355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дария Дмитраш » Хранители равновесия (СИ) » Текст книги (страница 21)
Хранители равновесия (СИ)
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 11:10

Текст книги "Хранители равновесия (СИ)"


Автор книги: Дария Дмитраш



сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

На четвёртый день безуспешных поисков за его спиной внезапно возник Когитар.

– Помочь?– склонил голову на бок миилир.

Бэлл вздрогнул от неожиданности. Странное дело, но от хранителей знаний никогда не шел эмоциональный фон, поэтому их приближение было сложно заметить.

– Буду благодарен,– кивнул слышащий, заглядывая в чёрные глаза-бусинки старейшины. Тот поманил его за собой, уводя меж стеллажами в другой конец зала.

– Может, вы всё же расскажете мне, почему так удивились, углядев на моей двери дракона?– поинтересовался фей, чтобы разбавить молчание.

– О, это знание должно добываться в поиске,– улыбнулся Когитар.– Но с твоим-то упрямством, это будет сделать не так уж и сложно.

– Хм,– задумчиво качнул головой слышащий.– Как меня только не называли. Молчуном, лгуном. Даже признали однажды умственно отсталым. Но упрямство моё не поминали ни разу.

– Потому что никто не знает настоящего тебя,– ответил миилир, останавливаясь возле книжного шкафа и протягивая руку к небольшой книжице.

– Интересная мысль,– спокойно заметил фей, но взгляд его стал более напряженным.– Должен, правда, заметить, что хоть вы и собираете события с разных уголков мира, но вряд ли это касается душ разумных существ.

– Просто в отличие от тебя, я изучал историю становления слышащих у старших рас. Малыш, эмпатов не любят, как не любят тех, кто способен манипулировать твоими эмоциями, как не любят всех тех, кто отличается,– посмотрел ему в глаза Когитар.

– Интересные ты книги читал, повелитель пространства и времени,– ровным голосом, не выказывая никаких эмоций, ответил Бэлл, хоть лицо его и побледнело.– Возможно, ты сочтёшь нужным указать мне на них. Глупо, когда кто-то посторонний знает о твоих способностях больше, чем ты сам.

– Это не поможет тебе найти общий язык с остальными собратьями.

– Ты испытываешь моё терпение,– стиснув зубы, с угрозой в голосе промолвил слышащий.– Я не потерплю подобных замечаний в свою сторону.

– А я ведь лишь хочу тебе помочь,– сокрушенно покачал головой Когитар.– Я хочу отдать тебе наследие Создателя, что должно было достаться Райндам, но так и не пригодилось им. А ссора с Феями заставила нас оставить у себя этот артефакт на хранение.

– Что ты имеешь в виду?– насторожился Бэлл, принимая из рук миилира очередную книгу.

– Когда-то, чтобы упростить общение между Эрами и Райндами, Создатель сотворил артефакт. Он позволял слышащим делиться своими способностями с разумными. И чем сильнее был слышащий, тем больше способностей он мог передать остальным. Естественно на время.

Когитар внезапно остановился и пристально посмотрел в глаза слышащего. Маска спокойствия от этого неожиданного разговора, от этого проницательного взгляда стала давать трещины. Бэлл закусил губу.

– Если считаешь, что ты первый слышащий народа фей, то это не так. Были и другие, но они пугались своих способностей, игнорируя и подавляя их. Блокируя. Но ты не такой. Ты открыт новому. Ты не боишься быть не таким как все. Твой дух силён. Я горжусь знакомством с тобой. Это,– протянул руку хранитель знаний, на которой лежал массивный рубин на золотой цепочке,– по праву принадлежит тебе.

Немного поколебавшись, фей зажал книги под мышкой, протянул руку и взял теплый, светящийся изнутри желтоватым светом, камень. Он пульсировал, словно живой.

– Почему этот артефакт так и не попал к Райндам?– чуть хриплым от напряжения голосом спросил Бэлл.

– В это время произошел конфликт с соснами,– отозвался Когитар, грустно улыбаясь.– В экстремальных условиях гораздо быстрее учатся договариваться.

В этот день они ещё долго общались. Миилир отобрал для слышащего около десятка книг, которые были способны помочь ему понять и овладеть своим даром. За всё это время Бэлл проникся к хранителю знаний неподдельным уважением, как-то незаметно причислив того в круг своих друзей.

