Текст книги "Корм вампира (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 51 страниц)

Глава 12

****

«Нельзя верить женщинам, кошкам и женщинам!» – Повторил про себя грустную аксиому Бен, выскользнув из столь понравившегося ему дома и разглядывая дымные облака над крышами многих из домов. – «Причем, если кошке можно поверить, что ей удобно, то женщине даже в этом доверия нет!»

Ничего не поделаешь, обманула его Джулия, сильно обманула, давая еще часик на "раскачку" вампирской братии.

В отличии от того, что Бен видел в фильмах, читал в книгах, эти вампиры были совсем не правильными. Не боялись они солнца, очень даже с чувством загорая на пляжах, не давно ломящихся от людей, а теперь пустынных. Серебро на них действовало, в случае если ты попадешь им в сердце – во всех остальных случаях и шрама не оставалось на их бледной, сколько бы они не загорали, коже. Святая вода, извечное проклятие их рода, таковой тоже не оказалась. И спать, по первому времени, вампиры предпочитали в церквях, молельных домах и прочих "святых местах", начисто игнорируя могильники, склепы, гробы и катакомбы.

Бену даже казалось, иногда, что вампиры боялись тьмы намного больше, чем теплокровные. Но видели они в темноте намного лучше – факт установленный.

Осина вызывала у них истеричный смех, а от него, пока никто не умер. К сожалению.

Подпирая двери спальни Джулии, Аркан преследовал две цели, простые и понятные любому мужчине: во-первых, смыться без душераздирающих женских слез, а во-вторых… Во-вторых, не понравилась Бену темнота, что глянула на него через порог потайной комнаты. Опыт, помноженный на интуицию, честно предупреждал, что держаться от тьмы в комнате надо подальше. Желательно – на другом континенте.

Радуясь своей предусмотрительности, давно собранному вещмешку и теплой одежде, Бен выскочил на улицу и замер, пораженный открывшимся видом: город, горел. Выгорал дотла, разбрасывая резные завитушки синего, черного, серого и белого, дымов. Людские крики, вой волков и жалобное скуление собачьего рода, оканчивающего свои дни в пасти Младших, ненавидящих все их племя.

Перехватив "калашников", Аркан сбросил с себя оцепенение от увиденного и взял ноги в руки, старательно прикидываясь ветошью и ругая себя за то, что не разложил ковер-самолет прямо в комнате и не свалил из "Форта…" на самой максимальной скорости и высоте.

Хорошие новости тоже были. Пусть мало, но – были.

Лодки никто не тронул.

Перекрестившись, Бен отстрелил блестящий замок и налег на весла, отгоняя лодку от пирса, города и творящейся в нем вакханалии.

Была у него мысль стать спасителем отдельно взятого городка, но здравый смысл победил. Своя шкура ближе к телу, а увиденное… Что же, всегда есть старая добрая русская водка, лечащая нервы и мозги разумных намного быстрее, лучше, а главное – дешевле, чем словоблудие всяческих "психоанализёров", копающихся в мозгах своих пациентов месяцами и трогаясь своими, в конце-концов.

Оставив между собой и берегом с километр водного пространства, Бен снова начал ругаться на самого себя последними словами – "ковер-самолет", при всем его желании и бурной фантазии, с воды не запустишь. Подсвечники тонут.

Раздумывая, грести к лесу или снова к городу, "Стекло" едва не проморгал самое феерическое зрелище, что видели его глаза.

В разных концах города, блестя серебристыми крыльями в лучах полуденного солнца, возникло четыре ангела, скорбно уставившихся вниз, на горящий город и в его пламени, умирающих людей.

Ни оружия у них в руках, ни слезинки в их глазах, Бен не разглядел.

Хоть и очень старался.

На миг ему показалось, что один из ангелов посмотрел прямо на него и, отведя крыло чуть в сторону, показал кончиком пера на неприметный двухэтажный дом, стоящий на пригорке, нетронутый пламенем и блестящий чистенькими окнами и темно-зеленой черепицей крыши.

Облако стыда окутало старого вояку, сжимая сердце и принуждая опустить взгляд на плескающуюся на дне лодки, зеленоватую воду. А когда он нашел силы оторваться от столь увлекательного зрелища, ангелов уже и не было на небесах, словно привиделось ему это воинство божье, бессильное в своей скорби.

