Текст книги "Магические осадки не ожидаются (СИ)"

Автор книги: Дарья Волкова

Соавторы: Юлия Васильева,Ирмата Арьяр,Василиса Раса,Ирина Зволинская,Наталья Алексина,Алена Нефедова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Найдешь другого, – тут же отмахнулась тетя.

– Я не хочу другого, – я поджала губы.

– Да что ты? – она хохотнула. – Так, может, и замуж за него пойдешь?

Она явно припоминала мне брошенные в пылу ссоры слова. Я тогда заявила, что современная девушка и вообще не собираюсь замуж, а за каких-то там прыщавых худосочных баронов, мельком виденных на дурацких семейных приемах, тем более. Да у него имен было больше чем веса! А аристократия – это пережиток прошлого. Во Фритане, например, и без титулов прекрасно живут.

– Может, и пойду! – вспыхнула я. – Только он не зовет… – снова я потянулась за платком и, наконец, вслух призналась даже не ей, себе: – кажется, я влюбилась, тётя Каро.

– Так вместо того, чтобы долю в деле предлагать, надо было ему другое предложение делать, дуреха ты моя. Современная, – припечатала она.

– И ты не будешь против? – не поверила я. – Герхард и Спенсер, серьезно?

– Да делай ты что хочешь, только не реви, вон уже опухла вся. – Она махнула на меня рукой и, подмигнув, отключила артефакт.

Я буквально рухнула на табурет у кровати. Неужели я так плохо выгляжу? И неужели тётя действительно отступилась от своих планов на мою семейную жизнь?

Толку об этом размышлять? Самое-то главное я тёте не сказала. Даже если бы я предложила Джереми на мне жениться, он бы всё равно отказал, потому что влюбился в другую.

Вздохнув, я поднялась с табурета и подошла к приоткрытому окну, вдыхая сладкий запах цветущих деревьев. Не зря мы платили такую большую аренду – жить и работать у парка, что может быть лучше? Ничего, если живешь и работаешь вместе с Джереми…

Мотнула головой – мечтать буду позже! Дело превыше всего. Герхарды не были бы одной из самых богатых и влиятельных семей королевства Гауз, если бы не родовой девиз.

Джереми так ко мне и не подошел. Я видела – он занят, в сотый раз проверял, всё ли готово к встрече высокопоставленных гостей. Нанятые нами официантки уже дергаться начали при его приближении, теперь им и в голову не приходило строить ему глазки. От их покислевших лиц у меня даже настроение поднялось, жаль ненадолго: почтальон принес Джереми конверт. Не знаю, что там было написано, но по мере чтения лицо моего помощника становилось всё более счастливым, а моё – кислее, чем у официанток.

– Что там, Джереми? – отвлекаясь от раскладывания ложечек, как бы между делом крикнула ему я. – Опять счета?

Счета, делающие мужчину счастливым. Ага. Разве что они от госпожи Помпон…

– Ничего, это личное, – пряча улыбку, ответил он и убрал письмо в карман брюк.

Знаю я это его «личное»!

От злости у меня огненные вспышки появились в глазах.

– Понятно, – пробормотала я, возвращаясь к своему занятию, и поняла: ложка в моих руках согнута пополам.

Часы пробили одиннадцать раз, а на улице уже показались первые автомобили и трициклы с гостями. Я сделала глубокий вдох, выдохнула. Попыталась распрямить ложку обратно, но мне даже немного разогнуть её не удалось.

– Иди, встречай мэра, он уже здесь, – шепнул мне Джереми, а потом заметил согнутую ложку и, не поверив очкам, даже их приспустил.

Я сделала вид, что ничего необычного не произошло, и решительным шагом отправилась приветствовать городского главу.

Мероприятие было камерным, кафе у нас не очень большое. Однако, бомонд Фритана, пусть и не весь, в него поместился и теперь с удовольствием распивал мой лимонад. Привычно выполняя обязанности радушной хозяйки, я порхала среди гостей, предлагая им пирожные и прохладительные напитки, и медленно зверела с каждой минутой, оглядываясь на неприлично счастливого Джереми.

