Текст книги "Разведенка с прицепом (СИ)"

Автор книги: Дина Ареева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 9

Дамир

Сегодня меня бесит все, даже солнце. Просто все идет не так и не туда. Вместо того, чтобы выяснить, для чего младший сын Дениза приехал к Ясе, я до ночи выгуливал Каана. Он все-таки потащил меня хвастаться отелем.

Мне никогда не хотелось стать ни отельером, ни ресторатором. Сфера услуг это вообще не мое. Но чертов Каан прилип как пьявка, и домой я вернулся далеко за полночь.

Я видел, как Атеш уводил Ясмину, как оборачивалась в мою сторону малышка Лале. Ее признание просверлило в моей груди большую дыру. И теперь я ощущаю себя так странно, как не чувствовал никогда.

Все чувства как будто наружу переливаются через это отверстие. Их становится неожиданно много, так много, что в груди распирает. Хочется каждого встречного останавливать и хвастаться, что меня в папы позвали. Это очень непривычное чувство, потому что я никогда не хотел стать отцом. Я об этом даже не думал.

Конечно, я понимал, что наверное когда-то у меня будут дети. Когда я заработаю все деньги мира, можно будет позволить себе немного расслабиться и над этим подумать. К тому времени у меня будет не одна фабрика, раскрученный бренд и сеть магазинов по всему миру.

– Кому ты все это оставишь? – ворчит отец, каждый раз, когда меня видит. Мою жену он на дух не переносит.

– Развелись бы вы уже с Жанной, сынок, – осторожно говорит мама. – Вы с ней чужие люди.

– Это я виноват в том, что у нее нет детей, – отвечаю родителям, – я не могу ее бросить.

– Не надо было вести себя как хабалке, – спокойно возражает отец, – и неизвестно еще, от кого она там была беременной.

Да, в той дерьмовой воронке, которая закручивалась вокруг Ясмины, и которая могла утянуть ее на дно, я не думал о ДНК-тесте. Как бы кощунственно это ни звучало, никаких проблем с этим бы не было.

Но меня волновало только, как вывести Ясю из-под удара. А теперь это и вовсе не имеет никакого значения. Мой, не мой, я хочу с ней развестись.

Когда я вернулся домой, на телефоне обнаружил два десятка пропущенных вызовов и сотню истеричных сообщений. И голосовых, и текстовых. Открыл чат, промотал вниз, увидел несколько последних и закрыл.

Начиная с «Ты не посмеешь со мной развестись» и заканчивая «Ты меня бросил, чтобы зависать со шлюхами, да?» и «Дамир, скажи правду, сколько их?»

Как будто мне для этого надо было тащиться в Измир!

Жанна начинает звонить с самого утра, я как раз собираюсь ехать на фабрику. Сейчас меня волнует одно – где ночевал Атеш, а дозвониться до Фирузе я не могу.

Сколько крови выпила с меня эта вредная тетушка, пока я уламывал ее под видом болезни отказаться сидеть с Лале! И сколько денег затребовала! Ни одна любовница так дорого мне не обходилась как я влетел с тетей Фирузе!

И теперь она еще трубку не берет! Кругом меня обложили. Не вцепись в меня клещом Каан, я бы проследил за Атешем Денизом. Сам бы выяснил, где он ночевал. А так мучайся теперь пока Фирузе не смилостивится и не возьмет трубку.

Вижу вызов от жены и первое желание, которое возникает – его сбросить. Но я подавляю недостойный порыв убежать от проблемы. Я сам ей написал о разводе. Мы взрослые цивилизованные люди, мы должны уравновешенно подходить к конфликтной ситуации и так же цивилизованно его решать.

– Дамир! – орет в трубку Жанна. – Дамир, ты опять всю ночь баб трахал?

Отодвигаю от уха телефон и морщусь. Цивилизацией здесь и не пахнет.

Почему я раньше с ней не развелся? Наверное, потому что на самом дел никогда не считал себя с ней по-настоящему женатым мужчиной. Не то что с Ясей…

Возвращаю телефон к уху.

– Жанна, мои адвокаты готовят документы для бракоразводного процесса. Брачный контракт у нас есть. Надеюсь, ты не станешь создавать проблемы. Ни себе, ни мне.

– Ты не можешь меня бросить, Дамир, – голос жены звучит нервно, но она пока держится, не срывается. – Я бесплодная. Кому я теперь нужна?

