Текст книги "Возвращение к истокам (СИ)"

Автор книги: Денис Старый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Даже задел плечом того стражника, что работал заодно с бандитами. И… не удержался. Ловкость рук и никакого мошенничества. Уж больно мне понравился тот ножичек, что зажимал бандит двумя пальцами. Ну и подрезал кошель на поясе. А чего это они! Тем более, что стражники начали разборки со своими подельниками-бандитами.

– Ты бы выбирал кого грабить, пес! – донеслось до меня начало выволочки побитых щипачей.

Я не знал куда идти, но понимал, что лучше покинуть это место. Так что, как те потерявшиеся, зашедшие за границы отеля, туристы, мы пошли, чтобы идти. Главное же держаться моря.

Вопреки тому, что присланный к нам в лагерь архонт букеллариев жаловался на крайне скудную торговлю в городе, мне показалось, что порт этого города достаточно многолюден, и товаров, выложенных на лавках, стоящих под навесами, немалое количество. И не заметил, чтобы многие пространства рыночной площади пустовали.

Нет, все же я бродил вдоль лавок более вдумчиво, чем большинство туристов в будущем.

– Хлавудий, спрашивай у всех сколько серебра стоит их товар, – через некоторое время сказал я.

– Почему я? – с интересом спросил великан.

Я только покачал головой. Ну не объяснять же недалекому умом человеку, что он недалекий человек! Если услышат вопрос от Хлавудия, то ответят, убоятся промолчать. Ну и он обладатель лица, не искушенного интеллектом, ему можно. А вот если я начну у всех спрашивать, чтобы точно определить стоимость серебра, то мне не по статусу. По крайней мере, того статуса, что я отыгрываю.

Понял… Серебряная монета – это очень немало. Скажем так, это неделя относительно шикарной жизни, обрез шелковой ткани, хороший, без укрошательств, кинжал. Это очень важно знать стоимость денег.

– А теперь разделяемся. Даная с Пирогостом, идите в местный дом встреч, – приказывал я, когда всё же удалось немного затеряться в толпе.

Нашей единственной женщине предстояло раздобыть информацию. Я посчитал, что в публичном доме обязательно должны будут знать, какие корабли в Трапезунде стоят, к кому можно обратиться за тем, чтобы переправиться через море.

Там при желании могут узнать всё, что угодно. И если предложить пару серебряных монет, то информация обязательно будет добыта. И уж кому будет проще всего договориться со своими коллегами, пусть бы даже и с приставкой «бывшие», чем не Данае?

Ну а то, что её будет сопровождать исполняющий роль охранника Пирогост, должно защитить нашу единственную даму в отряде от посягательств кого бы то ни было.

Я не мог досконально знать, но был убеждён, что в подобных портовых городах, где немалое количество иноземцев, должна быть определённая правоохранительная система или же правила, продиктованные позицией сильного. Если тебя охраняют – значит, ты важный. Если ты важный, то с тобой не нужно связываться, себе дороже.

Подобные правила на Востоке были и в покинутом мною будущем. Уверен, что они работают для всех времён. Ну и одежда – она маркер достатка, положения в обществе и силы. Одетая в шелка Даная и облачённый в двойной доспех Бессмертного Пирогост неизменно произведут впечатление.

Да? И вот это все сработало, когда меня хотели ограбить? Или подрезать кошель можно и у статусного?

Я, в сопровождении Хлавудия, продолжал прохаживаться по рынку. И не нужно было делать удивлённое лицо, потому как оно и без того было заинтересованным, когда я рассматривал различные товары и людей, которые их продавали.

Нет, абсолютного интернационала на рыночной площади, которая находилась рядом с портом, я не обнаружил. Азиатов не было. Двух чернокожих людей я увидел, они сопровождали, наверное, одного из купцов. Видно было, как двое молодых мужиков несли на плечах карету со своим господином, а тот прятался за шторками. По-моему, в Европе в XVIII веке этот экипаж назывался портшез.

– Сколько это стоит? – изображая ломаную речь на греческом языке, спросил я.

