355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Деннис Лестер Маккирнан » Железная башня » Текст книги (страница 25)
Железная башня
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 03:34

Текст книги "Железная башня"


Автор книги: Деннис Лестер Маккирнан



сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 36 страниц)

Брегга фыркнул.

– Ну и, конечно, гном, – с улыбкой продолжил человек. – Но, будучи военачальником, я все же должен все проверить, благо это возможно. На пароме сейчас находится тот, кто может подтвердить или опровергнуть ваши слова, – Реггиан. Он управляет замком в Пендвире, когда двор переезжает в крепость Чаллерайн.

Маршал Валона Убрик был человеком средних лет, но сохранил крепость тела и ясность взгляда. Он был одет в стальную кольчугу, темные штаны и мягкие кожаные сапоги. В его волосах цвета темного меда серебрилась проседь, голубые глаза спокойно, но твердо смотрели с гладко выбритого лица.

Четверо путников сидели в палатке валонского маршала, а на улице продолжалась переправа отступавшей армии с восточного берега на западный. Время проходило в молчании: все ждали управляющего Реггиана.

Наконец послышались шаги, и в палатку вошел седовласый воин с морщинистым усталым лицом.

– Реггиан, – тихо сказал Гален. Старик повернулся к нему.

– Мой принц! – воскликнул он, снял шлем и опустился на одно колено.

– Нет, Реггиан, я больше не принц. Мой отец погиб.

– Король Аурион погиб? – Глаза Реггиана расширились. – Какая страшная весть!

Теперь и маршал преклонил колено.

– Король Гален, – сказал Реггиан, – я готов служить тебе своим мечом, хотя как управляющий я тебе, наверно, больше не нужен: Каэр Пендвир пал под натиском Модру, и его черные армии идут по дорогам Пеллара.

Гален и его товарищи до поздней ночи говорили с Реггианом и Убриком. Новости о войне на юге были так же ужасны, как и то, что рассказали пришельцы с севера. Захватчики из Кистана вошли в залив Гиле, большие силы высадились на острове Каэр Пендвир. Крепость долго сопротивлялась, но, в конце концов, пала. Войско ушло по Пендвирской дороге на северо-запад к дюнам Фиана. Последовали долгие тяжелые бои с лакками Гирей, однако враг был слишком многочислен, и пелларцы решили отступать через Аргон.

На западе Овен попал в руки противника, но вражеские силы остановились в низинах Брина на границе между Овеном и Йуго.

На северо-западе Гунар был захвачен гиранейской армией, которая тайно прошла туда в начале войны, когда никто не знал о планах Модру. Но даже теперь ещё шла борьба за этот важнейший перевал.

– А чакка? – спросил Брегга. – Где сражается народ Красных Холмов?

– В низинах Брина, – ответил Убрик. – Без них бы Йуго тоже пал.

– А флот Арбалина? – спросил Гален.

– Он спрятан в бухте Телль и готовится нанести удар, – ответил Реггиан. – Если они застанут их в Гиле, то, несмотря на небольшую численность, смогут обезвредить кистанийский флот. Но арбалинцам нужно ещё недели три, а то и четыре.

– Ух! – воскликнул Брегга. – Да ведь меньше чем через четыре недели наступит Самый Темный День. А тогда, может статься, будет уже поздно.

Убрик и Реггиан покачали головами: они уже знали о предсмертных словах Ванидора.

– Модру крепко опутал нас, – сказал Реггиан. – Прямо как...

– Змея! – крикнул Брегга, вскакивая на ноги. – Так сказал Эйрон из Ларкенвальда. Вот что я скажу. Модру лишь слуга Гифона, и, возможно, Великое Зло готовится вернуться в Самый Темный День. А пока он не настал, кольца Модру стягиваются все туже и туже, словно огромная змея душит свою жертву. Но вот что ещё я знаю. Если у змеи отрубить голову, тело умирает, хотя перед этим может наделать ещё много разрушений. И все же умирает! Брегга взмахнул топором. – Давайте уничтожим Модру! Отсечем у змеи голову!

Драккалан рассек воздух, врезался в бревно у очага, и посыпались щепки.

