Текст книги "Пути бессмертия (СИ)"
Автор книги: Даша Львова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Кай тогда еще не знал, что он, бессмертное существо, пережившее самых красивых женщин мира, в дальнейшем влюбится в эту искреннюю улыбку, в странный юмор, туманно-серые глаза, ямочки на щеках. Великий Кай полюбил проклятую, поцелованную тьмой девушку. И каждый раз, когда долг говорил ему о том, что пора было бы уже привести приговор в действие, Кай просил сам у себя еще минуточку для Лизы, и так бессчетное множество раз. Он мог убить ее каждую минуту ее жизни с момента их первой встречи. Но не смог. В конечном итоге просто уже рука не поднялась.
Он и сосчитать бы не смог, наверное, сколько раз он стирал Лизе память ради ее же блага. Всегда считал, что существовало в мире то, что лучше было бы забыть, ради собственного блага. Пусть и не всегда находился рядом. Но он старался уберечь девушку от всего, что могло пробудить проклятие. Когда она случайно встречала вампира, Кай в тот же миг готов был стереть ей память. Но в последнее время, с пробуждением проклятия, магия стала ослабевать. Он уже не в силах был стирать из памяти Лизы то, что там щупальцами удерживало проклятие. Созданное тысячи лет назад тем, кто был могущественнее Кая. В делах темной магии, уж точно.
Кай с силой сжал зубы, подумав о том, что в мире оставался только один человек, способный стереть память ему самому. Только вот попросить его никак не выпадало возможности. Он всегда был слишком далеко, словно прятался от Кая на каком-то недостижимом краю света. И…
– Проснулась, – он мягко улыбнулся, наблюдая за тем, как Лиза нехотя открывала спросонья глаза. – Мы дома.
Девушка перевернулась набок, автоматически глянув на будильник. Тихо что-то пробормотала о том, что не подписывалась на подобные авантюры. А затем молча приняла из рук Кая чашку чая, взглянула на ту и отставила на тумбочку.
– Не будешь пить? – парень удивленно вскинул брови.
– Меня сегодня уже пытались отравить, – Лиза покачала головой. – Не подумай, что я тебе не доверяю. Но мой кофе заваривала я. А он был отравлен. Так что заварка может быть тоже не первой свежести.
Кай нахмурился. Он бросил короткий взгляд на сумку Лизы, пытаясь обнаружить на скрытом в ней термосе следы магии. Но таковых там не оказалось.
– И как ты поняла, что там яд? – он прищурился. – Небось помог кто-то.
Лиза сглотнула. Лгать Каю хотелось еще меньше, чем Валентайну. Он, в конце концов, жизнь ей спас. Хотя, кто бы знал бы, не его ли люди пытались Лизу отравить? Тут вообще было два варианта. Либо Лизу травил кто-то из Ордена, то есть из подчиненных Кая, либо кто-то с темной стороны, то есть подчиненный лорда. Лорд Лизе жизнь спас, значит, приказа травануть ее не давал. Вывод напрашивался сам.
Благо, парень не стал выпытывать у Лизы ответ. Он просто покачал головой, переставая изучать сумку взглядом.
– Вы могли пострадать, – спокойно вздохнул Кай.
Он всегда так выглядел. Спокойно и расслаблено. Словно бы и не человеком был, а роботом. Никогда не напрягался, разве что внутренне, умело скрывая свои эмоции. За тысячи лет можно было и не такому научиться, в конце концов.
– Я хотела поговорить.
– И подвергла друга опасности? – Кай изогнул бровь.
– Он меня защищал, – Лиза закусила губу, осознавая, что это было самое так себе оправдание. На вяленькую троечку.
– Но ты не отрицаешь, что он твой друг, – легкий смешок. – Неплохая у тебя компания.
– Не слышу сарказма?..
– Его и нет, – Кай пожал плечами. – Если Нечистый готов броситься защищать тебя во дворе Ордена, то у тебя действительно хорошие друзья.
Он отвел взгляд, грустно и отчего-то с легкой толикой загадки улыбаясь. Кай не хотел признаваться себе в том, что безмерно ревновал Лизу ко всему живому. В первую очередь, конечно же, к Валентайну. Но теперь он осознавал, что даже не остался для Лизы лучшим другом. Это место успешно, без боя и сопротивления занял Ноэль. И пусть Кай даже настоящего имени его не знал, внутри что-то все равно сжималось с невиданной силой.
