Текст книги "Коллекционеры"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Глава 43

Калеб поднялся со стула, чтобы поздороваться с вошедшим в читальный зал посетителем.

– Чем могу вам помочь?

Роджер Сигрейвз предъявил читательский билет, который без труда можно было получить в Медисон-билдинге через улицу, представив водительские права или паспорт – хоть настоящий, хоть фальшивый. На билете стояло имя Уильяма Фоксуорта, а фото вполне соответствовало лицу предъявителя. Эта же информация уже была введена в компьютерную систему библиотеки.

Сигрейвз осмотрел столы, за которыми сидели несколько человек.

– Я разыскиваю одну книгу, – сказал он и назвал то, что ему было нужно.

– Отлично. Вы особенно интересуетесь этой эпохой?

– У меня множество интересов, – ответил Сигрейвз. – Это лишь один из них. – Он некоторое время рассматривал Калеба, словно раздумывая, что сказать дальше. На самом же деле его план был разработан детально, он всегда отлично выполнял свои домашние задания, вот и теперь хорошо отработал весь порядок действий по Калебу Шоу. – Я также коллекционирую книги; правда, в этой области, боюсь, пока что новичок. У меня есть несколько недавних приобретений – из английской литературы, – и я желал бы, чтобы кто-то опытный оценил их. Наверное, это следовало бы сделать до покупки, но, как я уже сказал, я только начинаю заниматься коллекционированием. Некоторое время назад я получил хорошие деньги, а моя мать много лет проработала в библиотеке. Я всегда интересовался книгами, но серьезное коллекционирование, как теперь понял, – это совсем другое дело.

– Это, несомненно, так. И оно может оказаться весьма небезопасным, – заметил Калеб и тут же торопливо добавил: – Шучу, разумеется. Лично меня больше интересует английская литература восемнадцатого века.

– Ух ты, вот здорово! – воскликнул Сигрейвз. – Мне повезло!

– Так какие книги вы приобрели, мистер Фоксуорт?

– Зовите меня просто Билл. Первое издание Дефо.

– «Робинзон Крузо»? Или «Молль Флендерс»?

– «Молль Флендерс», – ответил Сигрейвз.

– Отлично. Что еще?

– «Жизнь Ричарда Нэша» Голдсмита. И Хораса Уолпола.

– «Замок Отранто» тысяча семьсот шестьдесят пятого года издания?

– Он самый. И кстати, в очень хорошем состоянии.

– Да, такое нечасто встречается. Я был бы рад взглянуть на них. Вам, наверное, известно, что разные издания иногда сильно отличаются друг от друга. Люди покупают книги, полагая их первыми изданиями, а это оказывается далеко не так. Такое случается даже с самыми опытными дилерами. – И он поспешно добавил: – Конечно, не по злому умыслу.

– Я мог бы принести их сюда, когда приду в следующий раз.

– Ну я не уверен, что это будет правильно, Билл. Вам придется здорово постараться, чтобы пронести их через охрану; конечно, если не договориться заранее. Они, чего доброго, еще подумают, что вы украли эти книги у нас, понимаете? Вы же не хотите, чтобы вас арестовали?

Сигрейвз побледнел.

– Да-да, верно, я об этом и не подумал. Господи, попасть в полицию! У меня даже штрафов за неправильную парковку никогда не было!

– Успокойтесь, все в порядке. – И Калеб добавил несколько претенциозно: – Хотя мир редких книг может оказаться довольно интригующим и загадочным. Но если вы намерены всерьез заняться собиранием книг восемнадцатого века, тогда вам следует озаботиться тем, чтобы в вашей коллекции были представлены определенные авторы. Вот лишь некоторые, что сразу приходят на ум: Джонатан Свифт и Александр Поуп – они считаются самыми выдающимися мастерами первой половины этого столетия; затем, конечно, «Том Джонс» Генри Филдинга, затем Дэвид Хьюм, Тобайас Смоллетт, Эдуард Гиббон, Фэнни Берни, Анна Радклиф и Эдмунд Берк. Это не самое дешевое хобби.

– Я тоже прихожу к такому заключению, – мрачно сказал Сигрейвз.

