Текст книги "Смерть и девушка из соседнего дома (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4
Пробуждение мертвеца

Впервые за три дня Кэмерон Ласк куда-то запропастился. Выйдя из «Ява Лофта», я осмотрелась по сторонам в поисках преследователя.

– Проводить тебя до дома?

Я обернулась и увидела торчащую из двери кофейни голову Глюка. В руке у него, естественно, был миндальный капучино с ирисками, взбитыми сливками и обезжиренным молоком.

Глюк вопросительно приподнял брови и добавил:

– Скоро мне пирог принесут. С чего вообще такая спешка?

Я улыбнулась:

– Нет, не нужно меня провожать. Я пойду, а вы с Брук оставайтесь. И не ссорьтесь! Мне нужно провести кое-какие исследования.

Ни Джареда, ни Кэмерона мы не видели с самого обеда, а должна признать, откровения Глюка по поводу последнего капитально разогрели мое любопытство.

Взгляд друга устремился дальше по улице к городской площади.

– Что там творится?

Напротив старого отеля «Путник» расположилась целая съемочная группа. Наш отель – историческое место, а если верить слухам, в нем живут привидения. Это самая крупная достопримечательность в Райли-Свитч. Хотя «крупная» – очень относительный эпитет.

– По-моему, это канал «Турист», – предположила я, щурясь от солнца. – Они делают спецрепортаж об американских отелях с привидениями, и наш вошел в первую десятку.

– Круто, хоть и жутковато.

– И это говорит человек, который боится черепах.

Глюк обиделся, расправил плечи и погрозил мне пальцем:

– Черепахи не такие уж невинные и безобидные существа, какими их все считают. Когда-нибудь ты вспомнишь мои слова. Они тайно планируют завоевать мир. И что тогда будет с нами?

Говорил он так серьезно, что я не выдержала и рассмеялась, а уже потом пожала плечами в ответ.

– Нас захватят! Вот что с нами будет. – Глюк оглянулся на столик. – Ух ты, пирог принесли. Точно не хочешь попробовать?

– Абсолютно точно.

– Ну, лады. Мы придем позже.

Как и каждый год, я, очевидно, была под пристальным суицидальным наблюдением, где и останусь еще как минимум на неделю. Честно говоря, когда друзья постоянно рядом, у меня просто-напросто нет времени как следует впасть в депрессию из-за родителей. Но когда Бруклин и Глюка не видно, подступает печаль, будто только и ждала шанса застать меня врасплох и забраться как можно глубже. Я стала настолько зависимой от присутствия друзей, что это уже по-настоящему смешно. Давно пора вырасти и научиться самостоятельно справляться с отсутствием родителей.

Махнув на прощание Глюку, я развернулась и потопала к библиотеке, решительно вознамерившись заглушить в себе одиночество. Наша библиотека стоит посреди городской площади. Когда-то там было здание суда. Я частенько заглядываю туда почитать, отдохнуть и просто перевести дух, а в итоге все заканчивается тем, что я болтаю с директором библиотеки и лучшей подругой бабушки – Бетти Джо. И все-таки в каком еще месте удобнее всего проводить исследования? Похоже, библиотекари умудряются собирать не только городские слухи, но и самые удивительные исторические факты.

Когда я остановилась у одного из трех имеющихся в Райли-Свитч светофоров, какой-то суперэнергичный скейтбордист решил притормозить прямо за мной, но ничего у него не вышло. Свалившись со скейта, он врезался в меня и сшиб с обочины.

Чуть не вывихнув ногу, я повернулась, смерила парня сердитым взглядом и стала ждать извинений. Чувак оказался юным щуплым азиатом. Вот и хорошо. Будь он побольше, мог бы и раздавить.

– Извини, – пробормотал он под смешки и подшучивания своих друзей.

– Ничего страшного, – отозвалась я, отряхнулась и снова повернулась к светофору. Девятиклассники, блин.