– Но гном Брегга, – воскликнул Реггиан, – Грон и Железная Башня далеко на севере, почти в полутора тысячах миль пути верхом на коне. Мы не успеем прийти туда со своей армией.

– А мы могли бы, – сказал Убрик. – Коней загоним, но доберемся до крепости Модру, пока тот день ещё не наступил.

– Но для этого придется идти через Гунар, – сказал Гилдор, – а там стоят полки врага.

– А может, и нет, – ответил маршал, – ведь сейчас там все ещё идут бои.

– А Переход? – спросил Такк. – Это путь, который знают только гномы. Можем ли мы пройти через него, минуя Гунар?

– Нет, Такк, – ответил Брегга. – Это длинный узкий тоннель, годный лишь для гномов и пони. Даже человеку придется пригнуться. Конь же никогда не пройдет. В общем, либо через Гунар, либо никак.

– А мы сами можем сразиться с Модру? – спросил Такк.

Ответил Гилдор.

– Нет, Такк, не можем. Но разве у нас есть другой выбор?

В итоге после долгого обсуждения было решено, что Убрик, Гален, Гилдор, Брегга и Такк поедут к Гунару. Они возьмут с собой запасных лошадей, а потом сменят их в гарнизоне на севере Красных Холмов и продолжат скачку. Если перевал окажется свободен, они заберут оттуда в Грон отряды союзных войск. Хотя надежды одолеть Модру в общем-то не было, можно было попытаться штурмовать его твердыню и нарушить его планы, а возможно, и предотвратить возвращение Гифона. В конце концов, за такое и умереть было не жалко.

Реггиану предполагалось препоручить командование союзными войсками на юге – это был смелый и умный полководец, несмотря на солидный возраст. Сначала он было запротестовал, но Гален сказал:

– Война не кончится, пока не отгремит последняя битва. Вспомни легенды о Великой войне Заклятия: тогда союзники тоже были в крайне тяжелом положении, но в конце они одержали победу. Реггиан, никто не сможет этого сделать лучше, чем ты. Послужи же мне ещё раз.

И седовласый воин поднялся и прижал руку к груди.

На рассвете пятеро всадников пустились в путь к Гунару. У них было десять лошадей: пять под седлами и пять позади на длинных ремнях, на смену. У двух скакунов стремена были укорочены по росту гнома и ваэрлинга, которые ехали на собственных конях, но не правили ими, только крепко держались – их лошадей вели под уздцы Гилдор и Гален. У Брегги от напряжения побелели костяшки пальцев: он снова ехал на лошади!

Гален молча простился с Реггианом, товарищи последовали его примеру, и многодневная бешеная скачка началась.

Кони скакали на северо-запад по Пендвирской дороге: это были валонские иноходцы, приученные к долгому пути. Миля за милей проносилась под их копытами. Так они скакали весь день, и всадники меняли коней каждые два часа, время от времени останавливаясь, чтобы размять ноги, покормить лошадей зерном и напоить их из ручьев, бежавших с далеких Красных Холмов.

Они ехали допоздна и остановились лишь около полуночи. Позади осталось сто двадцать миль. Но перед тем как всадники улеглись спать на земле, они растерли ноги лошадей, накормили и напоили их.

Утром следующего дня, на рассвете, они снова двинулись по Пендвирской дороге. Такк был еле жив от усталости и не знал, выдержат ли кони. Впрочем, кони хорошо переносили далекий переезд: они скакали быстро, ведь половина из них всегда была налегке. Именно всадники почувствовали все тяготы пути: четверо из них долгое время провели в лодке, а пятый был изнурен боями.

Но они скакали дальше, теперь уже вдоль нижних склонов Красных Холмов, родной земли Брегги. Холмы слева были высоки и скорее напоминали горы. Они поднимались от Аргона и простирались на северо-запад на две сотни миль до обширных степей. По одну сторону был Валон, по другую – Йуго. Камень холмов был красноватого оттенка, подобно камню Шлема Бурь. Неприветливые склоны поросли соснами и елями. Такк увидел темный провал в горах, который вел к шахтам гномов и нижним залам: здесь жили многие родичи Брегги, и здесь же изготовлялась лучшая в мире сталь.

