Текст книги "Капитали$т: Часть 3. 1989 (СИ)"

Автор книги: Деметрио Росси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

А потом… а потом откуда-то за нашим столиком появились две прекрасные дамы – Света и Катя. И были еще тосты, и еще коньяк, и вино, и шампанское для дам… Борис Борисович раскраснелся, очки его сверкали, а речи становились все пламеннее. Прекрасные дамы, явно очарованные его красноречием, как завороженные слушали, кивая в нужных местах. Борис Борисович ораторствовал. Дамы налегали на шампанское. Я скучал за бокалом вина. С эстрады очень в тему исполняли новый хит:

'Фантазер, ты меня называла,

Фантазер, а мы с тобой не пара.

Ты умна, ты прекрасна как фея,

Ну а я, я люблю все сильнее…'

Съев и выпив все заказанное, прекрасные дамы засобирались домой. Борис Борисович, как галантный кавалер, вызвался их проводить. Дамы не возражали, даже наоборот – отнеслись к его инициативе с энтузиазмом. Борис Борисович очень тепло попрощался со мной и устремился к выходу, увлекая за собой Свету и Катю.

А ко мне подсел красный от смеха Валерик.

– Чего ржешь? – недовольно спросил я. Меня клонило в сон от выпитого вина и речей Бориса Борисовича. – Лучше расскажи – все получилось?

– Нормально! – успокоил меня Валерик. – Фотки будут – хоть на выставку. Как бабки получал, как за девицами ухлестывал…

– Ты девиц этих хорошо проинструктировал? – спросил я. – Чтобы ни копейки у него не пропало. Нам нужны только фотографии интимного характера.

– Не боись! – успокоил меня Валерик. – Девки – огонь! Им бы в разведке работать. Они за вечер десяток таких Борисычей охмурят и не вспотеют. Только ты скажи, на кой хрен нам компромат на этого убогого?

– В хозяйстве пригодится, – проворчал я.

Посвящать Валерика в специфику политической жизни будущих лет мне не хотелось…

Глава 7

Девицы Света и Катя не подвели. На следующее утро в нашем распоряжении оказалась пленка, на которой был запечатлен Борис Борисович в весьма нескромном виде, за что девицы получили премию. Пленка же, вместе с полученной от Бориса Борисовича распиской, отправилась в сейф – дожидаться лучших времен. Приятели недоумевали – на кой хрен нужно гарпунить какого-то никому не известного авантюриста? Но я твердо стоял на своем.

– И вообще, – категорически сказал я, – наш кооператив должен принимать участие в общественной жизни!

Что касается общественной жизни, то она в восемьдесят девятом году бурлила, кипела и била ключом. Зарождались общественные организации самого разного толка, появлялись «народные фронты» и прочие зародыши будущих политических партий. И даже состоялись первые выборы, в которых можно было выбирать кандидатов! Для тогдашнего советского человека это было чем-то совершенно немыслимым. Немыслимой ситуация была и для кандидатов – вдруг оказалось, что за голос избирателя нужно еще и побороться! А борьба за голоса предполагает предвыборную кампанию, которой, в свою очередь, не бывает без денег. И пошли ходоки по коммерческим структурам с предложением помочь перспективному кандидату, а уж кандидат, как только изберется, отблагодарит по полной программе!

Мы отбивались от таких ходоков, не пожертвовав никому из просителей ни копейки. Это было обусловлено двумя причинами. Деньги просили преимущественно кандидаты, не связанные с КПСС и даже оппозиционные. Если бы всплыло, что кооператив «Астра» помогает оппозиции, то к отцу могли возникнуть неприятные вопросы. Ну и во-вторых, депутатство практически не предполагало реальной власти и было скорее синекурой. Мейнстрим все еще определяла и направляла КПСС, она же контролировала главные потоки товаров и финансов.

Но теперь, когда отец досиживал в горкоме последние недели, повредить мы уже ничему не могли. Именно этим я руководствовался, когда решил завязать отношения с Борисом Борисовичем.

Нужно сказать, что у нас в области на первых альтернативных выборах победили все те же, что и всегда, представители номенклатуры, оппозиция пока еще не могла тягаться с тяжеловесами-промышленниками, обладающими и финансовым и административным ресурсом.

