Текст книги "Железная башня"
Автор книги: Деннис Лестер Маккирнан
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 36 страниц)
На рассвете Такк, одетый в серый плащ Терновых лучников, пробирался сквозь толпу на Площади собраний. Казалось, все обитатели Лесной лощины вышли проводить их, несмотря на трескучий мороз. Пришли даже жители Бадгена: несколько бакканов из тех мест занимались в группе Старика Барло и сегодня тоже отправлялись на границу.
Тарпи и Хоб нашли Такка, и теперь они все вместе разыскивали Даннера. Но прежде чем они успели его найти, на возвышение поднялся Гирон Габбен, мэр Лесной лощины. Ударив в гонг, он попросил тишины. Когда все замолчали, мэр разразился нескончаемой речью.
– Друзья, по случаю этого важного события... – уже по началу речи все поняли, что Гирон сегодня будет говорить долго. Варорцы вообще-то любят послушать речи, если только они не очень длинные. Но на этот раз всем хотелось, чтобы мэр сказал как можно больше хороших и теплых слов, ведь они прощались с молодыми бакканами. В толпе раздались выкрики "говори!", "эй, тише!". Подбодренный этими возгласами, Габбен с чувством продолжил.
Такк вначале слушал, но потом его внимание стало рассеиваться. Казалось, оратор сам не мог решить, печальное это событие или радостное, и поэтому говорил все менее и менее внятно. Когда в толпе зашумели: "Выражайся яснее!" и "Давай закругляйся!" – он и вовсе замялся и, наконец, предоставил слово Старику Барло. Все вздохнули с облегчением, даже зааплодировали, и мэр решил, что его речь все же имела успех. На возвышение поднялся Старик Барло.
– Настало время, когда наши бравые бакканы, – толпа одобрительно зашумела, – наши бравые бакканы отправляются в путь. И не надо их долго задерживать, они теперь Терновые лучники ("Ура!"), а значит, должны охранять границы и охотиться на волков ("Гип-гип-ура!"). – Барло пришлось подождать, пока слушатели немного утихомирятся. Взглянув на Гирона, он продолжил: – Они не смогут приступить к своим обязанностям, если будут до бесконечности стоять тут и слушать торжественные речи ("Ура Старику Барло! Ура! Ура!"). – Затем он указал на одного из приезжих варорцев и произнес: А теперь прошу внимания! Бакканы, призванные на службу в первый Истаделлский отряд, это ваш проводник. – Варорец поднял руку, чтобы все его видели. Затем Барло указал на другого лучника в сером плаще. – Проводник из второго Истаделлского отряда, – выкрикнул он, и другой варорец поднял руку. – Третий Истаделлский, – послышалось дальше.
Произнося "четвертый Истаделлский", Старик Барло указал на светловолосого баккана с изумрудно-зелеными глазами, который держал под уздцы семь лохматых пони – пять верховых и двух вьючных. Такк, Хоб и Тарпи протиснулись к проводнику. С другого конца площади к ним подошел Даннер. Такк низко поклонился, назвал свое имя и представил товарищей.
– Патрел Рашлок, к вашим услугам, – ответил варорец и в свою очередь низко поклонился. Он был совсем невысоким, даже ниже коротышки Тарпи, который чувствовал себя просто каланчой по сравнению с этим бакканом, хотя разница у них была не больше дюйма. Но Патрел, казалось, вовсе не смущался из-за своего маленького роста.
– Давайте сюда ваши рюкзаки, всю поклажу повезет вон тот пони, а потом можете выбрать себе скакунов, только не берите беломордого, он мой. Да, луки и стрелы возьмите с собой, они могут нам понадобиться прежде, чем мы доберемся до Мельничного брода. – При этих словах его лицо на мгновение помрачнело, но затем он снова весело улыбнулся. – Ну а если у кого есть флейты, свирели или еще какие-нибудь инструменты, то оставьте и их тоже, они нам пригодятся, чтобы разогнать в пути скуку. – Такк заметил, что у самого Патрела за спиной висит шестиструнная лютня.
Вскоре они, как и остальные Терновые лучники из других Истаделлских отрядов, были готовы к отъезду. Бакканы подошли попрощаться с родителями, родственниками, друзьями и знакомыми и, наконец, со своими дорогими дамми, с которыми стали обмениваться колечками, медальонами и прочими безделицами. Одни плакали, другие улыбались, гордые за своих любимых.
