Текст книги "Магические осадки не ожидаются (СИ)"

Автор книги: Дарья Волкова

Соавторы: Юлия Васильева,Ирмата Арьяр,Василиса Раса,Ирина Зволинская,Наталья Алексина,Алена Нефедова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Рядом истошно рявкнул клаксон. Гилберт подпрыгнул, выронив здоровый куль для кузнеца, едва не упустил горшок и вжался в витрину магазина, мимо которого шел.

В клубах черного дыма совсем рядом пронесся мобиль и, вихляя по мостовой, умчался в сторону ратуши. Берту в сознание впечаталось перекошенное лицо смельчака, встопорщенные рыжие усы и круглые медные очки, закрывающие едва ли не пол-лица водителя. С ними вид его делался лихим и бесстрашным, и Гилберт немедленно возжелал такие же щеголеватые гогглы на своей собственной заурядной физиономии. Горшок в пальцах нагрелся, парень, дернувшись, зашипел, шокировано наблюдая, как в горшке прямо на соусе и остатках бибулей появляются собственно гогглы…

Берт хекнул и опасливо осмотрелся. Что за розыгрыш? Но внимания на Гилберта не обращал ровным счетом никто. Только старушка с большим пучком весеннего лука буркнула:

– Чего развалил-то тут? Подбери! Пройти негде!

Гилберт рассеянно подгреб ногой сверток к себе. В груди бумкало, в голове чуток плыло, как после долгого бега, наверное, это от того, что он перенапрягся с тяжеленным кузнецовым кульком.

Куда девать чужие очки, парень понятия не имел. А случись полицейскому патрулю потребовать показать, что у него в горшке, отпираться будет бессмысленно: вот они – гогглы-то. Медные, с тремя крошечными звездочками по бокам, черной кожаной лентой, что идет по затылку… и с рыжим волоском, застрявшим в застежке. Гилберт почувствовал, как второй раз за день становятся ватными ноги, а мозги превращаются в жидкий кисель…

Перед глазами сам собой всплыл бородатый рыжий мужик на сигналящем драндулете. Его перекошенное лицо, газовый шарф, кокетливо стелющийся следом…

Но гогглы? Гилберт вглядывался в улицу так далеко, как позволяли глаза и спешащие люди, но никаких признаков того мобиля на ней давно не было…

Как они попали в горшок-то?

Горшок…

Дело ж в горшке! Бибули в нем обнаружились тоже случайно! А это значило…

…значило, что у него появился магический артефакт, исполняющий желания…

Парень даже задохнулся от открывающихся перед ним перспектив. Он с таким горшком теперь… – парень взволновано выдохнул – уж голодать-то он теперь точно не будет! Да и стоить такой горшок мог целых… Берт не стал загадывать конечную сумму, оставив её для себя на сюрприз. Должны же в его жизни наконец появиться какие-то приятные сюрпризы? Вот и он так решил, любовно оттирая гогглы от соуса испорченным сажей платком – без платка в Виверне кипяток с огня было не снять…

Берт напялил на лоб очки, потом приподнял ими волосы, подобрав длинную темную челку, опустил на глаза, приблизив лицо к витрине, чтобы лучше себя разглядеть, и опять поднял гогглы наверх…

– Блеск! – похвалила его стоящая рядом девица.

Она бесстыдно рассматривала полураздетый мужской манекен в полосатых бриджах и майке, что плотно обтягивала солидного размера накладное брюшко. Брюшко продавалось тут же отдельно. Задорная надпись на подставке внизу уверяла, что это не просто исподнее, а «Костюм мужской. Купальный. Хит!» с нескромным ценником в полторы тысячи фритов. На эти деньги Берт мог столоваться в Веселой Виверне едва ли не месяц.

Впрочем, может, девица так похвалила купальный костюм, а не Гилберта в очках, который отражался в витрине рядом с пузатым манекеном и был в сравнении с ним подобен тщедушному конопатому эльфу.

Такое внимание к утащенным горшком чужим очкам было опасным, и Берт, подхватив посылку для кузнеца, направился к мастеровому кварталу. Он шел так быстро, как позволял тяжелый неудобный сверток.

Город гудел, попыхивал паром, мельтешил прохожими, нес вдоль улицы аромат свежей выпечки. И красивых хохочущих девчонок, которых сегодня неожиданно была целая прорва. Они посматривали на Берта в очках, благосклонно опускали глаза и перебегали на другую сторону улицы.