При этом указывал на льняную ткань. Не выдержал, сам поинтересовался. Все же лен… Мои предки его должны производить в товарном количестве. А стоит то…

– Такому важному господину отдам недорого: серебряный кругляш за два обреза.

Я чуть было не поперхнулся. Конечно, ещё не освоился с нынешними товарно-денежными отношениями, что сколько стоит. Но обрез, если я правильно понял, – это около трёх метров, и целая серебряная монета за него – это очень прибыльно сюда приехать со льном.

Можно взять себе на заметку. Если когда-нибудь будет такая возможность, то один раз приплыть и привезти партию льна можно. Но, конечно же, не на постоянной основе, так как цены на товар быстро упадут.

И о чём я только думаю? Ещё не обзавёлся себе углом, где можно будет прилечь и отдохнуть, а уже планирую о каких-то торговых операциях.

В целом на рынке предлагали всё те же товары массового потребления. Было здесь немало металла – не столько оружия, сколько бытового или украшений. С оружием была только одна лавка, и цены, как по мне, там просто зашкаливали.

У нас могло бы быть много оружия для продажи. У тех же гуннов было собрано почти три сотни гнутых сабель. Ещё немало было копий, вместе с нашими, которые склавина имели с самого начала, – теперь их почти четыре сотни.

Но когда я заикнулся, что легче всё-таки переносить серебро в мешках, чем таскать большие объёмы железа, намекнув, что было бы неплохо продать часть оружия, на меня впервые посмотрели, как на слегка не в себе. И я понял, что нет у меня власти заставить воинов продавать хорошее, по их мнению, оружие.

– Где же ты столько железа возьмёшь, когда вернёмся в места наши? – удивлённо спрашивал меня тогда мудр Доброслав.

Ну, имеются у меня мысли, как можно железо производить больше, чем это делают славяне. Чем это делают даже ромеи. Но пока это всё идеи. И, действительно, не стоит лишаться такой возможности, как вооружить людей хоть каким оружием, пусть и не одинаковым, бессистемным.

А вот я предпочёл бы приобрести что-то вроде казацкой шашки образца самого конца XIX века или начала XX века. По мне, то оружие было очень даже подходящим под современные реалии.

Но ничего похожего на продажу не выставляли. И никаких тебе шпаг или рапир, или хотя бы полуторного меча. Силёнок-то у меня хватает, чтобы использовать клинок куда как больший, а не этот на вид несуразный толстыш-гладиус, что был приторочен к поясу.

Зря я всё-таки Пирогоста отправил вместе с Данаей. И обсудить-то увиденное не с кем. Хлавудий, конечно, как мера устрашения всех вокруг подходит куда как больше, но вот с ним не поговорить и не обсудить ничего.

– Купец… Если ты купец… С тобой хотят поговорить, – неожиданно сбоку раздался голос.

Говорили на греческом языке, но я слышал знакомый акцент… Что? Словом владеющий человек? Славянин? Очень интересно.

Глава 13

Трапузунд.

12 августа 530 года

– И что хочет твой господин? – спросил я у отвлекшего меня мужика.

– Он хочет, чтобы ты пришёл к нему для разговора и возможного соглашения, – сказал этот мужик таким тоном, будто он хозяин положения.

– Кому я нужен, тот сам ко мне приходит, – жёстко припечатал я, готовый уже сорваться и даже пересчитать зубы этому наглецу.

Говорил он может и не такие уж обидные слова. Но выглядел… Высокомерный, пытался вести себя со мной, как будто я чуть ли не раб.

– Мой хозяин предполагал, что ты так ответишь. И тогда я должен назвать тебе твоё имя, склавин Андрес, – с вызовом посмотрел на меня мужик.

– Ты… раб! Не оскверняй своим ртом произносимое тобой имя славного воина, коий сражался за императора Юстиниана! – сказал я.

И? Раб? Пусть раб. Как был мой собеседник вида гордеца, таковым и остался. Ну и ладно.

