Текст книги "Коготь и Кровь (СИ)"

Автор книги: Денис Мист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

Глава 12

Перепрыгнуть через разлом. Увернуться от стрелы справа, через три шага от шара с шипами слева.

Ксай… Ксайрон… Рони! Да, он Рони и бежит по полосе препятствий, созданной для их с Ксайратом… Ратиком… тренировок, узкому мосту над далеким полом. Впереди слепые зоны и новые опасные сюрпризы, с боков постоянно что-то норовит убить или скинуть на острые колья. Даже без них высота достаточная, чтобы сломать себе что-нибудь.

Рони рыбкой поднырнул под бревном, поднялся и побежал дальше. Разбил ледяным осколком стену впереди, чтобы не перелезать через нее, и с облегчением увидел финиш. Ратика на параллельном пути не видно. Довольная усмешка растянула губы – сумел сохранить полученную на старте фору.

Еще несколько прыжков и уворотов и вот он финиш. Площадка впереди за узкими воротами пуста. Рони перемахнул через последний барьер, ловко приземлился… и оказался на полу после встречи с невесть откуда взявшимся кулаком.

Подняться после такого удара не получалось, в глазах двоилось. Под басовитый хохот тренера и звонкий смех хозяйки он беспомощно наблюдал, как Ратик прыгнул через такой же барьер, тут же присел и увернулся от кулака своего «встречающего». Но… как же так…

Только сейчас Рони понял, почему рыжий не стремился его обогнать. Обычно их полосы препятствий отличались, но сейчас их сделали одинаковыми, и Ратик просто смотрел, что делает Рони, и повторял! Конечно же при таком раскладе рыжий увернулся от здоровяка на финише и с легкостью одолел его! У Рони же не было и шанса! Откуда он мог знать о таком приеме, если установка звучала четко и ясно: «кто первый пересечет финишный створ, тот и победил». Рони пересек. И тут же кулак отбросил его обратно. Как только скулу не сломал…

Говорить что-то, доказывать смысла не имело. Рони поднялся и прошел на площадку, где Ингрид с благосклонной улыбкой протягивала кристалл «крови» Ратику. Рони сегодня оставался на голодном пайке.

В последний момент хозяйка отдернула руку, поманила Ратика к себе и вставила кристалл в паз ошейника сама, затем развернула рыжего и позволила поцеловать себя в шею. Рони передернуло от еще большей несправедливости и толики ревности. Ингрид любила развлекаться со своими кэтасами и обычно предпочитала Рони, но в этот раз отдала предпочтение Ратику. Только Рони не понимал, в чем провинился, за что она подставила его и наказала? Чтобы не зазнавался после череды успехов? Может, провинился в чем-то, о чем и не догадывается?

– Ты слишком непредусмотрителен и доверчив, мальчик, – проворковала ему Ингрид и обвила изящной рукой плечи довольного Ратика. – Всегда будь начеку, не доверяй никому, даже самым близким. Идем, милый, – сказала она рыжему и небрежно добавила слугам, указав на Рони. – В холодную его.

Ксай проснулся в холодном поту и резко сел…

Из-за чего началась драка? Слово за слово, как всегда. Но причины уже не имели значения, нужно останавливать, пока не произошло чего-то непоправимого. За этот год в академии стычки с Тассаром Ронароном стали чем-то привычным. Если в первые два года у них с братом получалось избегать крупных ссор с наследником Асфаноры самим или с помощью Ратика… Ксайрата, то теперь он словно бы приноровился или подсказывал кто. Исключительно словесные перепалки вначале знакомства сейчас неожиданно для всех переросли в полноценную драку. А ведь Рони... Ксайрон… княжич Ксайрон! до последнего надеялся наладить отношения. Увы, совсем недавно ему явилось очередное предсказание, на редкость масштабное, оно состояло из видений нескольких временных отрезков, чем принесло намного больше боли, нежели прежние. Из него он узнал, что вражда прекратится, только до этого еще очень далеко.