Гилберт вдохновенно тащил кузнецовый куль и горшок, с удовольствием краснея от этих коротких взглядов, едва не пьяный от перспектив и возможностей, которые открывал перед ним горшок…

На пути показался полицейский патруль, и паренек свернул за угол, чтобы избежать встречи.

Что полагается за владение такими горшками, как у него, он представлял только в общих чертах. Но был уверен, что ничего хорошего совершенно точно. Потому что с таким горшком «намечтать» себе можно было что и сколько угодно. А откуда это «что угодно» к тебе принесет, только самому горшку было известно.

Как вот приметные эти очки, которые теперь венчали его собственный лоб.

Берт вдруг остановился, пораженный догадкой, и бросил укоризненный взгляд на горшок. «Денег бы сейчас не помешало», – подумал с намеком, тщательно проговаривая в голове слова и пытаясь поудобнее перехватить кузнецовый куль.

Горшок безмолвствовал, оставаясь возмутительно безразличным к нуждам своего нынешнего владельца.

Берт подождал еще немного и, свалив к ногам куль, рявкнул в широкое горло горшка:

– Деньги, говорю, мне нужны! – Звук от этого получился гулким. Но громким. – И тетка… – добавил потише.

– Всем нужны, – буднично прошелестел ковыляющий мимо него старичок.

– От тетки с деньгами я б тоже не отказался, – хохотнул кто-то. – Ты полечился б только сперва.

– Работать пойдет, болеть некогда станет, – донеслось с другой стороны улицы. – Красивые гогглы, парень. Продай, а?

Зря он все-таки очки примерил, нахмурился Гилберт, заталкивая их обратно в горшок.

Угроза обнаружения его маг полицией из-за «красивых» очков нависла над ним, как дирижабль над старой Погодной башней – пугающе и неотвратимо. Парень подхватил разнесчастный куль и устремился в самую глубину мастерового квартала, на улицу Ржавых гвоздей, дом шесть. Туда, откуда доносился тяжелый стук молота и будоражащий запах расплавленного металла.

Здесь была кузница. То есть, не так. Здесь была КУЗНИЦА. Прокопченая от горна до самой еле заметно приоткрытой двери, пугающая по самому первому, беглому взгляду, на втором она обрушила на Гилберта все свое кузнечное богатство. Буквально.

По стенам был развешан всяческий инструмент: молоточки размером от пальца до телячьей ноги. Клещи и клещики, круглогубцы и утконосики… Одних тисков он насчитал пару дюжин.

Парень уважительно крякнул. Надежное место. Крепкое. Надо знать. Кивнул сам себе.

Из-за бочки с водой вышел кот, потрусил хвостом о штанину, Берт незаметно поддел его ногой, отбрасывая от себя подальше. С кошачьим духом мастер Крейк его и на порог не пустит… Кот отпрыгнул от него на верстак, задел криво стоящую на нем болванку, прыгнул еще, и все, что аккуратными башенками было уложено на верстаке, с грохотом рухнуло на пол…

Звон и гам затихали вместе с надеждой Гилберта на доброе знакомство. Парень сжался, ожидая как минимум отповеди за вредительство, а как максимум – попадание кузнецу вечное в рабство.

– Абис, сгинь, кому говорю! – от горна медленно распрямился кузнец, заполняя собой едва не половину кузницы разом, и с потусторонним хохотом вытащил прямо из пламени расплавленную железяку. Искры ссыпались с его рук, оставляя темные пятна окалины на кожаном фартуке, а кузнец знай себе мял в руках затейливую деталюшку, не обращая на Гилберта никакого внимания.

Парень осторожно выдохнул, опасаясь себя обнаружить. Вроде бы пронесло.

– Струме-е-ент, нужон мелкий струмент! – азартно бормотал себе под нос крепкий бородатый мужик. – Эх… как тут такое-то, моими-то лапищами!

У Гилберта лапы были как раз те, что надо. Вот только железо из горна таскать голыми руками парень не мог…

Это, наверное, какая-то особая кузнечная магия. Ясное же дело, с досадой подумал Берт, абы кто в кузнецы не идет – тут особое чутье требуется.

И магия вот.

Магии не было. Зато был горшок, уже натерший ему мозоль подмышкой. Вполне себе магический, кстати.

