Текст книги "Любовь по смете не проходит (СИ)"
Автор книги: Дасти Винд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
– Кошмар, – констатировала я, когда мы проехали усадьбу.
– Жалкое зрелище, да? А ведь это здание старше нас всех вместе взятых, – Игорь Сергеевич вздохнул. – Там раньше было Министерство культуры, а теперь будет визовый центр. И визовый центр хочет жить красиво. Заказчик отеля им в этом поможет – проспонсирует нашу работу, только сделать мы все должны так, как он хочет. Чтобы вид подать. Поняла?
– Не совсем.
– Чтобы эта груда кирпича не портила красоту вокруг стеклянного эскимо, – грубовато пояснил Алексей Алексеевич. – Доступно?
Я промолчала и отвернулась. Моя работа была бы идеальна, если бы не этот зам-хам. И как они с Евгением могут быть лучшими друзьями? Они же совершенно разные.
Алексей Алексеевич приткнул свою Тундру в сотне метров от поста охраны. На посту нас встретил ведущий архитектор "Шпиля" и предложил обойти сооружение кругом.
– Так мне будет легче объяснить, что мы от вас хотим, – пояснил он.
И мы пошли.
Что такое стройка? Это место, где черт ногу сломит. Нам выдали каски, но проблема была не в этом. Я с ужасом оглядывала прилегающее к зданию пространство, слабо представляя, как пройду там на шпильках. Но поскакала, куда деваться. Следом за инженерами заказчика и их архитектором, следом за Алексеем Алексеевичем и Сергеичем.
Мужчины говорили много, часто останавливались, рассматривали макет с планшета, крутили его и так, и эдак, спорили, хмуро переглядывались. А я слушала. И в мыслях уже расчерчивала свой собственный проект.
– Аня, ты тут все равно не при делах, – Алексей Алексеевич вдруг схватил меня за локоть. – Сбегай-ка до машины, я наши прайсы забыл.
– А нельзя их посмотреть на сайте?
– Я бы хотел иметь раскладку перед глазами, – заметил стоявший рядом архитектор – мужчина с бородой старообрядца.
– Хорошо. Сейчас все принесу.
Алексей Алексеевич дал мне ключи от машины. Я обернулась, оценивая сложность обратного пути, и выбрала дорожку вдоль ограды. Туфли, конечно, запылила ужасно, зато до поста охраны добралась без приключений. Вышла из ворот и… на колее подвернула ногу, да так, что в лодыжке что-то отчетливо и смачно хрустнуло. Больно стало сразу – я взвизгнула и, едва не упав, отскочила обратно к воротам.
– Не ушиблись? – спросил охранник, высовываясь из будки.
– Нет, все нормально, – скрипя зубами, я поправила туфлю, постояла ещё немного и, собравшись с силами, поковыляла к машине. Боль вроде бы была терпимой. Я ставила ногу и так, и так, ища удобное положение, и иногда постанывала, но больше от досады, чем от боли.
Вот квашя! Только взяли на объект – умудрилась ляпнуться. Хорошо не целиком. Иначе бы сгорела со стыда.
Я забралась в машину к Алексею, перевела дух, осмотрела ногу. Ничего страшного вроде не было, вот только ступней крутить я не могла.
Ну, чай не Золушка, само заживет.
Протерев туфли обнаруженной у коробки передач салфеткой, я скомкала бумажку в ладони и, взяв под мышку папку с прайсом, поковыляла на стройку. Без меня осмотр территории успели закончить, и теперь засели за переговоры в вагончике архитектора, расположенном неподалеку от поста охраны. Это было весьма кстати, потому что нога болела.
Добравшись до вагончика, я позволила себе похромать, но на время переговоров совсем забыла о травме, если это вообще можно было так назвать.
Переговоры вроде бы прошли успешно – условия сделки меня не касались, поэтому, получив доступ к презентации макета, я изучала его всю беседу. По-моему, заказчики сами не знали, чего хотели, потому что делать из старинного здания в стиле сдержанной эклектики пафосный дворец с скульптурами и барельефами – перебор. И деньги на ветер.
На работу мы доехали без приключений. Алексей Алексеевич был очень горд собой – по его мнению, он отлично провел переговоры. Ну да, болтал он лихо, умел найти подход. Я начинала понимать, за что его так ценят на фирме.
– Я Евгению Александровичу все расскажу, как он вернется, а вы пока работайте с материалом, – раздал он указания, когда мы вошли в офис.