– Это не то что коллекционировать крышечки от бутылок, не правда ли? – Калеб рассмеялся над собственной шуткой. – Ох, и, конечно же, нельзя забывать об этом монстре столетия, который тянул на добрые восемь сотен фунтов, – о Сэмюэле Джонсоне. Это мастер второй половины восемнадцатого века. В общем, список отнюдь не исчерпывающий, можете мне поверить, хотя для начала сойдет.

– Вы, несомненно, хорошо знаете восемнадцатый век.

– Да я просто обязан. У меня докторская степень по этому предмету. Что же касается оценки ваших книг, мы можем встретиться где-нибудь в удобное для вас время. – Он порылся в кармане, протянул Сигрейвзу карточку с номером своего служебного телефона, похлопал Сигрейвза по плечу и добавил: – Сейчас я принесу вам книгу.

Вернувшись с томиком в руке, Калеб протянул его Сигрейвзу и сказал:

– Вот. Наслаждайтесь.

Сигрейвз улыбнулся в ответ:

– Ну конечно, мистер Шоу, непременно.

Как они и договорились, Калеб встретился с Робином, и они отправились в дом де Хейвна, когда Калеб вернулся с работы. Поиски заняли два часа. В письменном столе они обнаружили квитанции и счета за приобретение всех других книг, но не нашли ничего подтверждающего права покойного библиотекаря на владение «Книгой псалмов».

Потом Калеб спустился в хранилище проверить наличие библиотечного секретного кода в «Книге псалмов». Это докажет, что Джонатан ее украл. У дверей Калеб заколебался. Что, если этот код окажется там? Он был не в силах смириться с такой перспективой. И Калеб сделал то, что делал всегда, когда попадал в подобные ситуации: он сбежал. Книга может подождать, твердил он себе.

– Я просто ничего не могу понять, – сказал он потом Робину. – Ведь Джонатан был честным человеком!

Робин пожал плечами:

– Ну да, но как ты сам говорил, с этим коллекционированием человек может забыть обо всем на свете. А подобная книга вполне могла заставить его пойти на подлог. Что объясняет, почему он держал все в тайне.

– Но в конечном итоге все равно это выплыло бы наружу, – возразил Калеб. – Он же в любом случае когда-нибудь умер бы!

– Да, но он не ожидал, что умрет так внезапно! Может, у него были какие-то планы в отношении этой книги, но он так и не успел их осуществить.

– И как же мне теперь выставить ее на аукцион, если на нее нет никаких документов?

– Калеб, я помню, что он был твоим другом, но ведь правду все равно не утаишь, – спокойно заметил Робин.

– И разразится скандал.

– Он тебя не коснется. Ты просто держись подальше от всего этого, не дай себя в него втянуть.

– Думаю, ты прав, Робин. Спасибо за помощь. Ты остаешься здесь?

Робин посмотрел на часы.

– Еще рановато. Ладно, я сейчас уйду и проберусь сюда попозже. Я нынче успел немного поспать после обеда.

И они покинули дом. А три часа спустя Робин вернулся, проскользнув через заднюю дверь. Приготовил себе на кухне немудреную закуску и поднялся наверх. Помимо «комнаты любви» в доме Корнелиуса Бина из другого полукруглого окошка в противоположной стене чердака была отлично видна вся Гуд-Феллоу-стрит. И Робин попеременно наблюдал в телескоп за особняком Бина и в недавно купленный бинокль – за домом через улицу.

Около часу ночи к особняку подъехала машина, и Робин разглядел Бина, молодую женщину, одетую в черное кожаное пальто до пят, и парочку телохранителей. Компания вылезла из темно-зеленого «кадиллака» и направилась в дом. Супруги, видимо, нет дома, подумал Робин, занимая позицию у окна.

Долго ждать ему не пришлось. В спальне вспыхнул свет, и нарисовались оборонный подрядчик и его дама.

Бин уселся в кресло, хлопнул в ладоши, и юная леди тут же принялась за дело: расстегнула кожаное пальто, пуговицу за пуговицей. Когда она его распахнула, Робин, хотя и знал, что за этим последует, невольно ахнул, глядя на разворачивающуюся сцену в объектив телескопа: ажурные чулки до бедер, прозрачный лифчик и трусики, больше походившие на узкий тряпичный лоскутик.

А секундой позже Робин уловил красноватый отблеск, мелькнувший в окне, выходившем на улицу. Он посмотрел туда. Решив, что это отражение тормозных огней проехавшей машины, он пожал плечами и снова уставился в телескоп. Юная леди уже сбросила лифчик на пол и теперь сидела в кресле и не спеша стягивала со своих длинных ног чулки. При этом ее силиконовая грудь нависала над плоским животом.

