Текст книги "Блиц (ЛП)"
Автор книги: Девни Перри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
– Мы выиграли. – Стиви схватила меня за предплечье, подпрыгивая вместе со всеми на трибунах.
Он выиграл.
Я рассмеялась и вскинула руки в воздух.
– Вперед «Дикие коты»!
Игроки Торена налетели на него всей толпой. Один парень хлопнул его по плечу, прежде чем другой поднял его с земли. Они так тесно обступили его, что на мгновение я потеряла его в море наплечников и шлемов.
Его игроки любили его.
Я любила его.
Воздух вырвался из моих легких.
Я никогда раньше не была влюблена по-настоящему. Но я знала, что люблю его так же точно, как знала, что небо голубое, а «Дикие коты» только что победили «Гризли». Это наполнило меня настолько, что я почувствовала, будто могу парить на ветру.
Я была влюблена в Торена Грили.
Словно почувствовав мой взгляд, он слегка повернулся, его взгляд скользнул в сторону трибун. В тот момент, когда он заметил меня, у него перехватило дыхание. Затем его глаза переместились в сторону, а улыбка стала чуть ярче.
Из-за меня.
Я прижала руку к сердцу, он задержал взгляд своих ослепительных глаз всего на мгновение, прежде чем повернулся и побежал на поле, чтобы пожать руки тренерам «Гризли».
Толпа вокруг нас начала расступаться, люди начали спускаться по лестницам и проходам, чтобы покинуть стадион.
Я посмотрела на своих соседок, собираясь спросить, готовы ли они идти, но мой вопрос застрял у меня в горле.
Лиз разговаривала с девушкой, сидевшей по другую сторону от нее, совершенно не замечая улыбки, которой мы обменялись с Тореном.
Но Стиви уставилась на меня, слегка нахмурив лоб.
Она посмотрела на поле и увидела спину Торена. Затем снова повернулась ко мне, и когда замешательство в ее взгляде сменилось подозрением, у меня внутри все сжалось.
Кровь отхлынула от моего лица.
Нет. Нет, этого не может быть.
Только не это.
Глава 25
Торен
Прижав телефон к уху, я мерил шагами темную гостиную, пока Паркс перекрикивал шум в баре, который он выбрал на сегодняшний вечер.
– Приезжай в центр! Давай веселиться!
– Нет. Я устал, – солгал я, выглядывая в окна, выходящие на передний двор.
Где Дженнсин? Час назад она написала, что зайдет. Что-то случилось с соседкой?
– Да ладно тебе, Торен, – простонала Паркс. – Мы должны отпраздновать.
– Празднуй. А я отдохну.
– Хочешь, я заеду за тобой? – спросил он. – Я буду через десять минут.
Нет, черт возьми. Он был последним человеком, которого я хотел видеть сегодня вечером.
– Не приходи.
– Я приду.
– Паркс, – предупредил я. – Я иду спать. Если ты меня разбудишь, я тебя поколочу.
Он усмехнулся.
– Неважно. Где тот Торен, который всегда был готов хорошо провести время?
Тот Торен встретил женщину, которая испортит ему жизнь. Тот Торен хотел праздновать только с Дженнсин.
– Спокойной ночи, Паркс.
– Неудачник! – крикнул он, прежде чем я повесил трубку.
Обойдя диван, я подошел к окну и выглянул наружу. Ее нигде не было видно. Я открыл нашу переписку, собираясь отправить ей смс, когда черная полоса пронеслась через мою подъездную дорожку.
Улыбка растянула мои губы, когда я поспешил к двери и открыл ее как раз в тот момент, когда она вскочила на крыльцо и влетела в мои распростертые объятия.
– Привет. – Я крепко обнял ее, уткнувшись лицом ей в шею.
– Привет, – пробормотала она, обнимая меня за плечи.
Я пинком захлопнул дверь, намереваясь подержать ее еще немного и вдохнуть ее аромат, но она высвободилась и вскочила на ноги.
Босые ноги.
Я нахмурился. Было слишком холодно, чтобы она могла бегать босиком, независимо от того, нравились ей носки или нет. Но прежде чем я успел что-либо сказать, я увидел ее лицо, и у меня внутри все сжалось.
Ее кожа была слишком бледной, и выглядела она так, будто вот-вот расплачется.