Он опустил на пол посылку, осторожно поставил рядом горшок и вытянул шею, рассматривая причудливые инструменты и огромного размера горн.

Вот бы наловчиться мехи качать… Такое знакомство поценнее очков будет. Отер вспотевшие ладони о рубаху, прокашлялся.

– Зибер Оут? – Гилберт чуток охрип от наполнившего кузницу чада.

Кузнец поворачивался медленно, одной головой, и уставился на парня единственным глазом.

– Ты човой тут?

– Мешок от Страмнуса, – церемонно доложил Берт, кивая на куль на полу.

– Фартух должон быть, какой там мешок? – рассеянно кивнул кузнец, повернувшись обратно к горну.

– Не выяснял. Вам, кстати, помощник не нужен? – За спрос танов не берут. А попытаться наняться в кузницу стоило.

– М-м?.. – Кузнец, кажется, и слов-то его не заметил.

Берт с досадой качнул головой и спросил наудачу, вдруг сработает хотя бы это:

– Вы, случаем, не знаете что-нибудь о магичке по имени Арлиль? Арлиль Норд?

– Святая Арлиль, пошли мне мобиль… – пробормотал себе под нос Зибер. – Ету что ль? – повернулся, когда Берт не ответил. – Хотел-то, говорю, чего? Ничего? Тады брысь, – велел строго, мгновенно потеряв к нему интерес. И легко погрозил в его сторону кувалдой, будто веником.

Берт схватил свой горшок и убрался на улицу.

Какой-то чумной совсем кузнец-то.

Помощник не нужен. Про Арлиль только присказки знает.

Глупо, наверное, спрашивать о ней работяг и бедняков. А богатеев страшно… Тетка лечила всех подряд, без оглядки на звания, кошелек и достижения. И бедняков среди них было немало.

А богатеи могли за такие расспросы и патруль позвать. Патруль Гилберту и горшку был не нужен.

Со стороны ратуши раздался грубый стрекочущий звук. Очень похожий на драндулет рыжего господина с очками и газовым шарфом. Берт шагнул было к кузнице, прикидывая, куда сунуть горшок. Но вокруг не было ни кустика, ни деревца, даже какой-то щели между домами.

– Это хорошо, что я только очки захотел, – бормотал парень, быстро шагая в направлении воздушной гавани. – А если б мне рояль замечталось?

Наперерез ему двигался полицейский патруль, Берт на месте развернулся и двинулся обратно к Зиберу – пересидит в кузнице. Что-нибудь придумает, не впервой.

Треск и вой приближались все вернее, наконец из-за угла показался его источник, и Гилберт с неудовольствием опознал в нем трицикл известного всей шантрапе Шимуса Грона, лейтенанта магической полиции. Шимус приключения Берта не жаловал, и горшок, скорее всего, конфискует. Как и очки. Впрочем, лишиться очков Гилберту было не так обидно.

Горшок немедленно следовало спасать, где-то прятать… А деть его посреди улицы было решительно некуда.

Требовалось что-то надежное, такое, что остановит даже Грона. Берт припал на одно колено, отвернувшись от лейтенантского трайка, закрывая собой драгоценный горшок, прикидывая, в какое из выходящих на улицу окон его будет не опасно на время закинуть.

Перед парнем материализовался блестящий новенький сейф с гостеприимно распахнутой дверцей.

– Славься, Предивная… – пробормотал Берт. Сердце бухало в ушах, отдаваясь в тощий кадык, парень быстро затолкал в сейф горшок и очки и захлопнул дверцу. Шаги остановились прямо у него за спиной.

– Ты, – сухо поприветствовал его лейтенант.

– И вам добрый день, утро и вечер, – проворчал Берт, кряхтя, поднимая сейф. Как он его вообще сможет с места сдвинуть, он понятия не имел.

«Жизнь делается все тяжелее и тяжелее…» – мелькнула у Гилберта быстрая мысль. Парень выдохнул, держа сейф дрожащими от натуги руками.

Шимус, хмурясь, взглянул на магический амулет, вытянул руку и повел ей вокруг себя. Амулет пискнул, приблизившись к кузнице.

– И сразу всего хорошего, – попрощался с ним Гилберт.

– Куда тащишь? – строго спросил лейтенант.