– Ты прекрасно знаешь, почему я женился на тебе, Жанна. За пять лет мы стали совершенно чужими людьми. Давай посмотрим правде в глаза. Я не люблю тебя, ты не любишь меня. Как ты себе представляешь нашу дальнейшую жизнь?

И тогда она использует запрещенный прием.

– Нашему ребенку сейчас было бы четыре года, – шепчет в трубку, скорбно всхлипывая. Но если раньше на меня это действовало, то сейчас я реагирую абсолютно спокойно. Единственное, в голове мелькает «точно как Лале».

От одной мысли об этом ребенке в груди разливается тепло, выплескиваясь через отверстие наружу.

– У нас нет будущего, Жанн, – говорю, не заботясь, насколько жестко звучат мои слова, – давай разойдемся по хорошему.

– Почему, Дамир? – плачет она в трубку. – Ты же любил меня!

– С чего ты взяла, Жанна? – не вижу смысла ее щадить. – Мы просто трахались, мне было приятно проводить с тобой время. Потом мне надоело. Все. Наш брак – всего лишь шантаж со стороны твоего отца.

– Ты бросил меня чтобы жениться на той серой мыши! – выкрикивает Жанна. – Она чуть меня не убила! И это она убила нашего ребенка! С ней ты тоже просто трахался?

Не собираюсь отчитываться перед ней о нашем интиме с Ясминой. Точнее, об его отсутствии. Хотя Жанна в курсе, что между нами ничего не было. К чему она сейчас заводит этот бессмысленный разговор?

Она шумно дышит в динамике, сама понимает, что сморозила глупость. И явно жалеет, я хорошо знаю эту ее манеру. Сболтнуть, а затем сопеть с досадой, что не сдержалась.

– Тебя никто тогда не приглашал, Жанн, – говорю, давая понять, что разговор закончен. – Сидела бы дома, ничего этого не было бы.

Жена отбивается, обрывая разговор, и я вздыхаю с облегчением. Приезжаю на фабрику, где ждет неприятный сюрприз – Ясмина не приводит Лале.

– Наша няня выздоровела, господин Батманов, – объясняет она, не отводя глаз, – а мне лучше, когда Лале с ней.

– Почему? – не могу понять. – Разве ей здесь было плохо?

– Она маленькая, Дамир! – почему-то тихо отвечает Яся. – Ей надо гулять на свежем воздухе, а после обеда ложиться спать.

Иду в свой кабинет, злой как собака набираю Фирузе.

– Какого черта, тетя, – спрашиваю сквозь зубы, – какого черта вы решили так резко выздороветь?

– Ай прости старую Фирузе, Дамир-бей, – начинает причитать хитрая тетушка, – но Ясемин собралась нанимать няню. Разве я могу допустить, чтобы наш цветочек оставался с чужой женщиной?

Мне и возразить то нечего.

День проходит сумбурно и взвинчено. Я нацелился подловить после работы Ясю, но она словно растворяется на моих глазах и исчезает.

– Ясемин ушла, господин Батманов! – кокетливо хлопает ресницами Дамла, – вот буквально только что попрощалась и ушла. Бегите за ней, возможно, еще догоните. Бегите же, Дамир-бей, чего смотрите?

Зачем-то киваю, разворачиваюсь и бегу. Но когда выскакиваю на парковку, вижу Ясмину рядом с каким-то левым мужиком.

Опять? Да что ж такое!

Яся исчезает в спорткаре. Мужчина садится за руль, и когда спорткар проезжает мимо, сразу же узнаю водителя.

Если мальчишку Атеша я недостаточно знал, то этого чела знаю отлично. Доган Дениз, старший сын Эмира.

Что это за паломничество? Что им всем поднадобилось от моей Яси?

Спорткар уносится прочь, а выезд моей машине перегородил какой-то долбодятел. Ясмина, конечно, без дочки далеко не уедет, но так я хотя бы мог за ними проследить.

Настроение портится окончательно. Смотрю на часы – детское время. Перспектива провести вечер в одиночестве вызывает глухую тоску.

Можно, конечно, поужинать и завалиться спать. Но… не хочу.

Набираю полные легкие воздуха, шумно выдыхаю и звоню Каану.

