Текст книги "Белое озеро: Охота на лис (СИ)"

Автор книги: Дарья Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 4

– Ты все поняла?

– Конечно, поняла. Чего тут не понять?

Лис вздохнул. Он, похоже, сомневался в том, что Лиза способна с первого раза понять, как обращаться с дизельным генератором, но Лиза не стала его разубеждать. Она вдруг поняла, что господин Лисовский – тот еще шовинист. И ярый адепт патриархальных устоев, первейшим из которых полагался принцип «Женщина, знай свое место».

Пусть тешится, не надо шатать человеку жизненные устои без крайней необходимости.

В работе генератора не было ничего сложного. Он был совсем простенький, маломощный, и Лиза, в общем-то, не видела большой пользы от него. Лампу на светодиодах заряжать? Ну только ради лампы заводить генератор – сомнительная идея.

Лиза озвучила свою идею вслух. Лис хмыкнул.

– Слово в слово твой дед. Он тоже ворчал, когда ему этот генератор привезли. Говорит, что ему он на черта не нужен, и от него только вонь и место занимает. Но вон лампу на светодиодах оценил.

– Я тоже оценила!

Лис усмехнулся.

– Н, вот и он тоже лампу заряжал, да еще в последнее время водонагреватель электрический использовал – чтобы воды для мытья нагреть, так ему удобнее было, чем на печке греть.

– Отличная идея! А то вопрос мытья стоит остро! – выпалила Лиза. И удостоилась еще одного внимательного взгляда. Не смотри на меня так! А то я подумаю, что ты сейчас представляешь, как я моюсь! А вымыться, между прочим, очень хочется!

– Ну, раз стоит… – начал Лис медленно. – Да еще и остро… У меня есть вариант, на самом деле. Еще деду твоему предлагал, но он же упертый, сказал, что ему этого не надо – и все тут!

– А какой вариант? – Лиза от предвкушения даже облизнула губы.

– Потом расскажу. Пошли экзамен по печке сдавать.

Лизе осталось только закатить глаза.

***

– Ты посмотри, справилась. А я думал, совсем безрукая.

Лиза разогнулась, сдула упавшую прядь со лба, сложила руки на груди. Лис смотрел на нее с легкой усмешкой на бессовестно красивых губах и идеально выгнув бровь. Он не просто шовинист. Он альфа-шовинист!

У Лизы уже сильно чесался язык ответить ему. Как положено ответить! У нее большой опыт в том, как ставить не видящих берега людей на место – преподавательская работа этому быстро учит, иначе можно даже не браться за это дело. Но тут…

Лиза вовремя вспомнила, что этот человек обещал ей решить вопрос с мытьем – и вовремя прикусила язык.

– Что с дровами? Запас достаточный? – Лис открыл дверцу, внутри кочергой и снова закрыл.

– А я… я не знаю.

Лис снова многозначительно закатил газа и выпрямился во весь свой солидный рост.

– Пошли, покажу дровню.

Следующие полчаса Лиза провела словно в каком-то гипнозе. Сначала она пыталась этому сопротивляться, но очень быстро махнула на эти попытки рукой. К ней в компанию присоединился Туман, и они вдвоем смотрели.

Что-то в этом есть такое… Такое… откуда-то из совсем древних времен… Когда не было таких слов как «шовинизм» и «феминизм». И сами движения, и свист воздуха, и хлесткий звук удара, от которого Лиза первое время вздрагивала, и от которого становилось как-то немного жутко.

Лис снял свою пижонскую белоснежную футболку и колол дрова.

Как же это было красиво. Невозможно красиво. Неприлично красиво!

Лиза зажмуривалась. Трясла головой. Все бесполезно. Она не могла оторвать взгляд от широких гладких плеч, от вздувающих от напряжения бицепсов, от матово блестящих и перекатывающихся по спине мышц. В конце концов каким-то нечеловеческим усилием воли Лиза заставила себя подняться с деревянного чурбана и отправиться в дом. Ей помогло в этом усилии воли то, что Лис преспокойно колол дрова и не обращал никакого внимания на то, что она не сводит с него глаз и буквально глотает слюну.

Фу такой быть, Лиза, фу!

***

– Все, я поехал.

– Как, уже?! – вырвалось у Лизы.

Лис оттер губы тыльной стороной кисти и поставил на перила крыльца пустую кружку.

– Ну да.

