Текст книги "Восьмая могила во тьме (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Даринда Джонс – Восьмая могила во тьме

Перевод – Euphony

Редактирование – RuSa

Худ. оформление – RuSa

Книга скачана с сайта  WorldSelena: www.worldselena.ru  

Аннотация

На беременную Чарли Дэвидсон охотятся двенадцать адских псов, и ей приходится искать спасения в заброшенном монастыре. В заключении проходит месяц за месяцем, и Чарли готова лопнуть… во всех смыслах. Потому что в отражении видит себя размером с кита. К счастью, ее внимание привлекает новое дело об убийстве, произошедшем несколько десятков лет назад на той самой земле, где вся компания нашла убежище. Убита едва связавшая себя обетами монахиня, которую Чарли то и дело замечает в тенях. Всего этого могло бы хватить, чтобы поднять девушке на сносях настроение, но…

Ей запрещено выходить за пределы священной земли. Псам не пробраться на территорию монастыря, но днем и ночью они сторожат границы. Вся команда готова к сражению. Особенно Рейес. Если бы Чарли его не знала, то могла бы поклясться, что он заболел. С каждой минутой он становится все горячее и горячее, и его жар обжигает, как самый настоящий огонь. Вот только Рейес, естественно, утверждает, что чувствует себя прекрасно.

Пока все ищут способ одолеть Дюжину, Чарли жаждет ответов, которые не в силах получить. На помощь приходят друзья, убеждающие ее, что в последнее время людей к ней притягивает не случайно, а по велению огромного и пока непостижимого плана. Впрочем, хорошее настроение длится недолго, ведь очень скоро Чарли ждет сюрприз, который перевернет с ног на голову всю ее бешеную, запутанную, сверхъестественную жизнь…

Благодарности

С каждой книгой приходят новые препятствия и новые возможности, но писать – одно сплошное удовольствие. Тем не менее, мои книги никогда не стали бы такими, какими их знают, без помощи друзей и коллег. Ниже – список потрясающих личностей, которым я бесконечно благодарна.

Александре Макинист: за то, что терпишь меня!

Дженнифер Эндерлин: за то, что тоже меня терпишь! (Без шуток.)

Джози Фридман: за теплые слова и энтузиазм.

Элиани Торрес: за то, что до сих пор не заказала меня киллеру.

Всему «St. Martin’s Press»: за то, что вы такие обалденные.

Всему «Macmillan Audio»: за то, что вы такие шикарные.

Лорелее Кинг: за то, что ты вдыхаешь жизнь в моих героев.

Дане Кроуфорд: за то, что я еще не совсем выжила из ума.

Лэйси Фэйр: за экономию драгоценного времени.

Джованне Кестнер: за смех и слезы.

Терезе Роджерс: за невероятное взаимопонимание.

Робин Питерман: за то, что ты есть! (И за моего нового бойфренда Курта.)

Диди: за историю с трусами :)

Эшли и Риа: за то, что разрешили мне покопаться в вашем детстве.

Гримлетам: за помощь сами знаете в чем. А особенно:

– Патрисии Дешант;

– Дженнифер Коффман Лав;

– Трейси Лэйн;

– Венди Маккол Бек;

– Лоре Харрисон-Берлезон.

Патрисии Уитни: за знак.

Народу из сети: за свет в моем сердце.

Могучим парням Джонсам: за то, что мне есть, ради чего жить.

Читателям: за то, что вы так же сильно любите читать, как и я.

ОГРОМНОЕ ВСЕМ ВАМ СПАСИБО!

 Гримлетам

Для меня большая честь,

что вы находите время читать мои книги,

делиться фотографиями кофе и полуголых мужчин,

отвечать на мои вопросы

и постоянно интересоваться жизнью Чарли и всей ее компании.

Спасибо, спасибо, спасибо!

Глава 1

Иногда охота соленых огурцов.

А иногда – крови какого-нибудь врага.