– Береги себя! – сказал Барт своему единственному сыну. – Охоться на волков как следует, пусть они дрожат от страха, только завидев Андербэнка, да и других варорцев тоже.
– Хорошо, папа. Постараюсь, – ответил Такк. Он крепко обнял отца и повернулся к маме.
– Одевайся теплее, не ходи с мокрыми ногами, – сказала Тьюлип, прижимая к себе Такка. – Ешь как следует... – Тут она замолчала и залилась слезами. Барт мягко отстранил ее и отвел в сторону. Такк быстро вскочил на серого пони.
Один приятель протянул ему кисет с даунделлским листом:
– Высший сорт.
Другой вручил новую трубку со словами:
– Кури ее с удовольствием.
А третий подарил маленькую жестяную коробочку с огнивом.
Меррили Хольт, скромно стоявшая в сторонке, быстро подошла к Такку.
– Ты будешь носить мой подарок? – спросила она. Такк, растерявшись от неожиданности, кивнул и наклонил голову, чтобы Меррили смогла надеть ему на шею медальон. Застегивая цепочку, она прошептала:
– Будь осторожен, мой баккаран, – и поцеловала его в губы. Все стоявшие рядом весело заулюлюкали, но Меррили быстро отвернулась, чтобы скрыть слезы.
– Эй, Таккер, – сказал его двоюродный брат Вилли, протягивая Такку новенький блокнот и карандаш. – Веди дневник. Ладно? Когда вернешься, расскажешь нам обо всех своих приключениях.
– Хорошо, Вилли, – пообещал Такк, пряча блокнот в карман куртки. Спасибо тебе. Я постараюсь. – Такк улыбнулся, помахал всем провожающим, взглянул на родителей, которые стояли поодаль, обнявшись, кивнул Меррили, а она светло улыбнулась ему в ответ. И по знаку Патрела он вместе со своими товарищами двинулся в путь. Они пересекли Площадь собраний и выехали на Северную дорогу, направляясь через лес Дингл к Мельничному броду.
До них еще долго доносились шум толпы и крики: "Гип-гип-ура! Гип-гип-ура!". Кто-то даже принялся звонить в пожарный колокол.
Солнце уже высоко поднялось на утреннем небосклоне, а варорцы все дальше и дальше уезжали от родной Лесной лощины. Все звуки постепенно смолкли, и тишина леса Дингл окутала их, словно снежное одеяло. Раздавались лишь приглушенный цокот конских копыт да порой тихий вздох кого-нибудь из всадников.
Глава 2
РУКС РУСТ
Белый снег блестел и искрился под лучами зимнего солнца. Казалось, земля усыпана драгоценными камнями, которые переливались всеми цветами радуги. Погода стояла безветренная, морозный воздух был чист и прозрачен. Все вокруг замерло в неподвижности, кроме стаи шумных, суетливых ворон в роще на Боярышниковом холме, ссорившихся из-за остатков скудного завтрака. По Северной дороге медленно ехали верхом пять варорцев, за которыми следовали два пони с поклажей. Патрел, возглавлявший маленький отряд, обернулся и посмотрел через плечо на угрюмые лица молодых бакканов. За всю дорогу никто из них не произнес ни слова, а ведь для варорца молчать в течение двух часов – настоящий подвиг. Решив, что так продолжаться не может, Патрел стянул перчатки и достал из чехла лютню, пробежав пальцами по струнам, он взял несколько аккордов.
– Эй, – сказал Тарпи, первым нарушив тягостное молчание, – сыграй-ка что-нибудь веселенькое, нам это сейчас не помешает. – И, подгоняя своего пони, поскакал вперед, пока не оказался рядом с провожатым. Патрел кивнул, и Тарпи крикнул остальным: – Чего носы повесили? Пришпорьте ваших скакунов и догоняйте.
Такк ехал последним. Окрик Тарпи вывел его из оцепенения. Прищелкнув языком, он поскакал вперед.
– Давай, Даннер, – сказал Такк, поравнявшись с товарищем, – поехали.
– Зачем это? – равнодушно спросил Даннер. – Он сейчас начнет бренчать на своей тыкве. Тоже мне, менестрель нашелся.