Ближе к вечеру слышащий закрылся в своей комнате, с головой погрузившись в чтение. Он впитывал новые, очень полезные знания, как губка. Экспериментировал с ментальными щитами. Даже нашел в одной из книг упражнения, которые были способны усилить ментальные фильтры, что позволило бы ему сосредотачиваться лишь на главном, не воспринимая второстепенные эмоции.

А ещё он изучал артефакт. Удивительный камень. От него шла столь сильная энергетика, что даже самый упрямый скептик поверил бы, что это творение Создателя. Ни один великий маг не был способен создать такое. Кроваво красный рубин был вполне себе живым, разумным и самодостаточным существом. Его тёплая сила согревала сердце, внушала покой, давала гарантию того, что разумные существа всегда тебя поймут. Как? Пока он не мог дать ответа на этот вопрос, ведь до сих пор не применял артефакт. Да и не мог осознать, измерить его полную силу. Просто потому, что не знал как.

Когда же, наконец, слышащий вылез из своей комнаты, поддавшись чувству голода, то первым, кого он встретил, был Ирис. Провидец сидел под дверью Диази, обхватив руками голову и уставившись в пол невидящим взглядом. Бэлл пошатнулся от нахлынувших на него эмоций друга, срочно устанавливая ментальные щиты.

– Что с тобой?– потрясённо спросил он, присаживаясь возле Ириса.– Ты меня пугаешь.

Юный маг посмотрел на друга взглядом, наполненным такой сильной тоской и болью, что по спине у слышащего пробежали мурашки. Он автоматически потянулся к сознанию провидца, но наткнулся на очень сильную защиту.

– Оставь,– хрипло сказал Ирис.– Каракал уже пытался меня лечить, но только хуже стало.

– Так и не смог поговорить?– сочувственно спросил Бэлл.

– Не смог. Ладно, пойду вновь попытаюсь её найти.

Провидец решительно поднялся на ноги, отряхнул с колен несуществующую пыль и пошел к выходу из коридора. Слышащий проводил его обеспокоенным взглядом.

Это было невозможное, непередаваемое, заполненное болезненной тоской время. Даже в те времена, когда Диази была для него лишь подругой детства, они виделись практически каждый день. А теперь, когда он стал так сильно в ней нуждаться, фея исчезла из его мира. Отчаяние и паника, что он испытывал в первый день, желая узнать реакцию Диази на открывшуюся правду, вскоре сменилось неимоверной, непередаваемой тоской. Он словно задыхался от боли. Он не мог ни есть, ни спать. Желание увидеть её, услышать её голос, заглянуть в медовые глаза затуманили его разум, поглотили мысли, не давая сосредоточиться ни на чём другом. И чем дольше он её не видел, тем больнее ему становилось, будто кто-то вырвал с мясом кусочек души, оставив внутри кровоточащую рану.

Выйдя из коридора, Ирис стал стремительно спускаться по витой лестнице, пытаясь придумать, куда могла отправиться Диази. Но не успел он пройти и половину пути, как из арки выскочила Ди, сторожко оглядываясь. В какой-то момент глаза их встретились, и Ирис ощутил, как радостно и тревожно подпрыгнуло в груди сердце. Но в следующий момент фея испуганно отступила, повернулась к порталу и была такова.

– Нет!– закричал он, обхватив руками голову, задыхаясь от охватившего душу отчаяния. Тяжело, то ли вздохнув, то ли всхлипнув, он подавил непрошеные слёзы и стремительно спустился к порталу, бездумно шагнув в цветную арку.

А в следующий момент оказался в уставленной книжными шкафами небольшой и довольно уютной комнате. В отличие от иных залов этой бесконечной библиотеки, здесь были даже столы и небольшие, мягкие диванчики, обшитые тканью пастельных тонов. Судорожно оглядываясь, он стремительно прошел вдоль книжных полок, заглядывая в проходы между ними.

– Диази! Ты здесь?

Дойдя до последнего ряда и так никого не обнаружив, он обессилено прислонился лбом о прохладную стенку книжного шкафа, резко выдыхая воздух сквозь стиснутые зубы.

