Текст книги "Крестная мать (СИ)"

Автор книги: Дарья Сойфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Дверь в кабинет Федора была слегка приоткрыта, а сам он расхаживал из стороны в сторону, разговаривая по телефону.

– …эти рубашки ни к черту!.. Кого ты пытаешься обмануть? Рисунок линяет. Нужны новые колоды. В смысле, новый прайс? Ты про кризис-то вдувай кому-то другому! Я не… Ах, вот оно что! Перфекто! Нет, я предупреждал ведь тебя? Я пришлю Химика, и ты ему будешь задвигать про новые цены… Какие угрозы? Просто факты!.. Ну вот, другое дело! Сразу бы так! Тогда вечером отгрузишь, мои ребята заберут… Аста лависта. Придурок.

Последнее слово Федя произнес уже совсем другим тоном, видимо, после того, как положил трубку. Решив, что стоять под дверью больше не имеет смысла, Анна постучала и распахнула дверь.

– А, проходи, моя дорогая, – Федор захлопнул большую книгу, похожую на гроссбух, и с видом гостеприимного хозяина указал на стул. – Успела все обдумать?

– Успела, – проигнорировав предложение, Анна прошла в центр кабинета. Не хотела быть ниже собеседника, диктуя свои условия. Набрала в легкие воздуха, чтобы задвинуть отрепетированную речь, но вдруг заметила на стене еле различимый темный след в форме покосившегося домика. Точь-в-точь, как фоторамка из макарон, которую Савелий сделал для отца. Рамка, которую теперь повесили в химчистку.

– Ах, это… – Федор проследил за ее взглядом и отмахнулся. – Такие шикарные настенные часы были… Антиквариат. Жалко, разбились. Так что ты там надумала? Подписываем куплю-продажу?

Анна медлила. Ее так и подмывало высказать все Феде прямо сейчас. Лгал ей в лицо, даже глазом не моргнув! Антикварные часы, как же! Но какое-то шестое чувство подсказывало, что еще рано. Нужны еще доказательства, против которых он не попрет. Нужна поддержка.

– Нет, Федя, не подписываем, – спокойно ответила она.

– Значит, будешь и дальше сдавать в аренду?.. Криминал, все-таки. Уголовка. Не боишься?

– Никакой аренды.

– Это еще в каком смысле?

– В таком, что у меня к тебе встречное предложение. Те деньги из конверта пойдут за прошлые месяцы. За то время, что ты самовольно и бесплатно занимал помещение, которое принадлежало моему мужу. А что касается казино – его ты уберешь отсюда. В кратчайшие сроки. До конца недели, не позже. Потому что в этом здании будет находиться химчистка – нормальная рабочая химчистка. И ничего другого.

Глава 5

Федя какое-то время смотрел на гостью, не произнося ни звука. Выглядел настолько ошарашенным, что Анна даже растерялась: не перегнула ли палку. Но, так или иначе, отступать было некуда. Пришлось ждать хода Феди.

А он вдруг запрокинул голову назад и расхохотался. Громко, раскатисто, будто его щекотали невидимые шаловливые пальчики.

– Я сказала что-то смешное? – Анна вцепилась в сумочку, чтобы не выдать волнения.

– А разве нет? – Федор утер слезы и застонал. – Мадонна! Ты просто меня убила сейчас.

– Чем, интересно?

– Господи… – он медленно выдохнул и покачал головой. – Серьезно, скажи спасибо, что я здесь сижу, а не Химик, к примеру. Ты правда ничего не понимаешь?

– Я хозяйка этого помещения. Разве я не имею права распоряжаться им по-своему?

– О, моя дорогая… Это казино было здесь, есть и будет еще очень долго. До тех пор, пока я не решу иначе.

– Ошибаешься.

– Это ты ошибаешься, Анечка! Вчерашнее кино ничему тебя не научило? Если шулерам ломают пальцы, то угадай, что бывает с теми, кто пытается меня выгнать?

– Если я умру, здание все равно тебе не достанется. Ты к этой химчистке никаким боком отношения не имеешь.

– Милая, когда к твоей голове приставят дуло, ты подпишешь любой документ, какой мне захочется. На передачу квартиры, машины, химчистки, собственной почки… Все, что я скажу. И только из глубочайшего уважения к Игорю и из жалости к его очаровательным детишкам я не сделал этого до сих пор.

