Текст книги "Хлопоты с двенадцатой могилой (ЛП)"
Автор книги: Даринда Джонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Глава 12
Будь я джедаем, стопроцентно использовала бы Силу неподобающим образом.
Факт
– Эта самая дикая из всех твоих идей, – заявила Пари, когда мы вернулись к ней домой, – но мне нравится.
Я хихикнула:
– Так я и думала.
Николетта взяла у всех нас понемногу крови, и Пари смешала ее с краской под цвет стен, добавив туда небольшое количество люминесцентного вещества. Потом при помощи ультрафиолета расписала стену поверх уже имевшихся брызг и пятен крови, от которых не избавиться никакими средствами для уборки. Никогда. Разве что заменить стену целиком.
Добавив несколько штрихов, Пари устроила проверку – выключила ультрафиолет и врубила обычный свет. Свежая краска так хорошо вписалась, что на фоне старой была почти незаметна. Чтобы разобраться, где старая, а где свежая, придется хорошенько постараться.
Однако, когда свет выключали и загорался ультрафиолет, на стенах проявлялся потрясающий узор из смелых мазков и острых углов, среди которых то тут, то там подсвечивались причудливые черепа. И выглядело все это бешено круто.
– Камуфляж, – прошамкала Уолтер, запивая кусок пиццы пивом. – Гениально.
Мы все сидели в кабинете владелицы процветающего тату-салона и глазели на ее работу. Я сидела на полу, а подголовником мне служила нога Оша, который облюбовал кабинетный диван. Справившись с заданием и избавившись от опасных материалов, Николетта присела на подлокотник в другом конце дивана. Ош даже подвинулся, чтобы уступить ей место, но Ник оказалась слишком застенчивой, чтобы рассесться рядом с ним.
Гаррет умыкнул кресло Пари и прямо сейчас занимался уничтожением куска пиццы с двойным пепперони, но Пари вдруг пригвоздила его к месту своим самым эффектным пристальным взглядом:
– Ну как?
Тяжело сглотнув, Своупс кивнул:
– Бесподобно. Тебе надо как-нибудь заскочить ко мне.
– Это точно, – вставила я. – У него дома все очень коричневое.
– Мне нравится коричневый цвет, – вступился за свое логово Гаррет.
– А мне – коричневая еда, – отозвалась я. – Кофе, шоколад, карамель… А ты что скажешь, Уолтер?
– А я вот что скажу, – весело усмехнулась та. – Прекращай называть меня Уолтером, иначе приклеится на всю жизнь. Взамен, так и быть, я разрешу тебе придумать имена моим девочкам.
От неожиданности я даже подскочила. В прямом смысле слова. Отодрала голову от ноги Оша и села ровнее.
– Серьезно?
– Серьезно. Только не лишай меня чувства собственного достоинства.
– Это еще почему? Чувство собственного достоинства сильно переоценивают.
– Таковы мои условия.
Проклятье! Вести переговоры с этой женщиной ужас как сложно.
– Ну, блин, ладно. – Вскочив на ноги, я принялась мерить шагами комнату. – Столько вариантов! – Я остановилась, на несколько долгих секунд уставилась на девочек Куки, то бишь на ее грудь, и стала прикидывать: – Тельма и Луиза[15]15
«Тельма и Луиза» – художественный фильм в стиле роуд-муви (1991). Реж. Ридли Скотт.
[Закрыть]? Сонни и Шер[16]16
Американский поп-рок-дуэт супругов Сонни Боно и Шер, существовавший в 1964–1977 гг.
[Закрыть]? Лорел и Харди[17]17
Американские киноактеры (Стэн Лорел и Оливер Харди), комики, одна из наиболее популярных комедийных пар в истории кино.
[Закрыть]? Боже мой… Да у меня сейчас мозг лопнет!
Один из мастеров Пари делал пожилой женщине первую в ее жизни татуировку, и женщине процесс явно давался нелегко. Мучительные крики ужасно мешали сосредоточиться.
– А знаете, – начала Николетта, отпив пива, – если кто-нибудь из нас умрет при подозрительных обстоятельствах, Пари конец. У нее ведь на стенах образцы наших ДНК.
Пари замерла и повернулась ко мне с отвисшей челюстью:
– Она права. А вдруг вас убьют?!
Я опять уселась перед Ошем и прислонилась к дивану, заставив даэву убрать ноги в сторону.