Когда настала ночь, они прибыли в гарнизон Харлингар у северной оконечности холмов. Здесь, однако, почти никого не было – солдаты ушли на войну, – и меньше чем через час товарищи снова пустились в путь на свежих лошадях.

Утро следующего дня застало их в пути, Такку было совсем худо – с каждым ударом копыта просто кричать хотелось, но он сдерживал себя и молчал, путь продолжался.

Теперь они скакали по открытой местности между Йуго и Валоном, оставляя Западный Предел позади справа, а север Йуго – слева. Повсюду, куда достигал взгляд, простирались обширные луга – сокровище Валона, в желтом зимнем наряде, но весной нельзя было найти лучших пастбищ для горячих скакунов Митгара.

Весь день и часть ночи они ехали по степи и остановились на привал уже вблизи Гунара.

На рассвете они снова устремились к цели, до которой оставалось не более пятидесяти миль. Такк уже заметил юго-восточный край Гунарринга, огромного кольца гор, окружавшего заброшенное королевство Гунар и представлявшего собой часть Гримволла. К Гунару вели три известные дороги: провал между Валоном и Гунаром, перевал Рало и, со стороны Лаэниона, Слот. Еще был тайный путь гномов – Переход, который вел от Валона к заброшенному королевству.

Прошел час, другой, и вот слева показались горы, вздымавшиеся длинными рядами. Еще через час путники поменяли лошадей и продолжили путь на север.

Показался перевал. Впереди Такк увидел огромный столб черного дыма, поднимавшийся в утреннее небо, но не смог разглядеть, откуда он исходит, до него было ещё миль двадцать.

Солнце поднималось. Наконец на равнине впереди стало заметно большое движение людей и лошадей – это был отряд всадников харлингаров, охранявший Пендвирскую дорогу. Они нацелили на путников копья, и те остановились. Убрик вышел вперед.

– Маршал Убрик! – крикнул один из воинов.

– Борель, – признал его маршал, – какие у вас вести?

– Самые лучшие, – ответил Борель. – Победа! Перевал наш!

– Ура! – воскликнул Брегга, и товарищи переглянулись с самым решительным видом: оказалось, что их план захвата крепости Модру осуществим.

– А что король Аранор? – В голосе маршала слышалось напряжение: он любил своего воинственного короля.

– Он бился как одержимый и был ранен, но не слишком серьезно – в руку.

Борель опустил копье, и другие воины последовали его примеру.

– Это добрые вести, – сказал Убрик. – Более всего я хотел бы услышать от тебя подробный рассказ, но нам нельзя медлить. У нас срочное дело к королю Аранору.

В ответ Борель отъехал в сторону и дал знак своему отряду. Пятерых путников пропустили. И тут Такк услышал возгласы удивления. Гнома верхом на коне эти люди ещё не видели никогда, не говоря уже о зорком остроухом ваэрлинге. Более того, с ними был эльф. Стражи понимали, что появление такой компании сулит нечто необычное.

Менее чем через четыре мили показался перевал. Здесь только что явно отгремела великая битва: вокруг валялись разрубленные шлемы и доспехи, разбитое оружие, трупы лошадей и людей, а ещё больше было убитых темнокожих хиранейцев. Такк старался не смотреть на мертвецов, но они были везде.

Они проехали мимо пленных хиранейцев, которые под присмотром воинов собирали убитых для захоронения и сожжения. Мертвые валонцы обретали вечный покой в высоких курганах, покрытых дерном, хиранейцев сжигали на большом костре: вот откуда шел в небо черный дым.

– А почему это они воздают такие почести противникам? – недовольно сказал Такку Брегга. – Огонь возносит души убитых героев, а камень их очищает. Земля же ловит их тени в ловушку, опутывает их корнями – долог путь оттуда.

– Возможно, они рассуждают так же, как мой народ, – ответил Такк. Земля поддерживает нас, пока мы живы, и после смерти мы возвращаемся в нее. Но огонь, камень, земля и вода сами по себе – не главное: все зависит от того, как мы жили и как умерли. Погребальный обряд не столь важен, а наши души могут жить ещё долго в сердцах других... по крайней мере какое-то время.

Брегга выслушал Такка, покачал головой и ничего не сказал.