Он развернулся и без лишних слов пошел вниз по тропинке. Лиза, плюнув на гордость, поспешила за ним следом. И Туман тоже.

– А когда ты приедешь?

Он ответил, когда они спустились на берег. Сначала потер нос, поправил неизменные солнцезащитные очки на лбу.

– Через неделю.

– Только через неделю?! – ахнула Лиза. И тут же зажала себе рот. Что же она так… нельзя так… Лисовский смотрел на нее с каким-то странным выражением. Что в нем было, Лиза не смогла разобрать. Но вот чего не было, видела четко. Ни снисходительности, ни чего-то столь же уничижительного.

– Мне надо день освободить, чтобы турья не было.

– Турья?

– Туристов, – Лис презрительно скривил свои великолепные губы. – А до тебя часа три, и это по тихой воде. Три сюда, три обратно, тут еще дела надо поделать. Плюс расход бензина. Не наездишься часто.

– Ой… – он говорил вещи, очевидные для него. И только что ставшие очевидными для Лизы. – Извини. Давай, я тебе дам денег за бензин… и вообще…

– Да я не про деньги тебе! – он раздраженно махнул рукой. – Я тебе в целом ситуацию объясняю. Что к тебе каждый день не наездишься. Я, в общем, прикину дома, что к чему, и когда смогу день выкроить. Но не раньше чем через неделю.

– Хорошо. Я поняла, – тихо и как-то потерянно отозвалась Лиза. Мысль о том, что он сейчас сядет на свой белоснежный красавец катер и уедет, оглушила Лизу. – Спасибо, Толя.

– И ты не скучай, Лизавета, – он положил руки на нос катера, чтобы его толкнуть.

– Знаешь, меня никто раньше не называл Лизаветой, – Лиза не понимала, зачем говорит это. Будто хотела еще продлить. Задержать Лиса. Не отпускать. Не оставаться одной. – Я имею в виду, до приезда сюда. Меня всегда Лизой называли. Или Елизаветой. А тут и ты, и Кравцов – Лизаветой.

Он хмыкнул. И все же толкнул катер.

– Чудная ты все-таки.

Мягко заурчал мотор.

– Не скучай. И жди меня… Лиза.

Последнее слово почему-то – то ли из-за шума мотора, то ли из-за плеска воды – послышалось ей как «Лиса».

***

Лиза подтянула под себя ноги плотнее. Вот-вот – и сумерки сменятся темнотой. Надо возвращаться в дом. Но она продолжала сидеть на нагретом за день дереве и всматриваться в обсидианово-черную даль. В надежде увидеть там белую звездочку катера.

Шанса на то, что Лис приедет сегодня, уже, конечно не было. И Туман спокойно лежал у ножки скамейки, уткнувшись носом в хвост, а он первым бы отреагировал на приближение катера, еще до того, как это услышала бы Лиза. Да и поздно уже. Если бы Лис приехал под вечер, это означало бы только одно – что он останется на ночь, потому что катера не ходили по озеру ночью. А это… Незачем это – вот правильный ответ. Но он почему-то был не первым.

Лис не приехал через неделю. Он и не обещал приехать через неделю. Он сказал: «Не раньше, чем через неделю». Но Лиза почему-то ждала через неделю. А он не приехал. И от этого было как-то неожиданно горько. Обидно практически до набухших слезами глаз и дрожащего подбородка.

Лиза сердито шмыгнула носом, потрепала Тумана по холке и резко встала со скамьи.

– Туман, домой.

За прошедшую неделю Лиза начала проходить стадии принятия неизбежного. Прямо как по учебнику.

Отрицание заняло у нее два дня. В эти дни Лиза, если бы приехал катер – уже неважно чей, Лисовского или чей-то другой – Лиза бы прыгнула туда без раздумий. Но катер не пришел. Правда, Лиза обнаружила, что с берега, и даже от дома, прекрасно видно проходящие по озеру катера. Отсюда они казались маленькими, как солнечные зайчики на темной воде. Или как звездочки. А еще Лиза нашла место недалеко от дома, небольшую площадку среди густых кустов. Она находилась на вершине скального выноса, который выдавался в озеро, и оттуда открывался прекрасный вид на Акколь. На площадке располагалась простая деревянная скамья без спинки и что-то вроде турника. Хотя зачем тут турник? Да еще и на отвесном берегу?! Да еще деду Матвею? Впрочем, он когда-то же был молодым, может, турник остался с тех времен? Впрочем, потом Лиза предположила, что это можно использоваться, чтобы сушить белье. Ветер там, на вершине, дул знатный. И там Лиза провела несколько часов в надежде, что один из этих катеров, белыми пятнышками мелькающих по озеру, повернет в ее сторону. Но такого не произошло. И никак это не изменить. Связи нет. Что еще делать? Кричать, махать руками? Никто ее не увидит и не услышит. Как будто необитаемый остров, мимо которого плывут и плывут корабли.