А сейчас они с братом остались вдвоем в окружении пятерых более рослых и сильных противников. Ксайрат, только что шедший рядом, куда-то испарился. Близнецы стояли спина к спине в центре коридора и готовились к знатной взбучке. Какое же приятное непривычное ощущение – рядом кто-то родной и близкий, он всегда прикроет, всегда поможет, никуда не сбежит и никогда не предаст… Как же тепло и спокойно…

Просто убежал почти-тезка или за помощью взрослых, не имело значения, он все равно не успеет. Нужно что-то срочно придумывать.

– Как долго сможешь держать барьер против четверых? – тихо спросил Ксай.

– Не больше полуминуты, – голос… такой родной, что сладко заныло в груди…

– Тогда пни Тассара ко мне и поставь. Сможешь?

– Лови, – Ксантар азартно усмехнулся и неожиданно исчез в вихре теней и магии.

Появился он через мгновение за спиной Тассара и со всей силы толкнул его, более высокого и тяжелого, на брата. Один из задир попытался поймать Ксана, но наткнулся на барьер, что пошел серебристой волной. Ксантар же уже стоял внутри и нахально улыбался – его замечательный брат, самый веселый и самый надежный.

Тассар не успевал затормозить и принять защитную стойку. Вместо этого он сжал кулак и направил его в лицо Ксайрона. Чего-то подобного княжич и ждал. Он увернулся, пропустил противника вперед и лягнул под колено, а когда тот упал, навалился сверху и прижал лицом к каменному полу, не позволяя подняться.

– И что теперь? – не совсем внятно, но с издевкой уточнил Тассар, не оставляя попыток скинуть с себя Ксая.

– Теперь мы знаем, что один на один мы равны, – пропыхтел Ксай и создал острый осколок льда перед глазами Тассара. – Отзови их. Ты же понимаешь, чем все закончится.

Тассар понимал, иначе князь Дома Ронарон не сделал бы его своим преемником. И сейчас приказал друзьям, будущей стае, отступить, пока никто не успел наделать фатальных глупостей.

– Мы тут закончили? – Ксайрон поднялся с него и подал руку, одновременно развеивая ледяной осколок.

– Ты же не ждешь извинений, – Ронарон поднялся сам и одернул одежду.

– Нет. Хочешь услышать предсказание?

– Нет, – раздраженно проворчал Тассар и, развернувшись на каблуках, ушел со своей свитой.

– Что за предсказание? – Ксайрат появился так же неожиданно, как и исчез. – Ты так лихо его приложил!

– Я-то приложил, а где был ты? – Ксайрон проигнорировал вопрос почти-тезки в надежде отвлечь его своим, а в душе поднималось раздражение.

– Наложил иллюзию, собирался напасть, когда начнется месилово, – с абсолютно ясным взглядом ответил рыжий. – Так что за предсказание?

– Наложил он, да, – тихо, чтобы слышал только брат, мрачно произнес Ксантар.

– Предсказание для него, не для тебя, Ксайрат. Идем, опоздаем на занятие.

Что-то выдернуло его из сна, приятного, давно ему такие не являлись. Там он был настоящим героем, находчивым, остроумным… и не одиноким. Волна тепла медленно исчезала, оставляя тоскливую горечь. Рони знал ее, она всегда сопровождала видения во время жажды. Только он ее не испытывал, так неужели же… Холодный пот на груди и лице вернул в действительность. Серую и холодную действительность в каменной пустоши, где они оказались после выхода с тропы.

– Эй ты чего? – недовольно проворчал Рони. – Мне в кои-то веки хороший сон приснился.

За последние дни они выяснили, что сны видят разные, но засыпают одновременно. Не получалось устроить так, чтобы один отдыхал, а другой сторожил, даже если бодрствующий не будет двигаться.

Ксая такой расклад очень смущал. Получалось, что хоть личностей две со своими мыслями, желаниями и даже снами, но сознание все равно одно. Так что же будет, если одна личность уничтожит другую? Неужели…

– Чего молчишь? – прервал Рони ход размышлений. – Чего тебе такого приснилось?

– Словно я тренируюсь, – нехотя ответил Ксай. – Побеждаю, но у меня забирают победу и отправляют в карцер. А Ингрид идет с Ратиком… кхмм…

– Куда? – с веселой заинтересованностью подтолкнул его кэтас, словно уже знал ответ.