– Что случилось? Это из-за игры?
Волейбольная команда одержала уверенную победу. Но, возможно, Аспен узнала, что она ходила на футбольный матч.
Да, она ослушалась приказа. Я бы разозлился, если бы мои игроки поступили так же. Но, с эгоистичной точки зрения, то, что я увидел ее во втором ряду студенческой секции, было лучшей частью моего дня. Это сделало победу над «Гризли» намного приятнее.
– Аспен узнала, что ты была сегодня на игре?
Дженнсин покачала головой, проходя мимо меня в дом. Дойдя до гостиной, она обхватила себя за талию и принялась расхаживать по комнате.
– Детка, поговори со мной.
Ее подбородок задрожал.
– Стиви знает о нас. Может быть. Я не уверена. Она что-то подозревает. Возможно.
– Блять. – Я провел рукой по волосам, когда мир исчез у меня из-под ног. Блять. Блять. Блять.
– Она не спала этим утром, когда я вернулась домой, – сказала Дженнсин. – Я солгала и сказала ей, что хотела пробежаться, но было слишком холодно. Потом она была там, на игре, и я не могла оторвать от тебя взгляда, а потом ты посмотрел на меня, и я такая идиотка, потому что улыбнулась и все испортила, потому что была так рада за тебя.
Ну, черт возьми. Это было лучшее и худшее, что она могла сказать.
– Я такая идиотка. – Она запустила руки в волосы, теребя пряди. Затем они снова упали по бокам, ее пальцы задрожали, прежде чем она снова засунула их подмышки, продолжая расхаживать взад-вперед.
– Ты не идиотка. – Я тоже забылся. Не следил за выражением своего лица. Не притворялся, что она просто еще одна студентка. Я нашел ее в толпе и улыбнулся. Потому что ее лицо заставляло меня улыбаться. Это происходило автоматически.
– Я планировала прийти сюда и уже собиралась прокрасться вниз по лестнице, когда увидела ее в гостиной. Лиз всегда засиживается допоздна, смотря телевизор. Стиви иногда тоже смотрит, но только если Лиз уже ушла. Вот только сегодня была только Стиви, и, может быть, у меня паранойя, но у меня такое чувство, что это из-за меня.
Черт.
– Она что-нибудь сказала после игры?
– Нет. – Дженнсин так яростно замотала головой, что волосы хлестнули ее по лицу. – Я, в общем-то, не дала ей шанса. После того, как мы покинули стадион, я направилась прямиком в раздевалку и приняла горячий душ, чтобы разогреться перед нашей игрой.
– А вечером, когда ты вернулась домой?
– Мы ехали порознь. Я приехала домой раньше их и спряталась в своей комнате.
Я вздохнул.
– Давай не будем забегать вперед. Может быть, она не знает.
– Может быть. – Дженнсин прикусила нижнюю губу. – Но что, если узнает?
Что, если Стиви узнает?
Она остановилась, обхватив себя руками за талию. От ужаса, отразившегося на ее лице, у меня внутри все сжалось.
– Мне нравится Стиви. Но я ей не доверяю. Я не доверяю никому из девушек в команде.
– Почему? – Случилось что-то, что заставило Дженнсин держаться особняком. Были ли они жестоки по отношению к ней? Обвиняли ли они ее в том, что предыдущая девушка вылетела из команды?
– Опыт, – сказала она.
– Твоя команда в Стэнфорде. – Это была догадка, подтвердившаяся, когда она с трудом сглотнула и кивнула.
– Я думала, что они мои подруги. Мы были больше, чем товарищи по команде. Или… я думала, что мы были ими. Я доверилась нескольким из них. Рассказала им о своих маме и папе и обо всем остальном, что друзья рассказывают друзьям.
То, что она рассказывала мне.
Сказала ли она им, что не уверена, хочет ли продолжать играть? Может быть, эти девочки увидели в этом свое преимущество. Слабость, которую можно использовать.
Я видел, как тоже самое происходило с некоторыми футболистами. Те, кто обладал наибольшим талантом, обычно были самыми популярными. Но их навыки означали, что у них на спине всегда будет мишень. Другие могли начать завидовать. Искать возможность доставить этому игроку неприятности.
Так случалось не всегда. Раша Рэмзи любили его товарищи по команде, и его дружба была искренней. Но он был в этой команде с первого курса.
