Текст книги "Эта книга полна пауков"

Автор книги: Дэвид Вонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

Молли подбежала к двери, разделяющей ее и незваного гостя, уставилась на нее и издала низкое рычание. Скрежет продолжался. Когда он прекратился, его сменил звук чего-то переступающего через торговый автомат. Потом – хруст стекла, нечто наступало на осколки, разлетевшиеся, когда Эми опрокинула автомат.

Эми подбежала к противоположной двери и повернула задвижку. Молли не сдвинулась с места. Эми собиралась позвать ее, когда услышала:

– Кто это?

Детский голосок донесся из комнаты в которую зашел незнакомец. Создавалось впечатление что говорит маленькая девочка, и у Эми возникла сумасшедшая мысль, что Сенеба МакИннис так или иначе телепортировалась сюда из Невады.

– Вы можете отпереть дверь? Вы там?

Эми осторожно подошла к двери и спросила: «Кто ты?»

Голосок что-то ответил, но Эми не расслышала. Потом, чуть громче, голосок спросил: «Как тебя зовут?»

– Меня зовут Эми. Ты маленькая девочка и ты потерялась?

– Я не маленькая, мне восемь.

– Кто там еще, с тобой?

– Здесь только я. Вы можете меня впустить? Мне страшно.

Эми оглянулась на Молли, на ее морде был написан максимальный скепсис, который она вообще могла изобразить.

Эми отперла дверь и чуть-чуть ее приоткрыла. «Мм, привет. Кто ты?»

– Меня зовут Анна.

2 часа, до воздушной бомбардировки

Я быстро пригнулся и ударился головой о торчащую ручку опускания окон на двери Кэдди. Я ждал звуков выстрелов и появления дырок в дверях Кадиллака размером с кулак. Потом я понял, что не смогу услышать ничего вообще, потому что Джон сильно недооценил калибр орудий роботов. Двойные дула на той башенке выглядели достаточно большими, чтобы засунуть в них мой большой палец, они могли выпустить снаряды, которые легко прошьют тонкий металл дверей Кадиллака и микросекунду спустя неспешно проделают хорошенькую дыру и в моих мягких внутренних органах.

Но оружие не стреляло.

– Уходим! Уходим! – закричал Джон.

– Что? Нет!

–Они растеряны, нам нужно выбираться отсюда пока они не оправились и не превратили нас в швейцарский сыр!

Джон распахнул свою дверь и вытащил меня. Он залез на заднее сиденье и забрал что-то оттуда – таинственный зеленый ящик из моего гаража.

Мы пригнулись, так чтобы Кадиллак оказался между нами и орудием – с другой стороны такого же джипа-беспилотника не было – и побежали. Мы преодолели бетонные заграждения, и теперь впереди был только лес. А за ним – уборная в минимаркете, которая, надеюсь, поможет нам сбежать отсюда.

Дежавю.

Отличие было только в том, что теперь нас преследовали не солдаты. Нашими преследователями была толпа вооруженных горожан, с ружьями, охотничьими винтовками и мачете, и половина из них подняла свое оружие и целилась в нас. И, в отличие от национальной гвардии в те неорганизованные ранние часы кризиса, здесь были люди, которые знали для чего нужен этот забор. Я рискнул оглянуться и увидел зияющую дыру, которое мы проделали в заборе. Красные собрались с той стороны и во все глаза таращились на внешний мир, как будто внезапно оказалось что эта дыра ведет прямо в открытый космос.

Затем я увидел собирающуюся толпу, наблюдатели с другой стороны забора – каждый из них вооружен – стояли с тем же самым выражением на их лице. Как отражение в зеркале, одинаковая паранойя, цветущая с обеих сторон.

Забор был разрушен.

Роботы-охранники вышли из строя.

Все изменилось.

Кто-то начал стрелять. Мы окунулись в темноту деревьев, продрались через грязную канаву, вынырнули с другой стороны и побежали в минимаркет.

Надеюсь что он еще здесь...