– К некроманту, – сдавленно бросил Берт и пошел прочь, чувствуя, что сейчас потеряет от натуги штаны.

«Главное, лицо не потерять», – едва дыша, думал он, удаляясь от лейтенанта.

– С каких пор некромантам требуются сейфы? – пробормотал у него за спиной Грон.

Зря Берт это сказал. Он еще там, на Ржавых гвоздей, шесть, так подумал. И, как выяснилось впоследствии, оказался совершенно прав.

А может, и не слишком…

Мастер Крейк мрачно привалился к косяку двери, и не думая впускать Гилберта.

– Ну?

– Подышать дайте, – только и смог произнести Гилберт, пытаясь втащить на крыльцо проклятущий сейф.

– Дышите, – разрешил некромант. И захлопнул перед носом Гилберта дверь.

– У меня дело! Мастер Крейк! Я вам сейф принес! Час тащил, честное слово! – прокричал Берт, первое, что пришло в голову. И сам ужаснулся, ну что за глупость? И вправду, зачем вообще некроманту сейф?

Дверь распахнулась, не скрипнув.

– Как вы узнали, что мне сверхсрочно требуется сейф? – некромант ткнул в сторону Берта длинным и острым, как рыбья кость пальцем. – Я еще выясню, как вам это стало известно. Только поэтому и из уважения к вашему деду, Грин! – добавил, впуская парня в дом.

– Мне большего и не надо, – пропыхтел Гилберт, вваливаясь в некромантское логово и озираясь, куда бы пристроить сейф.

– Здесь поставь, – показал мастер Крейк на стол. – Сотрешь хоть одну линию на печати, и тут будет все старое кладбище Рога.

Гилберт дрогнул от ужаса и выронил сейф на стол. Внутри жалобно звякнуло, осыпалось… Парень бессильно уперся руками в колени, а потом и вовсе сел на пол.

Все пропало… горшок, гогглы, мечты… Правильно говорят, мечтать надо только о несбыточном, о сбыточном лучше вообще в деталях не думать, а то не получится ничего…

Он кисло выдохнул, пытаясь взглянуть на некроманта, но дыхание никак не выравнивалось, и он решил еще чуть-чуть подождать. В конце концов мастер Крейк – вот он, а ему надо только спросить.

– Я ищу…

– Что это такое? – некромант рывком распахнул сейф. – Это что? – повторил с угрозой.

– Горшок магический, – всхлипнул Берт. – Был.

Матер Крейк зыркнул на него так, что парень без слов понял, какое он криворукое и что именно… Берт только рвано вздохнул.

Крейк с усилием развернул к нему сейф.

На открытой дверце, переливаясь, сияла витиеватая надпись:

«Выходи за меня»

Берт закрыл глаза, раздумывая, если сейчас провалится под землю, сможет ли его вытащить дедушка Грин или с этим уже к деду Норду, как к самому старшему и знаменитому из родственников?

Некромант глянул в центр комнаты, туда где белела четкими линиями пентаграмма, зарычал, выругался…

– Сказал же, с печатью нежнее! Господин Майл, – мастер обездвижил заклятьем лезущие прямо из середины печати останки, – вас супруга заждалась, – послышался звук глухого удара. – Провожу! – Берт распахнул глаза в тот момент, когда полуистлевший мертвяк втягивался в воронку в центре печати. – Не двигаться! – крикнул пошевелившемуся Берту. – Вот поэтому… – некромант толкнул легкий стул в сторону возникшего в центре комнаты очередного потревоженного мертвяка, выхватил из кармана мел и вписал несколько символов в пентаграмму. – Вот поэтому я не терплю посетителей. Шевелись! Живо!

– Я спросить хотел…

– Горшок НЕ магический. Все. Проваливай!

– Вы знали мою тетку Арлиль?

– Арлиль Норд? – удивленно нахмурился некромант. – Что за глупости? – буркнул рассерженно, – Конечно, я ее НЕ знал!

– Я не говорил вам, что ее фамилия Норд, – Берт укоризненно покачал головой. – Нехорошо детей обманывать. Непедагогично.

– Детей без обмана не вырастить, – язвительно произнес мастер Крейк. – Для их же блага. К вам это тоже относится. К тому же вы уже не ребенок.

– Бесчестный прием, – фыркнул Гилберт.

Эта манера мастера попеременно выкать и тыкать ему озадачивала и смешила.