Сама удивляюсь.

Чарли Дэвидсон

Уже несколько дней подряд у меня в шкафу сидела и бесконечно рыдала в мою же блузку мертвая адвокатесса по налогам. Одеваться по утрам стало, мягко говоря, неудобно. Я бы с радостью избегала наших столкновений, но шкаф у меня всего один. Причем микроскопический. В таких условиях трудно увильнуть от «случайных» встреч.

И все-таки мне нужно было приготовиться к свадьбе, а значит, попасть в шкаф любой ценой. Не могу же я, в самом деле, подвести свою лучшую подругу! Собственно, я и дядю подвести не могу. А именно его жизнь упомянутая подруга решила скрасить до конца совместных дней.

Короче говоря, сегодня был важный день. И принадлежал он только им. Этого дня они ждали с самой первой встречи. Пришлось, конечно, поизворачиваться, но в конце концов я заставила Куки и дядю Боба признаться друг другу в чувствах. И уж точно не позволю никакой адвокатессе свести на нет все мои старания.

Времени почти не оставалось, поэтому, собрав в кулак всю силу воли, я открыла дверь. Свернувшись в жалкий комок, женщина сидела в углу и рыдала, как будто наступил конец света. Впрочем, лично для нее так оно и было. На бейджике, который она носила, когда умерла, было написано «ШЕЙЛА», а ниже – «АДВОКАТ ПО ВОПРОСАМ НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ». Наверное, в момент смерти она участвовала в какой-то конференции, однако сходу определить, почему она умерла, не получалось. Вид у Шейлы был потрепанный. Шоколадного цвета волосы спутаны, когда-то тугой пучок съехал набок. Но это могли быть последствия нападения. Если, конечно, на нее действительно кто-то напал, и дело не в парочке лишних мохито на вечеринке после официальной части.

В общем, узнать причину смерти я могла, только поговорив с адвокатессой. Бог свидетель, я пыталась. Несколько раз. Но она все ревела и ревела, не давая и слова вставить. А ведь я могла сказать Шейле, что вижу ее, потому что родилась ангелом смерти. Что могу помочь найти того, кто виноват в ее гибели. Что она может перейти через меня, когда будет готова, и встретиться с ушедшими из жизни родственниками.

Большинство людей сразу после смерти отправляются либо вверх, либо вниз, но некоторые остаются. Многих держат неоконченные дела, прямо как призраков и духов из народных сказок, но есть и такие, чья смерть была крайне болезненной. В подобных случаях энергия цепляется за земную реальность и не дает людям идти дальше, пока они не излечатся.

И тут на сцену выхожу я. Помогаю призракам всеми силами. Нахожу их убийц, исправляю ошибки, передаю послания любимым. Иными словами, делаю все, чтобы они могли исцелиться и перейти на ту сторону. Через меня. Точнее – через мой свет. Говорят, он настолько яркий, что мертвые видят его из любого уголка земли. Но Шейла пока ни разу не заговорила, а значит, в данный момент я ничем не могла ей помочь.

Как можно осторожнее я вытащила светло-коричневое платье подружки невесты прямо сквозь трясущиеся плечи адвокатессы и погладила ее по темноволосой голове:

– Извини.

Шейла испустила еще один горестный вопль, и я поскорее закрыла дверь. Слава богу, дверь сделана на совесть.

– Чего смотришь? – Я повернулась к Артемиде – мертвой ротвейлерше, которую высшие силы назначили мне в хранители.

С тех пор как по мою душу отправили двенадцать злобных адских псов, Артемида таскалась за мной повсюду. А теперь сидела рядом, навострив уши, и, с любопытством наклонив голову вбок, коснулась лапой дверцы шкафа.

– Я пыталась с ней поговорить. – Подойдя к зеркалу в полный рост, я приложила к себе платье. – Она только воет и воет.