Наконец они прибыли в лагерь ванадьюринов и подошли к центральному шатру. Над ним развевался бело-зеленый флаг Валона: это был шатер короля Аранора.

Стражник провел их к королю: Аранор, седой, но ещё крепкий, ворчал на лекаря, менявшего повязку на его правой руке.

– Рач, Дагналл, полегче ты там! Мне ещё понадобится эта рука!

Король Аранор взглянул на вошедших, и его глаза расширились.

– Вот как! Человек, эльф, гном и – клянусь чем угодно – лесной человечек! Неспроста это. А вот... Или мои глаза лгут мне? Принц Гален!

В шатре наступила тишина – Гален умолк, история была рассказана, и Аранор ещё раз утер глаза левым рукавом.

– Твои вести печальны, король Гален, – сказал он. – Аурион и я вместе учились владеть мечом и вместе охотились в юности. Он был мне как брат.

А другие вести и печальны, и радостны. Падение Чаллерайна вызывает во мне скорбь, но я ещё надеюсь на бойцов из Вейна. Ужас из Черной Дыры убит замечательно, но эта проклятая тьма мне не нравится. А на севере – армия Модру.

Но и здесь, на юге, нас осаждают вражеские силы. Кажется, что им нет числа и мы рано или поздно падем под их натиском.

В словах Ванидора содержится мрачное предзнаменование, и вы предлагаете штурмовать Железную Башню. Думаю, это безнадежный план, но вот что я скажу тебе: Гален, ты Верховный король всего Митгара, и мой долг повиноваться тебе. Ты просишь дать тебе воинов для похода в ледяные пустыни Грона – больше никто не сможет добраться туда до Самого Темного Дня.

Король Гален, здесь, на перевале – не более пяти тысяч ванадьюринов, здоровых и готовых к бою. Другие же ранены, как я, и только задержат вас. Пять тысяч – это горстка, если речь идет о Железной Башне, но они в твоем распоряжении, все до единого. Я прошу тебя лишь об одном: не трать их жизни понапрасну.

Гален долго молчал и, наконец, проговорил:

– Мы выезжаем завтра на рассвете.

Затрубили рога, и начался сбор. Собирали капитанов и составляли планы. Король Гален брал на себя командование, Убрик должен был заменить Аранора: раны короля не давали ему покинуть Валон. Утром начинался долгий поход – до цели оставалось девятьсот миль, а в запасе – всего двадцать дней. Этот поход должен был стать беспримерным в истории харлингаров, но все были уверены, что он возможен.

В тот вечер Такк записал в дневнике, что более всего его беспокоит успех этого предприятия. Он отстегнул Бейн и улегся спать, но не переставал думать о том, есть ли с ними благой символ власти: Бейл? Бейн? Стальное Сердце? Темная Погибель? А может, в Грон отправляется пока неузнанным какой-то другой знак? И если так, сможет ли он противостоять Врагу? Такк уснул, не доискавшись ответов на свои вопросы.

Рассвет застал всадников Валона уже выстроившимися в ряды, и короли Гален и Аранор с маршалом Убриком проезжали мимо них. Аранор нашел где-то флаг Пеллара, и за королями следовали два знаменосца. У одного было валонское знамя – белый конь на зеленом поле, у другого – стяг Пеллара: вставший на дыбы золотой грифон на алом поле. Ванадьюрины стояли стройными рядами, и мимо них проезжал Верховный король Митгара, сияя доспехами в лучах восходящего солнца.

Наконец смотр был завершен. Король Аранор сидел на коне, и лицо его было сурово: он уже простился с Галеном. Гален повернулся и отдал приказ выступать в поход, но, прежде чем они тронулись, раздался звук валонского рога.

Убрик повернулся к Галену, и Такку стало не по себе, когда маршал сказал:

– Король Гален, останови войско: может быть, нам придется выдержать ещё одну битву за перевал. С северо-запада приближается армия, она идет по дороге Рало. Друг это или враг, я не знаю.

Убрик выкрикнул приказ на своем родном языке, и затрубили рога. Ряды ванадьюринов повернулись к Гунару, воины держали наготове копья и сабли.

Такк посмотрел на дорогу, которая вела к перевалу: вдалеке была видна темная масса – сотни скакавших во весь опор коней, тяжко бивших копытами по земле.

