Текст книги "Вранеслава: правила мира (СИ)"

Автор книги: Дарья Пиккель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– И как вы смогли отдать новорождённого ребёнка? Я бы ни за что не отдала.

– Это ты сейчас так говоришь, будучи взрослой. Мне было шесть лет, я про него даже не думала.

– А папа?

– А папа так сильно горевал, что других чувств у него просто не оставалось. И, мне кажется, он не хотел дома слышать детский плач, – вздохнула Вранка.

– Это напоминало бы ему о потере? – тихо спросила Ярника.

– Вот именно. Не очень хорошо, что Хави рос в другой семье, но теперь он с нами, – сказала Вранка, наблюдая, как мальчик бежит вприпрыжку.

– Тебе повезло, что у тебя есть брат, – сказала Ярника.

– Да чем же? Мы с ним и не дружим почти, – удивилась Вранка.

– В нём осталась частичка твоей мамы, – ответила Ярника, заглядывая подруге в глаза.

После этих слов Ярники Вранка задумалась. Брат действительно был последним, что сделала мама, но глядя на него, можно было её вспоминать. У него была такая же улыбка, как у мамы, с ямочкой на щеке. Но кто, как не он, стал причиной маминой смерти? Была бы мама здесь, если бы не захотела родить второго ребёнка? Кто знает.

Наконец они вышли к лагерю ямолезцев. Там вроде бы прибыло народу: сновали туда-сюда дети с пустыми мисками, вовсю горели костры, тянуло жареным мясом и луком.

– Ты пойдёшь? – спросила Ярнику подруга.

– Да, нужно посмотреть рану, может опять придётся промывать, – смущённо ответила Ярника.

– Вот Лишек обрадуется, – с ухмылкой добавил Хави.

– Сходим вместе? – спросила Ярника.

– Надо спешить к папе, – развела руками Вранка, – можем только быстренько зайти поздороваться, оставаться уж не будем.

Так и поступили. Палатка Витроша опять была полна народу, все суетились, что-то шумно обсуждали, Азура негромко напевала.

– Ой, будьте рады, девушки! – поприветствовал их Вржесс, когда они зашли. – Лишек, прячься!

Хмурый Лишек с кокетливо заплетённой набок чёлкой тут же возник рядом.

– Не говори ерунды, – шикнул он на Вржесса. – Пойдём, лекарка, покажу тебе рану.

Ярника вручила Вранке охапку чистотела и отправилась вглубь палатки за своим пациентом.

– Будьте рады, ямолезцы! – крикнула Вранка в толпу. – Как сегодняшний улов?

Все зааплодировали, а Янтара с Броуком, сидевшие ближе всех к выходу, стали пытаться усадить девочку, чтобы угостить обедом, да так рьяно, что даже Влчек заворчал.

– К сожалению, мне нужно бежать лечить папу, и остаться я не могу! – качая головой, сказала она.

– Сочувствую, – состроив грустную гримасу произнёс Витрош, пробравшийся сквозь толпу. – Это что-то серьёзное?

– Надеюсь, что нет, – обеспокоенно вздохнула Вранка.

– Мне жаль, что ты не останешься, – сказал Витрош.

– Мне тоже. Удалось сегодня выкопать что-то? – спросила она юношу.

– Так скоро это не делается, – объяснил тот, – сначала мы ходим на разведку, изучаем местность, потом Ясан осматривает наиболее перспективные места. Там мы делаем пробные небольшие ямы, и тогда решаем, продолжать или нет.

– Как всё сложно, целая наука, – удивился Хави.

– Да, я даже думаю написать книгу о том, как правильно проводить раскопки, – сказал Витрош.

– Обязательно напиши, – воскликнула Вранка, – это будет очень интересно!

– Пойдёмте, я вас провожу, а по дороге расскажу ещё всякого, – предложил Витрош.

– А как же твой обед? – спросила Вранка.

– Тот, кто обед готовил, уже немного перекусил, – подмигнул Витрош. – Вернусь и поем как следует.

– Тогда пошли, – обрадовалась Вранка.

