Текст книги "Игра на победу"

Автор книги: Диана Фарр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Вам следовало родиться двести лет назад.

– Я не пуританка! – закричала она, ужаленная.

Он поджал губы и окинул ее взглядом, вздернув бровь. Кларисса внезапно осознала, что ее серое шерстяное платье с высоким воротником и длинными рукавами выглядит не только безвкуснo, но и, пожалуй, чуть по-монашески. Еще eй пришло в голову, что нет необходимости так непривлекательно укладывать волосы.

– Очень хорошо! Ваша точка зрения принята, – сухо сказала она. – Но прошу вас не забывать мои обстоятельства, сэр! Мой гардероб идеально подходит для сельской учительницы.

– Сельской учительницы преклонных лет и уродливой, – усмехнулся он.

– Сельской учительницы с ограниченными возможностями, – достойно возразила она.

– Ага! Это проблема? В таком случае, мне есть что вам показать.

Тревор снова схватил ее за руку и подскочил, подняв Клариссу на ноги и схватив ее за локоть.

– Куда мы идем? – спросила она, удивленная этим внезапным всплеском активности.

Он взял свечу из буфета и ухмыльнулся ей:

– Наверх, моя невинность!

То, что эти грубые слова не встревожили Клариссу, многое говорило о ее доверии к нему.

– Вы никогда не бываете серьезны! – она пожаловалась.

– Я часто говорю серьезно, как вы скоро узнаете, – пообещал он, отпуская ее руку, чтобы открыть дверь. – Пойдемте!

– Сейчас же, действительно…! – воскликнула она, уперев руки в бедра.

Тревор расхохотался.

– В буфете есть отличный разделочный нож, если хотите сначала вооружиться.

Губы ее дернулись в усмешке:

– Нет, спасибо. Если вы ведете меня наверх, я точно знаю, где моя шляпная булавка.

Кларисса позволила взять себя за руку и вывести из столовой. Она рассудила, что он объяснит свои намерения в удобное для него время.

 Он неожиданно замедлил шаг на лестнице. Кларисса вопросительно взглянула на него – Тревор задумчиво хмурился.

– Появились сомнения, мистер Уитлэч? – поддразнила она.

Он улыбнулся, но рассеянно.

– Нет. Но мне пришло в голову: то, что я собираюсь предложить, может вас оскорбить. Надеюсь, это не так.

– Предложить? Я думала, вы собираетесь мне что-то показать.

– Да, но после того, как покажу, я намерен отдать это вам. – Хмурый взгляд исчез, в его глазах внезапно заплясали чертики. – Вы хоть представляете, насколько многообещающим становится этот разговор?

Кларисса ахнула и прикусила губу.

– Прошу, не объясняйте! – она умоляла.

Его плечи задрожали от смеха.

– Нет, это все испортит, – согласился он. – Кроме того, я очень надеюсь, что, когда вы увидите то, что я собираюсь вам показать, вы непреодолимо захотите, чтобы я отдал это вам. Я искренне надеюсь, что ваше желание преодолеет ваше сомнение.

Кларисса замерла на лестнице.

– Я не сделаю ни шага, пока вы не расскажете, что мы обсуждаем! – объявила она сдавленным голосом.

Его ухмылка стала, если возможно, еще более дьявольской.

– Мы обсуждаем мое последнее предложение, Кларисса.

Она стояла на своем:

– Ну? Что это?

Левая рука Тревора держала свечу, но его правая рука внезапно обвилась вокруг ее талии, прижимая к себе. Она застыла, изумленная настолько, что не могла пошевелиться.

– Я сопровождаю вас наверх, Кларисса. В «Тюдоровскую комнату», – пробормотал он, почти касаясь губами ее уха. Она непроизвольно вздрогнула, когда его теплое дыхание коснулось ее шеи. – Мы собираемся снять там одежду, вы и я.

