Текст книги "Жало 3 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 38

Глава 38. Преображение крыши

Стоило шагнуть за порог ведущей на крышу двери, и я почти одновременно испытал разом аж три потрясения. Первое – от зловещего затемнения там, где всего пару часов назад (во время нашего возвращения в цитадель на спасательном антиграве) ярко сияло в безоблачном небе чуть перевалившее за полдень солнце. Сотворила же преждевременные сумерки гигантская стая крылатых рухов (по большей части состоявшая из вставших-таки на крыло здоровенных гэц-пожирателей), кружившая над защитным энергетическим куполом цитадели такой плотной, многослойной и широченной воронкой, что наружный солнечный свет через нее на крышу практически не пробивался.

Второе потрясение случилось от преобразившейся до неузнаваемости верхней площадки цитадели. Занимавшие ранее здесь большую часть площади армейские антигравы вдруг сгинули без следа. Опустевшая крыша же подросла на добрые полтора метра за счет появившегося фиг знает откуда лабиринта траншей, из непонятного зернистого угольно-черного материала. Все траншеи, как не сложно догадаться, сейчас были заполнены жалами в МБПП, которые, опираясь локтями или стволами «рогачей» на высокие края укрытий, короткими очередями вели беспрерывную пальбу по крылатому противнику. От последнего, кстати, помимо плюющегося ветвистыми молниями, выпуклого навстречу незваным гостям энергетического шита-купола, на подходящих к краю крыши участках траншейного лабиринта автоматчиков дополнительно защищали еще высокие стальные решетки, превращающие крайние к обрыву вниз траншеи в эдакие ангары-убежища из переплетенных стальных прутьев. И судя по здоровенном горам перемолотых пулями хитиновых панцирей вокруг аж пары таких дальних «клеток», дополнительная защита над крайними траншеями устанавливалась в тех местах ни разу не просто так. Именно туда обрушивался основной поток рухов, проникающих под энергетический купол в местах его разрыва. А пока специалисты лихорадочно латали прохудившийся щит, отчаянным штурмовикам-жалам приходилось вступать с противником практически в ближний бой, и навесная бункер-клетка из толстых стальных прутьев реально спасал на короткой дистанции автоматчиков от острых когтей и жвал рухов. Однако, при прорывах защитные решетки, увы, спасали не всех бойцов гарнизона, и рухи так же собирали щедрый урожай из недостаточно расторопных или просто невезучих жал, что красноречиво подтверждали: как случайно подслушанные мною ранее панические вопли Артема о растущих на поле боя потерях, так и встреченные считанные минуты назад лично на лестнице каталки с тяжело раненными.

Ну и, наконец, третье потрясение я испытал из-за пробудившейся мгновенно к ухе внутренней связи. Оживший наушник начал жестко материть меня голосом це-стожа Члюфы Грууска, вдруг обнаружившего на объемной голограмме портативного отражателя фигуру своего неучтенного бойца, болтающегося без дела на участке чужого стожа.

Когда и я на повышенных тонах попытался возразить и растолковать командиру свою сложную ситуацию, на меня стали оборачиваться и подозрительно коситься лехлецы, по траншее которых, оказавшейся первой на выходе с лестницы на крышу, я вынужден был изначально пройти.

– Поговори еще у меня, раздолбая кусок! – рявкнул в ответ на мои путанные оправдания командир. – После боя косяк этот твой мы еще обязательно разберем, обещаю. А сейчас живо дуй в расположение стожа! И чтоб через секунду здесь был!

– Да где это расположение-то⁈ – в сердцах рявкнул я в ответ.

Но Члюфа, сформулировав приказ, уже, похоже, переключился на какого-то еще раздолбая из подопечных, потому ответом в наушнике мне стала презрительная тишина.

– Чел, ваших туда, вроде, направили, – сжалившись надо мной, подсказал один из быкоголовых, оторвавшись на несколько секунд от азартной пальбы по до дрожи похожим на парящих драконов рухам. Из-за приметного скола на правом роге «благодетеля» я признал в нем одного из бойцов антиграва, доставившего нас недавно в цитадель.

– Удачной охоты, чел! – хмыкнул безымянный быкоголовый, поудобней перехватывая автомат.