Весело тебе, Джереми Спенсер? А мне вот не очень! И времени страдать у меня больше нет. Хватит, и так уже несколько дней сама не своя! Герхарды не пасуют перед трудностями! Влюбился ты или не влюбился, а госпожа Помпон права. Счастье надо брать в свои руки. Правда, не представляю как…

Пока вместо счастья я взяла один из бокалов со своего подноса и, осушив его до дна, покосилась в сторону Джереми.

«Связать его, что ли?» – пронеслась в голове мысль.

– Как тут душно, – капризно протянули рядом. – И кто мне сказал, что тут самое вкусное в городе мороженое? Ничего особенного! А пирожные? Не свежие! Надо было идти в ресторан «Домино».

Конечно же это была сама невеста, не зря я волновалась! Всё ей было не так. Думала же отказать, но разве можно отказать дочери мэра?

– Лимонада? – Я подошла ближе и вежливо улыбнулась.

– Давайте, – скривилась невеста и, взяв с подноса бокал, махнула на меня рукой, мол, иди-иди отсюда.

Мда. Так себе воспитание у дочери мэра. Зато богатая и хорошенькая, не в отца пошла. У нашего мэра был не просто нос, а самый настоящий Нос. Он, кажется, у него и жил отдельной жизнью. Я глазами нашла её жениха – он стоял в стороне от будущей супруги, рядом с будущим тестем, и вид у него был не больно-то счастливый.

– И всё-таки, господин мэр, вы уверены, что никакой опасности для горожан нет? – долетели до меня обрывки чужого разговора, и я чуть задержалась у небольшой группки гостей, с интересом прислушиваясь к ответу.

Джереми подошел ко мне, забрал поднос с лимонадом и принялся раздавать бокалы желающим охладиться дамам.

– Абсолютно уверен, – громко сообщил мэр. – Задача управлению магической полиции поставлена. Все последствия взрыва устранены. Никаких поводов для беспокойств нет.

– Прекрасно, замечательно, – закивали гости, собираясь вокруг градоначальника и забрасывая его вопросами об утреннем происшествии.

Не нашли ли виновных? Справятся ли воздушные перевозчики с маршрутами без погодной башни? И если нет, то как скоро отстроят новую?

– Папа, у нас сегодня другой повод, – скорчила недовольную гримасу невеста, демонстративно прижимаясь к жениху.

– Ах, да, конечно, – засмеялся мужчина, поворачиваясь к дочери, и вдруг изменился в лице. – Жоржетта, что с тобой? – прохрипел он.

Жених отшатнулся от невесты, супруга мэра схватилась за сердце. Жоржетта схватилась за нос, который прямо на глазах изумлённой публики становился всё длиннее. Но самое страшное, гораздо меньшие, но оттого не менее неприятные изменения происходили с внешностью остальных присутствующих дам. Кто-то покрывался сыпью, у кого-то проявились веснушки, а у женщин постарше возраст становился всё очевиднее.

– Что это, что происходит?! – завизжала какая-то девица, пуча крошечные глазки. – Полиция!

Но и без полиции было ясно, что происходит! Не так давно газеты освещали скандал: Симон Альеди, сын главы департамента магии развелся с женой, а в причине развода указал: магическое изменение внешности супруги!

Говорят, она дурила его несколько лет! Страшно представить, во сколько ей это обошлось. Магическое преображение – это очень дорого!

Но почему с моих гостей чары слетели одновременно? Сейчас?!

Конкуренты! Подсыпали что-то в бокалы! Но… когда? Никто кроме меня и Джереми не прикасался к лимонаду! А может, это соперница Жоржетты? Решила сорвать свадьбу! Ну конечно! И всё равно непонятно… Как?!

Чуяла я, надо было отказать! Так ведь нет, новый уровень! Связи! Вот тебе и связи, Тафна Герхард!

– Нас отравили! Средь бела дня! – лихорадочно ощупывая своё лицо, воскликнула грузная пожилая дама. – Это вы! Мы все пили ваш лимонад! – ткнула она в нас с Джереми пухлым пальчиком.

Мы, не сговариваясь, посмотрели друг на друга, а затем на пустой стакан в её руках.

– Тафна, подожди, я сам разберусь! – хватая меня за плечо и наклоняясь к моему уху, зашептал Джереми.

И обычно в таких случаях я так и делала – предоставляла ему решение деликатных вопросов, но в этот раз на такое наглое обвинение не смогла промолчать!