Игорь Сергеевич отправился к менеджеру на ресепшен – что-то узнать про договор с заказчиком, а я вернулась на свое рабочее место.
– Что с ногой? – спросила Марина, единственная заметившая, что я прихрамываю.
– Подвернула, пока за мужиками по стройке бегала.
Марина хихикнула.
– Ты для таких дел кеды себе принеси. У меня вот есть, – она пнула ногой тумбочку под столом. – С вашими травмами отдел – как после разбойного нападения. Везде бардак, у Кольки челюсть разбита, ты – хромаешь. Не знаешь, кстати, где Николай так мордочку помял?
– Не знаю, – сухо ответила я.
– Ударился, сказал же, – раздражено отозвался Николай. – Хватит шить мне криминал.
– Ударился? Как прошлый раз? – не отставала Марина.
Коля, полным возмущения взглядом, посмотрел на коллегу. Та озорно подмигнула ему.
– Ну, признайся, опять из-за девушки?
– Так, Аня, – ответить Коле не дал зашедший в кабинет Игорь Сергеевич. – На сервере – папка нашего отдела, пароль спроси у Коли. Просмотри файлы по объекту. Сейчас приду, начнем.
Сергеич вышел, а Коля присвистнул, совершенно забыв о его с Мариной перепалке.
– Кажется, ты больше не стажер, Сазонова. Поздравляю! С тебя пузырь.
– Вот ещё!
Игорь Сергеевич, дав мне задание, уехал по делам. Конечно, до конца рабочего дня я все сделать не успела. Да ещё и нога ныла так, что отдавало в бедро. В общем, когда через час после окончания рабочего дня я встала из-за стола, то поняла, что сама до дома не доберусь. Одна мысль о том, что ещё придется спускаться с лестницы, ввергла меня в ужас. Выход был один.
– Паша, привет. Ты уже дома?
– А то. Мне ж себя зарекомендовать не надо.
– Па-а-аш, – протянула я. – Я ногу подвернула.
– Такси вызови.
– Я по лестнице спуститься не смогу.
– Ну, пипец! Сломала что ли? Жди, сейчас приеду.
– Я охраннику скажу, чтобы он тебя пустил.
– Ладно. Хоть посмотрю на твою контору.
Я позвонила на пост, предупредила о визитере и, спрятав мобильный в сумку, осторожно поднялась на ноги. Покачалась из стороны в сторону. Сделала шаг – больно. Тяжело вздохнула и вдоль стенки поковыляла по коридору. Дверь в кабинет Евгения была приоткрыта. Мне захотелось зайти и сказать ему "до свидания", ведь сегодня мы почти не виделись. Я тихонько постучала.
– Входите! – громко и весело ответил мне женский голос.
Я помедлила, прикидывая, стоит ли входить и чем это чревато. Может, ну их к черту, эти игры во флирт – зайду, увижу его с любовницей, и все сразу встанет на свои места?
Я тряхнула головой и, решительно взявшись за ручку, шагнула в кабинет босса.
В кресле Евгения, закинув длинные ноги на его стол, сидела молодая женщина и потягивала из бокала, размером с аквариум, напиток бордового цвета. Открытая бутылка темного стекла, возвышающаяся по правую сторону от незнакомки не оставляла вопросов – дама пила вино.
Женщина, покачав бокал в руке, кивнула мне.
– Слушаю вас.
Я часто заморгала, несколько растерявшись. В даме, бесцеремонно занявшей место моего начальника, я без труда опознала "звезду", посоветовавшую мне в первый рабочий день делать отсюда ноги.
– А где Евгений Александрович? – наконец, спросила я.
– Хотелось бы и мне знать, – тоскливо поглядывая на вино в своем бокале, произнесла незнакомка. – Наверное, подписывает очередной контракт в каком-нибудь ресторане с омарами. А ты – одна из его трудоголичек-энтузиасток?
– Не понимаю, о чем вы, – холодно ответила я.
– Конечно, понимаешь… Мы же можем на "ты"? – она подмигнула мне. – Так понимаешь, о чем я? Это же такая простая схема. Женечка красивый, обаятельный, умный. И очень грамотно пользуется своими преимуществами, – "звезда" убрала ноги со стола и, опершись о столешницу локтями, подалась вперед. – Вот скажи мне, только честно, ведь хочется на работу идти и трудиться, трудиться, трудиться, чтобы тебя похвалил и мило, а, главное, многообещающе улыбнулся красавчик-босс? Хочется же?