– Они атакуют! – закричал Убрик. – Эй, ванадьюрины! Сабли наголо! Копья опустить! Трубите в рога! В бой!

Книга третья

Самый Темный День

Глава 1

ВСТРЕЧА

На следующий день после битвы при Бадгене у амбара Уитби остановился взмыленный пони, и соскочивший с него усталый всадник ворвался в огромное здание.

– Капитан Патрел! – закричал он. – Гхолы! Гхолы сожгли Бадген!

– Что? – Патрел быстро отвел взгляд от карты, лежавшей на столе перед членами военного совета, и вскочил с места, разведчик остановился перед ним как вкопанный. – Что ты сказал, Арси? Бадген?

– Да, да, капитан! – выдохнул раскрасневшийся от волнения Арси, бешено жестикулируя. – Гхолы – много гхолов! – пришли искать варорцев. А когда они никого не нашли, просто подожгли всю деревню!

Лут громыхнул по столу сжатым кулаком, а Меррили широко распахнула глаза и прикрыла рот рукой. Некоторые из лейтенантов мрачно опустили глаза, другие скрежетали зубами от ярости.

– Они жаждут отомстить нам, – сказал Патрел. – Горе варорцам, которые попадут к ним в руки: агония будет долгой, а смерть – страшной.

Арбин вскочил и нервно зашагал по амбару.

– Надо изгнать их из Семи долин, пока Боски не сожжен дотла! Даже если нам удастся выиграть войну, выжившим будет тяжко, тем более если они останутся без крова.

– Вот именно! – фыркнул Норв. – Говорю же: либо перебить, либо прогнать куда подальше, а то погибнем все до единого – какой уж там кров!

Послышались крики одобрения.

– Успокойтесь вы все! – рявкнул Патрел, поворачиваясь к членам совета. Затем он обратился к разведчику: – Арси, а куда они поехали потом?

– На юг, капитан, к Пересекающей дороге.

– Верно, возвращаются в Бракенборо, – проворчал Лут. – А что с тем патрулем, который мы послали к руинам?

– Эх, лейтенант, они успели ускакать до прихода гхолов, капитан Даннер со своими разведчиками уцелел, – ответил баккан.

При упоминании разведчиков, посланных к руинам Бракенборо, Меррили нахмурилась: Даннер с четырьмя товарищами уехал на юг во тьму к холмам, окружавшим разоренную деревню, чтобы следить за передвижениями гхолов. Ее одолевали сомнения, ведь идея послать бакканов на это опасное задание принадлежала ей.

– Ну, – сказал Патрел, – тогда до возвращения Даннера мы не будем ничего предпринимать.

В течение следующих двух дней Патрел нервно расхаживал по амбару, то и дело принимаясь оперять стрелы, и часто выезжал на вершину холма Уитби посмотреть, не едет ли Даннер. Но капитан и четверо его разведчиков не показывались. Когда Патрел возвращался в амбар и в ответ на расспросы Меррили только качал головой, сердца обоих наполнялись печалью.

Дамман тоже проводила немало времени, вглядываясь во тьму, и, разочарованная, возвращалась в штаб, стараясь забыться в работе.

Оба втайне подозревали, что случилось что-то серьезное: может, Даннер или кто-то другой ранен, а то и убит... или, что еще хуже, взят в плен. Но они не делились своими страхами друг с другом, хотя каждый знал, что на душе у товарища.

Однако на третий день поздно вечером Даннер со своим отрядом вернулся в штаб. Его переполняло желание поделиться доброй вестью; баккан сгреб Меррили в объятия, закружил ее и затем стал хлопать Патрела по спине, крича:

– Пат! Меррили! Я видел своего отца! Он жив! Говорит, мама тоже в порядке. Они и еще много других варорцев ушли в Иствуд – из Брина, Мидвуда и Виллоуделла, а еще кто-то из Бадгена и Ивовой Лощины... И из Бракенборо. Они хотят укрепиться в Иствуде и повторить подвиг защитников леса Вейн. Папа помогает организовать сопротивление, у него свой отряд лучников – они называют себя Ганло Рейа, "Лисы Ганло" на старом наречии. Они еще не сражались, но присоединятся к нам в Бракенборо.

