Текст книги "«Пылающая Эмбер» (ЛП)"
Автор книги: Дерби Брайа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)
Гриз делает глоток пива и встаёт со своего стула.
– Пойду поищу наверху. Хочу убедиться, что эта тварь не устроила себе лежбище в моей гребаной кровати.
Дозер тоже поднимается.
– Детка, сходи проверь кухню. Скорее всего, ей осточертело то дерьмо, каким её пичкает Таз, и она пробралась туда. Я проверю уборные.
Я спрыгиваю с барного стула и иду на кухню. Если Буп голодна, то она наверняка будет там, особенно, если учесть, что она не раз выбиралась из своей клетки и знает клуб вдоль и поперёк. Я только надеюсь, ради душевного спокойствия Таза, что она не залезла в клетку с его змеей и не стала обедом.
Спустя, как минимум, час, перевернув здание клуба вверх дном, половина парней сдаётся и отправляется прокатиться на байках. Дозер приглашает меня, и мне очень хочется пойти. Я не была снаружи с тех пор, как попала сюда, за исключением редких перерывов, которые провожу во внутреннем дворе. Я чувствую, как у меня развивается клаустрофобия. Я ловлю себя на том, что смотрю на этот чертов календарь каждый божий день, потому что мои дни здесь сочтены.
Но Таз – безумец, и если я откажусь от поиска, уверена, он возненавидит меня ещё больше. Так что, если я останусь и помогу, то заработаю от него пару очков. А мне отчаянно нужны эти очки. Таз при каждом удобном случае делает всё, чтобы моя жизнь здесь была невыносимой, это стало его личной миссией. Если мне представится шанс изменить это, я воспользуюсь им.
Дозер и другие парни уезжают.
Мы с Тазом тратим ещё два часа, обыскивая здание клуба и, к моему удивлению, даже Мав помогает, когда возвращается. Но мы ничего не находим. Таз в конечном итоге закатывает истерику, которой бы позавидовал его тезка, а затем опускает руки и сдаётся. Мав вручает своему другу бутылку текилы, тихо говорит пару слов и уходит в свой кабинет.
К тому времени, как ребята, прокатившись, возвращаются назад, Таз сам не свой. Необщительный и замкнутый. Он сидит на диване, откинув голову назад, закрыв глаза и крепко стиснув челюсти, как и в первый день, когда я сюда приехала, только на этот раз на его коленях не сидит девчонка.
Дозер опускается на стул рядом со мной.
– Удачно?
Я качаю головой.
– Нет. Мы везде искали, – я понижаю голос и движением руки прошу его придвинуться ближе. Он склоняет ко мне голову, и я шепчу ему на ухо: – Мне не хотелось бы это говорить, но... что, если её съела змея, потому что я не знаю, где ещё она может быть.
– Не переживай, детка. Ты сделала всё, что смогла. Она вернётся рано или поздно.
К бару подходят остальные братья. Ригор огибает барную стойку и начинает раздавать пиво.
– Как прокатились? – спрашиваю я.
Дозер усмехается.
– Чертовски идеальный день, детка. Тепло. Практически пустые дороги. Я хочу, чтобы в следующий раз ты поехала с нами. Мне нравится мысль о тебе на заднем сиденье моего байка. Согревающей мою спину.
По-моему, предложение прокатиться на байке звучит заманчиво и сулит ощущение свободы. Стоит только представить это в своей голове. Ни с того ни с сего, волоски на моих руках встают дыбом. Я чувствую его. Мав. Чувствую его неодобрение.
Дозер опускает лицо ниже и его брови приподнимаются в вопросе.
– Детка?
– Извини, что?
Он берет меня за подбородок и поднимает моё лицо так, что я смотрю на него снизу вверх.
– Я спросил, ездила ли ты когда-нибудь на байке?
Я качаю головой.
– Э-э, нет. Никогда.
Ригор вручает Дозеру пиво и ставит одну бутылку передо мной.
– Спасибо, – благодарю я и отвожу глаза от Дозера.
– В следующий раз мы с тобой прокатимся вместе, детка. Хорошо?
– Хорошо, но лучше не торопиться.
В этот самый момент Мав издает какой-то звук. Дозер продолжает говорить, как будто ничего не слышит. Я поворачиваюсь, поднимаю глаза и вижу в зеркальном отражении Мава. Он стоит за моей спиной, разговаривая с Гусом. Его руки скрещены на груди, а взгляд настолько убийственный, что искажает черты его лица.
