Текст книги "Генезис цивилизации. Откуда мы произошли..."
Автор книги: Дэвид Рол
Жанры:
Прочая научная литература
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 37 страниц)
Название Пунт, или Пвенет, – слово женского рода. На это указывает знак «т», являвшийся в древнеегипетском языке типичным окончанием женского рода. Однако благодаря исследованиям огласовок в древнеегипетском языке мы знаем, что такие окончания «т» не произносились, если за ними не следовала гласная. Таким образом, Пунт, или Пвенет, могли произноситься как «Пун», «Поэн» или «Пэн» (в русской традиции – «Фин»). Помня об этой важной лингвистической особенности, давайте обратимся к удивительному преданию древних времен, которое сводит главные нити нашей истории в одну всеобъемлющую повесть.
Финикийцы с побережья восточного Средиземноморья впервые привлекли к себе внимание западного мира на страницах Библии и сочинений древнегреческих и римских авторов. Один из наиболее знаменитых их царей, Хирам, царь Тира, выступал в роли политического союзника царя Соломона. Это тот самый Хирам, который направил к Соломону опытных строителей для постройки задуманного им величественного храма в Иерусалиме и, кроме того, прислал дорогую древесину ливанского кедра для отделки интерьеров храма и дворца царя Израиля.
«И послал Хирам, царь Тирский, слуг своих к Соломону, когда услышал, что его помазали в царя на место отца его; ибо Хирам был другом Давида во всю жизнь.
И послал также и Соломон к Хираму сказать:
Ты знаешь, что Давид, отец мой, не мог построитъ дом имени Господа, Бога своего, по причине войн с окрестными народами, доколе Господь не покорил их под стопы ног его.
Ныне же Господь, Бог мой, даровал мне покой отовсюду: нет противника и нет более препон.
И вот, я намерен построить дом имени Господа, Бога моего, как сказал Господь отцу моему Давиду, говоря: «сын твой, которого Я посажу вместо тебя на престоле твоем, он построит дом имени Моему.
Итак, прикажи нарубить для меня кедров с Ливана; и вот, рабы мои будут вместе с твоими рабами, и я буду давать тебе плату за рабов твоих, какую ты назначишь; ибо ты знаешь, что у нас нет людей, которые умели бы рубить дерева так, как Сидоняне.
Когда услышал Хирам слова Соломона, очень обрадовался, и сказал: благословен ныне Господь, Который дал Давиду сына мудрого Ьляуправленияэтим многочисленным народом!
И послал Хирам к Соломону сказать: я выслушал то, зачем ты посылал ко мне, и исполню все желание твое о деревах кедровых и деревах кипарисовых.
Рабы мои свезут их с Ливана к морю, я плотами доставлю их морем к месту, которое ты назначишь мне, и там сложу их, и ты возьмешь. Но и ты исполни мое желание, чтобы доставлять хлеб для моего дома.
И давал Хирам Соломону дерева кедровые и дерева кипарисовые, вполне по его желанию.
А Соломон давал Хираму двадцать тысяч коров пшеницы, для продовольствия дома его, и двадцать коров оливкового масла. Столько давал Соломон Хираму каждый год.
Господь дал мудрость Соломону, как обещал ему. И был мир между Хирамом и Соломоном, и они заключили между собою союз. И обложил царь Соломон повинностию весь Израиль: повинность же состояла в тридцати тысячах человек.
И посылал их на Ливан, по десяти тысяч на месяц, попеременно; месяц они были на Ливане, а два месяца в доме своем. Адонирам же начальствовал над ними.
Еще у Соломона было семьдесят тысяч носящих тяжести и восемьдесят тысяч каменотесов в горах.
Кроме трех тысяч трехсот начальников, поставленных Соломоном над работою для надзора за народом, который производил работу.
И повелел царь привозить камни большие, камни дорогие, для основания дома, камни обделанные.
Обтесывали же их работники Соломоновы и работники Хира-мовы и Гивлитяне (мужи из Библоса), и приготовляли дерева и камни для строения дома».