Потом наступил этап гнева – когда вдруг на третий день задымила печь. О, как Лиза орала. Да, орала на печь. Зашвырнула в нее кочергой. Туман сидел на всякий случай у двери, прижав уши. Пока Лиза орала и швырялась кочергой, печь перестала дымить.

– Ага, испугалась!

А после Лиза обессиленно рухнула на стул и – не расплакалась, нет. Расхохоталась. Ее хриплый смех в абсолютной тишине вышел жутковатым. Туман подошел и ткнулся ей мокрым носом в ладонь. Лиза уже привычным движением потрепала пса по холке, а потом встала и подобрала валяющуюся у стены кочергу. Открыла дверцу, и комната сразу наполнилась звуком потрескивающих поленьев и гула пламени. Лиза вспомнила, как три дня назад Лис орудовал кочергой в печи, и повторила его движения. Ничего. Ничего. Через несколько дней приедет Лис, а он ей обещал решить проблему с мытьем.

А пока Лиза решила ее сама. У нее прямо веер вариантов нарисовался на эту тему. С этого началась, наверное, третья фаза – торг. И вместе с ней – бурная жажда деятельности.

Лиза начала второй этап уборки в доме, и в процессе на печке нашла оцинкованную ванну. Наверное, в таких раньше, когда-то очень давно мыли детей или стирали белье. Ванна была без сколов и ржавчины, и вообще, выглядела почти новой или, как минимум, так, словно ей не слишком часто пользовались.

Лиза запустила дизельный генератор, нагрела воды – и наконец-то с наслаждением вымылась! Она даже в эту ванную почти целиком поместилась – правда, скрючившись, но все же ощущение теплой воды вокруг тела было таким знакомым, таким… В общем, оно как-то примирило Лизу с окружающим. Правда, единственное средство для мытья, которое Лиза обнаружила в запасах деда Матвея, оказалось куском темно-коричневого, странно пахнущего мыла. Дегтярного, как потом запоздало сообразила Лиза. Но уж лучше пахнуть дегтярным мылом, чем потом.

Правда, позже Лиза нашла еще несколько кусков мыла, и среди них было детское и хвойное. Прямо шикарное разнообразие! А еще в процессе более детальной уборки дома и окончательного разбора «грязного угла» Лиза нашла пару дополнительных тетрадей, исписанных круглым старательным почерком деда Матвея. И в них обнаружилось кое-что очень интересное. Засыпала в тот вечер Лиза даже в предвкушении от завтрашнего дня.

Тем, что вызвало такой Лизин интерес, был водопад. Лиза читала еще перед приездом, что все берега Акколя буквально усыпаны самыми различными водопадами – и маленькими, и большими. Но что один из них окажется в непосредственной близости от дома деда Матвея – никак не ожидала. К водопаду вела слабо читаемая, но все же тропинка – в сторону, противоположную от сада. Идти по ней пришлось от силы минут десять. Причем вторую половину пути – под все усиливающийся шум.

А когда Лиза дошла, у нее снова захватило дух. Так же, как там, в яблоневом саду в первый раз. Только тогда Лиза представляла себе белое цветение яблонь, а теперь она белое видела.

Водопад был белый. Куда-то вниз, в черную обсидиановую воду Акколя нес свои белые воды небольшой водопад. Лиза стояла какое-то время, просто замерев и вдыхая холодный влажный воздух.

А потом запрокинула голову. Начала водопада не было видно. Он падал откуда-то сверху, круто, почти отвесно, будто с неба, разбиваясь о черные камни и становясь от того белым. Так черное превращается в белое. Магия. Чудо какое-то. Очередное местное чудо.

Как она могла думать о том, чтобы уехать отсюда?!