Минимаркет был на месте. И на сей раз нас не заботило куда приведет нас волшебный сортир, главное было убраться отсюда. Если это не сработает, если гребаные тени, отвечающие за сеть межпространственных червоточин или чем бы это не было вырубили ее, мы покойники. Толпа разорвет нас на части.

Мы ввалились в туалет и закрыли дверь. Выстрел пробил дыру в двери справа, а потом двери сработала, ощущение падения и...

* * *

Загадочное ощущение. Целый мир перевернулся, как будто мы прокатились на аттракционе. Я упал на Джона, мы оба внезапно внезапно оказались лежащими на спине. Дверь, которая раньше была перед нами, теперь оказалась сверху. Мы посмотрели на нее, я вытащил ногу из-под Джона, пнул дверь и увидел на пасмурное небо. Я поднялся на ноги и понял, что вылез из земли, как вампир, поднимающийся из гроба после заката. Доски, кирпичи и битое стекло усеивали траву вокруг меня. Я вылез и смутно увидел старое здание больницы, возвышающееся надо мной. В стене было огромное отверстие и именно ее обломки были рассеяны вокруг. Мы телепортировались на расстоянии меньше чем в пол-мили и сейчас мы были одни, но могли расслышать крики толпы дальше по улице.

Я споткнулся о какой-то обломок и сзади меня появился Джон. Он пристально посмотрел на дыру, из которой мы вылезли, пришел в замешательство и закрыл дверь, которую я бросил открытой. Я увидел, что дверь и ее рама на самом деле просто лежала на земле, отброшенная в сторону взрывом, уничтожившим стену. Когда Джон снова открыл дверь под ней была только пожухшая трава.

– Вот дерьмо, я оставил патроны для ружья в Кэдди, – сказал Джон.

Я вздохнул и сказал: «Слушай... помнишь мы смотрели "Звездные войны" с Эми? Она тогда спросила "Почему принцесса Лея вела себя как сука, когда эти парни ее спасли?". Хорошо, я не хочу быть Леей в этой ситуации, и я оценил как ты провернул эту штуку с трамплином. Но у тебя вообще был хоть какой-то план?"

– Я над этим работаю.

– И поскольку время работает против нас...

Джон смотрел на старое здание, особо внимательно уставившись на мшистые кирпичные стены.

– Что? – спросил я.

– Чуть раньше я принял Соевый соус.

– Ты принял соус?

– Ага. И я попал сюда.

– Окей...

– И... тут повсюду были тени.

Я проследил за его пристальным взглядом. Ряды окон в заплесневелом кирпиче были заколочены древней, покореженной фанерой. Создавалось впечатление, что здания болело катарактой. Людей-теней я не увидел.

– А сейчас ты что-нибудь видишь? – спросил я.

– Нет.

Он повернулся, увидел что-то еще и сказал: "Жди меня здесь" и вручил мне зеленый ящик. Джон трусцой побежал от меня, направляясь в угол здания. Я обнаружил зад припаркованного там RV и последовал за Джоном. Слабые крики вооруженной толпы становились громче.

– Джон! Что ты...

Я потерял дар речи при виде запачканной кровью травы, окружающей голую землю – поверхность огромной, засыпанной недавно ямы, похожей на братскую могилу. Джон достал свой нелепый самопальный обрез (который он держал засунутым в штаны сзади), и нырнул в RV. Ветровое стекло было разбито и, когда я последовал за Джоном через водительскую дверь, я увидел, что коричневая обивка сиденья водителя была одной большой лужей крови.

Господи.

Держа обрез перед собой, Джон быстро обыскал RV изнутри. На противоположной стене были приделаны какие-то крючки, и мне понадобилось несколько секунд чтобы понять что это были оружейные стойки, теперь все они были пусты. Джон один за другим распахнул несколько солдатских сундучков и нашел в них по крайней мере четыре различных вида патронов.

– Бинго, – сказал он, рассовывая ружейные патроны по карманам, – Видишь? Иногда все случается само по себе. Нам нужны были патроны – вот они.