[3-я Царств 5:1-18]
Мы знаем, что финикийцы владели целым рядом крупных центров на побережье Средиземного моря, большинство которых и в наши дни остаются цветущими городами. Нам хорошо знакомы названия таких городов, как Тир (Тсур), Сидон, Арвад (Арад), Бейрут (Берит), Библос (Гивла, египетск. Кебнет)и Триполи. Эти «финикийские» города имеют давнюю археологическую историю, которая у некоторых из них восходит к началу Бронзового века, но только историки связывают города, найденные в слоях, относящихся к Железному веку, с древней Финикией. Это отчасти объясняется тем, что Соломон вплоть до недавнего времени считался царем Израиля эпохи Железного века; но теперь мы можем установить даты его правления более точно. Новая Хронология, принципы которой изложены в предыдущем исследовании, позволяет отнести этого знаменитейшего из израильских царей к его истинному с точки зрения археологии времени – периоду процветания конца Бронзового века. Относя Соломона к более ранней эпохе, мы должны «передвинуть» и его союзника Хирама, а значит, и время наивысшего расцвета финикийской культуры к концу Бронзового века, когда египетские тексты именовали жителей прибрежных районов Ливана/Сирии «азиатами» (египетск. Аму)или «хананеями» (египетск. Канону).Слово «хананей» фактически означало «торговец» – вполне подходящее название для таких морских купцов, как финикийцы. Книга Бытия, напротив, приписывает основание страны хананеев Ханаану, младшему брату Хуша.
«От Ханаана родились: Сидон, первенец его, Хет, Иевусей, Аморрей, Гергесей, Евей, Аркей, Синей, Арвавей, Цемарей и Химафей. Впоследствии племена Ханаанские рассеялись. И были пределы Хананеев от Сидона к Гераду до Газы, отсюда к Содому, Гоморре, Адме и Цевоиму до Лаши».
[Бытие 10:15–19]
Главный вопрос, возникающий в этой связи, – действительно ли в эпоху Бронзового века жители земли, получившей впоследствии название Финикии, были в этническом или хотя бы культурном отношении финикийцами на протяжении долгой истории этих великих городов или даже с момента их основания? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны выяснить, что же говорили по этому поводу сами финикийцы.
К сожалению, собственно финикийских текстов до нас не дошло. Однако мы располагаем свидетельством знаменитого «отца истории» – Геродота. Он сообщает, что сами финикийцы считали, что их древняя прародина – побережье Эритрейского моря (Красное море) и что в некую незапамятную эпоху их предки совершили легендарное путешествие, перебравшись в восточное Средиземноморье, где и основали новые города. Спустя несколько столетий эти города стали великой метрополией и колыбелью финикийской нации.
«Образованные мужи из персов утверждают, что именно финикийцы явились причиной вражды (между греками и римлянами). Они (по их словам) вторглись в наши моря (т. е. моря восточного Средиземноморья) из Эритрейского моря и поселились в захваченной ими стране (т. е. Финикии/Ливане), откуда и начали совершать свои дальние плавания».
Известно, что многие цивилизации древнего мира признавали превосходство финикийцев в области мореплавания. Из библейских текстов и других внебиблейских источников со всей очевидностью следует, что финикийцы были не только искусными ремесленниками и строителями, но и величайшими торговцами древнего мира. Большая часть их торговых путей пролегала по морям. Археологические находки говорят о том, что эта морская торговля процветала еще в эпоху египетского Древнего Царства, и раскопки со всей очевидностью показали существование тесных политических и культурных связей между Египтом и ливанским морским портом Библос. Египтяне даже называли особый тип морских кораблей «библосским кораблем» (египетск. кебни);кроме того, мы уже упоминали, что флот Хирама доставлял в Израиль стволы ливанских кедров для строительства Иерусалимского храма.