А потом был съезд новоизбранных депутатов. Зрелище, невиданное советскими людьми никогда ранее! Народ с изумление прильнул к телевизионным экранам и смотрел заседания, как самый увлекательный блокбастер. Еще бы! Горбачев ругается с Сахаровым в прямом эфире. А тут еще Собчак! Афанасьев! Оппозиция! А где-то на Донбассе бастуют шахтеры – требуют увеличения заработной платы. Оно и понятно – в магазинах нет ничего от слова совсем, а на рынке с обычной зарплатой ловить нечего. А на Кавказе и в Средней Азии резко обостряется дружба народов. А прибалты достали из кармана давно сложенную фигу и флегматично помахивают ею в сторону Центра. А Центр делает вид, будто все нормально и никакой фиги и никаких обострений не существует.

Еще какие-то неизвестные гении то ли с центрального телевидения, то ли из минздрава, то ли из самого КГБ разрешают телевизионные сеансы психотерапии. Анатолий Кашпировский массово лечит недержание мочи и воспаленные гланды. У людей рассасываются шрамы и камни в желчных пузырях. Я довольно внимательно наблюдал за происходящим и сделал вывод, что история с Кашпировским – это судорожная попытка хоть как-то отвлечь народ от политической повестки. Она даже частично удалась – Кашпировского и инопланетян обсуждали едва ли не больше, чем Ельцина и Лигачева. А об инопланетянах писали даже в самой «Правде» – конечно в несколько ироническом ключе, и с комментариями специалистов типа Юлия Платова, которые занудно доказывали населению, что если и есть на белом свете инопланетяне, то официальная наука ничего конкретного по этому поводу сказать не может. Население такие объяснения явно не устраивали, население предпочитало революционные гипотезы Феликса Зигеля и иных новаторов.

Естественно, наш брат-кооператор, чувствующий малейшее изменение моды, мгновенно подсуетился. Типографии днем и ночью печатали брошюры о наблюдениях НЛО и даже контактах с пришельцами, которые раскупались народом с невиданной скоростью. Параллельно в режиме нон-стоп шли гастроли различных экстрасенсов, хиромантов, астрологов и колдунов. По моим данным, за этим бизнесом в нашем городе стоял ни кто иной, как Евгений Михайлович Лисинский и его уголовные друзья. Интерес последних был понятен – тема приносит намного больше, чем все «станки» с наперстками вместе взятые и при этом тема уголовно ненаказуема.

В актовом зале ДК медиков, где мы базировались, регулярно шли массовые сеансы разной сверхъестественной гадости. Зал ломился от народа! Мест на всех желающих не хватало, так что со всего ДК собирали стулья.

– А входной билет, между прочим, по «чирику»… – задумчиво сказал Валерик, с изумлением разглядывая какую-то особо многочисленную толпу жаждущих чуда граждан.

– Нет, Валер… – сказал я. – Плохие деньги, грязные. Это как наркотой барыжить. Заработать можно, конечно, но зачем?.. Несчастных людей обманывать – ты посмотри на них.

Собравшиеся, действительно, были в большинстве своем плохо одеты, не очень ухожены, но горели надеждой обрести чудо за десять рублей.

– Это да, – мрачно согласился Валерик. – И со вздохом добавил: – Крыша поехала у народа, вот и все. Их и обманывать не нужно, они же сами кричат – обманите нас!

Похоже, что он был не далек от истины.

Разговор с Сашей Орловским состоялся не в офисе, но в городском сквере – среди голубых елей, возле здания обкома. Орловский был как-то слишком демонстративно спокоен. Я тоже старался демонстрировать безразличие. Сплошной театр.

– Есть новости? – спросил Орловский.

– Есть, – сказал я. – И знаешь, даже не одна, а две новости… Хорошая и плохая, как всегда.

Орловский внимательно посмотрел на меня и сказал:

– Рассказывай.

– Начну с хорошей, – улыбнулся я. – В общем, Саш… Проблему твою с экспортом металла решить можно. И очень легко. Мне сказали, что в течение недели вопрос может быть закрыт.

– Так это же великолепно! Старик, это просто замечательно, я твой должник…

– Ты погоди, – прервал я бурный поток радости. – Не все так просто. Есть проблема.

