Текст книги "Время орка"
Автор книги: Дмитрий Гарин
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава семнадцатая. Игра
Несмотря на то что разница между полученными взносами и призом победителя велика в пользу казны, спешу уведомить Ваше Величество о необходимости дополнительных ассигнований на нужды поддержания порядка и законности, а также увеселения простого люда. Суммарные расчёты приведены в настоящей бумаге ниже.
Королевский секретариат, служебная записка
Из года в год для обустройства ристалища выбирали местечко к северо-востоку от города. Покрытое сухой травой, подножие пологого холма, на котором догнивала свой век старая мельница, отлично подходило для этой цели.
На бугристом склоне собирались простые зрители всех возрастов. Среди них бродили торговцы, предлагая угощения. Более знатные гости занимали свои места на ступенчатой деревянной трибуне с навесом, которую старательные королевские плотники выстроили напротив. Между трибуной и холмом располагались присыпанные песком площадки для состязаний.
Вокруг, как первые весенние цветы, вырастали разноцветные шатры лавочников, ремесленников, гостей и участников турнира. Одни походили на скромные, штопаные лачуги, в то время как другие блистали великолепием вышивки и заморских тканей.
День выдался ясный, но облака на горизонте и льнувшие к земле птицы обещали вечерний дождь. Восточный ветер приносил с собой едва уловимый аромат хвои, доносившийся из соседнего бора.
Ежегодно большинство земель присылали сюда своих бойцов, но в этот раз участвовали лишь пятнадцать из двадцати четырёх уделов. Правда, из Заболотных земель, где шла борьба между братьями Бейлор, каждый из которых претендовал на графское кресло умирающего отца, прибыло сразу четыре рыцаря. Однако для проведения турнира двух десятков участников было недостаточно. Положение спасли вольные рыцари, привлечённые в столицу большим денежным призом и славой, которая непременно достанется победителю. Кто-то из них платил турнирный взнос самостоятельно, другие пользовались поддержкой состоятельных покровителей, желавших таким образом поднять свой общественный статус.
Воздух над ристалищем пронзили трубные звуки, возвещавшие о начале турнира, им радостно вторила толпа зрителей.
Перед королевской трибуной, занимаемой знатью, началось неспешное шествие участников, облачённых в турнирную броню. Они гордо следовали друг за другом.
Возглавлял шествие крепкий и рослый юноша с благородным бледным лицом и короткими светлыми волосами. В его бесстрастных глазах светились яркие жёлтые кольца, выдававшие в нём коренного жителя Запада. Тёмные доспехи воронёной стали слабо поблёскивали в дневном свете, а красный плащ украшало изображение одинокой чёрной башни. Это был Малькольм Редклиф, наследник герцогского титула.
Формально вторым человеком после короля Конрада II считался его сын, принц Мориан, на деле же им был герцог, военный лидер, которому подчинялась большая часть армии. Уже много поколений этот высокий титул принадлежал Редклифам, хранителям Предела и всего королевства. За всё время службы они ни разу не дали повода усомниться в своей лояльности престолу.
За Малькольмом следовал рыцарь в роскошных доспехах. На сверкающем полированном нагруднике красовалось изображение золотых весов. Он был в закрытом кавалерийском шлеме, и никто не мог узнать его лица, но, как только глашатай объявил, что это сир Мэтью Дюваль, в толпе зрителей проснулся оглушительный рокот, разбавленный восторженным женским визгом. Под ноги его пегой кобылы тут же полетели цветы. Вне всяких сомнений, он был любимцем публики. Стража с трудом сдерживала желающих прикоснуться к победителю прошлогоднего турнира.
Следом показался широкоплечий здоровяк верхом на боевом толстоногом жеребце знаменитой варганской породы. Единственный баронет, принимавший участие в турнире этого года, Филипп Дрогнар. Он был сыном почтенного генерала Дрогнара, хозяина обширных владений к северу от Адаманта. Несмотря на свой юный возраст, рыцарь мог похвастать крепким телосложением и поистине бычьей шеей, делавшей его похожим на живой осадный таран. На его широком красном лице расплылась грубая щербатая улыбка. Он простодушно махал рукой собравшимся, но, вспомнив об этикете, повернулся к королевской трибуне, отвесив неуклюжий поклон. По толпе тут же прокатилась волна смешков.
Имен было много. Больше, чем можно было запомнить за один раз. Наконец глашатай произнёс имя Юстаса Олдри, виконта восточных земель.
Вязкий дух лошадиного навоза причудливым образом смешивался с ароматом цветов и манящим запахом всевозможных угощений, долетавшим со стороны толпы. Через узкую щель забрала Ош смотрел на неё с нараставшей тревогой. Он не мог избавиться от мысли, что сейчас человеческое море выйдет из-под контроля и, сметая все преграды, разорвёт его на части. Орк чувствовал себя чужим. Не лисицей, пробравшейся в курятник, но ягнёнком, угодившим в волчье логово. Если люди узнают, что скрывает шлем, то он пропал.
На ступенчатых трибунах, завешенных яркими тканями с изображениями гербов, восседал цвет королевства. От ристалища их отделяло двойное кольцо хорошо вооружённых стражников. Как и орки, в удержании власти люди полагались на силу стали и страх. Над богато одетой знатью возвышалась ложа короля.
Ош испытал лёгкое разочарование при виде монарха. Он ожидал увидеть грозного воителя, но Конрад II Серокрыл оказался совсем не таким. Небрежно опираясь локтём на обитый подлокотник роскошного кресла, бородатый и уже немолодой мужчина провожал всадников блестящими серебристыми глазами. На нём была шитая золотом туника с накидкой, капюшон которой украшали серые перья королевского филина. Венчавшая седеющую голову корона также повторяла покров этого крылатого хищника.
Локвуд говорил, что в Серокрылах течет кровь Древних. Ошу в это верилось с трудом.
Сиденье рядом с королём пустовало. Очевидно, оно было приготовлено для принца. Чуть поодаль устроились две придворные дамы. В одной из них Ош узнал графиню, с которой они повстречались на въезде в город. Другая, облачённая в роскошное кроваво-красное платье, была ему незнакома.
За Ошем проследовали ещё несколько представителей виконтов, затем – вольные рыцари. Они выглядели не так нарядно, как посланники земель, но Ош понимал, что их тоже стоит опасаться. За плечами у них был гораздо больший боевой опыт, чем у многих знатных всадников. Орк видел это в их холодных, жёстких глазах.
Когда Ош сыграл свою роль в торжественном шествии претендентов, Зора помогла ему спешиться. Он всё ещё не привык к седлу и не хотел проводить в нём много времени. К тому же это была их единственная боевая лошадь. Под весом закованного в сталь наездника она могла устать раньше времени.
– Сир Олдри, я удивлён, что вижу вас здесь!
Ош не сразу понял, что приветствие обращено в его адрес, но Зора слегка подтолкнула его локтем, отступив в сторону. Её пальцы непроизвольно легли на рукоятку ножа.
Рядом с ними стоял тучный человек с пышными усами и большими мозолистыми ладонями. На нём красовался богато украшенный кафтан зелёного сукна с элегантной опушкой. Незнакомец чем-то напомнил Ошу огромного бобра.
Придерживая эфес меча, орк приветственно поклонился, стараясь сделать это точно так, как показывал ему Локвуд.
Толстяк беззлобно рассмеялся, сложив пальцы на животе.
– Все эти придворные штучки никогда не были вам к лицу, не так ли?
– Боюсь, что его светлость не сможет вам ответить, любезный лорд Пуль, – вмешался в разговор подоспевший Локвуд. – Отправляясь сюда, лорд Олдри принёс обет Гловера.
Толстяк смерил Оша слегка обескураженным взглядом.
– Неужели кто-то ещё делает это? – озадаченно спросил он, уже не ожидая, к счастью, ответа от Оша.
– Моему господину нужно передохнуть и подготовиться к турниру, – с этими словами Локвуд доверительно наклонился к собеседнику, – скоро его величество объявит соперников на сегодня.
– Конечно, конечно, – весело воскликнул лорд Пуль своим глубоким, как будто булькающим голосом, – не смею вас задерживать, друг мой. Но вы-то, мастер Локвуд, порадуете меня учёной беседой? Или нынче на ристалище и ключники сражаются?
– Охотно, ваша светлость.
Учтиво поклонившись, Локвуд увлек за собой нарядного толстяка. Ош успел услышать обрывок их разговора, пока они не смешались с толпой. Эти слова заставили его нервно вздрогнуть.
– Как вам нравится этот маскарад? – доверительно поинтересовался Пуль.
– Маскарад, ваша светлость? – переспросил ключник моментально севшим голосом.
– Дювали, – полушёпотом произнёс толстяк. – Бьюсь об заклад, под этим шлемом – голова другого брата. Представляете? Мэтью Дюваль гораздо ниже ростом…
– Да что вы говорите…
– Мои глаза не так-то просто обмануть, – хвастливо добавил лорд Пуль.
«Знал бы ты, кто скрывается под этим шлемом», – подумал Ош.
Орк понимал, что честному и благородному Локвуду труднее всего давался их дерзкий обман. Однако ключник подчинился, потому что того хотел его молодой господин.
– Это виконт Альбус Пуль, хозяин Мельничного удела, – напряжённо пояснил подошедший Адам, и по интонации Ош понял, что юному виконту не нравится этот человек. – Давний знакомый отца, так что старайся избегать его.
Ош кивнул и только тогда заметил в руках юноши большой вытянутый свёрток, обёрнутый грубой холщёвой тканью и прихваченный верёвкой.
– Турнирные пики, – пояснил Адам, – Я купил их у местного ремесленника. Три штуки на сегодняшний день.
Мысленно Ош выругал себя за то, что сам не подумал о них заранее.
– Отец хотел сам сделать их для себя, но…
«Но я – не он», – хмуро подумал орк, однако вслух ничего не произнёс.
– Как ты думаешь, у тебя получится?
Адам озвучил мысль, преследовавшую Оша последние два дня. В конце концов, кем он был? Просто безликий орк из леса. Да, сейчас его покрывали латы, а на поясе висел меч, но в груди его всё равно билось сердце дикаря. Рыцари, которых он видел, были настоящими воинами. Велики ли его шансы в бою против них? Мог ли он рассчитывать на победу?
– Мы же здесь не просто так, – тихо сказал Ош, так чтобы только Адам мог его услышать.
Весь день Ош наблюдал за турниром. Он старался подмечать то, как всадники ведут себя, как направляют копьё, как правят лошадью. Слушал краткие, но точные пояснения Адама. Ош запоминал. Ош учился.
Герцогский наследник открыл соревнования победой над представителем одного из северных виконтов. После одной сломанной пики он сбросил его на землю во втором заезде. Следом выступал Мэтью Дюваль, играючи сбив с лошади опытного южного наездника.
Громила Дрогнар, в отличие от других рыцарей, брал не мастерством, а натиском и грубой силой. Его противник сломал об него две пики, прежде чем этот великан обрушил его в грязь одним сокрушительным ударом. Толпа ревела в экстазе.
К вечеру, когда небо затянуло облаками и начал накрапывать скупой весенний дождь, настала очередь Юстаса Олдри, Оша.
Его противником был сир Гедеон, вольный рыцарь на службе у одного из братьев Бейлор из восточной части Заболотного удела. Поверх простых доспехов на нём красовался синий сюрко с просторными ажурными рукавами, закрывавшими руки до локтей. Его серый конь нетерпеливо рыл размокшую землю копытом.
Не без помощи Адама Ош оседлал коня. Вперёд уходил разделительный бортик ристалища, вдоль которого сходились соперники.
– Эй! – Рука Зоры небрежно похлопала его по затянутому кольчугой бедру, и странным образом это успокоило его. – Даже не думай падать, Ош!