– Если действительно произойдет что-то неприятное, мы очень постараемся помереть где-нибудь подальше отсюда. Правда, ребята?
Все отсалютовали пивом.
– Не дадим Пари попасть под обвинения в наших убийствах, – подытожил Ош.
Удовлетворившись нашей почти торжественной клятвой, Пари вернулась к работе.
– А знаете, я ведь могу так подрабатывать.
– Как? Рисовать кровью на стенах, чтобы скрыть следы преступлений?
– Есть в этом какая-то нездоровая крутость, конечно, но нет. Я о том, чтобы писать светящиеся в ультрафиолете картины. На первый взгляд это будут самые обычные рисунки. Всякое унылое дерьмо. Но включи ультрафиолет, и проявятся мрачные, глубокомысленные и зловещие картины. Правда, сияющие неоновыми оттенками.
– Меньшего я от тебя и не ожидала. Может, Буч Кэссиди и Санденс Кид[18]18
«Буч Кэссиди и Санденс Кид» – американский художественный фильм (1969). Реж. Джордж Рой Хилл.
[Закрыть]? – с надеждой в глазах покосилась я на Куки.
Кук задумалась, но в конце концов покачала головой и откусила очередной кусок.
Вот только я сдаваться не собиралась:
– Что ж, подумаю еще.
– Я знаю, что ты делаешь, – заявил Гаррет, который теперь почему-то стоял надо мной.
Я глянула на кресло за столом Пари, а потом снова на Своупса. Неужто он успел разжиться какой-то сверхъестественной способностью, а которой мне не сообщили?
Гаррет сел рядом со мной, а ноги Оша в тот же момент обвились вокруг меня, отчего мои подозрения врубились на всю катушку.
Отложив пиццу, я внимательно посмотрела на мальчиков.
– Видимо, меня ждет дружеский нагоняй?
– Вроде того, – ответил Ош.
Куки села рядом с ним на диван.
– Мы за тебя переживаем, солнце.
– Et tu[19]19
От лат. «Et tu, Brute?» (И ты, Брут?)
[Закрыть], Уолтер?
– Не вешай на нее всех собак, – процедил Своупс.
Я попыталась встать, но ноги Оша никуда не делись.
– Ты же знаешь, Чарли, я всегда на твоей стороне, – начала Куки, потом посмотрела, где мы обе находимся, и перефразировала: – Ну, почти всегда. Как бы то ни было, все мы здесь ради тебя.
– Тогда к чему это все? – спросила я у своего дознавателя.
Прежде чем ответить, Гаррет поджал губы:
– У нас меньше суток, чтобы со всем разобраться и вернуть Рейеса. Ну или прогнать из этого мира, а может, даже убить. А мы тут на стеночках рисуем и пиццей балуемся.
Я съежилась и опустила голову.
– Понимаю, но… у меня вообще никаких идей. Я понятия не имею, что делать.
– Зуб даю, еще как имеешь, – возразил Ош и подбадривающее стиснул меня.
Я обняла его за ногу.
– Вы не понимаете. Я не знаю, кто он.
– Он – Рейазикин, – уверенно проговорил даэва.
– Вот именно. Мы уже пытались загнать его в ловушку, и без толку.
– Или толк все-таки был? – спросил Ош. – Что мы вынесли из этой ситуации?
– Что я абсолютно неспособна устоять перед этим мужчиной в любой его вариации.
– Нет, – покачал головой Гаррет. – Мы вынесли то, что он абсолютно неспособен устоять перед тобой.
Я нерешительно пожала плечами. Чем эта информация нам поможет?
– А еще, – добавил Ош, – мы выяснили, что ты не желаешь делать то, что необходимо сделать.
– И что это значит?
– Ты бог, Чарльз. – Чтобы успокоить, Гаррет положил ладонь мне на колено. – Ты – Первая Звезда, как в книге.
Я воззрилась на него с нечитабельным выражением лица:
– Это книга для детей.
– А я убежден, что она про тебя.
Ош наклонился вперед и ободряюще меня обнял.
– Я тоже так думаю.
– Какая еще книга? – встряла Куки.
– Потом покажу. А прямо сейчас я не догоняю, каким образом это касается нашей ситуации.
– Ты можешь его одолеть, – заявил Ош. – Если захочешь.
Вырвавшись из его рук и ног, я встала. Темные глаза Николетты широко распахнулись, а Пари поставила свой шедевр на паузу и внимательно прислушивалась.