– Я думаю, нам не помешает немного развлечься, – ответил Такк. – Могу поспорить, песенка нас развеселит.
– Ну ладно, поехали, – буркнул Даннер, чтобы отвязаться от Такка. Вскоре Такк, Даннер, Хоб и Тарпи собрались вокруг Патрела.
– Ну что ж, ребята, – улыбнулся маленький варорец, – пришло время узнать, кто же такие на самом деле Терновые лучники. – Патрел взял несколько аккордов, проверяя в последний раз, как настроена лютня, и его пальцы заплясали по струнам, а он запел песенку на нехитрый мотив.
Мы лучники Терновые,
Хранители границы
Родного Боскиделла.
Бесстрашные, веселые,
С отвагою на лицах
Вершим мы наше дело.
Живи, стрелок-варорец
И маленький народец!
Мы лучники Терновые,
Дозор Лесной лощины,
Оплот родного края.
Врага сразить готовые,
Мы горы и долины
Усердно охраняем.
Живи, стрелок-варорец
И маленький народец!
Патрел запел третий куплет, и на этот раз Тарпи и Хоб тихонько подхватили припев:
Обмениваясь знаками,
Мы зоркими глазами
Следим за чужаками:
За дикими собаками,
За валгами, волками
И прочими врагами.
Живи, стрелок-варорец
И маленький народец!
– Эй, что нахохлились, как замерзшие воробьи, – крикнул Патрел, давайте-ка погромче. – И, улыбнувшись, он вновь ударил по струнам и запел следующий куплет. На этот раз ему подпевали уже четыре голоса. И даже несмотря на то, что они пели "там-тидл-там", когда не могли разобрать слов, песенка звучала громче и веселее.
Вдоль зарослей терновника
Мы ходим смелым шагом,
Затачивая стрелы.
Воинственных охотников
Волков, собак и валгов
Мы держим под прицелом.
Живи, стрелок-варорец
И маленький народец!
Последний куплет все пели, радостно улыбаясь. И, к удивлению Такка, голос Даннера звучал особенно сердечно.
Мы пылки и стремительны,
Сильны, полны отваги,
Надежны и умелы.
Мы смелы и решительны,
Верны своей присяге.
Мы служим Боскиделлу.
Ура стрелку-варорцу
И храброму народцу!
И с этим последним "ура!" Патрел взял столь невообразимый аккорд, что все варорцы расхохотались. Грусть-печаль прошла.
– Хэй! Вот чем занимаются Терновые лучники, – весело воскликнул Хоб. Значит, сторожат и охраняют. Похоже, скучать нам не придется.
– Не думаю, – проворчал Даннер. – Если мы застрянем в этой дыре у Мельничного брода, боюсь, нам только и останется, что сидеть и ждать неизвестно чего. В таких местах никогда ничего не происходит.
– А я считаю, что это просто замечательно, – сказал Тарпи. – Мне больше нравится сидеть с товарищами у костра, покуривать трубку, беседовать да петь песни, чем гоняться по морозу за волками, валгами и дикими собаками.
– И за прочими врагами, – добавил Такк, – в песне поется: "За дикими собаками, за валгами, волками и прочими врагами". – Такк обратился к Патрелу. – Интересно знать, что это за "прочие враги"? И кто сочинил эту песенку? Я обязательно запишу слова. Думаю, моему кузену Вилли она понравится. Вообще-то готов поспорить, что скоро ее будет напевать весь Боскиделл. Мне даже кажется, будто я ее уже где-то слышал.
– М-м... – Патрел что-то смущенно пробормотал, пряча лютню обратно в чехол. – Я рад, что песенка вам понравилась. Но слышать вы ее не могли, потому что... ну... я сам ее сочинил по дороге сюда.
– Правда? – удивился Тарпи. – Я думал, что только менестрели и трубадуры умеют сочинять песни. А ведь ты совсем не похож на менестреля, по крайней мере сейчас.
– Моя тетушка Оот тоже время от времени сочиняет песенки, – вставил Хоб, – когда возится на кухне. Про еду и всякие там ложки, плошки, поварешки. Получается очень забавно, но до тебя ей, конечно, далеко.
– Расскажи, как тебе удалось придумать такие слова, – попросил Такк.
