Текст книги "Чисто убийственное зло"

Автор книги: Деби Глиори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

ТЕРМИНУСОЧКА В ШОКЕ

На Стрега-Шлосс опустилась тишина. Пыль уже начала оседать в прихожей, клубясь и закручиваясь маленькими вихрями под действием сквозняка, дувшего из наскоро заделанного потолка библиотеки. На кухне капала вода из плохо закрученного крана, у часов на каминной полке кончился завод, в камине тлеющие угли постепенно сменили цвет с красного на пепельно-серый. Мало-помалу температура в Стрега-Шлоссе упала, и дом впал в состояние анабиоза.

В своем гнезде из мятой газеты в кладовой тихо похрапывала Мультитьюдина, крыса на свободном выпасе. Свернувшись между передними лапками матери, ее дочка Терминусочка открыла один желтый глаз и потянула Мультитьюдину за ус. Потянула сильно.

–  Ау! – взвизгнула Мультитьюдина. – За что?

– Есть хочу, – промычала Терминусочка. – Сейчас.

– Боже, детка, – сказала Мультитьюдина, с трудом поднимаясь на ноги и с неприязнью разглядывая свою ворсисто-розовую Последненькую, – тебе еще предстоит многое узнать о хороших манерах. Где волшебное слово? П-п-п-? – подсказала она.

Крыска наградила мамашу скептическим взглядом и зевнула.

– Хочу, – нагло заявила Терминусочка. – Еды. Сейчас.

Мультитьюдина вздохнула. «Больше никогда, никогда, – поклялась она в сотый раз. Больше никаких детей, никогда».

– Ты уже достаточно большая, чтобы позаботиться о себе, – процедила она сквозь зубы. – Хватит лежать в ожидании обслуживания в номер. Прояви некоторую независимость. Ты никогда не думала о том, чтобы найти себе собственную квартиру? Я бы помогла тебе упаковать вещи, – с надеждой добавила она.

Терминусочка проигнорировала предложение родительницы. Ее нос задергался. Она что-то учуяла. Что-то съедобное. Отбросив опасения, она выбежала из кладовки и очутилась на обширном пространстве кухни. Над ней возвышался обеденный стол, его толстые ножки возносились на невообразимую высоту, клетчатая скатерть свисала… как раз… в пределах… досягаемости.

Отчаянно подпрыгнув, Терминусочка ухватилась за угол скатерти и медленно начала подниматься, шажок за шажком, вонзая когти в рыхлое плетение ткани. Добравшись до верха, она неизящно подтянулась и перевалилась через край на столешницу, словно измученный пловец, вылезающий из бассейна. Некоторое время она лежала на скатерти, тяжело дыша, затем жадность вернула ее к жизни. Она поднялась на задние лапки и осмотрела кухню с высоты стола, отмечая про себя тот факт, что скатерть испещрена множеством хлебных крошек, лужицами молока и маленькими каплями меда. Не в силах устоять перед искушением, она взобралась на край забытого молочного кувшина и крикнула в сторону кладовки:

– Йо-хо, эй, Морщинистая! Спорим, ты слишком старая, жирная и вонючая, чтобы поймать меня прежде, чем я все это съем!

Откуда-то сверху до крыски донесся сипловатый голос:

– Не могу не согласиться. Твоя мамаша действительно слишком сморщенная, древняя и медлительная, чтобы остановить тебя, но я – не такая.

И прежде чем Терминусочка успела поднять голову, чтобы засечь источник этого хвастовства, нечто размером с теннисный мячик упало с потолка и спихнуло ее прямо в кувшин.

Крыска вынырнула, чтобы глотнуть воздуха, кашляя и отдуваясь; молочная капля висела на кончике ее носа, с усов капала белая жидкость. Сквозь пленку молока Терминусочка уставилась на край кувшина. То, что она увидела, не слишком обнадеживало. Вырисовываясь темным силуэтом на фоне светлого окна, там сидела гигантская паучиха, свесив в кувшин две волосатых ноги. Вид у паучихи был весьма зловещим. Она совершенно явно игнорировала попытки Терминусочки выбраться из своей молочной ванны, старательно расчесывая свою обильную растительность на теле маленьким костяным гребешком.