– Какая? – насторожился Орловский.

– Деньги.

– Деньги? – не понял он.

– Деньги, – подтвердил я. – Люди, которые могут решить этот вопрос, хотят много. Очень много, Саш.

– Сколько? – спросил Орловский. От его радости не осталось и следа.

– Тридцать процентов с прибыли, – сказал я. Хотя Петр Петрович был согласен на двадцать пять.

– Это очень много, – Орловский покачал головой.

Я развел руками.

– Смотри сам, Саш. Человек говорит, что ты собираешься заработать где-то два миллиона. Из пустого места, Саш. Сколько у нас тонна металла тянет? Сто пятьдесят рэ? Ну пусть двести. Пятьсот тонн – ну вложишь ты сто штук. А на выходе два миллиона. Это вообще-то серьезные бабки.

– Тридцать процентов – это много, – повторил Орловский. – А что еще этот твой человек говорил?

– Он говорил, что эту схему можно провернуть неограниченное количество раз. Проблем с вывозом не будет. И со ввозом продукции тоже. И еще, Саш. Решить вопрос по-другому навряд ли получится.

– Будут мешать? – спросил Орловский мрачно.

– Будут вставлять палки в колеса. Так что, или получится через этих людей, или не получится вообще. Сам понимаешь.

– Понимаю, – сказал он. – А мне можно пообщаться с кем-то из этих людей? Откуда они?

– А вот это уже лишнее, Саш. Огласки они не хотят и в рекламе не нуждаются.

– Хреново, – сказал Орловский, глядя в землю.

– Саш, я не понимаю, – сказал я. – Ты просил помочь решить вопрос. Я тебе принес решение. Дорогое, но решение. Соглашаться или нет – твоя добрая воля.

– Тридцать процентов… снова повторил Орловский. – И ты говоришь, что они могут помогать с вывозом все время?

– И со ввозом, – уточнил я.

– Деваться некуда, – сказал Орловский задумчиво. – Нужно соглашаться, хотя условия, конечно… Ты меня извини, старик, я тебе благодарен, на самом деле. Я попросил – ты сделал, что мог… Спасибо тебе!

– Да ладно, – отмахнулся я, – значит, что мне сказать человеку? Ты согласен на те условия, о которых я тебе сказал?

– Согласен, – подтвердил Орловский. И внезапно добавил: – А если мы повезем не пятьсот тонн, а, например, тысячу? Это можно будет устроить?

– Я спрошу, – пообещал я, – но думаю, что без проблем. Сколько нужно, только и вывезешь.

– Узнай, – попросил Орловский. – И еще, завтра вечером компьютеры приезжают, встречайте.

– Договорились, встретим! – с энтузиазмом сказал я. – А ты не парься, Саш. Обойдется, конечно, дорого, но сделают все, что нужно.

– А тебе? – настороженно спросил Орловский. – Тебе я сколько должен за услуги? Все же через тебя будет идти, насколько я понял?

Я сделал широкий жест рукой.

– Не бери в голову, Саш. Ничего не должен, мы же партнеры!

Кажется, Саша не очень поверил мне. Впрочем, это только его проблемы. Мне же еще предстояло общаться с Петром Петровичем.

Но сначала я заехал в нашу контору. Там, как обычно, скучал Валерик, который играл в морской бой с охранником Борей. Валерик выигрывал – адмирал из Бори был никудышный.

– Валера, – сказал я тихо и серьезно. – Бери свой шпионский фотоаппарат и садись за руль. В «Ниву» садись. Возможно, придется кое-куда проехать.

– Куда это? – насторожился Валерик.

– Еще не знаю, – сказал я, – сейчас позвоню одному человеку и поеду с ним встретиться. Ты нашу встречу запечатлеешь на фото. Все понял?

– Ага, – ответил проникшийся серьезностью момента Валерик. – Все понял.

– Вот и дуй!

Валерик ушел, а я набрал номер Петра Петровича.

– Да? – сказал хорошо знакомый мне голос.

– Это Петров, – сказал я. – Он согласился, но есть некоторые нюансы. Нужно обсудить.

Петр Петрович на несколько секунд задумался.