– А теперь послушай меня, – Анна закинула ногу на ногу и достала телефон из сумочки. – Вот здесь у меня на быстром наборе мент. Мой друг. Очень близкий друг. Он в курсе всего. И если вдруг со мной что-то случится… Я не знаю. Если повезет, тебя посадят. Если нет… Он разбирается в несчастных случаях.

– Ты что, смеешься? – снисходительно заулыбался Федор. – Думаешь, я поверю в этот детский блеф? Я десять лет был крупье и до сих пор частенько стою на раздаче. Я людей раскусываю за пять секунд, – он щелкнул пальцами.

– Хорошо, – Анна ткнула в номер Вени. – Давай проверим.

Веня ответил сразу. Сначала, правда, в трубке что-то шуршало, потом хлопнуло и зашелестело снова. Видно, Веня, глянув на экран, опять разнервничался и уронил телефон, а потом долго ловил его по всей машине.

– Да? Аня, что-то случилось? – запыхавшись, произнес он, наконец.

– Веничка, милый, – Анна включила голос профессиональной телефонной рабы любви, и Федор даже в лице изменился от такого контраста. – Ты мне очень нужен сейчас, у меня маленькая проблемка… Пожалуйста. Приезжай к химчистке.

– Что там? Я вызываю подкрепление?

Вот же олух царя небесного! Но ничего, даже его глупость можно завернуть в блестящий фантик.

– Нет, СОБР не нужен, – томно выдохнула Анна и со значением взглянула на Федю. – Пока.

Потом с невозмутимым видом опустила телефон.

– Цирк. Ты просто кого-то подговорила… – в тоне Феди уверенности значительно поубавилось.

– Хорошо. Пять минут – и мы выясним, цирк это или тебе пора подыскать чемоданы побольше.

Пять минут ждать не пришлось. Не успела Анна занервничать, что Веня напортачил или до того разволновался, что въехал в первый придорожный столб, как с улицы послышался шум мотора. Анна встала, по-хозяйски прошествовала к окну и приоткрыла жалюзи.

– Вот, пожалуйста.

Федя вытянул шею: снаружи, громко взвизгнув тормозами, припарковалась полицейская машина. Из подвального окна было хорошо видно и синие номера, и отсветы мигалок. Но, к счастью, ни водителя, ни пассажиров разглядеть бы у Феди не получилось.

– Алло, Веня, – Анне самой не верилось, что она способна на такое жаркое придыхание. – Ты посиди пока в машине, я сама к тебе выйду. И ребята пусть сидят.

Если бы Веня сейчас вылез, испортил бы всю историю. Начал бы спотыкаться, уронил табельное оружие или дубинку, ударился о зеркала заднего вида, нагнувшись… Нет, чем больше места оставить воображению – тем страшнее.

– Какие ребя… – начал было Веня, но Анна уже отключилась.

– Нет, если ты хочешь, я позову его сюда, – обратилась она к опешившему Федору. – Но в таком случае я тебе не завидую, – Анна подалась вперед и доверительно понизила голос. – Он страшный человек. Неуравновешенный. Сама его иногда побаиваюсь и тебе советую. Ну ладно, ты подумай пока. А я поднимусь поздороваться, – и, заговорщически подмигнув, Анна в оглушительной тишине процокала каблучками к выходу. Судя по тому, что Федя за это время даже не шелохнулся, спектакль сработал на все сто.

Конечно, Федору было невдомек, что в эту самую секунду творилось в салоне служебной машины. Из подвального окошка открывался слишком узкий обзор, чтобы Федя мог увидеть, как окрыленный Веничка торопливо мажет подмышки роликовым дезодорантом, как флакон выпадает из рук, пачкая белым форму. Как Веня пытается оттереть пятно салфеткой, как нюхает собственное дыхание, сложив ладони лодочкой, а потом роется в бардачке в поисках освежителя. Как от волнения прыскает в противоположную ото рта сторону, прямиком на лобовое, тянется, чтобы оттереть брызги ладонью, задевает термос с чаем…

Нет. Федор видел только, как Анна подошла к машине и села в нее, потом вылезла, отчего-то болезненно морщась, и полицейский автомобиль укатил так же быстро, как и появился на парковке.