Дженнсин была не просто лучше других девушек команды «Дикие кошки». Она была необыкновенной.
Если Стиви знала о нас, если она хотела сбить спесь с Дженнсин, все, что ей нужно было сделать, это сказать Аспен.
– Это моя вина. – Именно я задержал ее допоздна этим утром. Во время игры я был единственным, кто не проявлял должной осознанности. Я был тем, кто рисковал с Дженнсин с самого начала.
– Нет. – Она покачала головой. – Мы в этом вместе.
Черт возьми, да, мы были вместе.
Я пересек комнату и преградил ей путь, так что у нее не было другого выбора, кроме как остановиться. Затем я взял ее лицо в ладони и поцеловал в губы.
– Что мы будем делать? – прошептала она.
– Говорить.
Она опустила взгляд на середину моей груди и кивнула.
Пришло время для серьезного разговора, которого мы оба избегали. Обсуждения, которое могло бы сделать подозрения Стиви неуместными.
Я отпустил Дженнсин, затем подошел к окну и уставился в холодную звездную ночь. После того, как она написала, что зайдет, я выключил свет внутри. Таким образом, никто из проезжающих мимо не увидел бы ее здесь.
Прятать ее, прятать нас уже чертовски надоело. Но сегодня вечером я был рад, что свет был выключен. В темноте было легче обнажить душу.
– Моя жизнь в Мишне. Это то место, где я хочу жить. Где хочу создать свою семью. Скоро я захочу завести собственных детей. Я не хочу быть стариком, когда мои дети подрастут. Нет, если я в конце концов… – слова застряли у меня в горле. Как папа. Как дядя Эван.
Ни одна душа на свете не знала, что я боюсь умереть молодым. Кроме Дженнсин.
– Тор. – От нежности в ее голосе мне стало и лучше, и хуже одновременно.
– У тебя столько всего впереди. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя загнанной в угол.
– Кто сказал, что я буду чувствовать себя загнанной в угол?
Я пожал плечами.
– Тебе двадцать один. Ты не должна быть привязана к старику.
– Двадцать два, – прошептала Дженнсин. – Мне двадцать два.
– Подожди. Что? – Я резко обернулся. – Я пропустил твой день рождения. Когда? Почему ты мне не сказала?
Она пересекла комнату и встала рядом со мной, глядя сквозь стекло.
– Не чувствуй вины за то, что пропустил важный момент, о существовании которого даже не подозревал. Будь рядом в следующий раз, и мы будем в расчете.
Ее следующий день рождения.
Если она хочет, чтобы я был рядом, я буду.
– Договорились.
Она придвинулась ближе, прижавшись виском к моей руке.
– Я как-то не задумывалась о том, чтобы завести детей.
Потому что ей было всего двадцать два. Ее жизнь была связана с волейболом. У нее было достаточно времени, чтобы подумать о детях, а с другим парнем у нее были бы годы впереди.
– Я должен отпустить тебя.
Она сунула руку в задний карман моих джинсов.
– Пожалуйста, не надо.
– Ты уверена? – Если она была готова выдержать это, дать мне шанс на будущее, я сделаю все, что в моих силах, чтобы сделать ее счастливой. Но она должна была быть уверена.
– Кто-то должен быть рядом, чтобы смотреть старые фильмы твоей мамы, покупать тебе книги, следить за тем, чтобы твои приправы сочетались по цвету, и убирать твой грузовик посреди ночи. Так получилось, что я хороша во всем этом.
Ни одна женщина в мире не справилась бы с этим лучше.
Мы двигались в тандеме, отодвигаясь от окна и приближаясь друг к другу. Наши губы слились в поцелуе, который был подобен глотку воздуха. Все напряжение покинуло мои мышцы, когда я подхватил ее на руки и оторвал от пола.
У меня не было ни малейшего шанса добраться до спальни, когда ее язык переплелся с моим. Поэтому я подошел к дивану и уложил ее на кожаную обивку. Затем накрыл ее тело, пробуя на вкус, облизывая и пожирая ее рот, пока потребность погрузиться в ее тугой жар не разлилась по моим венам.
– Тор. – Она оторвалась от меня, тяжело дыша, и прижалась губами к мочке моего уха. – Трахни меня.
Эта женщина. Мой член был таким твердым, что причинял боль.
