Текст книги "Величие империи (СИ)"

Автор книги: Денис Старый

Соавторы: Валерий Гуров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 16

Политика есть искусство приспособляться к обстоятельствам и извлекать пользу из всего, даже из того, что претит.

Отто фон Бисмарк

Бахчисарай

2 января 1736 год.

Как там мои? Юлька? Сын, ну или дочка, хотя лучше, чтобы сын?

Апатия, напала на меня, как токсичное облако. Пристроилась и следовала за мной по пятам. Вот так бы, как в детстве у костра, сказать: «Куда дуля, туда дым». А потом скрутить комбинацию и давай вертеть рукой с дулей налево и направо, пока кто не даст затрещину и не объяснит, что подобная конфигурация из пальцев неприличная.

Так нет же… Ни дуля, ни другие комбинации не помогали. Второе января, а я в больше чем в тысяче километров от жены, дома. Новый год для меня – это больше чем праздник. Это время, когда ко мне приезжали дети, внуки, правнуки. Я мог выговориться, проявляя красноречие и свой злобненький юморок. Почувствовать себя нужным.

А здесь… Да все могло быть хорошо, вот только сейчас тоскливо, а хандрить нет времени. Как белка в колесе. Все кручу и кручу колесо это, ускоряя бег. Хоть бы заработала динамо-машина и дала электричество от моих потуг. Хоть бы России и моей семье было хорошо от того, насколько я сейчас стараюсь все и везде успеть.

Нужно взять себя в руки, нельзя показать усталость. От меня зависит теперь много, начинаний столько, что справиться бы за всю жизнь, но не каждому дано. А я для себя и вариантов не вижу, чтобы остановиться и что-то забросить. Так что вперед.

Благо, что постоянно ищу людей, на которых можно будет повесить те, или иные направления. Вот и сегодня с такими у меня встреча. Приехали, наконец.

– Артемий Петрович, приступайте! И с Божией помощью, – сказал я после того, как мы обсудили основные направления работы моего заместителя.

Я уже было собрался направиться в сторону Винницы, как прибыл нарочный с сообщением, что Перекоп пересек немалый обоз с чиновниками, вещами, большим числом людей и военных в сопровождении. В том числе из моей дивизии. Значит, из самого Петербурга. И было несложно догадаться, кто именно направляется на полуостров.

– Почему я должен догадываться, кто именно сюда направляется? – отчитывал я нарочного.

Вот вроде бы проезжая Перекоп, я отдал инструкции, как и кого пропускать, что нужно выдавать документ. Дал даже форму и печать на временное пребывание, с необходимостью продления в Бахчисарае. Пока только тут, но скоро во всех городах Крыма это можно будет сделать.

А на проверку что вышло? Пропустили чиновников и даже толком имен не спросили. Безобразие. Но этим заниматься уже не мне, пусть я и являюсь наместником и генерал-губернатором Новороссии, в которую пока входит и Крым. Собственно он, да Очаков и входят. А дальше расширяться нужно.

Ехала команда, которой суждено будет либо прославиться, либо… Да хрена им горького с горчицей ядреной. Нет иного пути, как прославляться и строить новую Россию, Новороссию. И если эти люди не справятся, да еще при регулярном финансировании, то не справиться никто.

Артемий Петрович Волынский, уже немного отъевшийся и порозовевший, как мне казалось, был преисполнен решительности и готов доказывать свою полезность и профессионализм.

– Я благодарю вас, ваше высокопревосходительство… – начал было говорить Артемий Петрович Волынский, но я его перебил.

– Э, нет, я пока что превосходительство. Знаете ли не досмотрели мы несоответствие чинам, – усмехнулся я.

Действительно, по новому закону о государственном управлении и подчиненности Ея Великому Высочеству, наместники на местах наделяются временными высшими чинами первого класса и подчиняются только высшей, императорской власти. Но это действует только лишь на месте, чтобы иметь возможность самостоятельного принятия решений.