Лиза протянула руку. Вода была ледяной, но Лизу неудержимо тянуло туда, под эти белоснежные струи. Руку она все же убрала. Но все подробно рассмотрела. В том числе и что-то, похожее на небольшую чашу сбоку. Словно место для того, чтобы встать под эти белые струи. Прямо как на картинке – девушка под струями воды. Только на таких картинках это все происходило где-то в джунглях, и вода наверняка теплая. И тут дикая сибирская тайга, и водопад ледяной. Но Лиза уже твердо решила, что придет сюда завтра – с полотенцем и хвойным мылом. И за водой, наверное, ходить удобнее сюда. Дорога длиннее, но зато не надо карабкаться вверх.

На следующий день Лиза исполнила свое намерение. Правда, перед этим она долго сомневалась. Сначала не могла решиться раздеться. Но ведь на это и в самом деле надо решиться – раздеться догола, не находясь в закрытом пространстве, где, кроме тебя, никого нет, а вот так, на открытом месте, где тебя может увидеть кто угодно.

Кто, интересно? Ну, кроме Тумана?

– Отвернись! – скомандовала Лиза псу. Тот почти по-человечески вздохнул и спрятал морду в хвост. Лиза решительно потянула вверх футболку.

А потом она никак не могла решиться ступить туда, в чашу водопада. Лиза стояла, переминаясь с ноги на ногу, вздрагивала от того, как на обнаженную кожу прилетали обжигающе ледяные капли воды – и все никак не могла решиться. Ну, вот это еще более глупо – сначала не могла решиться раздеться на открытом воздухе, а теперь стоит голая и не может решиться шагнуть под водопад.

А ну вперед!

Когда ледяные струи ударили ей по плечам, у Лизы перехватило дыхание. Ей хотелось кричать, орать, что называется, благим матом, но крик ледяным комом встал в горле. И она не могла шевельнуться, так и стояла под ледяной, лупящей по телу водой. А потом вода перестлала быть ледяной. Лиза по какому-то капризу памяти вспомнила про явление «парадоксального раздевания» – и заставила себя выйти. Она растерлась красным полотенцем – так, что кожа почти сравнялась цветом с полотенцем. А потом долго не могла заставить себя одеться. Лиза поймала себя на том, что так… так потрясающе, так удивительно, так… она не могла подобрать точного слова – но вот так она себя никогда не чувствовала. И Лизе ужасно нравилось это ее новое состояние.

«Погоди, погоди, вот схлопочешь себе пневмонию от таких водных процедур», – подала голос внутренняя зануда. Лиза хмыкнула – и стала одеваться.

Красное полотенце она повесила на тот самый турник на смотровой площадке – так Лиза для себя определила это место. Лиза решила, что надо вообще поподробнее позвучать окрестности – вдруг еще что интересное найдет. И надо внимательно прочесть все тетради деда Матвея.

***

Лиза наклонила голову, разглядывая то, что лежало перед ней на столе. Последним, что она обнаружила в «грязном углу», было ружье. Настоящее ружье. Лиза в оружии совершенно не разбиралась и не могла определить, что это конкретно за ружье. Для нее это было просто ружье. Это не пистолет, потому что ствол длинный. На этом познания в оружии Лизы заканчивались. И что это именно – винтовка там, дробовик и что-то еще – она, конечно, не знала.

Само наличие оружия в доме деда Матвея не удивило. В конце концов, главная обязанность егеря, как объяснял ей Кравцов – следить, чтобы не нарушились правила поведения в лесу. Такие, как высинилось, имеются. А егерь в заповеднике – это вообще отдельная история. Он должен следить, чтобы тут вообще никого не было. Никого. Это же заповедник.

Нюанс заключался в том, что сюда добраться можно было только с воды, а это нереально. Многочисленные катера, возящие по озеру туристов, даже не приближались к левому, заповедному берегу. Хотя в хозяйстве деда Матвея были так называемые ловушки – и водные, которые реагировали на приближение к берегу, и фотоловушки – эти фиксировали всевозможное зверье. Именно для их работы, по большей части, и нужен был генератор.

А по сути, учитывая уникальность расположения заповедника, егерю, кроме отслеживания работы ловушек, и дел-то особых тут не было. Представить, что тут появится злоумышленник, который нарушит покой заповедника, было затруднительно. И у егеря было очень много свободного времени. Дед Матвей, например, употребил это время на создание яблоневого сада. А сама Лиза… А Лиза еще поймет. Чем она будет тут заниматься. Для начала надо проверить ловушки.