Мы раздели друг друга догола, наша одежда свалилась на пол рядом с диваном, и когда я жестко вошел в нее, ее стон эхом отразился от стен.
– Черт, какие чувства ты заставляешь меня испытывать. – Я крепко поцеловал ее в губы, выходя из нее и входя в нее.
– Да. – Она обхватила ногой мое бедро, направляя меня глубже.
Я двигал нас снова и снова, пока она не начала дрожать. Но я не был готов к тому, что она кончит, пока нет. Я не был готов к тому, что это когда-нибудь закончится. Поэтому я отстранился и стащил ее с дивана, развернув нас так, что она оказалась у меня на коленях.
На ее лице была улыбка, когда она опустилась на мой член.
– Черт. – Я откинул голову на спинку дивана, стиснув зубы, когда она пошевелила бедрами.
Кончики ее пальцев впились в мои плечи, пока она скакала на мне, все быстрее и быстрее, пока не застонала.
Я обхватил ее за талию, помогая ей двигаться.
Не то чтобы она в этом нуждалась. Сила ее тела была удивительной, когда она стремилась к собственному освобождению.
Трепетание ее внутренних стенок чуть не погубило меня. Каждый раз, когда она опускалась, я боролся с растущим давлением в основании позвоночника.
– Давай, детка.
– Я уже близко, – сказала она, затаив дыхание. – Кончай со мной.
Я просунул руку между нами и большим пальцем нащупал ее клитор. Всего-то и потребовалось, что провести пальцем по нервному сплетению, и она откинула голову назад и начала сжимать меня, пока мое имя срывалось с ее губ.
Ее оргазм спровоцировал мой собственный, и мир превратился в размытое пятно, когда я излился в нее. Мой пульс отдавался в ушах, когда я сильно кончил, все мое тело было истощено к тому времени, когда она рухнула на меня, удовлетворенная и безвольная.
Я все еще был возбужден внутри нее, когда зарылся носом в ее волосы и вдохнул.
– Тор. – Она уткнулась носом мне в шею, а я прижал ее к себе, обхватив обеими руками ее спину.
Я любил ее.
Я хотел, чтобы такие ночи, как эта, длились всю оставшуюся жизнь. Хотел, чтобы она была в моих объятиях, в этом доме, в моей постели. Хотел ходить с ней за покупками вместе. Хотел завтракать с ней по утрам и ужинать по вечерам. Хотел, чтобы ее чистая машина стояла в гараже рядом с моим грязным грузовиком.
Все будет. Нам просто нужно было подождать еще немного.
– Мне пора. – Она вздохнула и поцеловала меня в щеку, прежде чем разнять нас. – Если Стиви что-то заподозрила, я не хочу рисковать тем, что завтра снова придется рано вставать.
– Хорошо. – Как бы сильно я ни хотел, чтобы она оказалась в моей постели, это, вероятно, был разумный шаг.
Прежде чем она успела наклониться, чтобы поднять свои трусики, я поднял их с пола и протянул ей, она надела их, а затем и спортивные штаны.
Когда толстовка с капюшоном, которая была на ней, прикрыла ее обнаженный торс, я подобрал с пола свои джинсы, вскочил на ноги, натянул их и застегнул. Затем, взяв ее за руку, я проводил ее до двери.
– Проща…
Я прижал палец к ее губам, прерывая ее.
– Я так чертовски устал прощаться с тобой.
Ее голубые глаза смягчились.
– Сладких снов, Дженнсин.
Она приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в уголок рта.
– Сладких снов, Торен.
Глава 26
Дженнсин
– Оставьте свои итоговые работы на моем столе. Оценки будут опубликованы к пятнице. – Профессор Смит махнул рукой в сторону двери. – Урок окончен.
Все встали, большинство из нас все еще были в куртках. Не было никакого смысла приходить сегодня днем. Было четыре часа, и кампус был почти пуст. Мы могли бы сдать экзамен в его офисе, но у Смита был комплекс Бога, поэтому он захотел в последний раз подоминировать над нами.
Был шанс, что его курс по управлению малым бизнесом станет единственной «В», которую я получу за всю свою учебу в университете. Я даже в старшей школе не получала «В». Но в тот момент мне было все равно. Я закончу университет и никогда больше не увижу измученное лицо Смита.
