Текст книги "«Пылающая Эмбер» (ЛП)"
Автор книги: Дерби Брайа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)
– Это блины? Или фрисби? – спрашивает Таз у сидящего через два стула от него Боди.
– Не будь мудаком, – шипит Дозер. Тыковке он говорит: – Они прекрасно получились, детка.
Таз поднимает блин.
– Они пахнут как... скипидар.
Он обнюхивает его, а затем какую-то долю секунды раскручивает его на кончике вилки, после чего швыряет блин в Боди.
Боди вскакивает со стула.
– Чё за херня?
Уис Кид, наш новенький кандидат, надрывается от смеха.
С растерянным и удрученным видом Тыковка говорит:
– Я использовала ту же смесь...
Её взгляд задерживается на Тазе.
– Не беспокойся об этом, детка, – Дозер тянется к ней и гладит её по руке.
Он лжёт. Блины на вкус как дерьмо. Словно кто-то решил, что было бы неплохо добавить в них уксус. Полагаю, это проделки Таза, судя по выражению её лица.
– Прекращайте, чёрт бы вас побрал. Вы, парни, уберете это дерьмо, – ругает Дозер Таза, Боди и Уиса, который только что к ним присоединился.
– Они не будут это убирать. Не их работа, – заявляю я.
– Она не будет за ними убирать, раз они ведут себя как придурки.
Таз встряхивает волосами и проводит по ним рукой, вынимая из них остатки пищи. Он усмехается.
– Мы – гребаные байкеры. Мы всегда придурки.
– Если ей с этим не справиться, она знает, где дверь, – добавляю я.
– Не пори чушь, – рычит Дозер.
Гус уходит из комнаты один. По кислому выражению его лица я сразу могу определить, что он злится. Скорее всего, либо вчера вечером, либо сегодня утром, он и Лил в очередной раз поругались. Эти двое либо вместе, либо порознь.
– Зацени, что Таз попросил меня сделать, мужик.
Все головы поворачиваются в сторону Уиса. Он вытаскивает что-то похожее на календарь.
– Это – обратный отсчет, – говорит Таз.
Уис объясняет:
– Ну, знаешь, как на Рождество, только это – обратный отсчет Тыковки.
Одну за другой, он листает страницы, на каждой из которых изображена девушка. На некоторых она голая, на одной она в нижнем белье, на другой в бикини, а на последней фотке она в обтягивающем, разорванном черном платье и верхом на «Харлее». Уису нравится возиться с техникой, похоже, это он отфотошопил каждое изображение и подставил везде лицо Куколки.
Гриз бормочет о том, что у него нет даже такого тыквенного пирога, а ведь ему он очень нравится.
– Ты, мать твою, издеваешься, – Дозер встает и пытается забрать календарь, но Таз не выпускает его из своей хватки.
Парни не скупятся на пошлые комментарии в адрес каждой фотографии.
Куколка стоит на месте и наблюдает. На ее лице нет абсолютно никаких эмоций. Календарь Уиса Кида и летящие со всех сторон комментарии являются наглядной демонстрацией того, на что она подписалась.
Ничего не могу с собой поделать, мне любопытно, как она к этому относится.
– Могу я его посмотреть? – нерешительно спрашивает она.
Парни умолкают, а Таз старается понять ее реакцию.
– Я не порву его. Клянусь, – произносит она.
Таз осторожно передает календарь ей. Он ухмыляется, пока она пролистывает страницы.
Все парни наблюдают за ней.
Наконец, она указывает на ту фотку, где на ней кружевной голубой лифчик и трусики.
– Красиво. Мне идет голубой цвет, и подвязки мне нравятся. Впрочем, желтое бикини тоже неплохо смотрится.
Мой член подскакивает так, словно он в тренировочном лагере для новобранцев и его внимание только что привлекли.
Я бы все отдал, чтобы увидеть ее в гребаном желтом бикини. От этой картинки, промелькнувшей в моей голове, мои джинсы в определенном месте все невыносимо сдавливают.
Боди обращается к Уису.
– Похоже, нам предстоит сделать кое-какие покупки.
Я встаю и убираюсь из комнаты к чертовой матери, потому что, если я сейчас не уйду, все заметят, какой эффект оказывает на меня эта девчонка. Заметят, что я не могу здраво мыслить или нормально функционировать, пока она рядом. Заметят, что я чертовски сильно возбуждаюсь от одного ее вида. Заметят, что я хочу расквасить им всем рожи, чтоб они не смели даже пялиться на сексуальные картинки с ней, обработанные в фотошопе.