Я осмотрелся. На полу валялся разбитый ноутбук. В самом конце пол был влажным, и вонял мочой. Похоже здесь кроме патронов нам ничего не пригодится...

Я застыл.

– О, нет. Нет, блядь, нет. Нет, нет, нет...

Джон присоединился ко мне и сказал: «Что? Я думаю, здесь произошло…», и тоже замолчал. Он увидел тоже что и я.

Два предмета, посторонний бы отмел их как незначительные: пустая коробка из-под красной лакрицы и ортопедическая подушка, разработанная для людей с проблемами с позвоночником.

Эми.

На самом деле это только подтвердило то, что и и так уже знал. Она приехала за мной, потому она такая какая есть и она нашла путь сюда, потому что не могла его не найти.

Джон нервно оглянулся на боковое окно. Толпа могла быть здесь в любой момент. Он сказал: «Ладно, мы не знаем, была ли это она здесь. И даже если была, на водительском сиденье точно не ее кровь. Эми не умеет водить...», но я уже выпрыгивал из RV. Снаружи, я немедленно заметил другое, меньшее пятно крови в траве перед открытым подвальным окном. В нем валялся один пустой ботинок. Мужской.

– Эми уговорила кого-то привезти ее сюда. Они остановились здесь, потом что-то мерзкое заявилось сюда, вылетев из того окна, и они выбили из него все дерьмо. Смотри – рядом с окном валяется гильза. Возможно сперва оно сожрало водителя. После этого оставшаяся часть отряда из RV и Эми, если она была с ними, они решили отомстить(?) и пошли туда. Есть шанс, что они до сих пор там. А потом какой-то бродяга забрался внутрь RV и обоссал пол.

– Дэйв, зачем бы им...

Проигнорировав Джона, я наклонился к подвальному окну и прокричал: «ЭМИ! ЭЙ! ЭМИ? ЭТО – ДЭЙВ.» Тишина. «КТО-НИБУДЬ? ТАМ ЕСТЬ КТО-НИБУДЬ?»

Грохнул выстрел. Пуля отколола кусочек стены. Мы пригнулись и Джон схватил меня за рукав, дергая меня за угол к парадной двери. Никому из нас не пришло в голову даже обсуждать возможность спуска в это подвальное окно. Это нарушало целых два правила проживания в Нераскрытом: 1) никогда не заходить туда, откуда нет свободного выхода, через который можно быстро спастись, и 2) не стоит идти туда, где перед входом чертова огромная лужа крови.

Мы достигли парадной двери, и Джон сказал: «Заткни уши". Он направил дробовик на на замок на двери и вынес в дереве дыру размером с грейпфрут. Мы вошли внутрь.

105 минут до воздушной бомбардировки

Казалось, что федералы бросили все, погрузка чего заняла бы больше пяти минут. Коробки с медицинским оборудованием, костюмами биозащиты, фильтрами для них и кучей разных других штук стояли в ряд в главном холле, брошенные при эвакуации. Галогенные настольные лампы, стояли тут и там, некоторые из них продолжали работать, освещая синеватыми лучами огромное мертвое здание. Мы закрыли входную дверь и приперли ее огромным металлическим шкафом.

Запыхавшись, я сказал: "Мы могли бы снова запереть эту дверь если бы кто-то не проделал в ней дыру".

– Ну извини, милая.

– И, между прочим, к вопросу о ружейных патронах в RV? Они были там не потому, что ангел-хранитель спустил их туда с неба, потому что тебе нужна помощь. Они были там потому, что кто-то еще, кто-то, кто позаботился о должной подготовке, заплатил за них свои деньги. Вспомни об этом, когда в следующий раз обнаружишь себя в очередной заднице, где тебя будет ждать кто-то, кто заплатит за тебя залог или хотя бы предоставит угол с кроватью. Это не провидение. Это – щедрые люди, которые упорно работают, чтобы купить вещи, которые ты сможешь взять.