Его янтарные глаза прожигают меня насквозь.
Они ясно дают понять, что я прокачусь с Дозером только через его труп.
Голос Дозера становится ниже, чем обычно, когда он говорит:
– Не волнуйся, детка. Я позабочусь о тебе. Я буду все делать так медленно, как ты захочешь.
***
Следующей ночью, когда я выхожу из комнаты Дозера и иду по коридору, я слышу мужское «Чёрт подери», сопровождаемое женским визгом. Дверь Мава, что находится через три двери от комнаты Дозера, но на противоположной стороне, распахивается настежь.
Женский голос визжит:
– Мав! Не оставляй меня так.
Мав высовывает голову в коридор.
– Где Таз, чёрт возьми? – рявкает он.
Я пожимаю плечами.
– В стрип-клубе. Я думала, ты ушёл с ними.
Туда отправились все ребята, включая Дозера.
На Маве только джинсы, и мои глаза мгновенно начинают блуждать по его голому торсу. У него загорелая кожа, поджарое, в отличной физической форме тело. Его брюшной пресс рельефный и грешный, а джинсы сидят так низко, что демонстрируют идеальные мышцы таза и небольшое количество тёмных волос, спускающихся к паху. У него татуировка в области сердца, несколько предложений, которые похожи на библейский стих, а на конце цепочки, висящей на его шее, металлический знак с клубной символикой.
Тепло каскадом разливается по моему телу, как будто я только что встала перед камином.
– Мав! С кем ты там говоришь?
Мав снова скрывается в комнате.
– Слушай. Что бы ни случилось, не двигайся.
– Почему. Что ты задумал?
Появившись снова, Мав трет руками лицо, от чего его бицепсы выпирают. Затем, опустив руки, он пару секунд смотрит на меня так, словно на что-то решается. Он крутит головой, проверяя оба конца коридора, в поисках кого-нибудь другого, кроме меня. Наконец, его взгляд вновь возвращается ко мне, и он тяжело выдыхает.
– Тебя легко напугать?
Я пару раз растерянно моргаю.
– Хм... смотря чем.
– Что тебя пугает? – в тот же миг с раздражением в голосе спрашивает он и нетерпеливо машет мне рукой, чтоб я выложила все начистоту.
– Ох... Я не знаю... маленькие помещения, карликовые пудели, уховертки.
А ещё быть связанной. Взаперти.
– Карликовые... ты только что сказала уховертки? – он кривит губы.
Я вздрагиваю.
– Они заползают в уши и...
Его брови взлетают вверх и... да... я затыкаюсь.
– Иди сюда.
Я осторожно шагаю к нему, изо всех сил стараясь игнорировать то, как бесспорно сексуально он сейчас выглядит.
Когда я подхожу ближе, он открывает дверь и заталкивает меня в свою комнату.
У меня челюсть отвисает от того, что я вижу на кровати. Вернее, кого я на ней вижу. Джейд, одну из клубных девчонок, слишком тощую брюнетку с татуировками по всему телу, лежащую лицом вниз на кровати. Её руки привязаны к спинке кровати. Мав закрывает дверь, запирая нас внутри.
Как только я слышу щелчок дверного замка, я ударяюсь в панику. Меня накрывает волной страха. Когда я поворачиваюсь и пытаюсь убежать, руки Мава обвиваются вокруг меня, не давая сбежать.
– Нет, Мав. У-уф, ни за что. Выпусти меня.
Я вырываюсь и царапаюсь, чтобы освободиться, но он продолжает удерживать меня в кольце своих рук.
– Куколка. Чёрт. Успокойся, мать твою. Это не то, что ты думаешь. Мне просто нужна твоя чертова помощь. Я не собираюсь заниматься с тобой сексом.
– К ней я тоже не прикоснусь.
Из него вырывается смешок.
– Боже. Женщина. Угомонись. Тебе не нужно к ней прикасаться. Просто удели мне секунду. Дай объяснить.
– Какого черта ты привёл меня сюда? Мне не нравится быть связанной, Мав. Я никому не позволю сделать это со мной. Так что я сразу говорю... я с ума сойду. Ты не можешь... Ты не можешь использовать эти веревки на мне.