Лежащий у ее ног Туман вдруг поднял голову, навострив уши. Лиза замерла. Означать это могло только одно – Туман услышал то, что Лиза пока не слышит.

Катер.

Лис приехал!

***

Туман, конечно, успел первым. Когда Лиза спустилась на берег, катер еще был довольно далеко. Но звук мотора уже слышала и Лиза. Она некоторое время прислушивалась к этому нарастающему звуку, потом опустила взгляд на Тумана. Он вел себя совсем не так, как в тот раз, когда приезжал Лис. Тогда лайка вертелась у кромки воды, повизгивая от нетерпения. Сейчас Туман замер у воды и молчал, только уши его чуть подрагивали. И Лиза вдруг поняла, что это не Лис. Это какой-то другой катер.

И вдруг стало как-то тревожно. Катера не должны приближаться к этому берегу. Тут заповедник. Сюда нельзя. Лис – другое дело. А это кто?!

Это оказался не совсем незнакомый Лизе человек. Катер приблизился, но не стал причаливать, замер, покачиваясь, в паре метров от берега. Над штурвалом царствовали белоснежная капитанская фуражка и золотозубая улыбка.

Акинфей. Который Анатолий. Но это не точно. И не один. На Лизу с катера смотрела пара десятков любопытствующих глаз.

– А вот это, уважаемые, наш новый егерь, Лизанька. Лизок, привет.

Лиза не знала, что на нее произвело более сильное впечатление: снисходительный тон Акинфея, взгляды туристов, которые смотрели на нее как на диковинного зверя в зоопарке или… или что-то еще, из того необъяснимого, что теперь сопровождало практически каждый ее день здесь.

Лиза невесть откуда взявшимся движением сложили руки на груди.

– Анатолий, напоминаю – это территория заповедника. Вам сюда нельзя.

– Да ладно, Лизок, чего ты?

– Немедленно отойдите на расстояние минимум сто метров от берега.

Рядом, у ноги, зарычал Туман. Лиза опустила взгляд. Приподняв губы, лайка демонстрировала внушительные клыки. И серая шерсть на загривке встала дыбом.

На катере кто-то ойкнул тонким голос. Возможно, ребенок.

– Ты чего?! – Акинфей повысил голос. – Сама же позвала, а теперь цирк устроила!

– Я. Никого. Не. Звала. Уходите. Иначе я возьмусь за ружье.

– Ты в своем уме?!

– Туман, охранять.

Пес отозвался утробным рычанием. Резко взревел мотор катера.

– Вот же, прости, господи, дура!

Это «дура» еще долго звучало над темной водой, пока катер не превратился в белую точку на обсидиановой глади воды.

– Пойдем, Туман.

***

На следующий день Лиза снова сходила на водопад. Вода уже не казалась такой холодной, правда, внутренняя зануда все еще вспоминала про пневмонию. А Лиза заткнула ее тем, что надо пользоваться возможностью, пока стоит жаркая солнечная погода.

После завтрака, состоявшего из сваренной на газовой плите гречки с порошковым молоком, Лиза села за составление плана. Пропустим мы этап с депрессией. Давайте сразу к принятию. Варианта у нее на сегодня было два: продолжить знакомство с садом или заняться фотоловушками. Лиза решила, что сад никуда не денется, а вот фотоловушки – нет, они тоже никуда не денутся, но проверить их состояние и снять данные – стоит как можно скорее.

В тетрадях деда Матвея были точные указания мест, где эти ловушки расположены – всего четыре штуки. Лиза решила проверить две ближайших. К дальним экспедициям в лес она не была готова.

В тот момент, когда Лиза, одевшись в штаны и куртку, упаковывала в небольшой рюкзак все необходимое для короткой прогулки по лесу, снова повторилась вчерашняя картина.

Лежащий у стены Туман поднялся на лапы, навострил уши, а потом выжидательно уставился на Лизу.

Катер.

Ну, в этот-то раз Лис?!

***

И в этот раз тоже оказался не Лис. Лиза поняла это по напряженной позе Тумана. А когда катер подошел ближе, оказалось, что у них второе явление Акинфы – Пречистого и Преподобного. Который с первого раза не понимает.

В этот раз катер причалил. Но сходить на берег Акинфей не торопился.