Я промолчала. Не нашла нужных слов, а незнакомка все смотрела и смотрела на меня осоловевшим взглядом, то ли ожидая ответа, то ли тупо зависнув. Отступать было некуда.
– Не знаю, – бросила я.
– Знаешь. По глазам вижу, знаешь, – "звезда" глотнула вина и, облизнув губы, мечтательно воззрилась в неведомую даль, которая, видимо, мерещилась ей в кабинете. – Я его так и не смогла полюбить, как ни старалась. И ничего у нас не вышло, только родителей рассорили. Женечка ведь на работе венчанный, давно и надолго. Не нужны ему ни любовь, ни семья, ни женщина. Так, перепихон иногда, как здоровому мужику.
Ну отлично, ещё пьяных бредней экс-мадам Шершневой мне не хватало. Или не экс? Пора было удирать.
– Я, пожалуй, пойду.
– Да садись! Выпьем! Тут еще бокалы есть. Постой!
– Аня! Воблешка, ты где?! – раздался из коридора мощный рык моего брата.
Я попятилась к двери.
– Это кто это там так орет? – "звезда" вскинула бровки. – К тебе?
– Брат. Заехал…
Дверь ткнулась мне в спину и на пороге появился хмурый Пашка.
– Я тебя долго здесь… – заметив красивую женщину в зоне досягаемости, братец тут же расплылся в улыбке. Его плохое настроение как ветром сдуло.
Я отступила в сторону и взяла брата за руку, но убегать с поля боя было поздно. Пашка быстро входил во вкус.
Пригладив лапищей жесткие вихры, Павел, отцепившись от меня, сделал шаг вперед и выдал:
– Ну здравствуй, красивая.
– Ну, здравствуй, – жена моего босса ослепительно улыбнулась и беззлобно бросила. – Медведь.
– А что так грубо? – Пашка вразвалочку подошел к столу и замер, скрестив руки на груди. – Али не мил я тебе, краса ненаглядная? Али обидел чем?
Мне захотелось провалиться сквозь землю. "Звезда" томно вздохнула, глянула метко из-под полуопущенных век и произнесла мягко, певуче.
– Ах, добрый молодец, грусть-тоска меня, горемычную, заела. Не дает нелюбимый муж мне развод. Времени у него нет делить совместнонажитое.
– Паша, поехали домой, – я зацепилась брату за локоть и сделала попытку подтащить героя-любовника к двери. Дохлый номер. С таким же успехом я могла пытаться сдвинуть с места скалу.
– Может, поговорить с твоим мужем, красна девица? На путь истинный наставить, – продолжал заливать Пашка.
– За-а-аткни-и-ись, – едва слышно заскулила я.
– Не переговоришь ты его адвоката, добрый молодец, – "звезда" грустно улыбнулась и, будто только вспомнив о выпивке, подняла перед собой бокал. – Может, вина на дорожку?
– Никак нет, сударыня. У порога конь ретивый копытом бьет.
Я звучно шлепнула себя ладонью по лбу.
– Ах, конь… – "звезда" залпом допила вино и поднялась. – А не докинешь ли ты меня до дома, богатырь?
– А чего бы и нет? Докину, красивая.
Шершнева прихватила початую бутылку и, виляя задом, прошла мимо нас. Пашка, пофыркав, как жеребец на выгуле, поспешил за ней.
– Ты сдурел? – зашипела я ему в ухо, прыгая следом на одной ноге. – Это же жена моего начальника!
– Так они разводятся, – Пашка дал мне локоть. – Держи, болезная.
– Болезный у нас ты! Ты понимаешь, что меня подставляешь?
– Нет, а чем? – мы спустились в холл.
– Всего доброго, Маргарита Владимировна, – попрощался со "звездой" охранник.
– Пока-пока! – отсалютовала ему бутылкой Шершнева.
– Марго! – прошептал Пашка, открывая передо мной входную дверь. – Мое любимое имя.
– Я тебя придушу. Честное слово, придушу! Даже не вздумай!
– А я не думаю, я делаю, – он полез в карман за ключами и, сняв машину с сигналки, заорал на всю улицу. – Маргарита Владимировна! Вон та черная бэха, прямо у лестницы! Прошу любить и жаловать!
Автомобиль мигнул фарами.