– Люба! – крикнул Федя, приоткрыв дверь кабинета. – Налей мне чего-нибудь. Пятьдесят… Нет. Лей сотку.

Анна же, будучи чрезвычайно довольна собой, смотрела, как удаляется машина Вени. Он, конечно, слегка обжег ее кипятком из термоса, но в целом отработал именно так, как нужно. Да, совесть ворочалась внутри колючим дикобразом. Использовать безнадежно влюбленного человека… Такого трогательного, милого, честного… Не самый красивый поступок в жизни. Но Федя не оставил ей выбора. С террористами не ведут переговоров. Только так, только по твоим условиям – иначе потом будет хуже. Анна должна была оборвать связь с криминалом как можно быстрее. Ради детей. И ради них же сохранить семейный бизнес, химчистку их отца. Восстановить ее – если не создать с нуля – и сделать так, чтобы в доме Пачиных вязание было хобби, а не делом крайней нужды.

Анна подошла к своей машине, чтобы достать с заднего сиденья запасные колготки. Мало того, что Венин чай был горячим, так еще и сладким, и теперь коленке стала до отвращения липкой. Продолжать в таком виде переговоры казалось невозможным. Анна попросту не смогла бы думать ни о чем другом.

Распахнула дверцу, по пояс нырнула в салон, и лишь боковым зрением отметила приближение чего-то черного. И на рев двигателя не обратила внимания. Ну мало ли, кто может припарковаться на соседнем месте!

Однако простая машина не сумела бы перекрыть весь свет и устроить мини-затмение. Фургон. Скрипнула выдвижная дверь, кто-то крепко схватил Анну сзади, вывернув руки вверх, мокрая тряпка ткнулась в лицо, и окружающая действительность исчезла.

Потом вдруг щеки обожгло крапивкой, и Анна, дернувшись, попыталась открыть глаза. Вышло не сразу: веки слипались, голову будто набили пластилином. И вдруг короткая мысль вспышкой мелькнула в сознании: «Дети». Ток пробежался по телу, бодря и приводя в чувство.

Анна поморгала, привыкая к свету, откалибровала зрение. Она сидела перед столом в большом кабинете. Старинном и богатом. Камин, выложенный серым камнем, голова оленя на стене, целая коллекция средневековых мечей и непонятных шипастых штук. Тяжелые бархатные шторы. Может, это все сон? Или одна из тех историй, когда девочка провалилась через портал в другой мир или другое время?

Анна собралась встать, но какая-то сила бетонной плитой обрушилась сверху. На волшебство было мало похоже: два мордоворота с полным отсутствием эмоций на лицах стояли по обе стороны от Анны, как ангелы-хранители. Только, кажется, чуть с другими намерениями.

– Где я? Кто вы? Пустите сейчас же! Если Федя вам сказал… Я… Мой друг… Да он его убьет!

– Тише, тише, милочка моя, – мягкий обволакивающий баритон не принадлежал ни одному из «ангелов».

Массивное вычурное кресло по ту сторону стола, которое все это время стояло спинкой, медленно повернулось, и Анна увидела холеного мужчину с черными зализанными волосами и шелковым платком на шее.

– Какой Федя? Какой друг? – продолжил он. – Это дело касается только нас с вами.

– Отпустите меня! – она отчаянно дернулась. – Пожалуйста! У меня все равно нет денег на выкуп!

– Да не нужен мне ваш выкуп.

– Тогда пустите! Послушайте, у меня дети!..

– Да что вы так распереживались? Вас даже хватиться не успеют, – он улыбнулся, как будто просто пригласил ее в гости на чашечку чая.

– Тогда кто вы? И зачем я вам? – голос Анны дрожал от отчаяния, она изо всех сил храбрилась и пыталась не расплакаться.

В голове мелькали самые страшные догадки. Доигралась! Влезла в эту криминальную грязь, возомнила себя крестной матерью! И что же теперь будет с детьми?!

– Можете звать меня просто Барс, – мужчина театральным жестом поправил шейный платок. – И у нас с вами есть одно незавершенное дельце.

– Я вас не знаю, какие дела?!

– Игорь, ваш супруг, царствие ему небесное, задолжал мне довольно крупную сумму. И, не выплатив, покинул наш бренный мир. Такая неприятность, не находите?

– И вы ждете, что я вам поверю на слово?