Почесав затылок, Бен взялся за весла.

Чеши затылок или не чеши, а ожидаемых "обвесов" на оружие не будет. Тут бы и самому ноги унести, но… Ангел! Крылом!

Привычные к работе руки быстро вывели лодку к берегу, в клубы едко пахнущего горящей плотью, дыма.

Оглянувшись по сторонам, вспоминая военную науку, уже не раз и десять спасавшую ему жизнь, прижимаясь к целым заборам и постоянно прислушиваясь, мечтая о "глушителе", а лучше – гранатомете, морпех приближался к указанному дому.

Цепочка окровавленных следов, пересекающая чистенькие бетонные плиты и уходящая в дом напротив "ангельского", внесла поправку в движения бойца. Судя по следам, раненный топал из последних сил, поминутно останавливаясь и отдыхая.

А еще, уткнув нос в эти следы, шли, помахивая хвостами, два серых волка, покрытых пятнами крови. Шли, совершенно не обращая внимания на то, что творится по сторонам, словно след этот был слаще всего того мяса и крови, что им уже достались.

Легко переступив через порог ворот, хищники проскользнули по ступенькам в дом и замерли в дверях, тревожно принюхиваясь к запахам, доносящимся из дома. Постояли и вошли, по-хозяйски поддев когтистой слабой приоткрытую входную дверь.

Вот этого Бен уже не вынес.

Сняв автомат с предохранителя, проверил магазин и, трижды глубоко вдохнув, как на тренировке, как и сотни раз до этого, начал свой "разбег".

В три шага перелетел через дорогу, в пять – оказался на крыльце, не скрипнув ни единой досочкой. Замер сбоку от двери, снова вдох и он внутри дома.

На светлых дорожках отпечатались кровавые следы ног, уходящие, скорее всего, на кухню.

Покачиваясь с боку на бок, перенося вес с ноги на ногу такими порциями, что доски пола не только не скрипнули, они словно и не почувствовали, что по ним идет-крадется человек с оружием.

– Ты не Эвальт! – Хорошо знакомая Бену вампирша, нанявшая его отнести "передачку бедным родителям", откинула голову, прицеливаясь, как бы половчее укусить сидящего на низеньком стульчике человека неопределенного пола, но очень определенного размера.

Волки припали к земле, на передние лапы, готовясь помочь своей хозяйке, которая, выбрав место "последнего укуса", стала приближаться к жертве, а потом заорала!

Заорала так громко, что волки замерли, впав в легкий ступор, от звукового удара по собственным, очень чутким, ушам.

"Калашникова" на фоне этого вопля и слышно не было.

Две тяжелых пули калибра 7,62, превратили их головы в месиво костей, шкуры и серого вещества, разбросанного по светлой дорожке.

Крик оборвался с хрустом хрящей, ломающихся и входящих в мозг. Впервые, на памяти Бена, вампира убили, точнее – пока только "отключили", таким образом.

Жирное нечто стряхнуло со своего плеча тонкое тело девушки и тяжело задышало, разглядывая окровавленные пальцы, выдернутые из разодранного их страшным размером, носа вампирши.

– Охренеть парень, ты не только самый жирный урод, что я встречал на своем пути, но еще и самый везучий! – Честно признался Бен, восхищенно качая головой. – Тебя надо в музее показывать!

И получил в ответ оттопыренный средний палец, покрытый свежей кровью.

А потом, на "бис", любимый жест русских десантников, не признававших общепринятую европейскую "птичку", видимо из религиозных или каких других, принципов.

Обойдя человека-гору, морпех встретился с ним взглядом и поспешил отвести глаза: эта куча сала сидела совершенно голышом, опустив ноги в зеленый тазик с окровавленной водой.

"Он что, босиком шел?! С таким весом?!" – Бен слышал и даже видел борцов сумо… Но там были каждодневные тренировки, да еще такие, что их скорее можно назвать "жизнью", чем просто "тренировками".

Задумчиво косясь, морпех достал тяжелый нож и в один удар отсек вампирше "верхний отросток" и повертел головой, раздумывая, куда ее запулить, чтобы Хозяин, что ее скоро найдет, не оживил эту тварь в очередной раз.

