Текст книги "Пятая могила по ту сторону света (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Глава 2

Я собираюсь жить вечно. Пока получается.

Надпись на футболке

Как только я услышала выстрел, мир замедлился, как это бывало и раньше. До меня дошло, что, схватив Куки за руку, Тидвелл развернул пистолет так, чтобы дуло целилось прямо мне в сердце.

Ну конечно. Куда же еще ему целиться?

Я бежала вперед, но, когда замедлился мир, тоже притормозила и успела заметить, как из пистолета Куки вылетает пуля – буквально в нескольких сантиметрах от меня, а позади нее – маленькая вспышка огня. Пуля метила прямо мне в грудь, а я пыталась от нее уклониться.

Однако здесь время течет по-другому. Гравитация действует иначе. Законы физики не работают. Пуля медленно пробиралась вперед, я изо всех сил старалась переместить свой вес с ее пути, но, похоже, только и могла, что смотреть на летящую ко мне угрозу.

Краем глаза я видела зарождающуюся панику на лицах многих посетителей. Одни из них как раз поднимали руки, чтобы прикрыться. Другие по-прежнему пребывали в неведении и смотрели на нас с умеренным любопытством. А третьи, в основном копы, уже начали действовать. Их лица были совершенно спокойны, потому что годы тренировок всегда берут верх.

Пуля по-прежнему приближалась, сантиметр за сантиметром. Нагретый трением воздух вокруг нее рябил. Мне нужно было больше времени. Чтобы понять, что делать. Чтобы понять, как увернуться от пули. В прямом смысле. Чувствуя себя так, будто плыву в цементном растворе, я, кое-как оттолкнувшись от плеча Куки, подалась назад – туда, откуда прибежала. Но недостаточно быстро. Если мир сейчас вернется, пуля попадет мне прямо под левую ключицу. К сожалению, надолго задерживать время я не умею. У него есть дурацкая привычка возвращаться прямо в лоб, словно кто-то отпустил растянутую резинку. В общем, тогда, когда я меньше всего этого ожидаю.

Когда я уже почувствовала, что едва удерживаю время, – пуля прошла очередной сантиметр так быстро, что я и не заметила, звуки стали просачиваться мне в уши, как поцарапанные места на пластинке, – появилась большая мужская рука и убрала пулю куда-то в сторону. На меня пролился теплом знакомый, как солнце, жар. Другая рука легла мне на затылок, и Рейес Александр Фэрроу прижал меня к себе, пряча пулю в ладони.

Это были самые прекрасные руки на свете. Сильные, с проступающими сквозь кожу венами предплечья. Холмы и долины хорошо развитых бицепсов. Широкие, мощные плечи под футболкой цвета хаки.

Мой взгляд поднимался все выше и выше, пока я не заглянула в лицо ангела. Ну или падшего ангела. Хотя точнее в лицо сына падшего ангела. Так уж вышло, что папаша Рейеса – враг номер один всего человечества, самый первый и самый прекрасный из всех падших с небес ангелов. Люцифер. А Рейес был создан в аду. Буквально выкован в пламени греха. Что, конечно же, объясняло его привлекательность.

В темных глазах искрилось веселье, когда он спросил:

– Опять?

Мой рыцарь в сияющих доспехах. Когда-нибудь я научусь сама спасать собственную задницу. Тогда мне не придется быть обязанной людям. Людям вроде сына Сатаны.

С трудом поборов первобытные порывы, которые переполняют меня всякий раз, когда рядом оказывается Рейес, я сказала так беззаботно, как только сумела:

– У меня все было под контролем.

Его губ коснулась порочная ухмылка. Наверное, одна из тех, что он унаследовал от своего порочного отца. И я вдруг поймала себя на том, что второй раз за вечер стараюсь не пустить слюни.

Рейес посмотрел на царящий вокруг хаос:

– Да уж вижу. Что у нее с языком?

Прекратив на него пялиться, я взглянула на Куки. Исказившиеся в ужасе черты лица застыли, а между зубами выглядывал кончик языка.

– Боже мой! Камера в телефоне сейчас работает? Я просто обязана запечатлеть этот момент. – Такой фоткой я могла бы годами ее шантажировать.

Рейес рассмеялся. От глубокого богатого смеха у меня по спине поползли мурашки.

– Вряд ли.

– Гадство. Таких моментов можно всю жизнь ждать и не дождаться. – Я снова посмотрела на него, на невероятно длинные ресницы и сказала: – Пуля летела очень быстро. Что будет с твоей рукой, когда вернется время?