Зная о том, что финикийцы считали себя выходцами с побережья Эритрейского моря, для нас весьма небезынтересно вспомнить и о другом аспекте правления царя Соломона. Глава девятая 1 Книги Царств рассказывает о том, как израильский правитель Иерусалима повелел построить большой морской корабль в порту Ецион-Гавер в Акабском заливе. Членами экипажа этого корабля стали израильтяне, обученные и вымуштрованные опытными финикийцами, которых прислал царь Тира Хирам. Впоследствии этому кораблю было поручено совершать плавания в отдаленную землю Офир (по-видимому, Индию) и привозить оттуда ко двору Соломона всевозможные диковины и предметы роскоши.
Остров Фараона, возможно – Ецион-Габер, древний порт царя Соломона, – отправная точка заморской экспедиции посланцев израильского царя в землю Офир. Возглавляли это плавание по Красному (Чермному) морю опытные финикийские мореходы. Крошечный островок, показанный на фото, расположен у северной оконечности Акабского залива.
«Царь Соломон также сделал корабль в Ецион-Гавере, что при Елафе, на берегу Чермного (т. е. Красного) моря, в земле Идумейской.
И послал Хирам на корабле своих подданных корабельщиков, знающих море, с подданными Соломоновыми;
И отправились они в Офир, и взяли оттуда золота четыреста двадцать талантов, и привезли царю Соломону».
[3-я Царств 9:26–28]
Быть может, царь Соломон остановил свой выбор на финикийцах не только потому, что те были опытными мореплавателями, но и потому, что они хорошо знали морские течения и коварные коралловые рифы Красного моря? Нет никаких сомнений в том, что финикийцы были не только лучшими мореходами Средиземноморья, но и людьми, способными организовать успешное плавание вокруг Аравии. Финикийцам были хорошо знакомы воды этих морей, ибо их предки плавали в этих местах за много веков до Соломона.
Хотя термин «Финикия» не употреблялся до достаточно позднего времени, мы нашли один древнеегипетский источник эпохи Среднего Царства – «Историю о Синухэ» [193]193
«История о Синухэ» – созданная в эпоху Среднего Царства история о придворном, вынужденном покинуть Египет после убийства фараона Аменемхата I. Синухэ провел много лет в скитаниях в земле Ханаан в районе, впоследствии известном под названием Финикия (т. е. Ливан), прежде чем в самом конце истории возвратиться в Египет.
[Закрыть], в котором упоминается земля «Фенку», что вполне может представлять собой раннюю огласовку привычного греческого «Финикэ», от которого и происходит название Финикия. Кстати сказать, знаменитые Пунические войны между Карфагеном, основанным теми же финикийцами, и Римом – еще одно доказательство того, что финикийцев в древности называли людьми пун, или пэн. Далее. Я уже неоднократно приводил примеры перехода «п» в «ф», наиболее выразительным из которых можно считать арабское «Файюм» – производное от древнеегипетского «Па-Йам» («море»). Вполне возможно, что благодаря такому истолкованию названий Пун, или Пэн, мы сможем установить корни происхождения не только финикийцев классической древности, но и тех самых морских интервентов, которые вторглись в долину Нила в Додинастическую эпоху.
Я далеко не первый, кто подметил это. Еще в 1939 г. Флиндерс Петри высказал предположение, что интервенты (которых он называет «Племя Сокола»), прибывшие в Египет накануне основания I династии, были те же самые люди пун (пунтийцы), которые, в свою очередь, явились основателями Финикии. Его формулировка существа проблемы включает в себя несколько интересных аспектов, заслуживающих дальнейшего изучения.
«Племя Сокола, несомненно, происходило из Элама (Сузиана), на что указывают герой и львы на резной рукояти ножа из Арака. Племя это отправилось вдоль побережья Персидского залива и обосновалось на Африканском Роге. Своей новой территории они дали название «Земля Пунт», и она стала для египтян позднейших времен «священной землей», прародиной расы правителей. Люди племени Пун основали островную крепость Ха-Фун (Хафун), державшую под своим контролем все побережье и давшую название пунийцам или пенам классической античности… Те же, кто переплыл Красное море, сформировали ядро интервентов – основоположников династии в Египте, стоящих в самом начале исторического пути кусеиров-коптов. Другие же отправились в Сирию и основали Тир, Сидон и Арад, назвав их в память о своей островной родине в Персидском заливе».