***
Моя рука замирает на дверной ручке, когда я слышу приглушенный голос Куколки за приоткрытой дверью.
– Вот так. Продолжай. Все хорошо. Засунь его внутрь. Он поместится.
Стиснув зубы, я готов открыть дверь и обрушить весь свой гнев на нее и на того, кто там с ней.
– Ладно, думаю, это – всё. Что теперь? – спрашивает Птичка.
Смех. Куколки.
– Теперь поверни эту ручку, в зависимости от величины загрузки.
– Хм.
– Не думаю, что ты сможешь засунуть туда что-нибудь еще, так что я бы сказала, что это полная загрузка. Если она только наполовину заполнена, значит выбирай средний режим, а если ты стираешь только пару предметов, то используй низкий режим.
Я слышу несколько щелчков.
– Готово. Что теперь?
– Теперь, чтобы ее запустить, нажми на эту кнопку.
Раздается звук включенной машинки.
Птичка издает удивленный возглас.
– Так вот что нужно было сделать? – спрашивает Лил.
– Да, – смеется Куколка. – Теперь добавь моющее средство. Примерно половина стаканчика, может быть, немного больше, в зависимости от загрузки. Там есть линия. Да, вот так. Выливай его, но постарайся распределить его по кругу.
– Так?
– Да, так.
Я слышу хлопки в ладоши и девичье хихиканье.
– Ничего себе, смотри, как быстро она наполняется.
Очередной заливистый смех Куколки. Этот звук проходит через меня и успокаивает, как холодное пиво в жаркий день.
– Ладно, теперь закрой крышку, примерно через час мы придем и переключим машинку в режим сушки.
Я слышу удивленный вдох, а затем…
– Легче. Я не могу дышать, – говорит Куколка.
– Огромное тебе спасибо. Гус наложит от счастья в штаны, когда увидит, как я это делаю.
Я открываю дверь и вижу, как Птичка выпускает Куколку из своих крепких объятий.
Они обе поворачивают голову в мою сторону, когда слышат, как открывается дверь. Увидев меня, улыбка Куколки меркнет.
Что? Она улыбается только Дозеру? Меня захлестывает невыносимая ревность, вынуждая произнести вслух очередную глупость:
– Я собирался загрузить свои вещи, но раз уж ты здесь, я просто оставлю их тебе.
Я бросаю свою корзинку рядом с дверью и добавляю:
– Убедись, что отбелила белое и дай мне знать, когда вещи будут готовы. А, и… сложи их, чтоб они не помялись.
Она кусает губу, чтобы удержаться от нахального ответа. Уверен, что ей с трудом это удается, поскольку ее маленький веснушчатый носик подергивается.
– Тебе есть что сказать, Куколка?
На этот раз она улыбается, когда упирается рукой в бок.
– Я сейчас же этим займусь.
– Так я и думал.
Я выхожу из комнаты и ухмыляюсь как идиот. Дерзкий, мать его, ротик. Она не может устоять и не бросить какую-нибудь колкость в ответ. И в глубине души мне это нравится.
Глава 13
Всё это игры и забавы, до поры до времени.
ЭМБЕР
Меня мутит, рвотные позывы подкатывают каждый раз, когда я натыкаюсь на очередной сгусток Бог знает чего на этом замызганном полу. Эта мерзость так въелась в пол, что я начинаю сомневаться, хватит ли мне чистящего средства, чтобы закончить работу.
Я несколько раз ловила себя на мысли о том, что было бы куда лучше, если бы я пребывала в блаженном неведении относительно того, что именно я очищаю с пола.
Ох… Меня бросает в дрожь, стоит только подумать о микробах, которые я уже успела подцепить.
Я безумно вспотела. И все бы отдала, чтобы побыстрее закончить с этим и принять душ. Но я решила, что займусь этим участком сразу после того, как закончу с кухней, а я не из тех, кто бросает начатое на полпути. Хотя, я сожалею, что решила в первую очередь разобраться с самой отвратительной и трудной задачей, прежде чем перейти к чему-то более легкому.
Мои колени обмотаны лоскутами ткани, а на руках перчатки. Я балансирую на левой руке, безжалостно оттирая грязь правой рукой.
