Текст книги "Квест для демиурга (СИ)"

Автор книги: Дина Полоскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

– Если ты действительно отказываешься взять с собой сопровождающих, – недовольно сказала в сторону королева.

Варя взяла ее за руку:

– Альд! Алиста! Вы же знаете, это мой Квест. И пройти его я хочу сама.

– Да кто спорит! – возмутилась Алиста, – Но в правилах твоей игры не сказано, что добираться до Аоса ты должна в одиночку!

– Алиста, – тихо, но твердо сказала Варя, – Я уже решила.

Тинь подозрительно молчала. Она вообще сегодня была неразговорчива, то и дело исчезала, внезапно появляясь на секунду и опять пропадая, и хмурое выражение не покидало ее крохотного личика.

Ночью, точнее уже утром, после праздника, Тэо Кас то ли замерз, то ли соскучился – он залез под пушистое одеяло к Варе, и, прижимая к себе мягкого, теплого ирбиса, Варя прошептала ему:

– Я обязательно вернусь за тобой. Прости, но взять такого кроху с собой в дорогу я не могу: мне надо как можно быстрее и незаметнее покинуть Государство Объединения и попасть в этот Аос. А после того, как я выиграю в этом Квесте, обещаю, мы уже никогда с тобой не расстанемся. Тэо Кас посмотрел на нее своими умными голубыми глазенками, жалобно мяукнул и неожиданно лизнул в нос.

– Пушистик! У тебя на языке наждачная бумага, – засмеялась Варвара, – Ты так меня сотрешь! Но нельзя же так пафосно звать тебя – Тэо Кас. Решено, будешь просто Касом. Кас! – позвала она зверя, и когда ирбис повернулся к ней, Варю вдруг осенило:

– Каспер! Точно! Ты же вылитый Каспер! Такой же белый и милый, даром что 'снежная смерть'!

Новоиспеченный Каспер не возражал.

Глава 31

Варю трясло. Не помогали ни увещевания Тинь, ни третья чашка успокоительного ароматного зейрана с мятой.

– Хватит! – скомандовала Тинь, увидев, что Варя потянулась за четвертой, – Ты будешь вялой! – Варя, как ошпарившись, отдернула руку от цилиндра с горячим отваром.

– Но мне не помогает, – простонала она, – Я боюсь, Тинь, я боюсь, что не справлюсь.

– Ты‑то чего боишься? – взвилась старшая дворцовая фея, – Сегодня само пространство будет на твоей стороне, становясь мягким и эластичным, я не выпущу ни нить твоего сознания, ни ворота в Снежный Мир! Все феи Государства помогут протянуть нити портала к каждому эльфу на территории Объединения. Тебе только наблюдать за этим и кайфовать! И ты боишься, что не справишься!

– Вариа, – уже мягче добавила она, – А ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Ты о чем? – отвела в сторону глаза верховная жрица.

– Ну, мало ли, может, ты так нервничаешь, потому что тебя что‑то волнует? Гложет изнутри?

– Я думаю о Квесте, о предстоящем отъезде, я привыкла к этому месту, к тебе, ко многим здесь… 'Надо же, и ни разу не соврала', – добавила верховная жрица уже про себя.

– Брось, сейчас надо думать о работе. Прежде всего – Снежный Мир, а обо всем остальном подумаем после, и вместе, пропищала фея, сделав упор на слово 'вместе'.

Варя сделала глубокий вдох и выдох.

– Через сколько начало?

– Солнце садится, так что уже почти. Ты чувствуешь приближение ночи равноденствия?

– Я чувствую только, как меня колотит, и все чувства, эмоции, ощущения обострены до невероятности. А еще воздух, он как будто звенит, таким странным звоном…

– Как будто что‑то разбивается?

– Точно! Что‑то хрупкое, раскалывается, как будто трещины по льду расползаются. Если бы лед был хрустальным, наверно он бы так звенел по весне, – прошептала Варя.

– Все правильно, так и должно быть. Ты слышишь, как раскалывается пространство. Сегодня ты сама – живой портал, протянуть от тебя бесконечное множество нитей не составит никакого труда. Пойдем в главный портальный зал храма. Еще несколько минут, и начнется долгожданная ночь!

– Тинь! Ты так и не сказала мне – что вас, фей, связывает с эльфами?

– О боги, Вариа, – засмеялась Тинь, – Ты всегда выбираешь самое подходящее время для своих вопросов. Ты не поняла еще сама? Мы родственники!