В янтарных глазах девушки горел воинственный огонь. Он воспламенил дух Оша, заставив сердце биться чаще. Орк не сразу понял, что его удивило в этих словах. Первый раз Зора, отставив в сторону прозвища, назвала его по имени.
Адам поднёс тяжёлую турнирную пику, раскрашенную в красно-белые полосы. Её рукоятка была закрыта широкой защитной манжетой, выполненной из листовой жести. Место боевого острия занимал тупой наконечник с четырьмя шишковатыми вершинами.
Выполняя роль послушного сквайра, Зора вложила в свободную руку Оша небольшой квадратный щиток с изображением ветви дуба, герба дома Олдри.
Трубы дали первый сигнал, призывавший слуг отойти от всадников. В этот момент время для Оша словно загустело. Оно стало медленным и ленивым, как холодный мёд.
Когда трубы подали голос второй раз, орк пришпорил лошадь и помчался вперёд.
Люди, орки, загадочные духи и даже Зора – всё перестало существовать. Его воля, его страхи, его желания уместились на крохотном наконечнике турнирной пики. Он так долго готовился, так долго шёл к этому! Он был ветром. Он был дождём. Кровь стучала в ушах. Впереди стремительно приближалась цель – закованный в сталь человек, стремительный, как синяя молния.
Удар. Треск. В глазах потемнело. Тело мотнуло в сторону, как соломенное пугало. Рука не чувствовала пики. Он выронил её? Что произошло?
Ош натянул поводья, плавно сбавляя скорость. К нему подбежал запыхавшийся Адам. На лице виконта застыло озабоченное выражение.
– Что… – Ош тряхнул головой. – Что произошло?
– Он сломал пику, – ответил Адам севшим голосом, – правда, удар пришёлся в плечо, так что тебе удалось удержаться в седле.
Оглянувшись на своего соперника, Ош увидел, как сир Гедеон примеряет в руке новое копьё. Рыцарь готовился к следующему заезду.
– А я? – смутился Ош. – Я попал по нему?
– Нет. – Адам опустил глаза.
Орк не стал больше ничего говорить. Он просто вытянул руку, ожидая нового оружия.
Вновь прогремели медные глотки труб, и всадники начали своё стремительное сближение. Два раза они сходились и два раза промахивались, не нанеся друг другу никакого вреда. Когда же ристалище вновь огласил хруст ломающейся древесины, Ош ликовал. Хотя удар и не обрушил соперника на землю, это всё равно был его первый успех на турнире. Теперь он мог сражаться. Теперь он мог победить!
Не желая оставаться в долгу, сир Гедеон сломал о щит Оша ещё одну пику. В следующем же заезде Ош выбил его из седла удачным ударом в грудную пластину.
Пока орк пытался осознать свою первую победу, Зора и Адам помогли ему слезть с лошади. Руки дрожали от возбуждения, а ноги предательски подкашивались. Рыжеволосая бестия подставила ему своё плечо, когда к ним подошёл сир Гедеон.
Изящный синий сюрко рыцаря намок и испачкался в грязи. По его тяжёлым стальным наплечникам барабанил усилившийся дождь. Кольчужный капюшон обрамлял суровое гладковыбритое лицо с кустистыми чёрными бровями, тронутыми сединой.
Ошу стало тревожно. Он не знал, как этот человек отреагирует на своё поражение. Ликующая толпа умолкла, словно затаив дыхание. Сотни глаз следили за этой немой сценой.
Сир Гедеон протянул Ошу руку. Как во сне, орк пожал её.
Рыцарь не произнёс ни слова. Слова были здесь не нужны. В сопровождении своих сквайров он удалился в сторону гостевых шатров под ликование толпы.
Ош смотрел на затянутую в кольчужную перчатку руку. Пускай рыцарь не знал, кто скрывается под маской виконта. Пускай это был лишь самообман, но в этот момент орк почувствовал невероятное воодушевление. Он понял, что когда-нибудь два их народа смогут жить в мире.
– Пойдёмте, отец. – Слова Адама вернули Оша в реальность. – Мы мешаем.
В сопровождении челяди на ристалище выезжала следующая пара соперников.
Опираясь на Зору, Ош двинулся прочь, к тому месту, где находился их дорожный фургон. Адам последовал за ними. Он вёл под уздцы лошадь, нежно поглаживая её шею.
Вокруг начинали зажигать жаровни. На ристалище неудержимо наваливался вечер.
Глава восемнадцатая. Пики и грязь
Какова цена чести? Мне никогда не задавали этот вопрос, но я знаю людей, которые вынуждены были дать на него ответ. Спросите это у женщины, за спиной которой гибнут от голода её дети. Спросите это у генерала, ставшего грудью на защиту своего отечества. Спросите это у судьи, что выносит суровый приговор. Пускай это трусость, но я лишь надеюсь, что никто не спросит об этом меня.
Каролина Тибальд. «Дневник памяти»
После первого дня турнира ему так и не удалось уснуть. Когда на улице забрезжило тусклое сияние далёкого рассвета, Адам выбрался из фургона. Он решил прогуляться по шатровому городку, раскинувшемуся у подножия холма.
Юный виконт никому не говорил об этом, боялся признаться даже себе, но он хотел, чтобы Ош проиграл. Хотел, чтобы сир Гедеон сбил его с лошади. Хотел, чтобы орк неуклюже шлёпнулся в грязь, как мешок с картошкой.
Нет, он не питал неприязни к Ошу. Напротив, необычный орк вызывал невольное уважение. Однако каждый новый день, проведённый на турнире, грозил им разоблачением.
Когда Адам согласился на предложение Оша, он был уверен, что орку никогда не победить бывалых рыцарей. Теперь эта уверенность пошатнулась. В этом странном орке была какая-то необъяснимая, скрытая сила. Юноша чувствовал это всякий раз, когда на него падал взгляд небесно-голубого сапфирового глаза.
С тех пор как они покинули скалистое логово, наставник неоднократно предлагал ему выдать орков стражникам и бежать, но Адам считал это недостойным поступком. В конце концов, пускай они и не были людьми, но он дал им своё слово. Слово виконта.
Кроме того, Локвуд и сам говорил об этом так осторожно, что Адаму казалось, будто старик в очередной раз проверяет его характер. Благородный наставник разрывался между своей честной натурой и желанием спасти воспитанника от неприятностей. А неприятности им грозили немалые.
Подумать только: обманом провести орков в столицу. Это было не просто нарушением свода турнирных правил, которое влекло за собой всего-навсего дисквалификацию с изъятием имущества нарушителя в пользу королевской казны. Нет, здесь уже пахло государственной изменой, а это предусматривало лишь одно наказание – эшафот. Адам никогда не видел казни, но перспектива стать её непосредственным участником совсем не улыбалась юному виконту.
Если обман раскроется, а это непременно произойдёт, когда Ошу каким-то чудом удастся победить, дом Олдри ждёт позор и изгнание. И это в лучшем случае. Что сказала бы его мать, если бы узнала об этой авантюре? Что сказал бы его покойный отец?
Перед Адамом снова и снова возникал нелёгкий выбор. С одной стороны было бесчестье его семьи, с другой – сделка с совестью. Он мог бы подрезать ремни седла Оша, чтобы тот свалился с лошади и проиграл. Мог бы выдать орков страже. Мог бы склонить их к побегу.
Все эти мысли копошились в голове юноши, как клубок ядовитых змей. Да, он мог бы это сделать ради матери, ради наставника, ради своей крохотной сестры. И жить с этим до конца своих дней. Однако отец воспитал его по-другому.
Некоторые вещи должны быть сделаны не потому, что они удобны. Не потому, что они делают жизнь легче. Не потому, что они принесут благо тебе и твоей семье. Они просто должны быть сделаны, потому что так будет правильно.