Не придумав ничего умного, открыл крышку у кастрюли с супом и сунул голову туда. И найдут не сразу, и, пока найдут, голова слегка подварится. А там, либо оживить не удастся, либо толку, с такой вареной куклы, будет не много…

…Ковер-самолет летел рывками, норовя сбросить высоту и пойти на бреющем, над спокойной гладью озера. Ему очень не нравился утопленник, что сейчас лежал рядом с его новым владельцем. Ему не нравились процессы, что протекали в этом рыхлом теле, от которого отказалась вода. Ему не нравился запах, идущий от этого зомби, завернутого в розово-синий бархат. Но больше всего ковру-самолету не нравился его вес! Две сотни килограммов полумертвого вещества, жира, скользкой, зеленоватой кожи и костей. Новый владелец впервые так нагрузил ковер-самолет, вырабатывая свечи не по часам, а буквально по минутам, торопя и подстегивая почти не слышными просьбами: "выноси, выноси, же миленький! Иначе сожрут нас, вместе со свечами и подсвечниками!"

Быть сожранным, ковер-самолет не хотел. Но свечи таяли, сжигаемые массой вонючей туши, с реденькими, светлыми, словно солома, волосиками на покрытой кожистыми складками, голове.

– Оторвались… – Вздохнул новый владелец, отрывая голову от ковра и оглядываясь по сторонам. – Слышишь? Оторвались?

Вместо ответа – тихий стон, словно существо крепко сжало зубы, не позволяя себе орать от боли.

Хороший достался ковру-самолету хозяин. Намного лучше, чем снобы-эльфийцы. И проще, и понятней. Словно капелька души, что вложил в свое творение ящер Фарут, лучше понимала людей, чем сказочных красавцев эльфов, упрямцев гномов или злобных, по рассказам выживших очевидцев, орков, гоблинов или каменных троллей.

Эльфов ковер-самолет изучил досконально. Гномы, с жаром скрещивающиеся с людьми, ему тоже встречались, но не нравились. Остальных ковер знал понаслышке и больше верил слову своего создателя, сказавшего однажды, что верить очевидцам нельзя до тех пор, пока их мозг не вытащат из черепной коробки и не съедят за обедом. Иначе, все едино, соврут.

Об одном грустил "кокон перемещения" – встретить ящеров, подобных своему создателю, он так больше и не смог. Ходили, опять же, слухи, что все их племя восстановило против себя Старших богов, дало им бой и съело божественные тела за пиршественным столом, запивая вином, из божественных же, запасов. А потом, завалились спать, да так и спят по сей день, переваривая мясо богов, оказавшихся жесткими, как подошва рабочего ботинка, сколько не отбивай его молотками и не маринуй в уксусе.

Повинуясь движениям человека, ковер-самолет снизился и полетел по-над водами реки Атабаска в сторону границы США, распугивая немногих птиц, что селились по его берегам и вводя в ступор рыбаков своим видом и скоростью перемещения…

… Свечи таяли и таяли, беспокоя Бена ничуть не меньше, чем его постанывающий сосед, которому он вкатил целых две ампулы с сывороткой от обращения. Зачем он это сделал? Бен и сам не знал ответа. Стукнула моча в голову, вот и вся недолга! Тем более, сыворотка была от ОБРАЩЕНИЯ и будет ли она просто лечить – вопрос, что называется, на сто баксов. Если всмотреться в лицо жиртреста с бешено дергающимися веками – какое-то действие эта сыворотка возымела, но, вот что из всего этого получится…

"Обидно будет, если жирный не выживет…" – Признался самому себе, Бен. – "И даже не столько из-за ампул, сколько из-за него самого. Что-то в этом парне есть. Удосужься он скинуть килограмм 120, из него мог получиться очень и не плохой, боец…"

Скользить над гладью воды намного легче, чем нестись сломя голову над верхушками леса, ежесекундно контролируя окружающую обстановку, иначе верхушка очередного лесного исполина вполне может оказаться у тебя в животе и слезть с нее, тебе никто не поможет. Судя по мельканию прибрежных кустов, ковер шел где миль 50–60, в час. Судя по свечным огаркам, такую скорость он продержит не больше пары часов, а это уже верные сто миль чистого пространства, отделяющие Аркана и его спутника, от рассерженных вампиров, их Младших и человеческих прихлебателей. Вода, своей непостоянностью, собьет со следа кого хочешь, а воздух… Ну, тут уже ничего не поделаешь – верховой след держится от пары минут, до пары часов, в зависимости от многих слагаемых.