– Через сорок минут подъезжайте к магазину «Книга», – сказал он.

– Подъеду, – ответил я. И побежал инструктировать Валерика. Петр Петрович выбрал место встречи в самом центре города – людное, где никто не обратит на нас внимания, и где Валерику без проблем можно будет нащелкать некоторое количество кадров.

– Лучше всего, если получится лицо его снять, – напутствовал я его. – Но и машину тоже поснимай, он на «копейке» должен подъехать. Времени у тебя – пока он идет от своей машины до моей. И потом возвращается обратно. Может быть секунд сорок. Быстро нужно делать, понимаешь?

– Сделаю, – сказал Валерик. – А кто такой? Что-то серьезное происходит?

– Потом, Валера, некогда! Фотки с этим типом позарез нужны!

– Ясно, – сказал Валерик. И добавил: – Не боись, все будет в ажуре!

Петр Петрович действительно подъехал на уже хорошо знакомой мне «копейке». Несмотря на жару, он был в деловом костюме – сегодня он максимально походил на чекиста.

– Здравствуйте, Алексей Владимирович, – приветствовал меня Петр Петрович, располагаясь на заднем сиденье нашей «девятки». – Я так понимаю, что вы с хорошими новостями?

– Сегодня у меня миссия – сообщать сначала хорошую новость, а потом – не очень хорошую, – притворно вздохнул я.

– Можете сразу начинать с той, которая не очень. Про хорошую я уже понял.

– Не очень хорошая новость заключается в том, что Орловский очень недоволен заявленным вами процентом. И в этом я могу его понять.

– Да перестаньте, – с милой улыбкой сказал Петр Петрович. – Этот ваш (а вернее – наш, ведь правда, Алексей Владимирович?) Орловский зарабатывает больше миллиона просто на пустом месте. Десять лет назад за сумму в десять раз меньшую его бы просто расстреляли. А теперь ему предлагают услуги – очень специфические и, я бы даже сказал, неоценимые. А он проявляет недовольство… Экий наглец! Вы ему хорошенько объяснили, что без нашей помощи он нуль? Или даже не нуль – отрицательная величина?

– Объяснил, – сказал я. – И он согласился на предложенные условия. Но есть некоторые вопросы, которые нужно согласовать.

– Пожалуйста! – великодушно кивнул Петр Петрович.

– Он хочет вывезти не пятьсот тонн, а тысячу. Это возможно.

Голливудская улыбка Петра Петровича осветила салон «девятки».

– Нет проблем! Чем больше, тем лучше!

– Расплатиться он сможет только по факту реализации завезенного товара, – сказал я.

– Это само собой, – согласился Петр Петрович.

– И еще одно, – сказал я. – Это сугубо мое личное мнение. Орловский может приложить некоторые усилия, чтобы решить вопрос за меньшие деньги с другими людьми. В частности, из вашей же конторы.

– А этот вопрос, – сказал Петр Петрович все с той же сияющей голливудской улыбкой, – пусть вас совсем не беспокоит, Алексей Владимирович. Это наши проблемы и ничьи больше. От себя хочу спросить – какой процент вы сочли приемлемым для себя, как для посредника? Если не секрет, конечно.

– Не секрет, – пожал плечами я. – Пять процентов. Вы же не думаете, уважаемый Петр Петрович, что общение с вами для меня – большое бесплатное удовольствие?

– Вполне разумно, – понимающе кивнул он. – Пять процентов от двух миллионов – сто тысяч. А от четырех – двести. Очень неплохая плата за небольшие беспокойства, я полагаю. Тем более, что ваш отец получил земельный участок в приличном месте и, как говорят, готовится строить дом. Благое начинание, но стоит недешево, – лицемерно вздохнул Петр Петрович.

– Лично я бы предпочел обойтись как без беспокойств, так и без платы за них, – сказал я. – Одним словом, я вас предупредил. Орловский может попытаться решить вопрос за меньшие деньги через других людей.

– Еще раз уверяю вас, что это наши проблемы, – улыбнулся Петр Петрович. – Впрочем, если ваш приятель (вы ведь не питаете больших дружеских чувств к этому человеку, не правда ли?) начнет вести себя слишком несознательно, то…

– То?.. – переспросил я.

