Текст книги "Венера. Переплетая обрывки жизни (СИ)"
Автор книги: De ojos verdes
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
9
Его горячее дыхание опаляло мою щеку, а запах алкоголя, которым оно было пропитано насквозь, неприятно щекотало ноздри. Меня волновало присутствие этого мужчины. Как бы я это ни отрицала, его близость на какой – то миг лишала меня рассудка. Каждая частичка моего тела предательски тянулась к нему. Но то, чего хотела моя измученная душа, никогда не позволила бы себе моя уязвленная гордость.
Вот уже в который раз он умело застаёт меня врасплох своими неожиданными нападениями, пытаясь сорвать с губ хотя бы мимолетный поцелуй. И чем дальше, тем настойчивее и развязнее. Это отвратительное чувство – когда знаешь, что тебя хотят использовать в качестве девки с улицы, будто ты ничем не отличаешься от проститутки. Оно растет во мне наряду с чувством стыда и унижения.
Я снова прикована к стене весом его внушительного тела, а его руки пытаются прорвать мою оборону и проскользнуть в самые потаённые места…
– Багира… – он произносил это с таким придыханием, что мои внутренности скручивало.
В его шепоте было столько порочности, столько открытого вызова, что я иногда начинала сомневаться в человеческой сущности этого мужчины. Он мне казался змеем – искусителем, дьяволом. А этот оскал в виде полуулыбки на лице, когда его взгляд блуждал по мне, только подтверждал догадки.
– Перестань набивать себе цену, Багира! – презрительно произнес мой мучитель, заставив вновь почувствовать волну унижения.
Я попыталась убрать его настойчивые руки и оттолкнуть, но мне с большим трудом удавалось хоть как – то оторвать их от себя. Во мне не было страха. Только желание скорее избавиться от ненавистной тяжести этого тела.
– Ты мне противен до чертиков! – процедила я. – Как ты не понимаешь, что я не хочу себя пачкать связью с тобой?!
Моя решимость и твердость голоса только злят его. Он грубо хватает меня за горло и начинает шипеть прямо в лицо:
– Ты, бл*дь, еще не факт, кто кого запачкает…
Мой отец всегда учил меня достойно выходить из ситуации. Я пыталась. Но это не тот случай. Моё колено со всей силы врезалось ему в пах так, что я слышала, как он перестал дышать от боли. В следующую секунду я наблюдала, как его тело медленно опускается на пол.
– Здесь только одно бл*дское отродье – это ты, Феликс.
Боже мой, всегда мечтала произнести это словосочетание вслух. Сегодня как раз пришлось забыть о воспитании и о том, что я девушка.
Этот удар ещё долгое время не позволит ему прийти в себя. Поэтому я не спешила уходить и наслаждалась долгожданным моментом маленькой мести. Вот сейчас он корчился от боли передо мной прямо на коленях. Я испытала верх удовлетворения. Давно надо было прибегнуть к этому, но я всё никак не решалась.
– И больше не беспокой меня своими предложениями. Здесь за углом в ночное время всегда стоят девушки твоего уровня.
Я запорхала в сторону своей коморки, чтобы переодеться и уйти через служебный выход. Сомнений в том, что теперь он меня точно узнает, у меня не было. Да и потом, наверняка моя личность давно ему известна. Просто он игрался. Как сказал сам Феликс, «Разве у этой игры может быть другой исход?».
Так вот, пришло время выйти из неё.
– Знаешь, ты очень нравишься моему отцу, – с улыбкой протянула Роза, после того, как я подсела к ней.
Всего лишь пару секунд назад я танцевала с ним под какую – то зажигательную армянскую мелодию. Было очень много народу, сегодня отмечалось окончание аспирантуры Розы.
– Мне он тоже нравится. Только вот, уверена, узнай твой папа, что я за фрукт на самом деле, разочаровался бы.
Я взяла салфетку и стала размахивать ею перед лицом, пытаясь остудить пылавшие щёки.
– Не думаю. Он слишком умён, чтобы из – за жизненных обстоятельств человека плохо к нему относиться. Другое дело – его бывшая жена, которая в данную минуту с подозрением смотрит на тебя.