Так что я, если следовать новому закону, который еще не вошел в силу, но о котором все знают, и есть Его Высокопревосходительство, как бы не канцлер. Вот только за пределами Новороссии, я генерал-лейтенант и тайный советник, согласно гражданскому соответствию чину.

Интересно будет, когда русская армия станет брать под контроль новые территории, которые тут же входят в состав наместничества и генерал-губернаторства Новороссия. Вот, до взятия, условно Аккермана, я тайный советник, а как водрузиться русский флаг над крепостью, уже вровень с Минихом. А в гражданских вопросах, так и выше его.

Странная ситуация, но не думаю, что она будет частой в истории России. И я такой один, и обстоятельства уникальны.

– Господа, а чего же вы молчите? Высказывайтесь, каково мнение о моих предложениях, – обратился я к присутствующим.

А были здесь сразу девять человек, из которых, наверное, главными персонами стоит считать Артемия Волынского, моего заместителя в качестве наместника Новороссии. Ну и Петр Михайлович Еропкин со товарищи, с целой группой архитекторов, таких талантливых, как Иван Яковлевич Бланк.

Волынский, Еропкин – это вершина айсберга. Но они ещё ехали со многими своими помощниками, секретарями, заместителями. Еропкин так и вовсе ещё вёз две строительные бригады.

Я был действительно рад, что этот архитектор откликнулся на мою просьбу. Впрочем, если бы он хотел продолжать заниматься тем, к чему лежала душа (архитектурой), то самое место ему именно здесь, а не в Петербурге.

Здесь я обещал ему простор, финансирование, полёт фантазии. Хочет, наконец, закрыть свой гештальт и построить комплекс зданий, что спроектировал еще при Петре Великом? Да пожалуйста. Пусть даже и называет так же: Александро-Невский монастырь. Правда тут нет Невы и думать о монастырях рано. Но все же, как будет угодно. Два года смотрю на результат, если нравиться, то даже не вмешиваюсь в работу творцов.

– Все сие осмыслить нужно. На словах, так рай земной, не иначе, – сказал за всех Волынский.

– Тогда за работу. И я благодарен вам, мужественным сынам своего Отечества, что решились, не убоялись, – сказал я.

Да, опасно сюда ехать. Особенно с побережья Финского залива должно казаться, что в Крыму все еще продолжается война. Вот только прибывающие люди не из робкого десятка. Было бы иначе, так не затеяли бы заговор против Анны Иоанновны. Проиграли, конечно, но смелость будь какую проявили.

– Я только лишь, господа, ограждаю вас от романтических фантазий, что вы способны создать некий идеальный справедливый мир, – обращался я на совещании уже ко всем прибывшим. – И прежде всего нужно начать с Севастополя. Сперва все необходимое: порт, склады, казармы, фортеции. Ну а после что угодно. Создавайте прекрасное.

Безусловно, откладывать в долгий ящик строительство этого города и порта, если уже поступила часть финансирования и даже есть команда строителей и архитекторов, нельзя.

Более того, на последнем заседании Государственного совета, где я присутствовал, поднимался вопрос о необходимости ускоренного строительства Черноморского флота. Да, из сырого дерева, но это крайняя необходимость, чтобы иметь хоть сколько-нибудь кораблей и защищать уже русские порты в Крыму.

Придется повторять фокус Потемкина из иной реальности. Но иначе нельзя. Победим османов, или заключим с ними прочный мир. Вот тогда и можно и лес сушить, и более грамотно подходить к постройке флота.

– Когда вы утвердите план строительства города и порта, а также Севастопольского дворца, генерал-губернатор? – деловито спросил Петр Михайлович Еропкин.

– К великому сожалению, не располагаю достаточным временем. Придётся вам посыльными прислать план, если он будет готов в ближайший месяц, на что я рассчитываю. Буду в Виннице, – отвечал я. – Но утверждать буду только лишь портовые здания, казармы, фортеции. Иное хотел бы увидеть неожиданно и поразиться вашим гением.

