Текст книги "Пятая могила по ту сторону света (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

– Я почти уверена, что знаю, кто убил женщин из найденного недавно массового захоронения.

Капитан мигом побледнел. Окружной прокурор скептически воззрился на меня, а у его помощника отвисла челюсть. Совсем чуть-чуть, но все-таки.

– Мне нужно несколько дней, чтобы добыть доказательства, но подозрения у меня очень даже основательные.

– Чарли, – ошеломленно проговорил Диби, – если ты знаешь, кто…

– Опять ты за свое, дядя Боб! – Я уставилась на него самым лучшим недоверчивым взглядом из своего арсенала. – Эта информация нужна мне в качестве козырного туза. – Я повернулась к прокурору. – Так как? Заключаем сделку? Моя клиентка получит не больше двадцати четырех месяцев в частной лечебнице по собственному выбору.

– Двадцать четыре месяца? – оскорбился окружной прокурор.

– Двадцать четыре месяца, – решительно повторила я.

Тихонько обсудив мои условия с остальными, он посмотрел на меня твердым взглядом:

– Ваша клиентка все оплатит?

– До копеечки.

– А вы сдадите нам очередного новенького серийного убийцу, – ровным тоном добавил капитан. – Похоже, в последнее время вы этим часто занимаетесь.

Уровень испытываемого мной дискомфорта повысился. До слона или лошади ему, конечно, было далеко, но размерами он вполне был схож с козой или ослом. Капитан был настоящей акулой. И явно что-то знал. Но что, бога ради, он мог знать? К тому же вряд ли общение с призраками считается преступлением.

– Ага, иногда мне везет.

– Не сомневаюсь, что ваши успехи ничего общего с везением не имеют.

Я решила никак не комментировать перебор с отрицаниями в его высказывании, откашлялась и покосилась на прокурора:

– Что скажете? Моей клиентке нужна помощь, а не срок за решеткой.

– Хорошо. Камеру изнутри она не увидит. Доставьте ее сюда, а я к тому времени получу детальный бухгалтерский отчет по возмещению ущерба. Только потом мы подпишем соответствующие бумаги.

Сассмэн снова зашептал мне на ухо, я кивнула и поинтересовалась:

– Можно мне получить копию нашей договоренности в письменном виде?

Мрачно поджав губы, окружной прокурор с помощником принялись составлять официальный документ, устанавливающий условия добровольной явки с повинной для моей клиентки.

Я подошла к дяде Бобу:

– Ты как?

Даже со своего места за столом я чувствовала, как его снедают горькие сожаления.

– Я его по всем статьям подвел.

Я знала, что он говорит о Рейесе. Значит, фотография подействовала еще сильнее, чем я предполагала.

– Он же был совсем мальчишкой, Чарли.

– Дядя Боб, его все подвели. Все, кого он встречал в своей жизни. В том числе и я.

– Ты? – переспросил Диби.

– Когда я впервые его встретила. В ту ночь Эрл Уокер его избил. А я ничего не сделала.

– Милая, он сам тебе сказал ничего не делать. Если я правильно помню, даже угрожал.

– Все равно я могла пойти в участок и написать заявление. Тогда бы осталась запись. Но я даже этого не сделала. А ведь у меня два копа в семье.

– Теперь все зависит от того, сдастся ли ваша поджигательница до пяти часов вечера, – послышался за спиной голос прокурора.

Глубоко вздохнув, я оглянулась и кивнула:

– Я поеду за ней прямо сейчас.

– Я тоже, – вставил дядя Боб.

– Не уверена, что это хорошая идея, – сказала я, боясь, что Ким передумает, как только его увидит.

– А я не уверен, что мне не все равно.

***

– Ты же не пытаешь меня надуть? – огорошил меня Диби.

– Ты о чем?

– Фэрроу. У него нет сестер.

– Биологических нет. Но он вырос с девочкой, которую считает своей сестрой.

– А она… они…

– Да, над ними издевались именно так, как я и описала.

– Как же так вышло, что мы ничего об этом не знали?

– У нее другая фамилия. Они совсем не похожи друг на друга. Редко ходили в школу. Они были призраками, дядя Боб. Эрл Уокер об этом позаботился.

– И как ее зовут? – спросил Диби, умирая от любопытства.

– Ким. Ким Миллар.