– Хаос,– ругнулся провидец, стукнув кулаком о ни в чём не повинную мебель, после чего развернулся и стремительно вернулся к арке портала, покидая комнату.

Резко выдохнула воздух прячущаяся в нише за книжным шкафом, Диази. Стараясь унять дрожь, что непокорными волнами прокатывалась по телу. Стараясь успокоить сердце, что ускорило ритм. Она понимала, что ведёт себя глупо. Понимала, что поступает жестоко. Но с каждым днём страх только усиливался. А всё более крепкая примесь вины, заставляла фею избегать провидца всеми доступными ей способами.

– Довольно жестоко,– внезапно разнёсся по комнате до боли знакомый голос.

Отлипнув от стенки, фея выглянула из-за книжного шкафа, увидев, что на мягком кресле у дальней стены, с комфортом устроился Когитар. Нервно переступив с ноги на ногу, Диази мотнула головой, приблизилась к миилиру и села в соседнее кресло.

– И не жалко тебе его?– с укоризной спросил хранитель знаний, протягивая фее глиняную кружку с ароматным травяным сбором.

– Я,– пролепетала фея, судорожно сжав кружку в руке.– Я начинаю себя ненавидеть.

– Но ты ведь знаешь, как именно должна поступить,– чуть улыбнулся хранитель знаний, и сам же и ответил:– Знаешь.

Диази судорожно втянула в себя воздух, делая большой глоток из глиняной кружки. В её голове опять замелькал калейдоскоп не до конца оформленных, тревожных мыслей.

– Я обещал тебе ответы,– прервал молчание Когитар.

– Вы про отказ учителю?– отозвалась фея. Загадки, что так мучили её любопытство, стали несущественными на фоне навалившихся проблем.

– Ты ведь уже знаешь о катастрофе, что произошла два столетия назад?

Фея отчётливо вздрогнул, посмотрев на миилира более заинтересованным взглядом.

– Все расы хранителей на пути своего становления делали ошибки,– грустно промолвил Когитар, делая глоток из своей чашки.– Одной из таковых для фей стало изобретение ритуала, что помогало пробудить изначальную магию. У фей в этом плане сложился стереотип, которому очень способствовало семейство изобретателей. На самом деле ВСЕ хранители при определённых условиях способны пробудить в себе умение управлять родственной стихией.

– Что?– не веря своим ушам, переспросила фея.

– Чем отличается простой маг от провидца? Для обычного мага соприкосновение со стихиями, не являющимися их покровителями, затруднительно. Если проводить аналогии с водной магией, то обычный маг использует лишь воду, что неглубокими лужицами укрывает лёд глубоководного озера во время оттепели. Слабый провидец словно проделывает проруби во льду, что позволяет черпать силу более свободно. А сильный провидец способен дотянуться до самого дна.

– Почему у фей сложился такой стереотип?– чуть хрипло спросила Диази.

– Власть. Ведь даже очень слабый провидец способен побороть великого мага. Это вызывает трепет у более слабых собратьев,– презрительно наморщил нос миилир.– Создатели ритуала убедили всех, что магия провидцев является исключительно наследственным явлением. За счёт этого их семейство возвеличилось. Их суждения не обсуждались, слова воспринимались как истина. Одна проблема – насильственная инициация не позволяла услышать голос ветра. А так же делала характер мага неуравновешенным.

– Но тогда... что необходимо, чтобы пробудить в себе силу?– тихо спросила фея.

– Сильные чувства. Для провидцев – это готовность пожертвовать собой.

Это внезапно навалившееся на неё знание напомнило Диази о том, как именно пробудил в себе дар провидца Ирис. Ощущая, что проваливается в бездну. Сжавшись на мягком кресле и прикрыв глаза, она пыталась успокоиться, но презрение к себе, к своей слабости затопило её сознание.