– Ой, раритет! – взвизгнула "звезда", выплеснув руками, и без зазрения совести полезла на переднее сидение.
Мне часто хотелось отвесить Пашке хорошего подзатыльника или пинка под зад, но сегодня он переходил все мыслимые границы. Скрестив руки на груди, я дулась, сидя на заднем сидении, а братец с новой знакомой продолжали обмен любезностями. Я, конечно, слушала, но ничего интересного для себя не открыла. Узнала только, что брак Марго с Евгением устроили их родители – не последние лица в бизнесе и политике города.
Мне стало жаль Шершня – от такой балаболки любой бы сбежал. Я слушала ее пятнадцать минут, и у меня уже уши в трубочку сворачивались. Ахинея – и только. Пашку же перло, как кота от валерьянки. Не удивительно, что когда мы подъехали к нашему дому, братец, продолжая охаживать жену моего босса, даже не додумался мне помочь. Я приподнялась и что есть силы двинула его кулачком по плечу.
– Чего? – даже не обернувшись, спросил он.
– Домой пошли.
– Так иди. Я задержусь, – отмахнулся Пашка.
Я просунула руку за сидение и щипанула брата за бок.
– Ай!!! – подскочил он, тут же приняв меня во внимание. – Сдурела что ли?!
Маргарита хихикнула. Я бросила на нее злобный взгляд.
– Домой пошли. Я одна не дойду.
– Ну, пошли. Марго, подождете меня? Я глушить не буду.
– Не бойся, не уеду.
Я просто кипела от злости. Даже про ногу забыла и вполне резво взбежала по ступенькам.
– Паш, я тебя умоляю, оставь ее в покое. Это человек не твоего уровня, – цедила я, звеня ключами в попытках попасть в темноте в замочную скважину двери нашей квартиры.
Пашка достал телефон и включил фонарик.
– Я с уровнями не считаюсь. Это ерунда все.
– Не ерунда! Как ты не понимаешь! Это может плохо кончится. Для меня в том числе.
– Ты делаешь из мухи слона, воблешка.
– А ты… Ты – рыба-сопля! – в сердцах крикнула я и хлопнула дверью.
Мгновение стояла у порога, прислушиваясь к шагам на лестнице, а потом скинула туфли и, не включая свет, поплелась в ванную. По дороге глянула на свое отражение в зеркале и остановилась. В свете фонарей с улицы выглядела я эффектно: бледная, черноволосая, с огромными темными глазищами, растрепанная и злобная, как кошка после душа.
Зачем я сказала Пашке про уровни? Разве это неверно и для нас с Евгением? И могу ли я полагать, что "мы" вообще возможны? Что там Маргарита говорила спьяну про трудоголичек-энтузиасток, готовых пахать за ободряющую улыбку босса?
От жалости к себе на душе стало как-то совсем гадко. Нога вроде бы не болела, зато голова теперь раскалывалась. Я приняла душ, выпила обезболивающее и, доковыляв до кровати, завалилась спать. Впервые за долгое время Пашку я ждать не стала.
Глава четвертая
Я проснулась рано – ещё только светало. Потянулась и взвизгнула – боль от лодыжки прострелила до поясницы. Перепугавшись, я дрожащей рукой включила ночник, отдернула одеяло и… испугалась еще больше. У косточки сбоку, на щиколотке красовался огромный багровый синяк, а голень заметно опухла. Я спустилась с кровати и, прыгая на одной ноге, бросилась будить брата.
– Паша, Паша, вставай, – забарабанила ладонью по двери. – Паша!
– Ну чего ты орешь? – брат, сонно хлопая глазами, предстал передо мной, подтягивая боксеры. – Что такое?
– У меня нога опухла!
– Эх… Прискорбно…
– Паша, что там? – тихо поинтересовался женский голос.
– Аньку надо вести в травмпункт, – Пашка отвернулся, проигнорировав мой немой вопрос. – Ты с нами или здесь подождешь?
– С вами, наверное, – позади Пашки, кутаясь в простыню, возникла взъерошенная Маргарита. – Доброе утро… Анна, правильно? Где у вас ванная?
– Первая дверь направо, – процедила я и, когда Марго, пройдя мимо, скрылась из виду, набросилась на брата. – Я же тебя просила, предатель ты чертов. Я же просила! Да как ты мог?! Что мне теперь делать?