Даннера и его разведчиков ввели внутрь, накормили и напоили горячим чаем. Меррили чуть не плакала от радости, что друзья живы.

– Ну, мы пошли вдоль Южного Рилла до холмов, окружающих Бракенборо. Даннер остановил на минуту свой рассказ, чтобы наполнить трубку, откинулся назад и выпустил кольцо белого дыма. – Мы направились в низину к востоку от городка, стараясь быть осторожными, как полевые мыши, которые крадутся под носом у горностая.

И каково же было наше удивление, когда на подъезде к руинам перед нами словно из воздуха появился еще один отряд варорцев! Разумеется, они тут же спросили, кто мы такие, куда и зачем направляемся.

Когда я назвал наши имена и цель приезда, они попросили нас следовать за ними. Похоже, эти ребята тоже шпионили за гхолами в Бракенборо. Все эти восемь бакканов жили там до того, как пришли захватчики. Но они успели бежать в Иствуд, сформировали отряды и вернулись на разведку. Они тоже думают перейти в наступление.

Так вот, мы подъехали к самому Бракенборо, спрыгнули с пони и тихонечко направились к вершине одного из холмов, окружающих городок.

Да, Пат, это сплошные выжженные руины; уцелело лишь несколько зданий. А повсюду кишат гхолы, словно нашествие саранчи. Их никак не меньше тысячи...

– Тысяча! – перебил его Лут. – Но у нас только три-четыре сотни воинов. Боюсь, мы не справимся.

– Ты прав, Лут, – ответил Даннер. – Я сначала тоже так подумал. Но на самом деле, видимо, получится несколько иначе. Пока мы были там, отряды то въезжали в городок, то покидали его. В итоге там одновременно находилось то восемьсот, то девятьсот гхолов, а иногда – всего около ста.

"Около ста, – подумала Меррили. – Всего несколько дней назад сотня гхолов могла показаться непобедимой силой, а теперь мы собираемся сразиться с куда большим их количеством, чем было при Бадгене. Но теперь-то они в ловушку не попадут".

И тут снова заговорил Даннер:

– Мы весь день лежали на вершине холма и наблюдали за передвижением гхолов. За это время ребята из Бракенборо рассказали, как он был разрушен и сожжен и как они ушли в леса... Многие, однако, погибли.

А еще они сказали, что около шестисот лучников объединились в отряды и один из капитанов резко возражал против оборонительной тактики. Он, оказывается, считал, что если найти способ убивать гхолов, то можно этим заняться. И вот тут один из иствудских спросил меня: "Слушай, а ведь ты Брамбелторн... Ты не родня тому капитану? Его зовут Хэнло, Хэнло Брамбелторн".

Ух, если бы не гхолы там, внизу, я бы обнял и расцеловал этого парня! Но, сами понимаете, я остался тихо лежать, весь такой счастливый-счастливый.

Я послал несколько бакко на юг и на север. Когда они вернулись и мы обменялись впечатлениями, то было решено, что единственное, что нам остается, – объединиться и вместе обрушиться на Бракенборо, когда там будет не много гхолов. Мы сможем собрать около тысячи лучников и, если силы противника не превысят одну сотню, справимся даже без ловушки, как в Бадгене.

Лейтенантам план явно понравился.

– А что говорят иствудцы? – спросил Патрел.

– Они согласны, – ответил Даннер. – Мы глубоко заехали в лес и на следующий день встретились с их капитанами и лейтенантами. Вот тогда-то я и повстречался с отцом. Посмотрели бы вы, что с ним было, когда он увидел меня! Мы чуть ребра друг другу не переломали.

На совете я рассказал, как можно убивать гхолов и что мы сделали в Бадгене. Они об этом еще не слышали и очень обрадовались – теперь можно было на что-то надеяться. А еще я рассказал о Чаллерайне и гибели короля Ауриона, но это только увеличило их решимость.

Они хотят, чтобы мы все пришли в Иствуд и присоединились к ним в битве при Бракенборо. Может, тогда удастся выгнать эту мерзость из Боски раз и навсегда.