– Как родственники?

– Молча. Ближайшие. Не отвлекайся, пора.

Варя привычно развернула ладони рук вверх и даже не закрывая глаза, увидела, и только с опозданием на полсекунды почувствовала, как из центра ее ладоней заструилась энергия, клубами разлетаясь по портальному залу храма Матери Всех Эльфов, стирая из восприятия все вокруг.

Оставался только этот дым, и то тут, то там вспышки пыльцы множества фей, кружившихся вокруг Вари.

Чувство головокружения, совсем не неприятного, как поначалу, когда Варя попадала в межмировое пространство, со временем практик это чувство проявлялось мягче, без сопровождающей тошноты.

Варвара впервые ощущала межмировое пространство так остро. В последнее время цвета в нем становились ярче, но никогда еще она не наблюдала такой потрясающей их глубины. Все вокруг плыло и одновременно стояло на месте, стены зала храма, как всегда это бывало с погружением, видоизменились. Обычно они расширялись, преобразовывались в лабиринты коридоров – в зависимости от задания Тинь, а сегодня они истончались в пространстве, становились практически невидимыми, и только разноцветные сполохи живой цветовой палитры – полосы, образовываемые тысячами крохотных птичек фей напоминали Варе о том, что она по прежнему находится в зале храма Матери Всех Эльфов.

Повернув голову, она обнаружила Тинь, сидящую у нее на плече – раньше ей никак не удавалось увидеть фею, максимум, это был небольшой прозрачный силуэт со стрекозиными крылышками за спиной. А сейчас она видела свою напарницу и не верила своим глазам: в межмировом пространстве кожа феи не просто светилась, как в обычной жизни, она являла собой целый источник света, живого, переливающегося, мерцающего и притягательного.

Варя опустила глаза на свои руки и увидела, что и ее кожа наливается светом и сияет, как будто изнутри нее прорывается мощнейший световой поток. Неожиданное чувство тревоги неприятно сжало сердце и Варя вздрогнула. Однако она не успела поддаться панике – фея заговорила с ней, и Варя сначала увидела, ощутила волну звука ее голоса, прозвучавшего неожиданно громко, но также мелодично, как обычно, и только затем, с небольшим запозданием, услышала его:

– Не пугайся этого чувства сжатия, Вариа, прислушиваясь к нему, ты объясняешь его себе, как тревогу – ты просто таким образом находишь себя в пространстве, не более. Сейчас ты не можешь нормально, как привыкла, ощутить границ своего тела, и это вполне нормально. Ты сейчас ощущаешь пространство на сотни миль вокруг, как себя, и внимание цепляется за то, о чем ты думаешь, просто потому, что такова его природа: ему просто нужно за что‑то цепляться.

– Тинь, я вижу цвета… свет… – Варя ощутила вкус своего голоса на губах, а потом и в окружавшем ее пространстве.

– Еще немного, чтобы привыкнуть, и будем двигаться дальше. Закрой глаза. Перестаешь ли ты видеть.

Варя послушно прикрыла веки и удивленно затрясла головой – парадокс, но она видела все, что происходило вокруг – от феи на плече и контуров своего тела до пространства, окружавшего их! Удивительным образом свет преобразился в темноту, но темноту не поглощающую все вокруг, а каким‑то образом тоже светящуюся, и в ней отчетливо проявлялись контуры их тел с Тинь – сначала, как границы света, потом проявляющиеся все яснее, на своем теле и теле феи Варя увидела огромное количество больших и малых звезд, которые жили своей жизнью, двигались, перемещались и одновременно были неподвижными. Варе даже показалось, что она слышит, как они звучат, и, прислушавшись, поняла, что чувствует единую пульсацию всего космоса.

– Теперь можно, Варя. Можешь оставлять глаза закрытыми, можешь открывать, как тебе больше нравится.

– Мне нравятся звезды, – зачарованно прошептала Варвара в ответ.

– Хорошо. Тогда иди на мой голос.

'Иди' во время их практик с феей означало направь внимание. Это можно было сделать различными способами – когда‑то Варе было удобней представить то, о чем говорит фея, когда‑то просто прислушиваться к звукам ее голоса. Сейчас Варя просто физически ощущала саму звуковую вибрацию, и так остро она еще не переживала связи со своей маленькой напарницей. Никогда. 'Потому что сегодня я растворилась в пространстве и времени, – подумала девушка, – я не могу собрать себя, найти себя, хоть как‑то обнаружить… Все, что я нахожу, не является мной… И является мной одновременно'.