Ясмина

Я думала, он нас взглядом сожжет, когда мы мимо проезжали. И Доган еще, как нарочно, разве что у Батманова по ногам не прокатился!

Он его узнал. Спросил у меня:

– Это не твой бывший случайно вышел на парковку?

– Мой, – ответила правдиво, а какой смысл отрицать? Уж кто-кто, а Денизы точно в курсе, кто купил фабрику у Каана Озтюрка.

Вот он и притопил так что чуть Дамиру ноги не отдавил.

Я не стала возмущаться, Батманов не слепой, в состоянии сделать шаг назад. А мне есть о чем подумать. Я и приблизительно не представляю, на какую тему собирается поговорить со мной старший сын Эмира.

Я всегда робею в присутствии Догана. Нет, он ни разу не позволил себе ничего лишнего, ни разу никак не задел ни меня, ни Лале.

Но если с Атешем всегда легко и непринужденно, то с Доганом я чувствую постоянное напряжение. И он не может этого не видеть.

Что тогда? В чем причина этого скоропалительного приезда?

Смотрю на четкий профиль, выступающие скулы, поджатые губы. Красивый, как его брат, но они две разнополярные противоположности. Атеш – залитый солнцем берег Эгейского моря, Доган – Северный Ледовитый океан.

На берегу моря тепло и мечтательно, а на берегу Северного океана льды и арктический холод. Меня даже в салоне автомобиля знобит.

– Доган, куда ты меня везешь? – оглядываюсь по сторонам. – Мне надо домой.

– У нас там будет возможность поговорить так, чтобы никто не слышал? – спрашивает Доган.

Представляю лицо тети Фирузе, когда я говорю ей, что нам с Доганом нужно уединиться для разговора. Отчаянно мотаю головой.

– Нет, это не очень хорошая идея.

– Тогда может быть поужинаем где-нибудь?

– Прости, Доган, но меня ждет Лале.

– Мы можем взять ее с собой.

Отличная идея! Можно для полноты картины выбрать тот же ресторан, в котором мы вчера были с Атешем. И по классике жанра пусть туда снова заявятся Дамир с господином Кааном.

– Может, мы лучше посидим в чайной, Доган? – спрашиваю с надеждой и тушуюсь: – Если ты не голоден, конечно…

– Это из-за Атеша? – бросает он на меня мимолетный взгляд. Не скрываю удивления.

– Ты знаешь, что он приезжал?

Доган скупо кивает. Что ж, так даже проще.

– Тогда ты понимаешь, что я не могу себе позволить каждый день ходить по ресторанам. Лале вчера слишком устала, а оставлять ее с Фирузе на весь вечер я не хочу.

Мне немного неловко, но с другой стороны, мы никогда не были особо близки с Доганом. Поэтому если ему есть что сказать, пусть расскажет в чайной. Для этого не обязательно идти в ресторан. И вряд ли на это понадобится целый вечер.

По лицу Догана как всегда сложно определить, какие эмоции он испытывает. Пока я звоню тете Фирузе и предупреждаю, что задержусь на час, он паркует машину и встает у входа. Смотрит на меня с ожиданием, придерживая дверь, и я тороплюсь пройти внутрь.

Это не совсем чайная, здесь есть небольшая кухня и хоть и ограниченный выбор блюд, но все очень вкусно. Доган отказывается, из чего я делаю вывод, что он действительно не голоден. А вот я закажу домой пахлавы, и тетю Фирузе угощу. У них она особенно вкусная.

Доган не начинает разговор, ждет, пока нам принесут чайник с чаем и пахлаву. Делает глоток и только потом поднимает на меня взгляд.

– Ясемин, – выпрямляется, садится ровно и кладет руки перед собой, – ты уже знаешь, что отец выделил нам с Атешем наши части наследства?

Утвердительно киваю, Доган лезет во внутренний карман пиджака и достает бархатную коробочку.

– Я приехал, чтобы просить тебя стать моей женой, Ясемин, – говорит, ввергая меня в состояние полного шока.

Я даже не собираюсь скрывать. Ладно, Атеш, для меня его предложение тоже оказалось неожиданным. Но мы с ним хотя бы общались! А Доган…

Мужчина тем временем раскрывает коробочку и двигает ко мне.

– Но почему, Доган? – спрашиваю потрясенно. – Как ты собираешься жениться на мне, если мы практически незнакомы?