– Я лично его варила, нет там никакого яда! Да я сама только что выпила целый бокал! – возмутилась я и прижалась к Джереми – с такой злостью после этих слов на меня посмотрели присутствующие дамы.

– Госпожа Герхард разволновалась! – он вышел вперед, закрывая меня спиной, и демонстративно сгрузил заставленный стаканами поднос на стол рядом.

Гости, а вернее гостьи, зашумели еще громче, а Джереми обернулся ко мне и, пусть и шепотом, но впервые за всё время нашего знакомства на меня накричал:

– Просил же тебя помолчать!

Я зажмурилась: от несправедливости и обиды у меня защипало нос.

– Они же теперь не успокоятся, пока тебе не отомстят!

– Но я ничего не делала! – я поджала губы.

– Вот именно за это и отомстят, – с нажимом ответил он.

– Спокойно, дамы, спокойно. Сейчас всё проверим! – Высокий стройный мужчина со значком мага на лацкане пиджака подошел к нам и, достав из кармана амулет, взял с подноса Джереми заполненный до краев бокал.

Поднес к носу, нахмурился.

– Хм, – глубокомысленно сообщил он затаившей дыхание публике и опустил в стакан свой амулет.

Ничего не случилось. Камни на артефакте мигнули и сразу же погасли, а маг, забывшись, громко выругался.

– Отравили! Точно отравили! – снова зарыдала невеста.

– Это не яд! – вскинул магик руку. – Как я и думал, это магический нейтрализатор высочайшего качества. Снимает чары, выводит из строя артефакты. Вот и мой вывел, – недовольно заключил он.

Жоржетта убрала ладонь от лица и бросила на меня яростный взгляд, а я подумала: лучше бы это и правда был яд – без магических чар нос у неё оказался копией отцовского…

– Говорите, сами варили? – посмотрел на меня маг.

Джереми прав. Не успокоятся, пока не отомстят.

Катастрофа.

И катастрофа продолжала набирать обороты.

В тот миг, когда прелестная Жоржетта убрала руку от своего носа, её жених прикрыл веки и, оттянув галстук, как-то очень быстро оказался у самого выхода. Его маневр мог бы остаться незамеченным, если бы не высокий и уставший молодой мужчина в дверях.

– Инспектор Грон, магическая полиция! – громко представился он, чем привлек внимание всех присутствующих.

Невеста увидела у дверей почти ускользнувшего жениха.

– Франсуа, куда ты?!

Франсуа, который в целях маскировки уходил из зала, согнувшись в три погибели, понял – сбежать не вышло. Он расправил плечи и, встав в полный рост, повернулся к невесте лицом.

– Жоржетта, давай обойдемся без скандала? – без особой надежды на положительный ответ, сказал он.

И, разумеется, без скандала не обошлось.

– Вот, значит, как?! Без скандала? Ну, хорошо! – воскликнула невеста и, сорвав с руки помолвочное кольцо, швырнула его в несостоявшегося жениха. – Ну и катись отсюда!

Она раскраснелась, глаза пылали, и если быть предельно честной, не так уж и портил её отцовский нос.

Гости гомонили, мать невесты завалилась на бок, вздумав падать в обморок, а несчастный мэр цветом сравнялся с перезрелым помидором. Удержать супругу ему удавалось с трудом.

Терять мне уже было нечего, еще немного, и от кафе «Тафна» даже памяти не останется. Что там, от самой Тафны во Фритане тоже не останется ничего, не думаю, что после такого казуса мне позволят не то, что работать, обитать в этом городе. Я решила: умирать, так с музыкой, и от всей души сказала:

– Правильно, Жоржетта! Жить-то ведь не с носом, а с человеком! Пусть гуляет, а ты и без магии – красавица! В сто раз лучше найдешь!

– Тафна! – рыкнул на меня Джереми, хватая за руку.

– Что, Тафна? – Я вырвала ладонь и мотнула головой так, что бант слетел с волос. И, прямо взглянув в его зеленые глаза, зло сообщила: – Не сегодня-завтра уеду в Гауз! Аренда оплачена до конца года. Можешь предложить своей подружке мой этаж! Вместе будете свои очки протирать!

Джереми хлопнул глазами.

– Какая подружка, какие очки? – растерянно уточнил он.