«Зачем нужны какие-то там подкладки, если можно закачать силикон?» – подумал Робин и сладострастно вздохнул. Он бросил еще один взгляд на темное окно… и увидел яркое красное пламя. Нет, это не отблески фар. Он пересек чердак, подошел к другому окошку и уставился на дом, стоявший через улицу прямо напротив. Черт побери, пожар там, что ли? Он прислушался. Где-то выли пожарные сирены. Кто-то уже вызвал пожарных?

Удар, нанесенный сзади, свалил его на пол. Роджер Сигрейвз обошел упавшее тело и приблизился к окну, выходящему на дом Бина, где даже без помощи телескопа можно было видеть, как юная красавица в чем мать родила с вульгарной улыбочкой медленно опускается на колени перед крайне довольным Бином.

Ну, долго это не продлится.

Когда Робин пришел в себя, он сначала не понял, где находится. Медленно сел, потом сфокусировал зрение на окружающем. Он по-прежнему на чердаке. Шатаясь, поднялся на ноги, вспомнил, что произошло, и на всякий случаи схватил с пола обрезок доски. Осмотрев помещение, Робин ничего подозрительного не обнаружил. Но ведь кто-то, черт возьми, врезал ему сзади по черепу, да так здорово, что он потерял сознание!

С улицы донесся шум, и он выглянул в окошко. Перед домом напротив выстроились пожарные машины, их команды уже заливали огонь. Робин заметил также несколько полицейских автомобилей.

Потирая затылок, он оглянулся на дом Бина. Во всех окнах горел свет. Заметив полицейских, входивших в дом, Робин ощутил некоторую тошноту. Перешел на другую сторону чердака и глянул в телескоп. Свет в спальне по-прежнему горел, но теперь разворачивались совсем иные события.

Корнелиус Бин лежал на полу лицом вниз, все еще полностью одетый. Его волосы были абсолютно красными, а в затылке зияла дырка. Молодая женщина сидела на полу, прислонившись спиной к кровати. Робин видел алые пятнышки, покрывавшие все ее лицо и грудь. Выглядело это так, словно смертельная пуля угодила ей прямо в голову. Полицейские в форме и парочка в штатском осматривали место происшествия. «Сколько же я провалялся без сознания?» Тут он заметил нечто такое, отчего все остальные мысли вылетели из головы.

В окне спальни были хорошо видны два пулевых отверстия и еще два точно таких же – в окошке, из которого он смотрел. «Вот ведь дерьмо какое!» – воскликнул Робин и бросился к двери, но споткнулся и упал. А когда поднялся, в руках у него оказалась винтовка – та самая, он был совершенно уверен, из которой и убили тех двоих. Он тут же бросил ее и рванул вниз по лестнице, прыгая через ступеньки. Пробегая через кухню, заметил на столе свою закуску и осознал, что отпечатками его пальцев покрыт весь этот проклятый дом. Времени думать об этом не было, и он выскочил в заднюю дверь.

Яркий свет ударил прямо в лицо, и он закрылся рукой.

– Стоять! – рявкнул кто-то. – Полиция!

Глава 44

– Я успел найти ему адвоката, – сообщил Калеб. – Правда, такого молодого и такого дешевого, что трудно сказать, насколько эффективным он окажется. Но я ему немного соврал – сказал, что Робин сидел в доме по моей просьбе, чтобы охранять коллекцию книг, поэтому у него были и ключи от дома, и код от электронного замка. То же самое я заявил полиции. И еще сообщил имя адвоката Джонатана, чтобы тот мог подтвердить мое назначение поверенным в книжных делах.

Милтон и Калеб сидели в коттедже у Стоуна. Кошмарная новость об аресте Робина по обвинению в убийстве Корнелиуса Бина и его подружки явно сказалась на настроении всей группы.

– Его выпустят под залог? – спросил Милтон.

Стоун покачал головой:

– Сомнительно, если принять во внимание все обстоятельства дела. Но возможно, получив от Калеба эти сведения, они пересмотрят обвинение.