Чтобы разгладить беспокойную складку между бровями, я потерла лоб. Платья для подружек невесты, как правило, глаз не радуют, но это было не самым худшим на свете. И выглядело бы намного лучше, не будь оно размером с Крайслер-билдинг. А все потому, что я готовилась произвести на свет девочку, которой, согласно пророчествам, предначертано спасти мир. Но этим утром волновало меня кое-что другое.

Быть подружкой невесты – большая честь. Кроме прочего, в мои обязанности входило убедиться, что невеста явится на свадьбу. А Куки еще не приехала. Наверное, всему виной третья «Маргарита», которую она опрокинула в себя вчера вечером. А может быть, и девятая. Да уж, эта барышня отжигала не по-детски. В ее защиту, пила Куки за двоих. Из-за беремчательности мне пришлось пить газированный виноградный сок. Эффект, конечно, совсем не тот, но было весело наблюдать, как моя сестра и лучшая подруга орут песни из сериалов, прикидываясь Кристофером Уокеном.

Я уже набрала Куки, чтобы спросить, где ее носит, как вдруг со стороны двери в спальню услышала глубокий соблазнительный голос:

– Совсем не в твоем духе закрывать дверь перед носом у страдающей мертвой  барышни.

Артемида звонко гавкнула и прыгнула к двери, виляя купированным хвостом от неописуемого восторга.

Я развернулась и уставилась на мужа – невозможно прекрасное сверхъестественное создание, выкованное в пламени греха в самом сердце ада тем самым существом, от которого мы сейчас скрывались. Насколько нам было известно, Дюжину адских псов, самых злых и кровожадных тварей во вселенной, послал именно Люцифер, отец Рейеса. И послал не просто так, а чтобы нас уничтожить. Единственным нашим спасением была земля, по которой мы ходим. Освященная земля, куда путь адским псам заказан. Поэтому сейчас мы жили в монастыре. Его давным-давно забросили, но святая земля никуда не делась.

Стоит сказать, что торчали мы тут уже кучу месяцев, а все потому, что не горели желанием оказаться разорванными на куски зубами адских псов, которые днем и ночью патрулировали границы. Нашей работой было штудировать древние тексты и пророчества, чтобы найти хоть какую-то подсказку, как избавиться от злобных тварей. Однако под угрозой находились только мы с Рейесом. Похоже, именно нами песики хотели позавтракать в один прекрасный день. А все остальные преспокойненько приезжали и уезжали. Наверное, этим и объяснялось то, что невеста не торопилась готовиться к свадьбе. На все про все имелось еще несколько часов, но я почему-то думала, что Куки явится в монастырь, едва забрезжит рассвет, начнет меня будить и требовать сделать ей прическу. Кстати, одному богу известно, что из этого может выйти.

Как бы то ни было, на нынешнюю компанию я бы не стала жаловаться ни за какие коврижки. В последнее время при одном лишь появлении слегка взъерошенного Рейеса в венах кипела кровь, и учащался пульс.

Он наклонился погладить Артемиду, почесал ее напоследок за ушами и, изогнув бровь, кивнул на шкаф из набора для Барби. Я посмотрела туда же. Шкаф был сделан для человека, у которого минимум мирских пожитков. То бишь для монахини. Пусть я теперь жила в монастыре, но монахиней меня нельзя назвать даже с натяжкой. И доказательством этому служил огромный живот.

До меня добрался фирменный, обжигающе горячий жар Рейеса – побочный эффект от того, что его создали в адском пламени, и я снова повернулась к нему. Густые непослушные волосы, по которым вечно плачут ножницы, вились над воротником и вокруг ушей. На Рейесе до сих пор была рубашка, которую он надел вчера вечером. Под расстегнутыми пуговицами проглядывала широкая грудь, на которой лежали скрещенные руки. Рукава были закатаны по локти, открывая глазам мощные жилистые предплечья. Дальше шел твердый, как камень пресс, а еще ниже – стройные бедра. Прислонившись плечом к косяку, Рейес дал мне возможность впитать его образ с ног до головы. Потому что прекрасно знал, что я, как всегда, приду в дикий восторг, плоды чего он пожнет чуть позже.