Таз наблюдает за моей работой. Он мой надзиратель на сегодняшний день. Не сомневаюсь, что он получает удовольствие от того, что я испытываю дискомфорт. Время от времени он жалуется на запах и указывает на место на полу, которое я якобы пропустила. Я просто кусаю внутреннюю сторону щеки и продолжаю драить пол.
Боди сидит на одном из кожаных диванов и набивает свой рот попкорном. Выбор дивана зависит от того, в какую сторону повернута моя задница. Он пересаживается с дивана на диван, чтобы у него был лучший угол обзора, словно мой зад – чертов блокбастер. Меня слегка подташнивает при мысли о том, что дома его ждут жена и дети, и все же вот он, ведет себя так, будто нет ничего лучше, кроме как наблюдать за моей пятой точкой, покачивающейся при каждом движении.
Дозер в тренажерном зале. Он там весь день, поскольку владеет им. Ну либо тренажерный зал принадлежит клубу, который владеет полудюжиной, а то и большим количеством предприятий по всему городу, включая тату-салон, автосервис, агентство недвижимости, стриптиз-клуб, которым управляет Гус, и небольшое казино, которым управляют Гриз и Кэп. Да, казино. Но не то огромное, мимо которого мы с Лили проезжали, направляясь в клуб. Ни один из парней, на самом деле, не работает целый день. Большинство из них уезжают после обеда и возвращаются около шести или семи часов.
Лили – клубный гуру по части покупок. Она – палочка-выручалочка, если кто-то в чем-то нуждается. Одежда. Продовольственные товары. Алкоголь. Сигареты. Презервативы. К тому же она проводит неполный рабочий день в стриптиз-клубе «Мокрые концы», помогая Гусу. Он больше не позволяет ей выходить на сцену, так как она стала его старухой, но он разрешает ей брать несколько дневных смен и работать в баре.
Это то место, где они встретились, а также причина, по которой она начала зависать в клубе.
– Пятно пропустила.
Я поднимаю голову и вижу кривую ухмылку на лице Таза. Он указывает на место примерно в футе справа от меня.
– Это зазубрина на полу, – ворчу я.
– Ты уверена?
– Да.
Я скрежещу зубами, когда он встает со своего стула и оставляет грязные следы там, где я только что помыла. Он наклоняется, осматривает пятно, фыркает и пожимает плечами.
– Думаю, ты права.
Богом клянусь, он делает это нарочно, чтобы довести меня до ручки. Не сомневаюсь, он надеется, что я сломаюсь и уйду. Впрочем, намного хуже, когда он подлавливает меня одну. Его издевки имеют сексуальный подтекст, а в выборе слов всегда присутствуют очевидные угрозы. Так что мне не до конца понятен его замысел.
Я выдыхаю и продолжаю работать, убирая там, где он наследил.
Мои волосы продолжают падать на лицо. Большая часть из них собрана в пучок, но непослушные пряди продолжают из него выбиваться. Я отвожу их назад своим предплечьем, но через минуту они снова падают на глаза.
– Почему ты носишь такую мешковатую одежду? Разве ты не хочешь, чтобы мы как следует разглядели то, что в ближайшее время попробуем? – спрашивает Боди.
– Осталось, – Таз смотрит на календарь, – шесть дней.
Я натыкаюсь на темный пронзительный взгляд Таза. Он выглядит ничем не лучше Брэда Питта в «12 обезьянах». Достаточно просто посмотреть на него и сразу станет ясно, что ему не хватает нескольких шестеренок в голове. Не нужно даже напрягать воображение, чтобы представить его в смирительной рубашке вместо кожаного жилета. Или оранжевом комбинезоне, если учитывать эти милые тюремные наколки на его лице.
В данную минуту он подбрасывает нож, попеременно ловя его то за лезвие, то за рукоятку. А еще он перекатывает во рту зубочистку, которая, как я думаю, скрывает небольшую шепелявость, когда он произносит определенные слова.
Я пожимаю плечами.
– Честно говоря, мне наплевать увидите вы мое тело или нет.
Я выдавливаю из себя ложь, но надеюсь, что они ее не распознают. Ни в коем случае нельзя позволить Тазу добраться до меня.
Сидящий на диване Боди подается вперед, опираясь руками о колени. Боди и Таз обмениваются взглядами. Я качаю головой и возвращаюсь к уборке.