– Да тут и рассказывать особенно нечего, – смущенно ответил Патрел. Вы же знаете, Терновые лучники охраняют границы, а это нелегкая служба, ведь Боски – большая страна. Как-никак семь областей: Истаделл, Нортделл, Центраделл, ну и так далее. Всю страну окружает стена из терновых зарослей, которые растут вдоль рек Венден и Спиндл...
– Это что, урок географии? – проворчал Даннер.
– Да нет, – засмеялся Патрел, – всего лишь небольшой экскурс.
– Помолчи, Даннер, дай Патрелу закончить, – сказал Тарпи: он, как все варорцы, любил по многу раз слушать о том, что было давно известно. – Мне всегда хотелось узнать, как менестрели сочиняют свои песни.
Даннер скорчил недовольную гримасу, однако промолчал.
– Но, Тарпи, я правда не знаю, как это делают менестрели, – ответил Патрел. – Я могу рассказать только о себе. Это очень просто. Терновые лучники охраняют границу, чтобы в Боски не проникли всякие подозрительные чужестранцы, и охотятся на волков и диких собак.
– А как насчет валгов? – спросил Хоб.
– Да-да, что это за другие враги? – съязвил Даннер и скорчил страшную рожу.
– Даннер! – взорвался Такк. – Если не хочешь слушать, езжай вперед.
– А чего это ты тут раскомандовался? – ощетинился Даннер. – Сейчас я как...
– Прекратите! – крикнул Патрел, не на шутку рассердившись, но потом взял себя в руки и добавил: – Не будем ссориться из-за пустяка. – Он повернулся к Даннеру и спросил: – Объясни, чем ты так недоволен?
– Да просто не понимаю, – буркнул Даннер, – что это за "другие враги", которые якобы угрожают Боски.
– А про валгов забыл? – парировал Хоб.
– А как насчет рюкков, хлоков, великанов и гхолов? – спросил Тарпи.
– Назовите еще холодных драконов, Модру и самого кровавого Гифона! огрызнулся Даннер. – Мне кажется, вы забыли про Заклятие великого Адона. Пока оно действует, никаких "других врагов" попросту не существует!
Некоторое время все ехали молча. Затем Патрел сказал:
– Похоже, Даннер лучше всех нас знает древние предания. Может, он расскажет и нам?
Все варорцы обернулись к Даннеру. Он слегка смутился, однако быстро нашелся и заговорил:
– Вы и сами знаете, что говорится в старинных преданиях, – начал он, словно повторял хорошо выученный школьный урок. – Когда Гифон бросил вызов Адону, чтобы захватить власть над Вселенной, война разразилась во всех трех мирах: Верхнем, Среднем и Нижнем. Здесь, в Митгаре, борьба была самой ожесточенной, потому что слуга Гифона, Модру, обладал в нашем мире огромным могуществом. Полчищам Модру противостоял Великий союз, тогда еще никто не знал, что исход войны в Митгаре повлияет на равновесие сил во всей Вселенной.
Итак, Великий союз людей, эльфов, гномов, утруни и варорцев сражался на стороне Адона против Гифона, Модру, гхолов, хлоков, великанов, рюкков, валгов и некоторых драконов.
Здесь, в Митгаре, Модру потерпел поражение. Благодаря этому Адон одержал победу над Гифоном в других мирах и наложил на все народы, которые сражались в Великой войне на стороне Модру, Заклятие: дневной свет стал для них смертельным. А у драконов, воевавших против него, Адон отнял огонь, превратив их в холодных драков.
И еще сказано, что Заклятие Адона будет действовать, пока ночь сменяется днем, а день – ночью.
Он проклял и Гифона, выслав его за пределы Сфер, так что теперь никто не знает, где он обитает. А Модру скрылся в ледяных пустынях Грона, в далекой холодной стране. В преданиях говорится, что ночи там очень длинные, и солнце, его заклятый враг, не показывается в тех землях по шесть месяцев в году. Но все равно летом, когда солнце поднимается высоко и дни становятся длиннее, Модру приходится прятаться, потому что смерть подстерегает его повсюду.
Даннер сделал паузу, оглянулся на остальных и, убедившись, что все слушают, продолжил наставительным тоном:
– Теперь вы сами видите, что нам нечего бояться "других врагов", их убьет Заклятие. – Он с вызовом посмотрел на своих спутников, но ему никто не стал возражать. И они не спеша двинулись на север.