– Что? – я растерянно оглянулась.
– Эй, какая ты беспалевная! – рассмеялась Роза, встряхнув своей кудрявой головой.
Я подалась вперед и шепотом спросила:
– А где она сидит? И почему смотрит?
– Да ты шутишь! Только не говори, что не замечаешь постоянного взгляда Феликса на себе! Ей интересно, чем ты привлекла её сына.
У меня засосало пол ложечкой. Глупо отрицать, что я не ощущаю его взгляды на себе. Но правда в том, что я ни разу за вечер не позволила себе взглянуть в сторону стола, где он сидел.
Мысленно я прикидывала, стоит ли рассказать Розе о нашей «маленькой истории». Но доводов «против» было больше. В первую очередь, я не хотела, чтобы она разочаровалась в своём любимом брате. Мы знакомы больше полугода, и одна истина, которую я усвоила за это время, состоит в том, что для каждого из них семья – святое. Их отец настолько правильно вёл себя, настолько правильно воспитал своих детей, что они никогда не искали подвоха друг в друге и искренне любили каждого из членов семьи. Единственной, как я поняла, кто не смирился с таким положением дел, была мать Феликса – тикин (госпожа) Мэри. Но даже тот яд, которым эта женщина старалась пропитать сына, чтобы тот плохо относился к новой семье отца, не помог. Феликс, надо отдать ему должное, был образцовым братом, сыном, другом, человеком – вообще образцовым. Видимо, всё плохое в нём проснулось только с появлением меня в его жизни. Очень льстит, с горечью подмечала я. Чем я заслужила такой «подарок» судьбы – понятия не имею. Но готова биться об заклад, что в этом зале единственной, кто сможет что – то негативное рассказать о Феликсе, была я.
И мне не составило труда понять, что это ещё один камень в мой огород. Он не особо рад тому, что я могу осквернить его в глазах семьи. Но зачем мне это надо?..
Я старалась избегать любых контактов с ним. Даже в дамскую комнату ходила под ручку с Розой в сопровождении Мариам. Как бы жарко мне ни было, я ни за что бы не вышла на балкон, или на улицу. Я просто не хотела, чтобы у него была возможность возникнуть рядом со мной. А он пойдет – я это знала. Эту решимость я успела заметить в огне его глаз, когда увидела в первые минуты вечера.
Он обещал превратить меня в пепел…
10
Время от времени я вспоминаю разговор с Мариной в больнице. И закономерный вопрос пульсирует у меня в голове: смогла бы я родить от Феликса?
Мы с ним связаны браком. Но эта связь – всего лишь пустое слово. Почему так получилось? Почему в 21 веке, где уже давно закрывают глаза на традиции и устои, именно мы вдруг оказались пленниками приличий и были вынуждены пожениться? Господи, да я плевать хотела на свою испорченную репутацию. Я бы уехала к чертям подальше от этого места. Но меня ни разу никто не спросил, чего хочу я. Здесь роль играла только престижность этой семьи и тот позор, который Феликс мог навлечь на себя из – за поступка в день свадьбы Розы…
Банальная мужская самоуверенность сгубила его. И меня заодно.
Что теперь делать?
Мы ровно восемь месяцев женаты. Тупик, в котором я сейчас живу, заставляет пересматривать свои чувства. Да, я его ненавижу. Всей душой ненавижу. За то, что посмел так со мной обращаться, за то, что причинил столько боли… Из – за него я живу, словно в тюрьме. Мне стыдно рассказать своей семье, какие обстоятельства вынудили меня выйти замуж за Феликса. Я просто не имею права озвучивать эту правду. Вся моя родня в городе удивляется и недоумевает, как я могла скрывать от них свои отношения с Феликсом до свадьбы. Они думают, у нас любовь. Мама каждый раз счастливо щебечет по телефону, как рада, что хотя бы один из её детей устроил свою жизнь. Как, ради всего святого, мне убить в ней эту надежду на светлое будущее? Я не осмелюсь добавить к имеющимся проблемам ещё одну в лице дочери – разведёнки. Мне легче сразу умереть.
