Текст книги "Дикая лоза (СИ)"
Автор книги: Дайре Грей
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
Сегодняшнее представление лучше прошлогоднего. Артисты сделали ставку не на техническую сторону, а на сюжетную и уделить больше внимания взаимодействию и внутренним переживаниям героев. Один сольный танец плавно сменяется другим, рассказывая историю старую как мир. Любовь. Предательство. Измена. Ревность. Происходящее на сцене я фиксирую лишь краешком сознания, стараясь переварить услышанное от Изабель. А еще выдержать надлежащую случаю паузу. Как говорят в театре, паузы иногда играют большую роль, чем слова. Но время говорить все же приходит.
– И на что может рассчитывать новая сестра?
Княгиня смотрит только на сцену. В ее светлых глазах отражаются отблески софитов. Она напоминает каменную статую. Ни трепета ресниц. Ни эмоций. Лишь равнодушное внимание, от которого ощущается весомая тяжесть на плечах.
– Любая сестра может рассчитывать на власть, – голос разрывает обволакивающую атмосферу представления. – Равноправие в нашем кругу. Земли в Гленже. Но если говорить конкретно… В первую очередь вернутся силы. И уйдет болезнь…
Мои губы растягиваются в понимающей усмешке. Вот теперь все сходится окончательно. Многоходовка. Простой расчет. Отправить герцога Леай на юбилей одного из ставленников светлых. Подставить Салию. Устроить опасность прорыва проклятия. Добавить для остроты месть Ферды. Избавиться разом от нескольких надоевших фигур. Ранить меня. То есть сделать еще более уязвимой. А после… Сделать выгодное предложение светлым, от которого те не смогут отказаться. И в итоге дать мне шанс на спасение. Что ж… Красиво.
Несколько раз медленно хлопаю в ладоши. На сцене как раз завершается первое действие, после которого не предусмотрен перерыв, но происходит смена декораций. У магов все занимает несколько минут. И зрители могут отвлечься, воздавая должное закускам и напиткам.
– Прекрасно сыграно. Кто автор сценария?
– Коллективное творчество, – ведьма потягивает вино и наполняет мой бокал. – Каждый внес свою лепту.
– Полагаю, Ферда совсем не убивается по Филиппу?
В ложе напротив вечно молодая княгиня как раз шепчется со своим спутником. И ее взгляд обещает многое. Ночь вступает в свои права. И каждая из присутствующих ведьм по-своему попадает под ее влияние.
– Она немного расстроилась, когда услышала о его смерти, – Изабель даже улыбается. – Но кажется, больше ее огорчило, что с ним погибли два образца ее эксперимента.
– Прискорбно.
Новое действие начинается с группового выступления. Яркое и безудержное веселье льется со сцены в зал. Но нас оно не трогает. Чересчур важна тема обсуждения.
– К тому же мы все достаточно знаем тебя, – продолжает моя собеседница. – Ты не станешь убивать без причины. И, если уж на то пошло, Ивар заслужил смерть. А значит, и его друг…
Интересный вывод. Если бы еще кто-то озвучил его до убийства князя. А после происшедшего так легко менять свое мнение.
– Мне казалось, ему благоволили. А если не ему, то его матери.
При воспоминании о свекрови я с трудом сдерживаюсь, чтобы не раздавить бокал. Мне нужен ответ. Каким-то образом мертвая гадина сумела приготовить зелье, благодаря которому я забеременела и родила ребенка от князя Тьмы. И вряд ли такие знания можно получить легко.
– У твоего мужа были определенные заслуги, – что-то в тоне ведьмы неуловимо меняется. – Но основную работу пришлось совершить тебе. И ты сделала то, на что не способна ни одна из нас…
А вот теперь эмоции все же пробиваются наружу. Аура княгини, похожая на мутный хрустальный шар, подергивается рябью. На поверхности отражается едва заметная голубизна с алым отблеском и тут же исчезает. Странное сочетание. Подобное порождается глубоким конфликтом противоположных чувств. Например ненависть и любовь. Но здесь что-то иное. Что?
Смотрю на собеседницу прямо, пытаясь прочесть выражение ее глаз. Но она отворачивается. Лицо оказывается в тени. Изабель есть, что спрятать. Но что? И почему?
– Я не являлась истинной ведьмой, поэтому не утратила способность к деторождению. Однако теперь эта функция нарушена. Мы в равных условиях.