Его взгляд опустился к моим губам и задержался там на долгих несколько секунд, и только потом Рейес ответил:

– Скорее всего пуля пройдет насквозь.

Такой честности я совсем не ожидала.

И тут появилась ямочка на щеке.

– Не волнуйся, Датч. Бывало и хуже.

Он прав. Бывало и хуже. Намного хуже. Но когда уже наступит перебор? Почему он постоянно должен терпеть из-за меня боль? Из-за того, что я вечно влипаю в неприятности?

Рейес поднял голову:

– Сейчас начнется.

И началось. Время вернулось с таким грохотом, будто в бар врезался товарняк. От звука все внутри меня сотряслось. Сила, сравнимая с ураганом, вышибла из меня дух, бросив задыхаться.

Словно мы оказались в самом сердце торнадо, Рейес крепко прижимал меня к себе, пока мы с ним не очутились на той же отметке пространственно-временного континуума, что и все остальные. Потом отодвинул на расстояние вытянутой руки, продолжая держать за плечо, чтобы я не грохнулась. В помещении воцарилась настоящая какофония из криков и визгов. Люди прятались, пытались убежать. Несколько посетителей укрылись за барной стойкой, а пара зашедших передохнуть после смены копов прижали Тидвелла и Куки к полу.

Тидвеллу это вряд ли понравится, зато Куки будет наслаждаться каждой секундой того, как ее будет обыскивать сексапильный коп. Такая вот она у меня потаскушка.

Когда еще один коп двинулся ко мне с теми же намерениями, Рейес дернул меня в сторону, убрав с дороги, и одним плавным движением, использовав инерцию самого копа, влепил его в пол. Причем проделал это так быстро, что, если бы до этого дошло, никто не смог бы рассказать, что именно случилось. Поскольку коп был в штатском, вряд ли Рейеса обвинят в нападении на офицера при исполнении. Вот только этого конкретного копа я узнала, как узнало его и большинство полицейских, пришедших сегодня в бар. Это был почти друг.

Пока Рейес никому не причинил настоящего вреда, я схватила его за руку:

– Рейес, погоди.

Он застыл, но продолжал прижимать Тафта к полу коленом, вдобавок заломив ему руку за спину.

Тафт что-то пробурчал и, понятия не имея, кто размазал его по полу, попытался освободиться. Пока он извивался так и сяк, Рейес без всяких видимых усилий даже не шелохнулся. Я присела рядом с офицером. Скорее всего он шел ко мне, чтобы защитить,  а не обыскать или вроде того. Потому что мы с ним, если можно так выразиться, дружим.

– Все в порядке, – сказала я Рейесу. – Он коп.

Судя по выражению лица, на Рейеса мои слова не произвели никакого впечатления. Мне пришлось наградить его гневным взглядом, чтобы он хоть немного ослабил хватку. Само собой, я знала, что Рейесу плевать, коп Тафт или нет. Но мне хотелось, чтобы Тафт поверил, будто если бы Рейес знал, то не шмякнул бы его на пол, как мешок с картошкой.

– Как ты там, Тафт? – спросила я, подталкивая Рейеса плечом.

В конце концов с нарочитой медлительностью он отпустил Тафта.

Получив немного свободы, Тафт отпихнул от себя Рейеса и поднялся на ноги. Рейес тоже выпрямился в полный рост. Чувственные губы с трудом сдерживались, чтобы не растянуться в ухмылке, когда Тафт подошел и встал с ним буквально нос к носу.

Я уже собиралась влезть между ними, но меня отвлекла какая-то возня. Куки вела себя тише воды, ниже травы. Один из копов наклонил ее над столом и завел руки за спину. А Тидвелл боролся с офицерами и продолжал в том же духе, даже когда они сказали ему, кто они такие. От злости его лицо стало просто пунцовым. Впрочем, офицерам без особого труда удавалось держать его на полу. Судя по всему, с интеллектом Тидвелла могла посоревноваться только кухонная утварь. Зато гонора у него хоть отбавляй. Он знает, что нас подослала миссис Тидвелл. Что он с ней сделает? Грозит ли ей теперь опасность?

Народ постепенно успокаивался, и внезапно все взгляды обратились ко мне. Как будто я одна во всем виновата. Я подняла руки, чтобы всех заверить, что на юго-западном фронте все тихо.

– Не волнуйтесь, – сказала я, тряся ладонями, – Куки прекрасно стреляет. Никто из вас не подвергался опасности.