– Красивый, правда? – заметила Тарантелла, небрежно помахивая гребешком и поворачивая его так и эдак, чтобы ее невольная собеседница могла полюбоваться вещицей. – Если мне не изменяет память, когда-то эта косточка принадлежала твоему родственнику… ээ, уж не папе ли? Нет! А может, брату? Или двоюродной бабушке? Да, это была она. Твоя двоюродная бабушка Индискрециона. Ее левое бедро, если не ошибаюсь…

Как раз перед тем, как потерять сознание от ужаса, Терминусочка увидела, что паучиха наклоняется к ней, а выкрашенные чем-то розовым челюсти растут, заслоняя все поле зрения. Последней мыслью тонущей в молоке маленькой крысы была «Это же губная помада! Вот извращенка!»

Поскольку в намерения Тарантеллы не входило причинять вред Терминусочке, а лишь попугать ее, паучиха вытащила бесчувственную крыску на край кувшина и с достоинством удалилась в поисках чего-нибудь более аппетитного.

КОМПЛИМЕНТЫ ШЕФУ

Девушка за стойкой отеля «Герб Окенлохтермакти», похоже, была несколько ошарашена прибытием кортежа из Стрега-Шлосса. Ее недолгий опыт в гостиничном бизнесе оказался явно недостаточным, чтобы подготовить ее к встрече такого странного набора гостей, пытавшихся преодолеть вращающуюся дверь главного входа. Первым ворвался Ток, тащивший за собой на цепи Пандору, которая заскользила по мраморному полу и врезалась в антикварное кресло. Затем дверь перешла на более медленное вращение, и в фойе шагнула миссис Маклахлан с Дэмп на одной руке, саквояжем в другой и Сэбом на коротком поводке.

– Сидеть, мальчик, – скомандовала она, одаривая регистраторшу улыбкой и осторожно опуская Дэмп на пол.

– Что значит сидеть?! – задохнулся от возмущения грифон. – Я что, по-вашему, – собака?

– Добрый день, – обратилась миссис Маклахлан к регистраторше. – Мы – часть компании Стрега-Борджиа. Насколько я знаю, на это имя было забронировано несколько комнат…!

– Какая КОМПАНИЯ? – заскрипел Ффуп, протискиваясь через лопасти вращающейся двери и волоча за собой цепь. – Никто не говорил мне, что начинается кампания.

– …Так что расскажите, пожалуйста, где находятся наши комнаты, – безмятежно продолжала миссис Маклахлан, – и где я могу найти конюшни для животных?..

Не успела она договорить, как регистраторша смертельно побледнела и повисла на стойке, сметая на пол ручки и регистрационные книги. Почувствовав неладное, миссис Маклахлан обернулась и увидела, как, одаривая регистраторшу зубастой улыбкой, Ток шествует по тартановому ковру, волоча за собой мокрый пакет с водяными лилиями. В этот момент вращающаяся дверь пропустила в фойе Титуса, Лэтча и синьору Стрега-Борджиа, которая громко информировала каждого, кто оказывался в зоне досягаемости ее голоса, о том, что Нот остался снаружи, его тошнит на парковке.

– Омерзительно, – заявила синьора Стрега-Борджиа, неся что-то бесконечно неприятное в вытянутых руках. – Но по крайней мере я получила ее обратно. О, Лэтч, будь так добр, ладно? Прополощи это.

Дворецкий слегка содрогнулся, но послушно взял отрыгнутую эктоплазму и понес ее в ванную.

* * *

Ровно через полчаса вся семья, за вычетом Нота, собралась в обеденном зале, чрезвычайно обрадованная открытием того, что «Герб Окенлохтермакти» в самом деле заслуживал свои четыре звезды. Семья успела попрыгать на кроватях, заглянуть в мини-бары, включить телевизоры и пощелкать переключателями каналов. Даже Дэмп провела счастливые двадцать минут, расплющивая своих мишек в прессе для глажки брюк, предусмотрительно предоставленном в их распоряжение администрацией отеля.

После жаркой дискуссии Пандора оказалась в одной комнате с миссис Маклахлан, Титус – с Лэтчем, а синьор и синьора Стрега-Борджиа установили переносную колыбельку для Дэмп в ногах своей кровати, тяжело вздыхая при мысли о том, что им придется делить комнату со слишком рано просыпающимся ребенком. Умиротворенные перспективой обеда звери и Ток послушно обустроились в конюшне и, оставив Нота стонать на куче чистой соломы, присоединились к остальным членам семейства за круглым столом, покрытым льняной скатертью.