– Знаю, – благосклонно согласился некромант. – Не лезьте в это. Это в ваших же интересах, – он бросил заклятье в очередного упорно лезущего из печати мертвяка и поторопил. – Проваливайте. И сейф заберите. Не знаю, как он у вас оказался, лучше верните, или вовсе избавьтесь от него.

– Кабы еще знать, куда возвращать… – рассеянно буркнул Берт, поднимаясь с пола.

– Да что ж сегодня такое? – мастер Крейк стукнул по голове следущего возникшего просто из воздуха мертвяка. – Прут и прут…

– На развале в рядах говорили, то ли в академии, то ли у магов в Погодной что-то взорвалось. Какая-то магия…

– На развале каких только глупостей не скажут… – Крейк отпихнул пару чьих-то костяных рук.

– Что это вообще? Откуда они все? – настороженно выкрикнул Берт сквозь нарастающий гул, подхватывая легкий стул, чтобы было хоть чем защититься.

– Старый запорный амулет развалился. Тут душ…

Крейк не успел договорить, началось вдруг такое, отчего у Гилберта зашевелились волосы на макушке.

Он лупил полуистлевшие кости сначала стулом, потом кочергой, благо они легко разбивались и сваливались обратно в дыру в полу. Один из бродячих нетленных граждан Фритана потянулся к сейфу, схватился за очки и стал размахивать ими, сшибая другие головы, круша все вокруг.

Мертвяков становилось все больше, гул был все громче. Гилберт крикнул:

– Сколько их там?

– Душ триста… Или пятьсот.

Кочергу выбили у Берта из рук. Полный провал…

– Мы не…

– Бегите, Грин… – выдохнул Крейк.

– Куда?.. – Он отчаянно лупил вылезающие из некромантской печати останки, все больше зверея.

– Просто бегите! – крикнул ему некромант. Берт видел, как тот упал, как его затаптывают и карабкаются по нему остальные. Как лезут к нему, прижимая к стене.

Вот как так-то? И пирожки с имбирной посыпкой он так и не попробовал…

Пред Бертом из воздуха вдруг начали сыпаться лепешки матушки Крампет – парень их по запаху сразу узнал, пирожки и внушительного размера камни, круша мертвяков без их с Крейком участия… Камни Берт не признал, а вот имбирные пирожки очень даже.

– Грин! – глухой голос мастера Крейка послышался откуда-то снизу. – Да что вы делаете-то? Вы и нас сейчас убьете!

– Я не делаю! Не знаю! Я что-то делаю? – Крикнул Гилберт в ответ.

– Да перенесите вы их всех просто… за грань! Да, так и скажите! У вас получится! Действуйте!

«Мастер Крейк точно сошел с ума… Скорее всего, ему что-нибудь откусили», – еще успел подумать Берт, после чего мощным магическим ударом в доме вышибло дверь.

– Что здесь происходит? Крейк! Что за!.. – рявкнул инспектор Грон. Ударил сырой силой в самую кишащую гущу. – Тебе Рожна не хватило?

Ожившие останки застыли в воздухе, вяло подергиваясь.

– Амулеты там и кончились, а этот с утра разорвало, – с облегчением выдохнул некромант, отбросив к Шимусу чью-то костяную руку. – Ты по делу? Или поболтать зашел?

– По делу, – полицейский достал новый уловитель усопших. Установил в центр пентаграммы. – У тебя тут сильный всплеск неучтенной магии регистрировался. Только что.

Крейк кивнул на испорченный амулет на полу.

– Это?

– Ты мне скажи, – осмотрелся Шимус. – Хм. Знакомый сейф… Выходи за меня? – Брови Шимуса поползли вверх. – Кого-то поздравить?

– Без понятия. У парня спроси, – отмахнулся мастер Крейг. – Я мыться. Ничего тут не трогайте. Будете уходить, дверь закройте. И да, – обернулся к Берту, – Верни сейф на место! И мне такой закажи! Только без надписи, пожалуй.

Гилберт сейчас бы тоже… помылся. И хоть магия очистила после восстания мертвяков и дом, и одежду, и даже озоном вроде бы пахло, ощущение все равно было премерзким.

– Опять ты? – почти не удивился лейтенант Грон. Почти.