– Ничего тебе не будет. Они разводятся. У них не семейная жизнь, а фикция, – Пашка присел на корточки, посмотрел на мою ногу. – Ань, это все серьезно. Ты, похоже, связки порвала.
– Может, лед приложить? – я что-то совсем перепугалась. Серьезный Пашка – это показатель, нехилых проблем.
– Не надо. Собирайся, и поехали в травму. Не нравится мне это.
– А ты меня потом до работы закинешь?
– Какая работа? На костылях пойдешь?
– Не твоего ума дело! И… И какие костыли, это всего лишь ушиб.
– Хорошо бы.
По дороге из травмпункта я едва сдерживалась, чтобы не зареветь. Надрыв связок, больничный на две недели и лангет после того, как сойдет отек – вот каков был итог моих поскакушек по стройке на каблуках. Выглядел мой корсет на стопу, конечно, лучше, чем гипсовая лангетка, но все равно смотрелся ужасно. Костяная нога, не иначе. Я не имела ни малейшего желания носить его. Поэтому убрала коробку с приспособлением с глаз долой и надеялась, что как только спадет отек и боль куда-нибудь денется, я и думать забуду обо всех неудобствах. Сидеть две недели дома я не планировала.
Хорошо, хоть Маргариту Пашка ссадил ещё до больницы. Иначе бы я точно впала в истерику.
– Ну чего ты переживаешь, воблешка? Дома полежишь, отдохнешь, – пытался успокоить меня Пашка.
– Мне только проект дали. Собственный! Мне!
– Как вернешься – все и сделаешь. Хочешь, я поеду и с твоим начальником поговорю?
Я глянула на брата злобным взглядом.
– Ага, и заодно расскажешь, где сегодня ночевала его жена.
– Ай, да брось, – Пашка махнул на меня рукой. – Они уже давно вместе не живут. Муженек её девок к себе вовсю водит. Вот и Марго решила немного расслабиться. Чем она хуже?
– Хуже, лучше… Неправильно это все, – отвернувшись, ответила я.
– Так мне съездить? – уточнил заботливый Пашка.
– Нет, конечно. Я сама позвоню и все объясню.
Но мой звонок вверг Сергеича в панику.
– То есть как тебя не будет две недели? Ты же понимаешь, что твою работу мне придется впихнуть кому-нибудь из отдела, и ребята в восторге не будут. Давай, ты сегодня отлежишься, а завтра я за тобой заеду и привезу сюда, договорились?
– Да, конечно! Спасибо!
Пашке о своем сверхраннем выходе я не сказала ни слова, и утром, дождавшись его отъезда, позвонила Сергеичу.
Отек за сутки чуточку спал. Я перебинтовала ногу эластичным бинтом, но лангет надевать не стала. Влезла в брюки и темные кеды. Игорь Сергеевич ждал меня у подъезда на своем рав-4.
Интересно, а я когда-нибудь смогу позволить себе подобные автомобили?
– Евгений Александрович вчера про тебя спрашивал.
Я затаила дыхание, ожидая продолжения.
– Я ему сказал, что ты приболела, и сегодня уже вернешься в строй. Он, конечно, не очень доволен был, но ты не переживай. Отработаешь.
Жаль, что я не знала номера Евгения. Позвонила бы ему напрямую. Неизвестно, что там наплел Сергеич, а я бы объяснила все, как есть. Евгений бы меня понял. Наверное.
Обезболивающее сделало свое дело – я почти без помощи Сергеича поднялась по лестнице и… нос к носу столкнулась с Шершневым.
– Доброе утро, – хмуро оглядев меня, поздоровался он. – Почему вчера тебя не было на рабочем месте?
– Здравствуйте. Я болела.
– Где больничный?
– Его только открыли.
Евгений вскинул брови.
– А когда закроют?
Я ответила, не отводя глаз.
– Через две недели.
– Ну, если ты готова работать, – он пожал плечами. – Вперед. Сергеич, я хотел спросить по поводу…
Они заговорили о своих делах, а я поковыляла к кабинету. Без поддержки идти оказалось и больно, и трудно. На полпути я оперлась о стену и поджала ногу, переводя дух, потом сделала ещё пару шагов. Какое счастье, что в коридоре было пусто! Не любила я проявления собственной слабости. Мне за них было стыдно.
– Ай! – кто-то взял меня под локоть. От неожиданности я шарахнулась в сторону и едва не упала. Этот кто-то второй рукой обнял меня за талию и удержал подле себя.
