Текст книги "Генезис цивилизации. Откуда мы произошли..."
Автор книги: Дэвид Рол
Жанры:
Прочая научная литература
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 37 страниц)
Помня о том, что первые изображения черных камышовых судов (лодок) с высокими носами действительно являются шумерскими, а не египетскими, не может быть никаких сомнений в том, что их конструктивное решение возникло в Месопотамии. Это, попросту говоря, не египетское судно, и чтобы доказать это, как делали некоторые египтологи в недавние времена, необходимо прибегнуть к особой аргументации, не всегда опирающейся на свидетельства и факты.
Маршрут морского путешествия Людей на Квадратных Лодках из Шумера или Сузианы на Дилмун/Бахрейн и далее в Маган/Оман, Пунт и вдоль западного побережья Красного моря у берегов Верхнего Египта.
Вообще говоря, есть хотя бы отдаленная вероятность того, чтобы корабли из Шумера могли совершить плавание в далекий Египет и принять участие в великом речном сражении на Ниле? Каким образом они могли туда попасть? Как я уже говорил, опираясь на пиктографические свидетельства, – изображения Квадратных Лодок обнаруженные Вейгаллом и Винклером в пересохших вади в Восточной пустыне Египта, они, по всей видимости, проникли в Египет не с севера, через Средиземное море, а, отправившись из Персидского залива, обогнули Аравийский полуостров, миновали Маган (Оман) и, пройдя через Ормузский пролив, вышли в Индийский океан, неизменно держась береговой линии, чтобы укрыться у побережья в случае внезапного шторма. Современным мореходам хорошо известно, что добрые полгода ветры и течения, господствующие в Индийском океане, несут парусные суда в открытое море, в сторону Африканского Рога. Судну достаточно было выйти в открытое море и довериться воле стихии. И огромные черные камышовые «черепахи», миновав пролив Баб-эль-Мандеб («Врата Скорби»), выходили в Красное море.
Оттуда начинался завершающий этап путешествия, во время которого их путь лежал на север вдоль западного (африканского) побережья. Они осторожно пробирались мимо коварных коралловых рифов, выбирая подходящее место, чтобы пристать к берегу напротив входа в систему оросительных каналов (вади), ведущих в долину Нила. И здесь ветер вновь приходил им на помощь, ибо в летние месяцы он изменял направление, и вместо обычного вектора север – юг дул в обратную сторону – с юга на север, неся мореходов к верховьям Красного моря. Разумеется, путешествие длиной свыше 4000 морских миль [186]186
1 морская миля = 1,852 км.
[Закрыть]из Персидского залива к берегам Красного моря продолжалось как минимум несколько месяцев, но археологические находки, сделанные в Шумере и на Дилмуне, говорят о том, что длительные путешествия никогда не пугали и не останавливали торговцев и мореплавателей древности. На мой взгляд, вполне возможно, что флотилии камышовых кораблей перебирались с одной стоянки на другую, и их экипаж по пути ремонтировал свои утлые суда, чтобы безопасно доставить пассажиров и груз до следующего «пункта техобслуживания» на своем маршруте. Как ни удивительно, такой вид примитивного «транспорта» до сих пор используется в отдельных районах Среднего Востока.
«…камышовые суда и в наши дни используются на маршруте протяженностью 670 км вдоль побережья Аравийского полуострова, и даже шашах, небольшая рыбачья лодка из Омана, совершает плавания дальностью от 85 до 170 км».
Хорошо известно, что мореходы древнего Дилмуна (Бахрейн) совершали куда более дальние плавания, поскольку, как мы уже знаем, они доставляли в Шумер товары из Мелуххи (долина Инда) и Магана (Оман). Представляется более чем вероятным, что эти торговые рейсы выполняли большие мореходные суда, сделанные из камыша и пропитанные битумом. Если верить римскому историку Плинию Старшему [187]187
Плиний Старший (23–79 гг. н. э.).
