Текст книги "Спящий с Джейн Остин"

Автор книги: Дэвид Эйткен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Глава двадцать пятая

Дальше стало хуже.

Месяц спустя я сидел, недоуменно созерцая глазную диаграмму, которая с равным успехом могла оказаться Тегеранской телефонной книгой. Смысла в ней для меня было столько же. Иероглифы скакали по мерцающему экрану, извиваясь, как индийские танцовщицы.

– Попробуйте еще раз с начала строки, – предложил Квинт, указывая на нее своим жезлом, который напоминал магический жезл перчаточной куклы Сути.

– КВЕРТИ? – ошалело предположил я. – ЭНОЛА ГЕЙ? КРИС ДЕ БУРГ? МАГНУМ ПИ АЙ? Ю БИ 40?

Квинт бросил на меня угрюмый взгляд.

– Я не собираюсь лгать вам, – сказал он. – Пропедевтический диагноз не предполагает эпедафии.

– Ложь могла бы оказаться проще для понимания, – заметил я. – В чем дело, док?

– Если ваш глаз в настоящее время являлся ксерическим, было бы проще определить, находится ли он на стадии некроморфа, или же затуманенность действительно связана с пимелитисом…

– Ясно, как ночь, – сказал я.

– Именно так, – согласился Квинт. – Я, конечно, не кониолог…

– Я никогда и не говорил, что вы – это он, – напомнил я ему.

– …однако независимо от того, видим ли мы здесь неоморфный некроз или нечто из области прогрессирующей инфекционной эмболии, элюирование, конечно же, не поможет. – Он побарабанил пальцами по столу и пощелкал языком. – Единственное, что я могу тут сказать, – наконец прибавил он неожиданно робко, – здесь имеет место какая-то разновидность глазной мизантропии.

Я чуть не свалился со стула.

– Глазная мизантропия? Как это возможно?!

Квинт, казалось, не слышал.

– Непарная отопатия, – пробормотал он. – Недиагностируемая этиология.

Постойте! Я опознал одно из слов!

– Вы не знаете, что не в порядке с моим глазом, – перепугался я.

– Нет. Да, не знаю. – Подобное признание из уст Квинта звучало ошеломляюще.

– Но вы можете сказать, на что это похоже? Хотя бы примерно? Прогнозы?

– Да, – признал Квинт. – До некоторой степени… Мы сделаем тесты, разумеется. Только тесты покажут.

– Но?.. – Если бы вы были там, то почувствовали бы, как от звука моего голоса вибрирует пол.

– Я думаю, человеку в вашем положении стоит готовить себя к возможности амавроза, – объявил Квинт. – Глазное онемение. Каэция, видите ли…

– Вижу. – Я поморщился. – Или, вернее, не вижу. Так… Когда я изучал латынь, caecus значило «слепота».

– Вот как полезно знать латынь! – обрадовался Квинт. – Не понимаю, почему люди позволили ей стать мертвым языком…

– Сколько осталось моему глазу, док? – спросил я, даже не пытаясь изображать притворную храбрость, что было несложно.

Квинт надул щеки.

– Ну… тут невозможно ничего сказать наверняка, право слово. Недели, я так думаю. Недели и недели. – Он явственно не мог заставить себя прибавить слово «недели» еще разок, ублюдок.

И еще было в голосе медика нечто заставившее меня взглянуть на него попристальнее. У него на лбу я заметил легкий намек на испарину, который, возможно, следовало отнести к parvipotent cacidrosis [104]104
  Parvipotent cacidrosis – Легкое потоотделение (лат.)


[Закрыть]. Квинт потел, но не сильно. В конце концов, он-то не был тем человеком, который слепнет.

В своей жизни я неоднократно слышал, как люди говорили: «Если одна дверь закрывается – непременно открывается другая». В таких случаях я обычно склонен отвечать: «Идите расскажите это Мэри Джо Копечне» [105]105
  Мэри Джо Копечне – Сотрудница аппарата сенатора Эдварда Кеннеди. Утонула во время автокатастрофы, когда автомобиль сенатора упал в реку.


[Закрыть].

Однако теперь, в тот самый момент, когда я стал живым воплощением второго закона термодинамики (нарушение со временем увеличивается), наметились сдвиги. Я переместился из камеры на больничную койку, я приблизился к миру, раскинувшемуся за стенами Плитки. Свобода находилась – буквально – в двух шагах. Я мог созерцать ее здоровым глазом, повернув голову направо.

И что в этом такого? Вы обратили внимание, как легко мне удалось в конце концов заставить вас увидеть меня в выгодном свете? Везунчики! Вы-то можете делать это обоими глазами!

Надо сказать, что за исключением грубого профессора Блэка (но что вы хотите от жителя Глазго?) все врачи относились ко мне так же, как к любому другому пациенту, и это весьма и весьма ободряло. Сдается мне, что даже вы более или менее махнули рукой на все старые преступления и проступки, похороненные в моем далеком прошлом. Вы же знаете: это прошлое принадлежало другому человеку, которого более не существует. Будьте честными: когда я в последний раз упоминал уши?

Милая Дебби написала положительную характеристику, отец Картошка оказался славным парнем, Квинт высказался в мою поддержку (комиссия по условно-досрочному освобождению не поняла ни слова из его доклада, но это и к лучшему), а вдобавок мои ужасающие травмы говорили сами за себя, что тоже не укрылось от внимания властей.

Однажды мне пришло в голову, что надо бы извлечь пользу из моего оставшегося глаза, пока это еще возможно, и я начал читать «Убеждение» мисс Джейн Остин… Боже, что это была за куколка! Брюнетка с тонкой стройной фигуркой, великолепным бюстом и яркими ореховыми глазами. Она обожала шелковые чулки и зеленые подвязки. Никто никогда не описывал ее уши, но – о! – я почти ощущаю их вкус. А вы? Уши Джейн Остин, с капелькой вустерского соуса…

Только что мне пришла в голову забавная мысль. Так уж случилось, что я отправился в постель, сунув роман Джейн под подушку (некоторые местные обитатели способны украсть вставную челюсть прямо из стакана), и таким образом в определенном смысле выполнил поставленные властями условия моего освобождения. Я – факт остается фактом – оказался в постели с Джейн Остин (хотя, в силу обстоятельств, наши отношения являются исключительно платоническими).

Что ж, возможно, к тому времени, как вы это читаете, я уже вышел на свободу. Кто знает? Не исключено, что мне позволили взглянуть на мир, пока я еще способен видеть. Именно я мог оказаться тем парнем с клетчатой повязкой на глазу, который только что ввалился следом за вами в кабину лифта отеля – в последний момент, когда двери уже закрывались.

Эта книга… ну, которую вы сейчас читаете… Есть в ней хоть что-нибудь хорошее?