– Ты видишь Снежный Мир. Приблизь нас к нему.

В череде мерцающих перед мыслевзором Варвары святящихся звезд и вращающихся вокруг них планет, внезапно, ее внимание привлекла одна из них – казалось, она сейчас стремительно несется сквозь космическое пространство к яркой голубой звезде, вокруг которой вращаются три планеты – розовая, голубая и желтая. Именно голубая и привлекла внимание Вари. Варвара неслась навстречу этому миру так стремительно, что казалось, она обязательно разобьется, столкнувшись с планетой, разлетится на миллионы, миллиарды частиц и исчезнет в космическом пространстве, не покидая его.

– Не так быстро, Вариа, – заметила Тинь, – с тобой, конечно, ничего не случится, но может немного закружиться голова.

'Голова? У меня есть голова? Как у потока внимания вообще может быть голова?' – с недоумением повторяла про себя Варвара.

– Эй, не переключай внимание! – засмеялась Тинь, – Мы сейчас занимаемся не самоисследованием, а прокладываем портал в Снежный Мир.

Приближаясь к планете, Варя поняла, что изначально ошиблась – мир оказался белым, белоснежно–кипельно–белым, а не голубым, как показалось ей сначала – виной всему был голубоватый свет, источаемый звездой, вокруг которой вращались планеты.

Стремительно проносясь над Снежным Миром, родным миром снежных эльфов, Варя восхищенно ахнула: бескрайние снежные поля, долины, огромные голубые горы и лазурные низины, сотни полуразрушенных от времени городов с небывалой высоты снежными стенами. Варя знала уже, что мир этот очень древний, и сейчас доживает свои последние столетия, но он совершенно не казался мертвым или опустошенным – даже повсеместные белоснежные руины из прозрачных льдин зачаровывали, притягивали взгляд, восхищая и заставляя чаще биться сердце. Снежный Мир как будто дышал, наслаждаясь последними днями своего существования, как человек, проживший свою жизнь не зря не жалеет ни о прожитых годах, ни о том, что сейчас постепенно покидает свое ставшее таким странным и холодным тело.

Скорее почувствовав, чем услышав приказ Тинь о снижении, Варя начала снижаться перед огромной, величественной статуей – Ираидаэль она узнала бы даже во сне.

Дева Снежного Мира не спала – она стояла во весь свой исполинский рост и широкие юбки ее платья образовывали гору. Ираидаэль стояла с повернутым вверх лицом и протянутыми вверх руками, как будто вглядываясь в пространство. Мать естественным образом знала, что дети ее покинули этот мир и протягивала руки к небу, устремляя свой взор в космическое пространство, как будто в последний раз благословляя свои создания.

Варя заметила, что в отличии от Девы Ираидаэль на Священной Горе снежных эльфов, где изображение ее было спящим, Дева Снежного Мира широко распахнула свои глаза, и, заглянув в них, девушка обнаружила, что видит в глазах Матери Эльфов всю вселенную – глаза прекрасной Девы были зеркальными.

* * *

В это время, на другом конце Вселенной, в мире Высшей расы, две белокурые девушки с необычайно тонкими чертами лица и стройными, изящными фигурками, одинаково ахнули и одинаково прикрыли худенькими ладошками рты. Отвернувшись от пространственного экрана, они изумленно оглянулись на сидящую сзади маму – родители близнецов тоже самым внимательным образом следили за приключениями девушек, оказавшимися втянутыми в Звездный Квест на Сьерралиэриэлии.

– Мама! – возмущенно вскрикнула Нира, – И ты молчала!

– Ничего не сказала нам! – обиженно добавила Лора.

Брови Ликерии над зеркальцами глаз изумленно поползли вверх, она была слишком занята тем, что происходило на экране, но если ее дочери хотят что‑то узнать – непременно узнают. Лика усилием воли оторвала взгляд от Варвары и Снежного Мира и обратила внимание на близнецов, возмущенно уставившихся на нее с одинаково укоризненными выражениями на своих личиках.

– Не говорила о чем? – все еще не понимая негодования дочерей, спросила она. Сидевший рядом и обнимающий жену за плечи Виенис пояснил:

– Они о твоем сходстве с Матерью Снежных Эльфов, дорогая.