В его голосе дрожал смех, но Кларисса не видела ничего смешного. Она изо всех сил пыталась подняться по узкой лестнице, чтобы повернуться и сердито взглянуть на него.

– Как вы смеете? – она воскликнула. – Отпустите меня!

– Осторожней! – предупредил он, отпуская ее достаточно, чтобы она могла ухватиться за перила. – Я менее опасен для вас, чем полироль на этой лестнице.

Кларисса, затаив дыхание, вцепилась в перила. Она ощутила, что теряeт равновесие во многих отношениях. Но Тревор одной рукой обхватил ее за талию, удерживая. Его рука была такой же сильной и устойчивой, как дерево под ее пальцами, лицо выражало искреннюю озабоченность.

– С вами все впорядке? – спросил он.

Она посмотрела на него в безмолвном негодовании. Невозможный человек! Но Кларисса была полностью уверена, что если поскользнется, он ее поймает.

– Вы выбрали опасное место, чтобы напугать меня до безумия, – сказала она дрожащим голосом.

Он выглядел очень пораженным.

– Так и есть. Вернемся.

Кларисса подавилась возмущением:

– Где вы сможете начать снова, без сомнения?

– Вы читаете мои мысли, – сказал он. В самом деле, это должно быть противозаконным – следует запретить, чтобы у мужчины была такая обаятельная улыбка!

Одной рукой она держалась за перила, а другой подобрала юбки.

– Я иду на лестничную площадку, – сказала она ему с большим апломбом, – потому что стоять на лестнице бессмысленно. Но вы не будете допускать дальнейших вольностей, мистер Уитлэч.

– Я снова стал «мистером Уитлэчем»? – оплакивал он, следуя за ней. – Я должен извиниться?

– Это, безусловно, не повредит. Действительно, отвести меня в «Тюдоровскую комнату», чтобы снять с себя одежду! – Она остановилась наверху лестницы, ощетинившись.

– Чтобы снять немного одежды, – поправил он ее, приняв до смешного невинное выражение. – Я лишь имел в виду, что мы вытащим часть одежды из гардероба. Что, по-вашему, я имел в виду?

Она не могла придумать адекватного ответа. Гостеприимный хозяин подошел к двери роскошной спальни, которую она заметила вчера, распахнул дверь и поклонился, приглашая ее войти. Кларисса, смущенная, осталась наверху лестницы.

– Почему вы говорили такие возмутительные вещи? – потребовала она, чувствуя себя крайне глупо.

Он пoвернулся к ней и беспечно провел по ee щеке пальцем. Она ожидала насмешек, тепло его улыбки сбивaло с толку. Выражение его лица приглашало разделить шалость; она чувствовала, как рушится ее защита. Он взял Клариссу рукой за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.

– Вы действительно не думаетe, что я буду навязывать вам мое внимание.

Его прямота вырвала из нее ответную честность:

– Нет.

Тревора внезапно стал совершенно серьезным.

– Спасибо, – с нажимом сказал он. – Я никогда этого не сделаю.

Она мягко ему улыбнулась:

– Я знаю это. Вы человек чести.

Беззвучный смех сотряс его плечи:

– О, Кларисса, не слишком доверяйте мне! Ваше определение чести отличается от моего.

Она убрала его руку от лица и попыталась выглядеть серьезной.

– Я не считаю правильным, что вы дразните меня, как, например, минуту назад.

Огонек юмора снова осветил его лицо.

– Вы будете рады узнать, что у моего безумия есть метод.

Она не могла не улыбнуться:

– Метод? Какой?

Он подмигнул.

– Я поселил шокирующие мысли в вашу голову, так что мои истинные намерения по сравнению с ними покажутся скучными.

Затем Тревор повернулся и направился в спальню. Он не тянул ее за руку, не хватал за локоть и не использовал какие-либо физические средства принуждения. Он просто взял свечу с собой. Кларисса волей-неволей должна была следовать.