Если в аду есть специальное место для лжецов, я точно попаду туда.

Я оглянулась посмотреть, не развязали ли Рейес с Тафтом Третью мировую, и увидела, как в бар заходит дядя Боб. Воротник расстегнут, галстук ослаблен, брови сдвинуты от любопытства.

Он направился было ко мне, но вдруг заметил копа, который прижал Куки к столу. Это был тот самый, который чуть раньше назвал ее куколкой.

– Иисус в мультиварке, Смит, ну-ка быстро отпусти ее.

Смит послушался, принялся в знак извинений отряхивать Куки и расправлять на ней одежду, но огрызнуться не забыл:

– У нее был пистолет. Он выстрелил, когда этот мужик ее толкнул.

– А все потому, что он на меня напал, – Куки ткнула пальцем в Тидвелла. Тот все еще барахтался под весом какого-то копа. – Козел.

Дядя Боб не просто встревожился. Диким огнем по нему пронеслась ярость. Мне даже страшно было представить, о чем он подумает, когда узнает, что это я втянула Куки в ситуацию, где ее чуть не пристрелили. Наверное, я все-таки забуду об этом упомянуть.

– Кто-нибудь пострадал? – спросил дядя Боб, и все заозирались по сторонам.

Несколько посетителей даже похлопали по себе на всякий случай, а потом все дружно покачали головами.

Первым заговорил Тафт.

– На этот раз я все спущу на тормозах, – сказал он Рейесу, подступая еще ближе, – но если когда-нибудь…

– Тафт!!!

Поскольку все и так были взвинчены, каждый в баре подскочил от неожиданности, когда дядя Боб заорал на своего коллегу. Даже Тафт. Обойдя опрокинутый стул, дядя Боб схватил Тафта за руку и оттащил от Рейеса. Всей правды о Рейесе он не знает, но ему известно достаточно, чтобы не связываться с ним, пока есть выбор.

– Почему бы тебе не порасспрашивать народ? Вдруг найдутся надежные свидетели того, что произошло.

Нехотя кивнув, Тафт отошел к компашке, забившейся в дальний угол. Я была рада. Выглядели они до смерти напуганными.

С улицы послышались сирены, и в бар один за другим набежали новые копы. Я поскребла пальцами лицо. Папа меня убьет. Для бизнеса все это добром не кончится.

– Теперь ты! – рявкнул дядя Боб, или Диби, как его знают на форумах для взрослых благодаря вашей покорной слуге, и указал на меня: – Даже не думай сейчас сбежать.

Я ткнула себя пальцем в грудь:

– Я? А я тут причем? Это Куки начала.

Куки громко ахнула.

Диби наградил меня сердитым взглядом.

Тафт оглянулся и покачал головой.

А Рейес прислонился спиной к стойке, сложил на груди руки и смотрел на меня изучающим взглядом из-под неимоверно длинных ресниц. Ну почему мужикам достаются такие обалденные ресницы? Это же просто несправедливо! Как заоблачные цены на дизайнерскую обувь. Или целые голодающие народы.

Я подошла к нему, надувшись, как ребенок, которого поставили в угол, и тоже прислонилась к стойке. Приближаться сейчас к Куки я не собиралась. Ее окружила толпа матерых копов, пребывавших на пике адреналинового всплеска. Я бы царапала зубами пол, даже не успев сказать «Привет, Кук! Как все прошло?».

Сунув в карман наушник, я заметила, что Дафф исчез. Понять его можно. Правда, вряд ли ему могла бы навредить шальная пуля. С самым беспечным видом, на какой только была способна, я взяла Рейеса за правую руку и раскрыла его ладонь. Он позволил мне это сделать, наблюдая за каждым моим действием. На ладони и пальцах кожа была шершавой. Отчасти из-за проникающего ранения и отчасти от ожога. Видимо, пуля и правда закончила свой путь, когда вернулось время. Иначе никак. Такая энергия не испарится в никуда только потому, что мне так захотелось. И, хотя Рейес быстро исцелялся, он не был пуленепробиваемым.

– Рейес, мне очень жаль, – сказала я, закрыв лицо рукой.

В последнее время он из-за меня, мягко говоря, натерпелся. Не последнюю роль в этом сыграла пуля пятидесятого калибра, которая попала ему в грудь и прошила его насквозь. Пуля, которая предназначалась мне.

– И насколько жаль? – поинтересовался он внезапно осевшим голосом.