Я же посмотрел, скорее, на охрану проглотившего унижение, чем на него самого. Бойцы, когда я оскорблял мужика было дернулись. Но и Хлавудий тут… Посмотрел на них, как на букашек. А те впялили просящий взгляд на своего охраняемого объекта. Явно не горели желанием драться.

Не пора ли уложить этих наглецов прямо здесь и уходить от Трапеза в сторону Кавказа? Распознали меня. Но так я не набегаюсь. И Кавказские горы, с непонятными дорогами и направлениями, со множеством явно недружелюбных людей, не прельщают как вариант добраться до славянских земель.

– Передай своему господину, что я намерен в ближайшее время харчеваться здесь, в порту. Он может присоединиться ко мне, и мы за обедом обсудим то, что хочет от меня твой хозяин, – сказал я.

Уже через полчаса я наблюдал перед собой невысокого, с проплешиной на голове, явно страдающего ожирением человека. Не пожилого, но явно пожившего на этом белом свете. Передо мной, скорее, купец, чем какой-либо чиновник.

– Чего хочешь ты от меня? – спросил я, когда сидя за столом ел пережаренное мясо и заедал это вполне сносным лавашем.

– Я торговый человек, зовут меня Алексис. Я только сегодня прибыл из Синопа. И туда пришло сообщение, что некий вождь варваров объявлен вне закона. Я направил своих людей посмотреть, что же это за такой отряд охраны остановился рядом с городом. Как сюда занесло аравийского торговца. Понять, что ты именно тот склавин Андрес, не составило никакого труда, – победно произносил купец.

– Если я вне закона, что же мешает мне убить тебя, а также твоих людей? – спокойно, пренебрежительно, с набитым ртом, говорил я.

Заметил, что на лице мужика промелькнул страх. Но он тут же взял себя в руки.

– Если мне выгодно, то у меня нет дела до того, что ты натворил и почему ты вне закона. Ведь уже все знают, что вождь склавинов проявил храбрость в битве при Даре и убил двух «бессмертных». За такие деяния награждать нужно, а не объявлять преступником, – сказал торговец и сделал паузу, видимо, ожидая от меня реакции. – Тут моя совесть будет чиста.

– У тебя есть совесть? Как же ты с таким пороком торгуешь? – усмехнулся я.

– Ты странный варвар, – задумчиво сказал купец.

Я молчал, не подтверждал, но и не опровергал слова Алексиса. И вёл он себя всё-таки слишком вызывающе – так с сумасшедшим варваром не разговаривают. Ведь я могу вспылить и просто размозжить эту круглую лысоватую голову. Не я это сделаю, так Хлавудий, пожирающий сейчас сразу тройную порцию еды, даже не задумываясь, убьёт торговца и его людей. Вот доест, и сделает. А пока даже мне страшно отвлекать великана от важного занятия.

– Чего ты хочешь? – спокойно спросил я.

– Мне нужны кони. Всего-то. Но ты продашь мне их за полцены, – сказал торговец, развёл руками и улыбнулся, будто бы сейчас предложил мне свою дочь-красавицу для приятного времяпровождения.

– На кораблях ли ты прибыл? – спросил я, пока не спеша отвечать на предложение торговца.

– Переправиться через Понтийское море я тебе не помогу. Тебе никто не поможет это сделать, кроме одного человека. Но он затребует много серебра. Почему-то уверен, что у тебя с этим проблем не будет. Ведь здесь всё покупается, вопрос только лишь цены. В порту стоят дромоны флота Рима. Я уже почти уверен, что ты об этом знаешь. Если мы сойдёмся в цене, то могу свести тебя с командиром этих кораблей. Я с ним веду свои дела. Кораблей хватит, чтобы вас переправить. А почтенный командующий всегда был не против заработать, и его боевые корабли уже давно стоят без дела в Трапезе.

Действительно, мне придётся большую часть коней продавать. И волов тоже. Перевезти людей куда как проще, чем лошадей. Хотя я рассчитывал на то, что полсотни животных всё-таки со мной переправятся через море.

– Я готов отдать тебе две сотни коней, если ты сам договоришься о нашей переправе через море, – сказал я.