Берт брезгливо отряхнулся, с трудом придвинул к себе разнесчастный сейф со своими жалкими черепками и принялся рассказывать, как в действительности было дело. С самого его пробуждения на чердаке в Веселой Виверне.

– Нет у тебя никакой магии, – резюмировал Шимус. – И никогда не было. Это магия не твоя.

– А я и говорю, что горшок это.

– Горшковая магия? – Шимус натурально заржал. – Я запомню. Ректору Мэдсону расскажу, он оценит. Это случайная магия после взрыва Погодной башни, – принялся втолковывать ему лейтенант, – Она опасна не меньше, чем то, что сейчас тут было. Понимаешь меня? – Берт даже расслышал, как Шимус одними губами произнес «дуралей», как вздохнул, доставая амулет.

– А если это моя магия? – серьезно спросил парень. – Вдруг она пробудилась? Да, поздно, да, вся сразу. Надо же как-то проверить. Выяснить. А не отбирать все подряд… Вы же меня так просто убьете!

Что делается с магами, принудительно лишенными магии, он слышал. И в этом случае действительно было лучше смерть, чем такое. У Гилберта сжалось внутри от безысходности, ужаса и того, что теперь спасать его больше некому. А единственный человек, кто сейчас смог бы за него поручиться умер лет десять назад, как сказал кожевенник Страмнус.

Инспектор сокрушенно качнул головой.

– Мне жаль, парень. Ничего личного…

Грон потер глаза, наверное оттого что пространство меж ними стало дрожащим и мутным, и оторопело спросил:

– Кто это?

Прямо перед Шимусом стояла пожилая красивая леди. Такая, что будь Берт на месте лейтенанта, ему захотелось бы отряхнуть плащ, поправить шейный платок и, возможно, спеть гимн. Если бы она только попросила… Изумление в ее ярких строгих глазах было не меньше их собственного, и, вероятно, только поэтому Шимус не растерялся и повторил:

– Кто это?

– Моя тетка Арлиль! – неверяще выдохул Гилберт, глядя на престарелую леди и на всякий случай добавил: – Или бабка… Видите, как похожи, видите? – спросил с надеждой.

Ничего похожего меж ними не было. Разве что слегка заостренные кончики ушей. Капля эльфийской крови в их семье почему-то проявила себя именно в этом.

– Гилберт? – с сомнением произнесла женщина.

– Тетя? – не веря в происходящее переспросил собственно Гилберт.

Она была старше, чем он ее помнил. Намного старше. И очень похожа на бабушку. Он даже дернулся, так ему хотелось ее обнять, как настоящего живого родного человека, о котором все твердили ему, что ее давно на свете-то нет. А она вот была. Сморщенная, как старый башмак. Но отчаянно полная жизни. У Гилберта засвербело в носу, он нахмурился и выпалил неожиданно для себя:

– Можно я вас потрогаю? – Отчаянно и нелепо попросил он, неожиданно для себя самого. Ему бы только убедиться, что все происходит на самом деле.

Это было настоящее чудо, в которое он почти отчаялся верить: тетка Арлиль здесь, рядом, живая, настоящая. И он теперь расспросит ее обо всем. Обо всем… Если она, конечно, захочет с ним разговаривать.

Берт смутился, приосанился и едва не уронил с края стола сейф.

– Можно. Только быстро, – шепнула Арлиль, которая и не думала смеяться над этим его сантиментом.

Берт, как в бреду, коротко обнял свою совершенно живехонькую тетку. Она была тощей, такой, что под пальцами сквозь ее странную одежду Берт явно почувствовал острые ребра. Сердце мальчишки болезненно сжалось то ли от ужаса, что она так же, как и он, голодает, то ли от страха, что она может просто сломаться от его неловкого проявления семейной привязанности. Гилберт быстро разжал руки, желая так много сказать, и спросить…

Но их грубо прервал лейтенант.

– Коротко и по существу: как вы это сделали? И кто именно из вас двоих, – он ткнул пальцем в пожилую леди, – вас сюда переместил?

– Это он. Это она! – Сказали Гилберт и тетка Арлиль хором.

– Невозможно… – вдруг тихо и непонятно выдохнула тетка.

– Так. Здесь все ясно. Эту неучтенную магию я забираю! – Лейтенант потянулся за амулетом, и у Гилберта сердце окончательно провалилось в изношенные ботинки. – Сейф тоже!

