Текст книги "Не-я. Магическая академия. Выбор (СИ)"

Автор книги: Денира Девлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5

Дальше пошло действие по сценарию. «Маг-защитник» и «богиня» обменялись дарами. Богиня преподнесла защитнику горсть зерна, повязала обрис. Маг-защитник вручал богине три добытых в состязаниях дара: сплетенный из колосьев венок, гранат и золотой желудь. Дары возложили соединенными на постаменте как символ принятия даров и обретении магических артефактов до времени следующего праздника осени.

Дальше уже «богиня» и защитник одаривали остальных, богиня своим благословлением девушек, маг-защитник делился с парнями силой.

А я впервые наблюдала Фаргуса, если не считать коротких стычек в столовой, и теперь могла понять отношение к нему. И почему он король академии, и почему никого не оставлял равнодушным. Он был непрекращающимся вулканом страстей, одна сплошная эмоция, к которой, как к роднику хочется прильнуть и пить, не останавливаясь. Можно сравнить его с огнем или водой, которые были постоянно в движении, хотя огонь рыжему Фаргусу подходил несомненно больше. Он был сама стихия, энергия, поэтому так притягателен.

Он умело заигрывал с публикой и держал внимание на своей персоне. Его слушали, его внимания искали, он управлял толпой легко и вызывал те эмоции, что ему были нужны. Несомненно в этом Фаргус был талантлив. И это важное качество для будущего императора, если ему когда выгорит им быть.

Толпа потянулась за дарами.

– Пойдемте, – девчонки потянули нас, первоциклиц, за толпой.

Девушки шли шеренгой по левой стороне к Клодетт, которая кидала в подошедших горсть зерна со словами благословления. Парни по правой, под «покровом» где около Фаргуса их встречали несколько рабынь Фаргуса и Дрима с полными кружками ялобчной медовухи.

Тихая музыка, игравшая это время фоном, становилась громче и ритмичнее.

– Встаем в круг, – командовали нами опытные Сапфирка и Донна.

По краю встал круг из парней, а девушки образовали круг внутри. Парни пошли в одну сторону, мы в обратную. Когда музыка прерывалась, все останавливались.

Каждая девушка роняла какой-нибудь приготовленный для этих целей предмет. Чаще всего это была лента, но кто-то хотел подшутить над парнями, кто-то посмеяться, и роняли, например, колечко, смущая случайного парня напротив, который должен был поднять и вручить его хозяйке. Или засушенный цветок айриса – на языке влюбленных он означал признание в любви. Самые бойкие парни, смеясь, в ответ требовали привести в исполнение то, что должно было быть лишь розыгрышем.

Мне, к счастью, попались ребята с моего цикла. Я «посеяла» ленту, один из них поднял и протянул мне, я прошла между ними, «получив защиту», они схватили меня за руки и включили в один большой круг.

Дальше начался большой хоровод. Мы заплетали из хороводной цепи различные фигуры – орнаменты, согласовывая свой шаг с ритмом музыки. Темп постепенно наращивался, убыстрялся ритм. Движения, как и музыка, становились стремительными, и скоро мы уже, смеясь, передвигались бегом. Лица участников раскраснелись, глаза весело блестели, отовсюду раздавался смех и понукивания над теми, кто отставал.

Силы были уже на исходе, когда наконец в середине разгорался ритуальный костер. Через него предстояло прыгать нам, первоцикликам, это был первый этап посвящения, и ребята, не разрывая рук, потащили меня за собой.

Сапфирка во избежание шуточек других магов приготовила амулет защиты от огня, монетку, которую передавали из рук в руки. Я из своих соседок была последней, и, видимо, сзади увидели, как мы передавали монетку и зажимали в руках. Когда Солька стала передавать мне амулет, меня толкнули под локоть, и монетка выпала из рук и укатилась в толпу. Я растерянно следила за ее направлением, Солька побежала ее искать, шепнув:

– Я поищу, иди назад.

Я стала пропускать народ сзади, но меня толкнули вперед, и я очутилась перед огнем. Стоящие в кругу адепты азартно скандировали:

– Пры-гай! Пры-гай!

Я испуганно заозиралась, но вокруг были незнакомые, возбужденные недавно окончившейся пляской лица. Я понимала, что сейчас могу получить чью-нибудь подлянку и попятилась назад. Но меня грубо толкнули в огонь, который вдруг передо мной взметнулся пламенным столбом выше моего роста.