Если Оливия права, и ведьмы меня ненавидят, стоит немного снизить накал страстей. При наличии сил их эмоции оказались бы полезны, но не сейчас. Благодаря равноденствию я ощущаю силу словно через толстые перчатки. Слабые отголоски темных волн. Управлять ими нельзя. Даже прикоснуться не выйдет. Лишь наблюдать, дразня собственную жажду. Способности действительно избавили бы меня от болезни.
– У тебя есть сын, – отвечает ведьма, глядя в сторону.
– И он далеко. Настолько, что я даже не могу к нему приблизиться, не рискуя погибнуть.
– Эту проблему также можно решить через Посвящение, – она поворачивается и смотрит мне в глаза. – Светлый Совет не имеет права контролировать ребенка истинной ведьмы.
Сердце пропускает удар. Медленно вдыхаю и выдыхаю. Да. Такое предложение звучит даже весомее, чем возможность исцелиться от рака. Забрать Анджея и воспитывать его самой. Вот только…
– Он тоже потенциально истинный…
– И ты не хочешь, чтобы он стал одним из нас, не так ли? Все отлично устроится, ведь твое желание сходится с нашим. Мы не желаем видеть еще одного Ивара Шеруда. А вот княгиня Афистелия стала бы прекрасным дополнением в нашем цветнике.
Скорее террариуме. Перевожу взгляд на сцену. Совершенно не понимаю, что там происходит. Сюжетная нить потеряна. Да мне она и не интересна. Перед глазами стоит портрет сына. Отпечаток его ладошки. Сцена в суде. Его надсадный крик. Хочу ли я вернуть его? Да. Хочу ли я, чтобы он стал темным? Нет. Смогу ли я воспитать его так, чтобы уберечь от Тьмы? Не знаю. Но если сама перешагну черту, велика вероятность, что утащу его за собой. Даже не пройдя Посвящение, он может стать очень сильным темным магом. И что тогда? Какой смысл был терпеть унижения в суде и отрекаться от него, если итог окажется вовсе не тем, за который я боролась? С другой стороны никто не станет мешать мне оставить Анджея в Гленже. Также найти ему няню и приходить по возможности. Следить за безопасностью. Оберегать его.
Ставлю бокал на столик и переплетаю пальцы обеих рук на коленях. Предложение выглядит чересчур соблазнительно. И в нем наверняка кроется подвох. Какой?
– По-вашему светлые позволят отобрать у них преступницу? Столь образцово-показательно наказанную?
– Снять печать Брасияна нетрудно, – изучающий взгляд темной пробегает по мне. Она смотрит на ауру. – Я могу убрать ее прямо сейчас. Придется подождать пару дней, чтобы способности восстановились полностью, и болезнь отступила. А затем тебе нужно будет пройти Посвящение. Не думаю, что с ним возникнут проблемы.
– Брасиян почувствует, что печати нет, – не отказываюсь, но обозначаю очевидные сложности.
– Он не имеет права вторгаться на праздник. И несколько дней мы как-нибудь сможем его сдержать. Тем более, что Гипнос будет занят Фердой. А мы после равноденствия окажемся в выигрышной позиции. Протянуть время несложно.
Прикрываю глаза. Пара дней. Одна ночь и пара дней. А затем Тьма. Вечная Тьма. Мне не оставят выбора, если я приму предложение. Нет. Ведьмы пошли на большую уступку, чтобы заманить меня сюда. И уйти мне не дадут. Тьма или смерть. Выбор не велик.
– Я могу подумать?
– Конечно, – Изабель снова улыбается как кошка, объевшаяся сметаны. Мы обе понимаем, что условия обозначены, и все остальное – лишь попытка сохранить лицо с моей стороны. – Праздник только начался. Кстати, у меня есть для тебя подарок. – Она вытягивает руку и щелкает пальцами. – Подойди!
Одна из ведьмочек у входа вздрагивает, встает и приближается, опускается на колени рядом с креслом княгини. Та поглаживает ее по волосам как домашнюю зверушку. Я наблюдаю с вежливым любопытством, ожидая продолжения представления.
– Розалинда недавно пополнила коллекцию моих девочек. После одного неприятного события, участником которого стал ее брат. Ей есть, что рассказать тебе.