– То зачем он нам тогда, Алексей Владимирович? – заговорщицки перешел на громкий шепот Петр Петрович. – Тогда он вовсе не нужен. И есть мнение, что вы бы стали директором банка ничуть не худшим, чем Орловский. А может быть даже и лучшим, кто знает…

– Петр Петрович, – сказал я медленно и твердо, – очень не советую вам проверять эту вашу теорию. Очень не советую. Честно говоря, это худшее, что вы могли придумать!

– Я искренне надеюсь, что до этого не дойдет, – ответил он. – На этом, пожалуй, все, Алексей Владимирович. Вашему приятелю передайте, что с завтрашнего дня ему «зеленая улица» везде. Пусть приступает, чем раньше, тем лучше.

– Будьте здоровы, Петр Петрович, – сказал я.

– И вам не болеть! – жизнерадостно откликнулся он. – В случае каких-либо затруднений – звоните.

Петр Петрович вышел, а мне оставалось только надеяться, что у Валерика все срослось. От магазина «Книга» поехал обратно в нашу контору. Валерик к моему приезду был уже там.

– Получилось⁈ – с нетерпением спросил я.

Мой компаньон самодовольно улыбнулся.

– Ништяк! Фотки – как для свадебного альбома! Там киоск «Союзпечати» как раз рядом, помнишь? Вот я за ним пристроился. Фас не обещаю, но профиль гарантирую!

– Фотографии как можно скорее нужны! – сказал я.

– Не боись! – задорно сказал Валерик. – Прям сегодня отдам мастеру, сделает в лучшем виде! Ты лучше расскажи, что это за тип был? На школьного учителя похож. У тебя с ним дела какие-то? Ты ж нам не рассказываешь ничего…

– Это не у меня дела, – сказал я, почти не соврав, – это у Саши Орловского дела, а я только посредник. Он просил в одном деле помочь. Я помогаю через этого вот «школьного учителя». А фотки пригодится могут.

– Ясно, – сказал Валерик с легким недовольством в голосе. – В кабак поедем вечером? Ты как вообще?

– Нет, – сказал я. – В кабак сегодня не поеду. И вы не поедете, завтра компьютеры от Юрки приедут, встретить нужно будет.

– Ну вот, – расстроился Валерик, – так и всегда! Работаешь, работаешь… никакой личной жизни! И профсоюза нет, жалобу написать некуда – рабочий день ненормированный!

– Иди нафиг, – сказал я, поморщившись. – Тоже мне, Петросян выискался. И про пленку не забудь.

– О ней одной все мои мысли! – заверил меня Валерик.

А я поехал к себе, отдыхать. День был не из легких…

Глава 8

На следующий день мы встречали груз компьютеров из Москвы. В восемьдесят девятом году принять такой груз – это была небольшая спецоперация, продуманная до малейших деталей. Слишком много появилось любителей чужого имущества – хорошо организованных и вооруженных. Грабежи процветали, милиция ничего не могла сделать, а по слухам – даже сотрудничала с грабителями, информируя их о прохождении особо ценных грузов. Так что, приходилось встречать товар буквально во всеоружии…

Компьютеры мы должны были принять на границе области, до которой фуру сопровождали москвичи. А в нашей области начиналась уже наша зона ответственности.

Прибыли мы туда в условленное время, на трех машинах и раздолбанной «буханке» группой в десять человек. Кроме меня и компаньонов были боксеры из клуба – парни суровые на вид и скорые на расправу. Припарковались мы возле палатки армянских шашлычников, которые сначала отнеслись к нам настороженно – их тоже частенько грабили, но потом, убедившись в наших мирных намерениях, приступили к исполнению профессиональных обязанностей – начали жарить шашлык на всю нашу банду.