– Круглые! – крикнула я и, не выдержав напряжения, громко разрыдалась.

Дальше всё было немного в тумане. Окружающие слились в одно большое пятно – слёзы мешали мне видеть, а слышать не давали всхлипы, но одно я поняла – это Джереми прижимает меня к себе и, сотрясаясь от смеха, ласково гладит по спине.

– Протирать очки, ну это надо же! – как будто бы даже радостно повторил он.

– Тихо! – раздался от дверей громкий крик, и, как это ни странно, тихо стало. Голос у инспектора Грона оказался что надо.

– Извини, я перенервничала, – хмуро сказала я, отстраняясь от влажной из-за моих слёз рубашки Джереми.

– Всё будет хорошо, я разберусь. Ты только молчи, пожалуйста. Вечером поговорим, – вздохнул он и подал мне бумажный платок, в который я благополучно высморкалась.

Вечером поговорим… так себе обещание, особенно когда понимаешь, что именно тебе собираются сказать. Ничего хорошего.

– Ладно, буду молчать, – с тяжелым сердцем согласилась я, а что ещё оставалось?

Да, разберется, в этом я не сомневалась. Не было еще таких вопросов, в которых бы он не разобрался. Уж если он даже с налоговой проверкой проблемы решил, что ему какая-то магическая полиция? Тем более, откуда бы у меня взялась магия?

Гости разошлись, в свете недавних событий это было замечательно, за исключением того, что разошлись не только гости, но и виновники сегодняшнего торжества, конечно. Хотя, опять-таки, смотря как посмотреть.

Если мужчина сбегает от женщины, испугавшись её носа, то как он поведет себя, когда она хорошенько увеличится в размерах, родив ему пару-тройку детей?

Думаю, именно к такой мысли пришла и сама Жоржетта. Во всяком случае, на улицу она выходила с гордо поднятой головой. И, что радовало, больше не смотрела на меня как на врага.

Но все же Джереми еще раз строго настрого приказал в разговоре с инспектором Шимусом держать рот на замке, и открывать только с его, Джереми, разрешения.

– Присаживайтесь, – раздраженно взмахнул рукой Грон, указывая на ближайший к нам столик, а мне привиделось, что на вороте его сюртука сверкнули блестки.

То, что опрашивать меня собираются здесь же, в пустом зале, немного ободряло. Если бы меня в чем-то обвиняли, то не стали бы церемониться, а надели бы наручники и отправили в участок. Логично же? Вроде бы, да…

Но хоть вины моей не было ни в чем, я всё равно нервничала, глядя в строгое лицо инспектора. Немного сияющее блестками на солнце лицо. Теперь я совершенно точно видела их у него на щетине! Почему-то только справа.

Со свидания, что ли, его выдернули? Экстравагантная у него, должно быть, дама…

У меня действительно оказалась магия – полицейский вкратце объяснил, что произошло это из-за взрыва погодной башни, и его навигатор засек выброс в нашем кафе за несколько минут до того, как вызов пришел от градоначальника. Ничего хорошего в этом не было не только из-за случайно слетевших благодаря моему лимонаду чар. Я сама не маг, и мой организм не способен принять магию, слишком большая нагрузка. Тут и заболеть можно, если от неё не избавиться.

Странно только, почему всё это случилось не ранним утром? Именно тогда я варила лимонад. Но как я поняла со слов Шимуса Грона – выброс магии случился уже позже, скорее всего его что-то спровоцировало, например, сильные эмоции.

Я вспомнила о согнутой пополам металлической ложке, но на всякий случай говорить об этом не стала.

Я – гордая женщина! И не буду позорить род Герхард тем, что бегаю за мужчиной!

Джереми протянул мне ладонь, предлагая отдать ему использованный носовой платок. От его такой привычной заботы у меня снова защипало глаза.

Нет, бегать не стану, но не будет ли еще большим позором вот так просто, без боя отдать его всяким там… любительницам желтого и очков!

– Говорите, ничего необычного? – Инспектор хмуро крутил в руках коммуникатор, изредка поглядывая на стаканы с остатками моего лимонада на столе между нами.

Я видела такие – очень похожий артефакт имелся и у меня, только этот был немного меньше размером и транслировал изображение и звук телепатически, прямо магам в головы.