– Я в курсе, что ела богов. Причем даже в своем нынешнем воплощении на Земле. Да, я слопала бога Эйдолона, но он был злым. Рейес не злой.
– Речь идет не о Рейесе, – уточнил Ош, – а о Рейазикине.
– Ладно-ладно! Ты-то о нем что знаешь? Я к тому, что ты наверняка хоть что-то слышал в аду.
– Слышал, конечно. Более того, мы все знали, что Рейазиэль, сын Люцифера, был создан из энергии бога Рейазикина. Не знал я лишь того, что божественная составляющая… никуда не делась.
– Тогда спрашиваю еще раз: что ты о нем знаешь?
Откинувшись на спинку дивана, Ош несколько долгих секунд смотрел на меня из-под темных ресниц и наконец заговорил:
– До меня доходили только слухи. Я ведь был рабом, помнишь? Даже в аду у меня не было доступа к засекреченной информации.
– И что говорили слухи?
– Что он был создателем того, что мы называем темной материей. Только не путай это понятие с теоретической силой притяжения, которая связывает воедино всю вселенную. Темная материя, о которой я говорю… она… ну, темная.
Я выкатила из-за стола кресло Пари и села.
– Объясни.
Ош покачал головой:
– До моих ушей доходил лишь сплетни, которые просачивались в самое чрево преисподней. И сплетни эти утверждали, что Рейазикин создает темные материи, которые сами по себе – тьма, что поглощает свет. Чистое зло, что поглощает все благое. Вот почему он так хорош в своем деле.
– Ну и почему же? И что это за дело такое?
– Ты неверно толкуешь мои слова. Это не самое худшее.
Я поерзала и храбро задрала нос, готовясь ко всему на свете.
– Ладно, я проглотила наживку. Что там самое ужасное?
– Ходили и другие слухи. Из тех, что передаются шепотом и по углам, вроде городских легенд, о которых боятся говорить дети.
– И что говорили эти другие слухи?
– Что Рейазикин не создавал темную материю. Что он и есть темная материя. Что она – часть его самого и берет начало из его души.
Правда ли это? Мог ли бог Рейазикин быть настолько опасным, настолько страшным, что даже демоны в аду смели говорить о нем только шепотом?
– С чего вдруг в аду о таких вещах говорят по углам, а не во всеуслышание?
– С того, что он брат Бога Элохима. Это все равно, как если бы у телепроповедника оказался брат, который сидит в тюрьме. Это… грязно.
Меня словно погладили против шерсти, и вся шерсть встала не просто дыбом, а колючими острыми шипами.
– Рейес не грязный.
– Чего ты завелась? – Ош поднял руки в знак капитуляции. – Хотела слухов – получила. Больше мне сказать нечего.
Даже не знаю, поверила ли я ему, но меня беспокоило, что после всего услышанного жизнь Николетты изменится навсегда. Поэтому пришлось оставить эту тему. Хотя бы на время. Я встала и принялась опять бродить из угла в угол.
– Я во всем виновата. Если он сотворит что-то ужасное, если его прогонят из этого мира или убьют, или случится все сразу, во всем виновата я и только я.
У меня на пути возник Ош, положил руки мне на плечи и проговорил:
– Ничего подобного, сладенькая. Тебе всего лишь нужно принять решение. Если он поднимет дерьмо со дна, ты сделаешь все необходимое, чтобы его остановить?
***
Когда все разошлись, мы с Куки остались у Пари, чтобы убедиться, что с ней все путем. Уже через час она нас выгнала под предлогом, что ей нужно поспать. Впрочем, Пари и правда выглядела изможденной. От стресса люди стареют на глазах.
В общем, мы с Куки уехали домой и теперь сидели у меня в квартире, в огромной пустой комнате, которая, казалось, хочет нас проглотить. А может быть, мне просто хотелось, чтобы комната меня проглотила.
Где-то там, глубоко внутри Рейазикина, наверняка остался Рейес. Или так, или бог по имени Рейазикин хотел меня не меньше, чем мой неземной муж.
Но с чего бы ему меня хотеть? Для него я всего лишь человек – ни больше, ни меньше. Само собой, под кровью и плотью моего человеческого тела тоже таится божество, но это божество Рейазикину явно никогда не нравилось. Если верить крупицам информации, которые я собирала то тут, то там, в нашей предыдущей жизни мы были врагами. Итак, я человек – галочка номер один. Да еще и враг – галочка номер два.
