц, Рабы, и молите о пощаде Великого Зевса!!!

– Как сказал один мужик! – вдруг ответил Воислав: – Вы кто такие?! Я вас не звал! Идите на хрен!!!

– Он малость иначе сказал, – Петро сплюнул очередной комок: – Но с тобой я полностью согласен.

– И я! И я!

– Аш Гара Дар Гин!!! – взревели гномы: – Раг На Рди!!!

Ослепительные вспышки магических заклинаний каскадом ударили по титанам, принуждая тех заслониться вдруг материализовавшимися круглыми щитами, их лица спрятались под шлемами. Троица перешла в оборону, постепенно отступая к следующему залу, заслоняясь от летящих в них разрядов и болидов и не обращая внимания на зачарованные стрелы и заряды. Беловойско, выстроившись в боевые порядки, наступало, не снижая натиска, ближники продвигались клином, каждый шаг ожидая внезапной атаки, но не приближаясь к титанам на расстояние удара.

Освещённый алым светом зал остался позади, и, дойдя до середины коридора, я вдруг почувствовал неладное.

– Стоять! – вырвался из меня рёв: – Ни шагу дальше!!!

И в этот момент позади нас, следуя всем правилам жанра, обрушились каменные своды коридора, отрезая путь и поднимая клубы пыли. Гул грохота вырвался из-под завала и усиливающимся трубным эхом пронёсся по коридору, вырываясь резонирующими раскатами агонии небес. Стены тут же принялись сужаться, надвигаясь друг на друга.

– Вперёд! Вперёд! – прокричал Воислав: – А то нам тут хана!

– Так там…!!! – встрепенулся я.

– Да похрен, тут не лучше!!! Боевой порядок ЖП!!!

– Что за ЖП? – спрашиваю, нагоняя Ворона.

– Жопа Полная!!! – прокричал тот, на бегу перевоплощаясь в волколака: – Бей всё, что шевелится, потом разберёмся!!!

– Ясно! Хороший порядок!

– Ага! Мой любимый!!!

***

– Ты сдержал своё слово, брат мой, – чёрный гранит не выдержал тяжёлой поступи, проминаясь и испещряясь глубокими трещинами.

– А ты до последнего сомневался во мне? – с хрипом в голосе спросил следом шагнувший сквозь разрыв мироздания, ступая на застонавший от гнёта божественных сущностей камень.

– Я слишком долго знаю тебя, чтобы не ожидать подвоха, – лицо воплотившегося бога исказилось в надменной ухмылке.

– Но даже боги могут ошибаться, брат, – облачённый в пепельно-тёмную мантию собеседник столь же надменно ухмыльнулся, чувствуя, что вновь сумел сделать всех своих родственников обязанными ему: – И как же ты себя теперь чувствуешь?

– Божественно, – бог вдохнул полной грудью, явно наслаждаясь холодным воздухом высокогорья, сокрытого от остального мира тяжёлыми грозовыми облаками: – Мне здесь уже нравится. Мир переполнен праной, миллионы смертных ждут, когда мы явим себя им и прикажем молиться нам и возводить святилища. И эта гора станет отличным местом для нашего обиталища, а внутри неё ты сможешь возвести истинный Тартар.

– Опять жаждешь запереть меня в Мире Мёртвых, брат, – собеседник ухмыльнулся: – Века бестелесности тебя ничему не учат.

– Брат, ты же знаешь, что каждый должен быть на своём месте, и кто лучше тебя справится с загробным миром и душами, отправленными в него на вечные муки? Но это мы ещё сможем обсудить, а пока нужно призвать остальных наших сородичей, чтобы возродить Олимп вместе.

– Уже, – Аид развернулся к разрыву мироздания, колыхающийся вокруг тела и мантии дымок дёрнулся, будто неистовый высокогорный ветер всё-таки сумел потревожить. Глаза заполнила чернота, и сквозь белоснежную кожу проступили темнеющие капилляры.

Затянувшийся, было, разрыв, вновь принялся расширяться, поддаваясь незримой силе и пропуская сквозь себя всполохи первородного мрака, царящего внутри непроглядного Небытия. Тяжёлые облака, стелящиеся вокруг подножия белоснежной вершины, вмиг почернели, набирая грозовую тревогу, вереницы молний засверкали в черноте, и раскаты грома разнеслись беспокойной канонадой над миром. Мгновения ожидания, и сквозь пелену мрака со змеиной грацией прошла рыжеволосая женщина, за ней телесная золотокудрая, следом облачённый в доспехи с пронзающим взором воин и темноволосый муж, выдающийся своими размерами…

Вершина горы содрогалась, принимая на себя тяжесть божественных воплощений. И во всех их было что-то, не совместимое с излучаемым каждый золотистым сиянием, но отчего-то ставшее частицей самой сути.