– Ты сегодня тоже не в настроении?

Лиза внимательно оглядела катер. Нет, ей не показалось. Там никого не было, кроме капитана.

– Зачем ты приехал?

– Торт тебе привез. И хлеба свежего.

Эти простые слова оказали на Лизу какое-то странное воздействие. И вчерашняя злость на Акинфея куда-то делась. И внезапно проснувшийся инстинкт охранника тоже пропал. И торта вдруг захотелось… просто до слез. Никогда бы не подумала, что можно хотеть торт до слез.

– Спускайся, – от волнения получилось сухо.

– Собака не тронет? – Акинфей опасливо косился на Тумана. Тот не рычал, зубы не скалил, но вся его поза говорила о том, что в любой момент готов кинуться. Лиза потрепала пса по холке.

– Свои, Туман, свои.

***

– Смотри-ка, обжилась.

– Торт давай.

Твои планы могут поменяться в одно мгновение. Вот только что ты собиралась в лес проверять фотоловушки, а теперь собираешься пить чай с тортом.

– Торт как называется?

– А пес его знает. Главное, свежий. Вроде, не растряс.

Торт оказался вкусный. Лиза не была сладкоежкой, но ей казалось, что ничего вкуснее этого торта она в жизни не ела. Это вообще было похоже на какой-то сюр – сидеть в доме, затерянном в глухой сибирской тайге на берегу озера, и есть свежайший торт.

– Ты чего вчера взъелась-то?

Лиза заставила себя оторваться от торта. За вчерашнее Акинфей расплатился сполна. Но границы все же расставить необходимо.

– Ты же знаешь, что сюда нельзя. Заповедник, – Лиза поразилась, как легко и незаметно они перешли с Акинфеем на «ты».

– Знаю, что нельзя. И без крайней необходимости сюда бы не сунулся. Нас штрафуют за это. Но ты ж сама позвала.

Лиза отложила ложку.

– Объясни, что ты имеешь в виду. Ты вчера сказал, сегодня повторяешь. Я не звала. Как я могла кого-то позвать? Тут кричи – не докричишься.

Акинфей какое-то время молча и внимательно смотрел на нее.

– То есть, ты не знаешь?

– Чего?

Он резко встал.

– Пойдем.

Пришли они в итоге на смотровую площадку.

– Вот! – Акинфей ткнул пальцем в полощущееся на ветру красное полотенце.

– Это мое полотенце. Я его сушить повесила.

Акинфей закатил глаза.

– То есть, тебе Кравцов про это не рассказал? Вот же… – он что-то пробормотал под нос, явно нецензурное. – Мог и не знать, конечно. Но вряд ли. Это место с озера видно. Если там висит красная тряпка – значит, деду Матвею что-то нужно. И первый же катер, с которого увидели знак, сюда сворачивает. Есть туристы, нет – пофиг. У нас, у капитанов, такая договоренность была с дедом Матвеем. Все ее соблюдали.

– Обалдеть… – только и смогла сказать Лиза. Это было… Как-то так по-настоящему. Такой большой человеческий коллективный поступок. И такая редкость по нынешним временам. Как там Лис говорил про деда Матвея – легенда? Она самая. И Лиза теперь тоже часть этой легенды.

Она протянула руку и резко сдернула полотенце с перекладины. Оказывается, никакой это не турник. Это местная сигнальная система.

Гондор зажигает огни, блин!

Лиза нервно хмыкнула.

– У тебя, поди, вчера паломничество было? Если ты полотенце не сняла.

– Я сняла, – вспомнила Лиза. – Сразу после того, как ты уехал, вспомнила почему-то – и сняла. – Теперь хмыкнул Акинфей, а Лиза махнула рукой. – Пойдем торт доедать!

Теперь Лизе было стыдно за вчерашнее. И поэтому она хлопотала вокруг Акинфея, подливала чай, расспрашивала – обо всем потихоньку.

– А почему ты Акинфей?

– Обыкновенно почему, – он наслаждался вниманием. – У нас тут так повелось – редко кого из капитанов по именам называют. Все больше по прозвищам.

– Позывной?

– Вроде того. Вон Лис – его все так называют. Лис – он и есть Лис. От фамилии потому что. А моя фамилия Акинфеев. Акинфеев Анатолий Геннадьевич. Холостой, между прочим.