Тогда к чему Рейазикину меня соблазнять? Зачем так наглядно показывать свое превосходство?
Может быть, в этом и заключалась его задумка – поставить меня, образно выражаясь, на колени. Продемонстрировать, на что он способен в любом воплощении. Показать, на что в любом воплощении неспособна я. То бишь неспособна перед ним устоять.
Вернувшись домой, я даже не думала ложиться спать. Потому что хорошо знала, что произойдет, как только мое сознание унесется в царство сновидений. Рейес снова вторгнется в мои сны. И пусть признаваться в этом непросто, но я ждала его вторжений, как ждет дождя выжженная пустыня. Жаждала, как путник – глотка воды.
Иными словами, я скучала по мужу.
Вот только он играл со мной в игры. Точнее не он, а бог Рейазикин. Не давал мне спать. Но зачем? Чтобы дезориентировать меня? Отвлечь? Спутать мысли и усыпить бдительность?
Если бы я только сумела выяснить, что он так отчаянно ищет! У меня было бы преимущество. Особенно если бы я знала, где это нечто найти. Но я уже прошерстила всю квартиру в поисках остатков божественного стекла. Когда Рейес вышел из адского измерения, кулон разбился, а я не нашла ни осколков, ни пепла.
Тогда какой пепел ищет Рейазикин? И от чего должны были остаться угольки?
Измученный мозг напрочь отказывался эффективно думать.
Куки тоже не собиралась спать. Еще бы! Она ведь узнала, что существует серия детских книг, где, очень может быть, в паре тысяч слов описана вся история моего существования. Откладывать это на потом подруга точно не планировала, поэтому перекопала свой шкаф в поисках удобной домашней одежды. Я последовала примеру, вот только одеждой Куки поделиться отказалась и послала меня ко мне же домой перекопать мой собственный шкаф. Теперь мы сидели у меня и пили эликсир жизни из кружек, которые любому постороннему давали дельный совет: «САМОЕ ПРИЯТНОЕ ПО УТРАМ – НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ СО МНОЙ».
В домашней одежде я чувствовала себя, будто в раю. Скорее всего потому, что на штанах были нарисованы ангелочки, восседавшие на облаках. Такая себе семейная шутка лично от мистера Фэрроу. А вот футболка выглядела не такой ангельской из-за надписи «Охренительно восхитительна».
– Поверить не могу, что ты мне ни слова об этом не сказала, – отчитала меня Куки.
– Я сама только утром о них узнала.
– И это значит, что у тебя был целый, блин, день.
Что есть, то есть.
Мы читали в тишине. Кук – первую книгу, «Первую звезду», а я вторую – «Темную звезду».
Моя начиналась с того, что Первая Звезда (то бишь я, если верить Гаррету) охотилась и сражалась со злыми богами, которые издевались над королевствами в галактиках, известных и неизвестных провидцам. Таким, как автор книги, которую я держала в руках.
Провидцы считали Первую Звезду героиней, которая, переходя из одного королевства в другое, боролась с несправедливостью, пользовалась мудростью, чтобы обводить врагов вокруг пальца, и силой, чтобы побеждать их. С каждой битвой число побежденных противников росло. К счастью, чем больше сражений выигрывала Первая Звезда, тем сильнее становилась сама. Побеждая, она поглощала врага, забирая себе его силу, и в конце концов стала звездой, во стократ сильнее любой другой.
По всем мирам она прослыла Благовестницей, Стражем и Пожирательницей Звезд.
А после ее настиг крах. Первая Звезда влюбилась в того, кого когда-то преследовала, – в Темную Звезду, самую красивую во всех небесах и самую смертоносную.
Он был рожден лишь для одной-единственной цели: создавать из своей тьмы миры без окон, чтобы те, кто окажется там, никогда больше не видели небесного света и жили в вечной тьме и вечном проклятии.
Проходили тысячелетия за тысячелетиями, и он стал слишком темным, а его небывалая сила вышла за всякие рамки. Он превратился в угрозу для всех благосклонных звезд, которые правили своими королевствами, руководствуясь добротой и терпимостью.
Тогда-то брат Темной Звезды, Еговен, и призвал на помощь Пожирательницу Звезд.
Узнав об этом, Темная Звезда впал в ярость из-за предательства и разорил королевство Еговена, уничтожив в нем всех людей.
Но в Темной Звезде зародилось беспокойство с примесью нетерпения. Веками он слышал легенды о Первой Звезде и давно мечтал с ней встретиться. Чтобы сразиться с ней. Его могущество было невероятным, но она была сильнее. Ее сила превосходила силу любой звезды из любого королевства в известной вселенной, и больше всего на свете Темная Звезда хотел поглотить Первую.
Однако та вдруг разыграла смехотворное перемирие. Назначила встречу среди колец Сатурна, предстала перед Темной Звездой во всей красе, такой яркой, что едва не ослепила его, и пообещала проявить милосердие, если он сдастся на ее условиях.
Украдкой ухмыльнувшись, он отклонил предложение, чем положил начало тому, что позже назовут Столетней Битвой.
Чем усерднее он сражался, тем больше проигрывал. Первая Звезда была равна ему во всем.
В каждой новой битве, с каждым новым ударом она умоляла его капитулировать, обещала пощаду, но он ничего не желал слышать.
Когда стало ясно, что Темной Звезде не победить, его осенило. Он может воспользоваться красотой, слава о которой давным-давно разошлась по всем уголкам вселенной. Может сделать так, чтобы Первая Звезда полюбила его.
В течение нескольких следующих дней Битвы он намеренно подпускал ее так близко, что она могла поглотить его в любой момент. Но он усиленно завоевывал ее симпатию. Касался лица Первой Звезды, прижимался к ней, крал мимолетные поцелуи. Каждым легким прикосновением ласкал, соблазнял и разжигал любовь. Но не понимал, что в процессе открыл любви и собственное сердце.
Однако все его усилия были тщетными, потому что Первая Звезда любила его испокон веков. И только поэтому Темная Звезда был до сих пор жив.
– Это точно книжки для детей? – через какое-то время спросила Куки.
– Тем же вопросом задаюсь.
Поглазев друг на друга, мы продолжили читать.
Как-то ночью Темная Звезда приложил все усилия, чтобы специально для Первой создать королевство внутри королевства. Мир без капли света в пределах галактики далеко-далеко от той, где родилась Первая Звезда. В этом новом мире она должна была провести целую вечность в мучительном одиночестве, постепенно сходя с ума.
– Мир без капли света?! – вслух обалдела я. – То бишь адское измерение? Это автор имел в виду?
– Чего? – рассеянно спросила Куки, поглощенная книгой.
– У меня тут Темная Звезда создает мир без света, чтобы заточить в нем Первую Звезду. Он ад имел в виду, или как?
Куки задумалась, а потом кивнула:
– Сама подумай. Что такое ад, если не место для мучений? А теперь представь, насколько мучительно никогда не видеть света. Именно с этой мыслью человечество создало большинство видов пыток.
– Тоже верно.
И мы снова принялись читать.
Когда работа над миром была закончена, а все конструкции встали на свои места, Темная Звезда притворился, будто сдается, будто влюблен в Первую Звезду, и принес лживую клятву в верности.
На одну секунду Первая Звезда ослабила защиту, но этого хватило, чтобы он заточил ее в новом мире, запер врата и уничтожил ключ.
Наконец-то он выиграл.
Наконец-то познал вкус победы, которая казалась недосягаемой. Но почему-то праздновать не хотелось. Еще глубже разочаровавшись в мире, Темная Звезда стал еще мрачнее, чем был. Потому что слишком поздно понял, что его любовь не была притворством.
Но Первой Звезды больше не было. Созданное королевство без света было неприступно. Не существовало ни входа, ни выхода. Впав в ярость, Темная Звезда веками отказывался создавать, пока к нему не пришла очередная идея.
Чуть ниже королевства его брата Еговена находился еще один бессветный мир, где пламя было настолько жарким, что могло расплавить что угодно. Однако Темная Звезда знал все секреты этого мира, потому что сам его создал. Он знал, как справиться с огнем. Но самое важное – он знал, как его украсть.
В минуту отчаяния он пробрался в огненное королевство и украл пламя, которое там бережно хранили. Ни о чем не думая, Темная Звезда расплавил врата созданного мира и вызволил Первую Звезду.
Однако она так долго провела в заточении, что здравомыслие ее покинуло. Убежав, она спряталась среди других звезд на небе, постоянно сомневаясь, не сыграл ли с ней разум злую шутку.
Поступки брата разозлили Еговена, и он придумал собственную уловку. Поручил Темной Звезде создать самую совершенную реальность без капли света. Еще более неприступную, чем была последняя.
Темная Звезда хотел отправиться за Первой и все ей объяснить, но Еговен твердил, что ему срочно нужен новый мир для одного злого правителя, который стал жестоким и неуправляемым именно потому, что Темная Звезда заточил в «тюрьму» Пожирательницу Звезд – единственную надежду на спасение от воплощения зла.
Темной Звезде пришлось создать новый бессветный мир, который был еще мрачнее и страшнее последнего. Этот мир он заключил в Звездное Стекло, которое преподнес своему брату. Объяснив Еговену, как открывать и закрывать врата, Темная Звезда отправился на поиски Пожирательницы Звезд – своей истинной любви.
К тому времени Первая Звезда уже совсем оправилась и, узнав о том, что задумал брат Темной Звезды, обратилась к нему с просьбой позволить ей отправить Темную Звезду в мир без света, который находился в ее королевстве. Поскольку тот мир был не так жесток и страшен. По сути, это был рай в сравнении с тем миром, что не по своей воле создал Темная Звезда.
Если Еговен даст согласие, Первая Звезда обещала оказать ему ответную услугу – сделать все, о чем он попросит.
– Мой младший брат заточил тебя в мире без света, созданном его же руками, а ты все равно его простишь?
– Уже простила, – ответила Первая Звезда. Потому что любила Темную Звезду, а любовь не знает границ.
Еговен позволил ей отправить брата в мир в ее королевстве, но Темная Звезда решил, что его снова предали, и поклялся отомстить.
Ему не составило труда сбежать из мира Первой Звезды, но следом за ним отправились еще две звезды, злые и жестокие. С помощью бессветного мира, который был создан для Еговена и заключен в Звездное Стекло, эти звезды поймали Темную Звезду и вручили правителю мира из пламени.
За то, что Темная Звезда украл огонь из этого мира, правитель-гоблин использовал его невероятную силу и бесконечную энергию и создал себе сына с картой к пустоши забвения, которая разделяла миры. И карту эту гоблин вытравил прямо на теле собственного сына, чтобы когда-нибудь с ее помощью сбежать из своего мира без света и побороться за небеса, где сиял брат Темной Звезды, и где хотел править гоблин.
Сына, который уже ничего не помнил о том, как был звездой, стали подвергать испытаниям на каждом шагу. Если он не проходил испытания, его жестоко наказывали. А если проходил, наказывали еще сильнее. И так снова и снова, пока он не дал отпор и не научился убивать. Пока тьма не поглотила его целиком.
А отец-гоблин, довольный успехами сына, молча наблюдал, как тот в его армии менял одно звание на другое и наконец стал генералом.
Мечта отца становилась все ближе и ближе, однако сын так и не смог окончательно забыть сияющую звезду. Время от времени в его воспоминаниях вспыхивал ее образ, и он жаждал увидеть ее хотя бы еще раз.
Вот почему сын использовал свою карту и прошел по пустоши к королевству, которое не узнал. И оттуда, издалека, он увидел, как сияет та самая звезда. Ярче всех среди мириад других звезд. Она разговаривала с другой Звездой, в которой сын рассмотрел нечто отдаленно знакомое, и из обрывков слов понял, что яркую звезду отправят в королевство второй Звезды, где она будет жить, защищать и находить потерянных.
Прямо перед тем, как отправиться выполнять свою миссию, яркая звезда обернулась, заметила сына и улыбнулась. А долю секунды спустя растворилась в эфирных ветрах, которые унесли ее в новую жизнь.
Поскольку до того королевства было рукой подать, сын решил последовать за звездой. Бросил все, что знал, отказался от новых воспоминаний, и все ради того, чтобы родиться в незнакомом королевстве, словно там ему и место.
Однако, узнав об обмане сына, отец-гоблин послал туда своих эмиссаров, которые должны были спутать сыну планы. Чтобы темный сын, рожденный у хороших родителей, понял, каким жестоким может быть его папаша-гоблин.
Когда Первая Звезда родилась в новом королевстве, ее окружало сияние души умершей матери. В этом сиянии Первая Звезда заметила сына – его тьму и жажду разрушений. И испугалась.
Ради нее темный сын ушел, чтобы прожить жизнь, полную страданий. Жизнь, которую приготовил ему отец-гоблин. Сын приближался к Первой Звезде лишь тогда, когда был ей нужен, и когда ей грозила опасность. Он помогал, как мог, но из-за страха звезды всегда держался на расстоянии, боясь прикоснуться к ней и узнать поближе.
Однако он продолжал присматривать за ней и видел, как она росла и отдавала долг звезде этого королевства. Звезде по имени Еговен.
– Ты закончила? – спросила Куки, похлопав меня по ноге книгой. Свою она уже прочла и с нетерпением ждала, когда примется за следующую.
Но я застыла, вконец офонарев.
– Не понимаю, как это может считаться детской книжкой, – пробормотала я, повторив то, о чем мы говорили чуть раньше. – И уж тем более – мировым бестселлером.
– А там… все точно описано?
– Не знаю. Похоже на то.
Третью книгу я собиралась прочитать в обязательном порядке, но мне нужно было время, чтобы обдумать вторую. Пока Куки читала, периодически вздыхая, я сварила еще кофе. Когда не можешь спать, кофеин необходим в обильных количествах. Чуть позже я сказала, что мне позарез надо подышать свежим воздухом, но Куки будто и не слышала. В итоге я обулась, накинула куртку и вышла прогуляться.
Добравшись до кампуса университета, я стала бродить по красивым окрестностям.
Книга во всех отношениях оказалась предельно точна. По крайней мере если верить тому, что мне рассказывали. Я по-прежнему многого не помнила из своего божественного прошлого. Мы предполагали, что Иегова стер мне память как минимум отчасти. Но зачем?
В тексте я нашла только одну ошибку, и касалась она создателя адского измерения, заключенного в божественное стекло. Исходя из того, что мне известно, Рейес не создавал этот ад. Его создал Бог, и именно для своего младшего брата. И все же, если автор был так точен в остальных деталях, с чего ему вдруг ошибаться насчет этой?
– Уже успела во мне разочароваться?
Я обернулась и увидела, что за мной идет Рейес. Точнее бродит по кампусу так же бесцельно, как я. Или просто притворяется. В его походке сквозило что-то животное, словно могучий и грациозный зверь преследовал свою жертву.
Я пошла дальше, делая вид, будто меня не беспокоит идущий по пятам Рейес. Плюс я не знала, во сне мы или в реальности. Может быть, и там, и там одновременно.
– Не дождешься. – Проходя мимо фонтана, я окунула пальцы в воду. – Они за тобой придут. Ангелы.
– Как всегда.
– За тобой пошлют целую армию.
– Чтобы что? Искупать меня в сердитых взглядах? Им меня не одолеть, и они прекрасно это знают. – Рейес подошел ближе. – Но тебе это по плечу. Так, может быть, встретимся на поле битвы и закончим начатое?
От такого предложения я оторопела. Поле битвы? Себя, сражающуюся с богом, я представляю примерно так же ясно, как отплясывающую гавайские танцы.
– Тебе это, значит, нужно?
– Мне нужны угли.
Глубокий, бархатистый, как теплый бурбон, голос пролился мне на кожу.
– А мне нужен мир во всем мире, – слабо огрызнулась я, устав от битв, сражений и конфликтов.
Секунду спустя Рейес оказался у меня за спиной, крепко обнял за шею и талию и уткнулся носом в мои волосы. Из широкой груди вырвалось рычание.
Я так отчаянно по нему соскучилась, что обмякла и прижалась к мужу всем телом, словно мы были двумя кусочками мозаики. Замком и ключом.
– Я тебя не предавала, – тихо сказала я, вспомнив, как в книге Темная Звезда был убежден, что Первая его обманула.
Обдав горячим дыханием щеку, Рейес шепнул мне на ухо:
– Еще как предавала.
Как и в предыдущие разы, когда он вторгался в мой разум, я резко очнулась, осмотрелась по сторонам, но увидела лишь пустой кампус.
Неужели он действительно считает, что я его предала? Если уж и бросаться такими словами, то все наоборот. Это он меня предал. Или точнее Первую Звезду.
Мне нужны были ответы, а так я их точно не получу. Что ж, пора брать быка за рога.
Когда я примчалась домой, Куки уже читала третью книгу.
– Я собираюсь проехаться.
– Лады, – махнула рукой подруга, по уши утонув в сюжете.
– Хочу пообщаться со старшим братом Рейеса.
– Вот и славненько.
Прихватив сумку и ключи, я оставила Куки на произвол судьбы, но, когда уже закрывала входную дверь, услышала запоздалое:
– То есть как это – пообщаться?!