Я отпустила его руку и откашлялась. Несмотря ни на что, он был первым в моем списке подозреваемых в деле о поджогах. И мне не стоило об этом забывать.

– Как ты вообще здесь оказался?

Он опять сложил руки на груди.

– Просто мимо проходил. Увидел, что тут что-то происходит. Решил, что без тебя не обошлось.

– Минуточку! Я прекрасно справлялась.

– Не сомневаюсь. Хочешь, чтобы я ушел?

Я хотела, но только потому, что от его присутствия каждая молекула во мне страдала от землетрясения. И не хотела, но только потому, что рядом с ним я будто купалась в солнечном свете. Правда, солнце было не желтым, а темного, пламенного бронзового цвета. И все-таки мне еще нужно было поработать. И выдать кучу объяснений.

– Тебе нельзя сейчас уходить. Если ты не заметил, тут ведется расследование.

– Я не об этом спросил.

Я подняла голову и увидела, как дядя Боб придвигает для Куки стул.

– Да.

– Тогда скажи это.

Я с вызовом задрала нос:

– Я хочу, чтобы ты ушел.

На его губах неторопливо расцвела ухмылка. Рейес наклонился ко мне и прошептал на ухо:

– Убедительности не хватает.

Я закрыла глаза, пытаясь остановить волну похоти, разливающуюся между ног. Наши отношения сильно смахивают на нижнее белье в сушилке без антистатика. То бодро и весело мчимся по жизни, то прилипаем друг к другу самыми интересными местами.

– Ты все еще должен мне миллион долларов, – раздраженно заявила я.

Я предъявила ему счет за то, что доказала его невиновность и вытащила из тюрьмы. Рейес еще не заплатил. Даже не представляю почему.

– Кстати, я надеялся, мы заново пересчитаем, кто кому и сколько должен.

– Любопытство тебя погубит.

– Сколько ты берешь на текущие расходы?

– Триста восемьдесят семь процентов.

– А это этично?

– Не менее этично, чем встречаться с сыном Сатаны.

Я осмотрела посетителей, оставшихся в баре, и немного удивилась, заметив среди них Джессику. В таких ситуациях она обычно дает слабину. И вдруг я поняла, что к чему. Ее взгляд был прикован к ширинке Рейеса. С ее подругами тоже все стало ясно: они шарили по нему глазами, впитывая каждую тень во впадинах между его мышцами. На их лицах отчетливо читалась смесь восхищения и неприкрытой похоти.

Вопреки моему желанию испытывать нечто подобное, я все-таки взбесилась.

– Ну надо же, а у тебя здесь целый фан-клуб.

Совершенно не заинтересовавшись моими словами, он спросил:

– Так мы встречаемся?

Я удивленно взглянула на него. Ничего такого я не имела в виду. Переехав в соседнюю квартиру, Рейес дал мне запасной ключ. Я еще ни разу им не воспользовалась. Не знаю почему: потому что мне страшно или потому что я в диком ужасе. Он по-прежнему был первым в моем списке подозреваемых по делу о поджогах. Об этом мне забывать явно не стоило. К тому же он все еще исцелялся от пулевого ранения, которое получил по моей вине. А еще он вырос с монстром настолько жестоким, что даже описать трудно. И сел в тюрьму за его убийство – за преступление, которого не совершал, потому что Эрл Уокер был по-прежнему жив. А все потому, что я подвела Рейеса. Впервые я увидела его избитым Уокером почти до потери сознания. Рейесу тогда было девятнадцать. А я не вызвала полицию. Да, так хотел сам Рейес, но я все равно должна была это сделать. Как минимум рассказать обо всем папе, который в то время служил полицейским. Насколько тогда изменилась бы жизнь Рейеса? Скольких страданий ему удалось бы избежать? Как и я, Рейес умеет улавливать чужие эмоции. Умеет чувствовать ярость, волнами исходящую от людей. Страх. Сомнения. И сочувствие. Конечно же, он уловил, что сейчас чувствовала я. Заглянув в его ожесточившееся лицо, я осознала свою ошибку.

Он раздраженно провел пальцем по губам.

– В твоих глазах сейчас прямо ни капли жалости.

Но ответить я не успела – раздался чей-то громкий мужской голос:

– Эй, ты!

Мы посмотрели вправо и увидели офицера в форме, который жестом подзывал Рейеса. Рядом с офицером стоял Тафт.