Наконец-то клан Стрега-Борджиа устроился в креслах и начал изучать меню в кожаных папках. Миссис Маклахлан подоткнула салфетку за воротник Дэмп и стала диктовать меню тем, кто не умел читать.

– Вот, Ток, дорогой, прекрасное вегетарианское блюдо специально для тебя: фрикассе из лесных грибов с рисом; или, если хочешь, салат из маленьких артишоков на листе латука. А ты, Титус, – напомнила она, – что будешь ты, дорогой?

Названия блюд ничего не говорили Титусу. «Что все это означает?» – думал он. Взгляд его остановился на чем-то смутно знакомом.

– Стейк тартар, – произнес он с уверенностью, которой на самом деле не испытывал, – с картошкой фри.

Пандора хмурилась над своим меню. «Пусть сначала Титус закажет», – думала она. Но, чтобы не ударить в грязь лицом, заявила:

– Я буду гуэвос ранчерос с гуакамоле. – «Уж это, – решила она, – собьет с него спесь».

– Гуакамоле – это не то, чем чайки покрывают скалы? – спросил Титус.

– То, что на скалах, называется гуано, – вздохнула миссис Маклахлан, – и, кстати, очень невежливо говорить о подобных вещах перед едой, дорогой.

Появилась официантка с большим кувшином ледяной воды и двумя корзинками с хлебом. Она поставила все на середину стола, достала из кармана блокнот с карандашом и начала старательно записывать заказ семьи.

Когда каминные часы отмерили десять минут, племя Стрега-Борджиа все еще терпеливо томилось ожиданием, пощипывая хлеб и посасывая воду в счастливом предвкушении предстоящего пира. Оттикало еще десять минут, и еще десять, корзинки с хлебом опустели, вода в кувшине кончилась, а терпение начинало иссякать. Дэмп быстро наскучило играть в прятки через салфетку, и она стала капризничать; Титус немелодично насвистывал сквозь зубы, отстукивая вилкой по скатерти какой-то один ему известный ритм; а Пандора пыталась хоть как-то развлечься, перечитывая меню.

– Интересно, что случилось с нашим ланчем? – спросил Лэтч.

Фисс фисс, тук-тукитук. Фисс.

– Я умираю с голоду, – простонала Пандора, отрываясь от семнадцатой экскурсии по меню.

Туки-тук-тук, фисс, тук-тук.

– Однако странно, – пробормотала синьора Стрега-Борджиа. – Еще немного, и придет время ужина, а не ланча.

Фисс. Туктуки-тук, фисс фисс.

– Пожалуйста, Титус, заткнись, – зашипела Пандора. – Перестань. Ты сводишь меня с ума.

– Ну что еще? – громко запротестовал Титус. – Что я сделал не так на этотраз? Что перестать? – он посмотрел на сестру. – Ты всегда такая сварливая, когда голодная, – добавил он. – Впрочем, лучше сказать так: ты всегдасварливая, точка.

Как раз в тот момент, когда семья готова была переругаться, появилась официантка с полным подносом и начала подавать ланч.

– Ммм, чудесно, – солгала миссис Маклахлан, разрезая пересушенную рыбу для Дэмп на маленькие кусочки и демонстративно дуя на них.

– Что это такое? – прошипел Титус, тыкая вилкой в кусок плоти, из которого обильно сочилась кровь. – Его и не думали готовить, – пожаловался он.

– Перестань ныть, – сказала Пандора, пользуясь случаем отомстить. – Ты всегда такой сварливый, когда голодный, – она подцепила на вилку изрядную порцию своего ланча и проглотила, даже не обратив внимания на крошечные зернышки перца халапеньо, украшавшие тарелку. Она была так голодна, что ей удалось проглотить еще несколько кусочков, прежде чем она в полной мере оценила эффект настоящего чили.

– Я не ем сырого мяса, – фыркнул Титус, подталкивая тарелку в направлении Сэба.

Грифон хмуро разглядывал окровавленный кусок – отвергнутый Титусом ланч.

– Как вы думаете, что это было? – спросил он, тыкая в кусок когтем, и мрачно добавил: – Или ктоэто был?