– С тобой будет гораздо веселее, – кивнул Хави.

– Скоро приду! – крикнул Витрош друзьям, махнув рукой, когда они выходили из палатки.

Ребята двинулись знакомой дорогой в сторону дома, а Влчек трусил вслед за ними. Пройдя сквозь занятый обедом лагерь ямолезцев, они подошли к черте города и зашагали мимо бесконечных лавочек, домиков и проулков, где вечно что-то покупали, продавали, крали и ели. Витрош рассказывал увлекательные истории о раскопках, о своей мечте – найти оригинал книги Физика и о том, каким будет планируемый учебник по ямолезскому мастерству. Хави и Вранка жадно внимали его рассказам, то и дело переспрашивая и пытаясь вникнуть во все детали. Однако как бы им ни хотелось продолжить разговор – они подошли к замку. Солнце уже катилось к западному горизонту, рисуя длинные фиолетовые тени на земле, дети были голодными и уставшими, а собранные растения печально поникли.

– Мы тебе очень благодарны, – сказала Вранка, – за то, что скрасил нам дорогу домой.

– Не стоит, – ответил Витрош, – мне было приятно с вами поболтать. Кстати, тебе очень идёт мой подарок.

– Правда? – заулыбалась Вранка.

– Ой, ну хватит, – заныл Хави, – я всё слышу, перестаньте кокетничать.

– Вот и шёл бы уже домой, – раздражённо сказала девочка, – раз неприятно слушать.

– Не ругай его, – взял её за руку Витрош, – мне уже пора. Скоро увидимся снова!

– Обязательно, – сказала Вранка, ответив на его пожатие, – до завтра!

Хави только угрюмо кивнул и направился к дому. Сестра пошла за ним, держа в руках букет собранных ими трав.

Детей в дверях встречала Кветушка, которая выглядела встревоженной и теребила уголок передника.

– Как он? – сходу спросила Вранка.

– Так же, – вздохнула Кветушка, – а ещё у нас гости.

– Какие гости, когда хозяин болен? – удивилась Вранка, – поставь, пожалуйста, воды, я заварю цветы на чай для папы.

– Конечно, пани, – устало кивнула Кветушка и направилась в сторону кухни.

– Пойду его проведаю, – сказала Вранка брату.

– Я с тобой, – ответил тот.

Кркав так и лежал в той же позе на боку, но что-то в нём ужасающе изменилось. Лицо его было жутко бледным, а взгляд словно потух. Вранка подбежала к отцу, а Хави так и остался у дверей, поражённый видом всегда такого бодрого и энергичного шлехта.

– Он все-таки пускал тебе кровь? – спросила Вранка со слезами на глазах.

Отец, не поворачивая головы, прикрыл глаза в знак согласия.

– Физик с ним! – плюнула в сторону девочка. – Я тебе нарвала цветов для чая, может быть чуть полегчает.

Кркав опять прикрыл глаза.

В этот момент Вранка вдруг поняла, что за травами они ходили зря – во взгляде папы было то, что она увидела, когда прощалась с мамой девять лет назад. Это была покорность смерти. Его конец был близок.

– Я… я придумаю что-нибудь, обещаю, – сдерживая рыдания, сказала она.

Не отводя глаз от кровати она встала и направилась к выходу из комнаты. Ноги её были будто ватными и совсем не хотели слушаться свою хозяйку, а руки тряслись мелкой дрожью.

– Что с ним? Что ты будешь делать? – шёпотом спросил Хави, от ужаса широко раскрывший глаза.

– Он умрёт, если мы ничего не придумаем, – ответила Вранка сдавленным голосом.

Глава 9

Пока Вранка стояла у дверей папиной комнаты, покачиваясь и ощущая, как желудок её пытается от ужаса сжаться в бесконечно малую точку, к ней бесшумно подошла Кветушка. Горничная с волнением оглядела испуганных детей и шумно сглотнула.

– Вода готова, пани, будете ставить чай? – вкрадчивым шёпотом спросила она.