– Заниматься любовью… – смущенно пробормотал он.

– Любовью? Ха! Чпокаться они пошли – так это называется, могу сказать грубее, – расхохотался Рони, но резко оборвал себя и добавил серьезно. – Это было на самом деле. Меня учили не доверять никому, кроме себя самого.

– Жестоко, – нахмурился Ксай и, пожалуй, впервые посочувствовал своему созданию, осознал, на какую жизнь обрек его. – Что приснилось тебе?

– Стычка с каким-то Тассаром. Я был не один. Мы победили, – тихо добавил Рони. – Брат. Теперь я понимаю, почему ты так стремишься домой. Такое странное ощущение. Только это твой брат, не мой, – встряхнулся он и заговорил жестче. – Я одиночка, меня таким создали на тех самых тренировках. Мне никто не нужен. И раз мы пока в безопасности, давай уже разберемся. Ты мне надоел.

Ксай тоже предпочел бы остаться без второго голоса в голове, без чужой воли, что давила и претендовала на его тело. И все же интуиция предостерегала от разборок здесь и сейчас, хоть Рони болтовней и отвлекал постоянно и не давал мысли оформиться полностью. Надежда подумать, пока Рони спит, исчезла в первую же ночь, а все просьбы помолчать и дать подумать разбивались о стену непонимания. И все же что-то останавливало Ксая от столкновения, только если он скажет так своему второму я, нарвется на насмешки и оскорбления, а то и на атаку.

– Я тоже от тебя не в восторге, но есть некоторые нюансы, – осторожно начал Ксай.

– Что еще? – недовольно насупился Рони.

– Допустим, я проиграю и исчезну, что ты будешь делать? Карты до дома ты не знаешь, «крови» у тебя на год. Вернешься на Драгерун и будешь скрываться в надежде где-то как-то добыть кристаллов?

– Я уже понял, что нужно идти на Реонад, иначе не выживу, – недовольно засопел кэтас.

– Хорошо, но без карты, со слабыми навыками в псионике и обращении в зверя, с полным непониманием, как вести себя во время видений, как ты рассчитываешь добраться? – давил на логику и здравый смысл Ксай. Но предпочел не указывать на то, что пока еще им не явилось ни одного видения. Подозрения о причинах у него имелись.

– Но разве твои знания не перейдут мне, когда я тебя уничтожу? – напряжение в голосе Рони, казалось, можно потрогать.

– Нет, Рони, – покачал княжич головой. – Смерть все знания и мысли индивида стирает, уносит с собой.

– То есть, мне тебя до дома терпеть, – пришел к невеселому выводу кэтас. – Ну, офигеть теперь!

– До дома или пока не встретим кого-то из наших, кто сможет провести тебя, – подтвердил Ксай, довольный пусть и небольшой, но все же отсрочкой. А там, глядишь, и сложится картинка, придет понимание причины нежелания сражаться.

– Что-то здесь не так, – продолжал сопеть Рони. – Я хочу от тебя избавиться, но… боюсь. И не понимаю почему! Это… бесит…

– Я тоже, Рони. И нам нужно как-то с этим разобраться. Но не прямо сейчас, – мягко и спокойно, словно с капризным ребенком, говорил Ксай. – Сейчас нам нужно искать путь дальше, на следующий осколок.

– А ты его не знаешь? – встрепенулся Рони.

После выхода с тропы у них не было времени обсудить дальнейшие планы, слишком устали, вот и уснули, стоило найти более-менее удобное место между каменистых холмов, где меньше всего задувал пронзительный ветер.

– Моргана дала мне карту троп, но не карту каждого из осколков, – улыбнулся княжич. – Да я бы и не смог запомнить столько информации.

– Паршиво. И что же делать? Ты у нас мозг – думай. Найти кого-то и выбить из него сведения?

– Не выбить. Узнать, – по-прежнему мягко поправил Ксай. – Но есть кое-что, что ты знаешь лучше меня, Рони. На скольких осколках вокруг Драгеруна порталы под охраной?

– Кольцо в три мира. А что? – Рони все еще оперировал понятиями драконов.

– А то, что больше нам не воспользоваться блуждающим порталом, а пройти охрану как-то надо. И как можно скорее, пока драконы не пришли сюда. Вряд ли они решат обратиться к демонам, чтобы те провели через Бездну прямым путем.

– Ага, демоны проводят только в экстренных случаях, – подтвердил Рони.

– Значит, нам нужно воспользоваться форой.

– И что предлагаешь?

Ксай мысленно вздохнул с облегчением от азартных ноток в голосе своего создания. Они означали, что Рони отказался от драки хотя бы на время.

– Например, прикинуться наемниками и пройти с торговцами, – предложил он.

Ответом послужил хохот, искренний и веселый.

– Что? – недоуменно спросил он.

– Отличная идея, так себе и представляю сцену, – продолжил веселиться Рони. – «Я наемник, готов провести вас хоть сквозь весь Эсурн». И на входе на тропу такой «ой, да, забыл сказать, я не дракон, я эльери», – с издевкой продолжил он и добавил более серьезно: – Тут наша история и закончится.

– Ты прав, – смущенно согласился Ксай после небольшой паузы. И как он сам не заметил такой глупой ошибки, сам же только что говорил об обращении в зверя. – Тогда что посоветуешь? Ты тут все знаешь.

– Просто пройти кэтасом, – пожал Рони плечами, словно и не видел других вариантов.

– Вот так просто? Кэтасов отпускают на другие осколки одних? А как же жажда?

– Да, отпускают. Дают запас «крови» и все.

– Тогда я не понимаю, – озадаченно нахмурился Ксай. – Ингрид тебя считала одним из лучших, отправляла на самые сложные миссии, но я не помню в твоих воспоминаниях подобных путешествий.

– Все верно, – кивнул Рони и криво усмехнулся. – Меня отправляли только вглубь территорий Ордена. Я подавлял бунты, проводил карательные рейды. В войне с Ковенантом меня не использовали. Потому что я не могу убивать эльери. Вампиров тоже. Хо… Ингрид несколько раз пыталась меня заставить, но я не могу. И это не какой-то твой блок, просто… – кэтас тяжело вздохнул и тяжело продолжил. – Кем бы меня не сделали, как бы я не относился к войне и… дому… я все же эльери. Был им и остаюсь. Я не дракон, который легко убивает собратьев ради амбиций. Я эльери, мы своих не трогаем, да?

– Верно, Рони. Возможно, такую установку ты все же получил от меня, – осторожно заметил Ксай.

Воцарилась неловкая пауза. Ксай мог бы узнать, о чем думает его второе я, но не стал лезть на чужую территорию, чтобы не нарушать хрупкий мир.

– Ну что ж. Теперь орать и обвинять смысла нет, – криво усмехнулся Рони. – Наверное, в нынешних условиях это даже хорошо, что я остался чистеньким. На Реонаде меньше повода назвать меня предателем будет.

– А Ратик? – осторожно уточнил Ксай. – Он тоже не трогал эльери?

– Этот рыжий? – оживился кэтас. – О, у него проблем с этим не было. Он по нескольку раз в год куда-то в нейтральные земли ходил. И с превеликим удовольствием. Выслуживался, гад.

– Понятно, – тяжело вздохнул княжич.

Новость о том, что бывший друг стал настоящим предателем, отозвалась печалью в душе и разочарованием. Какая странная реакция, пронеслась мысль, где гнев, где презрение, что он испытывал в те минуты перед последним боем? Тогда, на дороге, Ксайрон хотел убить его на месте, останавливало лишь знание, что Ксайрат должен драться вместе со всеми. Так неужели он был предателем всегда? Или же просто всегда пекся только о себе и о наиболее теплом местечке, а позже и банальном выживании?.. Не он ли, Ксайрон, сделал из него предателя своим решением? Но теперь не узнать, как бы все повернулось, не будь той засады, каким Стражем стаи стал бы Ксайрат, не скажи он тех последних слов о безразличии к простым крестьянам. Нет, решил Ксай, почти-тезка все равно показал бы свою суть, только позже, и кто знает, каких бед натворил бы за это время.

– Че-т ты приуныл, – с насмешкой заметил Рони. – Расстроился, что приятель оказался не таким, как ты о нем думал?

– Скорее, что он оказался именно таким, как я о нем подумал в последние минуты перед тем, как попал в плен, – вздохнул Ксай и тряхнул головой. – Идем, нужно найти кого-то и узнать, в какой стороне портал.

– Ага, пара оплеух и все выложат, – согласился Рони.

– Зачем? – искренне удивился Ксай. – Ты без этого добывать информацию не умеешь?

– Так проще, – тоже удивился кэтас.

– Так нас лучше запомнят и сообщат властям. А это сократит нашу фору перед преследователями.

– Тогда говорить будешь ты, – скривился Рони.

– Но у портала говорить со стражей придется тебе.

Глава 13

Силори. Маленький городишко на задворках драконьей империи, на последнем осколке, где порталы еще охраняются регулярной армией. Из камня здесь только здание ратуши, а о том, что улицу можно замостить хотя бы деревянным настилом, тут вряд ли думали хоть когда-то. Мелкий монотонный дождик размывал глину того, что тут называли дорогой, еще больше и превращал в грязь. Некрашеные дома стояли черно-серыми.

«И как лучшего картографа осколка занесло в такую дыру?» – с уже привычным недовольством проворчал Рони.

«Вот и узнаем. Только давай без убийств на этот раз, – спокойно отозвался Ксай. – Иначе скоро нас вычислят по цепочке из трупов.»

«А так он быстренько доложит властям и привет, – зло усмехнулся кэтас. – Как ты собираешься все выяснить и не вызвать подозрений? Мы уже поняли, что те, кто ходит между мирами, не нуждаются в подсказках.»

«Может, просто купим карту и не будем спрашивать про порталы?»

«У нас не так много денег. Лучше жратвы на них купить.»

«Кто-то собирался жить охотой,» – с ехидцей напомнил Ксай.

«Но я уже не живу охотой, я уже иду на Реонад,» – огрызнулся Рони.

«Ладно, давай узнаем, куда нам идти,» – прекратил бесполезный спор Ксай.

«Если хочешь сохранить ему жизнь, перестань играть в святошу и влезь уже к нему в голову, – жестко заявил Рони. – Это твое чистоплюйство вынуждает меня убивать. С самого первого раза.»

Они как раз перешли улицу и поднялись к двери одного из немногих домов, чьи окна закрывали настоящие стекла, а не слюдяные пленки или глухие ставни, пусть и такой же одноэтажный, как и все на этой улице. Ксай собирался постучать, но замер с поднятой рукой. Слова кэтаса болью отозвались в душе. Неужели на самом деле он виновен в этих смертях, не может ли быть так, что Рони просто нашел оправдание своим поступкам?

В то первое утро на Лаце они увидели небольшой поселок с одного из холмов и отправились в него. Ни один из бедных домов не украшала вывеска, даже таверну никто не держал, как выяснилось позже, и они постучали в первый попавшийся дом.

Открыла женщина средних на вид лет. Драконица, судя по астральной тени. Ее глаза сообщили, что живет она уже несколько сотен лет. Только так можно определить возраст долгоживущих народов – не важно, насколько молодо выглядит собеседник, прожитые годы отражаются в его глазах.

Она очень удивилась гостю, настолько редко в это захолустье заходили путники. Конечно, она знала, где стоят порталы и на какие осколки они ведут, но сам вопрос вызвал удивление и закономерные подозрения, почему путник ищет их так далеко от основных трактов. Почему он вообще спрашивает о том, что известно на Лаце всем? Ответ она узнала, когда посмотрела на астральную тень пришельца, звериную, а не драконью, когда увидела коготь Кэтас. Бойцом она не была, потому быстро выложила все нужные сведения… и осталась лежать на полу собственного дома в луже крови.

В тот раз Рони тоже предлагал использовать псионику, но принципы Ксая не позволили. Как не позволили они влезть в голову еще троих на других осколках. Так неужели же Рони прав? Или он прикрывает необходимостью любовь к убийству? Неужели он, Ксай, повинен в стольких смертях?

Одна часть его существа, уверенная в собственной непогрешимости, шептала, что Рони не прав, но другая, рациональная и справедливая, соглашалась с кэтасом. Невозможно задать вопрос, ответ на который известен всем, и не вызвать удивления, а за ним и подозрения. И тут не объяснить неосведомленность тем, что ты никогда тут не был, но послан с заданием – хозяин должен был выдать полную информацию, чтобы ты не терял времени.

Выходит, придется переступить через принципы и воспользоваться псионикой. Но откуда взялся такой принцип, почти табу? Ксай же хорошо помнил выпускной экзамен, когда без малейших сомнений выудил сведения из чужого сознания ради скорейшего выполнения миссии. Потом отец еще сказал, что это не самый чистый прием, но иногда прибегать к нему приходится. Ксайрон знал, насколько прием не чистый, только это не стало препятствием в тот раз. Так почему сейчас он не в состоянии себя пересилить? Куда делась решимость принятия сложных решений? Неужели же она…

Мысль прервал стук в дверь. Это Рони надоело переминаться на пороге, он перехватил инициативу и постучал. Сначала Ксай возмутился, но одновременно испытал благодарность к своему второму я. И тут же испугался еще одному открытию – ответственность он тоже отдал кэтасу? Какой же он будущий князь, если не способен принимать серьезные решения, неприятные, порой жестокие, но необходимые?..

– Да, добрый день?

Дверь открыл невысокий плечистый мужчина со светлыми волосами, что остались только на висках и затылке, макушка же отражала огонек свечи в его руке. Водянисто-серые глаза смотрели настороженно из-под кустистых бровей, но тон оставался вежливым. По человеческим меркам он выглядел лет на пятьдесят, при этом сохранил военную выправку, а живот и не думал переваливаться через пояс. Тень говорила, что картограф не дракон, а представитель коренного народа этого осколка, их еще называли ламиями. Внешне они походили на людей, но отличались строением и расположением внутренних органов, их зрачки имели вертикальную змеиную форму, а ноги могли становиться хвостом, змеиным или рыбьим, в зависимости от того, к какому подвиду принадлежит ламия. К тому же представители этого народа жили вдове, иногда даже втрое дольше людей и обладали неплохим магическим потенциалом. Когда-то ламии принимали полноценное участие в противостоянии Ковенанта и Ордена на стороне последнего, но проиграли и остались лишь в услужении драконов.

– Добрый, – Ксай отогнал тревожные мысли и изобразил вежливую улыбку. – Мне сказали, что здесь я смогу найти картографа Сорена. Это вы?

– Да, это я. А вы хотите приобрести карту? Проходите, – он открыл дверь пошире и пропустил посетителя внутрь.

Ксай очутился в небольшой комнате, гостиной и лавке одновременно – слева стоял большой шкаф с картами и книгами, правую сторону занимал камин и огромный диван, покрытый шкурой какого-то местного зверя с длинной шерстью, темной со светлыми пятнами. Жилая комната или комнаты предположительно располагались дальше, за дверью в дальней стене. Он подошел к стеллажам следом за хозяином дома и сделал вид, будто сильно заинтересован их содержимым.

Впрочем, Ксай уже здорово сомневался в собственной заинтересованности. Покупать ли карту, если здесь есть подходящая, или вытащить сведения из головы картографа, на чем настаивает Рони? После снизошедшего озарения он ощущал непривычную растерянность и нерешительность. И ее нельзя показывать кэтасу, ринется в атаку тут же, позабыв о сомнениях двухнедельной давности.

– Вы ведь не местный? – прервал молчание Сорен. – Желаете приобрести карту Ганнема? Вам не соврали, я лучший составитель карт не только в Силори, но и на всем ганнемском побережье.

– Нет, мне нужна карта всего материка с обозначениями всех важных мест, включая порталы, – спокойно ответил Ксай и поймал себя на том, что едва не сказал «нам». – А лучше еще и карты соседних оск… миров.