Рейес вздохнул, и я почувствовала, как его раздражение сходит на нет. Он наклонился ко мне. Его губы коснулись моего уха, щеку обдало теплым дыханием.

– Используй ключ, Датч.

От мысли о том, чтобы воспользоваться ключом – тем самым ключом от его квартиры, который он мне дал, – у меня по позвоночнику промчался электрический разряд.

Естественно, Рейес почувствовал и это. Я услышала тихое рычание, зародившееся где-то у него в горле, а потом он отвернулся и пошел к офицеру. Однако я тоже кое-что почувствовала. Обжигающий взгляд Джессики, которую пожирала зависть. В другой ситуации я бы только похихикала, как чокнутая школьница, но из-за того самого рычания я чувствовала себя так, будто меня окатили прохладной водой, в животе расцвело приятное покалывание, и пришлось напомнить себе, что надо бы подышать, пока я не посинела. Синий мне не очень-то к лицу.

Рядом с Куки наконец-то образовалось свободное пространство, поэтому я поспешила к ней. Судя по всему, в разгар хаоса кто-то стукнул ее локтем в лицо. Я попыталась ее пожалеть, но все еще была немного не в себе. Что поделать, так на меня действует Рейес. И все же Куки, похоже, не один день придется щеголять с фингалом. К тому же я так и не узнала, чем все закончилось.

– Ты как, Кук? – спросила я, глядя, как на соседний стул плюхается дядя Боб.

Она нервничала и заметно дрожала. Я накрыла ладонью ее руку.

– Давай-ка я принесу тебе воды, – сказал ей Диби, – и вы обе мне расскажете, что произошло.

– Спасибо, Боб, – ответила она срывающимся голосом. Когда он ушел, Куки промокнула салфеткой щеки и шею и посмотрела на меня: – Ну? Как прошел твой день?

Вот она – Куки, которую я знаю и люблю. Она всегда умудряется найти что-то хорошее даже в самом плохом и превращает его в возможность чему-то научиться. Но еще чаще – в шанс посмеяться над невинными свидетелями.

Я решила подыграть. Опустила голову и руки.

– Не день, а настоящий отстой. Я опять облажалась.

– В этом нет твоей вины, – отозвалась она, рассеянно поглаживая меня по плечу.

Я встрепенулась:

– В этом уж точно нет. В этом виновата ты и только ты. Пистолет? – изумленно спросила я. – Серьезно, с чего вдруг пистолет?

Не меньше минуты она смотрела на меня с отвисшей челюстью, а потом сдалась, громко вздохнув:

– В тот момент это показалось мне хорошей идеей.

– «Три-Майл Айленд», Кук.

– Да знаю я, знаю. Господи, поверить не могу, что никого не подстрелила. – Если бы она только знала. В конце концов, отмахнувшись, она спросила: – А где ты облажалась?

– Не прошла кардиологические тесты, – ответила я, глядя, как допрашивают Рейеса.

Каждое его движение было чистым совершенством, а черты просто поражали красотой. Как будто его хорошенько отфотошопили. Я вдруг почувствовала себя так, будто меня кто-то где-то обдурил.

– Кардиологические тесты? – переспросила Куки. Смотреть на нее было забавно. Лицо опухло и слегка перекосилось. – Ты была на приеме у кардиолога?

– Да. Он отказывается делать операцию на открытом сердце только на основании моих убеждений, что у меня с сердцем что-то не так. Если верить доктору Шарлатану, результаты моих тестов вернулись в норму. А я думаю, он просто не видит картину в целом. Ну знаешь, не хватает ему практического взгляда на вещи.

Куки поджала губы:

– Черт тебя дери, Чарли, ты меня напугала. А с твоим сердцем все в полном порядке.

– Ничего подобного. Оно болит. – Драматического эффекта ради я несколько раз ткнула себя пальцем в грудь. – Думаю, у моего сердца инсульт.

– Ты хоть знаешь, что это такое?

– Нет, но звучит серьезно. Как лихорадка Эбола. Или крапивница.

– Когда я с тобой закончу, ты пожалеешь, что у тебя не лихорадка Эбола.

– Чего? Что я такого сделала?

– Не знаю, но во всем этом наверняка виновата ты.

– Ты же сказала, что в этом нет моей вины.

– Соврала.

– Это ты притащила пушку на вечеринку.

Куки по-прежнему отказывалась замечать в комнате маленького слона, поэтому я достала телефон и набрала номер старого друга семьи.

– Кому звонишь?

– Нони. Ты пойдешь на занятия. Следующее завтра в восемь утра, и ты там будешь.