Быть может, Петри был совершенно прав, признавая обоснованность геродотовского объяснения истоков происхождения финикийского народа? В самом деле, существует целый ряд весьма примечательных совпадений, требующих объяснения. Во-первых, существует египетское слово фнкe(возможно, произносившееся как Фэнке), которое в глубокой древности могло использоваться применительно к финикийцам, а остров Ха-Фун вполне мог, как указывал еще Петри, послужить прообразом острова Пун(т), на котором происходит действие «Истории о моряке, потерпевшем кораблекрушение». Кроме того, весьма показателен и тот факт, что два из островов Бахрейнского архипелага первоначально носили названия Арад и Тилос (Тирос, т. е. Тир) – то есть назывались точно так же, как и два крупнейших города собственно Финикии. В этом контексте не менее интригующим представляется и то, что Персидский залив в древности именовался Эритрейским морем (то есть Красным морем). По всей видимости, это название нынешнему Красному морю дали шумерские мореплаватели, перебравшиеся в Африку. И еще один любопытный факт, никак не связанный с этими «совпадениями»: у христиан Ливана бытует твердое убеждение в том, что их предки-финикийцы прибыли на эти земли из региона Персидского залива. Это древнее предание и в наши дни излагается в школах Ливана как несомненный исторический факт.
Наконец, давайте обратимся к археологическим свидетельствам. Раскопки, проведенные еще в 1920-е гг. на месте позднейшего «финикийского» города Библос, выявили следы появления в древности некоего нового народа, принесшего с собой навыки обработки металлов и гончарный круг. Эти пришельцы хоронили своих мертвецов в больших погребальных урнах, усадив тела усопших в позе новорожденного младенца. Пришельцы прибыли в Библос в конце IV тысячелетия до н. э. – в то самое время, когда в археологической хронологии Египта отмечено появление иноземной элиты. В контексте материалов, изложенных нами здесь, мы с полным правом можем отождествить этих новоприбывших, появившихся на побережье земли Ханаан, с потомками Ханаана, младшего сына Хама, которые в древности были известны под этнонимом «люди Фин» (от египетского Пунт) и которых мы сегодня называем финикийцами.
*********************************************************************************************
ВЫВОД ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ
–
Есть достаточно оснований, чтобы утверждать, что народ, известный под этнонимом «финикийцы», некогда обитал на островах Бахрейнского архипелага. Нет никаких сомнений, что это – тот же народ, что и древние дилмуниты. Египтянам они были известны как люди Фин – жители Земли Богов, таинственной страны Пунт.
*********************************************************************************************
Глава десятая
ДИНАСТИЧЕСКАЯ РАСА
Если допустить, что один человек может определять собой лицо научной дисциплины, то в области египтологии это, конечно, Уильям Мэттью Флиндерс Петри. Петри заслужил от своих последователей почетный титул отца египтологической археологии, и благодаря его методике раскопок египтология стала подлинной наукой, а не заурядным организованным разграблением монументов цивилизации фараонов. В то же время Петри известен и своими радикальными и нередко противоречивыми идеями, наибольшей известностью из которых пользуется теория Династической расы, которую он выдвинул в качестве попытки дать историческое объяснение происхождению древнеегипетской цивилизации.
Петри (1853–1942).
Петри стал первым главой (в 1892–1933 гг.) эдвардсовской кафедры египтологии в Юниверсити Колледж в Лондоне – той самой кафедры, где в свое время довелось учиться и мне. Кафедра египтологии Юниверсити Колледж в Лондоне стала первым в своем роде научным центром в Великобритании, и под руководством маститых последователей Петри, таких, как Глэнвилль [194]194
Глэнвилль (1900–1956).