Я показывала путь к дому Ким. Она меня ждала. Я говорила ей, в котором часу появлюсь, и Ким должна была привести свои дела в порядок, перед тем как ехать в участок. Куки уже подыскивала частные лечебницы и наверняка скоро отзвонится.

К дому мы подошли пешком. Я заметила чашку на газоне у двери. Кое-где был разбросан мусор, что для этого района была крайне необычно.

– Пришли, – сказала я и постучала в бирюзовую дверь.

Никто не ответил, и дядя Боб заглянул в окно. Потом повернулся ко мне и спросил:

– Это что, шутка?

– В смысле? – Он меня озадачил по самую макушку. А потом я вспомнила, что Ким собиралась наложить на себя руки. Я бросилась к окну и заглянула в дом. – Нет. Нет, нет, нет, нет, нет. Мы же договорились!

Я помчалась обратно к двери, которая оказалась незапертой, и буквально ввалилась в помещение, смахивавшее на лабораторию обанкротившейся фармацевтической корпорации. В доме было совершенно пусто. Я бегала из комнаты в комнату, надеясь найти хоть какие-то признаки того, что здесь жила Ким. Ничего. Полный ноль.

– Чарли! – позвал из гостиной дядя Боб.

Я поспешила к нему и уставилась на стену, на которой висел конверт. На нем черным маркером было написано мое имя. Содрав его со стены, я заглянула внутрь. Там ничего не было, кроме чека на десять миллионов долларов в пользу города Альбукерке. Никаких имен. Ни единого намека, кто выписал чек. Внезапно я поняла, как себя чувствует мама Ангела, месяц за месяцем получая анонимные чеки. Вот только я знала, кем подписан чек у меня в руках.

Меня парализовало от шока.

– Как срочно вам нужен дом?

Я повернулась к мужчине в дверях.

– Простите?

– Я подумал, раз вы внутри, значит, ищете дом.

Дядя Боб показал ему значок:

– Нам надо знать, куда делся предыдущий жилец.

Похлопав себя по карманам, я поняла, что удостоверение частного детектива оставила дома. Поэтому покопалась в сумке и показала водительское.

– И как конкретно ему это удалось.

Я ведь только вчера была здесь! И все было прибрано, опрятно и безупречно, как и сама Ким. А теперь никаких признаков того, что она вообще здесь жила.

Мужчина поморгал, а потом сказал:

– Ну, надеюсь, сейчас он в раю. Благодаря сердечному приступу, как мне сказали.

Пришла моя очередь по-дурацки моргать. Я подошла к новому знакомому:

– Он? В этом доме много лет жила Ким Миллар. Высокая. С темно-рыжими волосами. Болезненно худая.

Он задумчиво потер пальцами рот.

– Что ж, судя по описанию, она великолепна, но здесь никогда не жила. Почти десять лет здесь обитал Старик Джонсон.

– И ваши сотрудники успели все отсюда вынести за двенадцать часов?

– Нет, мэм, – хихикнул мой собеседник. – Мистер Джонсон умер две недели назад. На прошлой неделе его родственники вывезли все вещи.

Дядя Боб вытащил блокнот.

– Мне нужны имена и адрес его родных.

Мужчина опять потер рот:

– Не уверен, что у меня есть такая информация, но я посмотрю.

– Посмотрите.

Менеджер кивнул и вышел на улицу.

– Как я понимаю, он врет? – спросил Диби.

– И не краснеет. Представить не могу, сколько Рейес ему заплатил.

– Думаешь, его рук дело?

– Не думаю – точно знаю. У них с Ким самая глубокая и крепкая связь, какую я в жизни видела. Но кто мог вынести все из дома и вылизать его до блеска посреди ночи? Тем более ночью Рейес был со мной.

И тут меня осенило. Лучший друг – Амадор Санчес. Вот, блин, кто. Однако упомянуть о нем перед Диби я не могла. Ни к чему тащить Амадора в участок. Наверняка он будет все отрицать, и у него окажется непоколебимое алиби.

– Я могу прислать сюда пару патрульных потолковать с другими арендаторами. Получим кое-какие свидетельства со слов очевидцев и, может быть, парочку более или менее сносных описаний внешности.

– Не думаю, что от этого будет толк. Разве что докажем прокурору, что я не спятила и не врала. Она исчезла, Диби. Если Рейес хотел, чтобы она исчезла, то никто ее не найдет.