Я разглядывала его неторопливо, наслаждаясь каждой секундой, и только после того, как налюбовалась, посмотрела ему в глаза. Намек на улыбку смягчил жесткую линию губ. Глубокие омуты карих глаз сияли из-под темных спутавшихся ресниц, как будто Рейес только что проснулся. Как будто и не догадывался, как притягательно выглядит.

Я бы с радостью списала его вид на мальчишник, который они вчера устроили для дяди Боба, но такой вид у Рейеса был уже несколько недель. Уставший. Растрепанный. И до чертиков сексуальный. Ей-богу, мне нравилось, но я всерьез начинала волноваться. Обычно он становился горячее, когда исцелялся от ран. Но теперь его жар усиливался день ото дня, а ведь никаких травм Рейес не получал уже давно. Я и месяца не проходила беременной, как мы переехали в монастырь и с тех пор торчали на святой земле. Это произошло почти восемь месяцев назад, и за все время в нас ни разу не тыкали ножами, не стреляли, и никто не пытался раскатать нас по асфальту. Надо хорошенько за ним присматривать. То есть я и так присматриваю, но, видимо, придется стараться усерднее.

– Минуточку! – Я бросила в Рейеса платье цвета корицы. – Ты не должен меня видеть до свадьбы.

Он широко улыбнулся, показав поразительно белые зубы:

– Я всегда думал, что это относится исключительно к невесте.

– И то правда.

Рейес опять указал на шкаф вопросительным взглядом, и я решила тоже задать ему вопрос:

– Ты в курсе, сколько раз я пыталась с ней поговорить? А она только ревет и ревет. Даже передохнуть не останавливается, не говоря уже о том, чтобы ответить. И почему вообще мне достался этот шкаф?

Улыбка стала шире.

– Потому что в этой комнате другого нет.

Рейес прав. Ему пришлось занять шкаф в соседней комнате, но это ничего не меняет!

– Если хочешь, я с ней разберусь, – предложил Рейес.

– Нет, я не хочу, чтобы ты с ней разбирался. Минуточку… А ты можешь?

– Только попроси.

Как ни печально, я об этом задумалась. Рыдания Шейлы высасывали все соки, как налоги. Может быть, потому, что она была адвокатом по налогам. И все-таки слышала я ее только тогда, когда открывалась дверь.

– Только посмотри! – Я подошла к шкафу, открыла его, и по комнате разнесся громкий вопль. Стоило шкаф закрыть, как воцарилась тишина. Можно было услышать, как поют сверчки. Образно выражаясь. – Обалденная дверь!

Убедительности ради я несколько раз открыла и закрыла шкаф.

– Тебе надо чаще выходить из дома.

– Вот и я о том же. Убила бы за шанс повидать восхитительный интерьер «Мачо Тако».

Ни один мускул на лице Рейеса не дрогнул, но я почувствовала, как его захлестнуло сожалениями.

Оставив в покое дверцу шкафа, я расправила плечи и пошла к Рейесу:

– Даже не думай.

Он отлепился от косяка и стал ждать, когда я окажусь в его объятиях. Жар шепотом прошел по моей коже и искупал в родном тепле. Одна рука легла мне на спину, а вторая – на живот, ласково поглаживая Пип, которая росла во мне уже почти девять месяцев. По-моему, ей давно было пора появиться на свет, но акушерка, которую нанял Рейес, говорила, что дочь родится, когда посчитает нужным. Судя по всему, мы с Пип жили в разных часовых поясах.