– Дерьмо, – он смеётся, и я награждаю его гневным взглядом. Но его смех проносится по мне как горячий бриз. Он поднимает одну руку вверх, словно сдаётся. – Слушай, это не то, чем кажется. Мне действительно нужна твоя помощь.
– Ни за что.
Я вырываюсь из его рук.
– Тише, ну же. Успокойся и посмотри. Поверь мне.
Он хватает меня за плечи и разворачивает на 180 градусов.
Я вынуждена смотреть на Джейд во всей её красе, замершей в нелепой позе на кровати.
– Мав, какого хрена ты делаешь? Мне не нравится это. Поговори со мной.
– Джейд, – его голос становится резким. – Я когда-нибудь причинял тебе боль? Заходил... за рамки... дозволенного?
Я снова пытаюсь вырваться из его рук, но его хватка усиливается.
– Нет, – отвечает ему Джейд.
– Тогда заткнись и не двигайся, – командует он. Как ни странно, я обнаруживаю, что промокаю от тона его голоса и акцента, который обволакивает каждое его слово. Это расстраивает меня, ведь в то же время мне тошно от самой мысли о Маве, занимающимся сексом с кем-то ещё, и понимании, что он предпочитает такой вид секса. Так же, как в тот вечер, когда он был со Стар, мой ужин оседает в моём желудке как кислота, закипающая, бурлящая и в любой момент угрожающая выйти наружу.
Я хочу закрыть глаза и забыть, что я когда-либо это видела. Стереть это из своей памяти.
– Ладно, – фыркает Джейд.
Потянувшись, Мав хватает меня за лицо и поворачивает мою голову так, чтобы я посмотрела в изножье кровати и на ноги Джейд.
– Смотри.
– Я не знаю, на что я должна смотреть, – раздраженно шепчу я.
Он снова указывает на кровать.
– Там. Под простыней, присмотрись.
Я в замешательстве хмурю лоб, когда присматриваюсь. Ничего. Он привёл меня сюда, чтобы проверить мою реакцию? Посмотреть вызовет ли этим мою ревность? Или же это расплата за прошлую ночь, когда он выглядел взвешенным из-за моего согласия прокатиться с Дозером на его байке?
Внезапно, я кое-что замечаю.
Я с разинутым ртом наблюдаю за простыней, и в тот же миг она снова сдвигается. Но Джейд не шевелится, она по-прежнему как неподвижно застывшая статуя на кровати.
Простынь коричневого цвета и смята так, что трудно что-либо увидеть, но каждые несколько секунд она сдвигается.
– Ты видишь это?
От его слов, произнесённых шепотом мне на ухо, каждый волосок на моём теле встаёт дыбом. С моих губ слетает тихий писк. Мав подходит ближе и накрывает своим телом моё. Он придвигается вплотную к моей спине. Я чувствую всего его. Тепло его кожи. Его горячее дыхание, щекочущее чувствительную кожу моей шеи. Его эрекцию, идеально устроившеюся меж моих ягодиц.
В считанные секунды он разжигает во мне пламя.
Моё «да» выходит едва слышным скрежетом.
Его рука перемещается с моего подбородка и скользит по моей щеке, он поворачивает моё лицо так, что я поднимаю голову. И все же я не могу посмотреть ему в глаза. Я сделаю что-нибудь крайне глупое, как, например, поцелую его, если посмотрю в его глаза. Я изучаю его челюсть, его шрам, его губы. Он проводит большим пальцем по моей щеке. Один раз. Второй. Затем он опускает палец ниже и скользит им по моей нижней губе. Туда-сюда. Это небольшое движение вызывает лавину похоти, оседающую между моих бедер. Это самый эротичный момент в моей жизни. Боже, я хочу поцеловать его. Но для меня он определённо не тот мужчина, да и момент не самый подходящий. Его голова опускается. Его дыхание овевает мои губы, и я закрываю глаза.
– Это неправильно, – бормочу я, когда его дыхание ласкает мои губы.
Он слегка кивает головой, в полном согласии.
– Но такое чувство, что правильно, ведь так?
Не успевают наши губы соприкоснуться, как Джейд верещит:
– Что, мать вашу, вы двое делаете? Развяжите меня, чёрт возьми!
Момент испорчен, и я отстраняюсь. Мав тяжело дышит, он бросает на меня один единственный взгляд, после чего идёт к Джейд. Я смотрю в изножье кровати и вижу две волосатые ножки, а затем маленькое тельце в тот момент, когда крошечное существо ползет по её лодыжке.