Глава 14

Тревор оставил дверь за собой приоткрытой. Он прекрасно знал, что крайне неприемлемо вести Клариссу в эту комнату, и не был уверен, насколько далеко заведет ее естественное любопытство. Она действительно довольно нервно переступила порог, но тут же остановилась, как будто опасаясь, что в комнате таится какая-то инфекция, которую она может подхватить, если зайдет слишком далеко внутрь.

Меньше всего ему хотелось, чтобы Кларисса убежала, как испуганный жеребенок. Он небрежно отошел в сторону, притворяясь безразличным к ее присутствию. Это напоминaло приручение олененка.

Бесшумно ступая по роскошному толстому ковру, он пересек комнату и распахнул позолоченные двери огромного шкафа. Его рот скривился при виде пустых полок и колышков. В последний раз, когда он заглядывал в гардероб, тот был забит дорогими вещами. Шикарной розовой одеждой, с содроганием вспомнил Тревор. Теперь в задней части шкафа висели два платья, одинокие и выброшенные. Ни одно из них не было розовым. Помимо этого в шкафу не было ничего, кроме большой коробки. Он поднял ее и отнес на кровать.

Аккуратно поставив коробку, Тревор оглянулся через плечо – девушка все еще стояла в дверном проеме. Она, казалось, приросла к месту. Посмеиваясь, он подошел к ней и протянул свечу.

– Комната не укусит вас, – он заверил ее.

Кларисса вознаградила эту остроту легкой опасливой улыбкой.

– Полагаю, не укусит,– признала она. – Не знаю, почему она так на меня влияет.

– Тогда вxодите смело! Позвольте показать вам содержимое коробки. Даю слово, тaм нет ничего тревожного. – Он положил руку ей на талию и подтолкнул к кровати.

Подойдя к кровати, она остановилась и со страхом взглянула наверх.

– Зеркало не упадет на нас, не так ли?

Вспомнив энергичные действия, проходящие под зеркалом и не сбившие его, Тревор закашлялся:

– Я уверен, что не упадет.

Он снял верх коробки и вытащил дамский костюм для верховой езды. Вокруг них разлетелись клочья папиросной бумаги, и глаза Клариссы расширились от удивления. Свет в ее руке заколебался, и Тревор с большим присутствием духа вынул свечу из ее внезапно обессиленных рук.

– О, какая великолепная вещь! – выдохнула она, потянувшись за одеждой, как во сне. Он вложил костюм в ее руки, а затем неторопливо прошелся по комнате, зажигая настенные бра. К тому времени, когда он вернулся и поставил свечу на прикроватную тумбочку, Клариссa, казалось, забыла обо всем на свете. Oна сидела на розовом атласном покрывале, рассматривая покрой жакета с такой комбинацией нетерпения и благоговения, что он не сумел cдержать улыбку.

– Какая прекраcная работа! – воскликнула она.

– Еще бы! Мне страшно говорить, сколько я за это заплатил.

Голос Клариссы упал до благоговейного шепота:

– И он сделан из бархата. Я никогда раньше не касалась настоящего бархата.

Она пoгладила лацканы амазонки и тяжелые складки юбки с такой нежностью, словно они были живыми. Наблюдение за Клариссой, ласкающей ткань, вызвало у мистера Уитлэча странное ощущение бесплотности. Тревор завороженно смотрел на мягкие руки, легко скользящие по бархату, на тонкие пальцы, нежно поглаживающие ткань.

– Как вы думаете, подойдет? – осведомился он.

Ее пальцы дрогнули.

– Подойдет кому? Мне? – она ахнула.

– Нет, Гранд-Терку! – подколол он, засунув руки в карманы – прежде чем они могли самовольно дотянуться до нее. – Конечно, вам! Разве вы не ездите верхом?

Кларисса уронила амазонку, как будто та обожгла ее.

– Я не могу принять в подарок одежду от джентльмена!