– Потому что я знаю, Атеш вчера тоже сделал тебе предложение, – отвечает Доган.

– И что? Что здесь такого? Ты соревнуешься с братом?

– Нет, – качает головой Доган, – не соревнуюсь. Я знаю, что ты не дала согласие. Мало того, и не дашь.

– Почему ты так думаешь? – я не сердита, скорее, уязвлена.

– Ты хорошая девушка, Ясемин. Я мог бы сказать, что ты его не любишь, но это не единственная причина. Ты понимаешь, что мой брат еще слишком молод, сейчас он увлекся, но потом когда пройдет время, и все встанет на свои места, он будет тебе благодарен.

– Только не говори, что таким образом ты спасаешь брата! – фыркаю ему в лицо, но Доган остается предельно серьезным. Он долго молчит, выдерживая паузу, доводя мою нервную систему до состояния небольшого извержения вулкана.

– Не его, – наклоняется через стол и берет меня за руку, – тебя, Ясемин. Я хочу спасти тебя. И твою дочь.

Глава 10

Ясмина

Доган уехал, я а никак не могу прийти в себя от его слов.

Он ничего не стал объяснять, ничего больше не добавил, хоть я пробовала расспросить. Даже преодолела свой страх перед ним и взяла за руку.

Доган вздрогнул как от удара током и пригвоздил меня взглядом к стулу. Мужчина сдерживался, но я ясно видела, как его грудная клетка вздымается и опускается от неровного сиплого дыхания.

Кольцо я, разумеется, не приняла. О чувствах Доган даже не заикнулся, а загадочные обещания о моем спасении меня не сильно вдохновили.

Если на секунду предположить, что я согласилась, то чем наш брак будет отличаться от брака с Батмановым? Такая же фикция, а мне в жизни вполне хватило одного фиктивного брака. Бросаться в другой очертя голову нет никакого желания.

Выслушав ответ, старший сын Эмира Дениза не проявил ни сожаления, ни разочарования. Как будто на другое он и не рассчитывал.

Быстро оплатил счет, довез меня до дома, как тут оказалось, что мы забыли в чайной пахлаву. Доган собрался за ней вернуться, но я отказывалась.

В отличие от Атеша Доган не стал бронировать номер, сразу же собирался ехать обратно. С учетом, что он сюда ехал полдня – от Стамбула до Измира четыреста восемьдесят километров! – мне жаль было его задерживать.

До чайной недалеко, я сама бы справилась.

Но Доган молча развернул машину, подождал пока я заберу в чайной пахлаву и снова привез меня домой.

На прощание я взяла его за руку, чтобы поблагодарить. Если Атеша я могу себе позволить чмокнуть в щеку, то с Доганом я и представить такое не могу. Он снова вздрогнул как от электрического тока и неожиданно сильно сжал руку в ответ.

– Подумай еще над моим предложением, Ясемин, только хорошо подумай. И еще, – посмотрел так пристально, что у меня по коже поползли мурашки, – лучше будет, если о моем приезде не будет знать ни Атеш, ни отец.

– Но Доган, как же ты собираешься на мне жениться, и при этом просишь, чтобы о твоем предложении не знал отец? Как ты себе это представляешь? – искренне недоумевала я.

– Тебе нужна свадьба, Ясемин? – взглянул он в упор, и я отвела глаза.

– Нет. Не нужна.

– Вот и отлично. Мы заключим брак и придем к отцу с документом, в который ты будешь вписана как моя жена. Мы не оставим ему выбора.

– Выбора? – переспросила я. – То есть сейчас он у него есть?

Доган не ответил. Повернул ключ зажигания, нажал на педаль газа и уехал в Стамбул.

***

После нашего разговора остается неприятное послевкусие. Если предложение Атеша вызвало у меня целую бурю чувств и эмоций, то действия и слова Догана внушили только тревогу.

Что он имел в виду, когда говорил, что меня спасет? И меня, и Лале? За нее особенно страшно. Но если нам угрожает опасность, то почему нельзя меня предупредить?

Все эти вопросы я задавала Догану, но он упорно молчал, повторив лишь что наш брак станет для меня лучшим исходом.

Мои тревожные ощущения передаются дочери, она капризничает, плохо спит, в результате я тоже не высыпаюсь. Утром встаю разбитая и невыспавшаяся.