Джейд вскрикивает.
– Что это за хрень? – она начинает дрыгать ногами. – Лучше бы это не было тем, о чем я думаю!
– Чёрт! Скорее, хватай ее! – кричит Мав.
Я не думаю. Я просто действую. Я подбираю футболку с пола и, пытаясь увернуться от бледных тощих ног Джейд, хватаю тарантула Таза. Потому что я уверена, если Джейд навредит Буп, Таз похоронит её заживо.
– Я её взяла! – говорю я взволнованно, с облегчением в голосе, после чего отступаю подальше от кровати.
Мав направляется к верёвкам и начинает развязывать Джейд.
– Это чертов паук Таза?
Буп наполовину выбирается из импровизированного кулька, который я соорудила из футболки, и Джейд испускает вопль под стать актрисе в фильме ужасов.
– Эта тварь ползала по моей ноге? Боже мой, иу, иу, иу!
Неистовыми движениями она проводит по ногам, потом рукам и груди, как будто она подвергается нападению миллиона муравьев.
– Она не на тебе. Я забрала её, – говорю я и закатываю глаза.
Джейд кидает на меня злобный взгляд и выбегает из комнаты.
От раскатистого смеха мои глаза удивленно распахиваются, а голова резко поворачивается в сторону Мава. Его смех хриплый и гортанный. Чертовски сексуальный.
– Я рада, что ты находишь это смешным, – говорю я. – Я чуть не пострадала от её костлявых ног.
Несмотря на то, что слова выходят суровыми, я ухмыляюсь. Его смех заразителен, и я замечаю, что смеюсь, правда, не так свободно и так громко.
Мав сгибается пополам, и его смех становится глубже. Непринужденнее. Он держится за бока. Это увлекательное зрелище. Когда он выпрямляется, он сплетает свои пальцы и заводит руки за голову. Он смотрит на потолок и, да, он все ещё смеётся. По-моему, это самое удивительное, что я когда-либо видела.
Это завораживающий вид не только потому, что во всей красе демонстрирует его великолепные мускулы, но и потому, что это первый раз, когда я вижу, как тьма полностью покидает его тело. Наблюдая за тем, какой он сейчас, у меня перехватывает дыхание, а в глубине души вспыхивает тоска.
Теперь я уверена. Это – прежний Мав. Тот, который был до того, как в его жизнь вошла Дана.
Его смех постепенно затихает.
– Боже, давно я так не хохотал, – говорит он. – Не могу поверить, что это было на её ноге, – затем он смотрит на меня и добавляет: – Ты отлично справилась. Если бы она... Таз бы её...
Он качает головой.
Ага, я точно знаю, что сделал бы Таз.
– Спасибо.
Подойдя к нему, я протягиваю руку и говорю:
– Нет проблем. Вот.
Глаза Мава округляются до размера мячей для гольфа, и он отпрыгивает назад.
– Чёрт! Убери эту тварь подальше от меня.
У меня челюсть отвисает, когда я замечаю панику на его лице. Потом меня осеняет.
– Вот почему я была тебе нужна. Ты боишься пауков.
Он с трудом сглатывает и трясет головой.
– Нет. Я должен был развязать её, чтобы она не...
Я снова пихаю ему паука. Он вскрикивает и выставляет руку вперёд, чтобы остановить меня.
Теперь настала моя очередь надрываться от смеха.
– Ты тоже!
– Господи. Ладно, ладно. Я тоже. Просто... убери её от меня подальше! – он проводит руками по голове. – Иди, засунь её в клетку или куда там надо.
Меня так и подмывает бросить Буп на него, но я противник жестокого обращения с животными, так что я сдерживаю себя.
Мав вытаскивает из кармана телефон.
– Позвони Тазу. Нажми на тройку.
– Почему ты сам ему не позвонишь?
– Потому что мне нужно снять эти простыни с моей постели. Я не собираюсь, чёрт подери, спать на них после того, как она на них побывала.
А, ну да, та девчонка. Какая гадость. Мне ни к чему это напоминание.
– Избавь меня от подробностей, Мав.
Его губы кривятся в ухмылке.
– Я имел в виду паучиху, Куколка. Не Джейд.
– А. Верно. Разумеется, паучиху.
– Не скажешь мне, почему тебя пугают веревки?
Я качаю головой.
– Меня не...