– Ничего, – ответила я, дождавшись разрешающего кивка Джереми, и, шмыгнув носом, добавила: – Разве что на завтрак у меня был свежий клубничный джем.

– Клубничный? – Грон сощурился, откладывая амулет связи на стол.

– А ведь хозяйка лавки вела себя немного странно. Ей слышались какие-то голоса, – задумчиво сообщил мой помощник. – Могла магия быть в клубнике?

– Вряд ли, – покачал головой Шимус. – Скорее всего, просто городская сумасшедшая.

– Молодая, симпатичная, хваткая. Не думаю, – не согласился с ним Джереми.

Я поджала губы. Молодая. Симпатичная. Вот, значит, как? Да сколько же их вьется вокруг него? И никого вокруг меня…

И когда же это он успел разглядеть хозяйку лавки? Или он не только мне джем покупал, а еще одной молодой и симпатичной? В очках! А я? Что, не молодая, не симпатичная? Да я ведь ничуть не хуже его девицы в желтом платье! Или… хуже?

Я ведь даже не целовалась толком ни с кем…

Так, может быть, дело во мне?

Мысль поразила меня до глубины души. Почти два года я живу во Фритане, и за всё это время никто даже не пытался пригласить меня на свидание! Что там, мне и комплименты-то никто не делал, ну, кроме Джереми…

Я покосилась на себя в отражении бокала – нормальная я, вполне симпатичная. Джереми и вовсе много раз говорил, что я самая красивая девушка на свете. Неужели врал?

Врал. Точно врал. Иначе гулял бы не с той девицей, а со мной!

А я еще переживала за его сердечную драму! Как же он несчастный пережил отказ?

Снова у меня защипало в носу от подступающих слёз. Да что же это такое!

– Проверим, – кивнул инспектор и устало потер глаза, сдерживая зевок. – Прошу прощения, – буркнул он и пояснил: – Не спал.

Чтобы хоть немного отвлечься от своих страданий, я внимательно присмотрелась к Грону.

Привлекательный. Высокий лоб, серые глаза, мужественный подбородок. Не Джереми, конечно, но вполне хорош собой. Я задумчиво склонила голову к плечу: опустила взгляд – ни на пальцах, ни на запястье не было обручальных браслетов и колец.

Характер, конечно, скверный, но работа-то у него нервная. Будешь тут нервным, когда у тебя не то что свидание срывается, даже спать не дают.

– Тафна? – позвал меня Джереми. – Всё в порядке?

Я подняла взгляд и, с удивлением отметив, что его щека дергается от напряжения, вдруг вспомнила похожий момент. Да не один.

Вот я подписываю документы на ренту дома, и молодой чиновник, улыбаясь, предлагает: «С удовольствием покажу вам район, госпожа Тафна. Только скажите, когда вам будет удобно?» «Госпожа Тафна занята», – так же дернув щекой, отвечает за меня Джереми и, не давая мне опомниться, выводит из здания.

Раннее утро, и я открываю двери кафе «Тафна», меняя табличку «Закрыто» на приветливое «Добро пожаловать». Респектабельный господин останавливается совсем рядом и, оглядывая меня с ног до головы, спрашивает: «Угостите завтраком, прекрасная незнакомка?» «С удовольствием!» – будто болванчик из табакерки появляется рядом мой помощник и, осторожно разворачивая меня за плечи, отправляет вглубь зала. Сварить гостю кофе, пока готовится его заказ. На лице Джереми улыбка, скорее напоминающая оскал, она настолько ненатуральная, что он дергает щекой.

Клиенты, чиновники, случайные прохожие… ни у кого из них не было шанса познакомиться со мной.

А теперь вопрос: какого… какого Джереми?!

– Всё просто прекрасно, – мрачно уронила я.

Почему ему можно крутить романы, а мне нельзя?!

Инспектор

Подхватив на глазах у изумленных девушек-официанток с подноса пышный профитроль, инспектор Грон вышел из кафе «Тафна». Пострадавшая в короткой схватке скула ныла, а так хоть какая-то компенсация. Дверь за его спиной захлопнулась на сквозняке, полицейский закинул маленькое пирожное в рот целиком и бросил взгляд на отражение в витрине.