Само собой, никакого адреса менеджер нам не дал. Поэтому мы вернулись в джип дяди Боба и, пождав хвосты, двинулись обратно в участок.

– Хана моему договору с прокурором.

Диби помахал у меня под носом чеком:

– Думаю, это свое дело сделает. И тот факт, что ты знаешь, кто наш серийный убийца. Такую зацепку мы ни за какие коврижки не упустим.

– Думаешь, меня не арестуют за пособничество?

– Думаю, им есть чем заняться и без того, чтобы открывать дело на самого лучшего и успешного консультанта.

Мне немного полегчало. Как будто я была воздушным шариком, который надули слишком сильно, а потом спустили воздух, но не весь.

– А ты бы и правда меня арестовал, не расскажи я о поджигателе?

– Сию же секунду.

Из моего шарика мигом вышел весь воздух с характерным шипением.

– Но ты не переживай, – добавил Диби. – Было бы надо, я бы собственную мать арестовал.

– Ты бы арестовал бабушку?! – Мне опять полегчало, хотя бабушку я никогда не видела. Бабушки и дедушки с обеих сторон умерли еще до моего рождения. У меня оставался только отец мачехи, но и тот умер, когда мне было четыре.

На этот раз мы отправились прямиком в кабинет окружного прокурора. Весь день у него был расписан поминутно, и мы надеялись перехватить его до того, как он уйдет на обед. Нам это удалось, и цирковая программа началась заново. Прокурор пыхтел и упирался, пока дядя Боб не всучил ему чек. Странно было видеть, как кусок бумажки заставил его сбавить обороты.

Прокурор вызвал капитана и своего помощника и дал им имя Ким. Но ничего не сказал о ее связи с Рейесом. Потому что за это его могли бы привлечь к ответственности. Кроме того, Ким доказала свою бесконечную находчивость. Кто еще мог бы спалить два жилых здания, семь домов, дряхлый гараж и бункер и заставить копов недоуменно потирать тыковки? Я восхищалась преданностью Ким, ее неутомимой решимостью во что бы то ни стало защитить Рейеса. Да что там! Я ее обожала. Даже больше, чем могла себе признаться.

Глава 16

Я не жду, что все само поплывет мне в руки.

Разложите это где-нибудь по полочкам и дайте мне адрес.

Надпись на футболке

Первым делом, оказавшись в Развалюхе, я опять позвонила Джемме. Теперь, когда не нужно было думать о поджогах, можно было заняться другими проблемами. То бишь серийным убийцей. Джемма не отвечала ни на сотовый, ни на телефон в офисе, поэтому я попробовала отследить ее по GPS. Вот только сигнала не было. Скорее всего у нее сидел пациент, и она вырубила телефон. Но я начинала серьезно волноваться. Если убийца тот, кто я думаю, то Джемма могла оказаться в беде уже потому, что она блондинка. Я оставила очередное сообщение. К счастью, у моей сестры с головой все в порядке, и находчивости ей не занимать. К тому же у нее нет татуировок. Николетта говорила, у жертвы татушка с цифрой «восемь», которая, как ни странно, очень и очень похожа на знак бесконечности.

Сердце подпрыгнуло в самое горло. Джемма – следующая. Следующая жертва серийного убийцы.

Я сорвалась с места, выехала со стоянки возле участка под сердитыми взглядами нескольких копов и позвонила дяде Бобу:

– Ты ее нашел? Нашел Джемму?

– Нет. Секретарь сказала, что она отменила все встречи. Но дома ее тоже нет.

– Черт возьми! – Все, не время для игр. – Дядя Боб, я думаю, что серийный убийца – ее пациент. Он коп.

– Коп?! – в ужасе гаркнул Диби. – Ладно, объясняй.

– Меня поцарапала девочка, и царапины были точно такими же, как у него.

– Чарли, это притянуто за уши.

– Знаю. И понимаю, как это звучит. Но она пыталась мне что-то сказать. Дать подсказку.

– Я не могу обвинить в подобном копа без веских доказательств.

– Добуду я тебе доказательства, но сначала нужно увезти Джемму в безопасное место. Мне кажется, она следующая.

– Гадство, Чарли. Ты должна была раньше сказать.

Я услышала, как он щелкнул пальцами, как будто подозвал другого офицера.

– Можешь разослать ориентировки на ее машину?