– Даже не отрицай. Пугают. Слушай, я заключу с тобой сделку. Ты не упоминаешь о моей проблеме с пауками, а я больше никогда не подниму тему с веревками. Договорились?
Через некоторое время я киваю.
Когда я выхожу из комнаты, Мав следует за мной в коридор, хоть и на безопасном расстоянии. Я пытаюсь открыть дверь Таза, но выясняется, что она заперта.
Когда оборачиваюсь назад, то обнаруживаю, что Мав смотрит на меня с задумчивый выражением на лице.
– Маленькие помещения... вот почему ты не закрываешь окно и дверь?
Мне хочется солгать ему, но я уверена, что он сейчас видит правду на моём лице.
– У меня что-то вроде клаустрофобии.
Он склоняет голову набок и в течение минуты изучает меня.
– Почему ты сразу не сказала мне?
– Ты не дал мне шанса объясниться.
Он и правда ведёт себя сейчас по-человечески, и я понятия не имею, как мне справиться с этим новым Мавом.
– Знаешь, приятно видеть тебя таким.
Он опускает взгляд на свою грудь.
– Каким? В таком виде?
Я смеюсь и качаю головой.
– Вау. Какая самоуверенность. Нет. Не таким... «Я – болван... Джейн».
Я даже подражаю голосу Тарзана. Всё веселье мигом сходит с его лица.
О, ради всего святого, Эм... Тебе обязательно нужно было все испортить? Почему ты не могла просто держать свой рот на замке?
– Неважно. Забудь, что я сказала, – бормочу я. Отвернувшись от него до того, как он успеет наградить меня рассерженным взглядом, я нажимаю в телефоне на тройку.
Таз отвечает на втором гудке.
– Да?
– Это Тыковка. Я нашла Буп.
В течение секунды Таз молчит.
– Оставайся на месте.
Связь обрывается. Я смотрю на телефон. Это телефон-раскладушка. Возможно, один из тех, что с предоплатой. На долю секунды, я рассматриваю вариант спросить Мава, не могу ли я сделать ещё один звонок. Я не хочу ничего больше, как позвонить Сандаун и Уилл. Но я знаю ответ Мава. И я только что оскорбила его, так что сейчас, вероятно, не самое лучшее время просить оказать такую любезность.
Мав выходит из своей комнаты с ворохом простыней. Он бросает их к моим ногам. Сейчас на нем темно-синяя футболка, на лице равнодушная маска, а в глазах ноль эмоций. Он вырывает свой телефон из моей руки и, как только возвращается в свою комнату, хлопает дверью.
– Я так полагаю, ты хочешь, чтобы я их для тебя постирала? – кричу я ему вслед.
Включается музыка, настолько громко, что, если я крикну ещё раз, он меня не услышит. Из комнаты доносится песня «Wicked Game» в исполнении Stone Sour, и по какой-то причине мои руки тут же покрываются мурашками, а мой желудок скручивает в узел.
Я вздыхаю и смотрю на свёрток в моей руке.
– Может, мы вернем тебя обратно? А? Хочешь провести ночь с дядей Люци, Буп?
Она шевелится, пытаясь освободиться.
– Не волнуйся, девочка. Я так с тобой не поступлю. К тому же, Таз соскучился по тебе.
Глава 15
Хороший игрок в покер знает, когда блефовать, когда играть, а когда сбросить карты в том случае, если фортуна не на твоей стороне.
ЭМБЕР
Моя рука по локоть в унитазе, когда я чувствую, как кто-то подталкивает меня сзади в задницу. Испугавшись, я, расплескивая повсюду воду, резко поворачиваюсь и сталкиваюсь с белым английским бульдогом. Он старый, грузный, с коричневым пятном вокруг левого глаза и слюнями, капающими с уголков его пасти.
– Откуда ты взялся, дружок? – он открывает пасть, тяжело дыша, и мне в нос ударяет его дыхание. Я машу рукой перед своим лицом. – Ничего себе, видимо, у них нет мятных конфеток для собак.
У него на шее висит красная бандана с небольшой круглой нашивкой, которая гласит: «Имущество Предвестников Хаоса». Я проверяю его ошейник.
– Пончик, да? – под его именем указан номер телефона и больше ничего. – Чей ты, Пончик?
Он склоняет голову набок.
– Не любишь болтать. Мммм, – я заглядываю под него. – Да, мужчины – те еще молчуны.