– Кветушка, скажи, где этот проклятый лекарь? – вдруг с яростью перебила девочка. Глаза её засверкали, а губы побелели, так сильно она их сжала.

– Ох, да внизу он, отобедать изволил, – опешила горничная.

– Ну всё, – многозначительно сказала Вранка и побежала по лестнице вниз, перепрыгивая через ступеньки.

– Я с тобой, – визгливо крикнул Хави, пытаясь угнаться за сестрой.

После стремительного спуска девочка влетела в халу, где старательно обставленный всевозможными блюдами и винами сидел лекарь в компании ещё двух людей: толстой насупленной старухи и огромного рыхлого мужика с редкой бородёнкой. Вранка сразу узнала их – это был то ли троюродный племянник, то ли внучатый кузен Кркава, Вепшемысл, со своей матушкой Клиштемирой. Они почти не появлялись в гостях у Черных, а жили где-то в далёком имении, но когда приезжали, всегда приносили с собой раздоры, вопли, обиды и бесконечные потоки недовольства. Кркав каждый раз во время их приезда старался побыстрее от них отделаться, а Вранка пряталась, пугаясь их грозного вида и громких сердитых голосов. Сейчас девочка даже не поздоровалась с родственниками, сразу обратившись к лекарю.

– Пан Плак, вы наслаждаетесь обильным обедом, пока ваш больной умирает⁈ – повысив голос и уперев руки в бока сказала она. Хави встал рядом и спрятал руки за спину, будто боясь, что Вепшемысл откусит их вместе с куском огромного окорока.

– Увы, есть материи, над которыми я не властен, – сделав печальное лицо и надкусив румяный пирожок с рыбой, сказал пан Плак.

– Как это не властен⁈ Кто вы, если не лекарь⁈ – воскликнула Вранка, подойдя ближе и заглядывая лекарю в лицо.

– Я лекарь, а не Физик. Возвращать с того света – не моя профессия, – унылым тоном ответил Плак и склонил голову.

– Мы будем молиться за него, – зычно хрюкнув, сказал Вепшемысл.

Вранка внимательно посмотрела в его красное мосластое лицо и вспомнила разговор, который однажды случайно подслушала. Его вёл пан Кркав со своим душеприказчиком. Тот объяснял, что сын – самый первый наследник всего состояния Черных, но шлехту надо быть очень и очень осторожным, следить за своим здоровьем и не пускаться в рискованные путешествия. Ведь пока Хави не достигнет восемнадцати лет, наследником всего имущества Кркава будет именно Вепшемысл. Когда Вранка воссоздала в памяти слова душеприказчика, страшное подозрение зародилось в её мозгу.

– Плак, не ты ли позвал этого борова, чтобы отпраздновать смерть моего папы? – ледяным тоном спросила она.

Пауза и оторопевшие лица собеседников были ей красноречивым ответом. Клиштемира стала понемногу наливаться красным, как поспевающий на грядке томат.

– Сколько он тебе обещал отдать? Восьмую часть? Шестнадцатую? – снова спросила девочка.

– Возьми себя в руки, девчонка, – вдруг подала голос старуха. – Когда мой сын получит тебя в наследство, ты у нас быстро научишься послушанию.

– Только попробуйте, – вдруг подал голос Хави, незаметно подошедший к сестре, сжимая кулаки.

– А тебя отдадут в удалённую школу, на Адских болотах, – прохрипела ему в лицо Клиштемира, изо рта которой вылетали кусочки еды, – там ты белого света не увидишь. Будешь только на праздники в подарок просить, чтобы тебя не били слишком сильно.

– Да, слушайтесь нас, – поддакнул Вепшемысл, вытирая сальный рот, – а не то худо будет.

– Вашему отцу, к сожалению, никто помочь уже не может, – печально обмакивая картофелину в подливку, заключил Плак.

Никто не может помочь? Никто? И тут Вранку осенило. Решение проблемы прямо лежало на поверхности, но лишь благодаря реплике лекаря, девочка сообразила, что нужно делать. Однако времени было в обрез. Она молча схватила брата за руку, и они побежали по лестнице наверх. Хави пару раз спотыкался о ступеньки, но старался не отставать от сестры.