В воздухе вовсю витал октябрьский холод, и я пожалела, что не взяла куртку. Тонкая абрикосовая футболочка нисколько не защищала от ветра, а в коротких капри голые лодыжки уже покрылись мурашками. И почему я утром не послушала бабушку? Она всегда знает, что мне нужно, а что не нужно надевать, словно у нее на такие вещи особое чутье.

Пока я ждала зеленого света, скейтбордист выписывал трюки на парковой скамейке, а потом опять врезался в меня. Да сколько можно?! Я развернулась и сощурилась, заставив его в потоке смеха выдавить очередное неискреннее извинение. Это уже просто абсурд, ей-богу. Но как ученица десятого класса я должна была продемонстрировать определенный уровень зрелости. Вдруг сработает? Хотя вряд ли.

Я снова повернулась к светофору и услышала, как друзья дразнят скейтбордиста. Во мне вспыхнуло что-то похожее на сочувствие. Не надо было так холодного на него смотреть. В конце концов, он вел себя именно так, как ведут себя все мальчишки.

Чтобы сберечь репутацию, но явно не желая причинить кому-то серьезный вред, скейтбордист толкнул одного из своих противных товарищей. Тот в долгу не остался и толкнул друга в ответ. Сильно. И скейтбордист врезался в меня опять – то есть уже трижды.

Однако на этот раз я все-таки потеряла равновесие, споткнулась и, уронив рюкзак, упала на четвереньки прямо на проезжую часть.

Кое-как поднявшись на ноги, я заметила на том месте, где только что стояла, Джареда. Он был такой высокий и внушительный, что от одного его вида захватывало дух. Ветер ерошил темные волосы. Красивые губы изогнулись в улыбке, и на щеках появились ямочки. Джаред спустился с бордюра на дорогу и пошел ко мне. В каждом движении сквозило необъяснимое, почти животное изящество.

Глядя прямо мне в глаза, он спросил:

– Ты мне веришь?

Я настороженно улыбнулась:

– А должна?

– Закрой глаза, – тихо велел он.

Само собой, я хотела спросить зачем, но оказалось, что задавать Джареду вопросы невозможно. Не в силах сопротивляться, я закрыла глаза и подняла лицо к солнцу, чье тепло успокаивало. Но и присутствие Дажерда вносило свою лепту – дарило покой и словно убаюкивало.

– Больно не будет, Лорелея. Обещаю.

Я озадаченно нахмурилась:

– В смысле – больно не будет?

Но прежде, чем он ответил, я ощутила удар.

В меня врезалось что-то большое и тяжелое и вырвало мое тело из эгоистичных рук гравитации. Я пролетела по воздуху непостижимое расстояние, а когда вписалась в фонарный столб и сползла по нему на землю, мое поломанное тело тряслось с ног до головы.

Немного подождав, я поинтересовалась:

– Теперь-то можно открыть глаза? – и услышала, как рядом присел Джаред.

– Можно.

Разлепив веки, я рассмеялась. Вокруг блестел и мерцал волшебный воздух.

– Как странно!

Джаред снова улыбнулся, да так, будто знал то, чего знать нельзя:

– Согласен, странно. – А потом осторожно положил ладонь мне на грудь. – Закрой глаза еще разок.

– Ну уж нет. Хватит.

– Пожалуйста.

Я попробовала покачать головой, но шея, похоже, была сломана.

– Я умираю?

– Да, – ответил Джаред, и от сожалений его голос прозвучал особенно мягко.

– И все-таки чудно. Я и подумать не могла, что все будет именно так. К тому же сегодня годовщина пропажи моих родителей.

– Я знаю. – Казалось, Джареду грустно, хотя я никак не могла понять почему.

Опустив голову, он крепко зажмурился, словно старался сосредоточиться. А несколько мгновений спустя убрал с моей груди руку и будто что-то стряхнул с ладони. Расстроенно вздохнув, он посмотрел на меня и поднял голову к небу.