[Закрыть], Керни [195]195
Керни (1898–1970).
[Закрыть], Эмери [196]196
Эмери (1903–1971).
[Закрыть], Смит и Мартин, заслужила высокую репутацию в своей области. Кафедра египтологии недавно отпраздновала свой столетний юбилей. Основана она была в 1892 г. Амелией Эвардс. Неудивительно, что благодаря огромному, сравнимому разве что с влиянием Гора на его последователей, авторитету первого профессора этой кафедры многие из наиболее влиятельных сторонников теории Династической расы были либо выпускниками и преподавателями Юниверсити Колледжа, либо поддерживали самые тесные связи с его кафедрой египтологии. Эти «последователи Гора» (которых называли также «питомцами Петри») ни в коей мере не были заурядными учеными, как показывает краткий список их достижений.
________________________________________________________________________
УЧЕНИКИ ПЕТРИ
Маргарет Мюррэй(1863–1963): одна из первых студенток Петри (именуемых «питомцами Петри»), впоследствии – ассистент Юниверсити Колледжа (1924–1935); автор свыше восьмидесяти книг и статей; особой популярностью пользовалась ее книга «Былое величие Египта».
Генри Франкфорт(1897–1954): еще один питомец Петри, ставший профессором Восточного университета в Чикаго (1932–1949), впоследствии – директор Варбургского института и профессор истории доклассической древности Лондонского университета (1949–1954); автор пятидесяти книг и свыше семидесяти научных статей. Наиболее известны его книги «Царства и боги», «Исследования ранней керамики Ближнего Востока», «Цилиндрические печати», «Искусство и архитектура Древнего Востока».
Рекс (Реджинальд) Энгельбах(1888–1946): еще один питомец Петри, впоследствии – главный хранитель Каирского музея (1931–1941); автор многочисленных статей и докладов по археологии, в том числе известных работ «Харагех», «Гуроб» и «Древнеегипетская архитектура». Он составил громадный сводный реестр артефактов, известный как Каталог Каирского музея – один из наиболее важных источников по этой научной дисциплине.
Элиза Баумгартель (1892–1975): руководитель группы в Юниверсити Колледже на кафедре египтологии (1936–1941); автор книги «Культуры Египта доисторической эпохи».
Дуглас Дерри(1874–1961): руководитель группы в Юниверсити Колледже на кафедре антропологии; автор статьи «Династическая раса в Египте» (JEA 42, 1956, стр. 80–85).
Брайан Эмери(1903–1971): профессор эдвардсовской кафедры египтологии в Юниверсити Колледже (1951–1970); в ходе его раскопок были открыты усыпальницы-мастаба I династии в Саккаре; автор книги «Египет в древнейшую эпоху».
________________________________________________________________________
Меня самого с теорией Династической расы с ее так называемыми Квадратными Лодками впервые познакомил доктор Дэвид Диксон, совсем недавно ушедший в отставку с этой кафедры, где он служил в 1967–1996 гг. Можно смело сказать, что Юниверсити Колледж в Лондоне стал настоящим центром теории Династической расы.
С другой стороны, надо признать, что в наши дни лишь очень немногие гипотезы и работы в области египтологии прямо или косвенно поддерживают теорию Династической расы. Поэтому в дальнейшем я буду развивать свои собственные взгляды, с которыми я познакомлю читателя далее в этой главе. Однако здесь мне представляется более уместным собрать воедино имеющиеся свидетельства, указывающие на появление в Египте иноземной элиты – пришельцев, оказавших столь мощное влияние на характер будущей державы фараонов. В ходе нашей дискуссии мы рассмотрим аргументы и взгляды многих упомянутых выше ученых.
Все они внесли свой вклад в общее дело. Но для начала нам надо вспомнить, что же именно обнаружил сам Петри во время своего поистине исторического сезона раскопок, проводившихся зимой 1894/95 гг. в семи километрах к северу от маленькой деревушки Накада.