Аркан припомнил жутко дорогой "электронный нос", которым ему довелось пользоваться на одном из заданий, способный "учуять" запах за пару-тройку километров и держать его намного крепче, чем нос собаки. Всем хорош прибор, за исключением двух нюансов. Цены и массы. Сдав "нос" после задания, Бен три с половиной часа провел у массажиста, "выправлявшего" ему все затекшие от неудобной обвязки, мышцы спины, плеч и живота и дал себе зарок, что лучше подружится с собаками, чем еще хоть раз подпишется под переноску этого аппарата, в боевых условиях.

Жирный попутчик издал совсем уже непристойный стон, дернулся и вытянулся в струнку, затихая. Мышцы его лица, разгладились, съезжая жирными щеками на плечи и закрывая своими габаритами, маленькие уши.

– Отмучился, бедолага… – Вздохнул Аркан. – Жаль.

– Не дождешься, Шаттерхэнд. Еще тебя переживу, охотничек… Вот сейчас отлежусь и навалюсь на тебя всей своей тушкой, требуя ответов… – Парень открыл глаза и Бен вздрогнул: он, с чего-то решил, нет он точно помнил, что глаза горы сала точно были водянисто-голубыми, блеклыми и невзрачными.

А теперь на него смотрели в упор, ярко-зеленые глаза, с желто-коричневыми искрами, хитрющие и ехидные.

Человек-гора, отдуваясь и фыркая, как сдувающийся воздушный шарик, переломился в поясе и сел. Спиной к движению ковра.

– Блин. Надеялся, что все это сон… – Услышал "Стекло" и криво усмехнулся, догадываясь, о чем именно, говорил парень.

– Меня зовут Бен Аркан. – Морпех пожал плечами, давая понять, что реальность именно такова, какова она есть.

– Счастливый. – Толстяк весело улыбнулся. – Хорошо тебя зовут, быстро и коротко. Бен Аркан! Даже идет, на мой взгляд.

– Бен, это производное от Бенджамина. – Не заметно для самого себя, морпех вдруг, ни с того ни с сего, кинулся объяснять этому малолетнему увальню смысл своего имени и фамилии.

Подняв глаза, наткнулся на взгляд зеленых, ехидных глаз и понял, что его только что разыграли, причем ни на секунду не напрягаясь.

– А тебя, я слышал, зовут Эвальт!

– Олег Мухаммадиев. – Огорошил парень в ответ, отрицательно покачав головой. – Позывной "Азиат". Для друзей – "Мухх". Высоту держи, а то, на такой скорости о воду сотремся быстрее, чем хозяйка на терке морковку натирает…

Выровняв ковер-самолет, Бен смотрел на своего спутника совершенно иным взглядом, мысленно вертя в голове все мыслимые и немыслимые варианты убийства этот толстого, явно русского, шпиона. Или азиатского?! Кто там у них водится? Китайцы, монголы или эти, турки?

– Что ты мне вколол? – Олег вновь прикоснулся к повязке на шее и повертел головой, проверяя, не давит ли.

– Не вколол. – "Стекло" вдруг решил все смертоубийственные варианты отложить на потом, а сейчас говорить правду. Ну и, слегка привирать, для большего эффекта. – Твой слой жира мешал, так что я сделал два надреза, до мяса, и воткнул в них ампулы с сывороткой.

– Ага. С сывороткой от чего? Излишнего веса, плохого запаха изо рта, перхоти или чего похуже? – Олег, в глазах Бена перешел на новый уровень. Видно было отставному вояке, что хотел, хотел толстяк спошлить, но – удержался. А вот свое плохое настроение русскому скрывать удавалось плохо, язвительность перла из всех щелей.

– Вообще, сыворотка эта от "обращения". – Аркан пожал плечами, снова больше отвечая своим мыслям, чем на вопрос Олега. – Но, я подумал, что хуже не будет.

– Ага. Обращения. Судя по моему самочувствию… Ты оказался совершенно прав. Спасибо. – Парень откинулся на локти, любуясь на мелькающие облака и широко улыбнулся.

Так широко, что Бена передернуло от омерзения. Словно непомерная лягушка искривила свою пасть в улыбке, передразнивая человека.