Ох, этот город…эти сохранившиеся законы… Уважение – единственное, что осталось у моей семьи после финансового краха. Если у них отнимут и это… Даже думать не хочу.
Поэтому отчетливо понимаю, что моя ненависть и претензии к жизни ничего не дадут. Я где – то слышала, что величие человека кроется в его умении прощать. Но прихожу к выводу, что до этого величия мне еще шагать и шагать. Я не готова простить Феликса. Не сейчас точно. И не при этих обстоятельствах, когда его мать унижает меня перед своими подругами, а он сам развлекается на стороне, о чем свидетельствуют его перепачканные рубашки…
Легче было бы сойти с ума. Потерять рассудок, чтобы вместе с ним и исчезла эта способность что – либо анализировать. Я устала от потребности искать ответы на вопросы, которые задаю в пустоту. Я устала от войн. Мне давно уже исполнилось 25. Я, в конце концов, требуя мира в своей душе. Мира вокруг себя.
Но ничего не получается…
– Слава всем высшим силам, ты стала похожа на человека, а не на скелет! – тётя Эльза любит шутить надо мной.
– Она обещала, что к крестинам Анушик приведет себя в порядок! – вставила Роза, подмигивая мне.
– Отстаньте от неё, она и так самая красивая! – Рипсиме прильнула ко мне и показала всем язык.
Мы дружно рассмеялась, а я ближе прижала девочку, упиваясь её искренней любовью ко мне. Я обожала всех этих людей, заменивших мне семью. Я до конца своих дней буду благодарна Богу за это чудо.
– Научишь меня танцевать? – лукаво спросила она.
– Ах, ты хитрюшка! – возмутилась тётя Эльза, хмуро глядя на младшую дочь.
– Ну, мама! – заныла та.
– Но что в этом такого? – поспешила я примирить их. – Проблема только в том, что я сама почти год не танцевала. Но не думаю, что это нам помешает…
– Вот и отлично! – тут же подхватила Рипсиме, выбегая из кухни, – я прямо сейчас найду что – нибудь красивое и включу! Жду тебя!
– Господи, пока я избавлюсь от этой девочки, перекинув её на семью будущего мужа, у меня не останется волос на голове.
Тётя Эльза хоть и ворчала, но всех своих детей любила до безумия. Роза – цветок, первый ребёнок, даривший всем вокруг нереальное количество любви и доброты. Мариам – более рассудительная, умная и спокойная, была катализатором и незаменимым звеном в любом споре. Все сходили с ума от её способности разрулить ситуацию при необходимости. Ну а малышка Рипсиме – всеобщая любимица, озорная хулиганка, на которую невозможно злиться.
Я с улыбкой погладила маленькую Анушик по волосикам и направилась в гостиную, где уже вовсю гремела восточная мелодия. Поскольку мужчин в доме не было, мы с Рипсиме позволили себе немного оголить животы. Она завязала футболку под грудью, а я просто немного свернула свой топик и подняла складочки наверх.
– Итак, смотри. Как и в любом спорте, тут самое главное – дыхание, – пыталась я донести до неё, повысив голос, чтобы перекричать музыку, – вдыхаешь носом, выдыхаешь – ртом, вот так, – я показала ей несколько раз, – вторым пунктом по важности является разминка. Хотя бы минут пять – десять ты обязана разогреть мышцы.
Мы с Рипсиме проделали простую разминочную программу, после чего она отчаянно умоляла меня приступить к движениям с платком и побежала за ним – тем самым платком, который достался ей от Розы, когда – то посещавшей мои занятия. Я забрала у неё из рук тонкую ткань и проделала пару базовых элементов. Девочка схватывала всё на лету, и мне нравилось с ней работать. Уже почти год, как я не ощущала себя такой нужной. Не испытывала эти непередаваемые эмоции от танцев… Моя стихия, мой маленький мир, где я была счастлива. Как будто это всё происходило не со мной…или в другой жизни.