Он делает шаг вперед и лижет мне бок, небольшой участок кожи между моей майкой и шортами. Я хихикаю и прикрываю оголенный участок кожи рукой.
– Ну и ну… мы только что встретились, а ты уже проявляешь такое дружелюбие, – я наклоняюсь и, приблизив лицо к его морде, шепчу: – Я не знаю, что ты слышал, но я не похожа на тех девчонок в клубе.
Своим длинным языком он облизывает меня от подбородка до носа, я хихикаю и отстраняюсь.
– Ты, определенно, такой же кобель, как и все парни, верно?
Я полностью поворачиваюсь к нему, сажусь и скрещиваю ноги. Думаю, пришло время сделать перерыв. Осторожно тяну его к себе на колени. Когда я начинаю гладить его, он лижет мне руку, с радостью принимая мою ласку.
Десять минут спустя я возвращаюсь к работе, но периодически останавливаюсь, чтобы погладить его по пузику или почесать за ушком.
Закончив, я беру Пончика на руки, чтобы он не бегал по всему зданию клуба. Увидев Птичку и Гуса в баре, я направляюсь к ним.
– Вы знаете – чей это малыш?
Они оба поворачиваются, и Лили тотчас же расплывается в улыбке от уха до уха. Она тянется вперед и гладит собаку.
– Привет, Пончик, – воркует она. – Ты нашел себе горячую подружку? Хммм? Кэп бы гордился тобой.
– Он Кэпа и Ник. Что-то вроде клубного талисмана. Ник уехала из города, поэтому попросила Мава присмотреть за ним, – объясняет Гус.
Кэп и Ник. Из того, что поведала мне Лили, Кэп – действующий президент клуба. Он не так давно попал в аварию на мотоцикле и находится в больнице. Они пока не уверены, выживет ли он. Ник, его жена и мать Дозера, – главная женщина в клубе. Королева пчел-убийц. Я не встречалась с ней, но не сомневаюсь, что еще встречусь. Она вроде как не любит Лили, поэтому Лили считает, что она настроила других старух против нее.
Я удивленно поднимаю брови.
– Мава?
Гус кивает.
– Да, не волнуйся, Вишенка. Ник надрала бы ему задницу, если бы с Пончиком что-то случилось, но дело в том, что Мав неравнодушен к собакам. Он ненавидит только женщин, рыжеволосых женщин, если быть точным.
– О, Господи, благодарю тебя, – с невозмутимым видом произношу я и удостаиваюсь сексуальной улыбки от старика Лили.
– Обычно за ним присматривает Аксель. Старшенький Бетани. Но Бетани отправила его в один из этих лагерей для трудных подростков. Я говорила тебе о ней, она ищет няню.
– Лил… – с предупреждением в голосе произносит ее имя Гус. – Не надо. Это его дело.
Она полностью поворачивается к нему.
– Но она нуждается в помощи, малыш. К тому же я ее подруга. Я не собираюсь игнорировать тот факт, что мы знаем человека, который мог бы ей помочь.
Схватив ее за руку, он говорит более резким тоном:
– Женщина, если ей действительно нужна помощь, она может попросить других старух. В любом случае будет лучше, если ты будешь держаться подальше от всего этого. Тебе ни к чему наживать себе еще больше неприятностей.
На ее лице появляется выражение обиды, и она выдергивает свою руку из его руки.
– Почему ты сегодня не проводишь время с остальными парнями? Мне этой ночью нужно побыть одной.
По-прежнему хмуро глядя на него, она хватает меня за руку и тянет прочь.
– Пошли. Прогуляемся с Пончиком снаружи, – говорит она мне.
– Лил, – с мольбой в голосе произносит ее имя Гус.
Она игнорирует его.
Пока мы идем к центральной двери, нам в спину летят чертыхания.
Снаружи я спрашиваю:
– Он убежит, если я опущу его?
Она гладит собаку по спине.
– Честно говоря, я не думаю, что он смог бы убежать, даже если бы захотел. Бедняжка. Слишком много пончиков. Он безумно их любит. Знаешь, его раньше звали Зик, но Кэп поменял его кличку после того, как поймал коротышку на кухонном столе, поглощающем дюжину пончиков. Кэп убежден, что Дозер оставил его там, но Дозер отрицает это.
Я ставлю Пончика на землю, и он начинает крутиться возле наших ног.
– Так ты думаешь, Дозер не хочет, чтобы я присматривала за детьми, потому что не хочет, чтобы Бетани знала обо мне?