– Ты прав, Даннер, – сказал через какое-то время Патрел. – Но все же нельзя забывать, что Заклятие действует только днем, а лучники уже не раз сообщали, что видели в темноте больших черных зверей, напоминающих валгов.
– Ты думаешь, что это действительно были валги? – переспросил Хоб.
– Вполне возможно, – ответил Патрел. – Днем они прячутся от солнечного света в пещерах и ямах, и тогда Заклятие бессильно. А что касается рюкков, хлоков, драков и прочей нечисти, думаю, их нет в Боски, хотя и они могут укрыться от солнца таким же способом. Но мы слишком далеко от гор, где они обитают: Гримволла, Ригга и Гронфанга.
– Но валги бегают быстро и на большие расстояния, – сказал Тарпи, так что, вполне возможно, они добрались до Боски.
– Да, только что им здесь нужно? – спросил Такк. – Со времен Великой войны прошло столько времени, почему же они объявились именно сейчас?
– Опять эти дурацкие домыслы! – воскликнул Даннер. – Ну кто может поручиться, что лучники видели в темноте именно валгов, а не волков или, скажем, просто диких собак? Ведь Заклятие удерживало их в течение целых двух эр. С какой стати им появляться сейчас?
Пони шли вперед, и варорцы ехали молча, задумавшись над этой загадкой.
– Предания говорят, – произнес Такк, – что Гифон, прежде чем исчезнуть, поклялся Адону вернуться.
– "Несмотря на поражение, – процитировал Даннер замогильным голосом, я приведу в движение круговорот событий, который ты будешь не в силах остановить. И я вернусь! И завоюю!" Вот последние слова Гифона перед тем, как он исчез за пределами Сфер. Но он грозил напрасно, потому что с тех пор прошло уже четыре тысячи лет. По крайней мере, так утверждает предание. И за все это время ни рюкки, ни валги ни разу и носа высунуть не осмелились! Никто из тех, на кого наложено Заклятие, не угрожал Боски! Никто!
Опять воцарилась тишина, и каждый ехал, погрузившись в свои мысли. В конце концов Патрел произнес:
– Может, ты и прав, Даннер. Но, тем не менее, валги все-таки пробрались через терновые заросли, и никто не знает зачем.
Они неторопливо двигались к северу, иногда спешивались и вели пони под уздцы, давая животным отдохнуть. Несколько раз они останавливались, чтобы перекусить, покормить лошадей и наполнить водой из ручьев свои фляжки.
По обеим сторонам Северной дороги стояли могучие деревья Динглвуда, поблескивая черной корой. Их сплетающиеся ветви образовали над всадниками шатер, через который едва пробивался свет. Варорцы молча ехали сквозь помертвевший зимний лес. Солнце медленно ползло по небу, но его лучи, казалось, не грели вовсе. Когда оно скрылось за западным горизонтом, бакканы уже расположились вокруг лагерного костра на краю Динглвуда, за тридцать миль к северу от Лесной лощины.
Они бросили жребий, кто когда будет караулить. Такку досталась середина ночи. Пока все устраивались на ночлег, Патрел объявил:
– Это наша последняя стоянка под открытым небом. Завтра мы будем ночевать на сеновале Арло Хагса. Я останавливался там, когда ехал за вами. Его ферма недалеко отсюда, милях в двадцати пяти к северу, не больше. Арло сказал, что будет нам очень рад, а его жена Вилла обещала накормить нас горячим ужином. – В ответ на эти слова раздалось только сонное бурчание. А Хоб, которому выпало дежурить первым, радостно улыбнулся, подкинул в костер несколько поленьев и пошел в обход.
В полночь Даннер растолкал Такка.
– Вставай, Такк, твоя очередь, – сказал он.
Такк поднялся, подбросил в огонь веток, принес еще дров, чтобы на всякий случай были под рукой. А Даннер все еще сидел у костра и не отрываясь смотрел на пламя.
– Ляг, поспи, – сказал Такк. – Может, перестанешь брюзжать по любому поводу, когда отдохнешь как следует.
– Что ты имеешь в виду? – вспыхнул Даннер, раздраженно глядя на Такка.
– Ты весь день ворчал, как старый дед, – ответил Такк, расстраиваясь из-за того, что они стали разговаривать в таком тоне.