[Закрыть], дальние плавания, совершавшиеся на камышовых или папирусных судах, не только имели широкое распространение, но и были весьма удобны. В своей книге «Естественная история» он даже указывает, насколько быстрее стали плавания на современных галерах римской эпохи Империи по сравнению со старыми камышовыми судами.
Здесь самое время вспомнить, что Тур Хейердал построил камышовое судно, названное им «Тигрис» (то есть Тигр), специально чтобы проверить гипотезу о том, могли ли мореходы из Месопотамии совершать дальние плавания в долину Инда и – вокруг Аравийского полуострова – в Египет. Он построил свою лодку длиной более восемнадцати метров из того самого камыша берди (правда, не покрыв его слоем битума) на берегах Тигра в Ираке, что заняло у него несколько летних месяцев в 1977 г. И вот 11 ноября того же года Хейердал со своим экипажем отплыл от берега Шатт-эль-Араб и вышел в Персидский залив.
Исследователи взяли курс на остров Файлака и далее к Бах-рейну/Дилмуну, к которому и подошли спустя несколько дней. Через неделю они достигли берегов Омана/Магана, а затем, выйдя в Индийский океан, направились к долине Инда/Мелуххе и 30 января 1978 г. достигли берега Пакистана неподалеку от Карачи. Их морское путешествие продолжалось пятьдесят дней, а их камышовое судно по-прежнему сохраняло высокую осадку.
Посвятив пару недель изучению развалин древней Мелуххи, включая знаменитый Мохенджо-Даро, спутники Хейердала – новоявленные Люди на Квадратных Лодках – опять вышли в море, на этот раз взяв курс на юг, в необъятные просторы Индийского океана.
«Всю ночь бушевал шторм. Ветер свистел и завывал в снастях… Укрывшись под навесом, мы, как Ной, ожидали, когда утихнет буйство непогоды… Особенно утешительной нам представлялась мысль о том, что мы находимся на компактном судне из связок камыша, а не на хрупком деревянном суденышке. Нам незачем было беспокоиться, что судно может дать течь; незачем было вычерпывать воду… было не страшно, когда море обрушивало на нас десятки тонн воды… ибо в следующий миг вся эта пенная влага стекала прочь сквозь дырявое, как сито, днище. И наша гордая камышовая ладья восставала среди волн, словно всплывшая подводная лодка. Неудивительно, что этот примитивный способ избавляться от воды обеспечивал древним мореходам полную безопасность, ибо судно их просто не могло утонуть посреди волн».
После второго плавания, продолжавшегося несколько недель, миновав полосу свирепых штормов, а затем мертвого штиля, наши мореплаватели достигли Аденского залива прямо напротив побережья Африканского Рога. После двадцатинедельного плавания по морям вокруг Аравийского полуострова, преодолев свыше 6800 км, «Тигрис» по-прежнему находился в отличной форме!
К сожалению, плавание современных Людей на Квадратных Лодках на пути в Египет через пролив Баб-эль-Мандеб было насильственно прервано администрацией Северного Йемена (тогда как раз шла война с коммунистами, обосновавшимися в Южном Йемене), которая отказалась пропустить судно исследователей «из соображений безопасности». И все же, несмотря на это, «Тигрис» и его экипаж выполнили свою главную задачу – доказали, что камышовые суда из Шумера, Сузианы и Дилмуна могли свободно совершать плавания к берегам Египта. И 3 апреля 1978 г. камышовое судно «Тигрис» встретило свой печальный, но триумфальный конец у берегов Джибути. Экипаж покинул свой древний ковчег, и тот в ореоле немеркнущей славы опустился на дно Аденского залива.