В этот миг глаза Пандоры увлажнились, горло перехватило судорогой, а язык возвестил о своей склонности к спонтанному самовозгоранию.

– Во…о…ды, – прокаркала она, охваченная приступом кашля, вызванного перцем чили.

– Пять секунд из обеих ноздрей, – посоветовал Сэб, передавая ланч Титуса Ффупу.

Официантка вернулась с полным кувшином воды как раз в тот момент, когда Ффуп выпустил из ноздрей пламя, целясь в сырой стейк Титуса. Однако он промахнулся, и корзинка для хлеба ярко вспыхнула.

– Господи боже! – завопил синьор Стрега-Борджиа, вскакивая на ноги при виде занявшейся огнем скатерти. Не приученная иметь дело с гостями, которые пытаются дожарить собственный ланч на открытом огне, официантка вылила содержимое графина на горящую скатерть и убежала на кухню. Вымокнув в ледяной воде и заразившись всеобщим настроением, Дэмп громко заревела.

– Боже правый, – раздался женский голос, – неужели чили был такимгорячим? – к останкам стола приближалась роскошно одетая женщина с огнетушителем. Направив его сопло на стол, она залила все вокруг белой пеной. Стрега-Борджиа в смятении взирали на обугленные остатки их ланча. В наступившей гробовой тишине Пандора поняла, что невзлюбила эту женщину с первого взгляда. С ног до головы затянутая в облегающий костюм из настоящей шкуры зебры, повелительница огнетушителя поприветствовала собравшихся сдержанно-холодной улыбкой и поправила лисий воротник таким образом, что стеклянные глаза усопшего млекопитающего устремили свой осуждающий взгляд в пол.

– Мне нужно на воздух, – прошептала Пандора, выскользнув из-за обеденного стола прежде, чем ее стошнило на туфли из крокодиловой кожи, в которые была обута пришелица. Пробегая через холл, она заметила, что молодая регистраторша, страдающая токофобией, заменена мужчиной средних лет, который с таким старанием наливал себе в стакан воды из цветочной вазы, что не заметил поспешного бегства девочки вверх по лестнице. Из обеденного зала донесся смех женщины и ее звенящий насмешкой голос:

– Это ведь ваша дочь, не так ли? Какая забавная малышка. А какой у вас красивый крокодил. Какая красиваяу него кожа…

Пандора, у которой горло, а теперь и лицо горели огнем, вбежала в спасительную дверь своей спальни.

ЧТО-ТО ЗАТЕВАЕТСЯ

Переполох с огнем в обеденном зале не нарушил обычного хода вещей в «Гербе Окенлохтермакти». Опозоренные звери вместе с Током были отосланы на конюшню, а синьор и синьора Стрега-Борджиа уселись на диван в общей гостиной. Миссис Маклахлан и Дэмп занялись исследованием сада в сопровождении Лэтча, в то время как Титус и Пандора наконец поняли истинное значение слова «скука».

Пандора с остекленевшими глазами уселась перед телевизором в спальне, которую она делила с миссис Маклахлан. Титус залез под ее кровать в поисках телефонной розетки, к которой он мог бы подключить модем своего лэптопа и войти в Интернет. Наконец он выбрался из-под кровати, удовлетворенно бормоча: «Хорошо, а теперь в плавание», и набрал свой логин. Лэптоп начал ритмично пищать, набирая номер провайдера, расположенного где-то в дебрях Аргайла. Ожидая, пока установится соединение, Титус рассеянно грыз ногти, устремив невидящий взгляд в окно и всем сердцем желая вернуться в Стрега-Шлосс. «Я здесь нахожусь всего двадцать четыре часа, и мне уже невыносимо скучно, – думал он. – Скучно, скучно, скучно. Дома я хотя бы мог совершить набег на холодильник, но здесь кто мне это разрешит?..»

Диалоговое окно на экране проинформировало его, что он соединен с Сетью. Курсор замигал, вежливо ожидая, когда Титус введет адрес. Он решительно набрал:

www.diy-clones.com

нажал ENTER и вновь приготовился к бесконечному ожиданию, которое было обычно связано с получением доступа к этому сайту.

Прошлым летом Титус совершенно случайно наткнулся на этот адрес, ошибочно набрав название производителя своего любимого мороженого. Он маялся полуденным голодом и после долгих бесплодных поисков мороженого в морозилке решил проверить, нельзя ли наладить прямые поставки из «Dairy Cones» в Стрега-Шлосс. Diy-clones [1]1
  Do-it-yourself-clones – клоны «сделай сам».