– Правда? Так, значит, ты собираешься раздеться для нас. Устроишь нам небольшое шоу, Рыжик? – спрашивает Боди. Я замираю и сосредотачиваюсь на его предвкушающей физиономии.
– Как ты на это смотришь, бродяжка? – усмехается Таз. – Если, конечно, это не проблема и все такое.
Он меня проверяет. Он всегда меня провоцирует. Как Мав. Они всегда наблюдают за мной, всегда подталкивают меня к тому, чтобы я потеряла свое самообладание. Они хотят, чтобы я испугалась. Они хотят, чтобы я сбежала.
Краем глаза я замечаю, как в комнату входит Гриз и занимает место за одним из низких столиков. Его присутствие успокаивает меня. Он был добр ко мне с тех пор, как я пришла сюда. Он и Дозер.
Я попробую свести всё к шутке. Посмотрим, может мне удастся сохранить беззаботный характер беседы. К тому же, у меня есть идея, как заставить их оставить меня в покое.
– Конечно, почему бы и нет? – я встаю и пару минут потягиваюсь. Моя спина болит так, словно кто-то лупил по ней бейсбольной битой. Колени ужасно пульсируют, плюс ко всему они наполовину онемели от того, что я долго на них стояла. Я изгибаюсь и выпячиваю грудь. – Как же хочется принять душ. Но мне нужно снять эту одежду. Не желаете мне помочь?
Таз глядит на меня с подозрением.
– Во что ты играешь?
– Я не играю. Я серьезно. Как насчет тебя, Боди? Хочешь, чтобы я провела руками по твоему лицу? А может, ты хочешь, чтобы я запустила пальцы в твои волосы?
Я говорю все это дерзким соблазнительным голоском.
Кокетливая улыбка Боди испаряется, когда я поднимаю руки в перчатках и тянусь к нему. До него, наконец, доходит, что к чему, и он выставляет перед собой руки, чтобы остановить меня.
– Да ну, нахрен. Не подходи ко мне в этих перчатках. Вот дерьмо! – он смеется и спрыгивает с дивана, а затем перемахивает через журнальный столик, стоящий перед ним. – Ты вся в сперме от локтей до кончиков пальцев. Кто знает, какую заразу ты подцепила с этого пола.
Гриз вместе с другими пожилыми байкерами в углу хохочет во весь голос.
– Проучи его, милая. Половина этого дерьма, о котором он говорит, – его следы.
Я улыбаюсь и следую за Боди.
– Оу, детка. Что не так? Ты больше не хочешь меня? А я-то думала, что ты пялился на мою задницу весь день, потому что хотел прикоснуться к ней.
– Я и сейчас хочу, но только после того, как ты примешь душ и смоешь с себя это дерьмо!
Подражая мужскому голосу, я говорю:
– В чем дело, детка? Я – чист. Я проверялся, поверь мне.
Это вызывает бурный взрыв смеха, парни в комнате просто ухохатываются. Даже Боди смеется, когда бросается в сторону от меня.
Мы наворачиваем круги вокруг Ригора, который качает головой и тихо посмеивается, стараясь не двигаться, чтобы я случайно его не задела.
– Как насчет тебя, Таз? Мне казалось, ты хотел, чтобы я разделась. Не собираешься выручить девушку?
Я немного нервничаю, заигрывая с ним.
Он вскакивает со стула и улыбается, затем жестом подзывает меня к себе. Так что я подхожу ближе.
– Лучше танцуй, боксер, – кричит Гриз.
В четырех футах от него я делаю резкий выпад вперед.
Таз отскакивает назад и начинает подпрыгивать, быстро переставляя ноги.
– Ну же, бродяжка. Ты можешь лучше. Давай поглядим, на что ты способна.
Я удивлена. Кто знал, что Таз обладал чувством юмора. Я была уверена в обратном.
Он по-боксерски поднимает руки вверх. Когда я пытаюсь прикоснуться к нему, он делает несколько безумных взмахов руками, отбиваясь от меня.
– Берегись, мужик, она может и маленькая, но быстрая, – предупреждает Гриз. – Может, даже быстрее тебя.
– Вряд ли. Скорее всего, он имеет в виду, что тебе нравится быстро. Верно, бродяжка? – насмехается Таз.