– Чем сильнее связь с родственной стихией, чем сильнее потенциал мага,– меж тем продолжал свой рассказ Когитар, будто не замечая состояния Ди.– Тем крепче должна быть эта готовность. Эригерон был очень талантлив. Но неуравновешенный нрав наложился на ненависть к слишком жестокому в своих требованиях отцу, что и привело к катастрофе. Он убил не только множество своих собратьев, не только уничтожил долину, но и погубил сам себя. В ту ночь, когда было уничтожено поселение фей, провидец Дурман спас родителей. С риском для себя. Тогда-то он и пробудил силу. Но за плечами у молодого мага в то время не было ничего. Ни знаний, ни умений, ни поддержки. Всего лишь две уцелевшие в пожаре книжки, умение общаться с ветром, что имеет право лишь подсказывать, но не отвечать. А так же искренний страх собратьев, переживших катастрофу. Тогда-то он и попытался попросить помощи у нас. Но миилиры были слишком обижены. Старейшины народа фей, осознав правду, решили всеми возможными способами её сокрыть. Довольно грубо пригрозив расправой хранителям знаний за разглашение запретной информации.

– Но учитель, он же не виноват!– вступилась за старика фея, ведь почитала его чуть ли не своим вторым отцом.

– Он тоже смолчал,– не согласился Когитар, упрямо поджав тонкие губы.– У него была власть не дать старейшинам похоронить целый пласт знаний, что безмерно бы пригодился потомкам. Но он решил не портить итак нелёгкие отношения с собратьями, не став обострять конфликт. Но надо отдать ему должное. С помощью этих двух книг, с головой погрузившись в эксперименты, он не только сумел восстановить утерянные знания, но и преумножил их.

Повисла напряженная тишина, во время которой фея то впадала в ужас от рассказанного, то безуспешно пыталась представить себе молодого Дурмана, то преисполнялась гордостью за своего учителя.

– Твоя дверь,– внезапно прервал тишину миилир.– Это великая честь принимать у себя покровительницу.

– Что вы имеете в виду?– удивлённо отозвалась Диази, выведенная из равновесия слишком резкой сменой темы беседы.

– Это сложно объяснить, но знай. Хранители знаний всегда будут рады тебе и твоим потомкам.


Глава 29


По ощущениям, мир погрузился в глубокую ночь. Хотя в замкнутом пространстве мира миилиров было сложно судить об этом. Вынырнув из арки портала, Диази тихо поднялась по ступеням и вошла в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь. Разговор с Когитаром получился на редкость познавательным, заполнив все её мысли.

Обернувшись, фея застыла на месте, заметив сидящего у её дверей Ириса. Юный провидец посмотрел на неё глазами полными неверия, будто Диази была сном, либо каким-то видением. Под его взглядом сердце рухнуло в пятки, ускоряя свой бег. Она сделала шаг назад, но ничего более сделать не успела, ведь он уже сорвался с места, стремительно сократив расстояние между ними. А в следующий миг крепко обнял, прижимая к себе.

– Поймал,– выдохнул Ирис, погружая лицо в её волосы и делая глубокий вдох.

По телу феи прошла дрожь. Она забыла, как дышать, как думать. Ощущая его тепло. Ощущая, как теряет равновесие мир. Слыша стук его сердца. Диази почему-то почувствовала, что слабеет. Осознала, что если бы не было этих крепких объятий, то вряд ли бы она устояла на ногах.

– Прошу,– хрипло прошептал он, судорожно втянув в себя воздух.– Я умоляю тебя, не избегай меня. Я не смогу больше так. Воспринимай меня, как хочешь, думай обо мне, что хочешь. Но молю. Не убегай больше.

От этих слов стало так стыдно. Прижавшись лицом к его тёплой груди, ощущая, что дрожь всё усиливается, она желала, чтобы он разозлился. Чтобы накричал на неё. За её эгоизм, за трусость. Но Ирис лишь прижал её к себе сильнее. Не желая, чтобы этот дивный сон заканчивался. Ощущая, как разливается по телу тепло. Исчезает боль от невозможности её увидеть. Как кружиться голова от её тепла, от её близости.

Заскрипела дверь и в коридор вышла сонная Камомила. Вздрогнув, Диази отстранилась от провидца, стремительно разрывая дистанцию. Её лицо вспыхнуло от смущения. Мир размылся, то приобретая, то утрачивая фокус. Мысли спутались. Затравлено глянув в сторону подруги, фея рванула на себя дверь своей комнаты и скрылась внутри.