– Я сам – бакинский армянин, – рассказывал «бригадир» шашлычников – седовласый мужчина с аристократическим кавказским профилем. – Мы всю жизнь прожили в Баку, и наши отцы, и деды, все вместе жили, вперемешку – азербайджанцы, армяне, русские, евреи, цыгане, да? Вместе работали, учились, женились, праздновали! Угощали друг друга – братья были! А теперь я дом бросил, сад отцовский бросил, все вещи бросил! На чужбину как бродяга убежал, о да? Кто мог подумать, что такая жизнь на старости лет ждет? Здесь все думают, что я шашлык жарю – я миллионер! Милиция деньги отбирает, бандиты деньги отбирают… нет, нет, я вижу, что вы хорошие ребята, правильные, честно все заплатили, спасибо вам! Но я про другое говорю, я жизнь прожил – я не могу понять, что происходит⁈ Что с людьми случилось? Наши отцы вместе воевали, а теперь он приходит – меня из моего дома выгоняет, с детьми, со стариками, о да⁈ – Глаза армянина блестели гневом и обидой.

– Ничего, отец, – успокаивающе сказал Серега. – Главное, что сам живой, и родные-близкие живы. А дом – дело наживное.

Армянин покачал головой.

– Э, дорогой, я сам не знаю – жив я или нет. Иногда думаю, что нет – мертвый я, без своего дома, без родни, без друзей… Вы берите шашлык, ребята, хороший получился, кушайте на здоровье!

Мы кушали шашлык, который действительно получился превосходным и напряженно вглядывались – не едут ли москвичи. Впрочем, они не заставили себя долго ждать.

Громадная фура «Вольво» и белый «Форд Скорпио» остановились тут же, у импровизированной шашлычной.

– Приехали!.. – выдохнули мы.

– Здорово, парни! – из «Форда» выскочил круглый, круглолицый и улыбчивый парень дет двадцати пяти – какой-то помощник нашего московского партнера Юрика, по имени Паша. – А мы все смотрим и понять не можем – вы или не вы? Хотели уже мимо проезжать!

– Точняк! – подтвердил еще один парень типичной спортивно-бандитской внешности. – Видим – стоят какие-то головорезы целой бандой! Ну все, думаем, кранты. Сейчас груз заберут, а самих в степи закопают.

– Закапаешь вас, как же… – пошутил Серега. – Без приключений доехали?

– Нормально, – улыбнулся Паша. – Ну чего, парни, смотрите товар, грузитесь, да поехали, а то торчим посреди дороги…

Перегрузить ящики с компьютерами и рассчитаться было делом десяти минут.

– Все, мы поехали, – засобирался Паша. – Нам еще в два места заехать нужно.

Мы попрощались и передали привет Юре.

– Нехилые обороты у людей, – усмехнулся Валерик, когда мы тронулись в сторону дома. – Ты видел, сколько там ящиков? Штук пятьдесят. Куча долларов на кармане, полсотни компьютеров в фуре и так спокойно ездят…

– Орловский говорил, что у Юрки в Москве прикрытие серьезное, – сказал я. – А вообще – не наше дело. Главное, что товар поставляют вовремя и качества нормального.

– Это да, – согласился Валерик. – А в этот раз еще и со скидкой! Мы же не будем Светлане Романовне скидку делать, Леш?

– Перетопчется, – сказал я строго. – Все будет как договорились. Она сама на этой сделке чуть ли ни больше нас самих имеет! А насчет оборотов московских я скажу так – тише едешь, дальше будешь. Кстати, ты про фотографии не забыл?

– Да помню я, помню, – с досадой сказал Валерик. – Будут тебе фотографии! Хоть на стенку, хоть в альбом!

Приехав в город, мы складировали коробки с компьютерами у себя в офисе и отправились в ресторан – расслабиться после напряженного дня. Впрочем, следующий день обещал быть еще более напряженным…

На следующий день я занялся расследованием, которое назвал про себя: «Тайна личности Петра Петровича, чекиста». Нехорошо, Петр Петрович, ожесточено думал я. Ты знаешь о нас много… даже излишне много! А мы не знаем о тебе ничего. Инкогнито! Зорро! Фантомас! Ох, Петр Петрович, ни к чему нам эти мистификации, во всем должно быть равенство, паритет, так сказать, даже в общении… Нет – особенно в общении! Одним словом, я рвался в бой. Идентифицировать Петра Петровича было совершенно необходимо.