В какой – то момент, весело смеясь и уже полностью отдаваясь ритму, я и Рипсиме так забылись, что не заметили нежданного гостя в дверном проёме. Я мгновенно замерла, столкнувшись с парой темных глаз, горевших злобой, и проследила за его взглядом, который был направлен на мой оголенный живот.
– Ой, Фел! – смущенно вскрикнула Рипсиме и быстро прикрылась.
Затем девочка поспешно выключила музыку и выскользнула из помещения.
Впервые за прошедшие месяцы я танцевала. И по случайному стечению обстоятельств он стал свидетелем моего порыва. Я и предположить не могла, что это приведет его в ярость. Лицо Феликса словно перекосило от напряжения и вспышки гнева. В глазах явно читалась неприкрытая угроза сжечь меня этим адским пламенем. Я, как завороженная, продолжала стоять неподвижно, даже не предпринимая попытки поправить свой топик, чтобы прикрыть живот.
По – настоящему страшно мне стало в тот момент, когда он издал звериный рык и кинулся ко мне, грубо схватив за руку и потащив к выходу. Я еле успевала бежать за ним, совершенно забыв о том, что иногда следует ещё и вдыхать кислород. У меня даже не было времени подумать, что он делает. Феликс был очень быстрым и каждым своим движением демонстрировал натренированное тело. Так, под возмущенные крики тети Эльзы и Розы, бросившихся за нами, мы долетели до его машины, припаркованной у подъезда. Муж резко втолкнул меня на переднее пассажирское сидение и захлопнул дверь, направившись к противоположной стороне. Через пару секунду мы уже на бешеной скорости вливались в нескончаемый поток машин по направлению к выезду из города.
Убить и закопать. Вот, что пришло мне в голову. Он хочет покончить со мной. Я свожу его с ума, напоминая о слабой натуре. Я – его совесть, которую Феликс хочет прикончить. Я – та, которая посмела оказаться не тем, кем он представлял меня. И эта ошибка, а точнее, её последствия, ужасно гнетут его.
Два раза мы почти отправились на тот свет – настолько быстро и неосторожно он ехал. Всё это время я молчала, лишь изредка бросая в его сторону испуганные взгляды. Наверное, я трусиха, но мне действительно не хотелось умирать раньше времени, какой бы сложной ни была моя жизнь.
Эту картину надо было видеть – воистину захватывающее зрелище: напряженные руки, вцепившиеся в руль…будто в любую секунду готовые разорвать его на части…молниеносные движения, за которыми было дико наблюдать, сильная шея, на которой пульсировали сосуды…и взгляд… Матерь Божья, иногда мне казалось, что Феликс – не человек. Не может в человеке быть столько яростной мощи, злобы и ненависти!
Мы выехали за город, и, если я думала, что ничего хуже уже быть не может…я крайне ошибалась.
– Ремень! – рявкнул Феликс.
И я только в этот момент с ужасом осознала, что ехала непристёгнутой… Раз уж в городе он ехал с нарушением правил, то, боюсь представить, что же будет дальше… В тот самый момент, когда послышался щелчок ремня безопасности, Феликс вдавил педаль в пол, а меня откинуло на спинку сидения, и моё тело, повинуясь законам физики, просто вжалось в кожаную обивку, будто парализованное. Я закрыла глаза и не собиралась их больше открывать.
Мы неслись на бешеной скорости непозволительно долго, и всё это время я поражалась его выдержке, которой у меня совершенно не было. Я уже готова была кричать, чтобы он остановился, но не могла разомкнуть губы, да и в горле образовалась такая саднящая сухость, что вряд ли мой рот смог бы воспроизвести членораздельные звуки.
И тут машину мелко затрясло, а о капот стало что – то биться. До меня вдруг дошло, что мы едем по камням. Как на берегу реки…
Берег реки?! Как?! Неужели мы отъехали на такое большое расстояние? Она ведь была в 130 км…
Резкое торможение, Феликс вылетает из машины, моментально оказывается на моей стороне, раскрывает дверь, я лишь долю секунды ощущаю его порывистое дыхание на своей щеке, пока он отстегивает ремень безопасности, нагнувшись через сидение…а потом меня больно выдергивают из салона.