Архитектор, этот один из образованнейших людей Российской империи, согласительно кивнул.

Не было у них выбора, где служить своему Отечеству. Некоторые шаги я смог предпринять, чтобы их не принимали в обществе. Ведь как-никак – я формально глава Тайной канцелярии. Или не формально, все же своих людей я оставил, так сказать «на хозяйстве». И теперь все общество ждет, когда я начну головы рубить. А я все разочаровываю. Но не спешат люди подвергать мое право карать сомнению.

Да уж, получается, что наш пострел, то ест я, везде поспел. Везде я. Но пропускать хотя бы начало весенней кампании Русско-турецкой войны, и участвовать в первых сражениях с Османской империей я не мог себе позволить.

Конечно, буду принимать еженедельные доклады о том, что происходит в Петербурге. Но был почти уверен в том, что на время политическая обстановка там стабилизировалась. Если и ждать от кого-то выпадов, то это должен быть Остерман. И не сейчас. Пока что он будет пробовать всюду продавливать свою повестку. И если она будет противоречить моим начинаниям… Не хотелось бы.

Да и в целом, в Петербурге остаются мои люди, которые, если что, то обязательно сообщат о проблемах, ну а я уже быстро прискочу. Если конечно не подставлю своим отъездом русскую армию.

Смущала лишь обстановка со Швецией. Но и здесь были свои, как мне кажется, весьма логичные и последовательные выводы. Нам выгодна заморозка войны. Пока шведы не могут ничего толкового предпринять, особенно когда в строй войдут купленные мной за деньги Фонда, пусть и устаревшие, но всё-таки боевые корабли.

Ну и с наших верфей должны выйти в скором времени ещё два линейных корабля и три фрегата. Если к этому прибавить Архангельскую эскадру, которую, так или иначе, но необходимо выводить в Балтийское море, то шведский и русский флоты оказываются в паритете.

А еще, при успешной Турецкой компании мы можем очень удачно разыгрывать свои карты. Например, можно намекнуть Дании, что Россия может встать на сторону Гольштинии в ее споре за Шлезвиг. Там, в Гольштинии, как-никак, родственничек, внук Петра, растет. Ну если мой приказ об отмене акции по Карлу Петеру Ульриху, ставшему в иной реальности Петром III, достиг Ивана Кашина.

– Я настаиваю, господа, чтобы вы вели себя крайне осторожно и в меньшей степени заигрывали с местными элитами. Пока мы их не приручим есть с нашей руки, пока не будет совместных предприятий и не будет зависимости от России, они всё ещё могут показывать враждебность, – наставлял я свою команду. – Не приведи Господь, если русская армия проиграет хоть в одном сражении, и вовсе поезжайте на Перекоп. Тогда местные могут совершить глупость. И дайте армии за эту глупость их наказать.

Можно сказать, что я был даже в какой-то степени окрылён. Уж не знаю, насколько были профессионалами те люди, которые помогали в иной реальности Григорию Потёмкину отстраивать Крым и Новороссию, но моя команда подобралась что надо. Не без червоточинки, конечно, но и это мы оговаривали.

– Артемий Петрович, всё своё имущество, которое я имею в Крыму, – всем этим вы вправе распоряжаться по своему усмотрению. Но, не извольте гневаться, а я напомню про наш разговор, – сказал я напоследок Волынскому.

Да, мы с ним поговорили насчёт воровства. Причём я прекрасно понимал, что этому человеку мало сказать, чтобы он не прикарманивал то, что ему не принадлежит.

Поэтому предложил выстраивать такую систему, при которой он может зарабатывать немалое количество денег и даже легально. Если приумножить то, что сейчас уже имеется, то двадцать процентов от прибыли, а это очень немало, может вполне официально, не скрывая ничего ни от кого, оставлять себе. Остальное же вкладывать в развитие. В Казанской губернии у него получилось. В этот раз мотивации наверняка больше, как и поддержки.