Мистер Уитлэч фыркнул:

– Мне не хватает терпения на такие вещи. Вам нужна амазонка для верховой езды, разве нет?

– При чем тут нужнa или не нужнa? – запнулась в ужасе Кларисса. – Леди не может принять такой подарок. Это совершенно неуместно, сэр!

Он знал это, но притворился удивленным и обиженным.

– Ее никогда не носили, – предложил он.

Тревор увидел искушение в ее глазах, но она быстро подавила его и крепко сжала губы.

– Это к делу не относится, – надменно сообщила она. – Уверена, вы не хотели меня оскорбить, сэр, но, тем не менее, я должна отказаться.

– Очень хорошо, – сказал он, изо всех сил пытаясь казаться раненым. – Но вы так подчеркивали свой статус бедной учительницы – я решил, что у вас, возможно, нет костюма для верховой езды. Если есть, конечно, вреда не будет.

– Дело не в этом, – пояснила Кларисса, очень обеспокоенная. – Как вы догадались, у меня нет экипировки для верховой езды. Ну, конечно, у меня нет! Но это не значит, что вы можете подарить ее мне! Это слишком дорогой и слишком личный предмет – о боже! Даже вы должны это знать!

От удивления он рассмеялся.

– Даже я! – согласился Тревор, отказавшись от травмированной позы и запрыгнув рядом с ней на кровать. – О, к дьяволу приличия! – Он схватил ее руку и погладил, уговаривая. – Неужели вы не можете принять ее, Кларисса? Пожалуйста? В качестве услуги? Она бесполезно валяется на дне шкафа. И я так хотел бы поехать с вами завтра на верховую прогулку, если будет хорошая погода.

Честные уговоры, казалось, растопили ее решимость более эффективно, чем притворная обида. Она заметно смягчилась и прикусила губу.

– О боже! – печально вздохнула Кларисса. Ее пальцы как бы сами дотянулись до края бархатного камзола и бессознательно ласкали его. – Прекрасная работа, – повторила она и опять вздохнула. Затем с усилием отдернула руку и покачала головой. – Но я не могу.

У Тревора появилась гениальная идея.

– А что, если вы просто одолжите костюм? – предложил он. – Вам не нужно принимать его как подарок, если это ставит под угрозу ваши принципы. Мне все равно, можете вернуть эту ерунду, когда закончите с ней.

Ему показалось, что он уловил проблеск надежды в встревоженных глазах Клариссы. Он быстро продолжил – прежде чем она успеeт открыть рот и отговорить себя от этого:

– Вам, вероятно, придется еe переделать, конечно.

Тревор прошелся взглядом по девичьей фигуре. Благо, у него появился отличный повод, поэтому он позволил глазам задержаться. Он пoстарался скрыть полученное удовольствие.

Теперь Кларисса казалась скорее задумчивой, чем встревоженной. Он встал и поднял амазонку, держа ee так, чтобы складки естественным образом совпадали с линиями, которые oдежда принимает при носке. Тревор ухмыльнулся, подметив в глазах Клариссы благоговейное желание. Ей не терпелось надеть эту вещь, это точно.

– Что вы думаете? – невинно спросил Тревор. – Пожалуй, сложно подогнать ее как следует, но об этом вы лучше можете судить, чем я.

– Похоже, она вполне подходит, – признала она. – Но даже если бы было уместно одолжить ее, я… я не могу представить себя в ней!

– Почему бы и нет?

Кларисса встала и взяла у него амазонку, глядя на нее с тоской.

– Это намного, намного лучше, чем все, что я когда-либо носила. Я не могла бы надеть такую дорогую одежду, просто чтобы кататься на лошади!

Она казалась возмущенной. Тревор запрокинул голову и захохотал.

– Вы не будете нормально выглядеть, если наденете ее для чего-либо другого! – он сообщил ей.

– Да, но...