На щеке, прямо под ссадиной, переливались блестки из салона госпожи Помпон. Грон небрежно смахнул их рукой и подумал: воистину – внешность обманчива. У очкастого жениха хозяйки лавки, к примеру, оказался отличный удар. Похоже, парень ходил в секцию бокса. Стоило бы задержаться и выписать ему штраф, глядишь, в другой раз думать будет, прежде чем кулаками махать. Но профитроль загадочным образом поднял настроение, и ни времени, ни желания оформлять правонарушение у инспектора не было. С протоколом можно было встрять здесь на несколько часов.

– Бюрократия, чтоб её… – смачно выругавшись, потер он скулу.

– Пу…сик, ты меня слы … шишь? – вдруг натужно захрипел коммуникатор, заставив парочку прилично одетых прохожих отпрянуть.

– Хотел бы я сказать, что нет… – пробормотал Грон.

Хотел бы, да не мог. Чем больше вызовов, тем выше зарплата. Ребенок опять порвал ботинки, да и время оплаты очередного полугодия в лицее приближалось все неумолимей.

«Шимус, ближайший наряд в квартале от тебя, медик ждет сигнала к выезду. У тебя пять секунд, чтобы выйти на связь! – наконец, явственно услышал он в голове обеспокоенный голос Зазы. – Пять, четыре…»

Полицейский встряхнул артефакт и, быстрым шагом направляясь к потертому трициклу, мысленно воскликнул:

«Отбой! Коммуникатор барахлит».

«Что, пусик, пострадал за любовь?» – удостоверившись, что с напарником всё в порядке, Заза снова включила зловредный режим.

«Что-то в этом роде. Куда едем?»

Мотор трицикла тихонько заурчал.

«Вспышка в мастеровом квартале. Вторая за день. Утром там уже был инспектор, но ничего не нашел. Есть у меня предчувствие…»

«Проверим», – кивнул Грон. О нечеловеческой интуиции Зазы в Управлении слагали легенды, поэтому, если напарница упоминала «предчувствие», мчаться на вызов надо было со всей возможной скоростью и раскапывать случай настолько глубоко, насколько позволяют способности.

«Проверь-проверь, дорогой. Так где, говоришь, у тебя синяк? Ага, так и запишем в рапорте: травма. Глядишь, премию получишь, не стыдно будет девушку в ресторан сводить», – хихикала Заза.

«Побойся Предивной, какая девушка?» – отмахнулся Грон.

«Тугодум, – протянула напарница. – Всё управление на тотализаторе играет, когда же до тебя уже дойдет, а ты ничего не замечаешь. Впрочем, что взять с мужчины?»

«Говори адрес», – буркнул Шимус, направляя трицикл в сторону мастерового квартала.

Кому он может быть нужен? Нет у него ничего, кроме работы, неудачного брака и ребенка, оставленного сбежавшей с другим женой… Разве что Зазе пригодится – в качестве предмета для шуток.

Зибер Оут. Об огне и магии

– Господин Зибероут?

– Сам ты Зибероут!

– Но тут же написано…

– Неграмотный, чтоль? – Старый Зиб зажал в кулак рукав рубахи и потер локтем пыльную, закопченную вывеску. – Читать обучен? Видишь, написано – Зи-бер О-ут.

– Хорошо, господин… э-э-э… Оут, – прокашлялся напыщенный молодой хлыщ, стоявший на пороге. – Скажите, вы ничего подозрительного сегодня ночью… или, скорее, ранним утром… не замечали?

– Чегось? – на всякий случай прикинулся глуховатым Зиб. – У нас тут район тихий, господин…

Под нос Зибу сунули значок.

…Магической полиции.

Звание и фамилию Зиб прослушал.

– Ничего такого не слышал, не видел, – забормотал Зиб. – Мы к магии никаким боком, господин полицейский. Ежели не верите, можете сами посмотреть, – Зиб сделал шаг вглубь помещения.

Сыскарь заглянул с видом полнейшего отвращения в кузню. Ну да, темно, ну да, жарко. И попахивает, да.

– Спасибо, поверю на слово. Если что-то все же вспомните, сообщите…

В дальнейшее Зуб не вслушивался. С удовольствием запер за ранним посетителем дверь и шагнул обратно в кузню. Из-под ног с истошным мявом кинулся Абис. Такой же одноглазый, как и его хозяин.