– Уже. Прямо сейчас ищем ее номера. Ты где?

– Еду к мосту.

– К тому, о котором тебе говорила та женщина?

– Да. Она сказала, что видела тело. Светлые волосы и татуировка в виде «восьмерки».

– И?

– Джемма нарисовала себе на запястье знак бесконечности.

– То есть, по-твоему, эта женщина предсказала смерть твоей сестры?

– Скажем так, она редко ошибается. Как бы то ни было, дядя Боб, под мостом кто-то умрет.

– Ладно-ладно. Пошлю туда машину. А тебе надо вернуться в кабинет.

– Я уже уехала.

– Чарли, черт тебя дери!

– Я не дура. Высылай машину. Я ничего не буду делать, пока не дождусь твоего патрульного.

– Иисус на палочке, Чарли. Ты меня в могилу загонишь.

– Позвони мне, как только что-нибудь узнаешь. Проверь, нет ли ее машины у салона, где она делает маникюр. Она же девчонка до мозга костей. Ах да! Еще она любит какую-то кафешку с макаронами.

– Понял.

Я мчалась к мосту со скоростью почти сто семьдесят километров в пятьдесят пять минут, очень надеясь, что за мной погонится какой-нибудь коп. Подкрепление бы не помешало. Набрав номер Рейеса, я заговорила, как только он поднял трубку:

– Рейес, мне нужно, чтобы ты нашел мою сестру.

– Как прошла встреча?

– Рейес Фэрроу, нет времени. Мне нужно, чтобы ты нашел и защитил Джемму.

– Ладно. Что мне за это будет?

– Чего? Что значит – что тебе за это будет?

– Это значит – что я получу, если найду твою сестру и защищу от всего зла на земле?

– Рейес, я тут не шутки шучу.

– Я тоже. Я задал вопрос.

– Боже мой! Не знаю. Чего ты хочешь?

– Тебя, – ответил он упавшим на октаву голосом. – Всю тебя, Датч. Телом и душой. Хочу, чтобы ты каждую ночь лежала у меня в постели. Хочу видеть тебя каждое утро, когда просыпаюсь. Хочу, чтобы твои шмотки валялись по всей квартире. Хочу пахнуть тобой. Постоянно.

Неужели он об обязательствах? Блин! Сейчас самое неподходящее время выбирать полку в шкафу.

– Ладно. Ладно! Я вся твоя. Телом и душой.

Пришлось резко свернуть, чтобы не наехать на статую индейца с гнездом на голове. А дядя Боб, оказывается, не шутил.

– Я серьезно.

Я глубоко вздохнула:

– Я тоже.

Не важно, как Рейес получает то, чего хочет. Он это получает, и точка. Хочет обязательств – будут ему обязательства. Бога ради, я бы ему левый яичник отдала, если бы за него он дематериализовался и отыскал Джемму.

– Я серьезно, Рейес. Я твоя. – От этих слов в животе натянулась какая-то струна. – И всегда была твоей. – Он молчал, поэтому я спросила: – Ты еще там?

– Да. Я беспокоился. После того, что случилось со Своупсом…

– Что? Ты думал, я перестану тебя хотеть? Я-то надеялась, что прошлая ночь все тебе доказала. Спасибо за фотографию, кстати.

– Помогла?

– Да. То есть до того самого момента, как я поехала за своей клиенткой, а она волшебным образом превратилась в преклонного возраста дядечку с хреновым мотором в груди и испарилась.

– Странные иногда случаются вещи.

– Рейес, – сказала я, одним только голосом умоляя его понять, – то, что она натворила, не детские шалости. Ей нужна помощь.

– И она ее получит, – безапелляционно ответил Рейес.

Ясно, значит, тема закрыта и обсуждению не подлежит. Честно говоря, как раз такие темы я и люблю пообсуждать, но сейчас на меня давили другие проблемы.

– Хорошо. Но прямо сию секунду моя сестра может задыхаться в руках убийцы, помешанном на блондинках.

– Сомневаюсь.

– Ты не можешь знать наверняка… Стоп, почему это ты сомневаешься?

– По-моему, вид у нее весьма довольный.

Я ударила по тормозам, и Развалюху снесло с дороги.

– Что?! Ты ее уже нашел?

– Вряд ли она терялась, но да.

Я бы его расцеловала. И землю, по которой он ходит. И телефон, по которому он говорит.