Мой позвоночник ударяется о металл, я слышу хруст пострадавших позвонков. Этот зверь, вцепившись своими ручищами в мои тонкие запястья, впечатал в свой внедорожник, лишив возможности пошевелиться. И был так близко, что к физической боли добавилась моральная агония.
– Венера… Ты снова танцевала… Танцевала…как шлюха! – прерывающимся от ярости голосом прошипел он мне в лицо.
Феликс был омерзителен. Меня уже не возмущали оскорбления, мне просто хотелось, чтобы его не стало. Чтобы ни его самого, ни его мамаши больше не было в моей жизни. Господи, может, пора положить конец этой пытке?
– Венера… Или, может, называть тебя Багирой? А? Тебе этот твой бл**ский псевдоним нравится больше?
Феликс уже орал. Он не контролировал себя. И я подумала, что это мои последние минуты, потому что свято верила – этот человек вполне способен меня убить. Мало того…мне кажется, это было самым заветным его желанием. Да и потом – зачем мы приехали в такое безлюдное место?
Всё происходящее безумно напоминало события, заставившие отца Феликса принять решение поженить нас… Только теперь мне было не так страшно.
Теперь я была безразлична к своей участи.
11
Праздник в честь выпускного прошел отлично, без каких – либо инцидентов или помарок. Феликс и его мать часто бросали в мою сторону взгляды: первый – уничтожающие, вторая – снисходительно – изучающие. Я ни секунды не оставалась одна. Думаю, именно поэтому удалось избежать каких – либо столкновений с ним. Но это был всего лишь очередной бой, война же оставалась в самом разгаре.
Свадьба была назначена на 15 августа, то есть, оставалось чуть больше месяца после её выпускного. Мы каждый день были вместе, ездили по различным магазинам, салонам, студиям… Я до этого и представить не могла, что свадьба может требовать настолько больших усилий и затрат энергии. Оказывается, за красивым результатом кроется адский труд. Глаза мои уже не могли смотреть на все эти таросики*, образцы дизайна помещения и всего прочего. Моя роль сводилась к тому, чтобы поддерживать Розу и не давать ей морально скиснуть. Я считала себя не вправе вмешиваться в сам процесс, потому что свадьба – это её событие, все должно быть сделано согласно её вкусу и предпочтениям, чтобы она была спокойна. А нервничала она не по – детски, даже похудела.
Один раз мне приснились её парикмахер и визажист, настолько я была поглощена этой атмосферой. Работу я временно приостановила, группу предупредила, что месяц меня не будет, так сказать, ухожу в импровизированный отпуск. Деньги, конечно, всегда нужны, помощь семье необходима, как ни крути, но подруга важнее на данный момент. Я, откровенно говоря, вообще боялась, что у неё нервный срыв случится. Иногда Роза была похожа на сумасшедший одуванчик, бегающий из одного угла в другой с горящими глазами и постоянно подпрыгивающей копной мелких черных колечек. Арам, как и я, с опаской поглядывал на невесту и всячески пытался успокоить. В конце концов, им помогала целая делегация родственников, всё шло по плану, никаких помарок… Но она упорно твердила, что всё плохо.
Последняя примерка платья превратилась в целый апокалипсис. Она его надела, вышла, посмотрела в зеркало…и начала выть. Когда мы попытались успокоить её, Роза просто вскрикнула и убежала в примерочную, где благополучно закрылась на добрые полчаса. Её подруги детства и я просто прилипли к двери, каждая по очереди уговаривая перестать плакать. Роза была непробиваема, кричала, чтобы её оставили. Я уже сдалась и вернулась на диванчик, на котором мы до этого сидели. Мне было неловко стоять там вместе с её названными сестрами, с которыми она росла, потому как они лучше знали Розу, соответственно и справятся без моей помощи. Не знаю, сколько времени прошло в такой задумчивости, вдруг одна из девушек, Вика, выбежала на улицу, цокая своими неимоверными каблуками, а затем вернулась с улыбкой на лице.