Нацепив фальшивую улыбку, я подошла к его столу и положила свою работу в стопку к остальным.
– Спасибо, профессор Смит. Мне очень понравились ваши занятия в этом семестре.
Да, я переживу «В», но я была не прочь откровенно подлизаться в надежде на «А».
– Спасибо. – Его ухмылка была такой высокомерной, что меня чуть не стошнило. Не важно. Если повезет, мои пути с этим человеком больше никогда не пересекутся.
Как только я оказалась за дверью, все мое тело, казалось, замерло.
Семестр окончен.
Остался всего один семестр.
А потом… что-нибудь.
Я пока не была уверена, что именно, но мне не терпелось это выяснить. С Тореном.
Достав телефон из кармана пальто, я отправила ему сообщение.
Сделано!
Он ответил мгновенно: Поздравляю, малышка
Последние три недели были лучшими в моей жизни. Это был вихрь учебы, спортивных состязаний и тайных вечеров.
Футбольная команда вышла в плей-офф, но проиграла в первом раунде. Наша волейбольная команда выиграла чемпионат конференции, но проиграла Орегону в первом раунде турнира.
Я не плакала после игры. Я вернулась домой вместе с командой, не потрясенная потерей, но почти оцепеневшая. Это оцепенение продолжалось до тех пор, пока я не переступила порог дома Торена. Один шаг за порог – и я разревелась.
Никогда еще в своей жизни я не плакала так много, как за последние пару месяцев, но мне казалось, что я наконец-то нашла свое безопасное место, где можно расслабиться.
Он поддерживал меня, пока я оплакивала потерю спорта, который был смыслом всей моей жизни. И когда я, наконец, взяла себя в руки, он спросил меня, уверена ли я, что хочу бросить.
У меня не было ни малейших сомнений в том, что он поддержал бы меня в любом решении. Но ничего не изменилось. Мне нужно было время, чтобы встать на ноги, найти другой путь, но я была готова к новому приключению. С ним.
Мой телефон завибрировал от очередного сообщения. Номер Торена был сохранен под его вторым именем Джеймс. В его телефоне мой номер был сохранен под именем Мари.
Ты идешь домой?
Я ответила, когда шла по кампусу: Сначала схожу на тренировку в полевой дом
Тогда там и увидимся
Мы не разговаривали. Мы едва узнавали друг друга. Но находиться с ним в одной комнате было достаточно.
На тротуарах было тихо, лишь несколько студентов вышли на улицу в столь поздний час. Вдалеке, сквозь просветы между кирпичными зданиями, солнце опускалось за горный горизонт, и вечерний свет был нежно-голубым с оранжевыми и золотыми оттенками. Это был самый красивый кампус, который я когда-либо видела, и еще на один семестр он будет моим.
До конца года мне все еще будет доступен тренажерный зал. Весной команда должна была возобновить тренировки, но, поскольку я не собиралась играть профессионально, я к ним не присоединюсь. Как и другие старшекурсники. Возможно, будет несколько контрольных игр, и, если тренер Куинн попросит нас сыграть, я с радостью приму в них участие. Но, по большей части, я уже закончила.
Я добралась до тренировочного поля и собиралась идти в раздевалку, когда зазвонил мой телефон.
Неизвестный номер.
– Что за спам-звонки сегодня? – пробормотала я себе под нос. Это был уже третий звонок.
Я отправила его на голосовую почту, а затем поспешила переодеться. Телефон зазвонил снова, когда я завязывала шнурки на ботинках. На этот раз на экране появилось мамино фото.
– Привет, – ответила я.
– О, привет. Я ожидала, что ты отправишь меня на голосовую почту. Как у тебя дела?
– Хорошо. Я только что сдала последний экзамен за семестр.
– Здорово, – в ее голосе звучала улыбка. У меня тоже.
Наши разговоры были скорее неловкими, чем непринужденными, но, когда мы переходили к другим темам, помимо волейбола, становилось легче. Если я не была на занятиях, то отвечала на звонки мамы. Я попросила ее попробовать. Так что я тоже старалась.
– Ты уверена, что не хочешь приехать домой на Рождество? – спросила она.
– Уверена. Было бы здорово отдохнуть и не путешествовать.