[Закрыть]оказались результатом его торопливости, но проведя пять захватывающих минут за изучением многочисленных чудес этого волнующего сайта, Титус совершенно забыл о голоде. Теперь, шесть месяцев спустя, в спальне на втором этаже отеля «Герб Окенлохтермакти» он вплотную приблизился к совершению научного открытия. Экран лэптопа замерцал темно-красным – сайт открылся. Титус ввел пароль, проскочил окно с вводной информацией, быстро пробежался по страницам математических вычислений и, наконец, прибыл туда, куда стремился. Вот оно. Дело казалось достаточно простым. Для него требовалось всего четыре позиции:

свежая кровь

среда для выращивания

инкубатор

инфракрасное устройство

Пошарив по боковой панели лэптопа, он обнаружил, что по крайней мере одна позиция у него уже есть. У его компьютера имелся инфракрасный порт, расположенный рядом с вводом модема. Но что касается остальных пунктов списка… Титус вздохнул. Добыть свежую кровь было достаточно трудно, не говоря уж о том, что страшно. Наверное, он смог бы добыть немного собственной – если закрыть глаза и кольнуть себя иголкой от значка, пожалуй, можно выжать из себя достаточно крови, прежде чем потеряешь сознание.

С кровью Пандоры дело было посложнее. Титус задумчиво разглядывал сестру, прикидывая, как бы решить вопрос, не причиняя ей слишком сильной боли и так, чтобы она не догадалась о его намерениях. До поры до времени ему не хотелось посвящать Пандору в свой мастерплан создания двух клонов, одного – собственного и другого – ее; главным образом потому, что, если посвятить ее в эту тайну, придется рассказать ей и о том, что нужна ее кровь. Едва ли она поймет научную необходимость этой затеи. Однако, надеялся он, Пандора не сможет не согласиться с тем, что создание клонов для выполнения работы по дому (клон типа Пандора) и приведения в порядок спальни (клон типа Титус) является совершенно гениальным планом. Так он сидел, глядя сквозь Пандору и обдумывая дальнейший ход, когда вдруг до него дошло, что она выключила телевизор и с тревогой смотрит на него.

– Титус? – позвала она, содрогнувшись. – Что с тобой? Ты смотришь на меня так странно… словно ты превратился в… в зомбиили что-то в этом роде.

Титус стряхнул с себя оцепенение и хищно улыбнулся сестре:

– Не в зомби, сестричка, дорогая. В вампира…

Он наконец-то сообразил, как действовать дальше. Вообще-то сама Пандора подсказала ему выход. Добыть свежую кровь будет очень просто. Теперь надо сосредоточиться на двух оставшихся пунктах списка.

– Что ты делаешь? – спросила Пандора, заглянув к нему через плечо, прежде чем он успел отключиться от компрометирующего сайта. – Это что – очереднаяигра? Diy-clones?Тебя не бесит, когда люди нарочно пишут с ошибками?

– Есть немного, – пробормотал Титус, почти не слушая сестру. Он лихорадочно пытался покинуть сайт, пока Пандора не успела разглядеть что-нибудь, противоречащее ее уверенности в том, что брат играет в очередную компьютерную игру. «Единственный способ – отвлечь, – подумал он, заметив, что она прищурилась, пытаясь прочитать текст на экране лэптопа. – Отвлечь плюс заложить основы выполнения только что созревшего плана добычи ее крови…»

Титус глубоко вздохнул.

– Пан… – начал он, небрежно откидываясь на кровать миссис Маклахлан в позе, рассчитанной не столько на достижение комфорта, сколько на то, чтобы затруднить сестре обзор монитора компьютера, – тебе не кажется, что я немного бледен? – Титус пошире раскрыл глаза, бросив быстрый взгляд на сестру, чтобы проверить ее реакцию.

– He-а. Даже отдаленно, – заявила она. – Больше того, ты раскраснелся.

– Да нет, я хотел сказать – не кажется ли тебе, что я слегка горю? – быстро поправился Титус. – Ну как если бы у меня была температура?

Пандора оставила попытки прочитать текст на экране и встала:

– Титус, о чем ты?