Парень с готовностью повернулся за сейфом, чтобы передать его летенанту. Шимус резво отпрыгнул назад и укоризненно покачал пальцем:

– На пол поставь, – ткнул в сторону двери. – Тут вот.

– Магию забрать вы не можете, – ровно сказала тетка Арлиль.

Все-таки Берт был прав. Она настоящая! И нашлась в самый важный момент! А ему никто не верил…

– Еще как могу, – инспектор настраивал что-то в амулете.

– Это достояние семьи, – все так же спокойно и твердо произнесла эта красивая, но очень старая леди. – Мальчик наконец пробудился. Мы этого много лет ждали. К тому же, взгляните внимательно, теперь уже и забирать нечего, – развела она руками и цепко взяла Гилберта за предплечье, – Он по неопытности растратил почти весь резерв.

Инспектор бросил быстрый взгляд на безмолвствующий амулет. Нахмурился.

– Это специфика пробуждения дара нашей семьи. У нас в роду, знаете ли, эльфы… К их магии надо приноровиться… – несла полную околесицу тетка, – Мальчика нужно учить, инспектор. Но вам сказочно повезло. Вы можете заполучить толкового телекинетика, – и добавила едко: – Если, конечно, сумеете удержать.

Шимус хмуро взглянул на Гилберта. Еще раз сверился с амулетом, который упорно и обнадеживающе молчал. Горн удивленно свел брови, постучал по амулету костяшкой указательного пальца, но тот не проявлял никаких признаков магии.

– Удачи, малыш, – шепнула Арлиль. – Обратно меня доставь, будь добр, – подмигнула ему незаметно. Гилберт с готовностью вскинулся, намереваясь помочь ей во всем, что бы она ни попросила, и в тот же миг Арлиль рядом уже не было. Он так толком и не понял, что именно произошло. И смог ли он ее куда-то отправить. А если смог, то куда именно? И если не он это сделал, то кто?

А что, если она и вправду святая, екнуло у Гилберта в груди. И как настоящая святая просто пришла на его отчаянный зов, а теперь вознеслась на небо? И магия тут совсем ни при чем. Как это все объяснить инспектору?

– Пожалуй, твоя тетушка права. Если это она, конечно. В этом что-то есть. И кинетик мне действительно нужен. – Берт и вдохнуть боялся, не веря в то, что сейчас слышит. – Пройдешь освидетельствование, что ты действительно маг, а не попал под случайный выброс, – инспектор приставил к Гилбертову носу иссеченный мелкими шрамами палец. Что им так всем нравится на него пальцы наставлять? – Имей в виду, это не просто для галочки. У тебя будет масса поводов пожалеть от том, что ты в это ввязался. Выучишься в академии. Но за первый год придется одолеть два. – Берт чуть дрогнул, но выпрямился и согласно кивнул. – Добро пожаловать в магическую полицию, курсант. Учеба днем, служба по ночам, проживание за счет мэра. Сейф конфискую. Явишься в управление завтра.

Инспектор изумленно выдохнул в голос, подхватывая тяжеленный сейф, и споро покинул дом некроманта. Берт поспешил следом.

Шимус козырнул некромантской двери и завел оглушительно грохочущий трайк. Он закинул сейф назад, за сиденье и, рыча на весь мастеровой квартал, унесся в сторону воздушной гавани.

Гилберт туго сглотнул, осоловело оглядываясь по сторонам. Он чувствовал себя сейчас, будто из дирижабля выпал – восторженно до ужаса и оглушенно до паники.

Святые небеса! Попасть на службу к инспектору Шимусу, который во время Тикейской войны вытащил его за волосы из болота? Который награждал его караулами по три раза на дню, и которому он лично варил по утрам овсяную кашу в наказанье за негодную службу? Только не это..?

Гилберт счастливо рассмеялся, задрав голову к небу, еще страшась верить во все ярче разгорающуюся надежду, пробормотал в бескрайнюю знойную вышину:

– Святые Небеса…чудны дела твои, Предивная, – и пошагал назад, к кузнецу, заказывать сейф для некроманта.

Инспектор

– Мусик… – донеслось капризное в ухо из коммуникатора. Инспектор вел трицикл к управлению, выкручивая рычаги на максимум. Торопился к назначенному кузнецу времени, да и пора было уже закрывать смену.