– Ой,– мгновенно проснулась Кама, сжимаясь под угрюмым взглядом провидца.– Э, ну я это... пошла,– пролепетала та, вновь скрывшись за дверями с расправившим огненные крылья фениксом, успев услышать приглушенные ругательства Ириса.

А провидец обхватил голову, кляня себя за то, что утратил связь с реальностью. Что вместо того, чтобы просто задержать, поговорить, он вновь смутил её. Как теперь Диази себя поведёт? А вдруг он лишь усугубил ситуацию? Сознание, что миг назад пребывало в эйфории, вновь погрузилось в глубокую тоску. Душа заныла от боли.

А в своей комнате тихо сползла по стеночке Диази, стараясь унять головокружение. Стараясь заново научиться дышать, научить сердце вновь биться спокойно и ровно. Что же это такое было? Неужели потрясение от открывшихся знаний настолько сильно? Неужели оно способно настолько сильно повлиять на её чувства? Ведь она и правда до сих пор не знает, что делать, как вести себя дальше с ним. Мысли об этом мешают спать по ночам. Мешают думать, заставляя делать глупости.

Но сколько боли, сколько мольбы было в его голосе. Она даже не подозревала, что Ирис относиться к ней ТАК. Тот образ, что сложился у неё в голове с самого детства, дал обильные трещины, разлетаясь вдребезги, словно стекло.

Нет, надо взять себя в руки. Нельзя больше убегать. Это трусость, это подлость, это неблагодарность, в конце то концов. Ведь если бы не он, она давно была бы уже мертва.

На следующий день Когитар собрал всех хранителей в холе, сказав, что сегодняшний день будет последним. Хранителям знаний стало слишком тяжело поддерживать вневременье в своих жилищах. Их магические силы тоже были не безграничны. Выглядел он пристыжено, всем видом будто извиняясь за то, что не дал им больше времени на отдых. Но друзья вразнобой стали его искренне благодарить, заставив миилира тепло улыбнуться.

– Может, вместе пообедаем?– стараясь не смотреть на Ириса, спросила Диази.

– Я с удовольствием,– бодро отозвалась Камомила.

– Хм,– задумчиво протянул Бэлл, глядя то на более чем смущенную фею, то на провидца, что всем своим видом излучал облегчённое неверие.

– Мне необходимо переговорить напоследок с Каракалом,– задумчиво промолвил Когитар.

– Вы же итак с ним целыми днями о чём-то секретничали,– позволил себе слегка удивиться слышащий.

– Всё-то тебе необходимо знать,– насмешливо рыкнул Каракал.

Друзья заулыбались. Им было приятно, наконец, услышать голос своего нового друга. В первый раз, когда Бэлл продемонстрировал хранителям свойства живого кристалла, ребята сначала впали в ступор, а потом едва ли не затискали Дэйва до полусмерти. Даже не питавшая ранее к Ралю тёплых чувств Камомила искренне обрадовалась. Не знал о новых способностях друга лишь Ирис, но он был настолько рад тому, что Диази перестала его игнорировать, что не выказал особого удивления этому факту.

Пути хранителей разошлись. Четвёрка фей отправилась на кухню, а Каракал с Когитаром телепортировались в личный кабинет старейшины.

Это было небольшое, но довольно уютное помещение с огромным книжным шкафом вдоль одной стены, массивным мягким диваном вдоль другой. В углу пристроился письменный стол. Каракал привычно запрыгнул на мягкий диван, вытягиваясь во весь рост, устраиваясь поудобнее. Миилир сел за письменный стол, положив перед собой руки, сцепив тонкие, чёрные пальцы.

– До этого момента,– напряженно сказал Когитар.– Я знакомил тебя с азами мироздания, которые обязан знать каждый уважающий себя разумный. А уж тем более хранитель. Но сегодня речь пойдёт об ином.

– Я знаю, мой дорогой друг,– грустно улыбнулся Дэйв.– Я ведь эмпат. Мне приятно, что ты за меня столь сильно переживаешь.

– И щиты не помогли,– нахмурился старейшина. Ему безумно нравился этот юноша. У него были все задатки, чтобы стать великим. Однако книга судеб подвела его к грани. И эта чёрная бездна не могла дать гарантии, что после шага в пропасть, внизу тебя встретит мягкая подушка, тем самым сохраняя тебе жизнь.– Я вступаю на зыбкий путь предположений. Я слишком не хочу терять такого друга, как ты. А для этого я поделюсь с тобой всем, что только способно будет тебе помочь в твоём нелёгком деле. Что хоть немного увеличит твои шансы выжить.