– Карты миров? – хозяин дома еще больше подтянулся, густые брови соединились в одну грозную линию. – Кто вы такой, что интересуетесь другими мирами? Вы же знаете, что просто так через портал не пройти.

– Это уже моя забота, – Ксай постарался напустить на себя как можно более грозный вид, хоть и не мог разозлиться, как ни пытался. – Так у вас есть нужная мне карта?

– Нет, конечно, кому такие нужны тут, в Силори? Да кто вы… – и тут его глаза округлились, стоило Сорену увидеть астральную тень посетителя. – О, Идона всемилостивейшая… Эльери… здесь…

– Цыц, – Рони перехватил инициативу и направил на картографа коготь. А чтобы сомнений не оставалось, распахнул плащ, что до сих пор скрывал форму кэтаса.

«Выбор за тобой, чистоплюй, – его голос даже в мыслях звучал с холодным презрением. – Или ты его читаешь, или я его потрошу.»

«Не надо, я понял, – выдохнул Ксай, собирая волю в кулак, хотя она дрожащим желе норовила просочиться сквозь пальцы. – Положи правую руку ему на голову и уступи мне место.»

«Смотри, не налажай. Чистюля.»

Сорен стоял в ступоре все это время.

Рони приблизился с жестокой усмешкой и положил руку ему на голову, как и сказал Ксай – указательный и средний палец на висок, большой на скулу – и уступил ему место.

Ксай глубоко вдохнул и усилием воли коснулся сознания картографа. Тут же на голову словно бы опустили венец с шипами внутрь и начали стягиваться. Княжич замер на пороге чужого разума. Запрет, правила, как ни назови, не пускали дальше. И он медлил, терзая мучительной болью себя и Сорена.

«Слабак, – презрительно выплюнул Рони, скрежеща зубами. – Так я приступаю?»

«Нет! Я… сейчас…»

Он может. Он уже делал это. Знает как, знает зачем. Из-за него погибли уже четверо, из-за его мягкотелости. А этот даже не дракон. Нужно… преодолеть… себя…

Ксай продирался сквозь этот странный запрет словно сквозь тягучую массу. Как же так, он ведь знает, что нужно делать, это он планировал все ходы их побега, он выбирал маршрут и схему действий. Все шло хорошо, пока исполнял его план Рони. Так почему же, как только пришла пора что-то сделать самому, он впал в ступор?! Неужели он отдал всю решимость Рони?.. Нет, так не может быть. Так не должно быть! И все же так есть.

С очередным оскорблением в качестве пинка со стороны Рони Ксай все же преодолел барьер сомнений и очутился в чужом разуме.

Полки, полки, книги, карты… какой же тут бардак. Он сосредоточился на нужных знаниях, чтобы не лезть в личные мысли и воспоминания, и несколько карт подсветились. Какие же они пыльные, видимо, ламия давно не вспоминал об этих местах. Да, как ушел со службы, так и не вспоминал. Пусть когда-то он и носил бело-алую форму Ордена Порядка, но уже давно снял ее и занялся более мирным делом. Впрочем, военное прошлое не помогло бы ему и двадцать лет назад справиться с кэтасом. Как же много он знает мест, удивился Ксай. Тут география дюжины осколков, почему он считал, что столько не запомнить из-за разделения собственной памяти? Какой же глупец…

«Запоминай,» – он проложил мостик для Рони и открыл для него четыре карты осколков, куда им предстоит еще попасть, отложил в сторону три бесполезные и сам запомнил еще три. После окончания основного дела, настала пора заметать следы.

– К тебе приходил покупатель, не нашел ничего для себя интересного и ушел, – внушал картографу Ксай. – Ты наклонился поднять упавшую карту, ударился об угол и потерял сознание. Потому у тебя так сильно болит голова. Ты не запомнил внешности покупателя, – добавил он и вышел из сознания Сорена, словно вынырнул с большой глубины.

Голова раскалывалась, хотелось лечь и свернуться клубком, но дело еще не закончено. Рони вернулся на передний план и ударил картографа по голове, чтобы осталась шишка, после чего вышел на улицу и отправился в таверну.