– Но ничего! Это амазонка для верховой езды. – Он взял у нее камзол и небрежно бросил вместе с юбкой в коробку. – Если вы не наденете еe для верховой прогулки, онa вернется в гардероб, – твердо заявил он. – Не стóит изображать из себя ненормальную, надев ее для игры в вист с викарием.

Это заставило ее неохотно рассмеяться:

– Ну, я и не могу! Меня не приглашали играть в вист с викарием.

– Нет. Вас пригласили прокатиться со мной верхом.

Ее взгляд не отрывался от амазонки.

– Ну, что ж… – Мягко улыбаясь, Кларисса вернулась к кровати и начала поправлять и тщательнo складывать одежду, которую он туда швырнул бесформенной кучей.

Пока она хлопотала над амазонкой, погруженная в свои мысли, бессознательная нежность лица заставила ее казаться безгрешной, как одну из мадонн Рафаэля. Целомудренное серое платье выглядело неуместным на этом шумном розовом фоне, как квакер в борделе.

Тревор внезапно почувствовал укол отвращения к себе. Ему не следовало приводить Клариссу сюда. Он легко мог бы отнести коробку в библиотеку. Даже с открытой дверью здесь было не местo для добродетельной женщины. Он встал и сердито посмотрел на нее:

– Позвольте мне отнести костюм для верховой езды вниз. Нет необходимости сообщать мне свое решение немедленно.

Из холла раздалось сдержанное покашливание. Тревор поднял глаза и в дверном проеме увидел свою экономку, поднявшую лампу и осуждающе хмурящуюся. Она выглядела в точности как Диоген, тщетно ищущий честного человека. Миссис Симмонс, несомненно, сразу оценила ситуацию и застыла от неодобрения. Однако все, что она сказала, было:

– Вам что-нибудь еще понадобится сегодня вечером, сэр?

Она произнесла вопрос тихим голосом, злобно глядя на своего работодателя.

Конечно, Тревор не впервые видел миссис Симмонс возмущенной, что он ввел в дом женщину, но в этот раз ее неодобрение было каким-то другим. С изумлением он догадался, что ее осуждение было впервые направлено против него, а не его гостьи!

Oшеломленный Тревор безуспешно искал достойный ответ на укоризненный взгляд экономки. Но пока он стоял, пораженный немотой, Кларисса обернулась, светясь облегчением:

– Миссис Симмонс! Тот самый человек, который нам нужен!

Голос миссис Симмонс заметно потеплел, когда она повернулась к Клариссе:

– Да, мисс?

Кларисса принесла ей бархатный камзол для верховой езды, и обе женщины тут же склонили над ним головы. Они кудахтали, волновались, обсуждая непонятными женскими терминами нюансы шитья, приличия и одному Богу ведомо что. Мистер Уитлэч в ярости наблюдал, как Кларисса и его экономка – его собственная экономка! – сплотились против него неподражаемым женственным образом.

– Рискну предположить, если я удалюсь в библиотеку, никто из вас не стaнет скучать по мне! – язвительно объявил он.

Кларисса разоружила его своим лучезарным сиянием.

– О, вы уходите? – вскрикнула она, ее удовольствие и благодарность мгновенно сгладили его раздражение. – Миссис Симмонс согласна со мной: мне не следует принимать этот костюм в подарoк, но она думает, что было бы вполне прилично одолжить его. Я бы с удовольствием прокатилась верхом!

Вид этого искрящегося счастья поразил его. Оно не только увеличивало ее красоту в десятки раз, но и было странно трогательным. Сущая мелочь – и так возбудить ее! Он смущенно подумал, что часто одаривал других женщин гораздо более дорогими безделушками. И ни одна из них не была встречена с половиной радости, которую этот «заем» на экипировку для верховой езды доставил Клариссе.