– Что у тебя за травма? – тихо спросил Евгений, прижимая меня к себе.
– Надрыв связок голеностопа. Я сама виновата, позавчера…
– Отвезти тебя домой?
Я сделала шаг вперед, уходя от его рук, и, не оглядываясь, снова оперлась о стену.
– У меня много работы. Я бы не хотела потерять мой первый собственный проект.
– Хорошо, – рассеянно ответил Евгений и отступил. Гораздо быстрее, чем я того хотела.
В итоге я дошла до кабинета сама. Поздоровалась с коллегами, получив очередной подкол от Марины, которая обозвала меня "тем самым муравьем с березы, у которого "ножка болит".
– У тебя и глаза, как у него – на пол лица. Приведение увидела или так больно?
– Переживу, – сухо ответила я. Упала на стул и облегченно вздохнула.
– А мы-то уж думали, что вообще здесь поселимся, если ты на больничный уйдешь, – продолжала тараторить Марина. – Коля все за тебя заступался, но сам же не хотел проект брать.
– Марин, помолчи, а? – Коля нахмурился и посмотрел меня. – Ты что-то вся красная. Температуры нет
– Нормально, я сказала! Отвяньте от меня, я работать приехала!
– Да не кричи, я же просто спросил. Вчера…
В кабинет зашел Евгений, и Коля замолк на полуслове. Босс остановился на пороге и, задумчиво оглядел сотрудников, спросил:
– Николай, у тебя на ноутбуке есть нужная лично тебе информация?
– Да почти нет. Мы все на сервере храним. Проги только и так, по мелочи.
– Хорошо, – Евгений кивнул. – Скопируй все, что тебе нужно, и пересаживайся за Анину машину. А ноутбук отдашь ей.
– Э-э-э… Ладно, – неуверенно ответил Коля. – А… Надолго?
– На две недели, – Шершнев обернулся ко мне. – Я приду через десять минут. Пожалуйста, не ползай по коридору одна.
Я отвела взгляд и кивнула. Голова шла кругом, то ли от обезболивающих, то ли от этого вот броска начальника мне навстречу.
– О-фи-геть, – отчеканила Марина, стоило Евгению закрыть за собой дверь. – Шершень на тебя запал?!
– А разве он ведет себя так не со всеми, кто хочет работать? – как можно более равнодушно спросила я.
– Ну… Такого мы ещё не наблюдали, – честно призналась Марина.
– Тогда давай эти догадки дальше нашего кабинета не уйдут, договорились? Я ничего подобного не вижу и сплетен не хочу.
Марина молча кивнула, и я перевела взгляд на Николая.
– Коль, ты не в обиде?
– Нет, – резко прозвучал ответ.
Инженер повыдергивал провода от ноутбука и, свернув их самым жестким образом, вместе с машиной принес мне.
– Держи, – грохнул ноутом перед моим носом так, что монитор закачался. – Развлекайтесь.
– Коля, не обижайся, пожалуйста. Я же не хотела…
– Аня, ты готова? – к нам вернулся Шершень. Глянул на ноутбук с проводами передо мной и поморщился. – А где сумка? Или я должен все это тащить в руках?
Коля молча порылся под столом и протянул, не поднимаясь, сумку. Шершень взял ее, не без раздражения глянув на сотрудника, и запихнул туда ноутбук со всеми проводами и зарядкой.
– Тебе нужна информация с твоего компьютера? – спросил босс.
– Только данные по проекту.
– Все есть на сервере. С этого ноутбука ты, при наличии Интернета и зная пароль, можешь к нему подключиться. Дома есть вайфай?
– Конечно.
– Тогда собирайся, я зайду через пару минут.
Я собралась гораздо быстрее, попрощалась с коллегами и вышла в коридор. Я торопилась спуститься самостоятельно – мне очень не хотелось, чтобы кто-нибудь делал поспешные выводы. Пока в помощи Евгения я старалась не видеть ничего из ряда вон выходящего. Просто надоело обманывать себя.
– Сазонова, ты куда сматываешься? – дорогу мне преградил Алексей Алексеевич.
– Домой, – мрачно ответила я. – У меня больничный и разрешение начальства.
– Сергеича, что ли?
– Шершнева Евгения Александровича устроит?
– Не дерзи. Что случилось?
– Ногу подвернула.
– Нечего на каблуках по буеракам бегать, – он встал рядом со мной. – Давай, помогу.