– Я видел Робина сегодня утром, – сказал Калеб. – Он наблюдал за домом Бина, когда заметил пожар, а потом кто-то ударил его по голове и он отключился. Когда пришел в себя, то увидел, что Бин и его приятельница мертвы. А когда попытался покинуть дом, был арестован.

– У газет сегодня настоящий праздник – Бина обнаружили мертвым с голой любовницей. Миссис Бин, кажется, вчера вечером была в Нью-Йорке.

– Что нам надо сделать, так это найти настоящего убийцу, – сказал Стоун.

– И каким именно образом ты собираешься его искать? – спросил Милтон.

– Будем продолжать наше расследование. – Он резко обернулся к Калебу. – Нам непременно нужно посмотреть те видеозаписи службы безопасности библиотеки.

– Сьюзен обещала помочь с этим делом. И больше я от нее ничего не слышал.

– Тогда тебе придется самому что-то придумать.

Калеб удивился, но не стал оспаривать решение Стоуна.

– Полагаю, мы можем уверенно считать, – продолжал Стоун, – что Бин и Брэдли друзьями не были. Вначале я думал, что Бин организовал убийство Брэдли, и это все еще может оказаться правдой, но тогда кто убил Бина? И почему?

– Месть за убийство Брэдли? – предположил Милтон.

– Если так, нам следует изучить возможных подозреваемых под этим углом зрения. – Стоун повернулся к Милтону. – Мне нужна информация обо всех штатных сотрудниках аппарата Брэдли, обо всех его известных знакомых, может, даже о приятелях из военной и разведывательной среды, у кого есть соответствующие навыки и прочие средства для убийства Бина.

Милтон кивнул:

– Есть справочник, где собраны сведения о сотрудниках аппарата, назначенных, а не избранных на свои должности. Он может пригодиться. А вот раскопать что-то среди военных или разведчиков… понадобится время.

– Тот, кто убил Бина, знал, что Робин сидел в доме, и сумел его подставить. Значит, они тоже следили за домом и окрестностями.

– А как насчет людей из дома напротив, о котором говорил Робин? – озадачил остальных Калеб.

Стоун покачал головой:

– Нет. Дом, вероятно, поджег соучастник убийцы. Им, должно быть, стало известно, что ведется наблюдение. Пожар был отвлекающим маневром – он дал им возможность попасть внутрь особняка, убить Бина и смыться.

– Очень умно, – заметил Калеб.

– Я собираюсь в город, повидать Робина, – сказал Стоун.

– А если они у тебя документы потребуют или еще что? – спросил Милтон.

– Потребовать они, конечно, могут, только отсутствие каких-либо документов преступлением не является.

– Готов спорить, что Сьюзен может раздобыть тебе любое удостоверение, – предположил Милтон. – У нее было удостоверение агента ФБР, и оно выглядело совсем как настоящее.

– А где, кстати, эта наша бесстрашная коллега? – поинтересовался Калеб.

– У нее изменились планы, – ответил Стоун.

Джерри Бэггер сидел у себя в кабинете с очень редким для него видом человека, понесшего полное поражение. Фото Аннабель и Лео были скрытно распространены по всем закоулкам мира кидал и катал, но никто не спешил сообщать их имена. Это было неудивительно, принимая во внимание то, что у Джерри не было ни единого четкого снимка этой парочки – словно они точно знали расположение всех камер слежения. И хотя люди Джерри сделали все от них зависящее, чтобы предотвратить утечку информации, новость о том, что Джерри Бэггера крупно кинули, все же просочилась мало-помалу наружу, что, вероятно, было еще хуже, чем если бы посторонние узнали всю правду, поскольку противоречивая информация давала повод для разнообразных спекуляций. Король казино стал всеобщим посмешищем. И это только подогрело его стремление найти эту парочку и сунуть их под циркулярную пилу, записывая на видеопленку последние страшные минуты их пребывания на этой земле.

Номера, в которых они жили, были тщательно осмотрены, но там не нашлось ни единого отпечатка пальца. Все стаканы, к которым прикасались эта женщина и ее приятель, были чисты. Сотовый телефон, который она грохнула об стену, давно улетел в мусорный бак и теперь мирно покоился на свалке, куда из Нью-Джерси отправлялся весь мусор.

За четыре дня их следы полностью исчезли.

Бэггер уронил голову на руки. А ведь это он сам предложил расширить временные рамки. По сути дела, сам себя кинул.