* * *

В кузне пахло. Пахло так, как и должно пахнуть в кузне – углем, металлом, потом. Ну и Абис где-то нагадил, похоже. Покурить бы – после ударной утренней работы.

Старина Зиб вытащил из груды железок старую глиняную трубку, выудил из горна горящий уголек, раскурил и с наслаждением задымил. Абис прыгнул на табурет рядом, уставился на хозяина единственным глазом и встревоженно мяукнул.

– Чего тебе? – пробурчал Зибер, перекатывая на ладони уголек. А потом подскочил, с истошным воплем отшвырнул его в сторону, бросился следом – и начал топтать тяжелыми сапогами – не приведи высшие силы огонь займется, тут гореть-то есть чему!

Абис наблюдал за метаниями хозяина все оттуда же – с табурета.

– Брысь! – согнал Зибер кота и сам тяжело осел на сиденье. Поднял с земляного пола погасшую трубку и долго смотрел – то на свои руки, то на растоптанный и почти не видный на полу уголек. Абис подошел к нему, понюхал. И еще раз мяукнул.

Получалось… получалось… так по всему выходило, что Зибер раскаленный уголь голыми руками из горна вытащил. И трубку этим угольком раскурил. А рукам-то… рукам-то хоть бы хны!

Зибер поднес ближе к лицу и покрутил так и эдак пальцы перед единственным глазом. Никогда в жизни он свои руки так пристально не разглядывал. Да руки как руки. Грязь под ногтями, въевшаяся сажа, мозоли, шрамы от ожогов. Старые. А от того, что было сегодня – ничего. Ни-че-го!

Абис подошел и потерся о ноги, урча.

– Что, мыша не поймал ночью? – Зибер наклонился и почесал серого за ухом. Тот согласно заурчал. – А кто ловить будет – я, что ли? Эдак мыши у нас по головам ходить будут! – Кот возмущенно мявкнул – дескать, не бывать такому. И Зиб со вздохом встал и пошел к двери кузни.

У дверного порога сбоку уже стоял кувшин молока, прикрытый сверху краюхой хлеба. Госпожа Цайесс всегда точно выполняет свои обязанности. Но и Зибер Оут свои тоже.

Накрошив коту хлеба в молоко, Зиб и сам принялся за завтрак, откусывая прямо от краюхи и прихлебывая из крынки. Взгляд его тем временем не отрывался от алеющего горна.

Когда он собрался с духом, часы на соседней улице, в вотчине часовых дел мастера Эцануса, отбили полдень. Зиб несколько раз подносил руку к горну, отдергивал в последний момент, снова подносил, и снова отдёргивал.

Кузнец чувствовал жар, исходящий от углей. Как он мог взять такой уголек в руку – да еще чтобы следов не осталось? Может, в этом угле примеси какие, а он вчера надышался – вот и мерещится чудное разное? Зиб мотнул лохматой головой и в очередной раз сунулся рукой в горн.

Кузнец так и не понял, в какой именно момент он перестал чувствовать жар, исходящий от углей. Зиб схватил очередной уголек – и резко выдернул руку из горна.

Раскаленный уголь спокойно лежал на его ладони. Так, словно он был не раскаленным докрасна, а остывшим пепельно-седым. Или будто лежал он не на ладони живого человека, а на земляном полу.

– Ты видишь? – Зиб протянул руку с угольком умывающему после завтрака Абису. Тот недовольно мявкнул, спрыгнул с табурета и шмыгнул за дверь. – Во дела…

Кузнец забыл про работу, про заказы. Он был занят более важным делом. Опытным путем выяснилось, что кисть к огню нечувствительна совершенно. В районе запястья начинает чувствоваться тепло, и чем дальше от ладони – тем сильнее. На середине предплечья теперь красовался свежий ожог – результат эксперимента. Ну, заодно и мера – по которую руку в огонь можно пихать. Зиб хмыкнул, смазал ожог топленым маслом, стоявшим в горшочке тут же, среди железок, подпер бороду рукой и крепко призадумался.

Чудное дело с ним произошло. Чудное, вот-вот. Но, вместо того, чтобы дальше думать, он принялся за работу. Оказалось, что невесть откуда появившаяся способность залезть пальцами прямо в огонь и раскаленный мягкий металл как хлебный мякиш продавить, поправить, придать форму, подогнуть – это лучшее, что случилось с Зибом в его кузнечной жизни.