– Лучше верни то, что было перед полуднем, – и добавил мстительно: – Зюзечка.

«Двойной прорыв инфернального капкана в Сорном переулке, – донеслось в передатчик глубоким женским басом, – Регистрируется вспышка неучтенной магии».

– Что за бредятина про капкан? – поморщился лейтенант.

«Не имею понятия, я просто сводку читаю».

– Таких капканов не существует.

«Это тебе за Зюзечку», – в ухо инспектору раздался звонкий поцелуй, такой, что его оглушило, он даже рев мотора различать перестал.

– Зараза!!! – рявкнул он на всю улицу

«Вся твоя, дорогой».

– Найди лучше все, что сможешь про Арлиль Грин.

Заза на минуту затихла.

«Нет такой».

– Еще поищи, – мрачно попросил лейтенант. Не мог он в мальчишке ошибиться. Давно ведь его знает. Зря он разве этого тощего доходягу во время войны подкармливал и в караулах от настоящей службы берег?

Заза пробормотала что-то невнятное

– Что? Не слышно ничего.

«Нашла только про святую Арлиль. Молитвы, заговоры… Частушки… Зачитать?»

– Нет, – рявкнул Шимус. – Ну, Грин! – в сердцах выдохнул инспектор, сворачивая к управлению, – Только попадись на глаза завтра!

К сожалению, быстро закрыть смену так и не удалось. На ступенях служебного крыльца его поджидала засада.

Невысокая девушка застыла у перил, будто бы рассматривая и поправляя строгое темное каре в зеркале. Но когда в отражении мелькнула уставшая физиономия Шимуса, красавица моментально обернулась.

– Мара, – кивнул ей инспектор Грон и машинально выдал стандартную формулировку прощания, принятую в Управлении. – Спасибо за службу.

Но девушка, вместо того чтобы ответить как подобает «За безопасный Фритан!», вдруг схватила его за рукав.

– Так и думала, что целитель схалтурит, – с досадой сказала она, рассматривая фингал на скуле Шимуса, уже распустившийся во всей красе.

– Да ерунда, – смутился грозный инспектор. – Целители на такие мелочи не размениваются. Само заживет.

– Ерунда?! – возмутилась Мара. – А ну-ка послушай сюда, Шимус Грон! Твое лицо – это лицо всего нашего Управления!

В ее голосе прорезались те самые стальные ноты, которые она включала, исполняя обязанности секретаря начальника управления. Услышав чеканное «Да, командор!», произнесенное звонким девичьим голосом, вряд ли кто-нибудь мог предположить, что в иной обстановке в обращении к командору она использует слово «папа».

Но все Управление знало, и Шимус знал, а оттого старался держаться от Мары на полагающемся расстоянии.

– Целителям сейчас не до меня. – Инспектор попытался высвободить рукав, но не тут-то было.

– Садись! – тем же железным тоном приказала девушка и, не дожидаясь ответа, перехватила его за запястье и потянула вниз, сама усаживаясь на ступеньки. – Я недавно окончила курсы первой помощи, уж с синяком-то справлюсь.

Шимус сел.

Она вскинула треугольное личико, сдула мешающуюся темную прядь, протянула руку к скуле Грона и, слегка порозовев, уже совсем другим тоном спросила:

– Можно?

На инспектора снизу вверх смотрели огромные темные глаза. Как у олененка… «Совсем еще девочка», – неожиданно подумал Шимус и сдержанно кивнул.

Прохладные пальцы дотронулись до его кожи.

– Больно? – поинтересовалась Мара.

Посильнее сжав зубы (а пекло от неумелого целительства так, что сейчас глаз из глазницы вытечет), Шимус Грон доблестно процедил:

– Нисколько.

– Ну вот! – радостно сообщила девушка и сунула ему в руки зеркало.

Жар отступил – инспектор и тому уже был рад, но все равно бросил взгляд на свое отражение.

Синяк практически исчез.

– Спасибо, – в приятном удивлении пробормотал он.

А Мара вдруг учудила: вскочила на ноги, быстро чмокнула его в исцеленную щеку и, пока пациент не успел опомниться, сбежала по ступенькам.

– Спасибо за службу! – Она приложила раскрытую ладонь к виску, салютуя, а затем также резко развернулась (будто внутри нее была скрыта некая пружина) и почти бегом кинулась прочь от управления.