«В этом и заключался план той суки, с самого начала! Она меня заманила, стерва, а я, болван, пошел у нее на поводу и сам голову в петлю засунул».

Он встал и подошел к окну. Джерри всегда гордился своим умением учуять любого кидалу задолго до того, как тот успеет причинить ему хоть какой-то ущерб. Однако факт оставался фактом: это было первое кидалово, напрямую направленное против него лично. Все предыдущие имели целью его казино.

Все это были мелкие аферы, осуществлявшиеся за игорными столами – в кости, в блэкджек, в рулетку. Последняя же «панама» была разработана и осуществлена женщиной, которая точно знала, что делает, причем использовала все средства, имевшиеся в ее распоряжении, включая самый древний и самый надежный – сексуальность.

И все же она была чертовски убедительна. Он снова и снова прокручивал в уме то, что она ему наплела. Да, она умела убеждать, она отпускала и натягивала поводья как раз вовремя. Да, она сумела убедить его, что шпионит в пользу правительства, но в нынешние времена, когда федералы то и дело оказывались замешаны в дерьмо, не поверить даже в самую невероятную историю.

Он рассеянно смотрел в окно, мысленно возвращаясь к тому телефонному звонку, когда она потребовала встречи с ним, заметив за собой слежку. Он тогда соврал ей, что уже покинул казино и направляется за город. А она ему прямым текстом заявила, что он все еще у себя в кабинете. И одно это сообщение заставило его поверить, что она действительно «в законе» и что за ним и впрямь следит ее агентура. Следит за ним!

Он уставился на отель на противоположной стороне улицы. Здание было точно такое же, как его казино, – в двадцать три этажа, чуть в стороне от Борд-Уок. Ряд окон смотрел прямо на его кабинет. Дубина, вот же оно! И он заорал, требуя к себе шефа службы безопасности.

После множества задержек и подробных расспросов, а также, в самую последнюю очередь, звонка адвокату Робина Оливер Стоун смог посетить своего друга в камере. Когда дверь за ним с грохотом закрылась, Стоун даже чуть подпрыгнул. Он сиживал в тюрьме, хотя и не в американской. Нет, тут он не совсем прав, поправил он себя: недавнюю пытку над ним учинили его соотечественники и явно на земле Америки.

Понимая, что камера находится под наблюдением, друзья тихо обменялись короткими репликами. А потом Стоун начал еще и притопывать по бетонному полу.

Робин сразу просек, для чего.

– Думаешь, это забьет их электронную прослушку? – шепотом спросил он со скептическим выражением на лице.

– Ну не совсем, просто так спокойнее.

Робин улыбнулся и тоже стал отбивать чечетку.

– Про пожар знаешь? – тихо спросил он.

– Да, знаю, – ответил Стоун. – Ты сам-то в порядке?

– Да это был просто удар по башке. Мой адвокат намерен использовать это при защите.

– Отпечатки на винтовке?

– Случайно схватил.

– Калеб все объяснил полиции. Ты там охранял книги. – Робин кивнул. – Что-нибудь еще?

Тот лишь покачал головой:

– Ничего, кроме этой порнухи. Вот и не услышал никого сзади.

– Мы продолжаем рыть землю.

– С кем-нибудь еще связались?

Стоун едва заметно кивнул.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Ага. Старина Джонни Кокрэн.[17]17
  Джон Кокрэн – известный американский журналист.


[Закрыть] Жаль, что он уже в большом зале Небесного суда. – Робин помолчал. – Сьюзен?

– Занята.

Покидая тюрьму, Стоун заметил, что за ним с безопасного расстояния следят двое мужчин, видимо, полиция.

– Я дам вам возможность потаскаться за мной, но не очень долго, – пробормотал он себе под нос. Он думал уже о следующем человеке, с которым нужно было переговорить.

Глава 45

Роджер Сигрейвз ознакомился с последней версией убийства по компьютеру на работе. Подозреваемый в убийстве был идентифицирован как Робин Родос. Бывший сотрудник военной разведки, имел проблемы с алкоголем, полностью отошел от дел и сжег за собой все мосты. Работает в фирме, занимающейся грузовыми перевозками в округе Колумбия, живет в настоящей трущобе в отдаленном углу на севере штата Виргиния. В сущности, ходячая бомба замедленного действия, явно намекал автор статьи. И вот этот тип, ненавидящий войну, убил человека, который нажил себе состояние поставками смертельных игрушек всем армиям, желавшим воевать. Нет, это даже слишком здорово, чтобы быть правдой.