– Нет… это обойдётся тебе куда как дороже. Да, я куплю у тебя триста коней и даже заплачу за них полталанта серебром.

Это было мало. И, конечно же, прозвучавшая цифра включала в себя ожидаемый торговцем эффект от шантажа.

– Ты заплатишь мне талант серебром, – решительно говорил я.

И, пусть голос мой звучал непреклонно, я понимал, что соглашаться в данном случае придётся на условия, которые мне продиктуют.

– Хм… У тебя и без того должно быть много серебра и даже золота? Столько добыл коней. А склавины редко конными передвигаются. Так что… – мужик прищурился. – Согласен. Талант серебром. И я даже сам договорюсь с командующем. Вот пусть талант этот ему и пойдет. Меньше не возьмет. И еще волов твоих в придачу и выбери с десяток коней добрых в личный подарок.

Что-то слишком много берет этот… Командующий. Я знал, что нередко бывает так, что самые отъявленные коррупционеры заседают в армии. Но вот так, в наглую. Но куда деваться?

В порту стояло немалое количество кораблей. Всё это, конечно, были суда галерного типа, с вёслами. Если и был парус, то он имел вспомогательные функции. Наверное. Я отнюдь не мареман. И почти половина из этих кораблей были явно военными. На них реяли ромейские флаги.

И пока я не увидел компактно стоящей отдельно группы кораблей, которые могли бы нам помочь переправиться через Чёрное, а здесь называемое Понтийским, море. Не было таких.

Даже по самым приблизительным подсчётам нам нужно не менее шести немалых кораблей, чтобы перевезти всех людей, хотя бы малую часть лошадей, многое из того добра, что мы везли с собой. При том, что если галеры будут достаточно большими, то все воины достаточно легко поместятся на трех из них.

Корабли словно бы сошли с картинок книг про Древний Рим. Триремы, или как их ещё называли, трёхъярусные, на вид гигантские суда, имели острые носы, на которых вырезались либо рожицы, либо был что-то вроде набалдашника, призванного использоваться как таран. Но больше всего было тех, что называли драмоны. Это галеры с тремя парусами: двумя косыми и одним прямым, с двумя рядами весел по каждому из бортов. Должно быть быстрый кораблик.

Но больше в порту мне было делать нечего. И пообедал и разговор не самый приятный поимел. Так что пошел в сторону, где договорились встретиться с Данаей и Пирогостом.

Как и было уговорено, я подошёл к чему-то вроде администрации города. Местного градоначальника всё ещё не было, да и ладно. Так что пошёл испробовать местный общепит. Не так давно вроде бы поел, но аромат жаренного мяса вновь манил. Тем более, что именно там нас и должны были дожидаться Пирогост и Даная.

– Что удалось узнать? – спросил я, когда попросил хозяина столов на улице под навесом, принести хоть что-нибудь поесть.

Я не могу сказать, что это трактир, или кафе, или ещё как-либо иначе. Просто под навесом стояли столы. Почти нормальные, хотя всё равно низкие, но хоть лежать не надо, можно есть сидя. И всё, больше здесь ничего не было. Готовилась еда, судя по всему, тоже полностью на свежем воздухе под таким же навесом.

Был открытый очаг, на котором в большом бронзовом казане варилось что-то, издающее вполне аппетитный аромат долго варёного мяса. Был и тандыр, на который пышная женщина кидала кругляши из теста, и ловко уже скоро доставала лаваши.

Невольно сглотнул слюну. Мы питались чаще всего ячменной кашей, пшеном, мясо употребляли все меньше и то, больше конское. Некоторые мои воины плакали, не сдерживались, словно бы, не приведи Господь, или славянские боги, каннибализмом занимались. Но лошадь была столь ценным ресурсом, что её, скорее, похоронят с почестями, сожгут, чем будут есть. Но в походах и в особой нужде можно всякое.