В своей комнате Вранка сразу же схватила огрызок бумаги и стала скрипеть по нему пером.

– Что ты пишешь? – взволнованно спросил Хави, усаживаясь на кровать и оглядывая комнату.

– Подожди, – кратко сказала Вранка, сложила бумажку и подозвала Влчека. Письмо она свернула трубочкой, привязала на шнурок, повесила псу на шею и чётко сказала: «Ярника! Ярника!», Влчек повернулся, махнув хвостом, и бросился бежать.

– Так вот, – поворачиваясь к брату, начала она. – Я надеюсь, в скором времени к нам доберётся Медена. Она – наша последняя надежда. Те, кто сидят внизу, не должны ей помешать.

– Я могу их отвлечь, – предложил Хави.

– Да, как раз это и нужно сделать, – сказала Вранка. – Посиди там с ними, послушай их речи, прикажи принести им ещё побольше вина, сделай вид, что согласен на их условия, расскажи какие-нибудь гадости про меня. Пусть только не выходят из-за стола.

– Понял, – сказал мальчик, поднимаясь. – Разве что гадостей не смогу рассказать никаких. Ты хорошая.

Вранка так удивилась, услышав это, что не смогла ничего придумать в ответ, а Хави уже отправился отвлекать безумную компанию. Теперь у них был какой-никакой план, и оставалась небольшая надежда, что всё так или иначе образумится.

Пока Вранка сидела у отца, время тянулось медленно-медленно, даже воск на свечке сползал почти незаметно. Кркав часто дышал и постанывал, видно у него был жар. Девочка безумно боялась, что Медена не успеет, и кусала себе губы. Живот у Вранки периодически громко урчал, она так и не успела пообедать. Время, до этого летевшее буйным весенним ветром, будто застыло, как неподвижная рыба, вмёрзшая в лёд. Когда же? Когда? Наконец, как только Вранка уже совсем потеряла надежду, послышался шум шагов на лестнице. Это были Кветушка и раскрасневшаяся растрёпанная Медена. Последняя держала в руках чемоданчик с инструментами.

– Пани, она сказала, что вы позвали её, – недоверчиво глядя на гостью, сказала горничная.

– Да-да, Кветушка, всё хорошо, иди, – сказала Вранка, вскакивая и подбегая к Медене.

– Будь рада, Вранка, – сказала та, осторожно укладывая чемоданчик на землю. – Давай я осмотрю твоего папу.

– Конечно, – закивала девочка.

Медена пригладила волосы, чтобы не падали на лицо, и подошла к больному. Тот даже не повернул головы. Женщина нагнулась над ним, приложила ладонь ко лбу, подняла одеяло, аккуратными движениями прощупала живот и попробовала разогнуть ноги. В этот момент Кркав застонал. Медена вздохнула и подошла к Вранке.

– Очень плохо, – сказала она, решительно сжав губы, – придётся скорее резать. Иначе он умрёт.

Вранку обдало холодом от страха, и она просто кивнула. Медена открыла чемоданчик и стала доставать свои ножи, а также банку с прозрачной жидкостью и букетик трав, перевязанный ленточкой.

– Вот эту траву пока измельчи и дай ему пожевать щепотку, – сказала Медена. – Он заснёт, тогда начнём резать. Ты заметишь, когда он расслабится.

– Мы будем резать вместе? – с ужасом спросила Вранка, перетирая травки в ладонях.

– Буду резать я, но ты должна мне помогать, – сказала Медена. Она доставала инструменты и протирала их прозрачной жидкостью из баночки. Запах у жидкости был резкий и неприятный, но Вранка знала, что так нужно.

Она вложила порошок в рот отцу и проследила, чтобы он проглотил. Девочка еле владела своим телом, от страха оно одеревенело. Рука, лежащая на волосах Кркава, казалась отдельной и чужой. Наконец она заметила, что папино тело расслабилось, руки разжались, а дыхание стало более спокойным.

– Он спит, – шёпотом сказала она Медене.