Когда Сигрейвз впервые увидел этого здоровенного типа входящим в дом де Хейвна через заднюю дверь, он еще не знал, как обратить это себе на пользу. Взломщик, решил он сначала, но система сигнализации не сработала, а этот тип вышел из дома на следующее утро с пустыми руками. Когда он вернулся вечером следующего дня, Сигрейвз понял, что у него теперь есть блестящая возможность поставить просто замечательный буфер между собой и полицией.

Он кое-как дотянул до конца рабочего дня в своем государственном учреждении, потом отметился на выходе. Теперь настало его собственное, личное, время. Ему предстояло сделать еще одно маленькое дельце, получить еще кое-какую информацию. Дельце будет не таким приятным, как кувыркание в койке с дамой из АНБ, но деловые отношения не всегда кончаются подобным образом. Важно было, чтобы его источники оставались довольны и продолжали функционировать, обеспечивая при этом полную секретность. К счастью, его положение в ЦРУ давало ему неофициальный доступ к расследуемым делам по шпионажу внутри страны. Правда, ФБР тоже играло немалую роль в подобных делах и у него были контакты и там, тем не менее это было большим преимуществом – знать, кого именно его агентство считает «представляющими определенный интерес».

Это свидетельство его профессионализма – то, что опасное острие никогда не было направлено в его сторону. Создавалось такое впечатление, что ЦРУ даже не предполагает, что один из его бывших сотрудников вдруг вздумает вести собственные дела. Неужели они действительно считают, что мир устроен именно так? Если да, то он имеет право откровенно усомниться в безопасности собственной страны, коли ведущую разведывательную организацию столь легко обвести вокруг пальца. Правда, в свое время в ЦРУ все же работал Олдрич Эймс, но Сигрейвз был совсем не таким, как этот шпион.

Сигрейвз убивал людей – по приказу правительства, и потому обычные правила поведения – закон и правопорядок – к нему были неприменимы. Он как профессиональный спортсмен, имеющий возможность всегда уйти в сторону с крупной суммой денег, потому что многого умел добиться «на поле». Тем не менее те же самые качества, что делали подобных людей почти незаменимыми на корте или беговой дорожке, превращали их в опасных и агрессивных вне спортивных залов. И если Сигрейвзу удавалось все эти годы не попадаться на убийствах, то теперь он считал, что на свете не существует ничего такого, с чем он не мог бы справиться. Ведь даже тогда, когда он нажимал на спусковой крючок, зарабатывая себе на жизнь, он, в сущности, никогда не считал, что работает на кого-то. Это его задница подвергается риску хоть на Ближнем, хоть на Дальнем Востоке или в любом другом месте, куда его направляли, чтобы лишить кого-то жизни. Он всегда был волком-одиночкой, и его психологический портрет лишь подтверждал это, и в первую очередь именно по этой причине он в свое время был завербован в качестве киллера.

Он поехал в фитнес-центр Маклейна, штат Виргиния, – короткая поездка по Чейн-Бридж-роуд от штаб-квартиры ЦРУ. Он играл в теннис с начальником отдела – человеком, который очень гордился своим патриотизмом, эффективной работой и отличной подачей слева.

Первые два сета они сыграли вничью, и Сигрейвз подумал, не следует ли дать боссу выиграть третий. Но в конечном итоге возобладал его спортивный дух, хотя он сделал вид, что победа досталась ему с трудом. В конце концов, он же был на пятнадцать лет старше.

– Ну, ты меня разнес, Роджер.

– Я сейчас в хорошей форме. Но справиться с тобой было нелегко. Если б мы были одного возраста, не думаю, что стал бы с тобой связываться на корте.

Этот парень в Лэнгли просиживал штаны в собственном кабинете. С реальными опасностями он имел дело только когда читал триллеры, которые страшно любил. Он крайне мало знал о прошлой работе Сигрейвза в агентстве. Сообщество людей с кодовым индексом «три шестерки» было по вполне понятным причинам строго охраняемой тайной. Однако босс знал, что Сигрейвз много лет был задействован в полевых операциях в таких местах, которые принято называть «горячими точками». По этой причине к Сигрейвзу относились с гораздо большим уважением и почтением, чем к какому-нибудь рядовому сотруднику офиса.