– Чего? – Она потянулась к телефону, но я отразила ее атаку, как мистер Мияги[3]3
  Мистер Мияги – персонаж из фильма «Парень-каратист» (1984).


[Закрыть] отражал удары врагов. – Мне не нужно разрешение на оружие, которое я все равно прячу.

– Речь о твоей же безопасности, Кук. – Я подняла указательный палец, чтобы она не заговорила снова. – К тому же, даже если ты не носишь оружие напоказ, тебе все равно нужно разрешение. Занятие завтра в восемь. И в воскресенье в семь.

Она опять потянулась к телефону и опять промахнулась.

– Это же все выходные! А у меня были планы.

– Марафон «Дневников вампира» – это не планы.

Куки глянула на меня так, словно я из ума выжила.

– Да ты хоть видела братьев Сальваторе? Святое имбирное печенье, Чарли! А ведь я собиралась наготовить нам на следующую неделю целый тазик энчилады.

Блин! Она знала, что это ранит меня до глубины души. Я горько вздохнула:

– Тогда нам обеим предстоит многим пожертвовать.

Нони взял трубку и что-то проворчал по поводу времени. Это было странно. Я решила взять быка за рога и объяснила ему ситуацию, пока Куки следила за каждым движением дяди Боба. Точнее даже не следила, а была полностью поглощена процессом. Он консультировался с каким-то офицером не при исполнении, а ей, похоже, все его действия казались завораживающими.

Нет-нет, меня это ни капельки не беспокоило.

– Спасибо, Нони.

– Прямо сейчас я тебя ненавижу, – пробубнил он в ответ.

– Да ладно! Сейчас только половина десятого. Кто по пятницам спит в такое время? – Повесив трубку, я сообщила Куки: – Тебя записали.

– Фантастика, – отозвалась она, но я сомневалась, что она это всерьез.

– И я так думаю. В общем, он задаст тебе уйму вопросов, чтобы определить, насколько ты стабильна в плане психики. Ты же умеешь врать?

Куки бросила на меня мрачный взгляд:

– Ничуть не хуже, чем ты умеешь не влезать в неприятности.

– Вот гадство. Ну ты хоть постарайся. Еще он даст тебе учебник по всем законам Нью-Мексико, касающимся ношения оружия. А еще Нони… – Как бы так сказать, чтобы Нони не показался ей фанатиком? – Нони полон энтузиазма. Он берет с собой пистолет даже в душ. Но он хороший парень, и ты многому научишься. А что еще важнее, – я взяла ее за плечи, чтобы привлечь ее внимание, пришлось даже немножко встряхнуть, – в итоге всем вокруг будет грозить куда меньше опасностей.

Куки кивнула и тут же покачала головой, передумав:

– Не знаю, Чарли. Вряд ли я смогу выстрелить из пистолета у всех на глазах.

– А сегодня ты что собиралась делать с пушкой? Узнать, не захочет ли Тидвелл ее купить?

– Нет. Я подумала, что если он увидит пистолет, то успокоится.

– И как? Сработало?

– Чарли, – резким тоном процедила она.

– Ладно-ладно. Но на будущее: никогда не вытаскивай пистолет, если не собираешься им пользоваться. Кстати, стрельба – это лишь небольшая часть программы обучения. Когда до нее доберешься, будешь чувствовать себя так уверенно, что легко снимешь лифчик перед огромной толпой. Так вот, никогда этого не делай. Поверь мне. Добром это не кончится. Перед практикой Нони пробежится по законам и предложит тебе несколько сценариев из реальной жизни. Короче говоря, ситуации, в которых тебе придется себя защищать. Ты должна будешь все хорошенько обдумать. – Я подалась к ней ближе. – Кук, он спросит тебя, готова ли ты кого-нибудь убить.

– Чего? Готова ли я прямо сейчас?

– Нет. Скорее всего он предложит тебе какой-то сценарий и спросит, готова ли ты нажать на спусковой крючок.

– Чудесно.

Я снова засомневалась в ее искренности.

– А потом он научит тебя разным приемам. Например, как войти в комнату, когда там сидит террорист и опустошает твой холодильник. Или что делать, если кто-то выламывает твою дверь топором. В общем, все о том, как остаться в живых и защитить себя и свою семью. – Куки молча смотрела в никуда, поэтому я добавила: – Ты справишься на ура, Кук.

О да, вероятность попадания в то самое специальное место в аду росла с каждой минутой.