– Хорошо, разворачиваем его на спину, рубашку можно просто закатать, – ответила та, ставя чемоданчик с инструментами прямо на кровать.

Вранка села у изголовья, чтобы следить за отцом, жалость и любовь к нему перебили страх. Он был таким беззащитным и худым, на волоске от гибели. Часто вздымалась его грудь, по лбу бежали капельки пота.

– Можно я не буду смотреть? – спросила Вранка Медену.

– Нужно, – кратко ответила та, – ты мне понадобишься в сознании. Кстати, там внизу собралась весёлая компания, надеюсь, она сюда не заявится раньше времени.

– Хави постарается их задержать, – вздохнув, сказала Вранка. – Они приехали на поминки, не дождавшись смерти.

– Ох, а ещё благородные люди, – удивилась Медена.

– Да, благородство это не то, что приходит с состоянием, – кивнула девочка.

При движении острого и тонкого ножа Кркав тихо застонал сквозь забытьё. Вранка погладила его по руке. Вот и всё, что она могла сделать для него в тот момент.

Медена всё резала, поругиваясь шёпотом. Вранка видела боковым зрением развёрстый папин живот и старалась думать о чём-нибудь другом.

– А что случилось с папой Ярники? – спросила она.

– Наверное жив-здоров, – ответила Медена сквозь зубы.

– Он даже не приходит к вам? Не навещает свою дочь?– удивилась девочка.

– Он даже не знает, что у него есть дочь, – усмехнулась Медена, – и лучше ему не знать и дальше.

– Он плохой человек?

– Не плохой. Просто не отец и не муж по призванию.

– А кто же?

– Бродячий бард. Перемещается по миру с песнями, сегодня здесь, завтра там. Никаких обязательств, никаких семей.

– Ох, это так романтично!

– Ну-ну, – фыркнула Медена и воскликнула. – Готово!

– Что ты сделала? Мне можно смотреть? – с волнением спросила девочка.

– Не смотри пока, – покачала головой лекарка, – я отрезала ему тупиковую кишку.

– Физик ты мой, что это ещё такое⁈ – воскликнула Вранка.

– Тупиковая кишка никуда не ведёт, поэтому часто засоряется и воспаляется, – объяснила Медена, – если не отрезать, человек может умереть.

– О, – только и смогла произнести Вранка.

– Солдатики, – вдруг отчётливо сказал Кркав высоким голосом.

– Вот беватрон! – выругалась Медена. – Просыпаться начинает. Сейчас постараюсь быстренько зашить.

Она вынула из-за пояса катушку ниток и длинную иголку.

– Обмакни иголку в спирт, быстро! – крикнула она Вранке.

– Вот в эту прозрачную жидкость? – спросила Вранка, а Медена лишь энергично закивала головой.

– Где мои солдатики? – пискляво спросил Кркав, не открывая глаз.

Вранка подала иголку Медене, а та вдела в ушко чёрную нитку, как будто просто собиралась подшивать занавески.

– А зачем спирт? – спросила Вранка.

– Зачем? Ну без него есть риск, что через рану попадёт какая-нибудь болезнь, например чернокровие, – объяснила Медена. – Спирт очищает инструменты.

Она ловко орудовала иголкой, придерживая кожу, чтобы шов получался ровным и аккуратным.

– Это всё? Он спасён? – спросила девочка, снова садясь в изголовье.

– Зависит от того, всё ли я отрезала, не попало ли чего лишнего внутрь и как заживёт шов, – сказала Медена, – а ещё от того, как он перенесёт этот усыпляющий порошок. Некоторым он не совсем подходит.

– А что это за растение? – спросила Вранка, разглядывая свои руки, в которых перетирала траву.

– Это я достала на рынке, привезли из южных стран, у нас не растёт. Называется шокра, – объяснила Медена, – страшная штука, лучше больше одного раза не употреблять.

– А то что? – спросила Вранка.