– Ах, вы об этом! – облегченно засмеялась Ликерия, – Не смотрите так на меня, не надо! Я слишком молода, чтобы быть причастной к происхождению эльфов, девочки! Но в одном вы правы – вы видите сейчас Ираидаэль, одну из своих прапрапрабабушек. Именно она придумала эту расу, во многом списав ее с себя, впрочем, это очевидно.

Девчонки с изумлением уставились друг на друга, по–новому изучая свои лица и расхохотались.

– Точно, мама! Я думала все время, на кого она похожа! – выдохнула сквозь смех Лореника.

– 'Она'! – передразнила сестру Нира, – Кто бы говорил! На себя посмотрите, мисс эльфийка Пустой Мозг!

– Девочки, перестаньте. Вы мешаете, – спокойный, тихий голос отца возымел, как всегда волшебное действие: близнецы, как по команде, замолчали и внимательно уставились на экран.

* * *

– Собственно, мы на месте, Вариа, – пропищала Тинь, – это руины древнего города Ираида, названного в честь Матери эльфов. Кстати, снежные эльфы одна из немногих рас, кто хоть и почитает многих богов, молиться предпочитает напрямую своей создательнице.

– Так Ираидаэль – не богиня?

– Конечно же, нет. Но сейчас не отвлекай меня, лучше смотри внимательно: множественный портал – незабываемое зрелище.

В ту же секунду снежные руины города засверкали множеством зеркал, как будто глаза Матери эльфов возникли здесь в одно мгновение, повсеместно. Замерцав, зеркала порталов посветлели. Пока не стали совершенно прозрачными, и из них шагнули на свою древнюю родину тысячи снежных эльфов, все, как один, в белых комбинезонах, с рюкзаками за спиной.

– Все. Наше дело теперь – ждать, – зевнула Тинь, – Портал работает исправно, если что‑то пойдет не так, мне сообщат храмовые феи. Хочешь погулять по Ираиде?

– А можно?

– Почему нет? Подожди только, подберу подходящую нам одежду.

Тинь щелкнула пальцами и Варя обнаружила себя и Тинь, стоящими у подножия священной горы Ираиды, в таких же белых комбинезонах с капюшонами, как и у сновавших тут и там эльфов.

– В левом кармане регулируется подогрев комбинезона, – пояснила Тинь, – Иначе здесь не выдержать и минуты.

Варя шла по белому городу, с интересом и восхищением разглядывая уцелевшие от безжалостного хода времени руины домов. Заглянув в чудом сохранившееся крыло некогда огромного замка, она замерла в восхищении – тут и там, от ледяного потолка до пола тянулись друг к другу голубоватые, мерцающие столбы сталактитов и сталагмитов. Пройдя немного дальше, она попала в длинный коридор, судя по всему, бывшую картинную галерею с забытыми картинами, казалось, только слегка потянутыми инеем.

С интересом принявшись разглядывать сцены из жизни первобытных снежных эльфов, Варя отметила, что открывающиеся ей картины отображают самые разные периоды из их жизни, о чем свидетельствовали разница в нарядах, цветах, прическах и даже выражениях лиц. Одна из картин больше других привлекла ее внимание, и девушка подошла поближе. На ней изображался огромный трон, на котором гордо восседала снежная эльфийка с обнаженной грудью, у которой она держала крохотного младенца. У подножия трона стоял эльф, почему‑то полностью обнаженный, в ошейнике, цепочка от которого шла к одной из ножек трона, на котором сидела женщина. По четырем сторонам от нее стояли еще четверо эльфов в черных блестящих одеждах, с руками, положенными на рукояти своих мечей.

К подножию трона выстроилась очередь из небольших групп эльфов с различными предметами в руках – причем первой в них во всех стояла эльфийка, а сразу же за ней – несколько эльфов, каждый с каким‑то коробом или цилиндром в руках. Надпись под картиной гласила: 'Приветствие новой жизни'. Заметив интерес напарнице к картине, Тинь пояснила девушке:

– Когда‑то в древности у снежного народа царил абсолютный матриархат – ты видишь церемонию приветствия очередного дитя одной из эльфийских королев. Видишь, мать сидит на троне и принимает дары от своих гостей в честь рождения ребенка. Эльфы в черном – ее гарем, охраняющий свою повелительницу, а на самом почетном месте стоит отец новорожденного, также получая свою долю внимания.

– На самом почетном?! Ты шутишь, Тинь! – ахнула Варя.