Лили пожимает плечами.
– Вероятно. Просто я знаю Бетани, она не собирается никого просить о помощи. Особенно других старух. Она требовательна по отношению к тем, кому доверяет своих детей. Некоторые старухи настолько довольны своей жизнью, что проповедуют ее детям как Евангелие. Бетани не хочет, чтобы Аксель был членом клуба. Или чтобы Медда выросла и захотела стать старухой. Она даже обмолвилась, что, возможно, переедет. Думаю, если она сможет позволить себе это, она так и поступит. Она хочет защитить своих детей от всего этого.
– Не знаю, мне ли ее судить, – вырывается у меня. Я прикрываю рот рукой и бормочу. – Мне очень жаль. Это прозвучало грубо. Я не осуждаю вас. Просто иногда такая жизнь кажется непростой.
– Нет. Я понимаю. Ты до сих пор видела лишь уродливость всего этого. Вечеринки, девки и парни-козлы. Но есть и кое-что хорошее. Например… мои будущие дети никогда ни в чем не будут нуждаться. У них будет семья и поддержка. Никто никогда не тронет их. Мы обе по личному опыту знаем, что жизнь за пределами клуба не солнечная и радужная.
Разве это не так?
– С чего ты решила, что Бетани захочет видеть меня рядом со своими детьми?
– Потому что ты другая и выросла в других условиях. Ты добрая и милая. Искренняя. Доверься мне. Она полюбит тебя.
Я опускаюсь на колени, чтобы поднять небольшую палку. Я покачиваю ей перед Пончиком. В его глазах вспыхивает радостное возбуждение. Но когда я бросаю ее приблизительно на пятнадцать футов от себя, его голова – единственная часть туловища, которая двигается. Он секунду смотрит на нее, а затем садится.
Лили и я хохочем во весь голос.
– Попробуй бросить еду, это может сработать, – говорит она.
Внезапно воздух рассекает свист. Пончик ковыляет прочь, и мы следуем за ним. Мы поворачиваем за угол, оказываясь у задней части клуба, и я тут же натыкаюсь взглядом на Мава, склонившегося над животным и руками потирающего пузико Пончика. Мав что-то бормочет ему, но я не могу разобрать, что он говорит.
Взяв шланг и повернув кран, он предлагает Пончику попить. Слюни и вода брызжут во все стороны: на джинсы Мава, землю, его чёрные ботинки. Он гортанно смеется и улыбается псу, похлопывая его по спине.
– Хороший мальчик, – говорит он.
В моей груди разливается тепло, она раздувается от переполняющих меня чувств.
Мне в бок впивается локоть. Я ошарашено смотрю на Лили.
– Закрой рот, прежде чем он увидит, как ты пускаешь слюни.
Я закрываю свой рот на замок.
Но когда я снова оглядываюсь, то обнаруживаю, что золотисто-карие с желтоватым отливом глаза бродят по моему телу, а затем сосредотачиваются на моём лице. В моём сознании вспышкой проносится воспоминание о поцелуе, который мы чуть не разделили прошлым вечером. Я опускаю взгляд на Пончика и стараюсь побороть румянец, готовый окрасить мои щеки.
– Привет, Мав, – нараспев произносит Лили, – есть новости о Кэпе?
Он вытирает о джинсы мокрые руки.
– Он все ещё не пришёл в сознание. Ник уехала, чтобы привезти его мать... на всякий случай. Врачи делают все возможное, чтобы вернуть его к жизни.
– Он выкарабкается.
– Да, выкарабкается.
– Остальные приедут в среду? – спрашивает она.
– Насколько я знаю.
Сказав это, он хлопает себя по ноге, и Пончик следует за ним обратно в клуб.
– Ничего себе, как же я раньше этого не заметила? – говорит она после того, как он оказывается за пределами слышимости.
– Что? – спрашиваю я.
– Не прикидывайся, что не понимаешь, о чем я говорю.
Она ударяет меня по плечу.
– Я не прикидываюсь.
– Мммм хммм. Давай просто признаем, что теперь я понимаю, почему ты не реагируешь на намёки, которыми тебя забрасывает Дозер. Тыковка предпочитает мужчин с более тёмной душой.
– Нет, это... Я не...
Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться, и говорю:
– Я ему даже не нравлюсь.
– «Мне кажется, что леди слишком бурно протестует». И все же, чёрт возьми, это так.