Отчасти это было правдой. Мне не хотелось лететь в Небраску на каникулы, особенно когда дома было нечем заняться. Мама проводила каникулы в качестве специального приглашенного комментатора на волейбольном турнире. Она будет занята тем, что любит, а я не хотела ходить за ней по пятам, чтобы потом меня тысячу раз спрашивали, где я буду играть дальше.
– Ты поговорила со своим отцом? – спросила она.
– Нет.
Она фыркнула, но больше ничего не сказала.
Может быть, папа позвонит мне на Рождество. Если он не сделает этого, я отправлю ему сообщение. Я уже отправила подарки мальчикам, а Тина прислала мне праздничную открытку от их семьи.
– Хорошо. Тогда, я думаю, мы поговорим позже, – сказала мама.
– Конечно. Пока.
– Прощай.
Мама всегда говорила «прощай». Никогда «пока» или «увидимся позже». Всегда «прощай». Может быть, именно поэтому я говорила это Торену столько месяцев. Я привыкла прощаться.
Больше нет.
Каждую ночь, выскальзывая из его постели, я говорила: «Спи крепко», а он желал мне «Сладких снов».
Начиная с пятницы, мне не нужно будет пробираться к нему домой тайком. Стиви проведет каникулы со своими родителями на Гавайях. А Лиз улетит домой в Огайо.
Они обе думали, что я проведу свой отпуск дома в одиночестве.
Вместо этого я буду у Торена, проводить каждую ночь в его постели и просыпаться в его объятиях каждое утро. Мы поедем к Фейт на Рождество и будем праздновать с ее семьей.
Я не могла припомнить времени, когда бы так радовалась каникулам.
Если Стиви что-то и заподозрила, то за последние три недели не сказала ни слова. Мы стали осторожнее, и мое пребывание у Торена стало короче, чем когда-либо. Бывали ночи, когда я вообще не рисковала приходить, потому что Стиви или Лиз засиживались допоздна.
Но начиная с пятницы все это не будет иметь значения.
Я достала из сумки наушники, прежде чем отправиться в тренажерный зал.
Торен уже был внутри, стоял у фонтанчика и наполнял водой бутылку.
Я сдержала улыбку, когда подошла со своей пустой бутылкой.
Он завинтил крышку, затем пошел прочь, и, когда мы проходили мимо, его костяшки пальцев задели мою руку.
Я улыбнулась так широко, что мне пришлось поднять подбородок, чтобы трое парней, которые отжимались, этого не заметили.
С полной бутылкой воды в руках я пробралась между тренажерами к свободному тренажеру-лестнице (прим. ред.: Тренажеры-лестницы – это устройства, которые имитируют ходьбу по ступеням.), находившейся рядом с Тореном.
Он уже двигался, поднимаясь по бесконечным ступеням.
Я не отставала от него, и через несколько минут на моих висках выступили капельки пота. Никто из нас не рисковал поднять взгляд. Мы занимались под нашу собственную музыку, отгородившись от окружающего мира. Но через каждые несколько шагов я улавливала тонкий аромат его одеколона.
Я набирала воздух в легкие, задерживала его на мгновение, а затем выдыхала.
Когда он увеличивал темп, я делала то же самое. На каждый звуковой сигнал его аппарата откликался звуковым сигналом мой.
Мы подталкивали друг друга в молчаливом соревновании, пока один из нас не выбивался из строя.
Мои бедра начали гореть, когда он снова нажал на кнопку, и рискнув взглянуть, я увидела улыбку, играющую у него на губах.
Он даже не был близок к тому, чтобы сдаться, не так ли? Может, я и обхожу его на беговой дорожке, но на тренажере-лестница и эллиптическом тренажере всегда выигрывает он.
Я стиснула зубы и нажала «Стоп».
Мои легкие горели огнем, когда я вытащила наушники и, и взяв бутылку с водой из подстаканника, поднесла ее ко рту.
С его стороны донесся тихий смешок, пока он продолжал подниматься.
Я вытащила свой телефон из лотка тренажера и набрала сообщение.
Ты победил. Назови свой приз.
Он взял свой телефон, пока я шла к аппарату за чистящим средством, чтобы опрыскать тренажер. Когда я закончила, его ответ уже ждал меня.
Сегодня ночью я трахну твой рот
Дрожь пробежала по всему моему телу, и мое естество сжалось.