Даннер помолчал немного, затем сказал:

– Мой отец говорит, что в Чаллерайне сейчас находится целая вражеская армия, которая скоро направится на юг. Нам надо успеть справиться до их прихода, а то они здесь камня на камне не оставят, всех перебьют, вырубят леса, засеют поля солью, отравят воду, уничтожат зверей и птиц. Тогда варорцы умрут сразу или медленно зачахнут в плену. Не допустим же этого! Мой отец прав: у нас много дел и мало времени. Мы должны нанести удар, и немедленно!

На следующий день все они – триста шестьдесят два баккана и одна дамман – тайными тропами отправились на юг в Иствуд и там соединились с другим отрядом. Капитаны Патрел и Даннер и четыре иствудских капитана долго обсуждали план с большим советом лейтенантов. Наконец Недди Финч, лейтенант из Мидвуда, задал последний вопрос:

– Так когда мы перейдем в наступление?

Заговорил Хэнло Брамбелторн:

– Все вы знаете, что я об этом думаю: чем раньше, тем лучше. Но, хотя мои Рейа уже готовы, надо сначала немного отдохнуть: бой будет долгим и тяжелым, а погоня – безжалостной. Ни единого дня не пройдет без борьбы. Завтра выступаем.

И он сел; сердце Меррили сильно забилось, и, когда настала пора голосовать, она подняла руку в знак согласия.

Они выехали из Восточного леса, пересекли Южный Рилл, потом дорогу, шедшую с севера на юг, и, наконец, подъехали к холмам Бракенборо. Их было пятьдесят четыре отряда, тысяча восемьдесят шесть варорцев, вооруженных только луками и стрелами против вражеских копий и сабель.

Среди варорцев были проводники из Бракенборо, хорошо знакомые с холмами и оврагами, окружавшими городок. Они провели отряды, и лучники окружили Бракенборо.

Варорцы долго ждали, прячась на склонах холмов, и смотрели, как конные отряды гхолов ездят туда-сюда, наконец они прокрались почти к самым руинам и снова затаились, ожидая сигнала.

Гхолы въезжали и выезжали, но пока что среди руин их оставалось слишком много. Меррили чувствовала, как бьется ее сердце: она уж было отчаялась дождаться благоприятного соотношения сил. С каждой минутой надежда слабела. Наконец тех, кто выехал, оказалось намного больше.

Стратегия варорцев была исключительно проста: когда количество противников снизится до некоторого предела, перестрелять их всех, затаиться в кустах и поджидать другие отряды, которым по возвращении была уготована та же участь. При неблагоприятном же соотношении сил следовало отступить под покровом тьмы в Иствуд, заметая следы. Но, при всей простоте основной схемы, все передвижения и сигналы были продуманы до последней детали с учетом возможных вариантов. И вот настала пора осуществить этот замысел на практике.

Гхолов осталось менее пятисот, но варорцы продолжали ждать. Меррили вся напряглась: еще два отряда должны были выехать из городка, и тогда-то можно было бы перейти в наступление. Она еще раз проверила свои стрелы два полных колчана и еще целая кипа на земле.

Наконец два отряда покинули городок и двинулись в сторону Пересекающей дороги. Время, казалось, потекло быстрее.

Отряды скрылись за холмами, но сигнала все не было: варорцы ждали, пока не стихнет топот копыт. Нельзя было допустить, чтобы уехавшие услышали шум битвы.

Время шло. Патрел нес стражу на холме к северо-западу от Бракенборо, как и почти все варорцы: он должен был подать сигнал, когда всадники скроются из виду.

Наконец на мгновение вспыхнул фонарь. Стрелы коснулись тетивы...

Сердца забились...

Глаза искали ближайшую цель...

Дыхание замерло... Казалось, что время остановилось.

* * *

Патрел поднял серебряный валонский рог, и трубный звук расколол воздух, зовя на бой. Он еще не успел смолкнуть, а воздух уже наполнился свистящими стрелами.

Снова и снова звучал серебряный зов, пробуждая отвагу. Но на врага он наводил ужас, и адские кони вставали на дыбы.

Тучи стрел вонзались в трупно-белую плоть, и противники падали с пробитыми сердцами. Наконец гхолы оправились от испуга, вскочили на коней и поскакали прямо на маленький народец, размахивая саблями и сжимая оперенные копья. Варорцы гибли один за другим под копытами специально обученных коней, но поток стрел, казалось, не иссякал.