В раздевалке, пока его босс принимал душ, Сигрейвз открыл свой шкафчик и достал полотенце. Вытер лицо, высушил волосы. Потом они с боссом поехали Центр Рестона и пообедали в ресторане «Клайд», устроившись возле газового камина в центре элегантно оформленного обеденного зала. Когда шеф уехал, Сигрейвз прогулялся по Мейн-стрит и остановился напротив кинотеатра.

Именно в таких местах, в небольших парках, шпионы в прошлом устраивали свои тайники, где оставляли добытую информацию или получали деньги. Сигрейвз представил себе, как некто незаметно передает кому-то ведерко попкорна, в котором имеется кое-что помимо дополнительной порции масла. Малозаметная, но в конечном итоге все же неуклюжая метода в тонком искусстве шпионажа. Он уже получил нужную ему информацию, проведя вечер с начальником собственного отдела, и при этом однозначно никто не заметил, как это было проделано.

ЦРУ практически никогда не вело наблюдение за двумя своими сотрудниками, отправившимися куда-то вместе, особенно на теннис или на обед. То, как в агентстве воспринимали традиционного шпиона, подразумевало, что это занятие для одиночки. Именно поэтому он и предложил своему ничего не подозревающему шефу поиграть в теннис и пообедать.

Он поехал домой, там достал полотенце, которое захватил из раздевалки, и прошел в небольшую комнату в подвале, бетонированную и с особой облицовкой – свой маленький «сейф», недостижимый для чужих любопытных глаз. Разложил полотенце на столе, рядом поставил утюг с отпаривателем. На полотенце имелся ярлычок с логотипом фитнес-центра, но не пришитый, как если бы полотенце действительно принадлежало фитнес-центру, а едва державшийся на ворсинках ткани. Такие легко удаляемые с помощью утюга картинки дети любят ляпать себе на одежду. Он быстро снял ярлычок и на обратной его стороне увидел, ради чего потел три сета теннисного матча: четыре кусочка пленки по два дюйма длиной каждый.

С помощью сложного увеличительного устройства, которое по каким-то причинам его работодатели разрешали иметь своим работникам определенного уровня в личном пользовании, он прочитал и расшифровал информацию, записанную на пленке. Затем перешифровал текст и перевел в формат, необходимый для передачи Альберту Тренту. Он занимался всем этим до полуночи, но совсем не устал. Когда Сигрейвз был киллером, то часто работал по ночам, а от старых привычек избавиться крайне трудно.

Покончив с этим, он перешел еще к одному делу, после выполнения которого можно будет считать день завершенным. Сигрейвз отпер особый шкаф и отключил сигнализацию. Потом вошел внутрь. Он заходил сюда по крайней мере раз в день, чтобы взглянуть на свою коллекцию. А сегодня собирался добавить в нее еще один экспонат, хотя его и раздражало, что только один, в то время как их должно быть два. Он достал из кармана запонку Корнелиуса Бина, которую добыл партнер Сигрейвза из фирмы «Файр контрол инк.». Бин, видимо, обронил ее, когда приезжал туда; этот визит в конечном счете стоил ему жизни. Бин, по всей вероятности, догадался о причине смерти Джонатана де Хейвна, и нельзя было допустить, чтобы он этой информацией с кем-то поделился.

Сигрейвз положил запонку на полочку рядом с детским слюнявчиком. От женщины, которую он застрелил вместе с Бином, у него не было ничего. Он, конечно, выяснит ее имя и обязательно заполучит что-нибудь из ее вещей. Бина он застрелил первым. Тот свалился мешком, полностью открыв девицу. Она как раз собиралась приступить к оральному сексу. Стоя на коленях, она обернулась к окну, откуда прилетела первая пуля. Сигрейвз не имел понятия, видит она его или нет, да это и не имело никакого значения. Он не дал ей возможности даже закричать. Пуля разнесла ее красивое личико. Хоронить точно будут в закрытом гробу – так же как и Бина. Выходное отверстие от пули всегда гораздо больше входного.

Уставившись на пустое пространство рядом с запонкой, Сигрейвз дал себе слово, что непременно раздобудет что-то из ее вещей и его коллекция будет на сто процентов соответствовать состоянию дел на сегодняшний день. Именно к этому он всегда и стремился.