Лиза рассмеялась. Этот Анатолий теперь не вызывал у нее даже малой толики неприятных эмоций. Ну и что, что зубы золотые. Мало ли какие у человека понятия о прекрасном.

– Что, не хватает женской ласки? – решила она подыграть Акинфею.

– Да этого-то хватает, – неожиданно не стал вступать в игру Акинфей и отпил чаю. – Я с сестрицей живу, а она у меня женщина хорошая да ласковая. Она меня из тюрьмы дождалась. Жена не дождалась, ушла. А сестрица дождалась. Так и живем с ней – два бобыля. Хотя она все не теряет надежды меня в хорошие женские руки пристроить.

Лиза молчала. Сейчас, прямо сразу после слов Анатолия она не знала, что сказать. Вот составишь свое первое впечатление о человеке. А потом начинается разговор, и все твои впечатления летят к черту. И все оказывается не так. Но об уголовном прошлом Лиза все-таки предположила верно.

– Что, Лизок, не страшно? Сидишь тут в глухом лесу и чаи гоняешь с душегубом.

Лиза подняла взгляд и посмотрела Акинфею прямо в глаза.

– А ты душегуб?

Он потер большим пальцем угол рта.

– Ты, видать, хочешь, чтобы я сказал, что сидел за какие-то не мокрые дела, да? А вот нет, Лизок. За убийство. По неосторожности. В драке одного зашиб маленько.

Лиза с сомнением оглядела Анатолия. Она не могла себе представить, что Акинфей с его щуплой фигурой мог кого-то зашибить. Он верно истолковал ее взгляд.

– Я в молодости посправней был. Почти как Лис. Это сейчас усох. Так что, не страшно?

– Нет.

– Ну, ты девка отчаянная, по тебе видно, – это прозвучало будто с одобрением. А потом Акинфей резко сменил тему: – Мы, кстати, с Лисовскими соседствуем. Через два дома от них живем. Сестрица моя с матушкой Лиса прямо в десны целуется.

Акинфей замолчал. Лиза поняла, что сказал он это не случайно, и что ждет расспросов. Лиза спросила – но о другом.

– Скажи, а ты не знаешь, как там дела у Лиса? Он очень занят, да? Он мне обещал кое-что привезти.

Ответный «я-все-понимаю» взгляд Лиза проигнорировала. Ничего ты не понимаешь, Акинфа!

– Лис-то? Конечно, занят. У нас сейчас высокий сезон, он с утра до вечера на озере, а с вечера до утра баб окучивает.

– В каком смысле?

– В том самом! – расхохотался Акинфей. – Он же первый парень на озере. К нему девки ломятся гурьбой, специально к нему на катер. Он их днем на катере катает, а ночью – на своей кожаной ракете. За отдельные деньги.

Да быть этого не может. Вот просто такого не может быть! Если Лиза поняла правильно, то Лис… Да этого не может быть!

– Вы хотите сказать, что Анатолий оказывает интимные услуги за деньги?!

Акинфей снова расхохотался, запрокинув голову, а потом положил руку на грудь.

– Слушай, я свечку не держал, не знаю. Может, что и так, бесплатно, на общественных началах. Но так вроде, из того, что я слышал – то все же за денежки. А чего ж бесплатно-то надрываться, верно? Девки же ему проходу не дают, из трусов к нему выпрыгивают.

– И вы… и вас ничего не смущает?!

– Меня-то? Смущает, конечно. Я б хотел, что девки Лиса мне давали. Я б с них денег не брал.

– Анатолий Геннадьевич, я серьезно!

Акинфей аж подавился от обращения по отчеству. Отхлебнул чаю.

– У нас тут, если что, сфера услуг – основа экономики. Так даже в Википедии написано. А услуги – они же всякие бывают.

У Лизы голова шла кругом. И вспомнилась вдруг та первая встреча с Лисом. «Двойной прайс, девочки, двойной прайс». Так это что, он и с двумя сразу?! Так это что, все это вот… правда?!

– Слушай, да чего ты загрузилась, а? – Акинфей отрезал им еще по куску торта. – Да какая разница, чем человек на жизнь зарабатывает? Закон же не нарушает. У Лиса расходы большие, поэтому… Ты ему, главное, сама про это не заикайся. А то он одному человечку так нос сломал. За неосторожные слова. Нрав у Лиса крутой.

– Я буду беречь свой нос, – пробормотала Лиза.