– Так во что я должен был обратиться, не подскажешь? – Не смотря на все свое ленное добродушие, этот русский решил вытянуть из Бена все нервы, своим неприятным голосом, жуткой улыбкой и идиотским розовым прикидом.

– В вампира. – Буркнул морпех, сквозь зубы. – Можно подумать, у вас, там, все по-другому… И вампиры пьют нектар, который сами добывают в поте своего лица, обирая цветочки.

– Не поверишь, там, откуда я, единственный вампир, который обирает всех, кого захочет, это государство. Но зато до нитки, с песнями и обещаниями! – Зеленоглазый коротко хохотнул и вдруг начал странно принюхиваться к собственным тряпкам, с брезгливостью поводя носом. – Ну я и воняю… Как ты меня терпишь-то…

– Как терплю, как терплю… Ты лучше мне скажи, как ты здесь очутился? В Канаде?

– Пошел топиться… – Олег погрустнел. – Глаза закрыл. А открыл уже здесь.

"Юморист" – Негодованию Бена не было границ.

– Я, правда, пошел и утопился. – Зеленые глаза смотрели в глаза вояке просто и открыто, чуть с грустинкой, но совершенно серьезно. – Не захотел быть обузой семье, вот и решился…

Сам не понимая почему, Бен лишь качнул головой, принимая недолгий рассказ сидящего напротив подобия человека, за чистую монету. А, может быть, и вправду поверив с первого слова.

– В каком году? – Сипло, от внезапно пересохшего горла, поинтересовался морпех, чувствуя, что все происходящее сейчас, подобно странному сну, зыбкому, лживому, но яркому и динамичному. – В каком году ты…

– В десятом. Две тысячи… Вот такой вот я везучий, Бен. Утопиться просто так и то не смог. – Олег еще пытался острить, но глаза выдавали.

– Кого-то там, сверху, ты крепко занозил. – Бен принял условия игры и дал команду ковру-самолету приземлиться на песчаный островок посреди реки, заваленный обломками деревьев, принесенных весенним половодьем. – Так занозил, что тебя аж в 44 закинуло. К нам. Или, ты, может быть, "герой-спаситель", а?

– Ага. – Олег со стоном вытянулся на песке, распрямляя свои конечности. – Сейчас, только вес скину, сошью кожаный плащ, из собственной шкуры, и пойду мир спасать, направо и налево… Чтоб ему мало не показалось! А до этого момента, буду лежать на песочке, медитировать и худеть, худеть, худеть… Прячась от твоих нескромных взглядов, под складками кожи, как шарпей!

– Страшно? – Бен вдруг понял, что лежащий перед ним на песке человек – просто человек. Не "русский", "немец" или "англичанин", а просто – человек. И страшно ему – по-человечески, а если рассказанное – правда, то – нечеловечески ему страшно.

– До звезд на небе. – Признался Олег и, перекатившись на бок, стал, пыхтя и отдуваясь, подниматься на ноги, раскручивая шторы, заменяющие ему верхнюю одежду. – Пойду сам ополоснусь, да "это", прополоскаю…

… Мирная беседа хозяина и вонючего зомбака, ковер-самолет слегка расстроила. И предупредить бы хозяина, с кем он тут шутки шутит, да нельзя. Нельзя, чтобы кто-то узнал, что старинный артефакт уже давно – разумный. И разумным был с самого начала. Промахнулся ящер, при изготовлении-то. Всю формулу, что в голове держал, до конца, до самого последнего узелка, проверил. А вот то, что узелки эти в другую мерность уходят – не разглядел. Вот и вышел "ковер-самолет", то есть "кокон перемещения", с секретом еще в 14-ти измерениях. А всего, с нашими четырьмя, целых 18-ть получается. И, как тут разуму не развиться, если лишь малой своей частью, артефакт в этом мире-измерении находится?

И зомбак хорош, делает вид, что совершенно нормальный! Даже чувство юмора демонстрирует, правда, свое, зомбачье, но хозяин-то, лопух, и рад-радехонек, уши развесить!

От негодования, ковер-самолет был готов плюнуть на все писаные и не писаные правила, да и высказать своему владельцу, все, что о нем думает, заодно и зомбака этого, прихлопнуть, пока беды не случилось. Ведь зомби они такие, пока сытые, вроде даже и на человека похожие. А как проголодаются – страшнее зверя любого, будут. А голодны зомби всегда!