– Мне очень жаль, – сказал Джаред так, словно там, в небе, его кто-то слушал, а потом снова взглянул на меня и опять положил руку мне на грудь. – Мне очень жаль, Лорелея. Прости меня, пожалуйста.

Я хотела сказать, что прощу ему что угодно. Сейчас я чувствовала, какую он излучает силу. Чувствовала, какая в нем идет борьба, и как терпит поражение решимость. Но ответить не успела – Джаред опять закрыл глаза, и в тот же миг в меня мощными пульсирующими потоками стала вливаться жизнь. Я глотала воздух огромными порциями и ощущала, как слабость испаряется, а каждый атом в теле насыщается силой.

Я коснулась руки Джареда, и его веки поднялись. Глаза горели и напоминали пылающий костер в полночь. Зрелище застало меня врасплох. Джаред продолжал смотреть на меня, и между нами заискрил ток, промчался по моей коже и стянул в узел внутренности непонятным, почти болезненным восторгом. Постепенно огонь в глазах угасал, пока не остались тлеющие угольки, на смену которым пришла уже знакомая бездонная тьма.

– Что с ней?

Вокруг нас столпились бледные от ужаса скейтеры.

Подмигнув мне, Джаред повернулся к мальчишкам, прижал к губам палец и прошептал:

– Ш-ш-ш!

Скейтеры заморгали, будто пытались понять, что происходит, несколько секунд постояли возле нас, а потом развернулись и умчались прыгать через все, чему не повезло оказаться у них на пути. Причем весело смеялись и сталкивались плечами, норовя свалить друг друга со скейтов. Похоже, они напрочь забыли, что я валяюсь на асфальте после того, как меня сбил здоровенный фургон.

Я широко улыбнулась Джареду:

– Как ты это сделал?

На его щеке появилась ямочка.

– С помощью магии.

Темные глаза блестели, как и воздух вокруг нас. Не отвлекаться было очень сложно.

Внезапно в мои мысли вторгся мужской голос:

– Я тоже с магией знаком.

Я глянула вверх и ахнула. С другой стороны от меня стоял Кэмерон и целился из ружья прямо в грудь Джареду.

Словно чтобы защититься от пули, Джаред тут же поднял руки и резким тоном проговорил:

– Замри.

Воздух сгустился, и мир застыл самым неестественным образом, превратившись в нагромождение неподвижных домов, предметов и людей. Все они словно оказались не в том месте или не в том времени.

Ничего вокруг не замечая, Кэмерон принялся стрелять. В грудь Джареду полетели пуля за пулей.

Широко распахнув глаза, я вздрагивала от каждого выстрела. Возникло ощущение, будто грохот бьет по мне физически, но ни одна пуля не предназначалась мне. Все они попадали в цель – в Джареда.

Я стала свидетелем невероятного насилия. От шока меня парализовало, но лишь на пару секунд. Инстинкты взяли верх. Ни о чем не думая, я попыталась встать и закрыть Джареда от пуль, но ничего не вышло. Его колено опустилось мне на грудь и прижало к земле.

– Ты что творишь?! – завопила я, цепляясь за его ногу и пытаясь как-то выбраться, но все без толку. Я повернула голову к Кэмерону и закричала, чтобы меня услышали в грохоте выстрелов: – Прекрати, Кэмерон! Пожалуйста, прекрати!!!

Когда патроны в ружье кончились, воцарилась зловещая тишина, отдающаяся эхом от застывших вокруг зданий. В нос ударил едкий запах пороха. В воздухе кружили струйки дыма.

– Замри? – ухмыльнулся Кэмерон, глядя на Джареда, и принялся перезаряжать ружье. – Ничего лучше не придумал? Экстренные новости, жнец: это дерьмо на меня не действует.

Джаред поднялся на ноги, и я воспользовалась шансом убраться в сторону. Лишь потом до меня дошло, что он совершил невозможное – поднялся на ноги!

– Были мысли и получше, – пожал он плечами как ни в чем не бывало, – но такие штуки производят впечатление на девушек.