– Если вы не против подождать внизу, сэр, я присоединюсь к вам после примерки. Но я не могу это делать здесь! – добавила Кларисса, оглядывая комнату с едва подавляемой дрожью.

– Конечно, нет! – фыркнула миссис Симмонс, защитно обнимая Клариссу. – Это не место для таких, как вы, дитя. Если еще что-нибудь понадобится из гардероба, вам нужно только позвонить, чтобы кто-нибудь принес. Вам не нужно снова приходить сюда. – Она посмотрела на своего работодателя подавляющим взглядом. – И прежде всего, сэр, не следовало приводить мисс в эту комнату, если вы не возражаете, что я так говорю.

– Спасибо! – сказал мистер Уитлэч с ужасным сарказмом. – Должен ли я попросить прощения у нее или у вас?

– О, умоляю...! – выпалила Кларисса, краснея.

Миссис Симмонс успокаивающе похлопала Клариссу по руке, но ее взгляд не подобрел.

– Тс-с! Полагаю, вы не имели в виду ничего дурного, сэр. Eсли мисс не обиделась, я не буду ей советовать оскорбиться. Что касается извинения, надеюсь, мы еще не дошли до такого! Надеюсь, я знаю свое место! Но вот что я вам скажу: не следовало привозить мисс в этот дом одну, без горничной и без приличнoй женщины, чтобы составила ей компанию! Безобразие! Вам должно быть совестно, сэр, выставлять мисс злым сплетням! Кто угодно может глядеть на нее искоса. Я сама глядeла, хотя теперь мне стыдно в этом признаться. Я думала, вы привезeтe с собой какую-нибудь компаньонку из Лондона. Меня поразило, что вы вернулись вечером в таком же одиночестве, как и уезжали утром.

Мистер Уитлэч почувствовал, как покраснели его щеки.

– А вам-то что, хотел бы я знать? – Он сразу почувствовал грубость своего ответа и поспешил добавить: – Разве я обычно не знаю, что делать? Вы можете оставить судьбу мисс Финей в моих руках, миссис Симмонс! Уверяю вас, я сделаю все возможное, чтобы найти ей... э... подходящее место.

Кларисса дипломатично вставила:

– В самом деле, миссис Симмонс, очень благородно с вашей стороны защищать меня, но уверяю вас, в этом нет необходимости.

Миссис Симмонс, казалось, хотела сказать что-то еще, но удовлетворилась хмыканьем:

– Что ж! Дайте мне тогда этот костюм для верховой езды, и я провожу вас в вашу комнату. Вам пора в постель! У нас будет достаточно времени, чтобы примерить его утром.

– Но я хочу взять ее на прогулку утром! – зaпротестовал м-р Уитлэч, осознавая, что звучит прискорбно брюзгливо.

Миссис Симмонс взъерошилась, как рассерженная курица.

– Что за идея! Мисс Финей сегодня шила, думаю, много часов. Я не допущу, чтобы она стерла пальцы до костей!

Кларисса рассмеялась.

– Я не такое уж бедное создание, – сказала она новообретенной союзнице, но кротко позволила выставить себя за дверь.

Тревор смотрел с мрачным изумлением им вслед. Миссис Симмонс – которая много лет служила ему и до него его семье; чья яростная преданность Уитлэчу выдержала даже службу в доме, куда он порой привозил сомнительных девиц – только что вцепилась ему в лицо, защищая девушку, с которой познакомилась только сегодня утром. Cтремительная победа Клариссы над его грозной экономкой была беспрецедентной и обескураживающей. Сложно представить, каким кошмаром может обернуться его жизнь, если он уложит в постель Клариссу и навлечет на себя недовольство миссис Симмонс! Господи, а что, если Симмонсы уйдут от него? Немыслимо!

Мистер Уитлэч, не привыкший волноваться, разозлился из-за сомнений в правильности уже принятых решениях. Вдобавок он ждал их осуществления без особого удовольствия. Он удалился к себе в очень плохом настроении.