– Знаешь, – сказал Даннер, – моя позиция проста: я как зеркало отражаю только то, что делается вокруг.
Некоторое время они сидели молча, слушая, как потрескивают поленья.
– Ладно, Даннер, – примирительно ответил Такк, – можешь считать себя кем угодно, хочешь окном, хочешь зеркалом, но учти, что только окно пропускает свет. – Такк встал и пошел вокруг лагеря, а Даннер, глубоко задумавшись, начал раскладывать свой спальный мешок.
После очередного обхода юный баккан сел на бревно и при свете костра стал записывать в новом дневнике события прошедшего дня. Он набросал несколько предложений, встал, походил и вновь принялся писать. Так он коротал время, пока луна, изредка выглядывавшая из-за облаков, двигалась к востоку. Он решил вести дневник те несколько месяцев, которые проведет вдали от дома.
На следующее утро на рассвете пошел снег. Варорцы позавтракали хлебом с вяленым мясом, задали корму пони и тронулись в путь. Дул западный ветер, снежные хлопья падали наискось, заметая дорогу. Всадники ехали, плотно завернувшись в плащи и низко надвинув капюшоны. Их путешествие мало чем отличалось от вчерашнего, только теперь вокруг была открытая местность, а лес Дингл остался далеко позади. Продвигаться вперед становилось все труднее и труднее из-за глубокого снега. Но, несмотря на пургу, они уже к полудню выехали на дорогу, которая вела прямо к Мельничному броду.
– Надеюсь, сегодня мы будем ночевать на сеновале и поедим горяченького, – сказал Тарпи Патрелу, пока они, давая отдохнуть пони, шли по снегу, которого теперь было уже по колено.
– Ха! Я тоже! – ответил Патрел. – Думаю, что Вилла не обидится, если мы немного задержимся, и оставит наш ужин на очаге. Вряд ли нам удастся добраться туда засветло.
– Проклятая пурга! – выругался Даннер, и дальше они шли молча.
* * *
Вскоре выяснилось, что Патрел говорил правду. Уже через три часа они подъехали к ферме Арло. Поднялся ветер, который пронзительно выл и стонал, раскачивая верхушки деревьев. Пятеро варорцев, подгоняемые порывами ветра, свернули на аллею, которая вела к каменному дому.
– Постойте! – скомандовал, насторожившись, Патрел. – Тут что-то не так!
– Что случилось? – спросил Хоб.
– В доме не горит свет, – Патрел потянулся за луком. – Приготовьте оружие!
– Зачем это? – недоверчиво спросил Даннер. Но, увидев, что Патрел не шутит, пожал плечами и достал свой лук.
– Может, они просто легли спать, – предположил Тарпи, но тоже приготовил лук.
– Нет, свет все равно должен был гореть. Они ждали нас, – ответил Патрел. – Будьте осторожны. Идите за мной.
Они спешились и пошли к темному дому. В стороне, около амбара, промелькнула большая черная тень. Теперь сквозь шум ветра до них донесся зловещий вой. Они подошли ближе и увидели, что окна в доме распахнуты и занавески развеваются на ветру. Сердце Такка учащенно забилось, стало трудно дышать. Он почувствовал, как дрожат руки. Ему потребовалось все его мужество, чтобы не убежать, а шаг за шагом идти вперед. Такк с Даннером шли справа от Патрела, а Тарпи и Хоб – слева. Когда Патрел поднялся на крыльцо, дверь со скрипом распахнулась.
Такк остолбенел от страха. Только спустя несколько секунд он осознал, что целится в черный дверной проем. Тетива была натянута до предела, а правой щекой он прижался к готовой вырваться на свободу стреле. Даже под угрозой смертной казни он не смог бы вспомнить, как натягивал лук. Но из двери никто не вышел. Она со скрипом захлопнулась, потом вновь распахнулась.
– О-ох! – вздохнул Тарпи, опуская лук. – Я думал...
– Тише! – оборвал его Патрел. – Вперед!
Такк с Даннером начали обходить дом справа, Хоб и Тарпи – слева, а Патрел вошел внутрь.
Пока они крадучись двигались вдоль стены, Такк заметил, что все стекла разбиты вдребезги. В тишине раздавалось лишь хлопанье входной двери. А добравшись до черного хода, они увидели, что и эта дверь болтается на одной петле. Когда Такк и Даннер вошли в дом, Патрел уже зажег лампу.