– Он приехал! Сейчас успокоит Розу.
Я вздохнула с облегчением. Это было единственно верное решение – позвонить Араму. Мне кажется, только будущий муж и способен вывести её из этой предсвадебной истерики. Он хороший парень, любит Розу, сможет подобрать слова для успокоения.
На самом деле, эта сторона её натуры оказалась для меня неожиданностью. Такая веселая и рассудительная в то же время девушка вдруг так бурно отреагировала на самое важное событие… Я не думала, что всё это так истощит её психологически. Видимо, перфекционистская натура дает о себе знать, и она просто боится, что все пойдет не так, как она хотела. Но я пребываю в неком легком шоковом состоянии. Эта атмосфера и напряжение в воздухе так новы для меня…
Дверь салона открылась, я подняла голову, чтобы поздороваться с Арамом… И мгновенно почувствовала, как повеяло арктическим холодом. Это был не жених, а брат невесты. Он твердым широким шагом прошел мимо меня, будто и не заметив. Но я – то прекрасно знала, что это невозможно, потому что я сидела у самого входа. Инстинктивно я обхватила себя руками и вжалась в обивку, не в силах оторвать взгляд от его сурового смуглого лица. Не хотелось признаваться в этом, но я его очень боялась. Или, может, боялась того, что он сделает со мной, когда представится случай остаться наедине. Феликс зол и не простит того, что я так просто ускользнула…
Вика пришла и села рядом со мной, вздохнув.
– Ну теперь всё нормально. Даже отец не имеет на неё такого влияния. Роза во всем всегда старалась слушаться Феликса. Странно, правда? Они ведь и вместе – то никогда не жили, но так привязаны… Брат любого разорвет за неё, а она его просто обожает. И не только она, – лукаво улыбается куда – то в пространство, – ты и представить не можешь, сколько девушек и женщин смотрит на него, вытирая слюнки.
Меня так и подмывало спросить, и она сама тоже? Но я благополучно молчала, отходя от потрясения. Там, где Феликс, для меня никогда не будет безопасно. Мне хочется испариться. Но оставлять Розу нельзя.
– Только вот он весь в работе…таких порядочных мужчин ещё поискать…
Я почти зверским усилием воли заставила своё лицо оставаться бесстрастным. «Порядочный»? Феликс?
– Он очень строг, его невозможно вывести из себя, а ещё у него довольно дурная репутация среди коллег, потому что Феликс не церемонится ни с кем, а это часто вливается в жестокость. Но Феликс вообще бесстрашный. Вот эту мощь в нем я и уважаю.
Пока она говорила и говорила, у меня возникло несколько вопросов.
Первый: она уверена, что речь о том Феликсе, которого знаю я? Ведь вывести его из себя было проще простого.
Второй: раз он такой принципиальный, то почему это ограничивается лишь полем его деятельности и не распространяется на личную жизнь? Со мной – то он никогда не церемонился!
И последний, но самый главный, – какого черта девушка мне это всё рассказывает?
– Неужели он тебе ни капельки не нравится? – она вдруг пристально взглянула мне в глаза.
Что она там увидела, не знаю, но это заставило её уважительно кивнуть. А до меня теперь дошло, что Вика решила оценить потенциальную конкурентку и посмотреть, какое воздействие окажут рассказы об объекте её мечтаний. Видимо, взгляды Феликса на выпускном Розы дали свои плоды, и все вокруг подумали, что он интересуется мной. А если бы они знали истинные причины…
– Я никогда не интересовалась теми, кто выше меня по материальному положению и статусу в обществе, – честно призналась я. – Феликс – брат моей подруги. Я не рассматриваю его как мужчину и не стремлюсь привлечь его внимание. Уверена, что это взаимно. Как понимаю, ко всему этому стремишься ты, но я тебе не соперница, Вика. Ни тебе, ни всем остальным.
Пожалуй, я была просто обязана сразу расставить все точки над «i». Я надеялась, что это раз и навсегда прояснит ситуацию, которую она не так поняла. Но ей, видимо, этого было недостаточно.