– Просто я немного беспокоюсь… – импровизировал Титус. – Прошлой ночью… это было так ужасно… я проснулся и обнаружил, что лежу на ступенях… не знаю, как я там оказался… ни малейшего представления.

– Возможно, ты ходил во сне, – предположила Пандора совершенно равнодушным тоном синоптика, предсказывающего снег в январе.

Удовлетворенный тем, что Пандора без труда заглотила наживку, Титус продолжал настаивать на своем.

– Но… я мог бы сотворить что угодно… оказаться где угодно, когда ходил во сне… и я бы не мог ничего с этим поделать. Я бы даже не помнил, что я натворил.

Пандора закатила глаза и шумно выдохнула:

– Не беспокойся, Титус. Ты никогдане помнишь, что сделал. У тебя познавательные способности золотой рыбки. Если бы ты был компьютером, ты бы завис, как только тебя подключили к сети…

– ЧТО?! – взревел Титус. – У меня память, будто у слона!

– Нет, Титус. – Пандора открыла дверь спальни и шагнула в коридор. – У тебя не память, будто у слона, а аппетит.

И дверь за ней с шумом захлопнулась.

QUID PRO QUO

Медленно проплыли две недели. Гостиничный счет Стрега-Борджиа раздулся в тревожную пятизначную сумму, вызвав смятение синьора и синьоры Стрега-Борджиа. За завтраком синьор Лучано с трудом разбирался в толстой пачке квитанций, отпуская горькие комментарии по поводу каждой бумажки, в то время как собравшееся за столом семейство старалось позавтракать как можно скромнее.

– Как, черт возьми, мы умудрились наговорить по телефону на четыреста восемьдесят три фунта девяносто шесть пенсов? – синьор Стрега-Борджиа помахал злополучной квитанцией перед носом жены, которая благоразумно предпочла уклониться от ответа.

Титус, припомнивший часы, проведенные в Интернете, не сумел скрыть разлившийся по щекам румянец.

– Мы здесь всего шестнадцать дней, – вещал синьор Стрега-Борджиа, обращаясь к затылкам, склоненным над столом. – Посмотрите на это – услуги прачечной: двести девяносто пять фунтов плюс НДС – нам было бы дешевле купить стиральную машину… а это – обслуживание номеров: восемьсот тридцать семь фунтов сорок два пенса – это же абсурд!

Синьора Стрега-Борджиа подняла глаза от своего тоста:

– Это еда для зверей, дорогой…

– Что такое они едят, ради всех святых? Белужью икру? Термидор из лобстера? Дикого кабана с трюфелями?

Синьора Стрега-Борджиа проигнорировала его реплику.

– Поскольку их больше не пускают в обеденный зал, бедные крошки нуждаются в элементарном комфорте.

– РАЗНОЕ! – рявкнул синьор Стрега-Борджиа, заприметив еще одну попытку подорвать тающие финансы семьи. – Только посмотрите: одна льняная скатерть – триста девяносто фунтов; десять льняных салфеток – сто пятьдесят фунтов; две корзинки для хлеба – пятнадцать сорок; повреждение стола – двести девяносто три фунта…

– Доброе утро. Все в порядке?

Синьор Стрега-Борджиа виновато поднял глаза. Управляющая отелем миссис Ффорбс-Кэмпбелл бесшумно, словно на резиновом ходу, появилась у стола и одарила семейство улыбкой, самым примечательным в которой было полное отсутствие искренности. Что касается глаз, прячущихся за полуприкрытыми веками, то их выражение было гораздо откровенней.

Пандора выронила ложку с хлопьями, та звякнула о край миски, отскочила на скатерть и катапультировала свое размокшее в молоке содержимое прямехонько на левую туфлю управляющей. Пандора издала тихий крик отчаяния, мысленно прибавив еще один пункт к сегодняшнему счету – одна розовая туфля из страусовой кожи: 200 фунтов. Она стиснула зубы и решила не извиняться – гнусная женщина была ходячей иллюстрацией истории человеческой жестокости по отношению к животным: ее блузка была продуктом сверхэксплуатации шелковичных червей, брошка из кроличьей лапки служила мрачным напоминанием о кролике с ампутированной лапкой, ковыляющем через вересковую пустошь, а замшевая юбка стоила жизни невинному ягненку. «Но почему тогда, – злилась Пандора, – отец так любезенс ней?» Столовая вдруг содрогнулась от взрыва хохота, и Пандора невольно сжала кулачки.