– Что вы, милочка! Ни в коем разе! Более того, уважаю вашу предусмотрительность.

Барс отодвинулся от стола, встал, подошел к длинному мечу над камином и взялся за рукоять.

Ну, вот и все. Страх ледяным, парализующим ядом разлился по венам, сердце ухнуло – и провалилось к почкам.

– Вы… – она не узнавала собственный голос. Какой-то писк, рвущийся изо рта. – Вы убьете меня?!

– Тише, тише, милочка, зачем этот ультразвук? – Барс поморщился, надавил на рукоять, и кусок стены открылся, как дверь. Там, в глубине, прятался массивный железный сейф.

– Si vis pacem para bellum, – гордо провозгласил Барс, и на сейфе зажегся голубой дисплей.

– Не боитесь открывать при посторонних? – удивилась Анна.

– Он распознает голос, – Барс взглянул на нее вполоборота, насмешливо вскинув бровь. – Новейшие технологии в сочетании с древней мудростью. Хочешь мира – готовься к войне… – Он вздохнул и потыкал в дисплей. – Да, великий римский народ знал толк в философии.

Сейф открылся, и Анна на мгновение забыла про страх. Деньги лежали аккуратными стопками. Деньги, деньги, деньги… Господи, неужели их действительно бывает столько сразу?!

Но Барс, видимо, привыкший к этому натюрморту, извлек только одну-единственную бумагу и захлопнул сейф.

– Вот, полюбуйтесь. Знакомый почерк?

О, да, почерк был знаком. До каждой, мать ее, закорючки. Подпись, дата… Анна читала и с каждым словом кишки все туже стягивались в морской узел. Игорь. Сволочь. Оживила бы – и убила снова. Медленно и мучительно. Сумма поражала воображение. Даже если продать квартиру, машину, химчистку и обе почки, едва ли хватит. Правда, может, игорный бизнес стоит чуть дороже?

– Теперь, милочка моя, когда вы стали официальной наследницей казино своего мужа, я перекладываю долг на вас. Заметьте: кто-то другой стал бы требовать с вас деньги немедленно, но я, как человек честный и крайне понимающий, дал вам время собраться с силами и взять бразды правления. Проценты за год, конечно, кое-какие накапали. Но всего двадцать, не больше.

– Еще двадцать тысяч?

– Двадцать процентов, – улыбнулся Барс.

Анна сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Эта маленькая боль не дала ей отключиться.

– А вы уверены, что казино владел именно Игорь? – выдавила Анна.

– Ну а кто же? – Барс развел руками и опустился в кресло. – Вас, наверное, пытались убедить в другом, но вы не верьте. Люди жадные и завистливые, – он сочувственно качнул головой и подался вперед. – Дам вам совет на правах доброго друга: будьте внимательнее с персоналом. Кое-кто уже пытался продать мне ваш бизнес у вас за спиной.

– И почему вы не купили?

– А зачем? Милочка, я человек деловой, зачем я буду выкладывать деньги за то, что с вашей помощью принесет мне куда больше?

– Послушайте, я… Я только вчера узнала про все это, – Анна попыталась подвинуться ближе, но «ангелы» снова прибили ее к спинке стула. – Я не знаю, сколько там есть, но… Больше у меня все равно нет. Забирайте все: здание, казино с сейфом, химчистку…

– Тише, тише. Это несерьезно. Я же не рейдер какой-нибудь. Я бизнесмен, мне нужны мои деньги и мои проценты. А всего этого даже близко не хватит.

– Я бы продала квартиру, но мои дети… Им же будет негде жить…

Барс раздраженно поморщился и поднял руку, призывая Анну замолчать.

– Давайте без этого. Три дня. Через три дня я жду от вас полной суммы.

Анна неверяще моргнула. Три?! Три дня? Это шутка, что ли?! Она за всю жизнь столько не заработала, а тут за три дня? Семьдесят два часа? Это ж по сколько в час нужно… Господи, самая шикарная проститутка в мире столько не заработает! Неужели нельзя как-то… Анна прерывисто вздохнула, затолкала честь поглубже и решила выложить последний козырь, который у нее был. Два козыря.

Расправила плечи, рванула блузку на груди.

– Вот, – с видом великомученицы задрала подбородок и посмотрела Барсу в глаза. – Я готова на все, лишь бы вы пошли мне навстречу.