– Но ты же понимаешь, что нравишься ему?
Это уже было слишком. Я резко поднялась и отвернулась к висящим на стенах фотографиям счастливых невест в умопомрачительных свадебных платьях прошлых лет. Этот прием помогал собраться с силами для достойного ответа:
– Мне кажется, все далеко не так. Я всего лишь новый человек в вашем кругу, и он как хороший брат присматривается к новоиспеченной подруге сестры. Что касается меня, то я не жажду быть предметом его пристального внимания как девушка. И, опять же, твои предположения о том, что Феликс мне может нравиться, абсолютно неуместны. Такие мужчины меня никогда не привлекали.
Отчеканив это уверенным и ровным голосом, я повернулась к Вике, чтобы убедиться, что до неё дошел смысл слов. Судя по тому, как было перекошено лицо стоящего неподалеку Феликса, смысл дошел не только до Вики, но и до него. Знай я, что он уже закончил переговоры с Розой, никогда бы не поддержала этот разговор с приставучей влюбленной девушкой.
Он меня и так не жалует, а теперь, услышав, как пренебрежительно я о нем отзываюсь, увеличит число пунктов в графе «минусы».
– Роза сейчас умывается. Я хочу, чтобы ты довезла её домой, я этого сделать не могу, – обратился он к Вике, так же удивленной его присутствием.
Я в этот момент думала о том, что функция «Хамелеон» была бы сейчас весьма кстати – я бы стала одного цвета со стенами, и меня бы никто не заметил. Ну почему я такая дура? Зачем отвечать на глупые вопросы, зная, что это всё может плохо кончиться? Во всех своих бедах виновата я одна!
– А ты можешь ехать домой. Сегодня Роза будет отдыхать, и твои услуги ей больше не понадобятся.
Это уже было адресовано мне. Холодно, со стальным привкусом и ярким акцентом на слове «услуги». Я – то прекрасно поняла, о чем речь. Чтобы далее не провоцировать его, я подошла к дивану и подняла сумку, готовая уйти. Но в этот момент к нам вышла зареванная Роза, успевшая переодеться и хорошенько умыться. Она сразу же приковала внимание присутствующих, а обо мне было забыто. Следом шла Нана, неся вещи подруги, и я вдруг заметила её взгляд, брошенный в сторону Феликса. И эта туда же?! Пришлось напрячься, чтобы сдержать себя и не закатить глаза.
Феликс открыл перед девушками дверь, они молча вышли на улицу – Нана, Роза и замыкавшая шествие Вика.
– Ну? – вдруг спросил он, кинув в меня убийственный взгляд.
Не думала, что буду удостоена таких любезностей. Мне казалось, что я сейчас подойду, а он демонстративно отпустит ручку, чтобы дверь закрылась перед моим носом. Но ничего подобного не произошло, я присоединилась к остальным и уже хотела попрощаться, как тут неожиданно ко мне бросилась Роза и…крепко обняла. Я растерялась и беспомощно уставилась на её подруг. Ситуация была довольно неловкой, поскольку она меня знала меньше присутствующих, но утешения искала именно на моей груди.
– Роз, всё хорошо, – прошептала я, погладив её по спине, – поезжай домой и выспись, твой организм просто устал.
– Поедешь со мной? Родители будут рады тебе.
Не знаю, зачем я это сделала, но моим рефлексом был поворот головы в сторону Феликса. Я не могла не заметить, как он напрягся, когда Роза пригласила меня к себе. Сколько же угрозы, смешанной с презрением и брезгливостью, было в его глазах…
– Нет – нет, тебе действительно нужно отдохнуть, – ответила я, осторожно отстраняясь.
– Хорошо, – Роза шмыгнула носом и поцеловала меня в щеку на прощание. – Завтра я тебе позвоню обязательно.
Отказавшись от предложения подвезти меня, я помахала девушкам и отвернулась, желая поскорее покинуть это место. Внутри был страх, что Феликс пойдет за мной, когда остальные уедут… Я молилась, чтобы ему действительно нужно было срочно вернуться на работу, откуда состояние Розы вынудило его сорваться…
Боже, помоги мне. Во что же я вляпалась по собственной глупости…
Свет софитов падает на меня, я на миг прикрываю глаза от яркой вспышки. Всё примерно так же, как и сотни других раз. Но почему внутри нарастает чувство необузданной тревоги? Какой неприятный всплеск зарождающегося страха вперемешку с противным волнением, несвойственным мне. Включается музыка, я плавно вхожу в танец, медленно отрывая взгляд от пола. Через несколько секунд наталкиваюсь на голодные мужские глаза. Лицо не успеваю различить, поворот корпуса забирает все мое внимание, а следующее движение требует сосредоточенности. Снова голодные мужские глаза. Но уже другого мужчины. Кинжал в руках грациозно перемещается на мой бок, в таком положении я остаюсь около минуты. Пока моё бедро ритмично покачивается под мелодию, я обвожу взглядом весь зал.
Холод внутри, вспотевшие ладони и комок в горле.
Исключительно мужчины.
Где женщины?
Арам? Как? И он здесь?
С трудом заканчиваю танец, поднимаю брошенный у входа платок и укрываюсь им, как обычно. Иду по коридору в поисках администратора. Наконец, мне удаётся найти симпатичную девушку у двери кухни.
– Извините, – обращаюсь к ней смущенно. – Я не понимаю, здесь какая – то ошибка. Мне говорили, что сегодня свадебное торжество. А там…
Администратор одарила меня раздраженным взглядом и сухо ответила:
– А это имеет какое – то значение? Вам не без разницы, где танцевать? Деньги же платят, как и обговорено.
Я опешила от такого ответа, но грубить сама не стала.
– Послушайте, это моя работа, я сама решаю, на каком торжестве танцевать. И да – для меня имеет значение, где именно танцевать. В зале находятся одни мужчины. Как это понимать?
Губы с матовой алой помадой растянулись в злорадной усмешке.
– Дорогая моя, это естественно. На мальчишнике присутствуют исключительно мужчины!
– На мальчишнике? – тупо повторила я в потрясении.
Мой мозг начал лихорадочно соображать. Мне позвонили два дня назад на рабочий номер, который я включила от нечего делать. Розе какое – то время я уже не была необходима рядом, поэтому от скуки подумывала немного поработать. До её свадьбы было ещё достаточно времени, а заняться мне больше нечем. Платье и туфли я давно купила. Когда поступил звонок, я даже обрадовалась. Говорила девушка. Я им доверяю больше, чем мужчинам, поэтому никакого подвоха не ожидала. Речь шла о свадьбе! Я точно помню, что о мальчишнике и слова не было сказано! Это ошибка! Чудовищная ошибка! Я никогда не танцевала на таких мероприятиях, этого не может быть, чтобы я дала свое согласие!
– Слушайте, вы что – то путаете. Мне говорили о свадьбе. Раз уж так получилось, я возвращаю вам деньги и ухожу. Танцевать перед пьяными мужчинами я не буду.
Я собиралась развернуться, но проворная работница престижного заведения, испуганная перспективой подорвать свою репутацию, схватила меня за локоть и потянула обратно:
– Подождите! Вы не можете уйти! У меня была договоренность с заказчиком, что целый вечер будет танцевать только Багира.
– Кто этот заказчик? – разозлилась я. – Арам Багдасарян? Ну так передадите ему, что Багире стало плохо, и она извинилась и ушла.
– Нет – нет! Столы заказаны на имя Саруханова. И если номеров не будет, мне придется вернуть часть стоимости вечера. Вы не можете уйти!
Она была не на шутку напугана, да и теперь её грубость сменилась мольбой в голосе. Что за чушь, я такое впервые слышу. Как будто при заказе зала заключают договор! Эта девушка явно не в себе. Да и фамилия мне совсем не знакома. Я не танцевала раньше у этого заказчика, поэтому не понимаю настойчивости и каких – то мифических условий, обеспечивающих моё присутствие.
– Вы здесь администратор, вот и разбирайтесь. Незачем было меня обманывать изначально. Это довольно подло.