– Так что же такого важного заставило вас так рьяно разыскивать меня? – он поднялся с места, задергивая шторы. – Всегда любил полумрак.
Лиза только сейчас отметила для себя, что Кай чертовски походил на католического священника. Облачен был в такую же плотную черную рясу, подвязанную тонким поясом. Не хватало только колоратки* для полноты образа.
– К какой религии вообще относится Орден? – внезапно задумалась Лиза.
– Ни к какой, – Кай улыбнулся. – Мы единственные, кто знает о том, что Дьявол вполне реален. И у нас свой Бог, если можно его так назвать. Но я первым задал вопрос.
Лиза подавила тяжелый вздох, молясь всем высшим силам о том, чтобы Кай выслушал ее. В конце концов, неохотно, но она все еще доверяла парню. И тут даже сложно было понять, кто ей был ближе. Он, или же тот самый Ноэль. Все-таки с Каем они общались очень долгий период времени.
– Валентайн предположил…
– Так это, все-таки, правда, – Кай выдохнул, не позволяя грустной улыбке пропасть с губ. – На счет твоих отношений с ним.
Девушка закусила губу, отводя взгляд. Да уж, разговор по душам не задавался с самого начала. И пусть оба собеседника старались держаться максимально отстраненно и сдержано, упорно делая вид, что им вообще-то безразличны проблемы оппонента, на самом же деле обоим отчаянно хотелось… чего-то. Простого и человеческого. Без магии и окружавших их проблем. Простых объятий было бы уже достаточно для того, чтобы снять витавшее в воздухе напряжение, потрескивавшее искрами.
– Я не его подстилка, – сквозь сжатые зубы выплюнула Лиза.
– Прости, я этого не говорил, – Кай покачал головой. – Итак?
Девушка шумно выдохнула, натягивая одеяло на ноги. Хотелось спрятаться. Соорудить домик из подушек и сидеть в нем, читая книги с фонариком.
– Валентайн считает, что последние убийства как-то связаны. Что у Ордена с ним появился общий враг. И что вы могли бы объединиться, или твои знания способны были бы как-то помочь разобраться с этим делом.
– С ним? Не с нами.
– Хватит к словам цепляться! – Лиза обиженно поджала губы.
Кай вздохнул, отвел взгляд, пожалев, что задернул шторы. Смотреть в окно сейчас можно было бы. Но оставалось только разглядывать плотную ткань, сминая ту пальцами.
– Я думал об этом, – он закусил губу, – но не думаю, что это все – дело рук одного человека.
– Что? – Лиза широко распахнула глаза.
Кай сейчас собирался на корню пресечь теорию Валентайна о том, что у них с Орденом был общий враг? Что ж, надо было внимательно его слушать.
– Я догадываюсь, какие убийства он связал одной нитью. Ничего не скажу относительно смерти Евы, тут, скорее всего, подсуетился ваш лорд, – Кай поморщился. – Хотя маловероятно, она была только пешкой. Но ее явно использовали. Но это явно не моих рук дело.
– Ее Ноэль казнил, – Лиза горько вздохнула, вспоминая подругу.
– Оставь прошлое в прошлом, – как-то по отечески подсказал Кай, на миг встречаясь с Лизой взглядом. – Массовый геноцид Ордена – точно дело рук дражайшего Туманного лорда. Смерть Чумной девы – скорее всего, не его рук дело.
Девушка удивленно вскинула брови. Хоть лорд и говорил ей то же самое, но услышать подобное от Кая, которым являлся его прямым соперником, дорогого стоило.
– Но ведь лед – сила лорда, – осторожно вставила Лиза.
– Но не его почерк, – Кай улыбнулся. – Кто-то пытался его подставить, используя похожую магию. Я был на месте убийства, и знаю, что лорд не стал бы расчленять тело. Он ненавидит кровь. Скорее просто заморозил бы и разбил тело на осколки.