Лицо Барса брезгливо скукожилось, будто Анна при нем раздавила лимон. Вздохнув, мужчина прикрыл глаза ладонью.

– Оденьтесь, Бога ради, – проговорил он.

Еще никогда Анна не чувствовала себя такой оскорбленной. Торопливо застегнула блузку, мечтая навсегда стереть этот эпизод из памяти. Хотя… И как можно было не догадаться сразу?! Этот шейный платок, старомодная прическа, манеры… Все же очевидно!

– Простите, – прошептала Анна. – Я не знала, что вы из… Ну… Из этих… Нет, не подумайте, ничего не имею против…

– Я?! – Барс встрепенулся и возмущенно округлил глаза. – Да как вам такое… – он взял со стола фоторамку и повернул к Анне: на снимке, вытянув губы, красовалась роскошная блондинка. – Это моя девушка! Зачем мне эти ваши… – он неопределенно махнул рукой, – сомнительные прелести?

Ах, сомнительные прелести?! Да эти прелести двух детей выкормили! Досыта! По полтора года на каждого! И еще Ваську оставалось! Сомнительные… Да они героические! Натуральные! Не то что эти загорелые мячики!

– Три дня, – вернул ее к реальности Барс. – Никаких отсрочек. Год уже был достаточным милосердием.

– А если не… – начала Анна и запнулась.

– А если не… – Барс выразительно посмотрел на нее. – А если не, мне придется принять меры, – он кивнул на свою коллекцию оружия. – Давно хотел попробовать в деле. Вам ясно, милочка?

– Да… – прохрипела она, стараясь не думать о том, для чего нужны шипастые гири на цепях.

– Вот и прекрасно, – Барс встал и поправил пиджак. – Господа, проводите гостью.

Глава 6

Анну высадили на том же месте. На парковке. Все так же светило солнце, машина так и стояла с открытой дверью. Никто не попытался угнать, даже запасные колготки преспокойно лежали на сиденье. Как будто ничего не изменилось, но Анна стояла, как контуженная. Близка была к тому, чтобы лечь на асфальт и больше никогда не подниматься.

Всегда учила детей не шаркать, а теперь вот сама загребала ногами, рискуя в любой момент высечь искру каблуками. Даже не поднялась – затащила себя вверх по лестнице и обессиленно прислонилась лбом к закрытой двери. Ну, Игорь! Во что он ее втянул? Ее, аккуратную, честную, правильную женщину. Бандиты? Казино? И что теперь она должна во всем этим делать?

Из-за двери послышался голос Савелия, и Анна выпрямилась. Точно. Он ведь должен был приехать за коврами! Ковры, школа, завуч… Теперь они казались пережитками прошлого.

– Ты хоть понимаешь, что моя мать здесь главная? – хамовато вещал Сава. – Скажу ей, что ты не пускаешь меня за коврами – тебя уволят.

Ох и зря, зря она читала эти книги про активное слушание и свободное воспитание. Порка! Вот, что спасло бы детей от отцовской дурной наследственности.

– Ждите на улице, – тихий, уравновешенный голос Химика.

Интересно, он вообще умеет нервничать?

– Ну все! Теперь точно вылетишь…

Терпение Анны растягивалось, как пузырь от жвачки, и местами уже опасно просвечивало насквозь. Сжав челюсти, она толкнула дверь:

– Не смей разговаривать со взрослыми в таком тоне! – процедила она, и не столько само предупреждение, сколько физически ощутимые волны ярости заставили Савелия виновато вытянуть руки по швам. Васек, который до этого просто молча стоял рядом с другом, теперь и вовсе съежился и вжал голову в плечи.

– Химик… Простите, как вас по имени-отчеству? – Анна покосилась на сына, показывая, что не стоит трясти при детях бандитскими кличками.

– Дмитрий Иванович, – с насмешкой сказал он, оглядывая присмиревших парней.

– О, как Менделеев… – Васек заметно оживился и восторженно вытянул шею. – Тоже увлекаетесь химией?

– И этим тоже, да, – Химик произнес это странно: то ли шутил, то ли угрожал… Так или иначе, разбираться в тонкостях преступной души у Анны времени не было.

– Пожалуйста, проводите ребят. Пусть вынесут ковры в фургон химчистки. Он ведь все еще существует?