Я пытаюсь прикоснуться к нему, но он уворачивается за секунду до того, как моя рука может вступить с ним в контакт.
– А может, тебе нравится жестко. Жестко, грубо и быстро. Спорим, тебе нравится, когда над тобой доминируют, а?
Внезапно игра теряют свою беззаботность. По крайней мере, для меня.
Я опускаю руки и крепко стискиваю зубы.
Нет, Эм. Он этого и добивается. Не позволяй ему добраться до тебя.
Я отворачиваюсь от него и говорю:
– Думаю, тебе придется подождать и выяснить это.
Слова выходят приглушенными, я слышу, как дрожит мой голос.
Я слышу шаги позади себя за секунду до того, как вокруг моей талии оборачиваются мощные руки и внезапно меня отрывают от пола. Я кричу. Все смеются. Но моё сердце застревает в горле, и все мои мысли лишь об Уорнере, как он бросал меня на кровать, удерживал против моей воли, вдавливал моё лицо в матрас, задирал мою задницу кверху. Как он брал меня силой, пока я кричала как проклятая, чтобы он остановился.
Боди смеётся так, словно это самая забавная в мире вещь, в то время как я изо всех сил борюсь с ним. Я знаю, что это не Уорнер, но воспоминания тут как тут, стучатся в двери моего разума, и я делаю все возможное, чтобы прогнать их. Им здесь не место.
– Нет! – умоляю я, извиваясь в руках Боди. – Пожалуйста... отпусти меня!
Я ненавижу, когда мужчина применяет к женщине силу. Меня бесит, что мои просьбы и мольбы не оказывают никакого эффекта. Что я бессильна. Снова. Но, по крайней мере, люди могут услышать мой крик. В том подвале никто меня не слышал. Никто не мог мне помочь. Я могла умереть там, и никто бы не узнал об этом.
– Пожалуйста, остановись!
Не волнуйся. Я чертовски напугана, но стараюсь не поддаваться панике.
– Хватай её руки!
По моей спине пробегает мелкая дрожь.
– Нет. Не делай этого!
– Какого черта здесь происходит? – кричит с порога Мав.
Боди моментально отпускает меня и отступает с поднятыми вверх руками.
– Просто дурачимся, мужик.
Мав тут же впивается в меня своими янтарными глазами. В них, кажется, застыл вопрос, который он задаёт, не прибегая к словам. Он морщит лоб от беспокойства и гнева.
Я слышу это прежде, чем вижу.
Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы заметить, как Таз отходит от пролитого ведра грязной воды. Пролитого в нужный угол. Ведь оно заливает ту часть пола, которую я недавно очистила.
– Чёрт! На хера ты оставила это дерьмо посреди комнаты, – кричит Таз и прыгает туда, где пол не залит водой.
Моё лицо и уши опаляет жаром. Грудь обжигает огнём. Я открываю рот, чтобы послать их всех к чертям собачьим и пожелать сгнить в аду. За все годы жизни у меня никогда и в мыслях не было сказать это кому бы то ни было, так что я понимаю, насколько я близка к потере контроля. Но мне все же удаётся сдержаться.
– Что? Это была чертова случайность, – рявкает Таз.
Я тяжело вдыхаю через нос, понимая, что нужно взять себя в руки. Я выхожу из комнаты на кухню, а затем устремляюсь к задней двери. Оказавшись снаружи, я припадаю спиной к стене здания и смотрю на безоблачное небо. Дыши, Эм. Дыши.
Не плачь над пролитым... мммм, да, не смей.
Я делаю несколько глубоких вдохов, и свежий воздух помогает. Я упиваюсь им около десяти минут, после чего понимаю, что мне нужно вернуться и навести порядок, пусть Таз знает, что ему придётся приложить максимум усилий.
Прихватив стопку полотенец, я возвращаюсь в главную комнату.
Я сразу замечаю, что Таз и Мав ведут в коридоре жаркий спор. Минуту спустя Таз проносится мимо меня, послав мне убийственный взгляд. Мав возвращается в комнату.
Гриз подходит ко мне и берет полотенце, затем кладет его на учиненный Тазом беспорядок. Моё сердце согревает этот простой жест. Ригор следует его примеру. Боди наблюдает за обоими и тоже решает помочь. Я одариваю его робкой улыбкой, и он в ответ целует меня в щеку.