Мы не спеша пошли вниз по залу, направляясь в глубину здания. Джон сказал: «Обыщи один из этих ящиков. Посмотрим, сможешь ли ты найти там немного гребаных антидепрессантов.»

– Да все нормально...

– Серьезно, ситуация чрезвычайная. Я затолкаю их в ствол и выпалю тебе прямо в башку.

Еще секунду мы двигались в тишине, а потом я сказал: «Как мы разберемся со всем этим, Джон, это же ужас?»

– Мы всегда находим способ, – покачал головой Джон.

Нам пришлось остановится чтобы вскарабкаться на груду упавших пластиковых контейнеров. Я сказал, «Черт, федералы, уезжали второпях. Их что захлестнуло волной зараженных?"

– Не обязательно. Я же говорил тебе, что мы с Фальконером пытались устроить побег, и нам пришлось проделать здоровое отверстие в стене, чтобы его осуществить. Похоже они держали нас большом спортзале, мы увидели несколько резервуаров с жидким кислородом вдоль стены, и мы решили "А давай взорвем их к херам и устроим тут ад". Это сработало, как я понимаю, но пока продолжались беспорядки кучка зараженных, которых они держали здесь, тоже сбежала и они решили просто покинуть город и позволить ситуации развиваться самой по себе.

– Погоди, так это из-за тебя федералы покинули город? Господи, Джон.

– Ну что тут скажешь, похоже что попытка удержать меня была их большой ошибкой. Они должны были знать, что такой говнистый поступок повлечет за собой.

Джон клацнул тремя патронами в своем нелепом ружье с тройным стволом, нервно поглядывая назад на парадные двери. Никто не пытался их выломать. Подождите, вооруженная и очень сердитая толпа побоялась войти сюда? Это был, блядь, однозначно нехороший признак.

– ЭМИ? КТО-НИБУДЬ?

Эхо отразилось от заплесневелых стен. Здание внутри казалось в раз в пять больше, чем снаружи. У него была запутанная планировка характерная для всех больниц, разработанная, по-видимому, кем-то, кто верил в целительную силу созерцания посетителей, бесцельно блуждающих по кабинетам. Еще больше помогало то, что все обозначения, бывшие здесь, пропали: украдены или закрашены граффити на стенах. Мы вошли в зал "Т".

– Куда дальше? – спросил я.

– Когда я был здесь раньше, я... ЭЙ!

Джон побежал направо. Я последовал за ним и тяжелый зеленый ящик при беге бил меня по ногам. Я счел, что будет глупо грохнуться на пол.

– Что? Что ты там увидел? Джон!

Мы остановились в конце зала.

– Я увидел кого-то.

– Это был... человек?

Он покачал головой, что означало – Джон не знал.

– Ты уверен, что видел его?

– Это что, лифт?

Это был действительно лифт. В самом конце зала. Его двери были закрыты.

– Электричества конечно нет, так?

– Я думаю, что ты можешь оказаться неправ. Я ездил в нем: они держали меня внизу в подвале некоторое время.

– Держали тебя внизу? Ты не рассказывал мне об этом. И что там? Конечно, ничего такого на что можно было бы пожаловаться, иначе ты бы уже рассказал мне об этом.

– Я не знаю. Они все время держали меня в отключке, а когда вели меня чтобы отправить в карантин – надели пакет мне на голову. Не хочу поколебать твою веру в правительство, но я думаю, что ОПНИК – это какие-то их мутные делишки. Пойдем, поищем лестницу.

Не было даже необходимости даже обсуждать идею поездки на лифте. Правило номер один, о котором я говорил немного ранее. Заходишь в такое место – и ты в ловушке. А еще кто-то сможет управлять тем, куда ты попадешь. Все эти правила основывались на горьком опыте.

– Вуаля! Лестница. Справа. – сказал Джон.

Мы пробежали к двери лестничной клетки, и в тот момент когда рука Джона схватила ручку, лифт позади нас издал перезвон. Мы услышали как двери скользнули в сторону, открываясь.

Позади нас детский голос спросил: «Уолт?»