Боже, как же мне нравились наши непристойные переписки. К тому времени, как я доберусь до его дома, я буду возбужденной и влажной. И больше всего на свете буду хотеть взять его в рот.
Я хочу стоять на коленях, когда ты кончишь мне в глотку
Позади меня раздался глухой удар, затем звук его шагов прекратился.
Когда я оглянулась через плечо, он держал в руке телефон, костяшки его пальцев побелели, а челюсть подрагивала, и он поправлял свой член. Он бросил на меня сердитый взгляд, а я отвернулась и спрятала смешок в ладони.
Я в шортах, детка. Не самое подходящее время для возбуждения.
Моей сегодняшней тренировкой были кардиотренировки, за которыми следовала моя любимая йога. Поэтому, я направилась к матам, набирая свой следующий ответ.
Ты первый начал.
Он прошел в самый дальний конец зала, так что между нами оказалось почти все пространство тренажерного зала. Сегодня он тренировал грудь, плечи и трицепсы.
Ты заплатишь за это позже.
Я снова надела наушники и улыбнулась, набирая очередное сообщение: Обещаешь?
Мы немного помолчали, сосредоточившись на упражнении. Когда я закончила, мои мышцы были теплыми и расслабленными. Я направилась в раздевалку, бросив быстрый взгляд на Торена, который подтягивался.
Он снял рубашку.
Этот мужчина. Я открыла камеру на своем телефоне и, притворившись, что делаю селфи, вместо этого сфотографировала его.
Когда-нибудь это фото будет обоями на моем экране. Когда-нибудь, когда нам не придется прятаться у всех на виду.
Я быстро сделала селфи, на котором послала воздушный поцелуй в камеру. Это было фото, которое я отправила ему, когда скрылась в раздевалке, чтобы принять душ.
К тому времени, как я оделась и закончила сушить волосы феном, было уже далеко за пять. Во всех кабинетах, мимо которых я проходила, было темно. Во всех кабинетах, кроме одного.
Я замедлила шаг, оглянулась, чтобы убедиться, что за мной никто не наблюдает, затем прошла мимо открытой двери кабинета Торена. Я планировала только помахать, но, когда подняла руку, чья-то рука схватила меня за запястье и потащила в его кабинет.
Торен оказался на мне в ту же секунду, как дверь захлопнулась, прижав меня к стене, а моя сумка с глухим стуком приземлилась у наших ног. Он поднял обе мои руки над головой, прижав их к бетону за моей спиной.
– Тор…
Он заставил меня замолчать поцелуем, его язык скользнул внутрь, переплетаясь с моим. Затем он прикусил мою нижнюю губу, и все протесты по поводу того, что мы целовались в его кабинете, улетучились.
Я замурлыкала, когда он поцеловал меня глубже, одной рукой все еще обхватывая мои запястья, а другой мою задницу, крепко сжимая ее через легинсы.
После тренировки он переоделся в джинсы и расположил одно из своих массивных бедер между моими, чтобы я могла потереться об него. Боже, это было невероятное трение. Я застонала, прижимаясь к нему всем телом, уже влажная и жаждущая большего.
Поцелуй Торена не был мягким или нежным. Это было наказание, которое он обещал за то, что я завела его в спортзале. Поцелуй был жестким и влажным, и когда он, наконец, оторвался от моих губ, я осталась с улыбкой на лице.
– Привет. – Я рассмеялась.
Он ухмыльнулся.
– Привет, детка.
– Мне это нравится. Целуемся в твоем кабинете. Но…
– Наверное, это не должно стать привычкой. – Он вытер рот, затем ослабил хватку на моих руках. Но прежде чем отпустить меня, он расположил их между нами и поцеловал мое запястье. – Когда-нибудь я приведу тебя сюда после игры, и мы будем трахаться у стены и на моем столе. Мы будем безумствовать, только ты и я.
Когда-нибудь.
– Ты и я.
Его рука коснулась моего лица, его большой палец скользнул по моей щеке, когда он посмотрел на меня сверху вниз. Его глаза долго изучали мои, прежде чем он открыл рот, как будто собирался сказать что-то серьезное.
Как будто он собирался сказать то, что я надеялась услышать неделями.
Раздался стук в дверь.
И прежде чем Торен успел его остановить, а я – спрятаться под столом, в комнату вошел Форд Эллис.