– На сим, господа, предлагаю закончить с делами и отобедать. Блюда у нас будут местные, вам к ним привыкать, – сказал я. – Да и Новый год же только вчера был. А мы все о делах.

Впрочем, не знаю, насколько можно считать местным блюдом долму, особенно ту, которую будет готовить повар-армянин, или он же приготовит ещё и плов, правда, из риса и приправ, которые я собрал в немалом количестве в Хиве.

Кстати, рис и просто огромное количество приправ в Хивинском ханстве составили немалую статью расходов. Но теперь я уверен, что петербургские и московские рестораны, которые всё ещё частично принадлежат мне, смогут изрядно удивить гурманов.

На следующий день я проработал с документами, пока все мои люди готовились к отъезду. Нужно было подбить все дела, еще раз осмыслить произошедшее в Крыму, и отправляться.

Было о чем подумать. Ведь я вступил в наследство. Поверенный деда, который и показывал мне завещание, прибыл в Крым и лично сопровождал меня, показывая и рассказывая, что к чему. Все записывали, фиксировали, собирали, а порой так и «на коленке» делали документы. В Крыму с этим так же не важно, или даже сильно хуже, чем в остальной России. Хотя, казалось, куда еще. Но нет предела «совершенству» разгильдяйства.

Я не знаю, где набрал столько серебра и золота мой родственник, предполагаю, что он изрядно опустошил кладовые своих соперников во время Крымской кампании российской армии. Но факт – я миллионер.

И нет, эти деньги мои только лишь до поры до времени, и я, действительно, не отказался от своей идеи вкладывать в Крым, а потом и в Новороссию большие средства. Эти места могут и станут жемчужиной Российской империи. И со временем вернуть мне вложения со сторицей.

Более того, приказчику и другу деда, Девлету, тому самому приказчику, я уже дал распоряжения, чтобы он отправил людей даже в Италию, но обязательно купил хорошие сорта винограда. Вот хочется мне стать ещё и виноделом.

Но, а тот, почти что дворец, который находится в Керчи и принадлежал моему деду, я отдал под медресе. Есть вероятность, что меня в России будут за это даже линчевать.

Да, религиозная обстановка в Российской империи не такая уж и строгая, как могла бы быть лет сто тому назад, но всё же. Вот только подобный мой шаг был настолько оценён не только местными князьками, но и немалым количеством менее статусных крымских татар, что дело того стоило.

Россия в Крым пришла не для того, чтобы угнетать. Россия пришла сюда править по чести и совести. И я очень хотел вложить этот нарратив и Елизавете Петровне, и будущему императору или императрице, в зависимости от того, кого родит Анна Леопольдовна.

Не может огромная империя, которой нужно собирать немалое количество земель с разным вероисповеданием, выступать против хоть бы и буддистов или мусульман. При этом, конечно же, всячески, прежде всего, экономическими мерами, нужно поощрять переход в православие, не оставлять ни у кого сомнения, что именно эта религия является господствующей, пусть и остальные ни в коей мере, ну или почти что, не притесняются.

Вот я только что говорил Волынскому и его команде, чтобы они не идеализировали, а ведь сам такой же. Но разве же не романтики и нарушители спокойствия двигают историю?

* * *

Вена

5 января 1736 года

– Вы же понимаете, что наша встреча должна остаться в тайне? – спросил на французском языке носитель немецкого наречия.

– В наших интересах было бы, конечно, отразить общественности и правителю, императору, не только договорённости, но ещё и все нюансы соглашений, – всё на том же французском языке ответил носитель турецкого наречия.