Внутри они увидели следы настоящего побоища: перевернутые стулья, опрокинутый стол, перебитая посуда, порванные занавески, осколки стекол. Тарпи и Хоб вошли вслед за ними и недоуменно уставились на всю эту разруху.
– Мы заглянули в сарай, там тоже пусто, – сказал Хоб. – Ни души. Все как сквозь землю провалились.
– Что здесь произошло? – спросил Тарпи, пока Даннер зажигал вторую лампу.
– Еще не знаю, – ответил Патрел. – Хоб, запри эту проклятую дверь! Тарпи, прикрой ставни. Хоть стекла и разбиты, по крайней мере снега не наметет. Даннер, посвети Тарпи. Такк, зажги еще лампу или свечу. Посмотрим, что мы можем сделать.
Пока Такк возился с лампой, Патрел повесил на петли кухонную дверь. Потом заглянул в комнату.
– Там никого нет, – сказал он Такку. – Пойдем, посмотрим дальше.
– Э-эй! – раздалось из другой комнаты. Патрел и Такк бросились туда и увидели, что Даннер с лампой в руке стоит на коленях в луже крови, а Тарпи и Хоб заглядывают ему через плечо.
– Что там? – спросил Такк.
– Кровь, – отозвался Даннер, – а посредине – отпечаток звериной лапы.
– Волки, – прошептал Тарпи.
– Нет, – мрачно возразил Даннер. – Валги!
Издалека сквозь стон ветра до них донесся долгий, леденящий кровь вой.
* * *
– Валги ворвались через окна и двери, – сказал Патрел, когда после тщательного осмотра дома все вновь собрались на кухне. – Посмотрите, весь пол усыпан осколками, – видимо, эти мерзкие твари перебили стекла.
– Да, и кухонная дверь была сорвана с петель, – сказал Даннер.
– А что сталось с фермером Арло и его женой? – спросил Тарпи. Его глаза при свете лампы блестели и казались огромными. – Мы все обыскали.
– Еще одно исчезновение, – пробормотал Хоб. Такк почувствовал, как сжалось его сердце.
– Вернее, убийство, – отозвался Патрел, побледнев, и взглянул на потрясенных товарищей. – Это не просто таинственное исчезновение, а кровавое злодеяние, совершенное валгами.
– Если это убийство, – сказал Тарпи, утирая слезы, – то где же... где же...
– Тела, – закончил за него Даннер. – Что валги делают с телами?
– Не знаю, – ответил Патрел. – После тех исчезновений, о которых я слышал, не оставалось никаких следов. Такое впечатление...
– Такое впечатление, что фермер Арло боролся, а остальные – нет, продолжил его мысль Такк. – Других валги застали врасплох. Арло же удалось запереть двери, но эти твари все-таки ворвались.
– Тела Арло и Виллы, возможно, где-то здесь, – сказал Даннер. – Их просто замело снегом.
Тихие всхлипывания Тарпи потонули в вое ветра. Такк смотрел перед собой невидящим взглядом.
– Что мы будем делать? – спросил Хоб, нарушив наконец молчание. Боюсь, что нам не удастся отыскать их в этой темноте.
– Я предлагаю пойти по следам валгов, – сказал Даннер и с такой силой сжал свой лук, что костяшки его пальцев побелели.
– Нет, – отрезал Патрел. – Никаких поисков и никакой охоты. Мы и так сделали все, что могли, а за валгами нам все равно не угнаться. Придется заночевать здесь, а завтра мы поедем дальше и по дороге предупредим окрестных фермеров.
– Ну уж нет, – сказал Даннер. – Я не лягу спать, пока не перестреляю этих мерзких животных.
– Запомни, Даннер. – В голосе Патрела зазвучали металлические нотки. До тех пор пока мы не доберемся до Мельничного брода, командир – я и ты должен исполнять мои приказы. Я не позволю тебе болтаться по лесу в такую ненастную ночь. Мы остаемся здесь, и точка.
– Только не это, – взмолился Тарпи, растерянно глядя по сторонам. – Я не могу спать здесь, посреди этой разрухи, на залитом кровью полу.