Ведьмочка поднимает на меня испуганный взгляд. В ее лице мелькает что-то знакомое. К тому же… Брат. Ее брат. Мне требуется несколько мгновений, чтобы вспомнить. А затем…
«Сдохни, гадина!»
Мой несостоявшийся убийца. Кажется, его сестра бесследно исчезла. А теперь нашлась. Зная Изабель… Она не стала бы использовать девчонку, чтобы надавить на ее родственника. Скорее выкупила ее у того, кто стоял за покушением. Пожалуй, мне есть, что послушать. И это очередной маленький подкуп. Демонстрация дружелюбия. Так и тянет отправить ведьму вместе с ее подопечной очень далеко. Но я не в том положении.
Улыбаюсь, рассматривая несчастную. Она выглядит довольно жалко. Хотя внешне совершенно здорова и подобающе одета. Но есть что-то еще. Страх. Даже ужас. И слом. Глубокий внутренний слом. Кто-то отыгрался на ней за сорванное покушение. Кто-то, кто очень хотел от меня избавиться, но не нашел хорошего исполнителя.
– Очень великодушно с твоей стороны приютить бедняжку. Похоже, ей сильно досталось.
После моих слов Розалинда вздрагивает, темная поглаживает ее по волосам, успокаивая. Несмотря на свою жестокость, к подопечным ведьма проявляет определенную заботу. Конечно в той мере, в которой это возможно для темных.
– У Рози был сложный период реабилитации, но сейчас все уже почти в норме. Я оставлю вас. Ты же не обидишь мою крошку?
– Ты же знаешь, что подобное не в моих привычках.
– И именно поэтому я надеюсь, что ты примешь наше предложение.
Изабель последний раз проводит по волосам ведьмочки и встает. Кутается в накидку, бросает короткий взгляд на сцену, делает жест второй сопровождающей, и они обе уходят. Мы остаемся вдвоем. Указываю на опустевшее кресло.
– Присаживайся. Не думаю, что твоя покровительница обидится, если ты займешь ее место.
Она безмолвно встает и осторожно опускается на самый краешек сидения, стараясь смотреть в пол. Ей все еще страшно. И она ни капли мне не верит. Читать ее ауру легко. Да и мимика, и жесты выдают многое. Для полноты картины не хватает синяков. Но я даже могу представить, где они находились. И что примерно с ней делали.
– Расскажи, что ты помнишь. Тебя похитили, верно?
– Да, – она отвечает едва слышно и мелко кивает, украдкой бросая на меня взгляд из-под ресниц. – Рано утром в квартиру ворвались и забрали меня. Я даже ничего не успела сделать. Они не колдовали. Просто ударили меня несколько раз так, что я не смогла ни закричать, ни воспользоваться магией. Потом по затылку. Очнулась уже в какой-то комнате. Там была кровать и вообще довольно уютно. Но без окон. Мне сказали, если брат сделает все, как надо, меня отпустят.
Вспоминается тот неудачник, в которого я стреляла в тюрьме. Глупый мальчишка, оказавшийся втянут в игры Света и Тьмы. Мелкая разменная монетка. Как и его сестра.
– Как твой брат оказался в тюрьме?
– Он увлекся какими-то играми. На спор. Новое веяние среди молодых магов. Проспорил какую-то глупость и должен был выполнить чье-то желание. Он нарушил правила по мелочи и попал туда всего лишь на пару недель. Я надеялась, что его быстро отпустят, и все закончится только временным и частичным лишением сил. Он не сделал ничего серьезного…
– Я тебе верю, – перебиваю достаточно мягко, чтобы не заставить ее нервничать еще больше. – Что было после? Когда он не справился?
Собеседница замирает, словно перед прыжком со скалы. Ей тяжело вспоминать. И я могу понять. Но мне нужны ответы.
– На следующий день утром меня забрали из той комнаты и перевели в другую. Туда зашел темный… Он сказал, что ничего не вышло. И теперь я отработаю долг брата по-другому. А дальше…
– Неважно. Как выглядел темный?
– Я плохо его рассмотрела. Он был очень высокий. Худой.
– Его аура. Сможешь нарисовать?
Достаю салфетку из стоящей на столике вазочки и подталкиваю к ней. Карандаша у меня нет. Но девочка справится и сама. Она отрывисто кивает и склоняется над столом. На тонкой бумаге начинают проступать узоры магического рисунка. По крайней мере, теперь я буду знать, кого опасаться больше других. Изабель могла бы и сама сказать, но получить информацию из первых рук всегда ценнее. Если повезет, сегодня я даже узнаю, за что меня так хотели убить.