Со стороны коридора доносится рык, мы с Боди поворачиваем головы в том направлении и видим насупленного Мава.
Боди поднимает руки вверх.
– Я забыл. Чёрт подери. Больше не повторится.
– Лучше никому не забывать о таком дерьме, или у нас будут проблемы, – он кидает взгляд на меня, а затем на Боди. – Смотри, чтоб это не повторилось, – ворчит Мав, после чего идёт в свой кабинет и хлопает дверью.
Боди смотрит на меня, и уголки его губ приподнимаются в улыбке, демонстрируя его сексуальные ямочки. Он подмигивает, а затем уходит, чтобы положить полотенце на грязные разводы на полу. Вчетвером мы вытираем пролитую воду... и все остальное.
***
Мусорное ведро переполнено. Я вытаскиваю пакет и завязываю его. Он довольно тяжеловат, мне приходится нести его, удерживая двумя руками. Воспользовавшись задней дверью, я выхожу из здания клуба. Только я оказываюсь за дверью, как слышу голос Мава и застываю на месте.
– Нет. Делай то, что должна. Я позабочусь о нем. Я понимаю, что тебе нужно это сделать. Через несколько секунд он снова говорит:
– Завтра я первым делом заберу его. Ну же, я всегда отношусь к нему, как к своему собственному.
Он пренебрежительно фыркает.
– Нет, я не позволю этим балбесам заниматься с ним какими-либо глупостями.
Следующие несколько секунд проходят в тишине, а затем Мав разражается смехом. Настоящим смехом. Мужским и красивым, и, Боже, я бы все отдала, чтобы увидеть его лицо в этот момент. Держу пари, это незабываемое зрелище. У меня внутри все переворачивается, и я прижимаю свободную руку к животу, чтобы успокоить его.
– Ты что? – он снова смеётся. – Он в порядке? Нет, я не отзову их, Ник. По крайней мере, не двоих. Выбери одного и держи его рядом с собой, словно он твой сиамский близнец. Без шуток. Это лучшее, что я могу сделать. Нет, мы пока не знаем, кто стрелял в Кэпа, и не уверены в том, что они не вернутся, чтобы закончить начатое, – он выдыхает. – В любом случае, держи по близости свой ствол. Да-да. Позвони мне, когда доберешься до Кали (прим. Cali (англ.) – Калифорния) и отзванивайся каждый день. Я должен знать, что ты в безопасности, даже через Дозера.
Я слышу, как он бормочет себе под нос проклятья.
– Да, правда. Ты слышала о ней, верно?
Пауза.
– Птичка поспособствовала. Сюрприз для Эджа. Она не останется. Это временное соглашение.
Я слышу щелчок зажигалки.
– Да, она определённо знает толк в стряпне, так что большинство ребят от неё без ума.
Тишина. Он протяжно выдыхает.
– Ну, она не уродина, если в этом суть твоего вопроса. Не-а. Не собираюсь.
Не уродина?
Я кусаю губу. Мне хочется подойти ближе. Но я не хочу выдать себя. Я не должна подслушивать. Но я ничего не могу с собой поделать. Он говорит так непринужденно. Не сердится, в отличие от тех моментов, когда разговаривает со мной.
Снова смех.
– Да, Боди достанется от Блэр по полной, если он не начнёт хоть изредка показываться дома на ужин и все такое. Она придёт проведать его, и все мы знаем, чем это закончится.
– Чёрт... не спрашивай. Он выводит меня из себя. Я не знаю, что с ним происходит. Кэп думал, что это из-за Бетани, но сейчас он ухлестывает за Ку... Тыковкой. Может быть, он просто устал ждать, когда она вернётся к нему.
Он долгое время молчит, а потом произносит:
– Эй, слушай... Я должен бежать. Увидимся завтра.
Я подскакиваю на месте и тихо отхожу назад, чтобы открыть и громко хлопнуть задней дверью, так, будто я только-только вышла наружу. Я вовремя поднимаю голову, чтобы заметить, как он выходит из-за угла с сигаретой, свисающей с его губ.
Мне кажется, я никогда не привыкну к тому, что со мной происходит каждый раз, когда я его вижу. Это всегда шок для моего организма. Своего рода удар под дых. Как будто я забываю – когда его нет поблизости – насколько он великолепен.
Меня необъяснимо тянет к нему, словно мы две совместимые стороны магнита. Мои губы приоткрываются, пока глаза с жадностью окидывают его тело.