Я летела прямо к Ловцу в объятия, не успев даже попрощаться с жизнью. Но вдруг подул свежий воздух, закрутил меня, погасил огонь до маленького огонька, плавно приземлил на землю с другой стороны и мягко шлепнул по попе. Я заозиралась. Но ветер лишь ответил мне хихиканьем, обвился вокруг, нежно коснулся щеки, провел по губам и умчался, поднимая полы платьев и срывая шляпы.

И кто же этот мой спаситель?

– Что случилось? Как она смогла? Чуть не погибла… – растерянно переговаривались адепты.

Появился недовольный Фаргус.

– Что здесь произошло? – рявкнул он. – Кто хочет испортить мне праздник?

Глава 6

Так как все взгляды были обращены в мою сторону, Фаргус обрушил свой гнев на меня:

– Опять ты? Теперь решила обратить мое внимание самосожжением?

– И как бы мне это помогло в случае удачного выполнения плана? – поинтересовалась я.

– Кирон Фаргус, – рявкнул он.

– Маг-Защитник, – поддела я его.

– Фаргус, ты не прав, – через толпу пытался пробиться Антуаш. – Кто-то подстроил Нее жестокую ловушку. Ее толкнули в столб пламени, она чудом осталась жива. Это уже не шутки.

Антуаш выглядел встревоженным, оглядывая место действия и приглядываясь к костру, словно пытаясь найти там улики. Фаргус нахмурился. Посмотрел на толпу вокруг себя и тех, кто стоял за мной к огню.

– Котятки мои, – обратился он ко всем, призывая к вниманию. – Я, конечно, понимаю, что поиздеваться над первоцикликами – святое, сам люблю. Но давайте без членовредительства, не портите праздник. А вы знаете, что будет с тем, кто попробует испортить мой праздник. Второй раз повторять не буду.

Он ушел, потащив за собой Антуаша, чтобы выпить, даже не взглянув на меня. Что ж, во всяком случае, мой спаситель точно не он. Хотя и радоваться тут особо нечему.

Далее нас выстроили на посвящение. Начали с зельеварителей. Им дали набор ингредиентов, велев сварить простейшее зелье от сыпи, которое они уже проходили. Проблема была лишь в том, что стоит чуть перепутать пропорцию и ты, наоборот, тут же ею обсыпешься. Потом адепт должен был поменяться с соседом и выпить его зелье.

– Почему не самому нести ответственность за свои действия? – удивилась я.

– Так веселее, – грустно усмехнулась Сапфирка, не видящая ничего смешного в этом. – Если они ошибутся, отравленный потом будет всю учебу припоминать ему этот промах.

– Жестоко, – заметила я.

Я порадовалась, что из нашей компании там никого нет.

Менталистов с ведующими посвящали одновременно. Фаргус подзывал кого-нибудь из толпы. Этот подопытный думал о том, что хотел бы услышать при гадании о своей судьбе. Менталист должен был сосчитать его мысли и передать мысленно ведующему, чтобы тот озвучил что из этого исполнится на самом деле.

Наша Соня с трудом, но испытание прошла.

Укротителям подсунули таракошек и устроили таракошкины бега. Хозяева первой пятерки из десятки проходили посвящение, на остальных накладывалось испытание пожестче – съесть его или вытерпеть ползание на себе в течение счета до ста.

Я отвернулась от отвращения и порадовалась, что я не на этом курсе.

Перед бытовиками клали предметы с наложенными на них заклинаниями магии. Они должны были догадаться, какой. Сольке досталось ожерелье. Она вертела его, вертела в руках и выпалила:

– На нем защита от кражи. А это не бытовая магия, а охранно-бытовая, которую изучают с третьего цикла.

– Ого! – присвистнули те, кто принимал посвящение. – А откуда тогда знаешь?

– Учусь много, – улыбнулась Солька.

Артефактникам подсунули артефакты, защищающие от воды с отсроченным действием. Они должны были это отсроченное действие ликвидировать, пока оно не истекло, а то это грозило оказаться им под ушатом воды.