– Совсем не шучу, – пожала плечами фея, – Таковы были времена и нравы в древности. Кстати, страницы патриархата также были в эльфийской истории, как и в истории любого современного общества. И поверь, увидев их, ты возможно пришла бы в еще большее негодование.

– А что это за место? Где мы находимся?

– Это один из дворцов Ираиды, самый поздний, судя по архитектуре. Жаль, не успели вывезти эти картины. Все‑таки, история, – вздохнула фея, – Но ночь длинная, поэтому возможно кто‑то и озаботится их переносом, – добавила она, – Пойдем, покажу тебе кое‑что.

Выйдя в следующий зал в форме полукруга с необычайно высоким потолком, Варя увидела, что всю поверхность изогнутой стены занимает огромное зеркало.

– Вот это да!

– Да, это одно из самых больших Зеркал Поиска Истины в мире.

– Поиска истины?

– Ну конечно! Создать зеркало истины невозможно, как и увидеть саму истину. Как ни старайся, создашь только ее поиск.

Приблизившись к зеркалу, Варя протянула руку и провела по нему рукой. Тотчас же иней тронулся от ее прикосновения, образуя сначала небольшое окошко, которое затем растянулось по всей поверхности.

Сейчас Варвара смотрела на себя, одновременно узнавая и не узнавая то, что видела. Вроде бы свои черты и привычное выражение лица, но этот странный белый комбинезон с капюшоном из диковинного материала и фея на плече – за свою жизнь Варя привыкла видеть совсем другое изображение.

– Интересно, как проходит ночь равноденствия у моих соперниц? – ни к кому не обращаясь, спросила Варя. И хоть вопрос был риторическим, не требующим ответа, внезапно картинка в зеркале преобразилась, причем так быстро, что Варя отпрянула в испуге.

Изображение разделилось на два отдельных экрана: на одном из них стройная высокая девушка с вьющимися темно–каштановыми волосами зачаровано наблюдала за боем в небе. Тысячи крылатых существ сошлись в поединке с некими многорукими порождениями тьмы. Движения крылатых людей с красными горящими глазами и их противников с синей кожей и страшными волосами из змей зачаровывали своей стремительностью и притягивали взгляд. Земля, на которой стояла босая девушка в белых одеждах, тут и там была черной от крови, и Варе казалось, что она слышит, как воздух сотрясается звуками небесного боя. Девушка, которую увидела Варя, будто чувствуя чей‑то взгляд медленно повернула к ней голову, пристально вглядываясь прямо перед собой, щуря глаза, стараясь что‑то увидеть. И тут – Варя была готова поклясться, что девушка увидела ее – теплая улыбка тронула ее губы, и она протянула руку навстречу Варе. Переведя взгляд на другую картинку, рядом, Варя увидела хмурое ночное небо и вековые деревья. Рядом с одним из них стояла одинокая рыжеволосая фигурка в белом и вглядывалась в черные тучи над своей головой. Девушка стояла спиной к Варе, она не видела ее лица, но ее медные, пылающего рыжего цвета волосы, почему‑то, напомнили ей кого‑то знакомого. Впрочем, в тот же момент стало не до воспоминаний – кого именно. Внезапно сами небеса разверзлись над головой рыжеволосой девушки в длинном белом кафтане с широкими, спускающимися до земли, рукавами – и из недр самого неба появилась призрачная вереница исполинского роста черных всадников, на черных, как ночь, лошадях. Рядом с ними, по небу неслись огромные черные псы, и вся эта странная конница с каждым мигом приближалась к лесу, на опушке которого стояла, и как зачарованная, и смотрела на них медноволосая девушка в белых одеждах.

– О не–е-ет, – раздался стон Тинь, – Похоже, одна из твоих соперниц встала на пути Дикой Охоты!

– Дикой Охоты? – переспросила Варя, но фея не слушала ее, она продолжала:

– Но как она оказалась у леса кентавров в ночь равноденствия? Кентавры и Ночные Призраки, дети Вотана, вечные враги, и в ночь равноденствия всегда воюют за право сильнейшего. Никто, кроме кентавров, не отважится встать на пути Дикой Охоты и изгнать из нашего мира Ночных Призраков, вернув их обратно в мир духов, откуда они приходят. Никто, кроме кентавров и, похоже, кроме твоей рыжей соперницы в Квесте.