– А как насчет сеновала? – спросил Хоб, обнимая Тарпи за плечи и подмигивая Патрелу. – Переночуем там, во всяком случае, мы должны позаботиться о наших пони, отвести их в конюшню, напоить и задать корму.
Так они и поступили. Хоб с Тарпи отправились на сеновал первыми, за ними следом шагали Даннер с Патрелом, обмениваясь время от времени сердитыми взглядами, а Такк шел последним.
Они решили дежурить, как и прошлой ночью. Такк был уверен, что после всех пережитых потрясений он не сможет заснуть, но, когда Даннеру наконец удалось его растолкать, Такку показалось, что он едва успел закрыть глаза.
– Давай вставай, уже пора, – сказал Даннер. – Возьми одеяло, очень холодно, – предупредил он и спрыгнул на пол.
Такк осторожно спустился по лестнице, перекинув одеяло через плечо, и увидел, что Даннер заправил маслом лампу и зачищает ножиком фитиль.
– Тебе помочь? – спросил Такк, зевая. Даннер отрицательно мотнул головой. – Валги не появлялись?
– Нет, – ответил Даннер. – Ветер успокоился около часа назад, и снегопад закончился. Ни валги, ни волки не показывались. Проклятие! Я порезал палец. – Даннер стал отсасывать кровь, а Такк тем временем закончил зачищать фитиль. – Нужно было сразу пойти по их следу, – сказал Даннер.
– Успокойся, наконец, – ответил Такк, зажигая лампу. – Ты же слышал, что сказал Патрел, да к тому же бессмысленно охотиться на валгов в темноте.
– Между прочим, только в темноте мы и можем охотиться на этих прихвостней Модру, – сказал Даннер и полез на сеновал.
"Да, – подумал Такк. – А ведь он прав! Заклятие! Днем их не встретишь".
В этот раз Такк, заканчивая краткий отчет о событиях дня, записал в своем дневнике: "Насколько верна будет наша цель в темноте?"
Рано утром варорцы уже ехали по дороге Двух переправ по направлению к Мельничному броду. На рассвете они еще раз осмотрели все вокруг фермы Хагса, но так и не нашли никаких следов Арло и Виллы. Патрел оставил в дверях записку, предупреждающую всех, кто заглянет сюда, об опасности, и бакканы тронулись в путь.
Через две мили они заехали на другую ферму и поговорили с работниками. Всех ужасно взволновало известие о нападении валгов и о несчастье, постигшем Хагсов. Харган Броксли послал своих сыновей предупредить окрестных жителей. Патрелу и остальным не хотелось оставлять их одних, но мистер Броксли сказал:
– Не беспокойтесь за нас. Как говорится в старой пословице, предупрежден – значит, вооружен. Мы с моими парнями сумеем продержаться до рассвета. К тому же мы не единственная семья здесь в округе, и вы впятером все равно не сможете защитить всех нас. Будет лучше, если вы скорее доложите обо всем командиру Терновых лучников: уж он что-нибудь придумает.
Броксли был абсолютно прав, и после горячего завтрака бакканы вновь тронулись в путь. Целый день они ехали на север, останавливаясь еще трижды, чтобы предупредить местных жителей об опасности. Сумерки застали их в восьми милях от Мельничного брода.
– Давайте поднажмем, – сказал Патрел. – Что-то мне не очень хочется ночевать под открытым небом.
Вскоре совсем стемнело, и взошла луна. В ее бледном свете варорцы заметили мелькавшие вдалеке черные тени. Бакканы проехали еще несколько миль. Вдруг пони Такка начал прядать ушами и тревожно заржал. Такк, напрягая зрение, вгляделся в темноту, но ничего не увидел. Остальные лошади казались спокойными.
– Что это там впереди? – спросил Такк, указывая на высокий шпиль, вырисовывавшийся вдалеке.
– Это Рукс Руст, – ответил Патрел, ехавший слева от Такка. – Этот высоченный столб стоит как раз там, где сходятся Верхний путь и дорога Двух переправ. Оттуда до лагеря всего пять миль.
Верхний путь проходил через весь Боски, от королевства Риан на севере до Веллена на западе. Дорога Двух переправ тянулась с юга на север – от селения Руд до реки Спиндл. Называлась она так потому, что вела от Западной переправы через Динглрилл к Мельничному броду.