Они это проходили, но одно дело сконцентрироваться на переплетениях и выплетать нити из сети на занятии в аудитории, а другое дело здесь, среди галдящей толпы, да еще когда тебя специально отвлекают. Чем активно занимались испытующие адептов. Справилось меньше половины, остальные окотились водой и вымокли до нитки.

Но Фаргус не пожелал портить праздник, и всех высушили и привели в прежнее состояние. Правда прически и макияж девушек пострадали, но до этого уже никому не было дела.

Оставались только мы, целители, и некроманты. Некромантов оставили напоследок, чтобы они всех попугали. Вызвали вперед целителей первоцикликов. Уже немного наслушавшись об изощренной фантазии Фаргуса, я ожидала от него подлянки в виде какого-нибудь разложившегося трупа, в котором бы нас заставили ковыряться, с него станется. Когда принесли и поставили два стола перед нами, мы с Виркой испуганно схватились за руки. Но все оказалось еще веселее.

– А целители нам продемонстрируют, как они научились делать искусственное дыхание рот в рот при оказании первой помощи.

– И при чем тут магия? – возмутилась Вирка, а с ней какой-то парень.

– А при том, что на поле боя целители тратят свой резерв одни из первых и часто подпитывают им мага. Так что никакой магии у целителя может и не быть. А если вы не можете оказать первую помощь без магии, то какого демона вам делать в магической академии! – голос Фаргуса, звучавший сначала обманчиво спокойно, под конец обрушился всей мощью, и все первоциклики втянули головы в плечи. И я не исключение.

По двое наших выходили к столам, Фаргус спрашивал у окружавшей толпы, кто хочет быть подопытным, желающие укладывались на стол и терзали смущенных адепток первого цикла поцелуями. Если желающих не было, их назначал сам Фаргус. Было у нас и несколько парней. На тех, кто был посимпатичнее, находились и желающие побыть больными магички.

Подошла и моя очередь. Фаргус спросил в толпу:

– Кто желающий попробовать вкус губ этой адептки?

– Я, – раздался голос, от которого у меня по телу побежали мурашки.

Глава 7

Раздвигая толпу плечами, на свет вышел… Руст.

Послышались удивленные возгласы. Фаргус с удовольствием наблюдал за сценой, жадно впитывая эмоции от произведенного эффекта. Руста тут же взяли в кольцо Антуаш с ребятами и угрожающе на него надвигались.

– Ты! Как смел явиться! Сейчас ты ответишь за все! – прозвучали их угрозы.

– Спокойно, ребята, – вмешался Фаргус. – Руст теперь под моей защитой.

– Что-о? – удивленно обернулись ребята.

– Что-о? – прозвучало общее от всех адептов разом.

Руст победно улыбнулся и посмотрел на меня своим мерзким похотливым взглядом.

– Фаргус, что ты такое говоришь? Объяснись! – потребовал Антуаш. – Руст обвинен в нападении адептки и скрылся с места происшествия.

– Да, и мы с ректором уладили это дело, – Фаргус рассматривал свои ногти, словно любовался свежим маникюром. Поднял глаза на Антуаша: – Потом Руст присягнул мне как раб хозяину, и теперь он под моей защитой. Так что имейте в виду, нападете на Руста – бросите мне вызов.

Парни удивленно переглянулись, бросили злой взгляд на довольного Руста.

– Фаргус, это несправедливо. Он должен ответить за преступление.

– И он ответит, – спокойно сказал Фаргус. – Или ты сомневаешься в моих решениях?

Он выразительно поднял бровь. Антуаш дернулся и хотел что-то сказать, но ребята его удержали.

– Не сейчас, Антуаш, – тихо сказал Эрвин другу.

Он сбросил их руки, и, сцепив зубы, отошел с ними на несколько шагов, наблюдая за дальнейшими событиями.

– Итак, раз мы разобрались, прошу, – Фаргус указал Русту на стол.

Тот забрался, заложил руки за голову и уставился на меня с мерзкой улыбкой.

– Я не буду делать ему искусственное дыхание! – громко сказала я. – Я оставлю его подыхать на поле боя.

– Браво, Нея! – зааплодировал мне Рин.

– Это против клятвы целителя, – заметил Фаргус.

– А я еще не целитель, – ответила я. – Кирон Фаргус, маг-Защитник, – язвительно добавила я, пока он сам не напомнил.