– Ох, Лучано, – взвизгнула миссис Ффорбс-Кэмпбелл, – вы такой юморист!

–  И правда, – пробормотала синьора Стрега-Борджиа, поднимая одновременно чашку кофе и брови. – Нельзя ли мне еще кофе, миссисФфорбс-Кэмпбелл?

О-го, Пандора зарегистрировала ледяной холодок в мамином голосе.

– Конечно, синьора, – сказала управляющая. – Я сейчас сварю свежий… сама я никогда его не пью – кофе так вреден для цвета лица.

«Один: ноль», – подумала Пандора, опасаясь реакции, которая, как знала она по опыту, могла последовать.

– Лично я, – сказала синьора Стрега-Борджиа, ни к кому в особенности не обращаясь, – предоставляю заботу о цвете своего лица безупречному генетическому наследию, доставшемуся мне от предков. – Она улыбнулась и поправила выбившуюся прядку, готовясь нанести последний удар, прямо в переносицу миссис Ффорбс-Кэмпбелл. – Со временем вы обнаружите, что хорошая наследственность всегдавыигрывает по сравнению с диетами и всякими искусственными ухищрениями.

«Гейм, сет и матч», – подумала Пандора, подавляя желание вскочить на стол и заорать, как болельщик на стадионе.

Смущенная этой кошачьей перепалкой, миссис Маклахлан решила найти убежище за крышечкой своей пудреницы, глядя в овальное зеркальце и рассеянно похлопывая себя по носу крошечной подушечкой телесного цвета. Лэтч вздохнул и намазал маслом очередной тост. «Флора Маклахлан, – думал он, – не нуждается во всей этой штукатурке. Хозяйка абсолютно права: хорошие гены отвергают краску и пудру…»

Что-то в нянином зеркальце явно ей не понравилось – очень сильно не понравилось, – ибо миссис Маклахлан захлопнула пудреницу, сунула ее в сумочку и резко встала, бросив на миссис Ффорбс-Кэмпбелл взгляд, который Лэтч для себя определил как «колючий глаз». Вытащив Дэмп из ее высокого стульчика, она салфеткой стерла кашу со щек малышки и повернулась к синьоре Стрега-Борджиа:

– Если не возражаете, мадам, я возьму девочек в деревню, чтобы сделать рождественские покупки.

– Хорошая идея, – согласилась синьора Стрега-Борджиа, – а Титус?..

– Пандора, дорогая, сбегай, принеси свое пальтишко, а мы подождем тебя у двери, – миссис Маклахлан улыбнулась Титусу. – Я не прошу тебя присоединиться к нам, поскольку знаю, что ты уже сделал свои покупки.

– Я их сделал online, – заявил Титус с невыносимо заносчивым видом. – Так гораздо проще. Никакой давки и толкотни. Никаких пакетиков, которые надо тащить в руках. Никаких пожилых леди, колющих тебя зонтиками. Никаких раздраженных толп на улицах, жирных Санта-Клаусов в жутких штанах…

Смутно осознавая, что ее любимый образ подвергается несправедливому поруганию, Дэмп издала тихий вопль.

– Конечно, дорогой, – согласилась миссис Маклахлан. – Хотя я не думаю, что центр Окенлохтермакти кишит теми же ужасами, что Оксфорд-стрит накануне Рождества, но все же, вероятно, ты прав. – Схватив свою сумку, миссис Маклахлан потащила Дэмп наверх одеваться для экскурсии.

Когда десятью минутами позже они проходили по территории отеля, миссис Маклахлан и Пандора увидели Лэтча, выводившего зверей на утреннюю прогулку. Ток стрелой помчался по вылизанному газону, его перепончатые лапы оставляли на покрытой инеем траве смешные отпечатки. Остановившись под оголенным дубом, крокодил начал ожесточенно копать всеми четырьмя лапами. По мере того как он углублялся, серебристость инея сменилась зеленью травы, а потом чернотой земли.

Придя к неверному заключению, что это обычная для рептилий процедура облегчения от вчерашнего обеда, экспедиция, возглавляемая миссис Маклахлан, прошествовала мимо кучи земли. Они не заметили черной повязки на одной из передних лап Тока. К тому времени, когда они добрались до главной дороги, им уже не было видно, что Ток после трудов праведных благоговейно положил в вырытую ямку какой-то маленький коричневый предмет и начал закапывать его.