Сегодня на нем светлые джинсы и серая футболка, которая облегает его грудь и бицепсы, и никакого кожаного жилета. Его щетина с каждым днём становится все гуще и гуще. Я продолжаю надееться, что он сбреет её, потому что она начинает смахивать на бороду, но проходят дни, а он ничего не предпринимает.
Его глаза впиваются в моё лицо, когда он замечает меня. Он сбавляет шаг, пока мы не оказывается лицом к лицу. Между нами три фута свободного пространства. Слишком много, и в то же время слишком мало.
Впрочем, это пространство быстро заполняется. Химией? Сексуальным напряжением? Гневом? Я не знаю наверняка, но оно там, витает в воздухе. Его глаза бродят по мне, они светлее, чем обычно. Скорее всего, причина в том, что солнечный свет бьёт ему прямо в лицо. Ветер, подхватывая дым от его сигареты, гонит его ко мне, и я машу руку, прогоняя его прочь. Я не поклонница сигаретного дыма. И, безусловно, не хочу, чтобы им пропиталась моя одежда. Слишком уж он напоминает мне о моей матери.
Он вынимает сигарету изо рта и держит её подальше от меня.
Его жест выбивает меня из колеи. Я пребываю в полном потрясении, когда он тянется к пакету, который я держу, и говорит:
– Тебе помочь с этим?
Я недоуменно моргаю. Что? Он прикалывается надо мной? Я поднимаю бровь и притягиваю пакет ближе к своему телу.
– Э-э... Это вопрос с подвохом?
Он сводит брови вместе и кривит губы.
– Нет, с чего бы это?
– Вот именно. Мммм. Может с того, что тебе по кайфу заставлять меня делать отвратительные вещи.
Боже мой. Это правда вырвалось из моего рта? Пока я прокручиваю у себя в голове сказанное, его глаза искрятся смехом, а губы растягиваются в понимающей и озорной улыбке, и мне не трудно определить, что он пытается и не в состоянии скрыть свою реакцию на мои слова и на то, что они под собой подразумевают.
Такое чувство, что меня только что оглушили подушкой. Потому что... пуф. Что-то взорвалось и разлетелось над моей головой. Перья? Клетки головного мозга? Понятия не имею.
Мав + сексуальная улыбка = мой мозг официально в отключке.
Он наклоняется ко мне, и я понимаю, что три фута стали двумя, а затем одним. Его взгляд возвращается к моему лицу, и его глаза фокусируются на моих губах. Когда он хватает за верхнюю часть пакета, наши пальцы соприкасаются. Моё тело опаляет жаром, который разносится по всем моим конечностям.
Он опускает глаза и смотрит на наши руки. Ум, да. Он прямо передо мной. Меня окружает его запах. Я цепляюсь за аромат его мыла и одеколона, стараясь игнорировать запах табака. Я наблюдаю за движением мышц на его плече и шее, когда он тянет пакет к себе. Он снова поднимает на меня свой взгляд. Его челюсть... его губы... прямо... передо мной...
Я превращаюсь в статую. Только вот я чувствую потребность облизать свои губы, потому что они чересчур сухие. Опаленные.
Его ноздри раздуваются, и секунду спустя он отходит назад и говорит, правда, как-то нечётко. Глазами наблюдаю за тем, как шевелятся его губы, но будь я проклята, если мои уши могут разобрать слова.
– А?
– Я возьму его.
Он забирает пакет из моих рук, все ещё ухмыляясь.
– Оу, точно. Хм... спасибо.
Он выпрямляется, поворачивается и уходит. Я смотрю ему вслед, не в силах отвести взгляд от его фигуры. Мышц на его спине. Его задницы. Прежде, чем повернуть за угол, он в последнюю секунду оборачивается. Наши глаза встречаются, а затем он исчезает из поля моего зрения.
Боже праведный... что это было?
Господи, какая непредсказуемость. Он продолжает раскачиваться, как маятник, взад-вперед, то вспыльчивый, то безразличный, то злой, то как сейчас... почти что милый. От одного к другому.
Это был не Люци, не та сволочь, что будит меня каждое утро, пиная кровать и заставляя меня подпрыгивать на матрасе Дозера.
Думаю, это мог быть проблеск настоящего Мава. Того, кем он был раньше. Но тот ли это парень, которого я видела на фото в его кабинете? И если да, то где он пропадал? И что важнее всего, как я могу заставить его остаться навсегда?
– Эй, где ты ходишь, – раздается голос Лили у меня за спиной. – Я везде тебя искала. Заходи внутрь и посмотри, что я тебе сегодня купила.
Улыбаясь до ушей, она машет мне рукой, призывая зайти в дом.
– Лили, ты ничего не должна мне покупать. Я здесь только на несколько дней.
Её улыбка чуть заметно меркнет.
– Если ты не надумаешь остаться.
Я поворачиваюсь и снова оглядываюсь назад. Убедиться, что Мав не стоит у меня за спиной.
– Этот выбор не зависит от меня. А если бы даже и зависел, я не уверена, что он мне подходит.
Глава 14
Под влиянием страха наши истинные эмоции предают нас.
ЭМБЕР
– Вот дерьмо. Она сбежала, – Таз врывается в главную комнату. Он с таким остервенением дергает на своей голове волосы, что они торчат в разные стороны в виде диких, безумных шипов. Он носится по комнате и глазами сканирует помещение. – Кто-нибудь из вас её видел?
– Проклятье! Я думал, ты починил ту защелку, мужик, – глаза Ригора округляются от страха, и он тут же опускает взгляд на пол и осматривает свои ноги. Он подтягивает ноги вверх и кладет их на перекладину стула.
– Я починил, но… дерьмо… Я не знаю, как ей удалось выбраться, – Таз, похоже, огорчен. Он пересекает комнату, срывает подушки с дивана и бросает их на пол. – Ей нравятся теплые места. В прошлый раз она была именно в таком, – через секунду он обводит всех нас взглядом: – Чё расселись? Поднимайте свои задницы и помогите мне! Она должна быть где-то здесь.
– Без меня, чувак. Я ни за что даже близко к ней не подойду, – выдает Ригор Тазу и заметно вздрагивает при этом.
– Ты будешь делать то, что я, блин, тебе скажу. Или на протяжении следующих трех месяцев я буду объезжать тебя как дешевую шлюху и голосовать за исключение твоей задницы, – рычит Таз.
Ригор неохотно встает и начинает помогать Тазу отодвигать диваны.
– Что? – спрашиваю я Дозера.
– Буп.
– Что такое Буп?
– Не что, а кто, – Таз на секунду прекращает свои поиски и впивается в меня злобным взглядом. Затем он отодвигает диваны, опускается на пол и смотрит под ними.
Я поднимаю руки вверх.
– Извини, я не знала.
– Она – коричневая, пушистая подружка Таза. Ему следовало назвать ее Гудини. Она все время, черт подери, сбегает из своей клетки, и он не имеет ни малейшего понятия, как ей это удается. Ведь так? Она сбегает в десятый раз? – спрашивает Дозер у Таза, который бормочет что-то себе под нос. Потом уже мне Дозер говорит: – Она, наверно, высшее существо со сверхразвитым интеллектом.
– Черт. Кончай шутить, мужик, лучше помоги. Ригор, запри двери, чтобы никто не дал ей выбраться из дома.
– Возможно, ее слопала твоя змея, – выдвигает предположение Гриз.
– Я позволю Бетти откусить кусок от тебя, если ты сию же секунду не поднимешь свой дряхлый зад, – грозится Таз.
– Ага, вперед, и тогда у тебя на руках окажется бездыханная змеюка. Меня, мать твою, жуть пробирает от того, что ты притащил сюда эту тварь, пока я пытаюсь заснуть в своей комнате.
– Я же тебе сказал. Она не ядовитая.
Гриз качает головой.
– Не в этом дело, брат.
– Я помогу искать. Она большая? – спрашиваю я.
Выражение лица Таза, когда он смотрит на меня, представляет собой смесь благодарности и удивления.
– Маленькая, она бы поместилась в твоей руке, – уголки его губ ползут вверх. – Если увидишь ее, то не дай ей удрать.
Я глазею на него с любопытством. Мне кажется, он думает, что я не совладаю со своими чувствами при виде грызуна. Он, вероятно, надеется услышать мой визг, если у меня получится её отыскать. Но он понятия не имеет, что одним из многочисленных мест, где я работала раньше, был зоомагазин. Я не понаслышке знаю о мелких животных, даже грызунах и змеях.