Итак, Тур Хейердал доказал, что дальние морские плавания вокруг Аравийского полуострова в древности были вполне возможны, и, по всей вероятности, существовали оживленные торговые маршруты, по которым товары из Африки доставлялись в Шумер и Месопотамию. Как я уже отмечал, нет никаких сомнений, что многочисленные экспедиции древних мореходов во время своих эпических плаваний часто приставали к берегу, чтобы починить суда и пополнить запасы продовольствия и пресной воды, хотя Хейердал и доказал, что они могли преодолевать и большие расстояния, не заходя в порты. В древности могла существовать целая система перевалочных пунктов, которые, учитывая их небольшие размеры, сегодня очень трудно обнаружить. На мой взгляд, представляется вполне логичным, что эти торговые контакты с Африкой – и, вне всякого сомнения, с Египтом Додинастического периода – могли послужить своего рода катализатором для последующей кампании: военной экспедиции по завоеванию Египта, следы которой сохранили до наших дней наскальные рисунки в Восточной пустыне, резная рукоять ножа из Джебель-эль-Арак и фрески на стенах усыпальницы в Иераконполе.
Я далеко не первый и, вероятно, не последний из тех, кто утверждает, что именно по этому маршруту осуществлялись контакты Месопотамии с Египтом. Еще в 1939 г. Флиндерс Петри предположил возможность таких плаваний:
«Плаваниям в направлении на юг от Шумера способствовали господствующие ветра, которые неизбежно доставляли суда, обладавшие весьма внушительной грузоподъемностью, в частности – до двадцати тонн (торговые корабли), на Бахрейн (Дилмун), к северному побережью Омана (Магана), в меднорудный порт Умм-ан-Нар, вокруг мыса Рас Масандам, вдоль берегов Оманского залива и далее, в Аравийское море. После этого господствующие течения в северной части Индийского океана подхватывали суда и несли их дальше, вдоль южного побережья Аравийского полуострова к проливу Баб-эль-Мандеб, у самого входа в Красное море».
Как мы уже знаем, от конечной точки морского пути на западном побережье Красного моря Людям на Квадратных Лодках предстояло совершить еще один, последний и особенно трудный бросок. Они были людьми физически крепкими, обученными тащить свои громадные морские суда по плоским песчаным руслам вади до тех пор, пока не было можно вновь спустить их на воду, на этот раз – уже в реку Великий Нил.
*********************************************************************************************
ВЫВОД ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ
–
Проникновение Месопотамской культуры в Египет осуществлялось именно морским путем, благодаря торговым контактам между цивилизациями Персидского залива и Северо-Восточной Африки.
*********************************************************************************************
Если же они специально рассчитали время, чтобы осуществить свою коварную интервенцию в сезон разлива Нила, им, вполне возможно, удалось спустить на воды свои суда гораздо восточнее от истинного русла Нила, ибо имеются свидетельства, что в Додинастический период уровни разлива Нила в Египте были гораздо выше, чем в более позднюю эпоху фараонов. Вполне вероятно, что широкие, плоские вади оказывались затопленными в течение целого сезона, проникая на значительные расстояния в глубь Восточной пустыни. На Камне из Палермо [188]188
Камень из Палермо – древнейший список египетских царей.
[Закрыть]сохранились записи ежегодных уровней подъема воды при разливе Нила, показывающие, что в древности вода поднималась на несколько метров выше, чем в начале эпохи Среднего Царства (монумент Сенусерета I в Карнаке) и III Периода Междуцарствия (западная пристань в Карнаке). Все это весьма и весьма повышает вероятность того, что в Додинастический период Вади-Хаммамат и Вади-Аббад в летние месяцы хотя бы отчасти были судоходными. В давние времена Вади-Кена (в окрестностях Куфта) во время разливов достаточно далеко проникал в пустыню, а в самом Вади-Гарави, к югу от Каира, были обнаружены руины древней дамбы.
Монумент Сенусерета I в Карнаке с записями уровня воды при разливе Нила в различных точках вдоль его течения.