С отдельной полки, где было некое подобие порядка, Зиб взял завернутую в мягкую тряпицу заготовку для магического амулета. Магические амулеты – точнее, сама металлическая форма, которая потом принимает в себя магию – самая сложная работа, что доводилось делать Зиберу. А тут… Да как хошь пальцами – так и гни метал! Любой завиток, любой изгиб, какую хошь сложность выдумай – и все сделать можно.

Ну и удача привалила!

Кузнец так и этак крутил новый, еще красный, только что с наковальни амулет. Форма была ровно такой, какой ее и заказали. Ни единого недочета или неточности. Но Зиб на всякий случай взял бумажку, прилагавшуюся к амулету, и внимательно ее изучил. Ну тютелька в тютельку!

Амулет остывал и менял цвет с красного на благородный серый. Надо выйти на солнце, при дневном свете как следует рассмотреть. Зиб распахнул дверь кузни и оказался лицом к лицу с чужаком, стоявшим на пороге. Кузнец быстро спрятал руки за спину, отчего тут же взвыл и подпрыгнул. Это руки к огню не чувствительны. А седалище оказалось очень даже восприимчиво к недавно вытащенному из пламени металлу. Зибу показалось, даже паленым запахло.

– Господин Зибер Оут? – отчеканил человек, стоявший за порогом.

Зиб отвлекся от поджаренной поясницы и внимательнее взглянул на спрашивающего. Высокие сапоги, плащ, надменная рожа, с фингалом на скуле, но почему-то в блестящих точках. И взгляд, вострый, как лезвие ножа. Вот те раз.

Еще один сыскарь.

* * *

– Я это, я, господин…

– Шимус Грон.

В сунутое под нос удостоверение Зибер даже не стал вглядываться. Профессия на лице написана, несмотря на блескучки. И это явно кто-то посерьезнее, чем тот молодчик, что являлся с утра.

– Желаете пройти внутрь? – Зиб за спиной отвел руку подальше назад. От амулета все еще исходил жар.

– Желаю.

Этот времени зря терять не умел. Цепким взглядом осмотрел кузню. Зиб вел взглядом вслед за ним. Так-то навроде и придраться-то не к чему… Стоп. А где?!

– Вы же из полиции, господин?! – Зиб тыкал пальцем свободной руки в угол. Там еще с утра стоял сейф. Сейф для господина Спенсера из лимонадной лавки! А сейчас только паутина! – У меня сейф сперли!

– А в сейфе деньги и драгоценности? – хмыкнул сыскарь.

– Пустой сейф! На заказ делал! – От возмущения Зиб даже забыл про амулет в левой руке – и чуть снова не прижег седалище. – Ума не приложу, как свистнули! Разве что… – Он нахмурил лоб. – Паренек тут с утра крутился… Может, отвернулся я… Но тощий, как палка… Как он мог тяжеленный сейф-то упереть, а, господин полицейский?

– Подождите вы со своим сейфом, я, кажется, знаю, где он, разберемся, – отмахнулся от него детектив. – Что у вас в руке?

– Ась?

– Что у вас в руке, которую вы прячете за спину? – чеканя слова, повторил сыскарь. Перед этим прикидываться глухим бесполезно. А что делать?! Незаметно избавиться от амулета не получится. На земляной пол уронить да сапогом втоптать – так все нутро у Зибера возопило против этого. Металл еще не до конца остыл, этак заготовку и повредить можно. Да и разве же можно – такую работу, и в землю втаптывать. Отбросить в сторону тоже не получится – звякнет.

Вот ведь зараза… Зиб вздохнул и вынул руку из-за спины. На его широкой заскорузлой ладони матово поблескивал магический амулет.

Глаза у полицейского сузились, Зибу даже показалось, как он услышал свистящий выдох.

– Зибер Оут, как у вас оказался магической амулет высшего уровня?

– Про уровни ничего не знаю, господин полицейский, – тут же стал оправдываться Зиб. Ему все одно теперь придется языком чесать будь здоров – чтобы как-то выкрутиться из этого дела. И принесла же нелегкая полицейского. Зачем, кстати? – И это не амулет. Это металлическая заготовка для него. В нем нет ни капли магии.