– Что ж, прости, Руст, но ты помер, не дождавшись спасения, – сказал Фаргус недовольному Русту. И мне: – Тогда выберете сами, кого вы сегодня спасете. Раз вы возомнили себя судией, имеющей право решать кому жить, кому умирать.

– Я никого из себя не мню… – завелась я, и даже опасно сверкнувшие глаза Фаргуса, предвещающие мне беду, не могли меня остановить.

Но это сделал Рин.

– Да что ж ты в самом деле, – зло цедя, подлетел он ко мне, – Нея, милая, не видишь, я умираю…

Он артистично раскинул руки и упал передо мной на колени, прижав их к сердцу.

– Спаси…

Он схватил меня, прижал, подарил нежный поцелуй, длящийся несколько мгновений, оттолкнул и вскочил:

– Меня спасли! Я снова жив! Спасибо, прекрасная целительница.

Встал на одно колено и приложился к ручке поцелуем. И несмотря на все страшное, что произошло до этого, я не смогла не улыбнуться на разыгранный спектакль Рина.

– Фигляр, – презрительно процедил Фаргус.

Посвящение продолжилось, а Антуаш попросил Фаргуса отойти на пару слов. Я подвинулась поближе, чтобы слышать. Ведь речь наверняка будет обо мне.

– Фаргус, я не знаю, зачем тебе Руст, но если он будет приставать к Нее, нам придется вмешаться.

– Послушай, Антуаш. При всем моем уважении… – возвысил голос Фаргус. – Но эта адептка не находится ни под чьей защитой. Поэтому Руст имеет полное право к ней приставать. Не тебе мне это объяснять.

Антуаш хотел что-то сказать, но Фаргус не дал, повысив еще голос:

– А если вы за нее так беспокоитесь – хотя мне непонятен ваш интерес к столь незначительной персоне – то возьмите ее под защиту. И тогда я запрещу Русту к ней приближаться.

– Ты и так можешь это сделать, – не согласился Антуаш.

– Могу, но зачем? Ни с тобой, ни с твоими парнями я ссориться не хочу. Но что мне до этой адептки…

– Справедливость, Фаргус.

– Справедливость, Антуаш, меня волнует только по отношению к тем, кто входит в мой круг и что-то для меня значит, – прошипел Фаргус.

– Ты король академии, ты маг-Защитник, выбранный сегодня. А значит, все, кто в академии, входят в твой круг.

– Бесполезный разговор. В этом году я выпускаюсь. В следующем, ты станешь королем и установишь свои порядки.

Фаргус хотел уйти, но Антуаш не сдавался.

– Он ее чуть не убил, Фаргус. А теперь жаждет закончить начатое. В прошлый раз успели помешать мы, но в следующий рядом может никого не оказаться, – Антуаш был зол, очень зол.

Видимо, это наконец понял и Фаргус, потому что сменил тон.

– Почему она еще не ваша рабыня?

– Потому что Нея другая, Фаргус.

– И что ты хочешь от меня?

– Откажись от Руста. Передай его нам.

– Нет. Я взял его под защиту и он мой.

– Тогда запрети ему приближаться к Нее. Нет, он может подговорить других… Запрети причинять ей вред.

– Хорошо, я сделаю это для тебя, Антуаш.

Ловко, подумала я про себя. Антуаш уже ему и должен. Демонов интриган. Сама я уже давно спряталась за стоящий реквизит для состязаний, потому как разговор перетек в русло не для моих ушей.

– Спасибо, – холодно сказал Антуаш, тоже понявший, что его подсаживают на крючок. – Но справедливость требует, чтобы он ответил за уже совершенное преступление.

– Я сказал тебе, он ответит. Я еще не давал повода сомневаться в моих словах.

– Надеюсь, и не дашь. При всех наших разногласиях, мы сумели сохранить уважение друг к другу. Хотелось бы, чтобы так оно и оставалось.

– Я постараюсь, Антуаш, не разочаровать тебя, – ехидно кивнул Фаргус. – А теперь мне пора. Я все-таки хозяин праздника.

– Да, конечно.

Антуаш ушел, Фаргус остался, проводив его взглядом. И тут же юркнул ко мне, оказавшись рядом.

– Греем ушки, черствая целительница? Я даже боюсь попадать к тебе в ручки после сегодняшнего. А то вдруг ты решишь, что я тоже недостоин жить.