Прежде всего – фото. Конверт с фотографиями мне принес Валерик с утра. Большинство фоток – увы! – для идентификации не годилось. Физиономия Петра Петровича почти везде была смазана, расплывалась, либо же, располагалась под таким углом, что установить личность по ней не представлялось возможным. Но нам все же повезло, а Петру Петровичу – нет. Одна фотка оказалась удачной. Вот прямо очень удачной. Профиль Петра Петровича был запечатлен четко, узнать его по этой фотографии можно, а значит – будем искать.

Я от души поблагодарил Валерика, на что тот удивленно пожал плечами и поинтересовался – не нужна ли мне еще какая помощь? Я ответил, что пока не нужна и продолжил расследование. Оказалось, что это очень увлекательный процесс…

Здание Комитета Государственной Безопасности находилось в самом центре города. Напротив – парк на месте бывшего кладбища. С левой стороны – Дом Быта. Это важно, на это нужно обратить внимание. Чуть поотдаль – гастроном. Самый обычный, государственный. А вот это уже не просто важно, а очень важно. Товарищи чекисты наверняка харчуются здесь. И конечно же – с черного хода, потому как в самом гастрономе в свободной продаже кроме хлеба, соли и морской капусты мало что имеется. Гастроном – это очень хорошо, здесь Петра Петровича должны знать, не в тех он чинах, чтобы ему адъютант сумки с колбасой тягал, сам ходит, решил я.

Что еще рядом с «конторой» интересного? Гостиница, самая большая в городе – конечно там его знают, о чем говорить, но лучше туда не соваться – скорость «стука» в таких местах сильно превышает скорость звука, любая гостиница – филиал «конторы», стучат все… Еще есть кафетерий под названием «Галина» – можно и выпить, и закусить. Наверняка товарищи-чекисты тут отдыхают после работы. Кафетерий это хорошо. Что еще… Библиотека? Это мимо, если Петр Петрович и читает что-то, то скорее всего отчеты и сводки. Максимум – Юлиана Семенова. Или дефицитного Жоржа Сименона… Не Яна Флеминга же, в самом деле. Не нужна нам библиотека, не нужна…

Итак, с чего начать?.. Начну я, конечно же, с гастронома… В гастрономе было скучно и малолюдно – время утреннее, ознакомиться с ассортиментом пришли немногочисленные пенсионеры, да и ознакамливаться, по большому счету, было не с чем, ассортимент не блистал разнообразием – березовый сок в трехлитровых банках, хлеб, консервы, маргарин и тому подобные неликвиды. В колбасном отделе, впрочем, свободно лежала ливерная колбаса, других товаров не наблюдалось. Посетители поглядывали на ливерную колбасу с недоверием и приобретать не спешили. Продавцы откровенно скучали – эти высшие существа жили своей жизнью, что-то обсуждали и весело смеялись, даже не глядя на убогие фигурки покупателей.

Я остановил свое внимание на двух продавцах колбасного отдела. Это были тетки неопределенного возраста – крашенные блондинки с избытком косметики на лице и массивными золотыми серьгами в ушах. Они лениво о чем-то переговаривались, стоя за прилавком.

– Здравствуйте, девушки! – лихо подкатил к ним я.

Ледяное молчание было мне ответом. Девушки окинули меня быстрыми оценивающими взглядами. Одет я был вполне прилично – сплошная «фирма», легкие джинсы «Рэнглер», рубашка-поло, кроссовки «Адидас», настоящие японские часы. Довершал образ дорогой кожаный портфель. Оценивающие взгляды сменились вопросительными, и я не стал тянуть время. Из портфеля и вытащил небольшой пакет и протянул девушкам с вопросом:

– Не интересует?

Развернув пакет, девушки определенно заинтересовались. И даже пришли в восторг. Да и было от чего – два польских косметических набора!

– Продаешь? – дружелюбно спросила меня одна из блондинок. – Почем?

– Договоримся! – широко улыбнулся я. – Мне небольшая помощь нужна!

Блондинки переглянулись, и одна из них вполголоса скомандовала мне:

– Пошли! – и крикнула куда-то в тайное магазинное пространство: – Клава! Выйди, посиди пока!

Сопровождаемый двумя блондинками, я оказался в подсобке – темной, но уютной, заставленной какими-то ящиками и вкусно пахнущей чем-то мясным и пряным.