Австриец насупился. Ему особо нечего было противопоставить османскому визирю. Однако и османами, и австрийцами разыгрывалась лишь одна карта – это Россия. И вот тут у Габсбургов было некоторое преимущество хотя бы в том, что всё ещё не расторгнуто союзное соглашение между их империей и Российской.

Удивительно, но министр иностранных дел Австрийской империи Филипп Людвиг Венцель фон Зинцендорф, все еще считал, что с Россией можно объясниться. Мол, проиграли мы свою войну, нечего больше делать, как только заключать мир с османами. Понять и простить!

– Вы так не волнуйтесь, господин министр, ведь с вашей стороны всё выглядит очень даже правдоподобно. Потерпели два поражения кряду, потеряли большое количество оружия в бою, ну или почти… Когда ваша армия спасалась бегством. Так отчего же опасаться мнения русских? – приторно-вежливо улыбаясь, говорил османский визирь.

Причем это был очередной визирь. Султан менял их уже стабильно раз в полгода. Да и не было у него доверия к прежнему, который грузин, хотя и был правоверным.

Визирь Силахдар Дамат Диметокали Мехмед-паша, тонко разыгрывал свою партию. Он прекрасно понимал, что австрийский министр отнюдь не горит желанием покинуть свой пост, да ещё и с таким позором. Проиграть османам на старость лет своих. И позорная политика была накануне от Австрии.

С одной стороны, австрийские войска – непонятно чего выжидали – не спешили на помощь своим русским союзникам, чем уже не очень лестно себя зарекомендовали. Ведь русская армия во всю воевала с турками.

С другой стороны, австрийцы действительно проиграли: поражение австрийских войск под Белградом было ужасающим. Османские войска, разгорячённые желанием отомстить за свои поражения в Крыму, отыгрались на австрийцах по полной.

Если бы это поражение было подано так, как оно на самом деле и произошло, то позора всей Священной Римской империи было бы не избежать. И тогда уж точно французы решили бы воспользоваться моментом и начать своё наступление. И пруссаки, несмотря на болезнь старого короля и ещё не захватившего полноту власти короля нового, Фридриха, также рискнули бы. А так – умные поймут…

Все посчитают, что австрийцы воевали для видимости, но никак не в полную силу. Мало того, догадываться будут, что таким вот образом, еще и османам помогли.

– Как вы знаете, я свои договорённости перед вами полностью выполнил. Я поблагодарил вашего правителя за предоставление значительной военной помощи османской армии в её священной борьбе против России. Я оправдал поражение ваших войск. Чем вы мне оплатите? – спрашивал визирь.

Особой благодарности к своему собеседнику австрийский министр не ощущал. Он прекрасно понимал, что война Австрии с Османской империей, едва-едва начавшаяся, тут же принесла поражение его стране.

А ведь министр фон Зинцендорф был одним из тех, кто убеждал императора, что не одним Евгением Савойским сильна Австрия, что любой австрийский полководец с той отличной армией, которая якобы есть у Австрии, сможет бить хоть османов, хоть русских, хоть самих французов.

Оказалось, что смертельно больной великий полководец Евгений Савойский был всё-таки больше, чем штатный военачальник. Он был гением. Может быть тем, кого сейчас и не хватает Австрии. Был, потому как сейчас находится при смерти, и медики говорят лишь только о продлении страданий, но не о его выздоровлении.

– Когда будет передано наше серебро? Ну, или золотом предпочитаете расплачиваться? – явно насмехался османский визирь. – Смею заметить, что от Белграда мы можем продолжать наступление и на Вену. Мне с большим трудом приходится сдерживать порывы правоверных всё-таки завершить то дело, которое мы не завершили пятьдесят лет назад.

– Мы уже заключили мир, – напомнил министр.

– И тайные соглашения к нему. Не будет выплат и оружия, не будет и мира, – усмехался Мехмед-паша.

Министру приходилось проглатывать и такие вот вызовы. Нет, не была Австрия столь слаба, как это пытался преподнести османский визирь. Уже сейчас формировались новые полки, дивизии, вооружались, обучались. И не сказать, что и уже обученная армия полностью была уничтожена.