– Ага, ракеты из бутылок тоже.

– Крови нет. – Я смотрела на Джареда и не могла поверить своим глазам. Не могла осознать то, что сейчас произошло. – Крови нет. Он же в тебя стрелял!

Мне наконец пришло в голову осмотреться в застывшем мире. Какая-то женщина смотрела на витрину магазина, а ее дочь смеялась и слизывала стекающие по вафельному стаканчику капли мороженого, от которого отломился огромный кусок и сейчас висел в паре сантиметров от земли. Перепрыгивая скамейку, скейтбордист замер в воздухе, причем казалось, что скейт приклеен к его ногам. Его друзьям явно понравился прыжок. Смеясь, они застыли, будто кто-то поставил фильм на паузу. На другой стороне улицы вся съемочная группа в ужасе смотрела на грузовик, проезжающий через перекресток.

Сидя на земле, я снова посмотрела на Джареда и на отверстия, оставленные в его груди пулями. Но он все еще стоял и все еще дышал. Разве это не дикость?

Особенно тот факт, что он улыбался.

Смерив Кэмерона тяжелым взглядом, Джаред угрожающе ухмыльнулся и вдруг поразительно изменился. Теперь он сиял и стал почти прозрачным! Пули пролетали насквозь и с глухим стуком падали на землю.

– Как-то это невежливо, – поговорил Джаред, снова став плотным.

На белой футболке виднелись дырки, оставленные пулями. Вокруг каждой красовались темные разводы от взрывавшегося пороха. Но не было ни единого намека на кровь.

Вздохнув, Кэмерон засунул в ружье очередной патрон и со скучающим видом ответил:

– И не говори. Манеры у меня ни к черту. Всегда списываю это на трудное детство.

– А я бы списал на нарциссическое расстройство личности, приправленное шизофренией. Твоя мать тобой бы гордилась.

Словно не веря собственным ушам, Кэмерон вскинул голову. В голубых глазах засиял гнев, от которого ожесточились черты лица. Закончив заряжать ружье, Кэмерон опять прицелился в грудь Джареду.

Я вскочила на ноги.

– Кэмерон, нет!

Он даже не взглянул на меня. Просто толкнул так сильно, что я опять свалилась на землю. Его явно больше интересовала победа над Джаредом, чем какая-то букашка вроде меня.

– Передавай маме от меня привет.

С этими словами Кэмерон выстрелил, но вместо грохота послышался лишь легкий щелчок.

Джаред подмигнул:

– Говорил же, магия.

Ни капельки не смутившись, Кэмерон взял ружье обеими руками и размахнулся, но Джаред успел буквально в миллиметрах от лица перехватить ружье и ударить им соперника в челюсть. Кэмерон отшатнулся, потрогал челюсть и… бросился в атаку.

Завязалась нешуточная драка, которая почему-то казалась не настоящей, а какой-то мистической. Словно два бога избрали землю своим полем битвы. И каждый из них обладал невообразимой силой.

В полном ужасе я сидела на земле и вздрагивала от каждого удара, каждого столкновения кулака с телом. Весь мир застыл, а на тихих улочках Райли-Свитч гремело яростное сражение. С каждым размахом я переставала дышать, боясь, что новый удар станет для кого-то из противников смертельным.

Битва все продолжалась. На решительном лице Кэмерона поблескивал пот. С виска и из уголка рта сочилась кровь. Он дрался, как одержимый. Словно целью всей его жизни было убить Джареда, и ради этого Кэмерон был готов умереть сам.

Джаред же физически казался совершенно неуязвимым, но внутри него бурлили эмоции. Я чувствовала это так же легко, как порывы ветра. Гнев в нем боролся с чем-то более высоким и благородным, похожим на сочувствие и даже сострадание.

Дерущиеся перебрались на другую сторону улицы, где застыли мать и дочь. В поразительной неподвижности слышались только резкие удары и тяжелое дыхание гладиаторов. В сгустившемся воздухе не ощущались даже осенние запахи.