– Ой! – всплеснула я руками невольно, когда он в одно мгновение оказался рядом. – Я слушала, потому что меня это тоже касается, – оставив без ответа вторую часть его сентенции, ответила я.

– Кирон Фаргус я из тебя плетью выколачивать буду? Что за неуважение к королю академии вообще? – возмутился он.

Глава 8

– А сами наши диалоги всегда очень вежливые, да? – съехидничала я. – И уважительное к вам обращение этот обмен любезностями, конечно, спасет. Кирон Фаргус.

– Ты все услышала, что хотела? Руст тебя не тронет, раз за тебя сам Антуаш попросил. За остальных не скажу.

– Вы за этим Руста взяли к себе, кирон Фаргус? Чтобы сделать Антуаша должником?

– А ты всегда во всем видишь скрытый смысл, адептка? Знаешь, а иди-ка ты ко мне в рабыни. Хоть поразвлекаюсь, тебя воспитывая.

– Ага, чтобы мы с Рустом соперничали за право потереть вам спинку? Боюсь, вы лишитесь обоих рабов в первую же ночь.

Фаргус нахмурился при моих словах, и выглядел отрешенным, как будто сейчас был в другом месте. Он сдвинул брови, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Мы встречались с тобой раньше? До академии? – резко спросил он.

– Не припомню, – пожала я плечами. – Не думаю. Впрочем, говорят, я похожа на вашу любимицу Аринею. Возможно, дело в этом.

– Не похожа, – серьезно сказал Фаргус. – Она привлекательнее. Внешне полевой цветок, она раскрывается изумительным ароматом страстности и чувственности. Такие очень изобретательны в постели и дарят мужчине незабываемое наслаждение.

Соблазнительным голосом закончил он.

– А по-моему, несет гнилостным зловонием болотной лилейки. Сначала кажется, что он пахнет очень сладко, а потом вдруг начинает душить смрадом. Но считайте, что вы меня о-очень задели, – насмешливо протянула я.

– А ты дерзкая, – оценивающе осмотрел меня Фаргус. – Но все же, дело в не вашей несхожести с рабыней Ауруга. Ладно, сам вспомню, – досадливо сказал он. – Так что, ты отказываешься от моего предложения?

– А что, это было серьезное предложение?

Он ухмыльнулся.

– Кирон Фаргус… Нет, все-таки идея позаниматься с тобой воспитанием, мне нравится все больше. Люблю обламывать упрямых. Они потом так сладко кричат в постели, покоренные, – жарко шепнул он мне прямо в ухо.

В руке его появилась бутылка с шидрасом. Он отпил из нее и протянул мне.

– Развлекайся, черствая целительница. Может, для кого-то твое сердце сегодня подобреет.

Он ушел в сторону веселья, а я отпила прямо из горла и пошла искать укромное место. Когда я скрылась в темноте от чужих глаз, я позвала Фокси. Через несколько долгих мгновений, он появился за моей спиной.

– Как праздник, моя принцесса?

– Я просила тебя не называть меня так! – возмутилась я для начала. – Очень весело! Чуть не погибла и вернулся мой враг Руст.

Фокси неопределенно хмыкнул.

– Зато ты стала ближе к Фаргусу. Молодец.

– Фокси, что ты об этом думаешь? Зачем Фаргусу Руст?

– Не знаю, но Фаргус очень коварен. Тс-с, кто-то идет.

Фокси исчез, показался Рин.

– Фаргус дал слово Антуашу, что Руст тебя больше не тронет. Но я бы на твоем месте не прятался в одиночестве. Сомневаюсь, что костер – его рук дело.

– Спасибо, – хрипло сказала я, отпив из горла бутылки. – Хочешь?

Протянула ему. Рин поморщился, достал из воздуха бокал для меня, в который налил шидраса из моей бутылки. Потом также из ниоткуда возник бокал с темно-коричневой жидкостью для него.

– Не пристало кир… девушкам пить из бутылки, – сказал он.

– Рин, передай Антуашу мою благодарность. И тебе спасибо за устроенный спектакль.

– Я лишь воспользовался возможностью тебя поцеловать, – весело ухмыльнулся Рин.

– Пользоваться – плохо, – вздохнула я.