– Как скажете, – снова на лице Химика появилось странное выражение, будто он знал Анну лучше, чем она сама.

Встал, с достоинством Борджиа прошествовал к двери в цех. Васек сразу шмыгнул внутрь, Савелий чуть помедлил, видимо, все еще пытаясь изобразить здешнего барчонка, но Анна выразительно посмотрела на него, дернула подбородком, и парень ускорился.

Нельзя срываться на детях. Они не виноваты… Господи. Никогда еще Анна не чувствовала себя пружиной на медвежьем капкане. Одно лишнее движение, одно перышко – и ловушка захлопнется, перемолов кому-то конечности. Дышать. Главное – правильно дышать.

Обратившись к технике миролюбивых йогов, Анна вдохнула поглубже. Все в порядке. Федю она уже напугала, осталось только изменить требования.

Спустившись вниз, она сразу направилась в кабинет. Уже стало гораздо люднее. Постоянные клиенты здесь все-таки были. А значит, все не так плохо. Вон, в американских фильмах грабят если не банк, то непременно казино. Не просто же так! Значит, деньги и правда неплохие. И Игорь не стал бы одалживать большую сумму, если бы не был уверен, что сможет отработать и выплатить… Ведь не стал бы? Куда только он все это дел… Не унесло же течением из машины вместе с телом…

– Обмануть меня решил, да? – она влетела в кабинет: адреналин добавил какой-то истеричной храбрости, и Анна решила не терять запала.

Федор сидел за столом в кресле босса, покачивая коньяк в пузатом бокале-аквариуме. И почему-то от прежней его растерянности не было и следа.

– Чья бы корова, дорогая моя, чья бы корова! – по его лицу расползлась сытая улыбка.

Анна сжала кулаки. Да что такое с этими людьми! Химик усмехается всякий раз, когда ее видит, Федя откровенно развлекается… Может быть, она утром криво накрасилась? Может, на юбке дырка в пикантном месте? Или компрометирующее пятно? Невыносимо разговаривать, когда твое появление сопровождается весельем!

– Какая корова? – она чувствовала себя так глупо, что от подступающих слез бессилия защипало в носу.

Федя поставил бокал на стол и заглянул в телефон:

– Вениамин Михайлович Цыпкин восемьдесят пятого года рождения. Старший лейтенант. У тебя, дорогая моя, неправильные представления о страшных людях.

– Но… Откуда…

– Пробить номер – дело пары секунд, Анечка. Так что, обсудим новые условия сделки? Придется, правда, сбить тысяч двести за плохое поведение – и больше никакой аренды. Только продажа.

– Ты что, издеваешься? – она облокотилась на стол и нависла над Федором. – Я все знаю! Это… Это бизнес моего мужа! Мне Барс сказал! Это ведь ты, да? Ты хотел его продать Барсу?

– Барс, ягуар, морской котик… Анют, у тебя слишком богатое воображение, – Федя нагло усмехнулся. – Это. Мое. Казино.

– Ложь! – взвизгнула Анна и кашлянула, чтобы вернуть голосу нормальную тональность. – Ложь. Ты уволен. Уходи, иначе я…

– Да-да, – Федя скрестил руки на груди и изобразил крайнюю степень заинтересованности. – Иначе ты – что?

Она замерла. Что она, в конце концов, могла сделать? Ей принадлежала химчистка– и только. Федор ведь не один. Охранники, Молот, куча народу в игровом зале… Это ведь не домашняя вечеринка Савы. Тут нельзя просто войти, выключить музыку и громко сказать: «Все по домам!» Что толку от того, что она реальная наследница казино? Не в полиции же защищать права! Хотя нет. Как вариант, можно было бы прийти к Вене и честно выложить про весь этот притон. И может быть – в порядке чуда Господня, если только – он бы даже подключил связи и сделал так, чтобы она по этому делу прошла исключительно свидетелем. Но Барс?! Как тогда выплачивать долг ему?..

– А теперь послушай меня внимательно, – сквозь притворство на лице Феди проступила злоба. – Я пытался быть терпеливым. Нянчился с тобой из уважения к Игорю. Но ты перешла все границы.

Анна машинально сделала шаг назад, нервно сглотнула.

– И что это значит?

– Теперь тобой будет заниматься Химик.