А тут, судя по всему, недавно разделали барашка…

– Торговля в городе только начала оживляться после начала войны. Нет ни одного крупного отряда из торговых кораблей. Либо прибыли на двух суднах, либо на одном. Так что спрашивать не с кого, – сказала Даная с досадой.

Но, похоже, что дама сыграла эмоцию. Есть у нее решение. Кривляется.

– Лукавство своё оставь на потом! – строго потребовал я. – Или ты посчитала, что уже добралась до того города, откуда сможешь сама отправиться в родные края?

Даная тут же насупилась, веселье с неё вмиг слетело. Продолжать путешествие одной ей, конечно же, не хотелось. Красивая женщина одна… И пусть я уверен, что дочь племени антов за свою не столь долгую жизнь уже навидалась много различной грязи и натерпелась немало боли, пройденный путь повторять не хочет. Потому держится меня, иначе никак.

– Прознала я за серебряную монету, что командующий военными кораблями в городе вполне готов промышлять и использовать флот для помощи в торговых делах. В Понтийском море в последнее время развелось немало пиратов, так что военные нередко сопровождают корабли за немалую плату. Могут и перевезти в Понт. Но к склавинам не отправятся, – говорила Даная.

Я не стал разочаровывать Данаю, что в курсе ситуации с военными.

– А ещё, – Даная перешла на шёпот, как будто до того сведения были прям публичные. – Узнала я, что ходят слухи, что это сами военные странные. У их командующего так и вовсе богатства несметные. А те, кто не хочет платить за охрану флотом, так и вовсе пропадают.

Я улыбнулся. Сколько история человечества ни будет длиться, столько и будет озвучено подобных историй, когда власть погрязла в коррупции. Вон, о управителе фемы весь рынок знает, где он сейчас находится. А букелларий рассказывал, что, дескать дука поехал к императору.

Из последней партии привезённых в Трапезунд рабов дуке, так сказать, в рамках небольшого подарка, были дарованы три, а по другим сведениям – так и вовсе десять, красивых, что глаз не отвести, дев. И уже пятый день он не выходит из своих покоев, где устраивает что-то такое, от чего народная фантазия бурлит, а зависть взращивает ненависть к власти.

А вот командир эскадры, или как это соединение кораблей в этом мире называется, по словам людей чаще был трезв, суров, решителен и хмур. Вряд ли из-за того, что лучшие женщины из новой партии рабов достались градоначальнику.

Скорее всего, в этом человеке вверх одолевают самые негативные эмоции, при том, что он может быть даже и первоначально порядочным и ответственным военным. Сидит тут, скучает. Почему бы не заняться охраной торговых караванов?

Есть такое правило, что солдат не может шататься и быть без дела, пусть даже и самого дурного, но должен чем-то заниматься постоянно. Это правило в чуть меньшей степени касается офицеров, но если долгое время нет достойной службы у офицера, то он тоже с ума сходит или влезает в какие-то тёмные делишки.

И скоро, на следующий день, я был у этого самого командующего. За мной прибыл все тот же посыльный купца и – уже вежливо, попросил за ним следовать.

Может быть, сидящий напротив меня Аристобул в других бы обстоятельствах показывал пример героизма и самопожертвования, но сейчас он абсолютный коррупционер, которого на верёвке бы вздёрнуть. Смотрит на мою одежду, оценивает. Перстни рассматривает, словно бы я витрина.

– Знаю я, сообщили мне уже о том, что ты, купец аравийский, прибыл с большим отрядом склавинов. Но товар у тебя какой? – спрашивал командир отряда кораблей и при этом словно бы усмехался.

Мне кажется, он или раскусил нас, или догадывается о том, что товар у нас действительно весьма специфичный – в основном железо и различные вещи, которые принадлежать склавинам или арабам не могут.

– Каждый торговец желает, чтобы товар его был скрыт от глаз, пока не наступит очередь выкладывать его на продажу. Но ты понял, зачем я пришёл к тебе. Так ответь, что ты хочешь за то, чтобы я добрался до Ольвии? – спросил я.