Зомби, за это время, кажется, пошел топиться. По крайней мере, нырял он, минут по пять, не появляясь на поверхности. И одежку свою, тоже утопил. Ничего не попишешь – зомбак, одним словом. Нету у них мозга, нету. Жидкий студень вместо мозгов и…

Тут хозяин вытащил коробочку, достал подсвечники и сам отправился к реке, отмывать свое богатство от потеков парафина.

А вот чистоту ковер-самолет любил. Любил быть чистеньким, до скрипа. Блестящим.

Крепкие руки морского пехотинца, быстро очистили наплывы, протерли мелким речным песком и вытерли насухо, заставив отразиться лучи солнца от тончайшей резьбы, что покрывали бока всех четырех подсвечников.

Чистенький, "кокон перемещения" сразу сменил гнев на милость, тем более что зомбак выбрался на берег совершенно чистый, словно специально мылся, да и одеяние свое, оказывается это существо вовсе не утопило, а очень даже выстирало и теперь выкручивало, ругая свои мягкие и слабые пальцы, вполголоса.

"Ковер-самолет" аж пробило на идиотское умиление – Зомби-чистюля! Скоро точно конец света настанет, такими темпами.

– Жрать у нас нечего. – Почесал затылок хозяин. – Да и времени на охотуготовку, как-то не особо. Вампиры и их младшие, догонят нас за пару-тройку часов, если будем сидеть на месте и ждать. Но, есть такой вариант… У меня остался тайничок, в лесу. Без тебя я обернусь за пару часов, а потом, пожрем уже на лету. Там у меня разносолов немного, но на пару-тройку дней, даже с твоим аппетитом, хватит… Оставлю тебе автомат, один ляд он сейчас лишним весом будет и ракетой в обе стороны.

"Ковер-самолет", от услышанного, едва снова не выдал сам себя, громкой руганью. Его Хозяин, один из очень немногих нормальных, приятных и очень милых, людей, сейчас распинался перед каким-то зомби, объясняя, что он его не бросит и обязательно вернется!

Так и хотелось крикнуть артефакту, во весь свой металлический голос: "Ау, Хозяин! Это – Зомби! А вампиры зомбаков не едят! А если будет надо, то эта гора сала и сама, по дну, до любого места доберется. И сожрет все, что поймает!"

– Автомат мне и даром не нужен. – Остановил хозяина зомбак, качая своим верхним отростком. – Лучше мачете свое оставь. С моей теперешней массой, самое оно будет. Ну, а если обложат… Я их в воду утащу…

… Сам не понимая почему, Бен торопился. Вроде и оставшееся на островке существо принадлежало к типу "враг генетический", и видок был у него еще тот, а вот подгонял свой "ковер-самолет" морпех, подгонял нещадно, словно очень боялся найти на острове, вместо живой души – мертвую оболочку, разорванную младшими или иссушенную укусом их хозяев. Торопил, укоряя себя за то, что не оставил автомат и что сейчас, в обратную сторону, лететь приходится медленее, нагруженным своим привычным, походным скарбом. Хоть и два десятка килограмм, да "ковер-самолет" почему-то, то и дело, начинает сбрасывать скорость, не слушая приказов, саботируя и раздражая. А, может быть – предчувствуя?

Аркан отчаянно отгонял от себя плохие мысли и вновь пришпоривал свой летающий артефакт вызубренной командой поторапливаться. Он даже не перекусил, хотя и мог бы, в полете-то, кто мешает, но, вот словно обещание вернутся приглушило голод и жажду, сжигая изнутри настоящим нетерпением, словно не было у него за плечами долгих десятилетий службы, приучающих торопиться медленно, осторожно нюхая воздух и держа про себя, сразу пару, а еще лучше – тройку, укрытий. Просто так, на всякий случай. Ибо только так можно прожить долгую и безболезненную, жизнь. А не таскаться по госпиталям, протезируя все конечности и выслушивая хвалебные оды на светских приемах, на которых до раненных никому из политиков дела-то и нет. Только бизнес.