Отказываться я не стала. В холле нас встретил Шершень.
– Держи свою стажерку, – Алексей Алексеевич бесцеремонно отцепил меня от своего локтя и сдал Евгению, напоследок дав напутствие. – Выздоравливай. За тебя тут работать никто не будет.
– Я дома поработаю, – с вызовом ответила я.
Алексей Алексеевич вопросительно посмотрел на Шершнева. Тот кивнул, и мы разошлись.
Я самостоятельно забралась на заднее сидение черного мерса начальника, вот только пятой точкой приземлилась на что-то твердое и круглое. Пока Евгений пристегивалась, я вытащила из-под попы пакет с шарами.
– Ой, – смутившись, быстро сунула пакет Шершневу. – Тут какие-то мячики. Извините.
Босс обернулся и недоуменно посмотрел на меня, потом увидел пакет и, рассмеявшись, забрал его.
– Это шары для бильярда. Для моего отца. Он любит поиграть.
– А вы? – спросила я, сразу зацепившись за возможность разговорить Шершнева и узнать его получше.
– У меня не очень хорошо получается, – признался он, выруливая с парковки. – Нужно тренироваться, отрабатывать технику, а у меня нет времени. Сама понимаешь, какая у нас работа.
– Так вы вообще не отдыхаете?
– Нет, почему же. Отдыхаю. Раньше, например, я занимался конкуром. И сейчас, иногда, заезжаю на ипподром.
– Я только на велосипеде умею ездить, с лошадьми у меня не сложилось.
Шершнев посмотрел на меня в зеркало заднего вида.
– Почему?
– Капризные, – я беззаботно пожала плечами. – С великом проще. Да и у родителей никогда не было лошадей. Только у соседей.
Соседи работали пастухами в третьем поколении, и пара лошадей у них имелась всегда. Родились и жеребята. Один, гнедой Красавчик, появился на свет, когда мне было семь. Я души в нем не чаяла и ныла, чтобы родители мне его купили. Естественно, жеребенка я не получила, а соседи в итоге вообще оставили его себе. Уж больно ладным, крепким и покладистым он рос.
"Покладистых всегда держат при себе," – сказала мне тогда мама. – "Да только норовистых любят больше".
– Ты не городская? – спросил Евгений, и я вздрогнула, отстраняясь от милых воспоминаний детства.
– Нет. Снимаю тут квартиру с братом.
– М-м-м, – протянул Шершень, и на этой ноте наш разговор завершился. Меня вдруг, очень некстати, охватила тоска по дому, а Евгений отчего-то нахмурился и посуровел. Так мы и ехали – в тишине. Шершнев даже не отвечал на телефонные звонки – только бросал иной раз недовольный взгляд на мобильный, который иногда жужжал на подставке, и тут же отводил, сосредотачиваясь на дороге. Мне начинало казаться, что я его чем-то обидела.
– Евгений Александрович, – за два квартала до дома я предприняла ещё одну попытку разговорить босса. – А вы где учились?
– Не здесь, – резко ответил он, и я окончательно притихла.
Евгений помог мне подняться до квартиры и, стоило мне открыть дверь, тут же протянул сумку с ноутбуком.
– Сможешь установить сама? – он многозначительно глянул на часы. – Мне, к сожалению, нужно идти.
– Да, конечно, – я поставила сумку у двери и обернулась. – Спасибо, что… так помогли…
Но Евгений уже проскочил пролет и меня не услышал. Я вздохнула и, зайдя домой, захлопнула за собой дверь.
* * *
«Ночевать не приеду».
Я криво усмехнулась и тут же набрала сообщение.
"И с кем ты?"
"С женщиной своей мечты".
Я закатила глаза. Спит с ней без году неделя, а уже – женщина мечты. Нехило Пашка влип.
Я допила свой кофе и, отставив чашку, склонилась над ноутбуком, испытывая если не кайф, то вселенскую радость от возможности работать в одиночестве, самостоятельно и без понуканий, опираться только на свои знания, жить в мире правильных линий, выверенных углов и точных расчетов и перспектив. Я любила свою работу. Это было мои личным счастьем и, что ни говори, достижением.
Когда зазвонил телефон, я бросила недовольный взгляд на экран, но, увидев, что меня желает услышать Евгений Александрович, тут же схватила трубку.
– Вечер добрый, надеюсь, не разбудил? – у меня даже от его голоса мурашки побежали по коже.