– Слышишь? Не смей об этом думать, – повторила я, изобразив строгое выражение лица. – Мы все сделали правильно. И теперь у нас есть почти вменяемый план, как выбраться из этой передряги, когда родится Пип. Если звезды сойдутся, то план вполне может сработать. К тому же у меня была уйма времени попрактиковаться в том, как быть ангелом смерти дефис сверхъестественным существом. А еще я многое узнала. Например, почему мне никогда в жизни не быть монахиней. Маленькие шкафы – однозначно не мое. Во всем этом нет твоей вины.

– Не твой же отец хочет нас убить, – начал Рейес и тут же замолчал, когда понял, что сказал. – Извини. И в мыслях не было…

– Не говори глупостей, – отмахнулась я. За несколько дней до того, как мы нашли приют в монастыре, мой папа погиб, и я до сих пор искала его убийцу. Точнее искал мой дядя, детектив полиции Альбукерке, а я помогала, как только подворачивался шанс. – Рейес, ты не виноват ни в том, что твой отец злобный гад, ни в том, что по эту сторону Марса его ненавидят больше всех на свете.

– Это не совсем правда. – Я молча смерила Рейеса вопросительным взглядом, и он объяснил: – Не все верят в дьявола.

– Тоже верно.

Спорить с Рейесом по поводу его же отца я не собиралась. Он и так чувствовал себя виноватым из-за того, что папаша готов на все, лишь бы нас убить. Вернее убить Пип. Согласно пророчествам, именно ей предначертано сокрушить Сатану. Снова и снова я старалась убедить Рейеса, что он ни в чем не виноват, но все без толку. Поэтому, как всегда, сменила тему:

– Не узнал, почему на лужайке столько призраков?

Уже с неделю покойники собирались там, где была бы лужайка, будь монастырь обычным домом. На лице Рейеса так быстро мелькнуло беспокойство, что я чуть не пропустила. Но все-таки заметила.

– Нет.

В последнее время он постоянно беспокоился. Я понимала, что сложившаяся ситуация его доканывает, и не могла не думать о том, что он наверняка снова чувствует себя заключенным. Десять лет Рейес просидел в тюрьме за преступление, которого не совершал. И вот опять оказался заперт в четырех стенах. Точнее мы оба были заперты. Оба были узниками, застрявшими в монастыре. Само собой, я потихоньку сходила с ума, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как чувствовал себя Рейес. И все же, стоит только ступить за невидимую черту, отделяющую святую землю от остальной территории, и с половиной ноги можно сразу же попрощаться.

С Дюжиной нам уже приходилось бороться. Не сказала бы, что мы прямо-таки проиграли, но уж точно и не победили. Псы вернулись, и на этот раз стали еще злее, чем раньше. Доказательством было яростное рычание, которое я слышала всякий раз, когда подходила к границе. О да, им хотелось отщипнуть от меня кусочек, да побольше. Хотя… их можно понять. Задница у меня что надо. То есть была такой.

Я вернулась к зеркалу и снова приложила к себе платье, которое пришлось расшить, потому что мой зад рос пропорционально животу. Рейес был рядом. Теплая ладонь лежала у меня на спине, облегчая надоевшую боль. И вообще его жар был очень кстати, особенно сейчас, когда по ночам становилось все холоднее и холоднее.

– Они со мной не разговаривают, – сказала я, пытаясь понять, всегда ли мне шел цвет корицы. Вдруг я этого просто-напросто не знала? Платье классно подходило к моим глазам цвета янтаря, в котором погиб смертью храбрых комар из «Парка Юрского периода», но все-таки из-за его оттенка я выглядела чуточку мертвее, чем хотелось бы. – Я о призраках на лужайке. Все время думаю, что им нужно помочь перейти, но они только и делают, что смотрят вперед с пустыми лицами. Может, они зомби? – Я покрутилась перед зеркалом. – Короче говоря, они меня беспокоят.