В этот момент раздался топот ног по лестнице, дверь распахнулась, и в комнату вломилась целая толпа. Первым был краснолицый Вепшемысл, готовый разнести в клочья любого, кто встанет у него на пути. Однако когда его взору предстала картина зашивания шлехта чёрными нитками, он зажал рот руками и тут же выбежал из комнаты, а за ним выскочила Кветушка, также внезапно передумавшая входить. Злобная Клиштемира с налитыми кровью глазами и почти не державшийся на ногах пан Плак уходить не спешили. Хави тоже остался и разводил руками, виновато глядя на сестру. Какое-то время все молчали и смотрели друг на друга, будто высеченные из камня идолы, только Медена продолжала стягивать рану нитками, как будто ничего не случилось.

– Что это ещё такое? – скрипуче начала выяснять старуха.

– Моего папу вылечили, – спокойно объяснила Вранка, – теперь он пойдёт на поправку.

– Она что, резала его, – повысила голос Клиштемира, – эта мерзавка?

– В нашем доме так не выражаются, – сказала Вранка, заметив, что Медена начала торопиться, – поэтому лучше вам отправиться домой.

– Ты видишь, что они сделали, лекарь? Ты считаешь это нормальным? Это вообще правильно – резать людей ножом, как свиней? – возопила старуха.

Пан Плак, не совсем вникнув в суть разговора, довольно кивнул, но тут же, уловив адское пламя во взгляде собеседницы, живо помотал головой из стороны в сторону.

– Я прошу вас уйти, – сказала Вранка, руки у неё дрожали, а в горле пересохло, – больному потребуется отдых.

– А жив ли вообще там больной? Может она ему все кишки вырезала? – вскричала старуха и решительно двинулась к кровати, размахивая руками.

– Влчек, – коротко сказала Вранка, и пёс тут же направился в сторону угрозы, утробно ворча.

Клиштемира, не ожидавшая такой атаки, попятилась назад и толкнула пана Плака, который от удара не устоял на ногах, выписал необычный пируэт и присел на корточки, только так удержав равновесие. Пан Кркав отчётливо фыркнул. Клиштемира удивлённо посмотрела на него, вспыхнула, сжав рот в тонкую ниточку, одёрнула складки платья и посмотрела на девочку.

– Ну ладно, ваша взяла, – сказала она Вранке, вращая глазами, – но вы ещё пожалеете. И очень скоро!

С этими словами она резко повернулась и вышла из комнаты, чуть не сбив с ног вовремя отскочившего Хави. За ней, покачиваясь, как берёза на ветру, вышел горемычный пан Плак.

– Вот это изоэнтропийное расширение! – выдыхая и откидываясь назад, сказала Медена. – В таких условиях ещё не приходилось работать.

– Прости, я даже не знаю, кто впустил их к нам в дом, – сказала Вранка, едва не плача.

– Как он? – спросил Хави, осторожно подходя к кровати.

– Скоро должен выйти из наркоза, – сказала Медена, – я его зашила, хотя это было непросто. Зайду к вам завтра проверить шов. А сейчас давайте его подвинем с края, а то ещё упадёт.

Дети помогли Медене приподнять и переложить Кркава. Тот немного приоткрыл глаза и произнёс, еле шевеля губами и глядя на Медену: «Мамочка, я не могу найти своих солдатиков!».

Хави удивлённо посмотрел на отца, а Вранка хихикнула.

– Спи, малыш, завтра я помогу тебе их найти, – ласково сказала Медена и погладила больного по голове. Кркав довольно улыбнулся и снова закрыл глаза, громко причмокнув.

– Пойдём вниз, я тебя хорошенько накормлю, мне и самой надо поесть, – сказала Вранка.

– Поесть я с удовольствием, – засмеялась Медена.

– Я могу остаться, присмотреть за ним, – сказал Хави, кивая в сторону Кркава, – а то опять своих солдатиков потеряет.

– Посиди конечно, – радостно откликнулась Вранка, – я к тебе присоединюсь после обеда.

Медена подхватила чемоданчик, и они спустились вниз. Гостей уже и в помине не было, зал был пуст и чист. Вранка позвала Кветушку, чтобы та приготовила им обед. Та прибежала сонная, видимо только прилегла отдохнуть.