Воспользовавшись покровительством Хапи, бога нильских разливов, наши неустрашимые месопотамские герои успешно справились с задачей преодоления пустыни. Поистине раблезианские терпение и решимость начали приносить свои плоды, когда громадные, сделанные из камыша берди суда шумеров, возглавляемые огромным черным флагманским кораблем, принялись сеять смерть и ужас среди далеко не столь грозных нильских папирусных лодок туземных защитников, нестройные ряды которых пытались оборонять долину Нила. Увы, их сопротивление продолжалось недолго. Чужеземная элитная гвардия одержала полную победу, установив свое безраздельное господство в Верхнем Египте во многом благодаря военной хитрости, которая оставалась непревзойденной в течение многих веков и вряд ли будет когда-нибудь повторена в таком масштабе.
Такие приключения незамедлительно окружаются ореолом легенд, исторические и археологические свидетельства достоверности которых, по самой их природе, отыскать весьма трудно. Можно с уверенностью сказать, что таких дальних морских плаваний, по понятным причинам, могло быть совсем немного. Единственными свидетельствами таких плаваний – будь то торгово-коммерческие походы или откровенно колонизаторские экспедиции – являются находки артефактов, созданных представителями этих культур, на их вновь захваченных землях (и, естественно, на пути к этим землям). Но мы располагаем историческими и литературными источниками древней литературы, повествующими об этих эпических путешествиях. Некоторые из этих литературных памятников являют собой нечто вроде саг о вторжении шумерских интервентов в Египет. Каждому знаком миф о походе аргонавтов за знаменитым золотым руном в Колхиду, расположенную на дальнем берегу Черного моря, а также рассказ о приключениях Одиссея в Средиземном море. Ученые-специалисты по истории Древней Греции и Рима давно признали факт финикийской колонизации западного Средиземноморья и постоянных плаваний финикийцев за Геркулесовы Столбы, где те основали различные города, в том числе и знаменитый Кадис. Доказано, что олово из Корнуэлла доставлялось на Ближний Восток морским путем, также по суше, через весь Европейский континент. Из истории Египта нам известно, что армия Тутмоса III [189]189
Тутмос III – царь (фараон) Египта XVIII династии, правивший в 1514–1493 гг. до н. э
[Закрыть]с успехом перетаскивала свои суда по суше от средиземноморского побережья Сирии по пустынной, простирающейся на несколько сотен километров равнине к берегам реки Евфрат, благодаря чему египтянам, словно командос древнего мира, удавалось совершать набеги на царство Митанни [190]190
Митанни – земля (именуемая в древнеегипетских текстах Нахарим), лежащая между двух рек – Евфратом и Хабуром – на территории современных Сирии и Ирака.
[Закрыть], расположенное на противоположном берегу реки.
Эпическая сага о Людях на Квадратных Лодках, повествующая о событиях, происходивших на заре истории человечества, и подтверждаемая, как мы уже говорили, лишь граффити в пустыне, ставит перед историками, изучающими древность, целый ряд интереснейших вопросов, на которые мы попытаемся здесь ответить.
На всем протяжении своей долгой истории древние египтяне упоминали далекую землю, именовавшуюся Пвенет, или Пунт. Это было место, куда постоянно отряжались экспедиции, целью которых было привезти творения богов, то есть, другими словами, экзотические природные минералы и т. п., необходимые для храмовых ритуалов и церемоний, непосредственно связанных с египетским культом фараона. Земля Пунт была местом незаурядным. Египтяне часто использовали применительно к ней эпитет «Земля Богов» (египетск. Та-Нетджер).На рельефах, созданных в правление нескольких фараонов, представлены товары земли Пунт, так что мы можем определить, где же находилась земля Пунт, просто-напросто установив географический регион, обладающий всеми теми природными ресурсами, которые изображены на этих рельефах и упоминаются в египетских текстах.