Рейес прижался ко мне сзади и стал растирать плечи. Ей-богу, я начинала верить, что у него волшебные руки. Зуб даю, он и есть тот волшебник, о котором пела группа «Heart». Вряд ли на свете есть что-то приятнее. В трудные дни, когда Пип буйствовала, эффект от рук Рейеса вполне мог составить конкуренцию оргазму. Хотя нет, это я загнула. С оргазмом ничто не сравнится. Но ощущения очень-очень близкие, честное слово.

Рейес наклонился, и теплое дыхание согрело мне щеку.

– Ты яркая.

– Я знаю, но…

– Серьезно, ты очень яркая.

Я рассмеялась и повернулась к нему:

– Я знаю, но…

– Да нет же. – В его глазах сияли веселые искорки. – Ты ярче, чем обычно. Твой свет сейчас настолько яркий, что проникает во все углы.

Ну конечно! Кому, как не Рейесу, об этом знать? Я-то свой свет не вижу. Хотя, наверное, так даже лучше. Иначе как бы я делала макияж, если бы видела только яркий свет? Минуточку! Не только Рейес видел эту яркость. Были и другие. Призраки, например. И Ош – наш, так сказать, сосед. Он же даэва, демон-раб, который сотни лет назад сбежал из ада. Видел свет и Квентин – глухой паренек, которого мы приняли в свою компашку, и который кучу времени проводит с Эмбер, дочерью Куки. А еще Пари – одна из моих лучших подруг. И Ангел – мой мертвый тринадцатилетний напарник и лучший в мире детектив.

Поняв, скольких людей достает моя превышающая все нормы яркость, я поморгала:

– Ну почему никто мне об этом не говорил?!

Рейес пожал плечами:

– По-моему, тут вряд ли можно чем-то помочь.

– Верно.

– Тогда зачем поднимать эту тему?

– Затем, что это важно. Может быть, для такой яркости есть причина. Вдруг я болею?! – Я потрогала лоб, щеки, грудь. Потом положила себе на грудь ладонь Рейеса и с самым невинным на свете видом спросила: – Как по-твоему, у меня температура нормальная?

Его лицо тут же потемнело. Взгляд опустился на Угрозу и Уилл Робинсон, то бишь на моих девочек. С Рейесом это частенько бывает. Видимо, взгляд в таких ситуациях он контролировать не умеет. Впрочем, Угрозе и Уилл его внимание нравится.

– Не надо меня провоцировать, – сказал он севшим голосом.

Вспыхнула искра желания, и внизу живота разлилось тепло.

– Вообще-то, учитывая, что мы женаты, только тебя мне и надо провоцировать.

Теплые пальцы осторожно сжали мне горло, и Рейес мягко подтолкнул меня к зеркалу. Сердце пустилось вскачь, но не из-за того, что он делал, а из-за похоти, которая разгорелась в нем бушующим пожаром. Из-за тьмы, разлившейся в глазах. Из-за того, как сурово сдвинулись брови и как чувственно приоткрылись губы. Внутри все сжалось, когда теплая ладонь скользнула под футболку. Пальцы сдавили затвердевший сосок, и меня ослепило вспышкой неописуемого удовольствия.

– Я приехала! – раздался внизу голос Куки, которая уже поднималась по лестнице и явно нуждалась в передышке.

От того, что нас прервали, я чуть не разревелась. Пальцы на шее сжались крепче и приподняли мою голову выше.

– Позже продолжим, – шепнул Рейес.

– Обещаешь? – все еще разыгрывая невинность, спросила я.

Его губы накрыли мои, а мгновение спустя горячий язык оказался у меня во рту. Колени превратились в желе, и я напрочь разучилась дышать. За долю секунды до того, как появилась Куки, Рейес оторвался от меня, подмигнул и отошел к окну. Все еще переживая последствия поцелуя, я чуть не грохнулась.

В спальню вихрем ворвалась Куки Ковальски – моя помощница и подруга в одном лице:

– Я уже тут!