90 минут до воздушной бомбардировки

Я чуть было не намочил штаны. Джон глянул на мое лицо и развернулся назад, вскинув обрез. Он пошел впереди, и мы медленно двинулись к открывшемуся лифту. Внутри стояла маленькая девочка. Длинные, черные, прямые волосы. Она была одета в грязную длинную ночную рубашку.

– Черт побери. Что ты здесь делаешь? – спросил Джон.

– Джон, назад... – сказал я.

Девочка посмотрела на меня и сказала, «Не бойтесь.»

– Анна?

Она кивнула.

– Ты знаешь ее? – спросил Джон.

– Джон, не опускай оружие.

– Хочешь подержать его сам? Я не буду наставлять ствол на ребенка.

– Почему там у этого оружия столько дырок? – спросила Анна.

– Что тебе нужно? – сказал я.

– Я могу проводить тебя к Эми.

– Она здесь?

Анна слегка кивнула.

Джон и я обменялись взглядами.

Джон спокойно сказал: «Хорошо, я признаю, она довольно жуткая.»

– Мужик, да если бы это был фильм ужасов, то весь зал уже орал бы нам, чтобы мы съебывали отсюда, – прошептал я.

– Ага, ну, по крайней мере, они бы подумали об этом. Вряд ли они бы кричали, ты понимаешь бесполезно орать, когда ты...

– Она внизу, – прервала его Анна. – Ваша собака тоже здесь. Заходите.

– Мм, нет. Если нам нужно спуститься, мы выбираем лестницу, – сказал Джон.

Анна покачала головой. «На лестнице нет освещения. Мы должны избегать темноты."

Я сглотнул и сказал, «Из-за человека-тени.»

Она кивнула. Джон прошептал: «Господи боже.»

– Так как хочешь, а я иду, – сказал я Джону.

Других идей у Джона не было. Это, очевидно, была ловушка. И, не менее очевидно, что ничего другого, как идти в нее, нам не оставалось.

Джон спросил у Анны: «Где она? На каком этаже?»

– На минус втором. Там Мистер Медведь, он за ней присмотрит.

– Отлично, и Мистер Медведь – это...

– Это плюшевый мишка, – ответил я за нее.

– Ясно.

– Мы пойдем. Ты – ждешь тут в течение двух минут. Я иду по лестнице. Если нас там что-то поджидает, я выясню как ему на вкус картечь. Потом вы спускаетесь на лифте, а я встречу тебя там. Тогда, если она, ммм... нападет на тебя, тебе всего лишь нужно будет продержаться пока лифт проедет два этажа. Против ребенка. – сказал мне Джон.

– Я думаю, что мы должны все поехать вместе, – сказала Анна.

Джон уже направлялся на лестницу. Я вздохнул, приготовился дать отпор, и ступил в лифт с Анной. Я притронулся пальцем к кнопке «B2» и досчитал до ста, приготовившись к звуку выстрелов из ружья, крикам или чему-то в таком стиле.

Ничего такого.

Я нажал кнопку.

Дверь закрылась.

Анна неподвижно стояла слева от меня, вся в нетерпении, как и любой человек, едущий в лифте. Лифт медленно, с грохотом спускался ниже и ниже. Крошечная, мягкая, теплая рука ухватила мою. Я посмотрел вниз на Анну, и она мне улыбнулась.

Лифт затрясся и остановился.

Свет пропал.

Маленькие пальчики, сжали мою руку. Я ударил по двери и закричал: «ДЖОН! ЭЙ!»

Тишина. Рука Анны сжала мою еще сильнее. Очень сильно. Слишком сильно.

Я ударил кулаком по панели с кнопками. Ничего. Я пнул дверь и попытался вырвать свою руку у Анны, но не мог.

Пальцы изменились. Я чувствовал, что они таяли под моей хваткой, соединяясь, становясь чем-то похожим на змею или щупальце...

* * *

Мигнув, свет включился. Я взглянул на Анну, она вновь была просто маленькой девочкой с небольшими детскими ладошками.