– До куда? Города такого нет, его разрушили гунны. Но почём тебе, арабскому купцу, знать о существовании такого города? – словно бы стараясь расколоть меня и вывести на признание, Аристобул вперил в меня тяжёлый взгляд.

Но такие приёмы со мной уже не проходили на втором году службы в ФСБ. Так что спокойно выдержал взгляд, а потом ещё раз задал прямой вопрос.

– Талант золота! – выставил свою цену армейский коррупционер. – Купец Алексис тебе назвал неправильную цену. Переправить тебя будет стоить талант золотом.

Впрочем, почему это он такой уж и коррупционер? Да, зарабатывает деньги. Однако же солдаты его не сидят на месте. Он постоянно курсирует по Чёрному морю, своего рода учения. Но вот сильно много просит.

– Побойся Господа Бога! – я состроил чуть ли не испуг от названной суммы.

– А ты и Бога нашего принимаешь? Единого Господа? Не монофизит ли ты? А то тогда разговор короткий, – заинтересованно спросил Аристобул.

– Истинной веры, как и василевс наш. Но это не должно знать склавинам. Всё же они почитают иных богов, а мне приходится быть другом со всеми. Но если ты хочешь испытать меня, то я могу прочесть молитвы. Но разве мы с тобой собрались для того, чтобы молиться? Я оставлю тебе моих волов, пятьдесят коней, полталанта серебром. Ты сможешь увезти меня и коней моих? – спрашивал я.

– Талант золотом и двести коней. А увести я смогу не больше пятидесяти коней. Так что ты остальных продай. Только я в долг никак не повезу. Что же тебе делать в землях склавинов или антов, как можно расторговаться там, чтобы выкупить всё то, что я у тебя заберу за перевоз? – настаивал на своём флотоводец.

– Если это твоё предложение, то я благодарю тебя, что ты выслушал меня. И тогда мы пойдём через Армению, Колхиду и аварские земли и пройдём через них за меньшую цену, – сказал я, поднимаясь из-за стола и собираясь уходить.

Мне явно намекали на то, что я нигде в другом месте не смогу заполучить никакого другого предложения. Ну а я недвусмысленно говорил, что могу обойтись без перевозки через море.

– Стой, купец! – выкрикнул офицер. – Договоримся с тобой! Но больше пятидесяти коней мне не нужно, поэтому ты остальных продашь, и что выручишь за них, то станет оплатой, а ещё заплатишь мне полталанта серебром.

Эта цифра была уже более-менее понятна и вполне разумна. Хотя, конечно, я ещё поторговался. Ведь понятно, что с конями меня хочет купец Алексис надуть. И у него это получается. Никто в Трапезе не хочет покупать у меня ничего. Этот купец, чтобы его… Он всех запугал

Как бы ни было обидно и досадно расставаться с этими животными, насколько бы они пригодились нам в любом месте, но другого варианта нет. И если идти той дорогой, которую я озвучил, то мы вряд ли дойдём. Потому что нас просто «съедят» уже на выходе из провинции, в которой мы сейчас находимся. А перебираться через Кавказские горы наверняка и в этом времени нелёгкая задача.

– Будьте ночью на второй день в порту! – сказал мне Аристобул и отвернулся.

Мля, какие же все-таки тут люди противные. Но ссориться не стану. Хочу туда, где вот такие, как мои склавины, живут. Так что поспешил в свой лагерь.

– Держите ухо востро, будьте внимательны, и если увидите или услышите что-то неладное, то мы договоримся о тех знаках, которые вы будете подавать руками, – проводил я инструктаж своим людям.

Конечно же, я не доверял ни на грамм византийскому офицеру. Судя по всему, слухи не на пустом месте появляются, и у этого деятеля есть грешки.

– На первом корабле, где не будет лошадей, но будет всё наше богатство, вы будете говорить о том, что всё ценное рядом. Со мной на корабль отправятся сильные воины, чтобы мы могли дать, в случае чего, отпор, и все самострелы, а также лучшие из наших лучников, – заканчивал я инструктаж.

Через два дня, ночью, чтобы меньше глаз увидели происходящее, мы грузились на корабли.