– Спасибо, друг мой,– склонил голову Каракал, глядя своими удивительными, будто обволакивающими теплом глазами, на хранителя знаний.

– Те семьи хранителей, которых избрала книга судеб,– поджал губы миилир.– Они передавали знания о том, как упростить задачу по укреплению печати, из уст в уста, из поколения в поколение. Эти сведения достались им с кровью предшественников. Иным хранителям эта информация была не особо нужна, мало кто решался спрашивать у юных принцев и принцесс впечатления от пребывания в бездне. Избранные хранители с самого раннего детства учились загонять сознания в некий транс, что помогал передвигаться по бездне. Что давал им шанс безболезненно приблизиться к печати. Тебе не научиться этому так скоро, да я и не знаю деталей этой методики,– сжал руки в кулаки старейшина.– Но я могу подарить тебе реликвию народа миилиров.

После этих слов Когитар ещё сильнее сжал правую руку в кулак. Отчётливо прозвучал хруст некоего ломающегося предмета. С кулака миилира стала стекать кровь, капая на стол. Каракал напрягся всем телом, поднимаясь с дивана.

Меж тем, старейшина поднял пораненную, до сих пор стиснутую в кулак, правую руку над собой. Сквозь щели между пальцами стал проступать ярчайший свет, что с каждым мигом всё усиливался, играя солнечными тонам. Он скрыл кулак и кисть миилира, перетекая вверх, собираясь в восьмиконечную звезду. Она зависла в воздухе, набирая рельефность, силу. Пылая так ярко, что болели глаза. А в следующий миг Когитар махнул рукой в сторону Раля, звезда рванула в его сторону и впиталась в грудь, напротив сердца.

– Я тебе, конечно, более чем доверяю,– хрипло сказал Каракал, когда всё закончилось. Голос его сочился недовольством.– Но о таких вещах обычно предупреждают заранее.

– Прости,– виновато улыбнулся старейшина, проводя ладонью над столом, заставляя исчезнуть капельки крови.

– Что это хоть было?– поинтересовался юный Дэйв, вновь умащиваясь на диване.

– Искра изначального света,– склонил голову на бок миилир.– Я хочу, чтоб ты жил. Я уверен, лишь ты способен вести за собой хранителей зверей. Лишь ты способен открыть им глаза. Изначальный свет поможет тебе найти путь даже тогда, когда ты будешь тонуть во мраке отчаяния.

– Это очень лестно,– удивился Каракал.– Не знал, что у тебя обо мне сложилось столь высокое мнение. Но поверь, я сделал в своей жизни достаточно ошибок, чтобы утратить доверие тех, кто мне дорог. Чтобы заслужить все те беды, что ниспослала на меня судьба.

– Ты слишком суров к себе,– сокрушенно покачал головой старейшина.– А знаешь, мне всегда нравились Дэйвы. Наверное, потому, что они всегда были честны со всеми, в том числе и сами с собой.

– Что ты имеешь в виду?– заинтересовался Каракал.

– Конфликт прошлого. Он не так однозначен, как его рисуют,– грустно улыбнулся Когитар.– Ведь Дэйвы ушли под землю, не потому, что испугались, а потому, что не желали насильно подавлять порывы и желания своих подопечных. Они не верили в принцип меньшего зла. Но на тот момент действительно не было иного выхода, кроме как проявить жесткость. Как жаль, что Создатель запаниковал, применив к вам слишком резкие меры. Наверное, он забыл, что вы всё-таки ставленники огня. Слишком эмоциональные, слишком обидчивые, слишком вспыльчивые. Вы ушли, оставив его наедине со своими проблемами. На самом деле другие расы хранителей делали гораздо более серьёзные ошибки, мотивы которых вызывают лишь отвращение. Проблема лишь в том, что последствия их ошибок никогда не были столь катастрофичекими.

Они ещё долго проговорили в тот день, приоткрывая завесу тайны конфликта прошлого, обсуждая, как поступили бы на месте предков Каракала.