– Минуточку! Чего-то я не понимаю. Как ты со мной разговариваешь?

Если он в «призрачном» режиме, то как до сих пор говорит со мной по телефону, когда сама я в режиме «во плоти»? Впрочем, не стоит забывать, что, когда я в последний раз видела, как он дематериализовался, его материальное тело продолжало лупить демона.

– Как тебе объяснить… Прикладываю телефон к уху и…

– Серьезно, Рейес, где ты? И где Джемма?

– Я на работе. А Джемма ест «Монте-Кристо», который я только что ей приготовил.

– Обалдеть! Так она там? В «Вороне»?

– До последней молекулы.

– Она одна?

– Если не считать парня, который c ней пришел, то одна.

Я развернулась и покатила обратно в город.

– Что за парень? Она с парнем?

– Ага. Какой-то коп. Наверное, у него перерыв на обед. Он в форме.

От жуткого страха заболело в груди.

– У него на щеке есть три шрама?

– Есть, и хорош уже о нем. Что на тебе надето?

– Не время сейчас, Рейес. Ни за какие коврижки не давай Джемме уйти с этим копом.

– И как я должен их остановить?

– Ты же сын Сатаны. Неужто ничего не придумаешь?

– Бесплатно – нет.

– У тебя уже есть я. Я банкрот, приятель.

– Ты должна станцевать для меня стриптиз.

– Сейчас?!

– Вечером.

– Да что за пунктик у мужиков на приватных танцах?

– Понятия не имею, – самым беззаботным на свете тоном отозвался Рейес.

– Ладно, станцую. Хоть чечетку. И спою «Кукарачу» в до-миноре.

– Никуда они не денутся. Даю слово.

Облегчение показалось таким приятным и прохладным, что кожа покрылась мурашками.

– Я позвоню дяде Бобу, и он приедет, как только сможет. Спасибо.

– Вечером поблагодаришь.

У мурашек появился еще один повод собраться в табуны – голос Рейеса звучал, как сама ласка. Купаясь в ощущениях, я набрала Диби.

– Ну? – нетерпеливо рявкнул он.

– Нашла. Она в баре. За ней приглядывает Рейес, но она с тем парнем, которого я подозреваю. С копом.

– Да ты издеваешься.

– Вот видишь? Джемма тоже в неприятности попадает. Не одна я такая.

– Угу, – прогудел дядя Боб, но мне показалось, что я совсем его не убедила.

– Я попрошу Куки спуститься. Если что, она тоже не даст им уйти.

– Буду там через десять минут. Ты далеко?

– Ну-у, я ехала довольно быстро. Почти побила рекорд. В город вернусь минут через пятнадцать.

– Понял. Поторопись.

Как только я нажала «отбой», позвонила Куки. Господи, и ведь всегда-то она знает, когда надо позвонить!

– Привет, ты где? – спросила я.

– В офисе. Ты в курсе, что женщины фотографируют Рейеса на телефоны, когда он проходит мимо?

– В курсе.

– Это настораживает.

– Не то слово.

– Зато мне удалось сделать несколько классных снимков.

– Правда? Перешли их мне, – взволнованно попросила я, а потом вспомнила о реальном мире. – Нет, сначала спустись в бар и помоги Рейесу не дать Джемме уйти.

– Ага, поняла. – Я услышала, как она сделала несколько шагов, как открылась дверь, а потом вопрос: – А что не так с Джеммой?

– Думаю, она встречается с нашим серийным убийцей. Так что старайся не смотреть ему в глаза и все такое, если не будет необходимости.

– Ла-а-адно. Может, мне вернуться за пистолетом?

– Думаешь, папиному бару нужна еще одна лишняя дырка в стене?

– А если Джемма захочет уйти?

– И что? Наставишь на нее пушку? – Прямо в лобовое чуть не влетела кукушка. Пришлось крутануть руль, чего Развалюха, конечно же, по достоинству не оценила. – Рейес разберется. А ты в помощниках побудешь. К вам уже едет дядя Боб.

– Минуточку… А нет, все в порядке. Она с копом.

– То бишь с серийным убийцей.

– Да ладно! – зашептала в телефон Куки. – Маньяк – коп?!

– Он мой главный подозреваемый, так что держись от него подальше.