– Что же делать, что же делать… – скороговоркой шептала Варя, водя руками по зеркалу, показывающему ей хрупкую девичью фигурку, одиноко стоящую у подножия леса. Неожиданно взглянув на другую часть зеркала – ту, которая показывала ей девушку, наблюдающую воздушный бой, Варя готова была поклясться, что темноволосая девушка каким‑то чудом тоже видит то, что происходит на другой части зеркала. Девушка пыталась привлечь внимание Вари, подавая ей какие‑то знаки, но Варе было непонятно, чего именно она ждет от нее.

– Эврика! Точняк! – воскликнула Тинь и даже присвистнула, – Ну, что ты тормозишь? Давай скорей ей руку!

– Как?

– Вспышкой о косяк! Не задавай дебильных вопросов, Вариа! У вас одинаковые способности. Вместе вы дотянетесь до нее и перебросите в сторону, прочь с дороги Дикой Охоты!

Варя, не задумываясь, положила одну руку на экран с темноволосой девушкой, а другую – на часть зеркала с рыжей, и внезапно почувствовала, как руки ее прямо‑таки втягивает внутрь. Неизвестно как, но девушка с левой стороны экрана дотянулась до вариной руки, приблизившись к ней так близко, что Варе видна была даже морщинка между сведенных бровей девушки – та напряженно хмурила лоб. К своему удивлению, Варя услышала голос, раздающийся как будто из‑под воды, но, тем не менее, достаточно отчетливый для понимания:

– Хвааай ее за руку! Попрооообуем оттащииить! – и в тот же миг девушка с левой части экрана с силой вцепилась в варину ладонь и Варя почувствовала, как они вместе начинают приближаться к рыжеволосой фигурке.

– Давайте! Давайте! Поднажмем! – пропыхтела Тинь, и Варя поняла, что и маленькая фея помогает им сейчас изо всех сил покрыть пространство между ними и девушкой, стоящей спиной и смотрящей прямо на приближающихся черных всадников.

Внезапно она повернула голову, и ее светло–зеленые глаза широко распахнулись в немом удивлении.

'Кого она все‑таки мне напоминает?' – опять подумала Варя, изо всех сил протягивая свободную руку вперед.

– Хвааатааайсяяя! – растягивая слоги, кричала, пытаясь преодолеть разделявшее их пространство, другая девушка, обращаясь к рыжей, – Хвааатаайсяяя! Мыыы неее смооожееем дооолгооо дееержааатьсяяя!

Рыжая девушка с зелеными, расширившимися от ужаса глазами и острыми ушками, услышала ее, и протянула руки к Варе и другой девушке. С силой вцепившись в широкий рукав белого кафтана – мимо кисти Варя в последний момент промахнулась, она почувствовала, как тащит что‑то очень тяжелое, и силы начинают покидать ее.

– Держись! Держись, родная! – подбадривала ее Тинь, и по надрыву ее тонкого голоса Варя понимала, что силы феи тоже на исходе, – Еще совсем немного.

Переместившись за край леса, Варя почувствовала, что сил не просто не осталось, они просто ушли в минус и с облегчением услышала:

– ОООтпууускааай–и-и!

В тот же момент рука ее сама собой разжалась, и рыжеволосая фигурка начала стремительно отдаляться от нее, как и девушка на левой стороне экрана.

– Что с ней? Она не двигается! – воскликнула Варя, наблюдая, как тоненькая медноволосая фигурка лежит на опушке леса, склонив голову на руки. Приподнявшись еще выше, она увидела, что с другой стороны леса расположилось огромное воинство кентавров – в грозных позах, вооруженные живыми молниями, они терпеливо ждали, пока черные всадники приблизятся к ним, чтобы дать им бой.

– Успели, – раздался слабый писк Тинь, – А с полуэльфиечкой все будет в порядке. Просто эти перебросы без порталов изматывают не по–детски.

Варя обнаружила себя лежащей на ледяном полу рядом с крошечной фигуркой феи – Тинь раскинула крохотные ручки в изнеможении и часто дышала. Изображение на Зеркале Поиска Истины пошло рябью и сменилось тронутой инеем зеркальной стеной, как и до их появления.

– Что здесь происходит? – раздался голос Альда. Он с еще несколькими эльфами вошел в зал и увидел, как верховная жрица и старшая дворцовая фея в изнеможении лежат на полу усталые, но донельзя счастливые.

– Все в порядке, Альд, – за двоих ответила фея, – Вариа только что спасла свою соперницу по Квесту. Благородства, как понимаешь, много не бывает.