– Шекспир? Лили, серьёзно?
Она смеётся.
– Впечатляюще для девчонки, которая не закончила среднюю школу, правда?
Я киваю и мысленно отмечаю, что у нас с ней много общего.
– Хватит мне зубы заговаривать. Что, чёрт побери, происходит с Мавом?
– Ничего.
– Ничего? – она шевелит бровями. – Или пока ничего?
– Ничего. Ничего.
– Ладно. Похоже и правда ничего. Я знаю Мава около двух лет, но он никогда не смотрел на девушку так, как он смотрел на тебя.
***
Я слышу за своей спиной шаги, поворачиваюсь и вижу Дозера, идущего ко мне по двору.
– Ты прячешься снаружи? – спрашивает он.
Я откидываюсь назад на стол для пикника, ловя солнечные лучи.
– Нет. Решила передохнуть. А в чем дело? Тебе что-то нужно?
Он качает головой.
– Нет, хотел сообщить тебе, что сегодня вечер покера, и мы будем заказывать пиццу, так что тебе не придётся готовить.
Я встаю и стряхиваю мусор со своей задницы. Дозер наблюдает. Когда он понимает, что был пойман с поличным, он ухмыляется и пожимает плечами.
– Ты играешь в покер?
– Да. Я умею играть в карты.
Он усмехается.
– Умеешь играть или играешь хорошо?
– Ну, когда ты растешь без видеоигр или телевизора, в отличие от своих друзей, приходится искать другие продуктивные способы, чтобы себя развлечь.
Он смеётся.
– Наедине... с тобой... я бы мог найти много продуктивных способов, чтобы себя развлечь. Затем он оглядывается и, никого не обнаружив во дворе, притягивает меня к себе.
– В видеоиграх или телевизоре нет необходимости.
Я немного нервничаю каждый раз, когда Дозер флиртует со мной. Боюсь, что, возможно, я слишком хорошо играю свою роль. Он нравится мне. Он заинтересован во мне физически, но я не чувствую между нами искры. Не то, что с Мавом. С Мавом все наоборот – стоит мне увидеть или почувствовать его рядом, и моё тело реагирует как трут, в то время как остальной мир отходит на второй план (прим. трут – это любой материал, воспламеняющийся от однойискры).
***
Гриз стучит костяшками пальцев по столу рядом со мной.
– Твой ход, милая. Ты в игре или нет?
Я кусаю губу и морщу лоб.
– В игре. Я думаю. Одну секунду.
Гриз наклоняется и заглядывает в мои карты.
– Эй, – я притягиваю карты ближе к своей груди.
Посмеиваясь, он говорит:
– Я просто пытаюсь тебе помочь.
– Смотри в свои карты, старик, – говорит сидящий слева от меня Дозер. Его рука покоится на спинке моего стула. Он толкает Гриза обратно на его стул, что стоит справа от меня. – Если ей понадобится помощь, она знает, где её найти.
Когда парни предложили мне сыграть, это было забавы ради. Они думали, что вытянут из меня деньги, которые я заработала на этой неделе, стирая бельё, – сто два доллара. Не так много для них, но много для меня. Дозер подначивал меня вытянуть из них наличку в ответ. Весь последний час именно этим я и занималась, и в результате сгребла приличную кучу фишек.
Разумеется, новичкам везёт.
– Я рискну, – говорю я вслух.
Когда я поднимаю ставку, Таз бурчит себе под нос проклятья.
Он сидит прямо напротив меня, держа косячок, и каждый раз, когда он затягивается, моё внимание привлекают костяшки его пальцев. Они разбитые и опухшие, словно он побывал в драке. Это наряду с комментариями некоторых ребят подтверждает мою догадку о том, что он своего рода боксер. Я также пришла к выводу, что он занимает особое положение в клубе. У него нет нашивки «Главный» как у Мава, или «Секретарь» как у Гриза, или даже «Капитан дорог» как у Гуса, но он получает определённую долю уважения со стороны членов клуба. Они уважают его, но в то же самое время относятся к нему настороженно.
Ну, за исключением Дозера, который вообще не беспокоится на его счёт.
И Мава, который, кажется, единственный, кто дружит с ним.
Температура в комнате резко повышается. Словно жаркая волна, её тепло омывает меня с головы до ног. Несколько парней за столом отводят от меня свои взгляды и задирают подбородки вверх.