Таким образом, нам необходимо найти землю, где в изобилии имелись ладан (египетск. сенетджер?),мирра (египетск. антиу?),эбеновое дерево (египетск. хебни),камедь (египетск. кеми),слоновая кость (египетск. абу),обезьяны, бабуины, пантеры и гепарды. Право, не обязательно иметь ученую степень в области географических наук, чтобы понять, в какой именно части света можно найти все эти диковины. Ясно, что речь может идти только об Африке, и, в частности (благодаря его близости к Египту), об Африканском Роге у южной оконечности Красного моря. Нас не должно удивлять, что экспедиции египтян в землю Пунт совершались либо по реке (естественно, Нилу) и суше, либо морским путем. Один из маршрутов – отправиться из Асуана, миновать по Нилу земли Вават (Нубия) и Хуш (Судан), а затем подняться в земли Ирем и Немай (координаты их неизвестны). И лишь после этого можно было попасть в легендарный Пунт. Другой – и более часто использовавшийся – путь вел экспедиционный корпус египтян через Восточную пустыню к побережью Красного моря, а уже оттуда морские суда, держа курс на юг, отправлялись в плавание (продолжавшееся несколько недель) вдоль африканского побережья Красного моря. Все это говорит о том, что Пунт находился к югу от Египта.
Пожалуй, самая известная экспедиция в землю Пунт была предпринята в правление фараона-женщины Хатшепсут. На стенах храма-усыпальницы Дейр-эль-Бахри в Фивах сохранились сценки с изображением эпизодов этого путешествия в Землю Богов. Они заключают в себе весьма любопытные, хотя и весьма загадочные ключи, которые способны помочь установить местоположение земли Пунт более точно.
Храмы в Дейр-эль-Бахри.
Во-первых, типы жилищ обитателей Пунта со всей определенностью говорят о том, что они были африканцами. Мы видим круглые, напоминающие улей хижины, возвышающиеся на сваях над болотистой почвой. К входу в хижину ведут лестницы. Жители Пунта, принесшие свои товары к египетским кораблям, делятся на два различных этнических типа. Мы видим «африканцев», приносящих слоновые бивни, но среди пунтийцев немало и людей «азиатского» типа. Так, например, вождь, приветствующий экспедицию царицы Хатшепсут, вне всякого сомнения, азиат с характерной маленькой бородкой.
Характерная африканскаяульеобразная хижина на сваях в земле Пунт. Барельеф на стенах храма-усыпальницы царицы Хатшепсут в Дейр– эль-Бахри.
Его имя – Пареху, и он носит титул «Правитель Пунта». Его жена, Ати, напротив, выглядит как самая настоящая готтентотка [191]191
Готтентот – культура хой-хой в Южной Африке, для женщин которой были характерны гипертрофированно большие груди и ягодицы.
[Закрыть]из Южной Африки!
Типично азиатскиечерты внешности «Пареху, Правителя Пунта»: короткие волосы и клиновидная борода. Характерный атрибут вождя – жезл-скипетр, равно распространенный на азиатских и египетских барельефах всех эпох. Фрагмент одного из барельефов в Дейр-эль-Бахри.
В текстах, обрамляющих барельефы, Пунт именуется землей, лежащей «на двух сторонах», и именно этот ключ, помимо прочих данных, позволил ученым сделать вывод о том, что земля Пунт располагалась на прибрежных землях у южной оконечности Красного моря по обоим его берегам, там, где Африка и Аравия почти сходятся друг с другом. Этот факт говорит о многом. Во-первых, он объясняет существование африканского и азиатского этнических типов на барельефах в Дейр-эль-Бахри. И во-вторых, он согласуется с другими письменными источниками, которые называют древнюю Шебу (современный Северный Йемен), славу которой принесла ее знаменитая правительница – царица Савская, – одним из крупнейших в древнем мире центров торговли ладаном. Египетские тексты упоминают о террасах « антиу» (мирра) в Пунте; а в Йемене как раз и имелись древние террасы на склонах, на которых некогда росли мирровые и ладаноносные деревья. Действительно, ладаноносный кустарник и в наши дни растет в районе Дхофара на юге Аравийского полуострова.