Как не торопился, а уложиться в обещанные два часа Бену не удалось: лес оказался переполнен бегающими во все стороны Младшими, старательно нюхающими воздух и имитирующими бурную деятельность. Нельзя найти что-то на земле, если тайник свой, Бен устроил на дереве. На поломанной верхушке старого бука примостил свой НЗ и теперь, достал его прямо из-под носа бегающих волков, старательно пряча свой "ковер-самолет" в раскидистых ветвях дерева от их острых глаз.

На этом можно было и отваливать в сторону, но посторонний звук привлек внимание морпеха и вскипело его ретивое, потянулась рука за автоматом, отправляя на тот свет пятерку новообращенных людей, мерзко хохотавших над десятком оставленных им в подарок, местных жителей, привязанных к деревьям неподалеку. Пусть они и не жильцы, но они остались людьми, до последнего принимая ниспосланное им испытание.

Новообращенные, такие, пока еще хрупкие, в своей новой не-жизни, сучили ножками и размахивали ручками, деля добычу, а тяжелые пули для них уже были готовы и только и ждали твердого пальца на курке.

Местных жителей Бен развязал и отдал одному, с виду поздоровее, автомат и четыре магазина, махнув рукой в сторону глухой чащобы.

Мужчина поблагодарил кивком головы и проверив взглядом свое побитое воинство, уходящее в кусты, помахал в ответ, прощаясь.

Еще четверых Младших, Бен отстрелил из пистолета, оттягивая на звук выстрелов и истошный вой, основную часть вампиров и их слуг, давая раненным людям хоть слабый шанс, хоть его маленькое подобие, на удачный исход их бегства. И вот теперь он спешил назад.

Перед его мысленным взглядом рисовались картины одна страшнее другой и стирались, рисуясь все в более черном и черном свете.

Остров появился уже на последних закатных лучах солнца, кроваво-красных и пугающих своей окраской, подкрашивающих заревом облака и играющих кровью на беспокойной поверхности реки.

От середины островка поднимался вверх легкий белый дымок, демаскируя все на белом свете.

Из ковра-самолета Бен выскочил как на тренировках по десантированию с предельно малой высоты, не раздумывая и не мешкая.

У маленького костерка сидел человек-гора и аккуратно вертел насаженные на палочки рыбьи тушки, равномерно обжаривая их над угольями. Рядом с ним лежало четыре здоровенных комка глины и плоский камень, на котором шипели-шкворчали исходя дивным ароматом, еще куски рыбы.

– Хорошо устроился… – Откровенно восхитился Бен, принюхиваясь и устраиваясь на корточки рядом с костром. – Даже я бы лучше не смог!

– Вода кормит, вода поит, вода убивает и возрождает к жизни. – Философски ответил толстяк, тяжело вздыхая. – Руки мой и садись кушать. Все готово, словно тебя и ждало.

Воткнув импровизированный шампур в песок, Олег облизнул обожжённый палец, выпрямил спину и замер, словно ожидая вопросов.

– Никого больше не было? – Оправдал его ожидания Аркан, все еще не веря в безмятежность вокруг. – Спокойно все?

– Кто был беспокойным, уже вниз по течению плывет, мелко нашинкованным. – Парень подмигнул Бену и снова растянул рот в неприятной улыбке. – А кто не нашинкованный, тот на дне лежит. Нафаршированный. И, в следующий раз, оставь точило, заманался лезвие о камни править, песком просыпая…

Бен, уже подходящий к воде, замер, оценивая услышанное. Оценил и развернулся в обратную сторону, готовясь высказать куску сала все, что о нем думает и куда тот может пойти, с такими шутками.

– Я не прикалываюсь. – Олег покачал головой в ответ на невысказанные слова и ткнул пальцем в ближайшее бревно, на котором лежали в ряд три волчьих шкуры, не замеченные морпехом из-за спешки. – Эти решили подплыть незаметно. А их владелец, по-моему, вообще плавать не умел.

– Олег… Ты, к какому роду войск принадлежал? – Внезапно "прозрел" морпех, едва касаясь нагретого уходящим солнцем, волчьего меха.

– Кабинетно-штабному. Но, зато, к военно-морскому. – В этот раз улыбка Олега не показалась Бену отвратительной. – Психологи мы… В самые глубины ныряем… – Олег широко развел руки и придурашливо начал играть голосом в "Чорного Властелина". – И, ни фига не понимаем!

– Ага. – Бен развернулся и пошел мыть руки. – Я даже поверил. С первого раза.