А на следующий день в воздухе повис горький привкус расставания. Хранители успели полюбить вездесущего миилира, что дал им всем очень многое. Знания, силу, возможность отдохнуть и набраться сил, время для того, чтобы разобраться в себе. Он стал им по-настоящему дорог. Казалось, не успели они оглянуться назад, не успели насладиться общением и покоем, что давало им убежище миилиров, как друзья уже вновь стоят возле входа в обманчиво малую, сплетённую из высокой травы хижину. Когда они по очереди входили в изящную дверь красного дерева, Когитар внезапно склонился к уху Ириса.

– Хочу сделать маленькую шалость. Ты позволишь?

Провидец вздрогнул, и удивлённо посмотрел на хранителя знаний. Но не доверять старейшине не было никаких причин, и вскоре фей кивнул. А в следующий миг на его запястье лег тонкий, серебристого цвета браслет. Ирис застыл, разглядывая тонкую работу из искусно выделанного серебра. На изящное переплетение искусственных ветвей и листьев браслета.

– Что это?– удивлённо спросил провидец.

– Артефакт,– добродушно улыбнулся Когитар.– Активируется по желанию носителя, действует около пяти минут. Помогает улавливать и расшифровывать эмоции того, кто тебя интересует. Одноразовый.

Ирис прикрыл глаза, ощущая, как лицо наливается жаром. Всё-то все замечают, всё-то все знают, чтоб их Каракал покусал.

– Но знаешь, ей это вряд ли понравиться, так что используй мой подарок с умом,– весело сказал миилир и шагнул в дверной проём. Провидец еле сдержался, чтобы не наступить на его лысый, розовый хвост.

А на улице продолжала портиться погода. Друзья столпились у травяной хижины, грустно глядя на серое небо и ежась от прохладного ветра.

– Я рад, что книга судеб свела меня с вами,– нарушил тишину Когитар, грустно оглядывая друзей.– Я буду молить Создателя о том, чтобы у вас всё было хорошо. Чтобы у вас всё получилось.

– Когда-то мы ещё соберёмся все вместе,– положил руку на плечо миилиру слышащий.– Тогда мы будем достаточно взрослыми, чтобы не раздражать твоё сознание своими глупыми шалостями.

– Мне только в радость,– улыбнулся старейшина.

.....

Моросил густой дождь, создавая на воздушном зонтике прозрачное напыление, что собиралось в капли и стекало вниз. Мир погрузился в серую, угрюмую мглу. Пора было уже останавливаться на ночлег, но друзья не ощущали усталости, продолжая идти вперёд по бесконечному полю в надежде вскоре найти лес.

– Стойте,– внезапно сказала Диази.– Необходимо остановиться, подумать.

– Здесь слишком мокро для обустройства ночлега,– скривилась Камомила.

– Ну, так высуши,– нахмурилась Ди.– Ты же маг.

– Что тебя так встревожило?– вмешался Каракал.

– Нам опять необходимо определиться, куда и как идти дальше.

Бэлл с Ирисом переглянулись, пожали плечами и демонстративно сбросили с плеч свои сумки. Кама обижено фыркнула. Диази зарделась от выказанного ей столь безоговорочного доверия. Каракал добродушно улыбнулся.

Через некоторое время они все устроились под воздушным куполом. Неровно полыхало магическое пламя, делясь с хранителями теплом. Лёжа на высушенной Камомилой земле, они задумчиво щурились, расправляясь с поздним ужином.

– Так что за развилка?– спросила всё ещё недовольная Камомила.

– Обычно, принцы и принцессы идут в обход,– несмело отозвалась фея. Она весь вечер ловила на себе задумчивые взгляды Ириса, от чего по спине то и дело пробегали мурашки.– Но я подумала, что раз уж слуга Хаоса столь близко.

– Не говори загадками,– поморщился Бэлл.

– Чтобы сократить время, мы можем пойти через проклятый посёлок. Ведь ни он, ни топь не являются препятствием для слуги Хаоса. Наоборот, они питают его. А для нас это лишний круг.

– Проклятый посёлок,– эхом отозвалась Камомила, неосознанно сжимая в руках склянку со Слезой Создателя.– Ты знаешь его историю?