Ко всему прочему теперь меня охватывает настоящая мания преследования. Все время кажется, что за мной кто-то следит. Я даже ощущаю, куда нацелен взгляд – между лопаток ближе к пояснице.

Лале вместе с тетей Фирузе провожает меня на работу. Я сажусь за руль, сигналю им, проезжая мимо и отправляюсь на фабрику.

Дамир вызывает меня к себе как только успеваю пройти на свое рабочее место. Как будто нарочно ждал и дождался.

– Что он от тебя хотел? – спрашивает нетерпеливо, постукивая по столу пальцами.

– Кто? – делаю удивленные глаза.

– Сын Эмира?

– В гости приезжал, – отвечаю первое что приходит в голову. Батманов не обманывается ни на секунду, но правила приличия соблюдает. Не обвиняет во вранье, просто спрашивает:

– Скажи мне, Ясмина, – ввинчивается в меня буравящим взглядом, – скажи правду. Кто отец твоего ребенка, Атеш или Доган?

Я даже рот от удивления приоткрываю. Господи, да причем здесь Атеш? А тем более, Доган!

Но переубеждать его не спешу, лихорадочно соображаю, как так вывернуться, чтобы и правду не сказать, и не дать ему даже повод считать себя отцом.

– Никто, – мотаю головой, – ни один, ни другой.

– Но ты же улетела с Эмиром практически сразу, – не успокаивается Дамир, – значит с отцом Лале познакомилась здесь, в Турции.

Молчу и смотрю на узел его галстука, над которым нервно дергается кадык.

Не собираюсь ни подтверждать, ни опровергать. Вдруг замечаю, что взгляд Дамира фокусируется за моей спиной, и его лицо на глазах каменеет.

– А и в самом деле, Ясмина, скажи нам, – слышу сзади женский голос, который я надеялась, что не услышу никогда, – скажи, кто отец твоего ребенка?

Медленно оборачиваюсь. В дверях, переплетя руки на груди, стоит Жанна Батманова, бывшая Осадчая, и прожигает меня ненавистническим взглядом.

Смотрю то на нее, то на Дамира. Опять на нее.

Жанна не изменилась, все такая же ухоженная и блистательная. Смотрит прямо на меня, в глубине ее глаз полыхает опасный огонь.

«Она знает! – стреляет в мозгу. – Я успела ей тогда сказать о ребенке. Дура. И она сразу поверила.

Что мне сейчас делать? Что делать?

– Так ты нам скажешь или будешь держать интригу до последнего? – повторяет Жанна свой вопрос с выражением лица, не обещающим ничего хорошего.

И тогда я решаюсь.

– Скажу, – киваю, стараясь не смотреть в глаза Дамира. – Это ребенок Эмира Дениза.

С лица Дамира сходят все краски.

– Эмира? Лале дочь Эмира? Значит… Значит ты с ним?..

Он не договаривает, но мне и так ясно, что он хотел сказать. И сейчас для меня это не имеет ровно никакого значения. Гораздо важнее реакция Жанны.

Она должна поверить. Она должна забыть о моем существовании и о существовании моего ребенка.

Однажды она уже появилась в моей жизни вот так, без предупреждения. После этого мне пришлось собирать себя по кусочкам. Я больше не хочу, чтобы подобное повторилось, и Эмир сделал для этого все.

Исправленный день рождения Лале, слухи, открытая поддержка одного из самых влиятельных мужчин Турции – все говорит о том, что Эмир Дениз имеет к нам самое прямое отношение. Жанна никак не сможет нам с дочкой навредить.

А вот помочь может. Обращаюсь к Дамиру, делая вид будто я как раз за этим и приходила:

– Господин Батманов, благодарю, что подтвердили отпуск. Жду вашу подпись на моем заявлении.

Разворачиваюсь и иду к выходу, бросая на Жанну ничего не выражающий взгляд. Она, наоборот, смотрит грозно из-под сведенных на переносице бровей.

И хоть сейчас за мной стоят Денизы, я уже не та беспомощная Ясмина Батманова, все равно когда прохожу мимо нее, по позвоночнику бежит холодок.

Этот животный страх никуда не девается. Что она сейчас столкнет меня с лестницы, что убьет моего ребенка. И что она скажет очередную правду о браке Дамира…

– Какого черта ты сюда явилась, Жанна? – слышу как за спиной сквозь зубы цедит Батманов. – Или я не ясно сказал, что с тобой развожусь?