Равным образом на африканском берегу Красного моря мы находим всех тех экзотических животных (и шкуры животных), которые изображены на древнеегипетских барельефах, а мирровые деревья и сегодня растут в Сомалиленде. Северо-восток Африки – это Берег Слоновой Кости par excellence. Туда можно попасть, совершив плавание к верховьям Нила, и в этом контексте становится понятным, почему огромный каменный остров, находящийся в водах Нила прямо напротив современного Асуана, древние греки называли Элефантина, а египтяне – Абу. «Абу» по-египетски – «слоновая кость».
На некоторых изображениях пунтийцев азиатского происхождения они предстают с шевроновыми наручными повязками. Любопытно, что воины племени масаев из Кении, славящихся своим стройным телосложением, и в наши дни носят нечто вроде шевроновых наручных браслетов. Не заимствовали ли их далекие предки это украшение у своих соседей – пунтийцев, поставляя им слоновую кость на побережье Красного моря с равнин Масаи-Мара? Если это действительно так, то африканские типажи на древнеегипетских барельефах – это не сами пунтийцы, а всего лишь носильщики из глубинных районов Африки (возможно, из земли, которую египтяне именовали Немив), а этнические азиаты на тех же барельефах выполняют роль «посредников», то есть собственно пунтийцев, пребывающих на побережье в центре пересечения торговых путей, куда не только доставлялись товары, производимые в континентальной Африке, но и где египетские суда находили спокойную и безопасную гавань.
Пунт именовался землей «на двух сторонах», что показывает, что в данном случае имеются в виду оба берега в южной части Красного моря неподалеку от Баб-эль-Мандеб, другими словами – Эритрея и Йемен.
Вполне возможно, что Пунт был главной целью плаваний древних египтян во всем регионе к югу от самого Египта, за границами земли Хуш. В разные исторические эпохи его главный географический центр (то есть торговый порт, через который осуществлялись основные поставки товаров) мог смещаться – иногда на африканский берег в районе Эритреи и Джибути (и даже вплоть до Порт-Судана), а в другую эпоху – на аравийский берег, на земли нынешнего Иемена. Впрочем, вполне возможно, как отмечал еще Флиндерс Петри, что в составе Пунта первоначально был большой остров, лежавший к юго-востоку, у входа в Красное море и известный в наши дни под названием Хафун. Это согласуется с текстом знаменитого египетского литературного памятника, известного под названием «История о моряке, потерпевшем кораблекрушение» (Ленинградский папирус 1115, большая часть которого переведена студентами, изучавшими иероглифику).
Это искусно сложенное предание, возникшее в эпоху Среднего Царства, когда египетская литература достигла вершин своего расцвета, описывает приключения египетского мореплавателя, который, после того как его корабль пошел ко дну, оказался выброшенным на берег некоего тропического острова, где в изобилии водились всевозможные экзотические дары природы.
«Когда мы находились в море и не могли добраться до земли, разразилась страшная буря. Внезапно море вздыбилось и образовалась водяная гора, на которой взметнулась волна высотой 8 кубитов [192]192
Кубит – стандартная мера длины в Египте и многих странах Леванта, примерно равная длине предплечья от локтя до кончиков пальцев (= 32,5 см).
[Закрыть]. Она захлестнула наш корабль, и он сразу же пошел ко дну, так что никому не удалось спастись. Только меня одного выбросило на берег волнами. Так я провел три дня в полном одиночестве, и единственным моим спутником было мое сердце. Лежа под сенью деревьев, я пребывал в объятиях тени».[Строки 33–45]
На этом таинственном острове обитал огромный змей, называвший себя «Повелителем Пунта» [Строка 151].
«И услышал я громоподобный грохот, и подумал, что это – огромная морская волна. Деревья стали падать на землю, и земля сотряслась. Открыв глаза, я увидел приближавшегося змея. Длина его достигала 30 кубитов; борода его простиралась на два кубита. Тело его блистало золотом, а брови у него были из чистейшего лазурита. Змей остановился передо мной».