Только через пару секунд мне наконец удалось оторвать взгляд от мужа. Короткие черные волосы Куки были выпрямлены с одной стороны, из-за чего вся она казалась какой-то перекошенной. Одежда диких, как всегда, цветов сидела как попало. С одного плеча свисал фиолетовый шарф и норовил вот-вот упасть на пол. По бытующим в обществе стандартам, Куки считалась крупной женщин, но такие габариты были ей к лицу. Она обладала красотой и уверенностью в себе, которые подошли бы самой настоящей графине. Разве что слегка эксцентричной и готовой бросить вызов моде. Правда, сегодня Кук больше смахивала на измотанную посудомойку.

Подавив улыбку, я с укором постучала себя пальцем по голому запястью:

– Давно пора, дорогуша.

Громко ахнув, Куки глянула на часы и от облегчения опустила плечи.

– Чарли, черт тебя дери! До свадьбы еще куча времени.

– Я в курсе. – Я подошла ближе, глядя, как она складывает сумки на скамейку в изножье кровати. – Но мне нравится держать тебя в тонусе.

– Есть такое дело, но не переживай. Рядом с тобой я как заряженное ружье.

– Вот и славненько. – Я заглянула в одну из сумок. – Кстати, хотела еще раз поблагодарить тебя за то, что согласилась устроить свадьбу здесь.

– Шутишь, что ли? – отмахнулась Куки. – Это идеальное место! У кого будет свадьба в историческом монастыре, который стоит посреди дремучего леса, раскрашенного осенними красками? У меня, вот у кого! – Она быстренько стиснула мое плечо. – Я в восторге, солнце, честное слово.

– Я рада.

– К тому же, – продолжала подруга, вытаскивая из сумки что-то розовое и пушистое, – так ни тебя, ни Рейеса во время церемонии не разорвут в клочья адские псы. А мне бы очень хотелось пережить сегодняшний день без пятен крови на свадебном платье.

– Ну конечно, все всегда вертится вокруг тебя! – наигранно воскликнула я, и Куки рассмеялась.

Значит, с одним заданием я справилась.

Вытащив какую-то ленту, она наконец заметила взъерошенного Рейеса.

– Я же вам не помешала?

Он повернулся, но совсем капельку, чтобы не демонстрировать ей очевидное свидетельство того, чему именно она помешала.

– Вовсе нет, – сказал он и кивнул на окно. – Мы говорили о призраках, которые…

– Которые давным-давно перешли на ту сторону, – влезла я, чтобы он не совершил огромную ошибку, и фыркнула: – Ты не поверишь! Их уйма! Миллионы, если не миллиарды.

Прекратив копаться в очередной сумке, Куки медленно, выверяя каждое движение, повернулась ко мне:

– Там… – Голос оборвался, она откашлялась и начала заново: – Там, на улице, в смысле на лужайке, стоят покойники, да?

– Чего? – отмахнулась я. Ну да, это же всегда срабатывает. – Пф-ф! Нет там никаких покойников! С чего им… В смысле что им делать на луж…

– Чарли, – укоризненно перебила Куки. Из-за похмелья ее голос звучал низко и подозрительно сексуально.

Я прикусила язык, мысленно ругая себя на чем стоит. Ну почему, почему я не умею выпутываться из таких ситуаций? Сегодня у Куки свадьба, а значит, у нее и так нервы на пределе. И без новостей о том, что в список приглашенных минуту назад внесли толпу призраков.

– Да там всего-то парочка! – сказала я и с самым беспечным на свете видом подошла к Рейесу, чтобы выглянуть в здоровенное окно.

Да уж, я та еще лгунья. Перед монастырем стояла как минимум сотня покойников. Никто из них не говорил ни слова, не шевелился и даже не моргал. Свадьба, надо признать, будет самая жуткая на свете. Слава богу, внутрь призраки не заходили, но церемония пройдет на небольшой полянке сразу за монастырем, а там я их тоже ни разу не видела. Ну, почти ни разу.