Она сказала: «Со светом иногда такое происходит."

Я одарил ее тяжелым взглядом. Ее глаза излучали невинность. Двери открылась, и за ними появился Джон, направивший ружье прямо мне в лицо.

Я сказал: «Не стреляй. Свет... мм... погас. Тут все чисто?»

– Ага.

Анна вышла из лифта и направилась вперед, остановившись, чтобы подобрать игрушечного мишку, купленного и проданного, похоже, на трех различных гаражных распродажах в течении двадцати с чем-то лет. Она прижала его к себе и пошла вниз по очередному залу.

* * *

Я оглядел коридор, сложенные напротив тронутые ржавчиной стальные двери, ощутил запах испражнений и последовал за Анной. Джон шел за мной, держа дробовик у уха так, что его ствол был направлен в потолок, пытаясь смотреть во все стороны одновременно.

Мы завернули за угол, пройдя еще несколько дверей и достигли конца зала и изрешеченной пулями двери обслуживания, забаррикадированой с этой стороны: полосы металла крест-накрест со следами свежей сварки. Еще тут были пустые мешки из-под цемента и инструменты для кладки, валяющиеся по всему залу, и я задался вопросом, окажется ли, что по ту сторону двери паровой туннель заделан свежей кирпичной кладкой.

Анна повернула налево, в другой зал. Потом она прошла через дверь с надписью ПРИСТРОЙКА, за которой открылся настолько длинный коридор, что казалось что он просто невозможен для этого здания. Мы направились вниз, наши шаги отзывались эхом бесконечно в обоих направлениях. Стены были покрыты поблекшими фресками, изображающими огромные улыбающиеся лица, возможно клоунов или мимов. Местами время и влага разъели краску так, что огромные куски красочного пейзажа исчезли, а их жители продолжали улыбаться, не осознавая, что сама ткань их реальности рушится. Граффитчики изрисовали все тэгами, знаками анархии и рисунками членов. Вдоль стены слева огромными буквами было написано:

ПИЗДЕЦ НЕ РЯДОМ

ОН УЖЕ ЗДЕСЬ

НО НАС ЭТО НЕ ВОЛНУЕТ

Анна оглянулась на меня и улыбнулась. Невидимые муравьи пронеслись по моей спине.

Я оглянулся на Джона и на его лице прочел, что он уже понял, что если нас и ждет что-то в конце пути, то чем бы это ни было, это однозначно не Эми. То что мы там найдем однозначно будет плохой новостью, и остается только один вопрос: что мы будем с этим делать. Мы не контролировали ситуацию. Мы ее никогда не контролировали. Последняя из рабочих аварийных ламп освещала только половину нашего пути по коридору – свет исчезнет задолго до того, как мы достигнем его конца. Наше эхо следовало за нами вниз, и вниз, в темноту. Анна замедлилась, и я еще раз почувствовал крошечную, руку, согревающую мою. Мы шли вместе, и в конце темного зала я мог увидеть закрытую дверь с небольшой лужей перед ней. Именно так люди описывают клиническую смерть – длинный туннель с освещенной дверью в конце.

– Эми – там, – прошептала Анна. В тот момент, я решил, что хотя и не в буквальном смысле, вероятно, это была правда. Что бы ни ждало нас за этой дверью, оно очень быстро поможет мне увидеть Эми. Ну или по крайней мере, быть к ней, если там где мы окажемся не будет такой штуки как зрение.

Мы подошли к двери. Анна отпустила мою руку и сказала: «Она заперта. Только Эми может ее открыть. Позовите ее.»

Я произнес, «Эми?», но подумал, что сделал это слишком тихо для даже того чтобы меня услышала Анна. Я откашлялся и повторил громче.

В этот момент я понял, что почувствовал запах чего-то полностью неуместного в этом гнилом позабытом здании. Запах, который я ощущал сто раз до этого, запах, который пробуждал воспоминания, вызывающие волну печали.

Я услышал как замок, запирающий дверь, повернули.