– Ну так не развелся пока, – отвечает она, отталкиваясь от дверного проема и проходя вглубь кабинета. – А значит я все еще твоя жена.

Что отвечает Батманов, я уже не слышу. Кажется просто матерится, но меня это не касается. Как показал мой собственный опыт, Жанка может и истеричка, но она не лгунья. И все, о чем она говорила, оказывалось правдой.

И мой фиктивный брак, и ее отношения с Дамиром, и ее беременность. Вот и то, что она жена, тоже правда, и разведется с ней Батманов или нет, вопрос. А для Турции семейный статус имеет очень большое значение.

Впрочем, о чем это я? Какая мне разница, разведется Дамир или нет? Чем дальше я буду от обоих Батмановых, тем лучше.

Иду в кадровый департамент и ставлю на своем заявлении на отпуск дату. Итак, завтра я последний день на работе, помогу Дамле окончательно определиться с тканями, которые мы выбрали, и с понедельника я в отпуске.

И пусть Дамир только попробует не подписать.

По дороге обратно слышу как все работники шушукаются о том, что к хозяину фабрики приехала жена. И что его разговоры про развод это пока лишь разговоры.

– Ясемин, ты видела жену Дамир-бея? – первое, что спросила Дамла, когда я вернулась.

Беру себя в руки, стараюсь не показать, как взволнована.

– Да, я как раз была у него в кабинете, когда она пришла.

– Зачем он тебя вызывал? – она спрашивает как будто между прочим, но в голосе явно сквозит плохо скрываемое любопытство.

– Спрашивал, когда я иду в отпуск. Я писала заявление, если помните, мы только дату не согласовали.

– Конечно, помню, – утвердительно кивает Дамла. – Уже согласовали?

– Да, мы договорились на понедельник.

– Отлично, тогда давай за работу. Не представляю, как буду без тебя справляться, красавица.

В воздухе остается висеть много недосказанного. Я чувствую как Дамле хочется обсудить жену Дамира, но у меня точно нет такого желания.

И все же моя начальница не выдерживает.

– Не факт еще, что их разведут, – кивает в сторону директорского кабинета. – Если жена не захочет разводиться, она может создать ему проблемы.

И смотрит на меня, ждет реакцию. Хотя сама же недавно сватала меня за Батманова.

Хорошо что я не повелась. И сейчас с деланым равнодушием пожимаю плечом.

– У нас разведут. Если нет детей, разводят даже если кто-то из супругов не является на суд.

– Да-а-а? – удивленно тянет Дамла.

– Да, у нас с этим проще.

– Слушай, Ясемин, – Дамла совсем забывает о субординации и хватает меня за руку, – а что если она беременная? Приехала ему сказать.

– Вы пересмотрели сериалов, госпожа Айдын, – улыбаюсь начальнице.

– А почему нет? – не сдается та.

– Жена Батманова бесплодная.

– Откуда ты знаешь?

На миг зависаю в поисках ответа, пока он не возникает сам собой.

– Я работала у Батманова в продакшене. Я вам рассказывала.

– Помню, помню, – Дамла придвигается ближе. – А зачем он женился на бесплодной? Эта дамочка его обманула?

– Она была беременной и упала с лестницы, с тех пор она не может иметь детей.

– Какой ужас! – Дамла прижимает к щекам ладони, искренне сочувствуя Батмановой. А я представляю ее лицо, узнай она как именно Жанна упала с лестницы.

Столько лет прошло, а у меня так и не получается ей посочувствовать. Хотя то, как Жанна кубарем катится по ступенькам вниз, до сих пор стоит перед глазами.

Но мне не жаль, ни капли. Потому что не начни я сопротивляться, то вместо нее скатилась бы я. И я бы потеряла свою Лале.

Становится страшно как тогда, пять лет назад. Появляется непреодолимое желание спрятаться. С трудом подавляю порыв схватить телефон и набрать кого-то из братьев Денизов – все равно кого, Атеша или Догана. Главное, дать согласие на брак.

Хорошо, что я не могу выбирать между ними. Отдать предпочтение кому-то одному – ранить другого. И если у Догана пострадает только самолюбие, то Атешу это разобьет сердце.

И в любом случае это посеет вражду между братьями. А такого я допустить точно не могу.