– Приятно слышать, – улыбнулся эльф, – Но сейчас, лерры, прошу покинуть это помещение, нам нужно оттранспортировать это зеркало на Сьерралиэриэлию.

– А картины из холла? Заберете?

– Уже, – коротко ответил король и в ту же минуту забыл об их существовании, настолько он был занят процессом спасения древних ценностей снежного народа.

– Так что такое Дикая Охота? – спросила Варя у Тинь, как только они вышли на снежную улицу.

– Это целый сонм черных духов, мертвецов, детей бога войны Вотана, сметающих все на своем пути. Они скачут вслед за Черным Всадником на своих призрачных конях в окружении своих гончих псов, неумолимо загоняя любую живую добычу, встречаемую ими. Только в великую ночь равноденствия могут они попасть на Сьерралиэриэлию путем вызова черных жрецов одного из наших храмов, служащих проклятым богам, обреченных на вечное молчание.

– И в чем же фокус в этом вечном молчании?

– Сила бога – в его слове. Вотан, или Черный Всадник и несколько других богов были прокляты и приговорены верховным судом к забвению своих культов. Но даже молчащие, они принимают жертвы от некоторых храмов, мечтающих вернуть своим господам возможность слова. Но я одного не понимаю…

– Чего же?

– Судя по всему, одна из твоих соперниц попала в подобный храм. Это логично, в особенности если мы вспомним, что именно она находилась рядом в момент, когда пространство над нашим миром разорвалось и впустило Черного Всадника со своей Дикой Свитой. Но если она принадлежит их храму, ей следовало помочь черным жрецам задержать кентавров – защитников нашего мира от черных призраков.

– Как задержать?

– Черные жрецы живут одной целью – они жаждут крови как можно большего количества кентавров, потому что они – главные стражи Сьерралиэриэлии от полчищ ночных призраков. И главная цель черных жрецов в ночь равноденствия – успеть убить как можно больше кентавров, чтобы некому было защитить наш мир от черной охоты.

– Так получается, моя соперница, ты, рыжая девушка, заодно с этими черными жрецами? Возможно, без этого ее не выпустят из храма?

– Они бы в любом случае не выпустили ее из своего храма. Скорее всего, она бежала. Ты помнишь – она стояла и держалась за дерево, абсолютно обессиленная. Вот только почему она оказалась у леса кентавров? Хотя, судя по тому, что она находилась там в одиночестве, и по численности войска кентавров, которое мы видели, этой ночью на Сьерралиэриэлии не будет черной охоты, – удовлетворенно заметила Тинь.

– Однако твоя спутница ближе к Аосу, чем ты. Но не волнуйся, это еще ни о чем не говорит. Неизвестно, как она будет добираться к Институту одна, судя по всему, без сопровождения, без лошади… У тебя все шансы опередить ее.

'И все‑таки, кого она мне напоминает?'

– Ты назвала ее полуэльфийкой?

– Она и есть полуэльфийка–получеловек. Готова поспорить, по эльфийской стороне она принадлежит этому миру.

– Значит, та, другая девушка, и есть демиург – подруга близнецов–демиургов!

– Похоже на то. Она очень уверенно управлялась с пространством и временем. Чувствуется опыт. Если бы не она со своей быстротой реакции и упорством, нам никогда бы не вытащить рыженькую с пути Черного Всадника.

– А что это за существа бились в небе над ней?

– Судя по всему, крылатые – это асуры, полубоги или демоны, а бились со своими извечными соперниками: богами одного из миров. Только в каком мире это все происходило, я не разобрала.

– Они были не в этом мире?

– Да уж конечно, не в этом. Не хватало еще нашему миру переживать битву полчищ демонов и богов. Такое возможно только в ночь равноденствия. Слава Сущему, она на исходе.

– Но какой все‑таки силы оказалось полукруглое зеркало!

– Я тебя умоляю! При чем здесь зеркало? Зеркало здесь совершенно ни при чем!

– А как же вся эта ситуация со спасением рыжей полуэльфийки? Если бы не зеркало…

– Ты увидела своих соперниц в зеркале, это правда. Но остальное – не его заслуга. Ночь равноденствия и ваша Одаренность – всех троих, позволили вам увидеться и помочь друг другу. Но нам предстоит еще одна важная миссия.

– Какая?

– Будет удобно, если мы попробуем поискать из храма.