Важнейшие археологические работы Петри в Египте начались 3 декабря 1894 г., когда он вместе со своим коллегой, Джеймсом Куибеллом [197]197
Куибелл (1867–1935).
[Закрыть], прибыл в деревню Накада, расположенную в 26 км к северу от Луксора на западном берегу реки Нил. Во время предыдущего сезона раскопок на берегу Нила, в Куфте, Петри обнаружил святилище древнейшего бога плодородия, основанное, как он установил, в древнейшую доисторическую эпоху. Надписи позволили выяснить, что это древнее селение носило название Гебту (греч. Коптос, арабск. Куфт).
Часть громадного некрополя в окрестностях Накады на западном берегу Нила, к северу от Луксора.
В сезоны 1893–1894 гг. Петри и Куибелл воспользовались возможностью провести геодезическое обследование прилегающих районов, в том числе и низколежащего пустынного плато возле деревни Накада, что на западном берегу Нила. Там они вскоре обнаружили громадный некрополь, простирающийся от эль-Баллас на севере до Туха на юге. Почва в этих местах была покрыта черепками керамики – характерный признак того, что в древности эти места были обжиты. Местность весьма напоминала лунный пейзаж, усеянный невысокими холмиками. Здесь, на этом участке пустыни к северу от Накады, были раскопаны многие и многие тысячи захоронений. Здесь же были обнаружены известняковые блоки, которые, как сразу же понял Петри, отмечали место другого святилища. Оказалось, что это развалины храма Сета, бога хаоса, владыки Красной Земли (египетск. дешрет= пустыня). И вновь, как и в Куфте, уцелевшие надписи поведали Петри, что он открыл древний город Нубт (греч. Омбос),название которого переводится как «Золотой город».
Используя новые методы раскопок и пригласив опытных рабочих, участвовавших в их прежних экспедициях, Петри и Куибелл всего за один сезон раскопали свыше 2000 захоронений неизвестного прежде типа. Оказалось, что эти погребения восходят к эпохе I династии – эпохе, которую ученые обычно называют Додинастическим периодом. Вскоре исследования найденных артефактов и черепков керамики позволили установить, что в некрополе существовали две различные группы захоронений.
Более ранние, относящиеся, по определению Петри, к Накадскому I периоду (иначе именуемому Амратианским [198]198
Амратианский период – археологическая эпоха, совпадающая с Накадским I периодом. Названа в честь селения Амра, что в окрестностях Мейдуна.
[Закрыть]), представляли собой простые захоронения в овальные ямы, вырытые прямо в песке, причем тело умершего лежало на плетеной циновке на левом боку в позе, близкой к позе новорожденного, головой в сторону южного края могилы. Затем яма закрывалась пучками пальмовых листьев, поверх которых насыпался песок и гравий, образуя невысокий холмик Керамика, найденная в этих захоронениях, включала в себя превосходно полированные красные сосуды и легко узнаваемые изделия в черно-красной гамме, характерной для начала Додинастической эпохи. В захоронениях было также найдено множество мелких предметов, в том числе кремневые ножи, гребешки из слоновой кости, булавки и каменные набалдашники жезлов и булав. В некоторых могилах были обнаружены небольшие каменные плошки для растирания краски для ресниц и бровей, а также небольшая сумочка с зеленым малахитовым порошком. В захоронениях этого типа не было найдено никаких надписей.
Явно более поздние захоронения второй группы, которые Петри отнес к Накадскому II (именуемому также Герцеанским [199]199
Герцеанский период – археологическая эпоха, совпадающая с Накадским II периодом. Названа в честь селения эль-Герца неподалеку от Абидоса.