[Строки 57–67]
Поведав о своей беде и сумев упросить змея пощадить его жизнь, злополучный мореплаватель получил позволение остаться на острове вместе со своим новым повелителем. Спустя некоторое время мореплавателя спас другой египетский корабль, и возвращение в Египет заняло около двух месяцев (строки 170–175). Моряк, потерпевший кораблекрушение, увез с собой множество всевозможных экзотических товаров, подаренных ему Повелителем Пунта:
«И тогда он [змей] подарил мне множество мирры, масла хекену, ладана, пряностей хесит, пряностей тишпесес, ароматов, краски для ресниц и бровей, немало антиу, слоновьих бивней, охотничьих собак, длиннохвостых обезьян, бабуинов и всевозможных драгоценностей и диковин».
[Строки 160–166]
История эта, вне всякого сомнения, носит аллегорический характер, и, таким образом, остров Повелителя Пунта – объект чисто мифологический. Однако вполне вероятно, что это вполне реальный остров, находившийся в двух месяцах пути от Египта и являвшийся подлинным объектом этой фантастической истории. Двумя наиболее вероятными претендентами на роль мифической обители змея – Повелителя Пунта являются остров Сокотра в Аденском заливе (в его гавани, кстати сказать, побывал «Тигрис» Тура Хейердала) и Хафун (по мнению того же Петри). Однако если рассматривать эту странную историю как религиозно-дидактический текст, перегруженный аллегорическими элементами, связанными с путешествием в подземный мир, то на горизонте появится другой волшебный остров – Остров Огня, на котором пребывали боги Египта и души умерших, вкушавших загробное блаженство. В свое время мы познакомим читателей с его координатами в современном мире, а пока что можем сделать вывод, что экзотическая и таинственная земля Пунт – Земля Богов – это, по всей видимости, общее название всех земель, лежавших за пределами досягаемости для египтян.
Нет сомнений, что исторический Пунт, находившийся на самом юге Красного моря и в районе Африканского Рога, действительно существовал, а вот что касается таинственного острова, где обитал змей – Повелитель Пунта, то он, по всей вероятности, лежал вне досягаемости египетских мореплавателей эпохи Нового Царства. К тому времени он стал реальностью духовного плана Первых Времен (египетск. сеп menu) – другими словами, века богов.
А как же насчет истории Пунта? Если говорить кратко, то на сегодня не выявлено никаких археологических следов существования земли Пунт. Насколько мне известно, на прибрежных землях Судана и Эфиопии не было найдено никаких артефактов, которые могли бы свидетельствовать о существовании пунтийцев. Ни одна из ранних цивилизаций Ближнего Востока не оставила в своих текстах ни единого упоминания о Пунте или пунтийцах. Это место – настоящий мираж. И тем не менее древние египтяне действительно путешествовали туда и возвращались домой с грузом экзотических диковин, рассказывая историю своих странствий.
Излагая дискуссии и споры вокруг Земли Богов, я невольно наткнулся на ключи, которые, на мой взгляд, могли помочь восстановить утерянную историю о Пунте и пунтийцах. Контакты пунтийцев с египтянами восходят к древнейшим временам: пунтийцы, по-видимому, были азиатскими торговцами, имевшими связи с Аравией и Африкой, а главным их маршрутом был путь, по которому, как мы доказали, прошла шумерская элита, прибывшая в Египет. Не могло ли случиться так, что пунтийцы в династическую эпоху были… потомками группы шумерских торговцев, первыми установивших деловые контакты с Африкой еще в доисторические времена? Было бы вполне логично предположить, что некоторые из шумеров, отправлявшихся в легендарные плавания в Африку, могли остаться на важнейших стратегических пунктах, обеспечивая плавание из Шумера в Египет и обратно. Если первые плавания шумеров в Египет преследовали торговые цели, то Пунт мог быть не только ключевым портом на пути в Египет, но и идеальным перевалочным пунктом для товаров из Африки – тех самых, которые впоследствии столь высоко ценили египтяне.