В конце концов, праздник только начался…
Глава 7Я снова стою в фойе, прислонившись спиной к одной из колонн. Сквозь бокал наблюдаю за Морлаоном, беседующим с Изабель. На лицах обоих лишь вежливые улыбки, в аурах все столь же безмятежно. Но я знаю, как они не переносят друг друга. И не могу не согласиться с ведьмой…
Пожалуй из всех князей темный погодник производит наиболее отталкивающее впечатление. Он стар и выглядит таковым. Морщинистое лицо, тонкие губы, круглые глаза навыкате, длинные волосы с заметной сединой, нос с горбинкой, крючковатые пальцы, сутулые плечи, сухощавая фигура в бесформенном балахоне. Нарочито неприятная мимика и жесты, вызывающие отвращение. Чем именно? Сложно объяснить, но что-то в колдуне заставляет внутренности сжиматься и завязываться узлом.
Отвожу взгляд. В его ауре нет ничего интересного. Не его видел Деметрий на той поляне в Гленже и не он устроил покушение на меня. А жаль… Найти виновника хотя бы одного события было бы неплохо. Можно прикинуть выгоды и дальнейшие ходы. Но пока мне не везет.
Делаю глоток вина. Антракт подходит к концу, темные спешат вернуться в зал, чтобы продолжить развлекаться. Многие уже подпали под действие равноденствия. Ведьмы смеются. Их одежда сползает ниже. Разрезы на юбках становятся откровеннее. Они ищут общества колдунов, а некоторые пристают к охране. И боевикам сложно оставаться равнодушными. Они пока держатся. Но скоро последние обрывки морали будут забыты. Начнется оргия…
Наступление весны тесно связано с пробуждением жизни. И секс является наилучшим отражением этого процесса. Для темных естественно. Особенно для ведьм. В такую ночь княгини меняют партнеров как игрушки. Кому-то везет чуть больше, кому-то меньше. Завтра утром Эскалару придется посчитать трупы и уведомить светлый Совет о потерях. Такова договоренность. Никто не приходит на равноденствие насильно. Согласие дают добровольно, понимая последствия. Но кто всерьез верит, что может умереть? Искушение слишком велико. И именно поэтому темным сходят с рук мелкие шалости.
Мимо проплывает Шайен под руку с мужем. Шлейф ее силы лишь на мгновение накрывает меня. В глазах темнеет, а низ живота сводит от жара и острого желания. Кровь едва не вскипает. Дыхание перехватывает. Залпом допиваю вино, стараясь охладиться. Кажется, ведьма себя уже почти не контролирует. Князю придется несладко. Нелегко смотреть, как твоя жена удовлетворяет свою похоть с другими. А отравительница любит, когда он смотрит… Что-то в таком положении доставляет ей извращенное удовольствие. Возможно, ощущение полной власти над ним. Или вседозволенность?
Закрываю глаза. Прижимаюсь затылком к колонне и медленно дышу. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Нужно успокоиться и прийти в себя. В ложу лучше не возвращаться. Самое интересное я уже узнала. Теперь стоит найти удобную точку обзора и рассмотреть ауры остальных гостей. А еще обдумать предложение Изабель в тишине и одиночестве.
– Не ожидал, что ты придешь… – шелестящий голос над ухом заставляет замереть. Среди темных нельзя расслабляться. Они как звери ждут только момента, чтобы накинуться и уничтожить.
– Не думала, что тебя вообще интересует мое присутствие, – открываю глаза и поворачиваю голову в сторону говорившего.
Он стоит близко, прислонившись плечом к той же колонне и скрестив руки на груди. Почти касается меня. Его дыхание щекотит кожу на плече. Зигмунд смотрит прямо перед собой, делая вид, что совершенно не заинтересован в беседе. Его прелестная маленькая жена, похожая на лесную нимфу, как их представляют в Гленже, направляется в ложу и одаривает меня мрачным взглядом напоследок. Ей много лет. Говорят, их брак заключен едва ли не сразу после Посвящения князя, а подобная верность у носителей Абсолюта Тьмы встречается редко.
– Меня не интересует, но я знаю, кого заинтересует…
– Твоя жена меня не убьет за то, что ты стоишь рядом?