[Закрыть]) периоду, во многих отношениях резко отличались от погребений первого типа. Наиболее интересная группа захоронений, относящихся к Накадскому II периоду, располагалась в особой зоне, которую их первооткрыватель назвал «Кладбище Т». Петри считал, что в открытом им Кладбище Т были погребены останки некоего аристократического рода, возможно – фактических правителей Нубта. В этой зоне кладбища были обнаружены многие любопытные особенности, связанные с Накадским II периодом, в том числе столь важный элемент, как облицовка кирпичом стенок могил, имеющих теперь прямоугольную форму. Затем такие могилы закрывались пучками пальмовых листьев, поверх которых устраивалась насыпь из песка. Внутри усыпальниц, конструкция которых со временем стала более сложной, тела усопших окружала керамика нового типа. Как отмечает Майкл Райс:
«Самая ранняя керамика Накадского II периода, по всей видимости, испытала сильное влияние иноземных форм и образцов: сосуды с характерными носиками и треугольные ручки-проушины выглядят как подражания изделиям месопотамских гончаров Убаидского периода».
Это представляет собой резкий контраст керамике более ранних эпох развития культуры в долине Нила, когда, как отмечает Хелена Кантор, «…практически не встречалось предметов, бесспорно, иноземного происхождения по стилю или технике…». Оказалось, что по крайней мере два стиля керамики, обнаруженные в захоронениях Накадского II периода, восходили к месопотамской керамике и были новым явлением для египетских мастеров. Первый из этих типов, керамические сосуды с ушками, весьма характерен для Урукского и Джемдет-Насрского периодов.
«Среди богато декорированных типов керамики встречаются довольно большие сосуды с тремя или четырьмя ушками по краю. Эти ушки весьма напоминают аналогичные элементы месопотамской керамики Убаидского периода, особенно характерные для керамики Протописьменной эпохи (Урукский и Джемдет-Насрский периоды)».
И хотя применение таких ушек может восприниматься как отражение изменения функционального назначения керамических сосудов (что позволяло подвешивать их на шнурках, продетых сквозь ушки) и, следовательно, является частью эволюции их использования, нет никаких сомнений, что и это «изобретение» имеет месопотамские корни. Зато второй тип – сосуды с носиками – это скорее вопрос моды, и, следовательно, его можно считать более весомым доказательством присутствия шумерских гончаров в долине Нила:
«Особенно показательны в этом смысле сосуды с косыми носиками… Хотя они сделаны из местной красной полированной глины, носики их совершенно не характерны для Египта; в целом такие сосуды весьма напоминают месопотамские образцы времен начала Протописьменного периода».
Однако наиболее существенные изменения стилей керамики – это знаменитая керамика Накадского II периода, известная как «расписная керамика». Маргарет Мюррэй по праву очень высоко оценивает качественно новый уровень этих великолепных изделий:
«Керамика Герцеанского (Накадского II) периода – по всей вероятности, самая изящная из всех образцов египетской керамики доисторической эпохи; это касается и материалов, и текстуры, и техники изготовления, и красочной гаммы. Глина прекрасно промешана, обжиг превосходен, нет никаких следов перекаливания, цветовая гамма сочна и нарядна».
Эти большие и изящные, сделанные на гончарном круге сосуды с бледно-палевым накатом (покрытие) перед обжигом украшались росписями, выполненными красным марганцем. Это и изображения лодок, и вожди с плюмажами из перьев и жезлами-скипетрами, и женщины с воздетыми руками, и фламинго, и горы, и прочие, порой странные, иконографические детали, включая мотивы спирали и завитушки (S-образные символы). Многие из этих сюжетов, естественно, напоминают наскальные рисунки на скалах Восточной пустыни, созданные все теми же Людьми на Квадратных Лодках, о которых мы говорили в предыдущей главе. Среди предметов, найденных в погребениях, часто встречаются глиняные модели кораблей, а макияжные плошки стали делать из высококачественного полированного сланца. В самых ранних захоронениях Накадского II периода был найден целый ряд глиняных фигурок, изображающих женщин с воздетыми руками – типичный мотив наскальных рисунков, а впоследствии и расписных сосудов. Такое изображение женщины, по-видимому, являло собой важный элемент в иконографии того времени.
А теперь давайте заглянем в одну из могил (которую Петри обозначил как Т5), чтобы более наглядно представить себе типичное захоронение воина-аристократа времен Накадского II периода.