– Ну и что дальше? – проворчал Рони, лежа на кровати с жестким матрасом в скромной комнате таверны. – Теперь ты знаешь, куда нам идти?

– Ближайший нейтральный осколок Аронакс, – Ксай открыл карту осколков перед мысленным взглядом и высветил точку на ней. – До него можно добраться двумя путями, – до точки пролегла сначала одна, потом другая дорожка. – Разница в осколках. В первом варианте они больше насыщены магией, что облегчит поиск порталов, из минусов – где-то они могут охраняться местными. Второй маршрут проходит по осколкам в переходном состоянии или вообще техногенным. Тут местные не будут нам мешать, но порталы придется искать самостоятельно, таких картографов там нет.

Пока добирались до таверны, Ксай успел прийти в себя и теперь говорил довольно спокойно и уверенно, как и всегда. И все же страх притаился на задворках сознания и ждал, когда можно опять поднять голову.

– Если сложить вместе полученные карты, у нас есть примерно половина каждого из маршрутов, – добавил он.

– И какой посоветуешь? – Рони мало понимал и не горел желанием вникать в такие тонкости, он привык к точным указаниям «иди туда, сделай то». Планированием он занимался уже в рамках конкретной задачи, когда все данные на руках и нужно только выбрать оптимальный вариант действий.

Ксай все это понимал, потому не стал описывать достоинства и недостатки того или иного пути, какой смысл распинаться перед неблагодарным слушателем.

– Второй. Он короче и меньше будет встречаться тех, кто способен увидеть нашу тень, – просто сказал он.

– Хорошо. Тогда отдыхаем, а с утречка в путь. Нечего тут делать больше, – не стал спорить Рони. – Но. Если ты еще раз поведешь себя как последний слюнтяй, я тебя размажу.

– Да, я понял, – коротко ответил Ксай. – Не засыпай только сразу, мне нужно подумать.

– О чем? – от такого ответа Рони как-то сдулся, растерял весь боевой задор.

– Хочу понять, почему так происходит.

– Потому что ты слабак и слюнтяй, – с презрительной насмешкой бросил Рони. – Но если ты хочешь об этом подумать, думай. Надеюсь, поймешь, наконец, что я тут главный.

Давно Рони так не злился. Пока Ксай занимался самокопанием, кэтас снова начал распаляться. Он злился из-за нерешительности и слабости Ксая, но еще больше удивлялся, как при таких качествах тот смог создать его, сильного, волевого, умного… ладно, последнее теперь под вопросом. Все же приходилось признать, что план разрабатывал именно Ксай, а воплощал его в жизнь Рони. Последнее бесило особенно.

Прежде хозяйка только давала ему поручение… приказ… план же и его исполнение целиком лежали на нем. Что же изменилось сейчас? Ситуация, пришлось признать кэтасу. Сейчас приходилось действовать на незнакомой территории в условиях полной неизвестности. Рони растерялся и от этого бесился еще больше.

И все же, пока они действовали вместе, у них все получалось. Если же нет, получался труп. Не то чтобы Рони сильно переживал из-за этого – чужую жизнь он ценил не очень сильно, убивал, если видел необходимость, но и удовольствия от процесса не получал. А вот Ксай… кэтас поморщился снова… этот охал и ахал каждый раз. И как он умудрился создать Рони при таком слабоволии?! Потому что не был таким прежде, вдруг пришло осознание. Волоски на руках встали дыбом, хорошо, что Ксай так глубоко погрузился в себя, что не заметил. Или же его собственные мысли вызывали такую же реакцию. Но раз так, если они две половинки одного целого… не эта ли причина всякий раз останавливает его от атаки на создателя? Если он уничтожит Ксая, уничтожит часть прежней, цельной личности и навсегда утратит те качества, какими восхищается – спокойствие, умение лавировать в неизвестной обстановке, псионику. Да, с ними уйдет и нерешительность с излишней чистоплотностью, и Дар предсказателя. Но ведь прежний княжич Ксайрон как-то жил со всем этим и жил успешно, его любили и уважали, были и те, кто боялся. Мальчишку боялся! Рони едва не подскочил с кровати, но удержался, чтобы не обратить на себя внимание Ксая.