Окенлохтермакти не был охвачен эпидемией экстравагантного рождественского украшательства. Поперек главной улицы были кое-как натянуты провода с разноцветными лампочками, да в окне хозяйственного магазина близоруко мигало невзрачное светящееся приветствие «С А ТЛИВ ГО РО ДЕ ТВА». Каждый из четырех банков повесил на окнах плакаты, призывавшие прохожих «СДЕЛАЙТЕ ЭТО РОЖДЕСТВО НЕЗАБЫВАЕМЫМ», если только уровень кредита позволяет. Мини-маркет явно забыл выполоть лишние апострофы из рекламных баннеров, предлагавших покупателям «TURKEY’S», «FINE WINE’S» и даже «FRESH ASPARAGU’S». [2]2
  Индейки, тонкие вина, свежая спаржа.


[Закрыть]

«А вам – «Merry Christma’s»», – пожелала им Пандора, открывая дверь в магазин и пропуская вперед миссис Маклахлан и Дэмп в прогулочной колясочке.

Через два часа все было куплено. Сетка для покупок, приделанная к коляске, осела под грузом полосатых пакетов из мини-маркета и обернутых в коричневую бумагу коробок из хозяйственного магазина. Миссис Маклахлан решила, что они заслужили ланч, и повела своих подопечных в закусочный бар таверны «Квид». Они уселись за столик, огороженный обшарпанными кожаными диванчиками, и после недолгого совещания заказали двух цыплят с чипсами и миску томатного супа для Дэмп. Малышка успела заснуть и теперь, разрумянившись, раскинулась в своей колясочке и тихо посапывала. Миссис Маклахлан и Пандора радостно рассматривали покупки, обмениваясь замечаниями о полезности или бесполезности той или иной вещицы.

– Что бы это могло быть? – Миссис Маклахлан поднесла к свету небольшую связку шнурков и прутиков, стараясь угадать их предназначение.

– Продавец в хозяйственном магазине сказал, что это паучья лестница. Вот – дайте покажу. – Пандора развернула моток, который действительно оказался миниатюрной лестничкой, снабженной крошечными деревянными перекладинками. – Я думаю, он пригодится Тарантелле, чтобы выбираться из ванн. К сожалению, я не смогла найти ничего для Тока, а вы?

Миссис Маклахлан запустила руку глубоко в сумку и достала трех пластиковых уточек.

– Превосходно, – сказала Пандора, снимая коричневую бумагу с коробочки. – Посмотрите, что я купила для Нота.

Миссис Маклахлан пригляделась к бутылочке в руках Пандоры.

– Органический кондиционер для распутывания волос, – прочитала она. – Какая хорошая идея – мех йети не поддается ни одной щетке для волос… А что это, дорогая?

– Это «Портативный огнетушитель», – ответила Пандора, прочитав этикетку. – «Для использования в лодках или автофургонах», – процитировала она, добавив от себя: – Также удобен в дорогих отелях для тушения скатертей.

– Это для Ффупа, как я понимаю, – сказала миссис Маклахлан. – О, а вот и наш ланч.

Они вновь запаковали свои покупки, а официантка тем временем поставила на стол две большие тарелки, нагруженные цыплятами и чипсами.

– Соль, соус? Кетчуп? Уксус? Майонез? – спросила она.

– Да, пожалуйста, – в унисон ответили Пандора и миссис Маклахлан.

Официантка исчезла и тут же вернулась со всеми пятью приправами, стопкой бумажных салфеток и миской томатного супа для Дэмп.

– Насколько здесь лучше, чем в отеле, – пробубнила Пандора с полным ртом чипсов. – Мне ужасно не нравится эта миссис Ффорбс-Кэмпбелл, и я знаю, что мы ей тоже не очень-то нравимся.

Миссис Маклахлан перестала жевать и посмотрела Пандоре прямо в глаза.

– Напротив, дорогая, – возразила она, прикрывая губы салфеткой. – Миссис Ффорбс-Кэмпбелл необыкновенно увлечена твоим папой.

– Фф-ф-у-у, – фыркнула Пандора. – Она слишком старая для него, к тому же он женат. На маме.