– И? – из последних сил она вытянула позвоночник, храбро выпятила грудь колесом. – Меня должно это напугать?

– Не знаю, – Федор пожал плечами и взялся за телефон. – Но в девяностые одного упоминания его имени хватало, чтобы люди покрепче твоего начинали молиться и писаться под себя… Алло, Химик? Ты где сейчас? Ах, с ребятами… – Федя хищно улыбнулся, не сводя с Анны пристального взгляда.

– Нет… – пробормотала она. – Только не Сава…

– Наша вдовушка плохо себя ведет. Разберешься с проблемкой?..

Не помня себя, Анна кинулась к лифту. Химик. Господи, он ведь казался таким интеллигентным… Кличка! Вот, что должно было ее насторожить. Кличка была у Барса, и ведь не за кошачью же грацию!

Анна жала на кнопку лифта, а в голове мелькали одна за другой страшные картинки. Цех химчистки без камер и свидетелей, Сава и Вася, привязанные спина к спине. И Химик приближается к ним со зловещим шприцем в руках… Нет. Не шприц – иначе бы кличка была какая-нибудь… Ну, Доктор или Айболит. Или Хаус, хотя в девяностые Хауса еще не было. Не шприц, а канистра с бензином или… О, господи, кислота!

Споткнувшись, Анна вылетела из лифта, пронеслась мимо Молота, который даже от сканворда не успел оторваться, с грохотом ворвалась в цех. Все, как в ее воображении! Голые бетонные стены, страшные, обшарпанные, мерцающая лампа, ковры… Безжизненное тело Васи на полу, Сава держит его голову, в ужасе смотрит на Химика, а тот нависает над ними…

– Не трогай! Не смей! – Анна ураганом накинулась на убийцу, сумочкой хлестая, куда глаза глядят.

Отбросила сумку, перешла на кулаки, оттолкнула бездушное чудовище, градом ударов обрушилась на него. Химик не шевелился. Ни звука не произнес. Просто терпел, пока терпение не иссякло, а потом ловким уверенным движением перехватил ее руки, завел ей же за спину. Анна оказалась в ловушке, прижатая к жесткому поджарому телу. Черные глаза за стеклами очков сердито поблескивали.

– Пусти!.. – прохрипела она, чувствуя, что легкие вот-вот разорвут грудную клетку. – Зачем ты… убил его?!

– Теть Ань, вы чего?.. – послышалось сзади, но Анна не собиралась сдаваться. За детей? Зубами разгрызет сонную артерию, если понадобится!

– Подожди, Вась, – пробормотала она и дернулась в руках Химика. – Пусти!.. Ты, мерзкий убий… – осознание накатило на полуслове. Анна вдруг обмякла. Почувствовав это, «мерзкий убийца» ослабил хватку, позволил обернуться.

Вася уже сидел, поправляя очки, Савелий, уронив челюсть, молча наблюдал за спектаклем.

– Мам?.. Это че сейчас было вообще?..

– Я… – она спешно отскочила от Химика, суетливо расправила блузку, пригладила волосы. – Подумала, тут проблемы… Вась, почему ты на полу?

– Да так… Душно было…

– Душно! – Савелий хохотнул. – Шлепнулся в обморок, как девчонка! Шуток не понимает…

– Сава, какие шутки? – нахмурилась Анна.

– Да Химик… Дмитрий Иванович, в смысле. Ну, Васек спросил, откуда все-таки кличка. А он такой: «Людей растворял в девяностые». Этот сразу чпок – и откинулся, я только вон башку поймал. У Васька вечно с шутками напряг. Не вдупляет…

– А что, кто-то шутил? – тихим голосом киношного маньяка вмешался Химик.

Васек тут же побледнел, и даже Сава слегка подрастерял веселость.

– Хватит, – отрезала Анна. Она сама не до конца поняла, шутит Химик или делает чистосердечное, но она своим примером должна была показать детям, что бояться нечего. Даже если у самой будто жидкий азот впрыснули в позвоночник. – Я же просила забрать ковры! Почему все так и лежит?

– Так это… – Сава пожал плечами. – Тяжелые. Мы их туда-сюда, и с двух сторон, а они в середине проваливаются…

– Отлично. А вы помочь не могли? – Анна строго посмотрела на Химика, молясь, чтобы у него не сохранилось бутылочки соляной в качестве напоминания о бурной молодости.