Он думал. Весь день думал над тем, стоило ли говорить о том, что сам Кай давно уже видел. Пусть он и был не самой заметной личностью, но никогда не слыл глупцом. И, будучи умным человеком, он связывал все больше ниточек в один узор.
– Я привяжу к вашей теории еще несколько убийств. Пол года назад был убит знатный вампир неподалеку отсюда. А еще тремя месяцами ранее – двое вампиров-близнецов в Венгрии. И каждый раз убийство списывали на Туманного лорда. Но только я знал, что кто-то успешно играл. Играл так, что убеждал всех, кроме меня и, возможно, еще парочки умников. Он делал все нарочито так, чтобы те, кто лично знаком с лордом сразу поняли, что это только подстава. Ах, да, – парень приложил руку ко лбу, – тот, кто пытался тебя отравить, скорее всего вообще не из одной из тусовок.
– В смысле?! – девушка второй раз подряд удивленно наблюдала за жестами Кая, внимательно ловя каждое его слово.
– Это не почерк Ордена, да и я бы знал об этом, они слишком глупы, чтобы действовать без моего приказа сейчас, – он вздохнул, мысленно проклиная глупцов из Ордена. – И не почерк лорда. Поверь, уж я-то знаю.
– Но Валентайн тоже знает, он ведь древнее тебя, – Лиза выдохнула. – Он ведь…
– Валентайн не знает, о чем говорит, – Кай сжал зубы. – Хорошо, я расскажу тебе. Он – не тот, кем его все считают. Из его воспоминаний правда составляет не более четверти. Все остальное либо стерто, либо прописано чужой рукой.
– Ты хочешь сказать…
– Он не Первый падший, не Кровавая луна. Он не Дьявол, и никогда им не был, – процедил Кай, впервые, кажется, злясь.
– Но кто так с ним поступил?!
– Наш с тобой общий знакомый, любящий холодные туманы, – он злобно усмехнулся. – Поверь, это еще не самая жестокая его шутка. Он вообще любитель повеселиться. И да, я все сказал. Мне больше нечего добавить.
Кай смотрел на Лизу. Наблюдал за тем, как на ее лице менялись сотни эмоций. Девушка была шокирована услышанным. И, вопреки тому, что он хотел бы сказать, Кай не приказал ей молчать об услышанном. Нет, пусть теперь сама решает, стоит ли делиться подобной информацией с Валентайном.
Парень сейчас только с невероятной ясностью осознавал то, что Лизу пытались убить. И если это были те, о ком он сейчас думал, то они бы не остановились на достигнутом никогда. И, в конце концов, Лиза погибла бы. Поэтому, с трудом разлепив пересохшие губы, Кай решился.
– Послушай, – он тяжело вздохнул, – я живу уже многие сотни, даже тысячи лет. И в целом мире для меня нет, и не было никого, дороже тебя. Я не хочу для тебя ужасной участи.
– О чем ты? – Лиза, отвлекшись от своих раздумий, подняла взгляд на парня.
– Сама ты абсолютно беспомощна, как беззащитный слепой новорожденный котенок. А влезаешь в такую бойню, – Кай легко покачал головой. – Ты погибнешь, Лиз, если все продолжится в подобном темпе. Если не от рук убийц, то от проклятия, или от рук Валентайна!
– Валентайн не убьет меня, он поклялся меня защитить, – Лиза нахмурилась. – И зачем ты мне это рассказываешь? – девушка с силой обняла подушку.
– Я могу избавить тебя от проклятия. Поверь мне. Я хочу тебе помочь, – он выдохнул, наблюдая за реакцией собеседницы.
Словно разрешения просил на то, что не мог сделать всю ее жизнь. И ведь не признался бы никогда. Сколько раз стирал память? Много. Сколько раз мог убить? Бесчисленное множество. Сколько раз пытался? Сотни. Но так и не смог. Рука не поднималась.
– От него избавит только смерть, – холодно отчеканила Лиза.
– А ты выберешь такую жизнь? Быть кормом для вампира, – Кай скривился. – Серьезно?..
От подобной формулировки Лиза скривилась, не отрываясь глядя в синие глаза Кая. Он говорил жестокие вещи. Но жестокие лишь своей правдивостью, неприкрытой искренностью. И тем, насколько страшно было напуганному сознанию принять эти простые истины.