***

Припарковавшись, я выскочила из Развалюхи и помчалась в «Ворону» через заднюю дверь. Назад я ехала еще быстрее, чтобы успеть до того, как Джемма решит уйти, так что в бар ворвалась одновременно с Диби, который как раз заходил через главный вход. Явились мы явно вовремя. Офицер Пирс прижал Рейеса к барной стойке и уже намеревался надеть на него наручники. Коп в штатском по фамилии Родригес держал Джемму, а третий, которого я не знала, пытался привести в чувство до предела расстроенную Куки.

– Что тут творится? – спросил дядя Боб.

Куки ткнула пальцем в Рейеса:

– На меня напал этот… этот монстр!

Я застыла, совершенно ничего не понимая, но вдруг Рейес оглянулся и подмигнул. Здесь был и папа – стоял у стены, сложив на груди руки и ни капельки не веря в разыгранный спектакль. К счастью, поверить должен был только один человек. Офицер Пирс. И он попался на удочку. Со всеми потрохами. Правда, это ерунда по сравнению с той ценой, которую ему придется заплатить, когда я отправлю его за решетку на пять тысяч лет.

Папа мне помахал:

– Привет. Постоишь на этой неделе пару дней за стойкой? У Тери отгулы.

– Не вопрос. Это даже весело.

– Точно, – улыбнулся папа.

– Ладно, Уайетт, – сказал Диби офицеру Пирсу, – отпусти его.

– Но, сэр, он напал на эту даму и оттолкнул меня, когда я попытался вмешаться.

– Как ты мог?! – ахнула я и уставилась на Рейеса, не в силах сдержать улыбку. Ей-богу, его просто необходимо еще раз обыскать.

Дядя Боб похлопал Пирса по плечу:

– Он выполнял указания.

Пирс удивленно выпрямился, и в тот же миг Рейес вывернулся из его рук. Он позволил себя скрутить. Позволил кому-то на время получить контроль. И слава богу. Однако дольше он не стал бы терпеть и разыгрывать из себя жертву.

– Ты как? – спросила я. От благодарности мое сердце готово было разорваться.

В ответ он только улыбнулся, а мне одной его улыбки было достаточно.

– Чарли, что происходит? – услышала я голос Джеммы и повернулась к ней.

– Почему ты здесь с ним? Я думала, он твой пациент.

Джемму затопило чувство вины. Плотное и мутное, как лондонский туман. Она смущенно опустила голову.

– Он был моим пациентом, да, но теперь мы встречаемся. У него другой врач и…

– Джемма, – потрясенно проговорила я. Не так чтобы очень (в конце концов, она всего лишь человек), но достаточно потрясенно, чтобы ей стало еще больше не по себе.

Эмоции вокруг меня кипели. Самое время выяснить, был ли офицер Пирс нашим маньяком. Я люблю свой внутренний винометр. Каждому бы по такому, и проблем в мире стало бы гораздо меньше. А может быть, наоборот. Так и быть. Оставлю свой при себе и отзову заявление на получение патента.

– Сэр, в чем дело? – спросил Пирс у дяди Боба.

Я шагнула к нему, настроилась на его эмоции и, сделав суровое лицо, шарахнула бомбой:

– Мы нашли могилу. И знаем, что ты натворил. А ты, дружочек, арестован за убийство двадцати семи женщин.

Внутри дяди Боба взорвались эмоции, но свое мнение он оставил при себе. Пока.

У Пирса был такой озадаченный вид, что в любой другой ситуации я бы изрядно посмеялась.

– Убийство? – переспросил он, обращаясь к Диби. – О чем вообще речь?

– Чарли! – ахнула Джемма. – Ты совсем из ума выжила?

– Он серийный убийца, Джемма. А ты чуть не стала его следующей жертвой.

И наконец это произошло. Вспыхнуло возмущение. Зажглась искра, разгоревшаяся в пламя негодования из-за несправедливости обвинений. А это значило, что Пирс невиновен. Даже самые лучшие на свете лгуны не могут до такой степени контролировать свои чувства. Не такого вердикта я ожидала, зато получила ответ.

Я почувствовала, как поникли плечи, и упала на табурет за стойкой возле своего мужчины. Он так быстро придвинулся ближе, что вряд ли кто-то заметил.

– Нет, – сказала я дяде Бобу, чувствуя себя совершенно пустой. – Это не он.