Кэмерон поднял Джареда над головой и швырнул в лобовое стекло серебристого «бьюика». Машина присела, отпрыгнула вверх и замерла в искаженном времени, словно кто-то сделал фотографию в самый неожиданный момент. Стекло разбилось на тысячи мелких осколков, но осталось на месте, превратившись в блестящую мозаику.

Снова Кэмерон бросился на Джареда, но тот прямо с капота ударил его ногой так сильно, что Кэмерон влетел в витрину, у которой остановились мать и ребенок. Причем пролетел в нескольких сантиметрах от женщины.

И опять стекло покрылось паутиной трещин, будто старело прямо на глазах. Послышался хруст. В дыре, оставленной телом Кэмерона, виднелись зазубренные края, но замороженная во времени витрина все-таки не разлетелась на осколки.

Скатившись с машины, Джаред остановился перед дырой в стекле и стал ждать, когда противник снова появится. А я надеялась, что Кэмерон потерял сознание. Надеялась, что у драки не будет продолжения.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Пусть это закончится!

Пока я смотрела на витрину, Джаред издал стон, и я обернулась. Похоже, у него внезапно закружилась голова. Крепко зажмурившись, он схватился за живот и рухнул на колени. У меня екнуло сердце. Пока он тщетно пытался подняться на ноги, я бросилась к нему и упала рядом на четвереньки.

– Джаред, с тобой все в порядке?

Конечно же, нет! Его только что швырнули в лобовое стекло. И все же ни царапинки на нем не было. У Кэмерона шла кровь, причем довольно сильно, но на Джареде не было ни капли. Кожа оставалась безупречной, зато лицо исказилось от боли.

Поморщившись, он согнулся пополам, а я коснулась его плеча.

– Прошу тебя, Джаред, пусть все это прекратится. Это же безумие!

Казалось, он совершенно сбит с толку.

– Что со мной происходит?

В этот самый момент Кэмерон вышиб ногой кусок витрины и вышел на улицу. В руках у него был какой-то обломок из магазина. Весь в крови, тяжело дыша, он остановился рядом с нами.

Я глянула на него:

– Хватит, Кэмерон.

– Уйди с дороги, Лорелея, – угрожающе процедил он в ответ.

– Ему больно.

– Ага, но эта тварь все еще дышит.

Он взял обломок двумя руками, как бейсбольную биту.

– Что со мной происходит? – Джаред прижал ладонь ко лбу и стиснул зубы, а потом в третий раз согнулся пополам, держась за живот, словно страдал от невыносимой боли. – Что происходит?!

– Что происходит? – с широкой улыбкой переспросил Ласк. – Тебе надрали зад, вот что происходит. Повторяю, Лорелея, отойди.

– Что ты со мной делаешь? – еле слышным шепотом спросил Джаред.

– Я же только что сказал, кретин. Надираю тебе зад. У тебя внимание, как у аквариумной рыбки. – Тут Кэмерон покосился на меня. – Больше повторять не стану.

До меня внезапно дошло, что я плачу. Из-за слез решительное лицо и ледяные голубые глаза казались нечеткими.

– Убери это, Кэмерон, – выдавила я между жалобными рыданиями. – Я серьезно.

Растроенно вздохнув, Ласк схватил меня за руку и потащил. Я боролась изо всех сил, но он был намного сильнее. Я чувствовала себя мошкой, бросившей вызов фуре. Кэмерон оттолкнул меня в сторону так же легко, как кто-то может выбросить комок из бумажки.

Не успела я собраться с духом, чтобы встать, как Ласк опять взял деревянный обломок обеими руками и размахнулся. Удар пришелся Джареду по виску, и он уперся руками в асфальт. А потом посмотрел в небо, словно о чем спрашивал самого Бога, и рухнул на тротуар.