– Добро пожаловать, братья и сестры, в наш новый мир! – произнёс Аид, разводя источающие чёрную дымку руки в стороны, как будто бы приглашает к объятиям.

– Хм, не обманул, – ухмыльнулся воин, будто сожалея о таком исходе.

– Арес, я никогда никого не обманывал, – произнёс Аид с явным превосходством в голосе: – Не тебе ли об этом лучше знать?

– Не стоит сразу зачинять ссору, – вмешалась золотокудрая женщина: -Или вы ещё не наигрались в распри?

– Соглашусь с Деметрой, – кивнул Арес: – Сейчас нам надо быть, как никогда, сплочёнными.

– Дорогой, – к стоявшему пред остальными подошла рыжеволосая, ласково положив тому руку на его могучее плечо: – Ты привёл нас сюда, но здесь лишь камни мёртвой горы.

– Гера, тебе как всегда не терпится, – он улыбнулся, любуясь витиеватой паутинкой черных узоров, украсившей правую сторону лица жены, делавшей из любого изъяна неповторимую изюминку её божественной красоты: – Мы только вступили в пределы этого мира, и нам следует набрать сил прежде, чем созидать нашу твердыню. Прислушайся, сколько наших адептов в нем, и сколько иных смертных.

– Да, Зевс, – произнесла Гера, на мгновение прикрыв глаза: – Немного, но вокруг множества покинутых храмов, и, если их присвоить, силы наши приумножатся, и тогда мы сможем призвать новых послушников.

– Я смогу! – поправил свою жену Зевс, невольно усиливая свой голос, и черные облака отозвались десятками ярчайших вспышек и канонадой грома: – Помни об этом!

– Я помню, – Гера слегка улыбнулась, её ладонь скользнула по щеке Верховного, а глаза не отводили взгляда от наполнившихся чернотой глаз мужа.

– Вы закончили? – улыбнулся Аид, обретая привычный для себя облик Владыки Тартара, слегка усиленный чернотой окутывающего его мрака, принесённого с собой: – Брат, ну что? Откажешься ли ты от дарованной мной силы? – в голосе прозвучала насмешка.

– Чтобы я и отринул столь могущественную силу?! – будто бы минотавр, взревел Зевс, глядя на свои руки, меж которых зарождалась чёрная молния: – Я не безумец, брат!!!

– Ну что ж? Тогда приступим?

***

Все пути отрезаны, впереди тупик. Вместо входа в очередной коридор чернеют два конических столба. Посреди зала выстроились пятьдесят сияющих золотом титанов, похожих друг на друга, как будто бы кто-то создавал древнегреческую армию клонов, и я невольно с теплотой вспомнил неповоротливых големов. Три ряда, выставив вперёд длинные копья, как будто бы готовились встретить набег вражеской конницы. Странно, что они не шли в атаку, пока мы вбегали через обрушивавшийся коридор. Хотя, в последнее время странностей уже столько, что если их нет, то что-то не так.

– Это что? Битва Титанов что ли переснимается?

– Скажи спасибо, что не триста спартанцев.

– Да и без этого нисколько не легче, кажется, пути дальше нет.

– Мужики, – с неприсущей ему серьёзностью обратился ко всем Ворон: – Чего носы повесили? Мы и не в таких задницах купались с глубоким погружением. А здесь всё проще некуда. Завалим этих вот блестящих, и выход появится. Всё, как в обычном подземелье, разве что вытягивать, походу, по одному не выйдет.

– Кто-нибудь знает греко-римскую борьбу? Может вызвать по одному на поединок?

– Не поможет, да и весовые разные.

– Хватит раскисать, – не выдержал Воислав: – Думать надо, как их сливать. Параметры кто видит? Отчёт.

– Все четырёхсотого, эпические, сопротивление магии под завязку, у каждого по полтора миллиона очков жизни, – отозвался кто-то из теневиков.

– Ага, совсем чуть-чуть, – ухмыльнулся Петро: – Вась, мы берём самого тяжёлого на себя, а остальные сорок девять тебе.

– Спасибо, я в вас не сомневался.