– Нет, – Химик улыбался, сунув руки в карманы. Кажется, он здорово повеселился, наблюдая, как эти раздолбаи корячатся с трехметровыми коврами.

– Ладно, – она одернула блузку и склонилась над ковром. – Ребят, давайте с двух сторон, а я придержу середину… И пусть Дмитрий Иванович стыдится, что женщина и дети мучаются с такой тяжестью!

Савелий, кряхтя, оторвал свой конец рулона от пола, Вася, бедолага, весь покраснел от натуги. Анна, вздохнув, простилась с парадной белой блузкой и, напомнив себе, что все – ради дочери, страстно обнялась с ковровой изнанкой.

– Давайте к двери… Сав, твоей стороной вперед… – выдавила Анна.

– Вы, конечно, как хотите, – донесся до нее невозмутимый голос Химика. – Но я не понимаю, зачем везти в школу обратно грязные ковры.

– Что?! – от неожиданности руки Анны разжались, середина рулона звонко шлепнулась на бетон. Васек, не удержав равновесия, выпустил свой конец и повалился следом. – В каком смысле «грязные ковры»? Их что, до сих пор не почистили?!

– А вы до сих пор не поняли принцип работы химчистки?

Нет, он откровенно издевался над ней! Чем-то Анна не угодила ему с первого взгляда. Казалось, ему величайшее удовольствие доставляют все ее мучения! Гадкий, гнусный человечишка!

– Но Федор же сказал, что разберется с коврами! – простонала Анна.

– Он много, что говорит, – Химик уклончиво дернул плечом.

– Так, вы двое – вышли, – Анна посмотрела на Савелия и Васька и ленинским жестом указала на дверь. – Марш.

– Мам, да че происходит-то? – Сава возмущенно поднял брови.

– Пулей. Стоять и ждать меня там.

Вася явно был рад избавиться от общества растворителя людей, а вот Савелий как будто боялся пропустить что-то безумно увлекательное. Но понял по лицу матери, что торги закрыты, и нехотя вышел, сердито шарахнув дверью.

– Ты ведь все знал, да? – отбросив церемонии, Анна подошла к Химику. – Что казино принадлежало Игорю? Ты ведь с ним работал? На него?

– Допустим, – он склонил голову набок.

– И теперь вот так спокойно согласился «разобраться с вдовушкой»?

– А кто сказал, что я согласился?

– Но… Он же сам приказал тебе… – она растерялась. – Ты правда растворял людей?

– Слушай внимательно, – Химик взял ее за плечи и сжал, приводя в чувство. – Я никогда не навредил бы детям Игоря. И вдове Игоря. И Федя… Не тот человек, кто будет мне приказывать.

Анна отстранилась.

– Тогда почему ты не выпихнул его из бизнеса? Почему не забрал все себе? Ты ведь мог бы? И Молот тебя слушается…

– Кресло босса – это показуха.

– А деньги?

– Мне нужно ровно столько денег, сколько нужно моей семье. Я не полезу на рожон, чтобы сесть за других. Снова.

– Значит, ты все-таки сидел? – осторожно спросила Анна, боясь разорвать паутинку откровения. Сейчас ей важно было понять, кто такой Химик. Что ему нужно. И можно ли от него добиться хоть какой-то помощи.

– Да, – Химик посмотрел на нее с вызовом, будто показывая, что не собирается стыдиться прошлого. – И это стоило мне общения с внуком. Единственное, что я могу – высылать ему деньги.

– Внуком?.. – Анна придирчиво осмотрела Химика с ног до головы. Да нет же – от силы сорок пять. Хотя… Если лет в двадцать он остепенился, а потом еще в двадцать его порадовали новым статусом… Савелию ведь тоже шестнадцать. Три-четыре года, и из нее вполне могут сделать ба… Нет. Вот даже в мысли не хочется запускать это слово.

Плохой человек не станет тревожиться о внуке. Возможно, в прошлом Химик и напортачил, но сейчас Анне гораздо ценнее было, что этот человек умеет дорожить семьей. Он пообещал ей и детям неприкосновенность – и Анна поверила. Если бы только склонить его на свою сторону…

Как назло, телефон грянул вальсом. И как только раньше эта музыка могла казаться романтичной?.. Завуч. Более неподходящего момента подобрать не могла.