Когда Кэмерон еще раз занес деревяшку, я бросилась к нему и изо всех сил врезалась плечом ему в бок, что явно застало его врасплох. Пошатнувшись, он отступил, и в этот самый миг мир решил перезапуститься. Да еще и с такой невероятной силой, что из моих легких вышибло весь воздух.

Глотнув огромную порцию кислорода, я заозиралась вокруг. Скейтбордист спокойненько приземлился, и друзья зааплодировали прекрасно выполненному трюку. Витрина с грохотом разлетелась вдребезги, осыпав осколками мать и дочь. Завизжав, обе отскочили в сторону. Вместо густой тишины мир наполнили привычные звуки – гудение автомобилей, щебетание птиц, разговоры людей. Эти звуки не замечаешь, пока они не исчезают. В «бьюике», который снова опустился на колеса, сработала оглушительная сигнализация.

У меня за спиной, прямо посреди перекрестка, с визгом и дымом из-под шин притормозил грузовой фургон. Из кабины выскочил водитель и побежал туда, где я недавно лежала. Ничего не понимая, он осмотрелся по сторонам.

– Ого, чувак! Что с тобой стряслось? – Один из скейтеров заметил Кэмерона, потом глянул на Джареда, снова на Кэмерона и поднял руки. – Слышь, нам проблемы не нужны.

Не теряя времени даром, все скейтеры укатили подобру-поздорову. Глядя на происходящее огромными от страха глазами, мать схватила дочь за руку и попятилась. Что ж, понять их можно. Весь покрытый кровью и осколками, Кэмерон стоял с деревяшкой в руках с таким видом, будто планировал убить всех, кто попадет под руку.

Я уже шагнула к Джареду, но Ласк опять схватил меня за руку.

– Быстро в мою машину, – велел он и толкнул меня к своему пикапу, припаркованному чуть дальше у обочины.

В миллионный раз за день я споткнулась, и во мне вспыхнула жгучая ярость, обдав жаром спину. От гнева к лицу прилила кровь. Выпрямившись во весь не очень внушительный рост, я пошагала обратно к Кэмерону, каждым движением демонстрируя решимость. Многовато меня толкали за один день. Хватит.

Ласк слишком высокий, чтобы встать с ним нос к носу, но, очевидно, у меня был настолько взбешенный вид, что Кэмерон все же удостоил меня вниманием.

Я остановилась перед ним, поставив ноги на ширине плеч и уперев кулаки в бока, и смерила его таким яростным взглядом, на какой только была способна.

– Лорелея, – начал он и ткнул в меня указательным пальцем.

– Если меня ударят, – перебила я, наплевав на любые угрозы, которые он мог придумать, – толкнут, – я угрожающе шагнула ближе, – или еще хоть раз переедут, клянусь всем святым на свете, я посвящу всю свою жизнь тому, чтобы виновного упекли за решетку за детскую порнуху.

Глядя на меня, Кэмерон так стиснул зубы, что заиграли желваки, но наконец проговорил:

– Пожалуйста, иди в мою машину. Здесь… опасно.

– Это рядом с тобой опасно. – Я уже на цыпочки поднялась, а фокус «нос к носу» так и не удался. – Я его здесь не брошу.

– Я не собираюсь оставлять его здесь. А теперь прошу тебя, иди уже в мою машину.

Вокруг нас собралась небольшая толпа. Люди начали задавать вопросы, но подойти к Кэмерону никто не решался. И я их всех прекрасно понимала.

– Фиг с тобой, – процедила я сквозь стиснутые зубы, подалась ближе и ткнула Кэмерона пальцем в грудь. – Но не смей меня толкать.

Выбросив импровизированное оружие, он поднял руки в знак капитуляции:

– Я все понял еще на детской порнухе.

Удовлетворившись ответом, я подняла с земли рюкзак, а Кэмерон взял Джареда за щиколотки и потащил к пикапу прямо по хрустящим осколкам и шершавому асфальту. Я шла за ними и пыталась придумать, как помочь Джареду, но на ум ничего не приходило. Впервые за все время я заметила на его лице кровь. С той стороны, где Кэмерон ударил его деревяшкой.