Княгиня известна своим темпераментом и ревнивостью. Ее чары весьма искусны и результативны. Раньше я всегда старалась держаться от нее на расстоянии. К женам смертоносных боевых магов лучше не приближаться.
– Чтобы не злить ее еще больше, мы не станем затягивать наш разговор, – Зигумунд отворачивается, будто рассматривает зал и смотрит в другую сторону, но я отлично его слышу. – Поднимись на галерею. С тобой хотят поговорить.
– Кто же рискует использовать тебя в качестве посланца?
– А кто подумает, что князь исполняет роль простого посланца? – хмыкает лучший фехтовальщик темных и удаляется следом за своей княгиней.
Провожаю его внимательным взглядом, стараясь уловить как можно больше подробностей. Нет. За покушением и помощью стоит не он. Что ж… Список кандидатов стремительно сокращается. Остались двое, с кем я еще не имела чести побеседовать. Возможно, один из них ждет наверху. Ведьмы высказали свою волю через Изабель. Кого пришлют мне князья?
Отхожу от колонны и оставляю бокал у бара. Галерея – отличное место для уединения и наблюдения. Если получится, смогу рассмотреть ложи оставшихся князей. Вот только и убить меня там легко. Темно. Тихо. Никаких свидетелей. И след магии будет очень сложно отследить. Но я и так рискую. И с каждой минутой пребывания здесь, риск только увеличивается. Неизвестно чем обернется желание княгинь видеть меня новой сестрой, когда они окончательно утратят разум.
Так или иначе, выбора нет. Следующее приглашение к разговору может оказаться не столь вежливым.
На галерее царит полумрак. Пространство вокруг озаряют лишь отблески софитов. Местные источники света отсутствуют. И смесь теней создает обманный эффект. Темнота приглушает звуки сцены, но подчеркивает легкий шорох платья. Стук сердца становится четче. А дыхание глубже. Осматриваюсь вокруг. Никого. Осторожно подхожу к перилам и смотрю вниз. На сцене стремительно разворачивается второе действие. А в некоторых ложах чуть припущены шторки. Нахожу взглядом ту, что меня интересует. Но рассмотреть ауры не успеваю…
Ощущение взгляда в спину бьет словно нож. Угроза. Опасность. Инстинктивно разворачиваюсь, делая шаг от ограждения. Но противник быстрее. И сильнее. Стальные пальцы обхватывают горло и толкают назад, вынуждая упереться поясницей в перила и прогнуться. Зависнуть над залом, обхватив держащую меня руку обеими ладонями.
– Сколько проблем решила бы твоя смерть… – Тейрун даже не напрягается, легко удерживая меня одной рукой. Смотрит с высоты своего роста и в его глазах даже в полумраке читается раздражение и усталость. Словно все происходящее ему до смерти надоело. – Никаких разногласий. Конфликтов. Споров. Мир и покой…
– Так… что… тебе… мешает?.. – воздуха не хватает, хватка у князя хорошая. А моя поза не дает простора для ответного хода. Да и не с моими возможностями сейчас спорить с истинным, настроенным столь радикально. Его аура… Именно ее нарисовала Розалинда.
– Дал слово, что оставлю тебя в покое. Придется сдержать.
Он резко дергает меня на себя и отталкивает к стене так, что я едва успеваю подставить руки, чтобы не врезаться в нее лицом. Кашляю и делаю глубокий вдох. Прочищаю горло. Оборачиваюсь. Князь издевательски поправляет рукава рубашки и стряхивает несуществующую пыль.
– Я так понимаю, это было приветствие?
Перед глазами всплывают карты на маленьком столике в темной палатке. Принц Ночи, который желает убить меня. Ему мешает сумеречная пара, которую я пока так и не нашла. И Мудрец положит конец распрям. Неужели Илей заставил Тейруна оставить меня в покое? Как же ему это удалось?
– Мое приветствие заключается в одном простом вопросе, – собеседник окидывает меня тяжелым взглядом. – Менее изощренный способ самоубийства ты придумать не могла?
Теперь в его голосе звучит едва сдерживаемая злость. И все то же раздражение. Кто бы мог подумать, что мое появление вызовет у темного столько эмоций…
– Ты организовал те покушения на меня? В тюрьме и перед судом над Анджеем? – аура аурой, но я хочу знать точно.