– Нет, конечно! – с жаром ответила я. – Я работаю.
– Об этом мне и хотелось с тобой поговорить. Как скоро ты сдашь проект?
– Думаю, завтра.
– "Завтра" – понятие растяжимое.
Я возвела глаза к потолку. Начинается…
– После обеда.
– Не устраивает, – холодно отрезал Шершнев. – Проект нужен мне утром.
– Хорошо, он будет готов завтра утром.
– Отлично, – его тон сразу стал теплее. – Буду ждать.
Я отложила мобильный и поднялась, чтобы налить себе ещё кофе. Ночь обещала быть долгой.
В пять десять утра я закрыла программу и написала Шершню, что все сделано. Ответ пришел незамедлительно.
"Буду смотреть".
Я откинулась на спинку стула и, протерев глаза, зевнула.
Ну вот, первый проект готов. Теперь можно и поспать.
Интересно, а Евгений когда-нибудь спит?
И если да, то в одиночестве ли? С некоторых пор это очень меня волновало.
– Господи, воблешка, ты что, ещё не ложилась?!
Я подскочила на стуле и, обернувшись, виновато уставилась на брата.
– Я не слышала, как ты вошел…
Пашка остановился позади меня и, пригладив свои торчащие в разные стороны вихры, глянул на экран ноутбука.
– Тебе делать нефиг? Ты на больничном, а работаешь больше, чем в своей конторе.
– Надо было сдать проект к утру, – я поднялась и, потянувшись, поплелась в комнату, стуча лангетом об пол. – Я – спать.
– Ну да…
– Кстати, – я обернулась. – Насчет Маргариты. У вас все серьезно?
– Прости, воблешка, но да, – Пашка расплылся в улыбке. – Она – невероятная женщина. Веселая, добрая, отзывчивая, горячая, страс…
– Все, хватит, – я вскинула руки. – Ничего не хочу знать.
– Какая же ты иной раз злая! Прямо фу такой быть
Не оборачиваясь, я показала брату средний палец.
* * *
В рабочую колею я вошла быстро. Коля все ещё дулся и разговаривал со мной сквозь зубы, зато Марина тараторила без умолку, пересказывая все события, успевшие произойти за время моего отсутствия. Так бы день и прошел – в работе и сплетнях о людях, которых я даже в лицо-то не знала, если бы Марина, между делом, не ляпнула мне про некую Лазовую из сметного отдела.
– Ну та, которая нашла ошибку в твоем проекте. У нее, короче, от первого брака есть ребенок, а отец его…
– Погоди, – я подняла голову. – Какую ошибку она у меня нашла?
– Э-э-э, – Марина метнула растерянный взгляд на Колю, но тот проигнорировал ее призыв о помощи, и ей пришлось выкручиваться самой. – Ну, несоответствие по ГОСТу. Тебе разве Сергеич не говорил?
– Нет, – я тут же полезла искать файлы на сетевом диске. У меня в голове не укладывалось, как я могла допустить промашку в довольно-таки простом проекте. – А где была ошибка? Я несколько раз все проверяла. А потом ещё отправляла Шершню. Он бы не пропустил, разве нет?
– Ты думаешь, тебя тут кто-то хочет подставить? – Марина закатила глаза. – Я тебя умоляю! С кем не бывает. Тем более, это твоя первая работа.
– Вот именно, – я резко поднялась из-за стола. – И никаких ошибок там не было. Я уверена.
– Ты куда?
– К Шершню.
Вот только сразу к боссу мне попасть не удалось.
– У него совещание, – произнесла секретарша, заметив меня, когда я уже готовилась постучать. – Закончится не раньше часа.
Но в час Евгения уже не было на месте. В три он снова был занят, а потом Сергеич завалил меня работой. На мой вопрос про ошибку, он отмахнулся.
– Бывает, исправили.
– Кто исправлял?
– Я, – подала голос Марина.
Я сжала зубы и уставилась в монитор. Так и прошел остаток дня – в негодовании и непонимании. Даже задание Сергеича не смогло меня отвлечь – я только больше распереживалась, что и тут допущу ошибки, которые не замечу или, что ещё хуже, вообще не пойму. Идя на поводу у паранои, я по нескольку раз проверяла простейшие действия, не говоря уже о сложных расчетах. В итоге потратила времени куда больше, чем планировала, и снова задержалась почти на час.