На губах Диби появился намек на улыбку. Этого хватило, чтобы я поняла, какое он испытал облегчение. Джемма бросилась к Пирсу и в знак поддержки положила ему на плечо руку.

– Твоя помощница та еще актриса, – заметил Рейес.

Куки подошла к нам и улыбнулась:

– Должна признать, было весело притворяться, будто Рейес на меня напал. На меня! – добавила она, глянув в сторону одного конкретного столика.

Слава богу, Джессики там не было. Похоже, разнообразия ради сегодня она решила не приходить. Но от слов Куки все, кто сидел за тем столиком, захлебнулись возмущением. И видеть это было обалденно приятно.

Дядя Боб пытался успокоить офицера Пирса с Джеммой, а Рейес вдруг наклонился, сгреб Куки в охапку и поцеловал прямо в губы. Я прижала ко рту ладонь, глядя на Куки, которая вцепилась в Рейеса, как кошка, готовая вот-вот сорваться с ветки.

Очень медленно он ее отпустил, а потом сказал достаточно громко, чтобы слышал тот самый столик:

– Будь в жизни справедливость, Куки Ковальски, ты была бы моей.

У Куки отвисла челюсть. Но, увидев, как хитро ей улыбается и подмигивает Рейес, она затряслась от едва сдерживаемого смеха.

У дяди Боба лопнуло терпение.

– Справедливости в жизни нет. И тебе об этом лучше других известно, – втиснувшись между ними, процедил Диби сквозь зубы, взял Куки под локоток и куда-то повел.

Я надеялась, что к стулу. Кто знает, сколько еще она продержится на ногах.

Рейес молча смотрел, как они уходят, потом повернулся ко мне и приподнял бровь:

– Кажется, я погладил твоего дядю против шерсти.

– Классно получилось, – отозвалась я, когда он наклонился за полотенцем. – Спасибо.

Рейес застыл, но ровно на столько, чтобы сказать мне в ухо:

– Вечером поблагодаришь.

И ушел в кухню еще до того, как барышни за столиком сообразили, что он со мной флиртует.

Передо мной образовалась Джемма с видом одичавшей кошки, готовой защищать свое потомство:

– Чарли, к чему все это было?

Эх, пора колоться.

– К тому, что я считала офицера Пирса серийным убийцей.

Пирс ошалело уставился на меня. Джемма тоже. И даже Родригес. Только дядя Боб не смотрел на меня ошалело и даже не обернулся. Потому что был слишком занят тем, что обхаживал Куки. Несладко ему придется, учитывая, что она только что целовалась взасос с самим Адонисом, но я в него верила.

– Диби, – позвала я, зная, что вмешиваюсь в деликатный процесс, – мне бы тут помощь не помешала.

– Вы действительно думали, что я кого-то убил? – изумленно спросил офицер Пирс. – Как вам… Я… В голове не укладывается, как вы…

– Ну бывает, что тут скажешь. Сами посмотрите. – Я показала пальцем на свое лицо, потом на его.

– Шрамы? То есть, по-вашему, это значит, что я кого-то убил?

– Поначалу так и подумала, ага.

Я могла бы поклясться на стопке Библий, что фея намекала на него. Мои царапины были точь-в-точь как его шрамы. И Николетта предсказывала смерть блондинки с татуировкой в виде «восьмерки»…

– Чарли, – укоризненно сказала Джемма, – с ним кое-что случилось, когда ему было девять.

– Ага, и это называется… Погодите-ка! Девять? – Я пялилась на Пирса во все глаза. – У вас появились эти шрамы, когда вам было девять?

– Да, он увидел упавшую с обрыва девочку. Но ее не стало до того, как появилась полиция.

Могла ли этой девочкой быть моя фея?

– Она вас поцарапала?

– Откуда вы знаете? – нахмурился Пирс.

– Сколько ей было лет?

– Не знаю. Было темно, а девочка была вся в грязи. В одной ночной рубашке.

– Ну навскидку?

– Шесть-семь лет, наверное. Около того.

– Вы пытались ее спасти, – догадалась я.

Пирс уставился себе под ноги:

– Ага, да не вышло.

Заметив свободный столик, я потащила всех к нему. Причем быстро, потому что кто-то еще положил на него глаз. В забеге я победила и выдвинула ближайший стул.

– Садитесь, – велела я Пирсу. – И рассказывайте.