У Джареда текла кровь. Но почему именно сейчас?

Наконец Кэмерон дотащил его до видавшего виды пикапа, который, казалось, держится только на ржавчине и облупившейся бежевой краске. Над кузовом криво сидела съемная крыша. И вообще машина выглядела так, словно недавно пережила ядерный взрыв.

Бросив ноги Джареда, Ласк опустил задний борт кузова. Внутри оказались одеяла и подушки. В углу валялась куча грязной одежды вперемешку с пустыми бутылками от минералки, банками от газированных напитков и мятыми упаковками из-под печенья. Я глянула на Кэмерона, гадая, сколько же ночей он спал у себя в машине. И почему.

Когда он наклонился к Джареду, я бросила рюкзак в кузов и залезла внутрь.

Кэмерон выпрямился.

– Выметайся. С этой тварью ты сидеть не будешь.

– Нужно отвезти его в больницу. – Как я ни старалась, в голосе все равно прозвучало отчаяние. – И прекращай называть его тварью. Он человек, Кэмерон.

На мгновение показалось, что Ласк вот-вот рассмеется. А потом он услышал завывание сирен.

– Он не больше человек, чем твой рюкзак. И я думал не о больнице, а скорее о морге.

Подняв Джареда, он засунул его в кузов так легко, словно тот ничего не весил. Разве что совсем капельку.

– Это не смешно.

– А я и не шутил. Вылезай.

Естественно, я отказалась. Кэмерон залез в кузов, схватил меня за руку и грубо потянул, пока я не оказалась на асфальте.

– Шуруй в кабину, – велел Ласк.

Во мне опять вспыхнул гнев. Пока Кэмерон закрывал кузов, я со всей дури стукнула его кулаком в плечо. Вряд ли он вообще заметил удар, но все же удостоил меня быстрым взглядом.

– Говорила же, хорош меня толкать.

– Я не толкал, – отозвался он и потянулся за дверцей крыши, – а тащил.

Дверца застряла с одной стороны. Пока Кэмерон разбирался с ней, я перелезла через бортик и забралась в кузов.

– Проклятье, Лорелея! – рявкнул Ласк, гневно уставившись на меня, но я отползла в самый дальний угол.

Хочет, чтобы я поехала, – придется идти на уступки.

– Что ты собираешься с ним делать? – спросила я

Прежде чем ответить, он молча смотрел на меня несколько долгих секунд:

– Все, что потребуется.

Вдруг Джаред застонал. Кэмерон застыл и уставился на него так, словно тот был коброй, готовой наброситься на жертву.

В конце концов, не отрывая взгляда от Джареда, он протянул руку:

– Возьми меня за руку.

– Нет, – дерзко отказалась я. – Что ты задумал?

Сирены неумолимо приближались.

– Лорелея, ты понятия не имеешь, что это за тварь, и на что он способен.

– Что ты задумал?

Закрыв глаза, Кэмерон раздраженно вздохнул и, не глядя на меня, попросил еще раз:

– Пожалуйста, Лорелея.

– Нет. – Мой голос прозвучал тихо и неуверенно, но сдаваться я не собиралась. – Я не шутила, сказав, что не брошу его.

Без всякого предупреждения Ласк шарахнул кулаком по бортику. Пикап дернулся вперед. Металл прогнулся внутрь, напомнив о том, какой невероятной силой обладает Кэмерон.

С той же яростной силой он закрыл дверцу крыши. Я поразилась, как тоненькому стеклу удалось остаться нетронутым.

Ничего не видя, я все-таки услышала, как Кэмерон забирает с дороги ружье и залезает за руль. Двигатель взревел, и машина сдала задом в ближайший переулок, чтобы не наткнуться на патрульных. Шины скрипнули, после чего пикап свернул на другую улицу и помчался к шоссе.