Рейес наклонился и прошептал мне на ухо:

– Ты стоишь слишком близко. От этого все только хуже.

Я глянула вниз и, заметив очевидную выпуклость в области ширинки, покраснела. Но Рейес прав. Сейчас не самое подходящее время.

– Извини, – шепнула я в ответ и снова повернулась к Куки. – Что у тебя в руках?

Кук стояла у второго окна, и я молча порадовалась, что она не видит призраков.

– Привезли занавески для детской, – рассеянно ответила она.

– Ух ты! – Я подскочила ближе, отобрала у нее пакет и вытряхнула огромный клубок розовой тафты. А потом попробовала сменить тему: – Очень надеюсь, что будет все-таки девочка.

– Само собой, будет девочка, – весомо заметила Куки, оглядывая окрестности. – Все пророчества об этом говорят. Где они?

– Пророчества?

– Покойники.

– А-а, ты об этом… – Я посмотрела на увядающую землю. За месяц трава совсем пожелтела, а деревья переоделись в ярко-оранжевые, золотые и красные осенние наряды. – Сейчас их нет, – опять соврала я и добавила очередной грех к списку тех, что совершала в доме Господнем. – Нравится им играть в прятки. Серьезно, они как будто помешаны на этих играх.

Я украдкой покосилась на Куки, переживая, что она мне не поверит, но ее взгляд уже был прикован к кое-чему другому. Точнее к отражению Рейеса в окне. Рубашка все еще была расстегнута. Белая ткань резко контрастировала со смуглой кожей. На широкой груди бугрились мышцы, и даже в отражении виднелись тени между обалденными кубиками пресса.

– Боже правый! – бархатным голосом выдохнула Куки.

– Поддерживаю, – согласилась я.

Не меньше минуты мы обе таращились на Рейеса, пока до него не дошло, чем именно мы занимаемся. Так и не сумев скрыть широкую улыбку, он опустил голову, откашлялся и заявил, что в душ пойдет первым.

– Понятия не имею, как ты справляешься, солнце, – пробормотала Кук, когда он ушел.

Общий душ находился дальше по коридору и представлял собой примитивную версию душа у меня дома. От одной только мысли о том, как по плечам Рейеса бьют струи воды и стекают по спине, меня слегка затрясло.

– Справляюсь с чем? Не лапаю его при каждом удобном случае?

– Нет. То есть да, но я о том, как ты умудряешься в его присутствии сохранять абсолютное спокойствие. – Куки присела на подоконник. – Я вот и близко не сверхъестественное существо, но даже я ощущаю его силу… и невероятное притяжение. Бред несу, да?

– Ничего подобного. Ты чертовски верно все описала.

– В нем есть что-то первобытное, но в то же время неземное.

– И? – рискнула уточнить я, потому что Куки редко говорила подобные вещи просто так.

– Я за него переживаю. То есть меня тревожит, каким он станет отцом.

От удивления я застыла и расправила плечи:

– В каком смысле? – Но возможный ответ уже нарисовался в мыслях, и я почувствовала, как у меня округляются глаза. – По-твоему, он будет плохим отцом?

Я развернулась к двери, чтобы удостовериться, что Рейес действительно вышел из комнаты.

– Нет, – усмехнулась Куки. – Я боюсь, что он будет рубить позвоночники направо и налево каждому, кто разобьет сердце нашей девочке.

– Вот оно что! – Я облегченно выдохнула, но тут же подумала, что подруга озвучила очень логичную мысль. – Блин, а ведь ты права! Я об этом даже не задумывалась…

– Наверное, вам стоит заранее обсудить линию поведения по поводу ее свиданий. И поскорее. Надо успеть до того, как ей исполнится пять лет.

– Пять?! – взвизгнула я. – Почему именно пять?

Куки терпеливо улыбнулась, как будто разговаривала с умалишенной:

– А ты когда начала интересоваться мальчиками?

– Вот гадство!

– О том и речь.