– Я не подстилка Валентайна. И не его кормушка, – сквозь сжатые зубы процедила Лиза. – Я просто люблю чертового древнего вампира!
Кай с силой сжал зубы. Он не думал, что Лиза действительно способна была настолько глубоко, искренне, а главное, беспечно любить. Даже выслушивая подобное. Даже зная ужасные подробности. Или…
И тут парня словно молнией пронзило. А знала ли она о том, какая дивная участь была ей уготована?
– То, что я тебе скажу, – Кай тяжело выдохнул, – об этом разговоре никто не должен знать. Поклянись.
Лиза молчала. Она уже не была уверена в том, готова ли она была услышать очередную страшную истину, сказанную таким до боли родным голосом, который являлся ей во снах, где всплывали какие-то сцены из жизни, которых словно бы никогда и не было. Или было?
– Валентайн будет вынужден убить тебя, – холодно констатировал Кай.
В комнате повисла давящая, тяжёлая и дребезжащая от каждого вздоха тишина. Лиза подумала на миг, что ей послышалось. Но не вынудила парня повторять это.
– И он об этом знает, – Кай не останавливался. – Тебе не скажет, но твои чувства, – он нахмурился, – ему они только на руку. Вы, проклятые, только приманка для вампиров, созданная когда-то Туманным лордом. Корм, который по итогу умирает, оставляя свою внутреннюю силу вампиру.
– Ты хочешь сказать…
– Хочу сказать лишь то, что говорю, – отрезал Кай. – Не знаю, что он испытывает к тебе. И знать не хочу! Но считаю, что предупредить тебя стоило. Это как-то, – он замялся, – человечно, что ли?..
В этот миг Кай внезапно осознал, что Лиза более не была беззащитна перед ним. Если бы он попытался убить ее вновь, получилось бы? В данный конкретный момент – конечно. Но в любой другой миг она более не была беспомощна. Рядом были те, с кем еще стоило бы потягаться в умениях колдовать и размахивать клинками. И тут сознание пронзила яркая вспышка: ведь каждый из тех, кто общался с Лизой, доверял ей настолько, что был абсолютно беззащитен перед ней. Никто просто не видел в девушке угрозы. А ведь она могла легко уничтожить Ноэля, Амадея или Валентайна. Кого угодно! Словно кто-то себе на будущее растил живое оружие.
От этих умозаключений парня оторвали слова самой Лизы, сказанные так тихо, словно девушку не сильно интересовало то, будут ли они услышаны.
– Ну, и пусть, – Лиза невинно пожала плечами. – Я никогда не цеплялась за жизнь. Поэтому если так надо – пусть так и будет. Пусть убивает. У меня итак не слишком много вариантов. Без Валентайна я была бы уже мертва.
Кай горько вздохнул, кивая. Он принял выбор Лизы.
Оказалось, что всё-таки Валентайн был прав: она не собиралась бороться, даже зная о том, какая участь ей была уготована. И с такой волей к жизни она уж никак не могла бы побороть проклятие сама. Следовательно, сейчас Кай думал лишь о том, много ли боли он только что причинил влюблённому ребенку.
Лиза поднялась с кровати, разминая руки и шею. Тело устало, требовало разрядки в виде какого-то минимального шевеления. Плюнув на все, Лиза сделала пару глотков давно остывшего чая, отмечая для себя то, что Кай все еще помнил необходимое ей количество сахара. Теперь внутри крепло чувство вседозволенности. Когда тебе остается жить считанные недели, или, того лучше, дни, в принципе перестаешь бояться каких-то мистических страхов. Так и от фобий избавиться недолго.
Тем более Лиза всегда помнила, что ей предлагал лорд. И, если Кай просил банально убить ее, избавив от мучений, то лорд же предлагал новую жизнь, взамен на верность. Правда, не сильно уж хотелось преклонять колени перед тем, о ком ходили такие ужасные слухи. Но это все мелочи.
В мозгу внезапно стрельнула одна шальная мысль, и Лиза, включив весь свой актерский талант, улыбнулась, глядя на Кая.