– Она слишком неоднозначна и имеет слишком много трактовок. Сейчас сложно сказать, что там на самом деле произошло. Да и не суть,– голос феи стал немного раздраженным.

– Что нам может грозить в этом посёлке?– спросил Ирис, заглядывая Ди в глаза. И хмурясь, от того, что она их отводит.

– Опасней всего там эмпатам,– чуть хрипло ответила фея.– Но ведь и Бэлл, и Каракал умеют выстраивать ментальные щиты.

– Почему же тогда этот посёлок всегда обходят стороной принцы и принцессы? Не так уж и много было среди них эмпатов,– удивился Бэлл.

– Ну, за ними редко когда столь сильные слуги Хаоса гнались. А ещё там иногда время шалит,– неуверенно протянула Диази.– Но в пределах разумного.

– Звучит не очень обнадёживающе,– скривилась Камомила.

– Сколько времени нам сэкономит путь сквозь этот посёлок?– спросил Каракал.

– Сам посёлок. Он невелик,– неуверенно отозвалась Диази.– Но проклятью подвергнута довольно большая территория. Так что выиграем мы до десяти часов времени.

– С этого и надо было начинать,– поморщился слышащий.– Хотя твои слова про угрозу для эмпатов воодушевляют мало, но я всё же предпочту проклятый посёлок встрече со слугой Хаоса.

– Ты, безусловно, прав,– кивнул Каракал.

– Ну, значит, решили,– пожал плечами Ирис.

Камомила хмуро кивнула, устраиваясь у костра поудобней.

На следующий день дождь так и не прошел. Наоборот, он только усилился, заливая нескончаемыми потоками их невидимый, воздушный зонтик.

А вскоре вокруг что-то изменилось. Они вышли на бесконечное, бездушное поле. В окружающем пространстве разлилось какое-то непонятное чувство тревоги. Друзья не сразу заметили, что трава здесь уже давным-давно мертва. Что мертво здесь не только семя, покоящееся в земле, но и сам воздух, сама почва. Само пространство и время.

Забытое, проклятое всеми пространство. Оно будто застыло, пугая всех своим молчанием. Окутывая ноткой безнадёги, натянутой словно струна. А вокруг – бесконечное, серое небо, что лило мёртвую воду на бездушную пустошь.

Эта земля, что забыла о самом понятии – жизнь.

И тишина. Ни одного зверя, ни одной птицы, что радовались бы новому дню. Даже насекомые не стремились сюда.

С каждой минутой, с каждым часом Бэлл становился всё угрюмее, ощущая, как сквозь установленные им, сильнейшие ментальные щиты, течёт, сочиться, пытаясь прорвать барьеры, некая сила. Тонкая, многогранная эмоция, что стояла перед его глазами серой дымкой словно иллюзия, словно призрак.

– С тобой всё в порядке?– встревожено спросила Диази, положив руку на плечо другу.

– Мне здесь не нравиться,– хрипло ответил Бэлл, ощущая, как сердце сжимается, то ли от тревоги, то ли от страха.

Каракал тоже выглядел встревоженным, затуманенным взором оглядывая поле. Пытаясь разглядеть хоть что-то через завесу дождя.

Ветер, странный ветер наполнял пространство. Он подныривал под купол воздушного зонта, холодил тело и душу. Он был мертв и бездушен. От этой пустоши отвернулись все четыре стихии. Будто её покинуло солнце, а земля решила навеки лишить её радости рождения новой жизни.

Внезапно ментальный щит Бэлла пошел трещинами. Мир ещё сильнее потемнел, обесцветив окружающее пространство. Слышащий застыл, расширенными глазами глядя прямо перед собой. Остальные так же остановились, растерянно глядя на него.

– Не может быть,– прошептал, прохрипел он. А в следующий миг из глаз Бэлла брызнули слёзы.

Перед глазами открывались картины прошлого. Пышные деревья, сплетающиеся между собой тонкими ветвями. Они были разумны. Они умели чувствовать. Они были как дети. Радостные, капризные дети матушки-земли, искренние и доверчивые. Эти странные создания безмерно уважали солнце. Дружили с ветром, который очень любил уникальные творения Создателя, что были способны даже полюбить.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю