Текст книги "Царская дорога (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Чайка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Тем не менее, прошу тебя принять в дар этот серп, – сказал я, и он милостиво согласился. Да еще бы он не согласился. Лет сто назад эта коса стоила бы по весу в золоте.

– Что это за линия? – он вновь вернулся к карте, куда его тянуло, словно магнитом.

– Это Хорова дорога, – охотно пояснил я. – Пер-Рамзес, Газа, Яффо, Сидон, Библ, Угарит, Каркемиш. Раньше отсюда шел путь на север, в Хаттусу, но сейчас в тех землях нет порядка.

– А эта дорога куда ведет? – снова ткнул он пальцем.

– А это Царская дорога, – вновь пояснил я. – Угарит, Алалах, Каркемиш, Харран, Тайта, Ниневия, Шуш, Аншан. Можно вместо Каркемиша пойти в Эмар, а оттуда в Вавилон. Это другая ее ветвь.

– А где Кадеш? Там мой предок одержал величайшую из своих побед, – спросил снедаемый любопытством Рамзес, у которого пространственное мышление, по всей видимости, было атрофировано полностью. Или, если быть точным, не успело развиться.

– Вот он, – показал я. – Но эти земли вот-вот захватят арамеи. Князья, что раньше платили дань хеттам, не смогут удержать их.

– Гат, Иерусалим, Иерихон, Мегиддо, – бормотал Рамзес, водя пальцем по маленьким башенкам на месте городов. – Сюда ходили мои армии, когда страна Речену перестала проявлять покорность. Мы внушили им должный страх перед именем Великого Дома… Я понял, что это! – его лицо осветила почти что детская улыбка. – Это горы Ливана! Я видел эти белые шапки, когда разбил северян при Джахи.

Фараон любовно потрогал высеченные из камня отроги, вершины которых были окрашены белым, а потом застыл, погрузившись в воспоминания. Титанического масштаба правитель, который спас свою страну от полного краха, он уже почти перестал воевать. Мелкие набеги не в счет, это забота наместников. Самых настырных из захватчиков он поселил на своих границах и теперь набирает из них армию. На западе осели ливийцы, а на востоке, в районе Газы, – пеласги, ахейцы и лукканцы. Он с величайшим удовольствием истребил бы их, но даже его сил на это не хватает. Договориться оказалось куда проще.

– Ты ведь просил о встрече не для того, чтобы показывать, где идут дороги, – оторвался он от карты и повернул голову ко мне. – Ты хотел обсудить этот порт.

– Хотел, – кивнул я. – Я прошу твоего разрешения построить здесь храм Сераписа и сделать его главным богом этого места. Серапис, его мать Нейт и его отец Посейдон – вот три бога, которые должны царить здесь.

– Зачем ты все это делаешь? – недобро посмотрел он на меня. – Я ищу подвох в твоих делах и пока не нахожу его. Пока что все, что сделано вместе с тобой, пошло мне на пользу. Но тебе-то самому это зачем?

– Я мог бы причинить тебе зло, – признался я. – Но зла и так слишком много. Можно воевать, но ты знаешь лучше меня, что победоносные войны обогащают только жрецов, а страну разоряют. Я предпочитаю вести дела так, чтобы победили обе стороны. Я называю это выигрыш-выигрыш. Мне нужно твое золото, зерно и лен. Тебе нужно мое дерево, железо и медь. Так к чему нам воевать? Ведь так мы выигрываем оба. Ты не опасен для меня, потому что никогда не выйдешь в море. А я не опасен для тебя, потому что никогда не полезу в ваши болота. Мы умрем тут от лихорадки и дурной воды. Нам нечего делить, брат. Давай жить в мире, торговать и охранять пути, по которым пойдут купцы.

– И поэтому ты убил первого жреца Амона? – он посмотрел на меня неожиданно колючим взглядом. – Потому что ты очень мирный человек?

– Его убили твои люди, – покачал я головой. – Добрые горожане, которые пришли поклониться звезде Сопдет. Так мне доложили.

– Но кто направил их гнев? – усмехнулся Рамзес. – Можешь не отвечать, я все равно не услышу правды. Я уже прочел ее в твоих глазах. До этого момента я еще сомневался, но теперь мои сомнения ушли. Собственно, только из-за этого я и решил встретиться с тобой. Мои условия таковы, царь Эней: ты никогда, ни при каких обстоятельствах не вмешиваешься в дела Страны Возлюбленной. Иначе всем нашим договоренностям конец. И торговле конец. Мы не пропадем без нее, боги пошлют нам свою помощь. Я выгоню твоих мальчишек, которых учит сейчас великий жрец Сетем в Саисе. И ни один из твоих купцов никогда больше не ступит на мою землю.

– Я не убивал этого жреца, – я посмотрел прямо ему в глаза. – Но будь по-твоему. Я клянусь богом Посейдоном, которого почитаю, что не стану вмешиваться в дела твоей страны, если на то не будет твоего разрешения. Даже если тебя будут убивать на моих глазах, я не помогу тебе.

– Мне не нужна твоя помощь, – сжал он зубы. – Я живой Гор, никто не посмеет причинить мне вред. И еще. Сидонцы, тирцы и библосцы – мои слуги. Ты не смеешь мешать им. Они не полезут на твои собственные острова, но острова у берегов Ливии ничьи. Моему величеству угодно, чтобы там добывался пурпур.

– Хорошо, – кивнул я. – Я клянусь тебе! Мои воины не станут нападать на сидонцев в тех водах, где нет моей власти. То есть вот за этой линией.

Я провел рукой от Сицилии до Карфагена, и фараон, чьи познания в географии равнялись нулю, важно кивнул.

– Но, – внезапно сказал я, – защищать их я тоже не стану, раз уж они мне не платят. Если шайка сикулов на моих глазах будет грабить такой корабль, я просто проплыву мимо.

– Справедливо, – неохотно кивнул Рамзес, который сразу же уловил некоторый подвох в моих словах. Тем не менее, крыть ему нечем.

– Тогда будем считать, что мы обо всем договорились, – улыбнулся я ему и налил еще по пять капель. – Ты даешь свое разрешение на строительство трех храмов в новом городе?

– Даю, – решительно кивнул Рамзес, выпил и смачно закусил дынькой.

– Раз уж моя родственница Нейт-Амон не имеет своих земель, – продолжил я, – не будет ли справедливым выделить ей пятую долю из доходов будущего порта?

– Хорошо, – кивнул фараон после раздумий. – Лучше отдать часть пошлин, которых еще нет, чем дарить ей землю, которой и так немного. Да будет так!

– Тогда мне нечего больше желать! – развел я руками.

– А мне есть, – поднял голову Рамзес. – Мое величество желает осмотреть твой корабль.

– Прошу! – открыл я полог шатра.

Моя бирема была вытащена на песок островка шагах в ста от этого места, и когда два царя царей пошли в ее сторону, на борту воцарилась форменная паника. Даже мои люди считали царя Египта живым богом, и теперь они спешно строились в шеренгу, жадно поедая глазами того, о ком слышали только в сказках.

– Равняйсь! Смирно! – пронеслось над морем.

– Почему они не падают ниц? – недоуменно посмотрел на меня Рамзес. – Они даже не поклонились! Это неслыханная дерзость. Как ты терпишь это?

– У нас воины не кланяются никому, даже царям. Таков закон, – усмехнулся я, и Рамзес поморщился.

– Дикий обычай, достойный чужеземцев, – презрительно бросил он, во все глаза разглядывая бронзовый нос биремы, нагло торчащий вперед. – Так вот чем ты проламываешь чужие борта. Остроумно. Но дорого.

– Поднимешься на борт? – спросил я его.

– Я уже достаточно увидел, – величественно произнес Рамзес и залез в носилки, которые все это время тащили вслед за нами.

Он, как обычно, не соизволил попрощаться, а я испытал законную гордость за себя. Еще бы. Я пообещал, что не полезу во внутренние дела Египта, но не обещал, что этого не станет делать Лаодика, она же царица Нейт-Амон. Я поклялся, что не трону сидонцев, добывающих пурпур, но не обещал, что этого не сделает Одиссей на обратном пути. Растем…растем…

Тьфу ты! Забыл! С фараоном мы расстались, и неизвестно, встретимся ли когда-нибудь вновь. Я сначала хотел будущий город Александрией назвать, да только никто этого не поймет. Единственным известным мне Александром был покойный царевич Парис. Это его второе имя. Назвать город в честь этого, мягко говоря, не самого лучшего человека, стало бы весьма странным поступком. Этого даже его собственные сестры не оценят. А, с другой стороны, вот назовут его египтяне Пер-чего-то там… и придется людям язык ломать. Ладно уж! Теперь как получится.

Мой корабль резал волну бронзовым носом, направляясь прямо к Кипру. В конце концов, я Господин моря или погулять вышел? Мне не к лицу тащиться вдоль берега, пугливо ночуя на берегу. Я пойду напрямик.

– Надо же! – сказал я сам себе, глядя в бирюзовые волны, приветливо пенящиеся передо мной. – Восемь лет я уже здесь! Целых восемь лет! Девятый пошел… А сколько сделано уже.

Да, сделано немало. Пересохшие торговые артерии вновь наполнились караванами, везущими в обе стороны свой товар. Неведомые раньше земли стали привычными и знакомыми. Люди разных племен и языков перемешались в моей столице, породив совершенно новый народ и совершенно новую культуру, подобной которой даже я, профессиональный историк, не знаю. Она не западная и не восточная. И она совершенно не похожа на культуру античной Греции. Она какая-то своя. Я хотел перезапустить этот мир, и я его перезапустил. В этом никаких сомнений нет. И даже засуха не помеха там, где есть акведуки, водяные колеса и правильный севооборот. А еще у нас есть огромное количество рыбы, которая уже спасла от голодной смерти тысячи.

Новые боги, пришедшие в этот мир, должны сблизить народы, еще недавно ненавидевшие друг друга. И даже замкнувшийся сам в себе Египет понемногу выходит из тысячелетней изоляции. Дело за малым. Нужно всего лишь удержать и направить в нужную сторону колесницу прогресса, которая понемногу набрала ход. И в этом нам помогут боги. А точнее, бог. Молодой бог, чья осторожная поступь пока слышна только мне.

Конец книги.