– А помнишь, как мы с тобой увиделись? Когда ты прилетал сюда впервые, – она прикрыла глаза, ведь они наиболее сильно могли выдать ее задумку, – мы тогда еще уток у реки кормили. И мужчина какой-то странный нам повстречался.
– Да, все помню, – Кай спокойно отозвался, выдыхая. Он сейчас не задумывался над ответом, банально радуясь тому, что Лиза сама соскочила с неприятной им обоим темы.
– А вот я не помню, – девушка прищурилась, беря с письменного стола органайзер. – Мне это приснилось недавно. Но я точно не помню такого.
– О чем ты? Было такое, – он невольно сглотнул, осознавая, к чему все шло.
Кажется, Лиза заподозрила что-то лишнее, и сейчас мастерски обвела Кая вокруг пальца. Это было одним из тех воспоминаний, которые он ей стер, чтобы избежать преждевременного пробуждения проклятия. Но Кай совсем позабыл о том, что стертые воспоминания все равно могут являться в виде снов. И сейчас…
– Не было такого, – прошипела Лиза. – Я бы запомнила! Тогда я была влюблена в тебя, а ты… постой, – она замерла, – ты мне память стер?!
Кай вздрогнул. Туше. Он нервно вздохнул, прикладывая руку ко лбу и еле заметно кивая.
– Ради твоего блага. Постой, что ты… Лиза!
Девушка сжала в руке канцелярский нож, силясь не пискнуть от боли, пронзившей ладонь. А уже через секунду слизнула каплю крови с руки, надеясь на то, что память вернется, как и объясняла Хелла.
Но прошла минута. Две. Три. Пять. Ничего не происходило. Только Кай раздраженно выдохнул, забирая нож из руки девушки и стирая с него кровь. Пользуясь ее растерянностью, он извлек из ящика стола аптечку, перематывая руку Лизы бинтом. А затем только мягко обнял ее, прижимая к себе. Ему лень сейчас было объяснять, что эта хитрая магическая фишка не распространялась на обычных людей. А Лиза все еще считалась человеком, пусть и со своей щепоткой придури.
– Прости меня за это. Но я скрывал от тебя темную сторону так, как только мог, – пробормотал он, с трудом не воя от ненависти к самому себе. – Поэтому стирал каждое воспоминание, в котором было хоть что-то, способное пробудить проклятие.
– То есть, – Лиза, нервно сглотнув, в ответ обняла парня. Сознание медленно очухалось, подсказывая хозяйке, что та сейчас делала одну глупость за другой. – …все те сны с тобой, это было взаправду?
– Да, – Кай кивнул. – Я посчитал, что правильным будет стереть и самого себя из твоей памяти. Ведь я, как ни крути, тоже не обычный человек.
– Ты любил меня уже? Тогда.
– Да.
Лиза с силой сжала руки, утыкаясь носом в рясу парня. Она даже представить себе не могла, как больно было ему заставить ее забыть о своем существовании, присутствии в ее жизни, когда они были настолько близки. Когда он испытывал к ней сильные чувства. Ведь все воспоминания, которые остались у Лизы, были обусловлены лишь ее странной, и отчасти бесполезной привычкой перечитывать старые переписки. Но здесь же эта глупая привычка позволила девушке не забыть Кая полностью, оставив где-то в сознании хоть призрачные обрывки воспоминаний.
– Хоть я и очень глупая, и ничего-ничего не понимаю, – Лиза всхлипнула, – но я несколько лет провела рядом с тобой, пусть и в тупом Интернете! И если что-то с тобой случится по моей вине, я не прощу себе этого.
– О чем ты? – Кай сглотнул, отступая назад, наклоняясь к Лизе и заглядывая ей в глаза.
– Ты добрый, оказывается, – Лиза широко улыбнулась, позволяя слезам спокойно бежать по ее щекам. – Если тебя тоже попытаются убить?..
– Пусть попробуют, – он хмыкнул, – я сильный и самостоятельный мальчик.
– Знаешь, даже если Валентайн узнает, что мы тут провели так много времени наедине, то он…
– Мне плевать, если честно, – Кай пожал плечами. – Ты – не его собственность, пока сама того не пожелаешь.
И, не дав Лизе ответить, парень притянул ее к себе, целуя. Так мягко, почти по-дружески. Но, стоило ему осознать, что Лиза не воспротивилась, как Кай прижал ее к себе, кольцом смыкая руки у девушки на талии. Он целовал ее невыносимо долго, мягко и нежно, словно впервые. Хотя, это и вправду был их первый поцелуй. Такое воспоминание Кай не посмел бы стереть. Сил бы не хватило. Ведь даже он не был всесилен.
***
Валентайн нервно мерил шагами комнату. Часом ранее ему позвонил Ноэль, кратко обрисовав ситуацию, сложившуюся в Ордене. Вампир только громко выругался, проклиная целый мир. Он ведь не просил Лизу ехать в Орден в одиночку, планировал в скором времени поехать вместе с ней.
Вампир давно осознавал, что Лизе недолго уже оставалось. И он ничего не мог с этим поделать. Но слышал еще когда-то давно о том, что Туманный лорд способен был обращать заблудшие души в тьму. Но как можно было попросить о помощи того, кто старательно скрывался от всего мира тысячами лет? Миссия казалась невыполнимой. Если бы не слова Хеллы, сказанные ею незадолго до смерти.
Решение далось вампиру нелегко, но он надеялся на то, что способ мертвой вампирши сработает. Теперь Валентайн решился сам разыскать Туманного лорда. А потому в руке вампира блеснул окровавленный нож. А по обнаженному запястью из рассеченной вены потекла теплая струя.
– Я жду тебя, Туманный лорд, – прошептал Валентайн, закрывая глаза.
И его собственная кровь коснулась губ вампира. А через миг сознание пронзила яркая вспышка, заставляя Валентайна схватиться за голову и повалиться на пол, сдерживая рвущийся наружу крик боли.
Воспоминания никогда не возвращались легко. Это было той еще пыткой для сознания. Помнится, когда-то сам Туманный лорд использовал этот метод в качестве одной из самых страшных пыток для своих врагов. Но Валентайна об этом никто не предупредил.
Комментарий к Глава 20 – Необходимые жертвы
* Колоратка – белый воротничок, который носят в основном католические священники. Ну и другие всякие там по мелочи.
готовьтесь страдать в следующей главе, она будет нудной шокапец
в конце концов, не все же секс, разборки и болтовня
========== Глава 21 – Кровавые воспоминания ==========
Листая страницы истории.
Затхлый воздух обжигал легкие. Дышать не хотелось. Одним стойким желанием было только приложиться к бурдюку с водой, но жара сморила всех. Лень было шевелиться, дышать и моргать. Это был конец XIV века*.
Крестоносцы только разбили лагерь близ города Никополя, что в северной Болгарии. Хоть вокруг уже давно явил себя сентябрь, жара была просто невыносимой. От нее хотелось выть всем войскам Сигизмунда. Воды не хватало всем в равной мере. Немцы и французы, все были здесь. И он.
Темноволосый командующий левого фланга, молодой человек с глазами, синими, как темные морские воды. По происхождению был венгром и уже многие годы нес верную службу короне. Он всегда был немногословен, но рыцари ценили его хитрый ум, умение поддержать светскую беседу. Поговаривали, что на родине он принадлежал к увядшему аристократическому роду, происходившему из глубин Валахии. Звали его все по разному, но всем было известно то, что полководец питал страсть к вину, женщинам и крови. Будь у него возможность, так он бы убивал каждую жертву на поле боя медленно и вдумчиво, наслаждаясь хлещущей из ран кровью.
Полководца звали Валентином, и это имя ему никогда не нравилось. Ему вообще мало, что приходилось по вкусу. Он даже никогда не называл своей фамилии, ибо считал позорным для себя принадлежность к мелкому роду, которому суждено было исчезнуть. Ведь сам Валентин о детях никогда не думал, хоть ему уже и было далеко за двадцать. Придя в армию, он взял себе фамилию Балаши, и с тех пор его величали именно так.
В тот день прибыло пополнение, присланное из Франции. В конце концов, все готовились к предстоящей битве с турками, позиции которых хорошо были видны из-за оврага, разделявшие крестоносцев, несущих свою веру, и турков под командованием султана Баязида. Валентин ожидал, когда же к нему явится тот, кого прислали ему в помощники из самой Франции. И вот около полководца остановился молоденький паренек. Про таких в армии всегда говорили, что у них еще не обсохло молоко на губах. Валентин обычно не присоединялся к подобным разговорам, но при виде этого мальчишки даже у сдержанного полководца проскочила подобная мысль.
– Виконт Николя прибыл, – паренек застенчиво улыбнулся.
Он не выглядел, как солдат. Не тянул даже на свой титул, наверняка полученный по наследству. Это был милый мальчик лет шестнадцати, облаченный во все серебристо-белое, изрядно перепачканное дорожной пылью. На голове носил накрахмаленный парик, выглядевший не особо презентабельно, особенно в такую-то жару. Был бледен, как и положено истинному аристократу, и обладал удивительно глубокими серыми глазами.
– Вы задержались, Николя, – Валентин смерил его взглядом, что-то фыркнув себе под нос. – Были когда-нибудь на поле боя?
– Никак нет, милорд, – отчеканил паренек, опуская взгляд.
– Я не лорд, – полководец покачал головой, – а вы, стало быть, виконт. И что же, вас прислали оруженосцем?
– Военным советником, – осторожно поправил Николя.
– Да? И как же, позвольте осведомиться, человек, ни разу не поле боя не побывавший, будет советовать мне, что да как делать, м? – Валентин хитро изогнул бровь, покачав головой. – Вы не тянете даже на оруженосца, милорд. Слишком худощавы, боюсь, не поднимите мою саблю.
Николя смутился, отводя взгляд. Затем поднял голову, оглядывая расположение войск противника. Покачал головой, вытер платочком пот со лба.
– Вы обучались в военной академии? – Валентин уже ни на что не надеялся.
– Нет, но приходящий учитель рассказал мне о войне все, что только было известно ему, и всей его семье.
– Скудно.
– Могу сказать, что левый фланг вражеской армии упирается в лес, правый же, – Николя прищурился, вновь окидывая войска взглядом, – слишком удачно расположен, мой командир. Он защищен пересеченной местностью. И мы в меньшенстве, тяжелее вооружены. У них же много конницы, выше маневренность.
Валентин удивленно смотрел на своего помощника сверху вниз, осознавая, что тот сейчас за несколько минут сказал ему больше, чем вся разведка донесла за две недели. И, решив не выдавать смешанных восторга и удивления, Валентин только отчеканил:
– Служите короне всегда также хорошо и отчаянно, как делаете это сейчас.
И лишь когда он удалялся, в спину ему прилетела язвительная фраза, зацепившая полководца за живое:
– Что смысла служить королям, когда служить себе куда приятнее? Больше азарта.
***
Молодой Николя был прав. Турки разбили объединенные европейские войска в битве под Никополем. И если кто-то и спасся, то это был дезертир. Благо, некому уже было его казнить за это. Ведь все полководцы были мертвы, а те, кому чудом посчастливилось выжить, явно были заняты проблемами покрупнее.
И Валентин был в числе тех, кто избежал ужасной участи быть убитым турками. Накануне сражения он, по совету Николя, взял лошадь и спустился вниз по реке, позволив себе ночью спокойно искупаться в прохладных водах. Ему не хотелось среди ночи возвращаться в лагерь, а потому Валентин постелил свой плащ на берегу, да так и уснул под шелест листьев и шум бегущей воды. Когда следующим вечером он все-таки вернулся в лагерь, там его встретили лишь обгорелые остатки палаток, трупы павших солдат, запахи крови и смерти, да турецкие войска.
Каким-то чудом Валентину удалось тогда улизнуть, вновь спустившись вниз по реке. Он пересек ее и направился по первой попавшейся дороге в ближайший населенный пункт, надеясь разыскать остатки войска Сигизмунда и прильнуть к ним. Но в темной ночи он проехал первый встретившийся поселок, издали приняв его за турецкий лагерь. А потому Валентину не посчастливилось встретить остатки своего войска.
Спустя несколько месяцев он, усталый и измученный, прибыл в родной город в Валахии. Денег у давно уже бывшего полководца при себе не было, но он не унывал. Оставались у него на родине хорошие знакомые, да и дома ждала родная прелестная сестра. Единственная отрада в жизни у одинокого воина, сражавшегося ни за что.
Вернувшись поздним вечером, Валентин решил, что не гоже было бы заявиться домой усталым и грязным с дороги. А потому он решил переночевать в первом встречном борделе, сняв себе на ночь комнату, да заплатив паре юных девочек за постельные утехи.
Той ночью он много выпил, оставив у себя в кошельке буквально несколько монет. И, залив глаза дешевым элем, он даже и не замечал того, что сидевший подле него в таверне парень был Валентину знаком. Он носил черный плащ, полностью скрывавший его лицо и одежду, только по глазам цвета мутной серой дымки можно было узнать в нем того самого Николя. Парень пил кислое вино, с интересом наблюдая за Валентином. А затем, недолго думая, легким движением руки стащил у бывшего полководца кошелек, тут же удалившись из таверны.
Он отправился в бордель. Тот самый, где планировал заночевать Валентин, предупредив о том, что сегодня сюда явится господин без денег. Его пытались выгнать, но увидели в глазах этого человека нечто, заставившее их ему поверить. И даже поклониться.
Той же ночью в бордель прибыл Валентин. Он уединился с двумя молоденькими рыжеволосыми девочками, аргументируя это тем, что ведьмовские утехи в постели всегда его радовали. А поутру, когда пришло время платить за ночь удовольствия, выяснилось, что среди одежды Валентина не было его кошелька, с заветными монетками. Вспылив, да будучи с похмелья, бывший полководец набросился на проституток, сетуя на то, что они ограбили его, пока он мирно спал. Затем плюнул на все, покидая публичный дом. Но тут уже сутенер нагнал его, встретившись с Валентином буквально за поворотом, и потребовав с него двойную плату за то, что тот дебоширил. Ему угрожали ножом, и Валентин, оглянувшись по сторонам, не заметив фигуры в плаще, стоявшей на крыше ближайшего дома, молча извлек из ножен саблю, да вспорол ею живот сутенеру, спешно покидая место преступления.
Он остался безнаказанным за содеянное. Но глаза цвета мутной дымки с интересом наблюдали за Валентином, провожая его до самого дома, пока перед ними на захлопнулась тяжелая дверь. И тихий, похожий на колокольчик, смех раздался на пустой улице.
***
Сестра всегда принимала Валентина с распростертыми объятиями. Она была невыносимо одинока, несмотря на наличие у нее троих детей. Появлению старшего брата она всегда радовалась так, как дети радуются первому снегу.
Жизнь у Элоизы сложилась не самая удачная. Ее обесчестил пьяный владелец таверны, банально изнасиловав четырнадцатилетнюю девушку. Валентин убил его спустя три дня, а вскоре выяснилось, что Элоиза понесла от него. Она хотела было избавиться от ребенка, даже брат не был против, но местный священник настоял на том, что дитя – есть дар Господень.
Затем Валентин уехал, пропав на два года. Вернувшись, он обнаружил сестру в трауре и с тремя детьми. Ее первенец, названный Абрахамом с легкой руки священнослужителей, подрос, а теперь она подарила жизнь еще двоим близнецам. Девочек назвали Данте, ведь мама хотела мальчика, и Марией, и Валентин рад был племянницам. Но его интересовало еще и наличие у них отца. Элоиза грустно вздыхала, рассказывая о том, что ее первый законный брак оборвался спустя два месяца после его заключения. Муж заболел оспой и погиб, успев перед этим подарить Элоизе двоих детей, которые никогда в жизни не видели отца.
Спустя два года Элоиза вновь вышла замуж. Этот ее брак просуществовал три года, за которые девушка успела дважды забеременеть. Первый ее ребенок умер на второй день после родов, второго же она даже не смогла выносить. С тех пор Элоиза не могла иметь детей. Второй муж избивал ее, и при случае упрекал тем, что на ней висело трое чужих детей, которых она пыталась спихнуть на него. И, в очередной раз вернувшись домой, Валентин не выдержал подобного отношения к любимой сестре и вызвал ее мужа на дуэль, где тот и погиб. В доме принято было о нем не вспоминать, да и вообще, редко в этих стенах говорили о смерти.