В конце концов, если бы Ош не вступился за них тогда, на старой дороге, они с учителем уже давно были бы мертвы!
Немного воодушевившись этой мыслью, Адам вернулся к фургону. Он отдал своё будущее в руки судьбы. Возможно, сегодня Ош проиграет и его опасения окажутся напрасны…
Однако первый же бой орка, состоявшийся утром, показал Адаму, что судьба бывает весьма коварным помощником.
Сир Мальтус Донахью, известный балагур и охотник до женских прелестей, так бурно отмечал свой вчерашний триумф, что проснулся в жесточайшем похмелье. Разумеется, перед тем, как лезть на лошадь, он решил утопить свою головную боль в паре кружек эля. Проблема благородного мужа заключалась в том, что, взявшись за ручку первой кружки, ему было невероятно трудно остановиться.
Сквайры с величайшим трудом погрузили своего господина на боевого скакуна, но это оказалось бесполезно. Когда Ош с копьём наперевес помчался в сторону соперника, захмелевший рыцарь просто вывалился из седла. Оказавшись на земле, сир Донахью победоносно захрапел. Под гомон и улюлюканье толпы его унесли, присудив победу Ошу в образе Юстаса Олдри.
Наблюдая за происходящим, Адам чувствовал, как внутри у него всё холодеет. Казалось, сама удача была на стороне орка. Ему оставалось выстоять ещё три боя. Три боя – до победы Оша и крушения всяких надежд юного виконта.
– Приведите их в фургон, молодой господин, – тихо шепнул Адаму наставник. – Нужно кое-что обсудить.
Юноша рассеянно кивнул и двинулся к оркам.
Попросив Зору проследить за тем, чтобы их никто не подслушал, Локвуд завесил вход плотной тканью, зажёг свечу и начал:
– Помните лорда Пуля?
Адам и Ош дружно кивнули.
– Следующий бой будет против его племянника, Арона Пуля, представителя Мельничного удела.
Адам начал подозревать, о чём пойдёт речь.
– Сегодня утром лорд Пуль говорил со мной. Он предлагает нам проиграть. Не бесплатно, разумеется.
Кулаки Адама сжались так, что костяшки пальцев побелели. Этот толстяк думал, что может купить его отца, словно какого-нибудь гуся на рынке!
– Сколько он даёт? – спросил Ош ровным, ничего не выражающим голосом.
Даже сейчас орк был в стёганом подшлемнике на тот случай, если кому-то удастся миновать Зору, застав их врасплох. Он изнемогал от жары, но риск был слишком велик.
– Это… внушительная сумма, – признался Локвуд. – Хотя она значительно уступает призовому фонту турнира.
Ош молчал. Адам решил, что орк ждёт его реакции.
Это предложение вновь оживило утренние размышления, да ещё соблазняя нежданной выгодой. Согласись они, и всё будет кончено. Обман останется нераскрытым. Адам получит деньги, необходимые для поддержания поместья, сохранит доброе имя семьи.
«И Ош упустит единственный шанс на аудиенцию короля», – хмуро подумал он.
Но что это будет за доброе имя, о котором он так печётся? Рано или поздно о подкупе станет известно. Секрет, о котором знают двое, уже не секрет. Он покроет позором почившего отца. Об Олдри будут отзываться как о продажных женщинах, готовых на всё за звонкую монету.
Нет, Адам не мог этого допустить. Пускай он упустит шанс разбогатеть, зато сохранит честь. И… в конце концов, если этот Арон добрался до третьего боя, он наверняка неплохо владеет пикой и сможет одолеть Оша в честном бою.
«Если его дядя не подкупил всех предыдущих соперников», – горько улыбнулся про себя юноша.
– Передай ему, наставник, что нам лестно его предложение, но мы вынуждены отказаться, – произнёс он вслух.
Лицо Оша закрывала стёганая маска, и Адам не мог его видеть, но по выражению разноцветных глаз юный виконт понял, что орк улыбается.
Локвуд не стал спорить. Он слегка поклонился своему господину и выбрался из фургона. Старик наверняка был согласен с этим решением.
* * *
К обеду лидеры, определившиеся в первый день турнира, сохранили свои позиции.
Когда вновь настал черед Оша браться за пику, соперник уже ждал его на ристалище. Из-под поднятого забрала на орка надменно смотрел стройный юноша. На его румяном лице только-только пробился первый пушок, намечавший будущую бороду. Шлем юного рыцаря украшал яркий плюмаж из красных петушиных перьев. Крепкого боевого коня покрывала попона из тонкого сукна цвета молодой травы.
Несмотря на правила турнира, запрещавшие рыцарю иметь более трёх сквайров, вокруг Арона Пуля суетилась целая армия челяди.
Небо прояснилось. В его бесконечной синеве то и дело мелькали чёрные птицы.
Ош оседлал лошадь, которой так и не дал никакого имени. Ноздри орка жадно втянули ветер, в котором угадывался запах соснового леса.
Адам вложил в его руку турнирную пику. Зора позаботилась о щите.
Он хотел что-то им сказать, но тут прогремел первый трубный сигнал, призывающий слуг отойти от всадников.
Когда бронза пропела второй раз, Ош пустил лошадь в галоп.
Несущиеся друг на друга кони тяжело дышали, взрывая землю подкованными копытами. Как и вчера, Ош целился в грудь своего соперника. Стук крови в ушах смешивался с топотом, напоминая гулкий бой барабанов. На лбу выступила испарина. Реальность начала расплываться перед глазами.
«Нет, – панически подумал Ош, – только не сейчас…»
Удар чуть не выбил его из седла. Боль тупо ударила в переносицу. Перед глазами вспыхнули тёмные пятна. Щепки брызнули в разные стороны.
Когда орк остановился на другом конце ристалища, он опустил полубезумный взгляд на свою пику. Турнирное орудие было предательски целым.
Тряхнув головой, чтобы отогнать наваждение, Ош потянул за уздцы, разворачивая лошадь. Он всё ещё был в седле. Всё ещё мог сражаться.
Выждав, пока его соперник выйдет на исходную позицию, Ош вновь ринулся в его сторону. Где-то рядом оглушительно ревела жадная до зрелищ толпа.
На этот раз удар пришёлся вскользь, и пика сира Пуля осталась целой. Впрочем, Ошу так и не удалось достать этого прыткого юнца. Зато он заметил, что парень целит в одно и то же место, чуть пониже правого плеча. Локвуд рассказывал ему об этом. Некоторые воины, особенно юные и неопытные, выучивают два-три нужных движения до автоматизма. Иногда это позволяет застать их врасплох.
Они вновь были на стартовых позициях. Взмыленные лошади возбуждённо фыркали.
Всадники сорвались с места одновременно. Толпа взорвалась криками, предвкушая развязку. Захмелев от азарта, люди наперебой выкрикивали имена соревнующихся рыцарей, желая им то славы и богатства, то бед и отчаянных невзгод.
В момент столкновения Ош прижался к лошади. Тупой наконечник лишь чиркнул по его правому наплечнику, оставив там несколько новых царапин. В это мгновение копьё орка поднырнуло под вытянутую руку соперника, тяжело ужалив рыцаря в правый бок.
Следовало отдать должное упорству Арона Пуля. Получив такой сокрушительный удар, юноша почти доехал до конца разделительного бортика, прежде чем его закованное в доспехи тело рухнуло на землю.
Отбросив в сторону треснувшую пику, Ош кое-как слез, почти сполз на землю, когда глашатай уже объявлял победу Юстаса Олдри. К нему подошёл Адам, на котором практически не было лица.
– Что с тобой? – спросил Ош.
Орк не особенно опасался, что их кто-то услышит в гомоне толпы.
– Я только что узнал имя твоего следующего соперника.
Ош никак не мог понять, что за переживания владеют этим замкнутым юношей. С того момента, как они прибыли на ристалище, он был сам не свой.
– Это сир Филипп Дрогнар, – закончил Адам.