Фон Зинцендорфа пугала та лёгкость, с которой Россия смогла прибрать к рукам Крым. Казалось, что вся русская империя будет толкаться возле турецкой крепости Азов и уж точно не прорвётся через Перекоп и не возьмёт все турецкие крепости в Крыму. Очаков… Взятие его оказалось будничным делом, словно бы и не крепость это была, а так, острог небольшой.

Но по факту получилось так, что русские далеко не всеми своими силами смогли добиться весьма впечатляющих результатов. И сейчас вся Европа смотрит на то, как же будет развиваться весенне-летняя кампания.

Министр знал из агентурных сведений, да и русские от австрийцев особо не скрывали, что фельдмаршал Миних смог сформировать ещё более сильную армию, многочисленную, с привлечением множества азиатских кочевых племён. И то, с какой лёгкостью, учитывая, что основные русские силы находились на юге, они смогли решить вопрос со Швецией, также вызывало немало вопросов.

Австрия боялась того, что русские очень крепко встанут не то, что в Валахии и Молдавии, но смогут закрепиться и на Балканах. С чем судьба не шутит – того и гляди, возьмут Константинополь.

И вот в таких позициях австрийская империя сильно проигрывала, намного сильнее, чем даже при победе Блистательной Порты. Австрии нужна была Россия как младший союзник, но не как тот, который диктует условия и который может лишь своим одним словом решить исход будущего европейского конфликта.

– Золото будет вам передано в ближайшее время. Как и контрабандные поставки вооружения. И в этой войне, как вы должны понимать, мы будем всячески улыбаться русским, но при этом тайком молиться за ваши победы, – признался министр фон Зинцендорф.

С большим трудом ему удалось убедить старого императора, что Австрия не проиграла, она хитрит и отстаивает свои интересы. Ну и для этого нужна тайная передача османам многих видов вооружения.

Под Белградом неожиданно османское войско нанесло удар на рассвете, австрийцы побежали, оставляя и порох, и артиллерию, только лишь успев прихватить свои знамёна. Это, действительно, могло выглядеть так, будто оружие передали османам.

Более того, в свете предстоящей войны французы заверили Австрию, что никаких боевых действий, до момента решения вопроса между османами и русскими, они вести не будут. Франция была в союзных отношениях с османами, и при французском дворе крайне не понравилось то, как русские с лёгкостью разбили французский десант под Данцигом. Такой сильнейший союзник Австрийской империи, как Россия, был Франции не нужен абсолютно.

Так что удивительным образом складывались точки дипломатических соприкосновений у, казалось бы, почти что воюющих государств – Франции и Австрии.

– Что ж, господин министр, я не вижу больше никакого смысла пребывать мне в Вене. Тем более, что не могу насладиться вашим прекрасным городом, который мог быть ещё более прекрасен, если бы пятьдесят лет назад нам удалось бы взять его под свою праведную руку, – сказал визирь, заканчивая встречу.

Это был ещё один удар по щекам австрийской дипломатии. Принимающая сторона должна была завершать встречу. Но так как всё происходило с глазу на глаз, то и подобное министр проглотил.

И во всех своих унижениях фон Зинцендорф винил только лишь Россию. Вот зачем они взяли Крым, разбили шведов и сейчас усиливаются так, как никогда в истории? Зачем они собираются лезть на Балканы? Ведь точно русские не ограничатся победами и взятием крепостей до Дуная.

Визирь встал, натужно поднялся и министр. Они пожали друг другу руки, при этом вполне искренне радуясь итогам встречи.

Смутное время. Идет битва за трон – немцы, татары, поляки, казаки, бояре.

Каждый стоит за своего царя. А какой нужен Родине? Ответ знаю только я. Мне и решать!

1-й том со скидкой: /reader/464355/4328843