Меррили раз за разом натягивала тетиву, и в ее сознании звучал голос Такка. Там, куда летела ее стрела, еще один всадник падал наземь.

Даннер был просто великолепен. Он успевал сбивать гхолов, пытавшихся незаметно подобраться к варорцам; в его отряде лишь один баккан погиб от брошенного вражеской рукой копья.

Битва закончилась так же быстро, как и началась. У гхолов при соотношении один к пяти просто не было шансов. Варорцы сеяли смерть, но на бой не выходили, исчезая после очередного выстрела, словно тени. Победа была за ними, но около дюжины противников бежало через реку за холмы.

Радостные крики разнеслись по рядам лучников, но тут же затихли: стычка была выиграна, но битва при Бракенборо продолжалась, как и война за Боски. И отряды быстро сменили расположение, чтобы быть готовыми к возвращению оставшихся вражеских сил.

Шесть отрядов варорцев прятались вдоль северной и южной обочин дороги, готовясь с обеих сторон осыпать ничего не подозревавших гхолов смертоносными стрелами. В случае необходимости они были готовы после этого переместиться вдоль дороги и снова залечь в засаде.

Но гхолы все не возвращались. Варорцы ждали долго, но слышали только легкий ветерок, шуршавший в сухом папоротнике.

– Они никогда не уезжали так надолго, – сказал Ролло Брид, один из разведчиков Бракенборо.

– А, понятно. Те, которые бежали, успели предупредить их, – проворчал Хэнло. – Они объявятся в полном составе, и нам придется исчезнуть.

Патрел нервно поглядывал на вершину холма, где стояли дозорные: сигнала о приближении противника все не было. Зеленый должен был означать, что гхолов мало и можно устраивать засаду, красный – что пора отступать.

Наконец Патрел сказал:

– Ролло, сбегай на вершину холма, посмотри, не случилось ли чего, а то два беглых гхола, кажется, уехали как раз в том направлении.

Ролло промчался сквозь шуршавшие папоротники и вскочил на своего пони. Даннер помрачнел. Варорцы смотрели, как баккан скачет по склону заснеженного холма и исчезает в зарослях.

Они долго смотрели на холм и на дорогу, но ничего не видели. Тогда Хэнло поднял руку:

– Тс-с! Я слышу... что-то.

И прежде чем кто-либо успел ответить, старый Брамбелторн упал на землю и приложил ухо к земле.

– Копыта! Много! Словно гром гремит.

И тут Ролло верхом на пони словно скатился с холма.

– Капитан! Гхолы! Гхолы едут!

Он соскочил с седла рядом с Патрелом, тяжело дыша.

– Они убили дозорного копьем, и еще там лежит мертвый гхол, но я видел следы двух их коней. Чаб убил одного, а другой прикончил его. Его фонари погасли, и я не смог посигналить вам. Сюда скачут сотни гхолов, а в трех милях позади – еще один отряд... в пять или шесть раз больше. Нам надо бежать! Немедленно! Их слишком много!

– Слишком поздно! – сплюнул Хэнло, натягивая тетиву. – Вот и они.

По дороге неслось пятьсот всадников-гхолов, жаждавших мщения.

Патрел оглянулся на Даннера, словно ища совета, но Даннер и Хэнло уже целились из луков, они были готовы принять бой.

– Стойте! – крикнула Меррили. – Ролло прав! Мы не сможем их одолеть! Их слишком много, не говоря уже о том отряде, который едет следом. Труби отступление, Патрел, и большинство из нас выживет, чтобы снова сражаться.

Патрел строго взглянул на Меррили, а потом на быстро приближавшихся гхолов, от которых варорцев теперь отделяли всего лишь полмили. По сигналу фонаря бакканы начали бесшумно отступать в темноту, в густые заросли папоротников.

Но тут ветер отнес в сторону мерзкий запах коней Хель, и его почувствовал пони Ролло. Маленькая лошадка встала на дыбы и пронзительно заржала, вырвала узду из рук Ролло и в ужасе вылетела на дорогу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю