Текст книги "Хлопоты с двенадцатой могилой (ЛП)"
Автор книги: Даринда Джонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Глава 3
Удивительное дело: сегодня ты можешь любить кого-то, а завтра следить за ним из спортивного интереса.
Мем
Мы с Гарретом решили подождать, пока не соберутся наши войска, а потом уже посвятить всех в план. Правда, плана у нас никакого не было. Вообще. Как можно выследить и схватить бога? А если и получится, дальше-то что?
До общего сбора банды в офисе оставалась еще пара часов, поэтому я решила вернуться домой и хоть немножко поспать. На простыне я толком не валялась уже три дня. Стоило прилечь, как я начинала крутиться и ерзать от переживаний, что весь наш мир вот-вот разлетится на куски.
Зато сны снились очень странные. До официального знакомства с моим тогда еще будущим мужем мне тоже снились сны, правда, эротического характера. А вот новые сны были не столько эротическими, сколько тревожными.
Главную роль в каждом из сновидений играл Рейес, а больше мне, в общем-то, ничего и не снилось. Уже спустя несколько минут я просыпалась с чувством горечи и утраты.
Но не в этот раз, детка. Я решительно вознамерилась поспать хоть немного, даже если в итоге умру. И, чтобы все получилось, сделала то, что делаю крайне редко, – опрокинула рюмочку на сон грядущий. Наверняка это попридежит в узде мои буйные мысли.
Ко сну я приготовилась тщательно: умылась и собрала каштановую гриву в хвост. Потом залезла в прохладные объятия суперпрочного, качественного постельного белья, закрыла глаза и стала ждать, когда подействует упомянутая рюмочка. То бишь лошадиная доза бурбона «Кентукки». Однако шансов у бурбона не было, потому что посудомоечная машина опять начала издавать свои фирменные звуки – звякать и в промежутках пищать.
Да елки-палки! Эта штука издевается, что ли?
Пыхтя со всем усердием, как кинозвезда, я отбросила одеяло и пошагала в кухню. В кухню Рейеса. Ту самую, за которую удавился бы любой шеф-повар. С кучей ресторанных причиндалов и блестящих штуковин, назначения которых я не знала и узнавать особым желанием не горела.
Я от души пнула звякающую посудомоечную машину, выглядевшую так, словно ее сюда приволокли прямиком из каменного века. Вот интересно, в каменном веке были посудомоечные машины? Потом я повернулась к Рейесу. Он стоял у барной стойки и смотрел на меня, причем на нем были только домашние штаны со шнурком на талии. Штаны сидели низко на бедрах и демонстрировали стальной пресс. Руками Рейес держался за края гранитной столешницы, к которой прислонился спиной. Пальцы на краях сжались крепче, и мышцы тут же отреагировали на это движение. Холмы и долины сдвинулись, и на могучих плечах заиграли свет и тени.
Я шагнула ближе. Кончикам пальцев до боли хотелось ощутить кожу Рейеса. Хотя бы на секундочку! Всего один разок пройтись по ребрам и по широкой груди…
– С Принцессой Пенелопой что-то случилось, – сказала я, потихоньку приближаясь к мужу.
Из него горячими, чувственными потоками лилась сила. Он казался хищником за шаг до атаки, который с трудом себя сдерживает. Апогей мощи и грации.
Из-под невозможно длинных ресниц мерцали темные глаза.
– Кто такая Принцесса Пенелопа? – спросил Рейес, и его голос теплым медом пролился на все мои неприличные части тела.
– Ты не знаешь, как зовут твою собственную посудомоечную машину? – поддразнила я. – Ну а мое имя ты помнишь? Или я слишком многого прошу?
Пристальный взгляд опустился к моим губам, и легкие у меня в груди напрочь отказали.
– В этом есть хоть какой-то смысл?
Взяв себя в руки, я кивнула и ответила:
– Есть. С Принцессой Пенелопой что-то не так. Наверное, у нее карбюратор барахлит.
Рейес потянул за шнурок у меня на талии.
– Я об одежде, которая все еще на тебе.
Я резко проснулась и села, всматриваясь в темноту. Это был сон. Всего лишь сон.
Придя в себя, я обыскала комнату, хотя сама не знаю зачем. Ясное дело, Рейеса здесь не было. Он вернулся к старым привычкам. Снова вторгался в мои сны и заставлял меня хотеть его до потери сознания.
Не могла понять я только одного: какую цель он преследует? Почему просто не прийти ко мне? Сны из прошлого были пропитаны чистой, беспощадной эротикой. В новых снах тоже был намек на эротику, но без открытой сексуальности.
И все же именно из-за снов я так мало спала за последние три дня. Стоило закрыть глаза, как в голове проигрывались маленькие странные сценки. С сексуальной подоплекой, но сбивающие с толку. И в каждой из них я подходила так близко, что могла прикоснуться к мужу, но не успевала, потому что резко просыпалась.
Может быть, это и было его целью – не давать мне отдохнуть, чтобы я постоянно была уставшей и дезориентированной. Но зачем? Чтобы я не смогла его выследить? Можно подумать, мне это и в свежем виде по плечу.
Проснулась я минут через десять после того, как легла в постель. Стало ясно: сегодня поспать мне не светит, как вчера, позавчера и позапозавчера.
Так нарочно Рейес это делает или нет? Может быть, это часть его стратегии? Но ради чего? Если ему нужно, чтобы я была сонной и отупевшей, то чего он таким образом хочет добиться?
Тут я сдалась, потому что болел мозг, и вылезла из постели. Мне нужен был кофе. И душ. Или кофейный душ.
Минуточку…
Поскольку за последние двадцать четыре часа я выпила столько кофе, что уже видела звуки, я решила сначала выбрать душ. Беда в том, что душ – это удовольствие, которым я не могу наслаждаться в одиночестве. Даже теперь, когда Рейеса нет, ко мне каждый раз вторгаются, и наступившее утро исключений не принесло.
– Привет, красавица, – поздоровалась я с мертвой ротвейлершей Артемидой.
Она появлялась почти каждое утро, чтобы поохотиться на струйки воды, разбивающиеся о каменные стены и плиточный пол. К сожалению, всякий раз, когда она находила новый источник веселья, то чуть не сбивала меня с ног, чтобы до него добраться. Сквозь стены Артемида проходить может, а вот сквозь меня – нет. Облаяв воду, она остановилась на пару секунд, дав мне возможность почесать ее за ушами, и опять принялась лизать плитку на полу. Надеюсь, Джордж, он же душ, простит нам такую наглость.
Однако Артемида была не единственной моей гостьей. Из гостиной послышался мягкий мелодичный голосок:
– Тетя Чарли, ты где?
– В ванной, солнце.
Вырубив Джорджа (причем наверняка во всех смыслах), я потянулась за полотенцем.
– У меня к тебе парочка вопросов, – сказала Эмбер из-за закрытой двери.
Эмбер – дочь Куки. Ей сейчас тринадцать и три четверти лет.
– Ты… эм-мм… занята?
– В смысле? – уточнила я, оборачивая полотенцем голову.
– Дядя Рейес с тобой?
Чуть не подавившись собственной слюной, я откашлялась и ответила:
– Сейчас – нет.
– Вот и ладненько. Не хотела вам мешать.
– Очень здравая мысль. – Набросив халат, я убедилась, что выгляжу почти презентабельно, и позвала: – Заходи, золотце.
Эмбер вошла, как всегда, тоненькая, как тростинка. Длинные темные волосы были собраны в растрепанный пучок, а яркие синие глаза сияли кристально-чистым светом. Она помахала перед лицом, развеивая пар, обняла меня, закрыла крышку унитаза по имени Кудряшка (так зовут унитаз, а не крышку) и села сверху.
– Так что стряслось?
– Ничего, просто хочу задать тебе парочку вопросов о твоей работе.
– Класс. Статью для школы пишешь?
– Нет. И в этом я признаюсь только потому, что, если солгу, ты сразу меня раскусишь.
Прислонившись бедром к раковине, я сложила руки на груди и повернулась к Эмбер:
– Ценю твою искренность.
– Спасибо. Наверное. В общем, если бы ты расследовала, скажем, кражу канцелярских товаров, что бы ты сделала в первую очередь?
– Ла-а-адно. Ты решила написать книгу?
– Не-а.
– Из чистого любопытства интересуешься?
– Тоже нет.
– Расскажешь, на кой тебе это сдалось?
Эмбер драматично вздохнула:
– Ты мне посоветуешь бросить затею.
– Откуда ты знаешь? Может быть, я, наоборот, примусь тебя подбадривать и воодушевлять.
– Не примешься.
– Эмбер Оливия Ковальски…
– Ладно-ладно! Мы с Квентином решили открыть собственное детективное агентство и начали с дела в «Школе для глухих». Кто-то таскает канцелярские принадлежности, и мы хотим выяснить, кто за этим стоит.
Квентин – прелестный шестнадцатилетний мальчик со светлыми волосами до плеч и улыбкой, которая может посоперничать с закатом в Нью-Мексико. Он весьма чувствителен к сверхъестественному миру – видит призраков и демонов. А еще он из тех немногих живых людей, кто видит мой свет.
Дар у Квентина – один на миллион. В буквально смысле. Как правило, когда призраки рядом, сверхчувствительные люди видят дымку или размытые пятна, ощущают холодные места или слышат стоны. А Квентин видит призраков целиком и мог бы с ними даже общаться, не родись он глухим.
Сейчас он учится в «Школе для глухих» в Санта-Фе. Эмбер очень надеется в следующем году учиться там же, если, конечно, Куки согласится, а администрация школы примет заявление. Не имея родственных связей, ученику без проблем со слухом трудно попасть в «Школу для глухих», но Эмбер там любят, да и в кампусе школы она бывает два-три раза в неделю. С каждым днем она все больше и больше приобщается к культуре сообщества глухих, а ее ма…
Погодите-ка! Она сказала «детективное агентство»?!
Не меньше чем на минуту я застыла от шока, а потом вспомнила, что обещала подбадривать и воодушевлять.
– Собственное детективное агентство?
– Ага.
– Ничего себе! Точно не знаю, но, кажется, я тронута.
– Правда? – Все сомнения и переживания Эмбер словно ветром сдуло.
– Не спеши, дай подумать. – Я подняла указательный палец и, собственно, обдумала ситуацию. – Ну да, я на все сто тронута. Но ответ «нет».
Эмбер тут же сникла:
– Вот видишь? Я же говорила.
Я усмехнулась, подошла ближе и чмокнула ее в макушку.
– Шучу.
Она снова просияла. Ей-богу, ее эмоции так быстро меняются, будто кто-то включает и выключает солнце. Не заметить просто невозможно.
– Тетя Чарли, блин! – притворно пожурила меня Эмбер, но ведь дразнить племянницу – это вроде как и есть работа тети. – Так ты нам поможешь?
Новость о том, что Эмбер с Квентином открывают свое детективное агентство, была самой приятной из всех, что я слышала, и такой же пугающей. Польстило ли мне это? Да. Опасно ли это? Если принимать в расчет мой мир, тоже да.
– Я помогу вам помочь самим себе.
– Ну-у-у, ладно. А ты не могла бы просто съездить в школу, поспрашивать, кто ворует, прочувствовать эмоции всех, кого спросишь, и сказать нам, кто вор?
– Нет. – Я снова принялась сушить волосы полотенцем.
– Это какой-то очередной жизненный урок? Видишь ли, когда дело касается тебя, такие уроки совершенно бесполезны. С тобой никому не сравниться, поэтому это по всем статьям нечестно.
Я откинула влажные волосы назад и с нечитабельным выражением лица уставилась на Эмбер.
– Это какая-то очередная попытка вызвать во мне чувство вины? Видишь ли, когда дело касается меня, такие попытки совершенно бесполезны. Я чую ложь, помнишь?
Поджав губки, Эмбер уперлась локтем в колено и уткнулась подбородком в ладонь.
– Маму обвести вокруг пальца гораздо легче, чем тебя.
Я засунула в рот зубную щетку, натерла о зубы уйму пены и, не сплевывая, прошамкала:
– Солныфко, любого на планете Жемля обдурить легще, щем меня. Ты ввяжалащь в битву, в которой тебе не победить.
– О’кей. И что же нам делать? Мы уже кучу всего перепробовали, но все без толку.
– Вы узнали, у кого есть доступ к подсобке, где хранятся канцтовары?
– Нет, – задумчиво протянула Эмбер.
– Что ж, я бы с этого и начала. Узнайте, у кого есть доступ, затем по одному вычеркивайте из списка тех, у кого есть алиби, и так до тех пор, пока у вас не появится подходящий подозреваемый.
– Точно! Это нам и нужно – подходящий подозреваемый.
Прислонив сотовый к упаковке салфеток, Эмбер нажала «ЗАПИСЬ» и пересказала телефону все, что я только что наговорила. Потом вдруг остановилась и спросила:
– Как сказать жестами «подходящий»?
Я хихикнула и показала. Закончив видеосообщение, Эмбер нажала «ОТПРАВИТЬ».
– Сегодня Квентин сможет что-нибудь узнать. Хотела бы я там учиться…
– Знаю, солнце. Может быть, в следующем году.
Смиренно пожав плечами, она вскочила на ноги.
– Можно мне тебе позвонить, если появятся еще вопросы?
– Сама знаешь, что можно. Но в этом доме есть еще один человек, который щелкает всякие расследования как орешки.
– Дядя Рейес?
– Нет.
– Мой отчим?
То бишь мой родной дядя Боб, который женился на моей же лучшей подруге и автоматически стал отчимом Эмбер, что для него стало огромной радостью, а для Эмбер – гарантией спокойствия и безопасности.
– Не-а.
Она задумчиво скривилась:
– Миссис Медина? Бабушка из квартиры 1В, которая божится, что во времена холодной войны была шпионкой и однажды сделала бомбу из арахисового масла, чтобы вместе со своим чихуахуа по кличке Могучий Тор сбежать из тюрьмы в Сибири?
Пришлось прикусить язык, чтобы не сморозить что-нибудь саркастическое. Поскольку Сарказм – мое второе имя, сдерживаться не так-то просто.
Наконец обуздав свою натуру, я проговорила:
– Нет, солнце, не миссис Медина.
Эмбер перестала гадать и пожала плечами.
– Я говорю о твоей маме.
– О маме? – переспросила она с недоверием, которое было не менее заметно на лице, чем нос.
Я тихо рассмеялась:
– А кто, по-твоему, делает для меня всю закулисную работу? Твоя мама крутая до невозможности.
Эмбер моргнула, а потом как будто даже обрадовалась.
– Значит, мама крутая?
– До крайней степени офигительности.
– Класс! – Развернувшись, она, сияя, направилась к двери. – Спасибо, тетя Чарли.
– Не за что, бусинка. Передай от меня привет Квентину.
– Хорошо.
– Погоди-ка! – крикнула я, выглянув в гостиную. – А как называется ваше агентство?
– «Детективное агентство Q&A»[6]6
Q&A (кью энд эй) – распространенная аббревиатура для фразы «вопросы и ответы» (англ. Questions and Answers). Q и A – инициалы Квентина и Эмбер (Quentin и Amber).
[Закрыть], – ответила Эмбер и остановилась, чтобы узнать мое мнение.
– Шикарно!
Улыбнувшись, она развернулась на пятках и пулей выскочила из квартиры.
Глава 4
Однажды я заварила такой крепкий кофе, что он открыл мне консервную банку.
Надпись на футболке
Покончив с одеванием, я заварила кофе и влила в себя половину прямо из кофейника. Может быть, это и стало причиной того, что я увидела нечто уже знакомое – мимо пронеслось что-то темно-серое. До нашего знакомства Рейес вроде как следил за мной, но всегда держался на расстоянии. Рассмотреть удавалось лишь черную дымку. Но сейчас я периодически видела что-то другое. Что-то более холодное и скорее серое, чем черное.
Пройдя в гостиную, я открыла шкаф, в котором, как мне показалось, скрылась серая масса, но в итоге пришлось бросить затею ее отыскать. Если эта серость опасна, очень скоро я это выясню. Отрицание – чудесная штука.
Налив кофе в чашку, я проверила электронную почту, почти сразу же заскучала и решила почитать новости. Именно этим я и занималась, когда пришла Куки.
– Привет, солнце, – поздоровалась она, но я, глазам своим не веря, усердно пялилась в экран.
– Ты знала, что Пенн Джиллет[7]7
Американский иллюзионист, комедиант, музыкант, актер и писатель. Род. в 1955 г.
[Закрыть] с женой назвали свою дочь Мокси КраймФайтер[8]8
Англ. Moxie CrimeFighter: Moxie – смелость, дерзость, CrimeFighter – борец с преступностью.
[Закрыть]?
Подруга налила себе остатки кофе и присоединилась ко мне.
– Где-то читала, ага. Миленько, правда?
– Миленько? Кук, да это же просто ужасно! А если бедная девочка, когда вырастет, захочет стать злодейкой?
– Что ж, для всех это пока загадка. Кстати о загадках. Ты взяла мои кексы?
– Всего четыре штуки. Мне нужно было разбудить Гаррета посреди ночи, и я решила, что оливковая ветвь пригодится. Тем более в шоколадной глазури.
– Сомневаюсь, что Гаррет против того, чтобы ты будила его в любое время дня и ночи.
– Он в меня пистолетом тыкал.
– Что ж, продумать все наперед никогда не помешает.
– Почему ты вообще испекла кексы? Есть какой-то особый повод, о котором я не знаю? День рождения? Годовщина? Чувство вины из-за интрижки на стороне?
– Нет, я испекла их для тебя. В последние дни ты как будто… не в себе. Вот я и подумала, что кексы могли бы поднять тебе настроение.
– Кук… – ошалело протянула я и крепко-крепко обняла подругу.
На ней был слегка помятый серо-зеленый наряд с салатовым поясом и шарфом в тон. Черные с намеком на седину волосы, как всегда, торчали во все стороны. Будь они посветлее, Куки бы смахивала немножко на Элтона Джона. Что ж, не повезло ему.
– Кексы всем поднимают настроение, – сказала я и отпустила подругу. – Точнее всем, кроме диабетиков.
– Чем планируешь заняться?
– Я? Ничем. И вообще, я ни в чем не виновата.
Наверняка Куки уже узнала о моем предательском участии в деле о краже канцтоваров, как и о том, что я поддержала создание новенького детективного агентства.
Ее беспокоил тот факт, что Эмбер и Квентин много времени проводят вместе. А поощрение их общего дела даст им оправдание тусоваться еще больше и чаще.
Честно говоря, я бы не стала отметать тот нюанс, что всю затею с агентством они выдумали именно по этой причине. Эмбер наверняка знала, что идея пойти по нашим с Куки стопам нам очень польстит.
– Ладненько, – тихо сказала Кук, отпила кофе, а потом, видимо, не смогла больше сдерживаться. – Чарли, какого черта?
– Ну извини. – Я пристыженно опустила голову. – Я не специально. Но она была такой милой, а ты сама чертовски хорошо знаешь, что этому ребенку я ни в чем отказать не могу. Она использует на мне свои чары. Между прочим, они могут привести к летальным последствиям. Их давно пора зарегистрировать в каком-нибудь списке смертельного оружия.
– Что же это творится? – Кук вскочила и принялась мерить шагами комнату. – После всего, через что мы вместе прошли, после всех секретов, которые мы с тобой разделили… Само собой, у тебя их намного больше, чем у меня, но все-таки! Если у вас с Рейесом проблемы, ты всегда можешь со мной поговорить. Черт возьми! Ты спала на моем диване столько раз, что я и сосчитать не могу!
– Раза три? – С математикой у Куки явно беда.
– А теперь, когда очевидно, что у вас всерьез не ладится… – Она остановилась и повернулась ко мне. – Что ты только что сказала?
Вот блин! До нее дошло.
– Ничего. Я вся сплошное ухо.
Кук поджала губы.
– Что она сделала?
– Кто?
– Моя дочь.
– Ничего. Честное слово.
– Шарлотта Джин Дэвидсон!
Обалдеть! А это и правда работает.
– Ладно, я все расскажу, но ты должна держать язык за зубами. Эмбер хочет прийти к тебе за советом. Поэтому, когда она с тобой поговорит, сделай вид, будто удивилась.
Подозрительно сощурившись, подруга уставилась на меня с выражением полнейшего недоумения на лице. Да уж, в последнее время она соображает намного быстрее.
***
Я рассказала ей все, что знала о планах Эмбер и Квентина. Куки приняла все гораздо спокойнее, чем я рассчитывала. Наверное, помогли слова о том, что Эмбер хочет с ней посоветоваться, но переживает, что Куки расстроится, узнав, что они с Квентином будут проводить еще больше времени вместе. Не говоря уже о том, что они и так практически неразлучны и постоянно на связи. Вот почему Эмбер сначала пришла ко мне и якобы сказала, что нашла свое призвание и хочет заниматься тем же, чем занимается ее мама.
Такими доводами я достучалась до подруги. А Эмбер теперь моя должница на веки вечные.
– Остальное, – добавила я, выходя на охоту за ботинками, – я расскажу тебе в офисе. Уже созвала всю банду.
Куки дошла до двери, но остановилась и оглянулась:
– Все так плохо?
Я вытащила ботинок из-под дивана по имени Софи, натянула его на ногу и, не глядя на Куки, ответила:
– К сожалению, да.
До офиса, который находится метрах в пятнадцати от входа в наш дом, мы добрались вместе, но молча. Куки была вся в мыслях, а меня одолевала паника, хотя я старалась этого не показывать. По сути, я потеряла мужа, а его телом теперь владеет божество, о котором я ничегошеньки не знаю. Буйный ли он? Это вроде как само собой разумеется. Но на самом ли деле он жестокий и злой? Ответ на этот вопрос могло дать лишь время, а времени у нас как раз в обрез. Если бог внутри Рейеса окажется воплощением всех наших страхов, его придется поймать в ловушку. Других вариантов нет.
«Детективное агентство Дэвидсон» (и не путайте его с «Детективным агентством Q&A») находится на втором этаже исторического кирпичного здания на Сентрал, прямо напротив красивенного кампуса Университета Нью-Мексико. Первый этаж занимает «Ворона» – бар Рейеса. Бар он купил у моего папы, а папа назвал это место в честь вашей покорной слуги. Понятия не имею, чем он руководствовался. Никакие беды за мной попятам не ходят.
Заварив свежий кофе (потому что с кофе все кажется не таким страшным), мы стали ждать гостей, которые почему-то приехали все одновременно. Жуть какая-то. Гаррет, дядя Боб, Ангел, Джемма и Ош.
Минуточку, а Джемма что тут забыла?
– Привет, Джем, – поздоровалась я и стала приветствовать всех объятиями, включая и того, кто однажды именно из-за меня хотел изобрести обнимательный репеллент. То есть дядю Боба, который женился на моей лучшей подруге, и теперь мы по-настоящему породнились.
Мы – это не я и Куки. С Куки мы стали сестрами сразу же, как познакомились. А вот родство с дядей Бобом всегда было под вопросом.
Джемму я тоже обняла и поинтересовалась, нарушив внезапно воцарившуюся тишину:
– А тебя как сюда занесло?
– Решила провести время с сестрой. А что, нельзя пообщаться с младшей сестренкой?
– Нет.
Джемма рассмеялась и весело махнула рукой.
– Серьезно, Джем, нет.
Придя в себя, она вскинула голову и заявила:
– Я готова.
Я пошла к кофеварке за добавкой. Похоже, в последнее время мне постоянно не хватает кофе. Наверное, из-за отсутствия нормального отдыха.
– Готова, говоришь?
Взяв себя в руки, Джемма кивнула.
– К чему?
– Ко всему. – Она показала рукой на собравшихся. – Что бы ты ни задумала, я готова.
– Я в этом не уверена.
Пока остальные занимали места в кабинете Куки, дядя Боб подошел ближе.
– Джем, может быть, тебе…
– Нет, – решительно перебила сестра. – Пора мне уже приобщаться к вашему кружку. Так сказать, взойти на платформу. Забить гол. Перевести стрелку часов на одиннадцать.
Для того, у кого гениальный уровень интеллекта, с метафорами у Джеммы откровенно хреново.
– Что, черт возьми, все это значит?
Она глубоко вздохнула:
– Я пришла на общее собрание.
– Нет.
– Я хочу приобщиться к тому, что ты делаешь. По-настоящему стать частью твоей жизни.
– Нет.
– Почему дяде Бобу можно, а мне нельзя?
– Все равно нет. Кто вообще тебе сказал, что у нас собрание?
Со стула в углу послышался голос Оша:
– Думаю, ей можно остаться.
Пусть выглядел он на девятнадцать, но на самом деле ему несколько сотен лет. Черные как смоль волосы касались плеч. На голове, как обычно, сидел черный цилиндр. Еще на Оше было черное пальто, да и вообще весь его вид был таким очаровательным и стильным, что нелегко далось поставить его на место. Но именно это я и сделала:
– Представь, что мы у тебя на родине. Даэве слова не давали.
Бронзовые глаза сощурились.
– Это низко, сладенькая. Даже для тебя.
– Вот видишь? – вмешалась Джемма. – Это же так интересно! Что такое даэва?
– Демон-раб из ада, – ответила я, надеясь перепугать ее до смерти.
– А-а, – протянула сестра, а потом добавила: – Что ж, кое-что новенькое я сегодня уже узнала.
О да, утро мне предстоит долгое.
Мы все расселись вокруг стола моей лучшей подруги-помощницы-секретарши, причем рядом с ней самой сел дядя Боб и взял ее за руку. Внутри Куки тут же вспыхнуло удовольствие, которое я, само собой, почувствовала.
Гаррет стоял в сторонке и притворялся, будто я его взбесила вопросом, звонила ли «шэ». На самом деле он переживал из-за Рейеса. Как и я.
В дальнем углу сидел Ош и, как старшеклассник, качался на стуле. Пришел и Ангел, но решил остаться рядом с даэвой. Наверное, потому, что, кроме меня, только Ош и мог его видеть.
Даже Артемида нарисовалась и уселась у ног Ангела. Вместе с Ошем они по очереди чесали ее за ушами.
Рядом со мной сидела Джемма, ну а я присвоила кресло Куки за ее же столом, чтобы видеть всех собравшихся, пока буду вводить их в курс дела.
Я уже откашлялась, но Гаррет покачал головой и приподнял веревку, которую держал в руках.
– Ой, точно. – Я глянула на Оша. – Ош, нам придется тебя связать и немножко попытать. Прости.
– Серьезно? – Он встал и снял цилиндр. На красивом лице сияла широкая улыбка. С энтузиазмом девственника в борделе он хлопнул в ладоши и потер от нетерпения руки. – И где мне встать?
– Оставайся на стуле. Только поставь его в центре комнаты.
Кабинет Куки у нас небольшой, но, чтобы связать и пытать Оша, места хватит.
Глаза Джеммы беспокойно распахнулись, когда даэва сел, а Гаррет начал его связывать. Интересно, можно ли назвать здоровым тот факт, что мне резко захотелось посмотреть гейскую порнушку?
Я подошла ближе узнать, крепкие ли узлы вяжет Гаррет. Беда в том, что крепкие узлы для человека и даэвы – это абсолютно разные понятия. Ош может легко выбраться практически из любых неприятностей. Но если от веревок особой пользы не будет, то они хотя бы его притормозят. Результаты трудов Гаррета это гарантировали.
Ош мне улыбнулся:
– Ты будешь за главную, сладенькая? Будешь делать мне больно?
– Может быть.
Он подмигнул, а долю секунды спустя до меня дошло, что я флиртую со своим будущим зятем. Я видела армию Пип. Видела всех, кто войдет в эту армию. Ну, почти всех. И в моих видениях о будущем Ош определенно присутствовал.
Ко мне незаметно подкрался Ангел:
– Я тоже хочу, чтобы меня связали.
Я повернулась к нему и коснулась мальчишеской щеки.
– Что-то мне подсказывает, что веревки просто пройдут сквозь тебя, lindo[9]9
(Исп.) Милый; красивый.
[Закрыть].
– Как раз и проверим, – отозвался он.
Но я едва его расслышала. Как только моя ладонь коснулась щеки Ангела, где-то в затылке я ощутила тепло, а через мгновение по спине разлился жар.
Переполненная надеждой, я резко обернулась, но ничего не увидела. А когда глянула на Оша, он смотрел туда же, куда до этого смотрела я.
– В чем дело? – Я осмотрелась по сторонам. – Что ты видел?
Все веселье как ветром сдуло. Каждый из собравшихся проследил за взглядом Оша, но, естественно, без толку. А Ош, уже полностью связанный, склонил набок голову и серьезно заглянул мне в глаза.
– Почему меня связали?
– Потому что нам пришлось принять меры предосторожности.
Я присела рядом с ним, коснулась связанной руки и ощутила, как под веревками напряглись мышцы. Гаррет шикарно справился с задачей.
– Ош, мне нужно, чтобы ты держал себя в руках, когда я расскажу, что произошло.
Он глянул куда-то мне за спину, а потом снова на меня:
– Думаешь, я ничего не знаю?
Я опять оглянулась, но ничего не увидела.
– В смысле? Ты его видел?
Ош опустил голову.
– Как это случилось?
– Ош, что именно ты видел?
Когда наши взгляды снова встретились, даэва побледнел.
– Я видел его. Всего на мгновение. Он сердитый, дикий и взрывоопасный. – Выражение бледного лица стало недоуменным. – Значит, ты его освободила.
– Чего? Ничего такого я не делала. – Я покачала головой. – То есть я не знаю. – Поднявшись на ноги, я отошла к входной двери, чтобы смотреть куда угодно, лишь бы не видеть обвиняющего взгляда. – Это вышло случайно.
Когда я решилась опять взглянуть на Оша, он снова опустил голову, и даже за черными волосами было заметно, как крепко он стиснул зубы.
– О чем ты думаешь, Ош?
– Ты хоть представляешь, насколько он силен? Что он может натворить одной лишь силой мысли?
– Что ты имел в виду, когда сказал, что я его освободила? Освободила откуда?
– Он бог, сладкая. И он всегда скрывался поблизости. Ждал, когда ему выпадет шанс возвыситься вновь.
– Но ведь он… всегда был богом. И знает об этом уже несколько недель. А я… я отправила его в божественное стекло.
Обалдев, Ош резко выдохнул.
– Я отправила его туда не просто так. Не из… любопытства. Рейес должен был пойти и посмотреть, что за мир скрывается в кулоне. Там были невинные люди. Я сама хотела пойти, но он настоял, чтобы я послала его. Я должна была выждать шестьдесят секунд и позвать Рейеса обратно. Только я не выдержала и стала звать уже через пятнадцать секунд. Но ничего не произошло.
– Продолжай.
– Я все перепробовала, но бесполезно. Ничего не получалось. Ничего… – Я начинала паниковать. Из-за реакции Оша я еще яснее стала понимать, насколько все плохо. – Примерно через час стекло взорвалось, и он вышел оттуда вместе со всеми невинными людьми, которые томились там веками.
Ошеломленное выражение лица Оша сменилось чем-то очень смахивающим на ужас.
– Он открыл проход из адского измерения в этот мир?
– Не знаю. Наверное.
– Когда?
– Три дня назад. Простите, что сразу вам все не рассказала, ребята.
Я осмотрела собравшихся, чтобы узнать их реакцию. Казалось, все не столько волнуются, сколько сбиты с толку. Хотя Куки, похоже, именно волновалась. Единственным исключением был Ангел – мой прекрасный мальчик.
– Надо было сразу все вам рассказать. Но я не знала, что делать. Думала, смогу сама его найти и все исправить.
– И что теперь? – спросил Гаррет у Оша. – Что нам делать?
Следом заговорил дядя Боб, чье терпение быстро испарялось:
– Милая, ты должна всем нам объяснить, что стоит на кону.
Глянув на дядю извиняющимся взглядом, я снова повернулась к Ошу:
– Он все еще Рейес.
– Развяжи меня.
– Нет. – Я бросилась вперед и снова присела перед ним. – Он все еще Рейес, Ош.
Он ошарашил меня таким взглядом, какого я от него еще не видела. В бронзовых глазах сияла жалость.
– Он перестал быть Рейесом, как только вошел в адское измерение, дорогая моя. Развяжи меня.
– Нам нужен план.
– Нам нужно линять к чертовой матери из этого мира.
– Не всем это под силу, Ош.
Уголок красивых губ скривился в ехидной ухмылке.
– Это не мои проблемы.
Его слова меня шокировали. Я бы меньше офонарела, даже если бы он треснул меня по темечку.
– Ты нас бросаешь?
Несколько долгих секунд он смотрел на меня в упор, а потом сжалился:
– Нет, сладкая. Всего лишь хотел, чтобы ты поняла, каково это, когда тебя предают.
Я слегка отстранилась.
– Зачем?
– Чтобы ты начинала к этому привыкать. Он уничтожит и тебя, дорогуша, и все, что ты любишь, начиная с людей в этой комнате.
Куки ахнула.
Джемма подпрыгнула на стуле.
Гаррет отвернулся к окну.
А я покачала головой и убежденно проговорила:
– Нет. Он все еще Рейес. Где-то глубоко внутри он все еще Рейес.
Внезапно веревки, которые сдерживали Оша, упали на пол, как бумажные полоски. Готовясь к драке, Гаррет напрягся. Пусть ему и не победить, но без боя он точно не сдастся.
Ош встал и, взяв за руки, поднял и меня. Мы смотрели друг другу в глаза. Он стиснул зубы, словно собирался вбить в меня хоть каплю здравого смысла.
– Своего мнения я не изменю, Ош.
– Ты пожирательница богов. А значит, можешь разобраться со всем этим дерьмом прямо здесь и сейчас.
Я оттолкнула его и отошла.
Между нами появился дядя Боб, смерил Оша сердитым взглядом и повернулся ко мне:
– О чем он говорит?
– О дурацком пророчестве.
– Не в пророчестве дело, – вмешался Гаррет. – Ты уже проворачивала этот фокус здесь, на Земле.
– Всего один раз, причем понятия не имела, что творю.