На этой могиле нет никаких признаков ограбления, и поэтому Петри увидел в ней все точно таким же, каким оно было свыше 5000 лет назад. В северном конце прямоугольной могильной ямы, размеры которой примерно 4 х 2 м, стояли восемь больших сосудов, наполненных пеплом сожженной древесины и всевозможных растений (зерна, овощей и фруктов). Человеческих останков (в частности, костей) в сосудах не было. Было ясно, что в них хранился пепел от сожженных жертвоприношений богам, совершенных во время ритуала погребения умершего. Петри даже удалось установить, что в качестве возлияния на погребальный костер было возлито темное пиво.
В южной части могилы стояло несколько сосудов с волнистыми ручками, наполненных сильно пахнущим растительным маслом.
Между двумя этими группами сосудов находились человеческие останки. В центре ямы было найдено пять черепов и еще один – возле сосудов, в южной части могилы. Последний стоял на отдельном кирпиче. Вокруг погребенных в центре могилы стояли три изящные каменные вазы из порфира или сиенита с ушками. В вазах хранились бусины и буроватые камешки. Один из черепов также был наполнен бусинками. Рядом с другим лежала сланцевая пластина, украшенная резными изображениями птичьих голов.
Остальные кости скелетов, за исключением больших берцовых костей, разбросанных в беспорядке по полу усыпальницы, были сложены аккуратной кучкой ближе к северному краю могилы. Все большие кости были переломлены с одного конца, и было очевидно, что в этом (как и в других) захоронении из них был извлечен костный мозг, что было сделано с помощью острого инструмента, оставившего бороздки на внутренних поверхностях костей. На некоторых костях сохранились также следы зубов.
Поскольку захоронение явно не подвергалось ограблению, Петри пришел к выводу, что тела покойных перед опусканием в могилу были расчленены, а головы были пробиты или отделены от позвоночника. Такая практика была характерна для многих захоронений Накадского II периода на Кладбище Т. По всей вероятности, плоть покойного (и особенно костный мозг) частично съедалась его потомством, по-видимому, чтобы «обеспечить передачу лучших качеств и достоинств умершего его наследникам» (как полагал Петри) или чтобы воспринять тем самым дух и силу почтенного предка, только-только перешедшего в потусторонний мир. Петри допускал также, что потомки несколько лет хранили головы (а возможно, и руки) покойных в их домах, где совершалось нечто вроде культа предков. В конце концов черепа опускали в могилу ко всем прочим останкам, преданным земле сразу же после смерти человека. Могила Т5 особенно интересна тем, что все члены семейства были погребены одновременно, причем череп наиболее видного члена рода был помещен на кирпиче, игравшем роль пьедестала, у самой стенки гробницы.
Здесь перед нами явные доказательства не только расчленения трупов, но и каннибализма. «Новая раса» Петри, обнаруженная им на раскопках в Накаде, в культурном отношении резко отличалась от «цивилизованных» египтян более поздних эпох. Это открытие явилось настоящим шоком для ученых, и в наши дни египтологи предпочитают не вдаваться слишком глубоко в этот аспект культуры Додинастической эры.
Две другие важные группы предметов указывают на резкий перелом культуры погребений, имевший место в археологическом горизонте между Накадским I и Накадским II периодами.
Во-первых, Петри установил, что экзотический синий камень, известный как лазурит, внезапно начинает появляться именно в захоронениях Накадского II периода, тогда как в могилах более раннего, Накадского I, периода он совершенно не встречается. Как это ни удивительно, но, по мнению ученых, лазурит этот поступал сюда из единственного известного в те времена месторождения в этом регионе – копей в горах Бадахшана в Афганистане, находящегося за 3700 км от Египта! Как мы уже знаем, лазурит (ляпис-лазурь) высоко ценился в Шумере и импортировался древними шумерами из Мелуххи (долины Инда) через Дилмун (Бахрейн).