– Ага и тебе, бро! – кивнул я и, увидев, что лехлец по новой вскидывает «рогач», собираясь продолжить стрельбу, поторопился задать неразрешимый без посторонней помощи вопрос: – Бро, ты часом не в курсе, куда антигравы все подевались? И откуда здесь все это вдруг взялось?

– Антигравы в специальные убежища уровнем ниже опустились, – охотно пояснил разговорчивый лехлец. – А защитный периметр этот, наоборот, оттуда наверх поднялся. Это ж стандартный защитный протокол, который автоматически запускается по тревоге, при атаке на цитадель. В учебке разве вы этого не проходили?

– Что-то не припоминаю такого.

– Фига се! Это из какой же дыры вас сюда занесло? – не дожидаясь ответа, быкоголовый возобновил пальбу по крылатым целям.

– Спасибо за информацию! – кивнул я уже его молчаливой, сосредоточенной на точной стрельбе спине. И, ускорившись, быстро зашагал в указанном направлении.

Глава 39

Глава 39. Неожиданная встреча

По прибытии в распоряжение це-стожа, на месте меня ожидал приятный сюрприз.

– Командир, ты вернулся! – опережая обещанную выволочку от Члюфы, из-за спины трунга мне наперехват выскочил боец в обезличенном МБПП. Но подскочивший тут же визор его шлемофона выставил мне на обозрение улыбающееся лицо потеряшки Алонсо. – А я знал! Я верил! Командир!..

От переизбытка эмоций рядовой Васкес, забив на субординацию, заключил меня в «медвежьи» объятия своих усиленных сервоприводами ручищ. К счастью собственная мобильная броня позволила моей укрытой за литыми броне-пластинами тушке без трагических последствий пережить этот чересчур душевный натиск оправившегося от ранений товарища.

– После боя обниматься будите, девочки, – хмыкнул сзади це-стож, возвращая Алонсо с небес на землю. Приятель поспешно отскочил в сторону, а пребывающий в далеко не лучшем расположении духа Члюфа продолжил, обращаясь уже персонально ко мне:

– Варламов, почему сразу в казармы не прибыл, как положено? Тебя ж сходу пригодным к строевой признали, и почти сразу по прибытии из медблока в мое распоряжение отправили! И не надо делать таких удивленных глаз, це-деж! Разумеется, о твоем возвращении в цитадель, как непосредственного командира, меня тут же поставили в известность!

– Но!..

– Молчать!.. Решил, раз все бойцы твоего дежа в лазарете, можно не торопиться⁈ Отпуск себе устроил, говнюк! Даже на боевую тревогу прибыть в расположение не соизволил! Да я тебя за такие фортеля!..

– Господин це-стож, я не!..

– Молчать!.. По всей строгости ответишь у меня потом! Но сейчас не до внутренних разборок!.. Как видишь, один из твоих жал вернулся-таки в строй! И пока ты неведомо где прохлаждался, мне лично пришлось нянькаться с этим подкидышем! Так что принимай, Варламов, командование своим, гм, основательно поредевшим дожем, и слушай боевую задачу!..

– Выходит, еще трое наших вместе с тобой, командир, из плена сбежали? Марина, Мих и Сыч? И сейчас они в медблоке восстанавливаются? – продолжал засорять радиоэфир своим неуемным трепом Алонсо. Но я бойца не одергивал, ведь необременительные обязанности санитаров, из-за плачевного состояния дежа возложенные Члюфой на наш тандем, делали нас эдакими фрилансерами на поле боя. К тому же, выделенная на целый деж радио-чистота, по сути, использоваться сейчас могла только между нами двоими, и можно было, без опасения кому-либо помешать, свободно переговариваться по внутренней связи друг с другом, как по телефону.

– Угу, – кивнул я и, заняв позицию на приглянувшемся участке траншеи, дал короткую очередь по мелькнувшей между махинами гэц-пожирателей изящной фигуре керх-летуна. Увы, промазал. Тяжелые автоматные пули впустую срикошетили от прочного, как гранит, хитина в подбрюшье пожирателя.

– Мне тоже в капсуле тамошней после операции пришлось почти сутки отмокать. Думал рыбой стану в бульоне том мутном. Однако обошлось. Продержали сутки и выпустили, как видишь. Зато всего за день раны там заросли так, будто пару месяцев их старательно бинтовал, – едва не взахлеб делился впечатлениями Алонсо. Параллельно со мной, он пристроился на другой стороне траншеи, и тоже выпустил пару коротких очередей из «рогача» по кишащему врагами небосводу.

– Угу, – откликнулся я, отлипая от края, и продолжая обход наших позиций.

– Это сейчас я такой весь из себя живчик, – возобновил неуемный треп догнавший меня Алонсо. – А когда из прожженного кислотой МБПП в антиграве стрелки меня извлекли, думал: прям там, в задымленном салоне у них, и сдохну. Прикинь, командир, там от кислотных ожогов на моем теле реально дым шел. Парни взялись было мокрыми тряпками бинтовать – но от этого только хуже стало. Так и тлел заживо, считай, всю дорогу до цитадели – та вонь кислотная вперемешку с гарью горящей плоти до сих пор мне в кошмарах снятся. Как в медблок доставили уже не помню. Несмотря на тучу введенных еще в антиграве стимуляторов, по дороге сознание от боли потерял…

Пока остальные жала стожа, под контролем своих це-дежей разбив траншеи на сектора, отвечая каждый за свою зону ответственности, сосредоточенно расстреливали «крылатое» небо из «рогачей», мы с Алонсо свободно перемещались по лабиринту траншей, закрепленных за нашим стожем, и периодически отстреливали крылатых рухов из любой точки по своему усмотрению. Разумеется, такая лафа для пары «свободных охотников» была не вечной, и в скором времени грозила обернуться адом кромешным при первом же прорыве летучих тварей сквозь защитный купол на нашем направлении. Тогда нам с Алонсо, забыв о праздной прогулке, придется изрядно попотеть, на своих хребтах эвакуируя с поля боя раненых товарищей: покалеченных жвалами гэц-пожирателей или ошпаренных кислотой керх-летунов. Но пока что нам везло, и редкие прорывы случались на территории подконтрольной другим стожам.

Почему, спросите, раз над куполом кружили тысячи крылатых рухов, прорывы защитного энерго-барьера случались не часто? Да потому что прорвать плюющийся молниями купал над крышей цитадели было ни разу не просто. Для этого необходимо было на относительно небольшом участке купола нанести акцентированный самоубийственный удар группой крылатых монстров количеством не меньше десятка. Самоубийственным же станет любой удар извне по куполу из-за встречного электрического разряда (молнии), который мгновенно испепелит приблизившуюся крылатую тварь. Но при большом числе атакующих в одну точку энерго-барьера рухов там происходило перенапряжение, и в месте массовой самоубийственной атаки образовывался разрыв. Не навсегда разумеется. Стараниями штабных умников, корпящих в защищенном бункере над формирующей энерго-барьер аппаратурой, дыра в куполе через какое-то время затягивалась. Но пока не затянулась, через нее успевало залететь внутрь энное количество крылатых монстров, то бишь происходил прорыв.

Собрать же вместе в одной точке внушительную группку для акцентированного удара крылатым тварям активно мешали многочисленные стрелки внизу. Причем наиболее массовые их представители: автоматчики, играли далеко не первую скрипку в этом многоствольном «оркестре». Главной разрушительной силой, мешающей крылатым рухам сгруппироваться для пронзающего купол удара, являлись разумеется крупнокалиберные зенитные пулеметы, которых по периметру крыши, в укрытых толстой решеткой защитных клетках, располагалось почти три десятка. А точнее ровно двадцать восемь здоровенных спаренных стволов (по семь огневых точек у каждого края квадратной крыши) непрерывными очередями выкашивали порядки беснующихся над куполом тварей. Места за зенитными пулеметами на крыше заняли, разумеется, опытные стрелки-пулеметчики с антигравов. И направленные их умелыми руками здоровенные, как мини снаряды, пули с нескольких попаданий насквозь прошивали даже толстенные подбрюшья гэц-пожирателей. Отчего смертельно раненые огромные туши то здесь, то там рушились на купол, испепеляясь в высоковольтном разряде, и просачиваясь сквозь энерго-барьер вниз лишь облаком безобидного пепла. Многочисленные автоматчики же в траншеях выцеливали за тушами парящих внизу гэц-пожирателей (хитиновая броня которых оказалась неуязвимой из «рогачей») их юрких поводырей керх-летунов, попасть по которым было разумеется ой как непросто, зато хитиновый доспех стерекозоподобных вдребезги разлетался под автоматными пулями с первого попадания. А поскольку автоматчиков внизу было около трех сотен, падения подстреленных какими-то везунчиками керх-летунов происходили немногим реже стабильно сбиваемых пулеметчиками гэц-пожирателей.

И все же, несмотря на непрерывный яростный отстрел крылатых рухов снизу, прорывы энерго-барьера порой случались. Но нам с Алонсо пока что везло…

– Угу, – остановившись на новом месте, я снова попытался зацепить пулей юркую стрекозоподобную тварь. Но снова, увы, промазал, переведя пули на непробиваемую броню очередного гэц-пожирателя.

– О! Кажись, попал! – похвалился с противоположного края везунчик-Алонсо. – Точняк попал! Командир, гля, как полетела родимая…

Обернувшись, я успел увидеть последний метр свободного падения провалившейся между тушами массивных охранников гигантской «стрекозы». На подлете к защитному куполу по керх-летуну, ожидаемо, ударила встречная молния, мгновенно испепеляя тушу руха до обгорелых ошметков хитина и черного облачка праха.

– Красавчик! Так держать! – похвалил я товарища, возобновляя движение по траншее.

– Угу, – украл у меня междометие пристроившийся следом Алонсо. Но пауза продлилась не долго, и словоохотливый товарищ продолжил делиться наболевшим: – В итоге, как видишь, меня-то медики наши выходили, а вот бедняжку Лю не смогли… Не, командир, так-то она жива тоже осталась, но вот здоровье у девчонки…

– Да знаю уже, – отмахнулся я. – Пересеклись с ней недавно случайно.

– Где? Как? – тут же сделал стойку любопытный Алансо.

Но ответить я не успел. Меня перебил истошный вопль обернувшегося к нам обезличенного МБПП жала, мимо позиции которого проходили:

– Спасайтесь! ПРООРЫЫЫВ!..

Глава 40

Глава 40. Ближний бой

Обернувшись, я увидел причину паники обезличенного штурмовика. Здоровенная дыра разрыва в защитном энерго-барьере образовалась аккурат напротив нашей траншеи, и от нашего места до прорехи, через которую уже рвались под купол первые крылатые рухи, расстояние было не более двадцати метров.

Всего жалкая пара секунд, казалась, отделяет нас от близкого знакомства со зловещи щелкающими жвалами нацелившегося в нашу сторону летающего хитинового «танка». Но метнувшаяся в сторону прорыва пулеметная очередь над нашими головами очень вовремя размолотила раззявленную пасть гэц-пожирателя в фиолетовое крошево из крови и осколков хитина. Не долетав до нас пары метров, сбитая встречным огнем гигантская саранча расплескалась по угольно-черному зернистому покрытию крыши.

Увы, облегчение отложенной смерти продлилось не долго. Из-за рухнувшей вниз туши тут же показался точно такой же дубль-переросток, с метровыми серпами острых, как бритва, жвал. И очередная машина смерти, в виде гигантской саранчи, изящным перекатом увернувшись от пулеметной очереди, достигла-таки нашей траншеи. Где, после благополучной посадки на приграничный с нашим укрытием небольшой бортик, хитиновая тварь оказалось вне досягаемости пулеметной очереди, вынужденной остаться на прежнем прицеле, чтобы поливать смертоносным огнем других незваных гостей, дуром прущих в прореху купола.

Помимо обилия новых крылатых тварей, стремящихся заскочить снаружи под защитный энерго-барьер, второй причиной пулеметчика не преследовать убийственным огнем уже прорвавшихся внутрь рухов, разумеется, являлось опасение задеть, при этом, случайно очередью автоматчиков в траншеях. Соответственно, уничтожение добравшихся до траншей рухов целиком ложилось на плечи отважных штурмовиков, «рогачи» которых против брони гэц-пожирателей, как упоминалось ранее, были практически бесполезны, зато гранаты, которых в достатке было у каждого из жал-автоматчиков, вполне эффективно отрывали конечности бронированных монстров. Однако, чтоб окончательно упокоить «зверюгу», закинуть взрывоопасный снаряд следовало гигантской саранче точно в раззявленную пасть – что получалось сделать лишь обездвижив гэц-пожирателя (когда прикрытая щелкающими жвалами морда прекращала мотаться из стороны в сторону и замирала на месте, давая возможность наверняка закинуть взрывоопасный снаряд). Гэц-пожиратель же, оправдывая свое жуткое названия, успевал, под грохот отсекающих конечности взрывов, так же собрать изрядную кровавую жатву в захваченной траншее.

Вышеописанная тактика противостояния в ближнем бою гэц-пожирателям была подсмотрена у более опытных штурмовиков других стожей, устранявших последствия прорывов на соседних участках крыши. Потому, при приближении летающего броневика, мы с Алонсо и случайным обезличенным соседом, не сговариваясь, практически синхронно закинули за спину бесполезные «рогачи», и выхватили из разгрузки по гранате в каждую руку.

Алонсо с безликим бойцом дружно метнули активированные кнопками гранаты с обеих рук в тушу опускающегося на край траншеи гэц-пожирателя, и тут же попадали вниз, спасаясь от взрывной волны.

Я же слегка завис, читая загоревшийся перед внутренним взором системный запрос. Упустил подходящий для броска момент. И нырнул вниз следом за товарищами, с неиспользованными гранатами в обеих руках.

Зато дочитал лог до конца, и сделал соответствующие выводы.

Внимание! Критическая ситуация! Обнаружено приближение враждебно настроенных объектов! До попадания носителя в зону поражения объектов осталось: 04… 03… 02… Принудительная активация функции Желтый гра… СБОЙ СИСТЕМЫ! Функция в откате… Активация пассивной функции Тяну… СБОЙ СИСТЕМЫ! Функция в откате… Активация пассивной функции Мимикрия.

Расчетное время действия пассивной функции Мимикрия : 1 минута.

Наверху, на уровне недавно стоящих наших тел, вхолостую лязгнули огромные жвала твари. И тут же сбоку громыхнули разорвавшиеся гранаты. Вместе с брызнувшими в траншею: черной крошкой зернистого покрытия и осколками посеченного хитина, сверху раздался яростный шипящий клекот твари, подтверждая, что какой-то вред взрывы броневику-руху определенно причинили. Но случившееся следом смещение огромной, будто вытесанной из каменного валуна, шипастой башки монстра вглубь траншеи, с сопутствующей попыткой дотянутся до наших распластавшихся внизу тушек щелкающими жвалами, наглядно продемонстрировало, что на ходовом функционале монстра полученный от гранат ущерб не очень-то отразился.

– Командир, ты где⁈ – из динамиков шлемофона резанул по ушам отчаянный вопль потерявшего меня Алонсо.

Получив таким макаром стопудовое доказательство начавшей действовать Мимикрии, я по новой решительно вскочил на ноги. И легко увернувшись от лезвия жвала не замечающего меня теперь в упор гэц-пожирателя, вдоль стены траншеи подшагнул к монстру почти вплотную. Далее зашвырнуть активированную гранату ему в пасть, приоткрывшуюся в ожидании лакомой добычи, было не сложней, чем в сортире пустить струю в воронку унитаза… Все, дело сделано. Отрыгивать гэц-пожиратель в принципе не умел, только жадно заглатывать любую угодившую в пасть добычу.

Жвала внизу чиркнули по бетонному полу траншеи, самую малость разминувшись с откатившимися в разные стороны громоздкими фигурами в МБПП. Я же, отшатнувшись по краю траншеи резко прочь, развернувшись, по новой нырнул рыбкой вниз.

Жесткое столкновение с бетоном приняла на себя мобильная броня доспеха одновременно с глухо громыхнувшим за спиной внутриутробным разрывом гранаты. Сверху меня и пару товарищей окатило брызгами крови монстра. Опасные же гранатные осколки, как и задумывалось, изнутри застряли в бронебойном панцире гэц-пожирателя, превратив предварительно все его внутренности в кровавый паштет.

Обернувшись, я увидел безжизненно свесившуюся на краю траншеи башку с развороченной в фиолетовую дыру пастью, из которой отвратительной соплей до самого пола тянулась и растекалась внизу лужей густая фиолетовая слизь. Застигнутые мгновенной смертью в широком «шпагате» жвала еще слегка потряхивало на весу от затухающей агонии.

Раздавшийся через секунду из динамика восторженный вопль живого и невредимого Алонсо стал мне лучшей наградой:

– Че, сука, проняло-таки с наших гранат! На, падла, это тебе на закуску!.. – в порыве захлестнувшей сознание эйфории, чудом избежавший смерти приятель вытянул из-за спины «рогач» и прямо из лежачего положения выпустил длинную очередь в окровавленную пасть мертвого монстра.