Ругать его не хотелось, он меня выручил. Но и одобрить его действия я не могла. Он ведь действительно поцеловал меня, по-настоящему.

– Нет, Нея, пользоваться предоставленными возможностями – это как раз правильно. Это действия победителя. Те, кто не пользуются – проигравшие. Когда ты это поймешь, тебе станет легче жить.

– Нет, Рин. Когда ты поймешь, что права я, ты получишь награду, о которой и мечтать не смеешь.

– Глупости, – улыбнулся Рин. – У меня все есть.

– Тебе только так кажется. Потому что другого ты никогда не знал. Но я не хочу сейчас об этом спорить. Скажи, кто подстроил ловушку с костром? Вы узнали?

– Есть догадки, но не подтвержденные, – посерьезнел он. – И я не буду озвучивать, пока не будет доказательств.

– Ладно. А кто из вас спас меня?

– Из нас? – удивился Рин. – Это не мы, Нея. Мы были далеко и заняты, – он как-то смутился, что у меня возникли подозрения, чем они были заняты. – Мы бы просто не успели что-то предпринять. Мы услышали крики, оглянулись, и увидели, как ты влетаешь в столб пламени, а потом вихрь воздуха спас тебя. Прости, – повинился он.

– За что? Вы не обязаны за мной постоянно присматривать.

– И все же, можно было догадаться, что тебя не оставят в покое.

– Рин, это не ваша забота. Я сама просила оставить меня в покое. Тебе совершенно незачем виниться.

– Нея, иди ко мне, – Рин пристально смотрел на меня взглядом, в котором смешались затаенная надежда, страх неудачи и тлеющий огонек желания, способный вырасти в бушующее пламя. – Стань моей, и, клянусь, тебя никто не обидит.

– Нет, Рин, прости. Я не создана для гарумов.

– Но однажды тебе все равно придется…

– И тогда я выберу того, для кого я буду представлять ценность, Рин. Давай на этом закончим.

– Хорошо, – процедил он.

Его гордость была задета. Он дернул кадыком и залпом выпил содержимое своего бокала.

– Ларина? Что с тобой? – Рин заметил проходящую мимо плачущую Ларину.

– Ох, Рин… – залилась та еще пуще слезами. – Я таких дел наделала. Я так жалею, что ушла от тебя…

«Забыв» о том, что ее выгнал сам Рин, вещала хитрая лиса, смотря на него жалобными глазами, полными слез. Да, она была великолепно хороша и трогательна в этот момент, но я не верила в ее раскаяние. Небось, Дрим турнул ее, и она решила снова облапошить Рина. Но тот сразу размяк.

– Что случилось? – мягкость в его голосе заставила бы устыдиться расплавленное в лучах светила сливочное масло, которое на его фоне выглядело бы куском черствого гранита.

– Дрим… он так плохо со мной обращается… не то что ты. В твоих объятиях я была так счастлива… а в постели… тебе нет равных, мой зайчонок… – и она зарыдала горючими слезами.

Зайчонок, кхм… ну, точно, лиса. Конечно, Дрим-то на волка больше похож, чем на зайчонка.

Но зайчонок Рин совсем поплыл. Он обнял ее и стал покрывать поцелуями.

– Ну-ну, девочка моя, сладкая, не плачь. Папа Рин все исправит. Хочешь вернуться ко мне?

Я не стала досматривать этот спектакль. Забрав свою бутылку и оставив бокал, который преподнес мне Рин, побрела к нашему бараку. Хватит с меня праздника на сегодня.

Добредя без приключений до барака, я хотела только одного – чтобы в комнате никого не было, и мне удалось лечь спать. Первое желание не исполнилось, в комнате уже сладко спала на свое кровати Леся Соня, готовились ко сну как обычно тихая Малка и раздраженная чем-то Донна. То, что две подружки Солька и Сапфирка еще гуляли, меня совсем не удивило, а вот отсутствие Вирки вызвало любопытство. Я думала, Малка, Донна и Вирка будут держаться вместе. Но я не стала выспрашивать ни про нее, ни про настроение Донны, завтра все равно обсудим праздник по сто раз, вот и узнаю.

Я отсалютовала девочкам оставшейся в моей руке почти пустой бутылкой, задавшись вообще вопросом, зачем я притащила ее домой, и, едва раздевшись, юркнула под одеяло.