– Рассказывай! – приказала мне одна из продавцов. – Только говорю сразу, больше палки копченой сделать не сможем, у нас самих лимиты…

– Да не нужна мне ваша колбаса! – рассмеялся я. – Я друга ищу.

Тетеньки-блондинки удивились.

– Друга⁈

– Ну да, – сказал я простодушно. – Точно знаю, что он здесь поблизости работает и в ваш магазин захаживает. Да вот, у меня и портрет его имеется, может узнаете?

Из портфеля была извлечена фотография, которую девушки тут же принялись внимательно изучать.

– Вроде что-то знакомое… – с сомнением сказала одна из блондинок. – Что-то знакомое, но…

– Погоди! – перебила вторая. – Это же Иваныч! Ну Иваныч же, помнишь?

– Который это Иваныч? – с недоумением спросила первая. – Всех помнить, что ли, этих Иванычей? Их как собак нерезанных, тоже мне…

– Дура – сказала вторая. – Это тот Иваныч, который Петровне помог от «бэхов» отмазаться! Забыла, что ли? Что же ты, Танька, смотришь и не видишь ни хрена!

– Это тот разве Иваныч? – усомнилась первая. – Разве он? Хотя, вот так, сбоку, что-то общее… Как звать-то его полностью, а то все Иваныч, Иваныч…

– Он! – категорически заявила вторая. – И звать его Святослав Иванович. Так, что ли, парень? Так твоего друга-то зовут?

– Славик зовут, – подтвердил я обрадованно. – Спасибо вам, девушки! Может вы и фамилию знаете?

– Это Петровна знает, – сказала первая. – Нужно у Петровны спросить!

– Как-то на «Ре»… – задумчиво сказала вторая. – Рубин… Рюмин…

– Родин! – выпалила первая.

Вторая просияла:

– Точно, Родин! Слышь, парень? Такая фамилия у друга твоего?

Я не успел ответить. В подсобке появилась дородная женщина лет пятидесяти. Взгляд ее был властным и недобрым.

– Чего это у вас тут? – высокомерно осведомилась она.

– Да вот, парень наборы предлагает, – кивнула одна из продавцов на пакет. – И заодно товарища своего ищет.

– Товарища? – спросила дородная дама. – Это какого-такого товарища…

– Вроде на Иваныча похож, – пожала плечами продавец.

– Иваныча⁈ – дама покраснела от гнева. – Вы кого, дуры, в служебное помещение пускаете? Совсем охренели? А вы, гражданин, кто такой будете? Из какого учреждения?

– Из общества «Знание», – ответил я, понимая, что нужно ретироваться. – Спасибо вам, девушки, за помощь, но кажется, тот о ком вы говорите – не мой товарищ. Пойду я, наверное, простите за беспокойство!

– А наборы? – пискнула блондинка.

– Презент! – махнул рукой я, и выскочил из подсобки.

Перевел дух я только на улице. Суровые, однако, нравы царят в стенах советской торговли… Вот уж где мафия! Но зато результат есть. Скорее всего Петра Петровича мы установили. Во-первых, продавцы его определенно узнали. А во-вторых, отмазать от ОБХСС директора магазина нашему Петру Петровичу раз плюнуть – похоже, что все сходится…

Установить адрес по имени и фамилии было делом совсем простым. Тут мне повезло, что Петр Петрович мой любезный оказался носителем весьма редких имени-отчества. Святослав Иванович! В адресном столе домашний адрес Петра Петровича обошелся мне в одну коробку конфет и несколько обворожительных улыбок.

Уставший, но довольный поехал я к Орловскому в банк…

В банке был обычный бедлам – кто-то с кем-то ругался, трезвонили телефоны, а по коридорам как угорелые носились люди с бумагами. Порядок был только на вахте – там два наших охранника тихо-мирно играли в шашки.

– Все нормально у вас? – поинтересовался я у них.

– Нормально, – сказал охранник. – Шеф только не в настроении сегодня. Нервный.

– Это бывает, – сказал я с улыбкой. – Ладно, пойду проверю, чего он там разнервничался…

В «предбаннике» секретарь Орловского встретила меня гневным взглядом.

– На месте? – вежливо поинтересовался я, указав на дверь в директорский кабинет.

– Сейчас я доложу, – сказала секретарь, потянувшись к телефонному аппарату.