– Что там с паном? – спросила она шёпотом, испуганно косясь в сторону Медены. – Надеюсь, живой остался.

– С ним всё хорошо, – громко сказала Вранка. – Он жив только благодаря Медене, она спасла его. Теперь она будет приходить каждый день, проверять, как он выздоравливает.

– Ой, – смутилась Кветушка, – только бы не было неприятностей.

– Кветушка, знаешь что, – возмутилась девочка, – мы очень голодны и устали. Прикажи принести нам обед, если там что осталось после этих свиней!

Горничная вздохнула, покачала головой и отправилась командовать поварятами. Медена, упав на стул, уронила голову на руки. Вранка отметила, какими тонкими и грубыми они были, её руки, на пальцах царапины, на запястьях синяки. Видно было, что эта женщина не только работает, не жалея сил, но и ведёт хозяйство, следит за домом, готовит пищу. По первому зову она прибежала спасать неизвестного ей человека в непонятном состоянии. И спасла! Если так в её жизни происходит постоянно, то о ней надо писать книги и слагать легенды, а не объявлять ведьмой и бояться.

– Медена, я так тебе благодарна, – сказала девочка лекарке, – даже не знаю, как выразить это.

– Не переживай, я понимаю, что ты чувствуешь, – кивнула женщина, устало потирая виски.

– Мне стыдно, что тебя принимают за ведьму и боятся твоего лечения.

– Люди часто боятся того, чего не понимают. Называют это колдовством, ересью, бредом. Я уже привыкла.

– Вы с Ярникой самые лучшие люди, которых я когда-либо встречала, – сказала Вранка и добавила, подумав, – ну и ещё некоторые ямолезцы.

– Ты тоже молодец, Вранеслава, – улыбнулась Медена, – не испугалась операции, очень мне помогла. Из тебя выйдет прекрасная лекарка, если тебе конечно захочется этим заниматься.

– Я просто рада, что удалось справиться со страхом. У меня руки дрожали, как камыш на Волотве, – вздохнула Вранка.

– Страх, как и болезнь, может прийти ко всем, но не все могут его победить, – сказала Медена и положила девочке руку на плечо.

Наконец принесли обед, и разговор прекратился, собеседницы были слишком голодны, чтобы его продолжать.

После обеда Вранка проводила Медену, пообещав следить за больным, и поднялась наверх. В углах лестниц начал сгущаться мрак, солнце близилось к горизонту. Шлехтичка устала так, что, казалось с тех пор, как они ушли с братом собирать травы, прошло несколько дней. С трудом поднимала она ноги и ставила их на ступеньки, а за ней следовал верный Влчек. Что теперь будет с папой? Скоро ли он встанет на ноги? Заживёт ли шрам? При входе в комнату девочка увидела, что Хави принёс свою лютню и, сидя на кровати, перебирает пальцами струны.

– Не разбудишь? – спросила она брата.

– А он не спит, – ответил тот, – сначала что-то про солдатиков нёс, потом пришёл в себя.

– Папа? – спросила Вранка, осторожно присаживаясь на кровать с другой стороны.

Кркав открыл глаза и повернул голову в её сторону.

– Что здесь произошло? – медленно спросил он, поморщившись.

– Тебе было очень плохо, и я позвала на помощь маму моей подруги, – объяснила Вранка. – Ей пришлось разрезать тебя, чтобы спасти.

– Что на это сказал Плак? – подумав немного, спросил Кркав.

– Да ничего особенного, я тебе потом расскажу, – пообещала дочь. – Завтра она опять придёт, нужно проверить шов на животе.

– Кто придёт?

– Та лекарка, Медена.

Кркав молча кивнул и откинулся на подушки. Хави молча встал и пошёл относить назад лютню.

– Может поспишь ещё? – спросила Вранка.

– Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось? – Кркав улыбнулся уголком рта.

– Чего? – нагнувшись к нему и внимательно слушая, спросила дочь.

– Горячего бульона с сельдереем, – мечтательно протянул отец.

Вранка радостно кивнула и, резко вскочив, выбежала из комнаты.