– Изабель уже свела тебя со своей новой девочкой? – князь поворачивается в профиль и барабанит пальцами по ограждению. – Да. Я хотел тебя убить. И организовал покушения. Повторю: твоя смерть решила бы множество проблем. Но мой брат почему-то считает иначе… И иногда нам приходится искать компромиссы.
Брат? Что-то раньше я не замечала, чтобы князья считали друг друга братьями. Однако сейчас речь о другом.
– И зачем же ты хотел меня видеть? Если так мечтаешь избавиться.
– Затем, что новая ведьма в нашем тесном кругу мне не нужна. И не только мне… Твоих сучек-сестер и так довольно сложно контролировать. И они всегда умудряются развернуть ситуацию себе на пользу. Еще одна такая тварь, и князьям придется объединиться со светлым Советом, чтобы выжить, – он говорит предельно грубо и прямо. Откровенно. Хотя темные часто врут, но сейчас… Пожалуй, я верю.
– Какое лестное и высокое мнение…
– Я здесь не ради реверансов и дипломатии. Хочешь выжить – уходи до полуночи. После будет поздно. Равноденствие доберется и до тебя. И тогда вопрос выбора уже не встанет. Ты согласишься на любое предложение, чтобы только снова почувствовать силу.
Медленно вдыхаю и выдыхаю. Подхожу к перилам и останавливаюсь, глядя вниз. Веселье разгорается. События на сцене приближаются к развязке, в ложах начинается разврат, и даже в партере заметно оживление. Он прав. Даже сейчас, не имея способностей, я чувствую, как кожа становится чувствительнее и тоньше. Как мечется сила за стеной печати. И желание обладать ею становится все сильнее. Еще немного, и я сорвусь. Уходить стоит во время. Кое-что прояснить удалось, а значит, приход сюда уже не напрасен. Но как ускользнуть?
– Сомневаюсь, что в сценарии ведьм есть вариант, где я спокойно покидаю театр.
– Ты имеешь в виду живая и относительно здоровая? – Мы встречаемся взглядами. Тейрун ухмыляется и разворачивается лицом к залу, как и я. – Чуть позже, когда веселье станет ярче, Эскалар выведет тебя из здания.
– С чего вдруг?
– Чары моей жены действуют на него наркотически, а ты буквально увешана ими.
– Что?
Пытаюсь вспомнить жену князя. Он постоянно меняет любовниц. Одна из них появлялась с ним чаще остальных и она же присутствовала на шабашах, но княгиня… Чары. Увешана чарами. По спине пробегают мурашки понимания.
– Ты – отец Ферды.
Лицо темного на секунду застывает, а затем преображается в понимающей улыбке.
– Она тебе сказала. Так и знал… Сентиментальность все еще в ее натуре. Хоть Лив и пытается строить из себя статую.
Пытаюсь представить князя рядом с плетуньей. Пожалуй, они хорошо смотрелись вместе. Высокий маг и привлекательная волшебница с длинными волосами. Красиво. Вот только, как оказалось, что Ферда стала такой? И зачем?
– Почему ты на ней женился?
– Разве она не рассказала тебе о благородном желании обуздать Юту? – саркастически интересуется собеседник.
– Я спрашиваю не о ее мотивах, а о твоих. Светлая волшебница. Князь Тьмы. Как ты с ней уживался?
Некоторое время он молчит. Взвешивает. Отвечать или не стоит. И что-то все же заставляет его заговорить:
– Церемонию провели до ее Посвящения. Я уже носил Абсолют. И довольно долго. Но к тому моменту мы все устали. Хотелось мира. И мы посчитали, что союз истинного темного и потенциальной светлой будет полезен. Ошиблись. Оливия получила Абсолют после рождения Ферды. Когда поняла, что никогда не сможет находиться с ней рядом…
– Ты пошел на церемонию только потому, что устал? И хотел мира? Я не верю…
– Ты хотела услышать о неземной любви или жажде обладания? – князь вздыхает. – Церемония связывает нас до конца жизни одного из участников ритуала. Тогда нам казалось, что мы понимаем последствия. Жизнь показала иначе. Ты убила своего мужа и забрала сына. Вырвала его из лап Тьмы. А моя жена ушла от меня. Оставив нашего ребенка без ласки и понимания. Не уверен, что когда-нибудь смогу ее простить…
Его сравнение заставляет сжаться что-то внутри. История всегда повторяется. Всегда. Вот только финал может быть иным…
