Текст книги "Сломанные инструменты (СИ)"

Автор книги: Даниил Ремизов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

И все равно, все они были за Чир. Несмотря ни на что.

– Вот здесь можно попробовать пройти, – предлагал Гидеон, ведя пальцем по карте. – Смотрите, вот переулок, выходите через него, затем идете двести метров, поворачиваете направо и…

– И БАМ! – Рити воткнула нож в карту в нескольких сантиметрах от пальца Гидеона. – Дурень, – обратилась она к нему, – там точно будет стража. А нам нужно пройти незаметно.

Гидеон подумал несколько секунд, затем опустил плечи.

– Я хотя бы стараюсь, – насупился он.

– Прости, – Рити потрепала его по голове. – Просто мы и сами не понимаем, как проникнуть в столь хорошо охраняемое здание и при этом не быть замеченными.

– Погодите! – воскликнул один из членов банды Рити. – А что если идти не по городу, но под ним?

– В смысле? – удивились остальные.

– Смотрите, – он пододвинул карту к себе. – Вот здесь канализационный люк. Если мы пойдем через него, то, – и его палец быстро достиг Административной башни, – выйдем прямо там, где нам нужно!

– С чего ты взял? – спросила Рити.

– Я раньше работал чистильщиком канализации, – ответил тот. – Тут точно есть проход. Удобно и незаметно.

– Идиот! – закричала Рити и ударила его по голове. – Что ж ты раньше не сказал-то?

– Забыл, – обиженно произнес тот.

Воцарилось молчание. Каждый просчитывал в голове шансы этой авантюры. Наконец заговорил Гидеон:

– Может получиться. Только вам придется избавиться от свидетелей…

– Не проблема, – отмахнулась Рити. – Вырубим, как подобает.

– Погодите, – произнес другой мужик. – А как мы обратно-то вернемся?

– Так же, как и пришли, – сказала Чир. – Стража попросту не успеет отреагировать. Мы будем пить «Ступорную хреновуху» и заедать хреном в кляре в «Мутном болоте», когда стража поймет, в чем дело. Я согласна на план с канализацией.

Была ночь перед операцией. Все, кроме Гидеона и Чир, спали. Оружейник бросала в костер разные деревянные побрякушки, которые в больших количествах можно было найти около оазисов. Даже в таком техническом обществе существовали приметы, одна из которых гласила, что за помощь пустыни нужно оставить ей подарок. Почему-то так повелось, что подарками были вырезанные из дерева бусы, фигурки животных и человечков.

«Все довольны, – хмуро думала оружейник, – вот напился человек воды, он доволен, пустыне ненужный кусок дерева – дали, она довольна, я все это собираю и сжигаю, я довольна».

На душе у Чир было неспокойно. Она все думала о том, что произойдет уже меньше, чем через десять часов. Все тело было напряжено, и даже такое редкое развлечение никак не могло дать успокоения.

– У меня идея, – Гидеон вышел из Мутного болота и сел рядом с Чир. – Мы можем отложить все задуманное и подождать следующего раза. Лучше подготовиться, так сказать. Наймем людей, человек тридцать, более детально изучим все возможные пути отхода…

– Нет, – прервала его Чир. – А если Шизк решит посетить Административную башню только в следующем году. Или через пять лет. Я не готова так рисковать, – она сделала паузу и добавила. – Я не могу рисковать вами. Пойми, Гидеон, я очень благодарна вам всем, но кто я для вас, чтобы вы без всяких раздумий решились на такую авантюру? Да и ладно, ты здесь отсидишься, а вот Рити и парни… это же самое настоящее самоубийство.

Гидеон слушал и неодобрительно хмыкал.

– Я даже до конца не уверена, что смогу добраться до канализации, а если все и получится и я смогу попасть в Административную башню, я не знаю, как она устроена внутри. Шансы нулевые.

– Процента два у нас будет.

– У нас? – удивилась Чир.

– Да, я пойду с вами. Помогу.

– Сдурел? Что ты можешь сделать? Да и какая помощь от иноземца? Нет, ты только не обижайся, но на тебе будет сосредоточено все внимание! В Ахлен Менре практически никогда не было белого человека.

– Вот именно, – ответил Гидеон. – Значит, у вашей группы будет больше шансов пройти незамеченной. Я ваш личный отвлекающий маневр. Ладно, – он встал и потянулся, – пойдем, я сделаю тебе хороший коктейль. Он успокаивает, но не пьянит.

Чир послушно проследовала за Гидеоном в «Мутное болото». Бармен стал возиться с напитками. Делал он что-то сложное, куда входило более трех видов горячительного и сок пустынной дыни. Конечный результат выглядел так, словно кто-то смешал воду с песком. Чир стоически запрокинула стакан, выпила и, действительно, почувствовала, как ее тело расслабляется, а тревожные мысли растворяются сами собой.

– Легче? – спросил Гидеон с улыбкой.

– Легче, – Чир одобрительно кивнула, схватила ближайшую бутылку и резко разбила ее о голову бармена. Тот упал без сознания на стойку.

Оружейник прислушалась, ей очень не хотелось, чтобы Рити и парни проснулись. Выждав секунд тридцать, она облегченно вздохнула.

– Ты уж извини, – зачем-то начала говорить оружейник бармену, – но я решила, что сделаю все одна. Прощай и спасибо за все, – словно это была ее последняя исповедь, перед человеком, который не дал ей умереть и вырастил в любви и заботе о ней.

В углу Мутного болота уже были заготовлены мелкие походные сумки. В них находилось оружие, но также для отвода глаз лежали драгоценности. Камни и кольца будут хорошим подтверждением к фальшивым бумагам.

«Ирония, – подумала Чир. – Драгоценности настоящие, а бумаги фальшивые».

Проверив, все ли на месте и дважды убедившись, что фляга с взрывчатой жидкостью никуда не затерялась, Чир взвалила сумку себе на плечо, вышла в пустыню, осторожно отвязала своего пустынного скакуна, тихо отошла с ним где-то на километр, вскочила на него и поскакала в сторону Ахлен Менре.

Гидеон должен был будить команду через час, после чего последовали бы сборы и все отправились бы в путь. Но теперь этого не случится, бармен будет без сознания до утра. Чир предстояло действовать одной.

Глава седьмая

Удивительно, как легко было попасть в Ахлен Менре, даже когда в городе ввели дополнительные войска. Стражники внимательно осмотрели сумку так называемого представителя гильдии торговцев и, не увидев там ничего вызывающего подозрений, пропустили. Два пистолета были спрятаны под плащом Чир. При входе стражники обыскивать ее побоялись, все-таки представитель столь высокого ранга может принять такое действие за оскорбление. А потом еще и с начальством разбираться. Повезет, если только выговором обойдется. Но если они пошли бы на такой шаг, оружейник могла честно ответить, что носит пистолеты для самозащиты от бандитов.

Чир до сих пор хорошо знала Ахлен Менре благодаря ее работе по устранению предателей. Она прошла мимо лавки с копченым мясом, не выдержала и зашла внутрь. Однажды ей пришлось находиться прямо на крыше этого здания и несколько часов кряду вдыхать прекрасный аромат еды. Как же тогда ей хотелось съесть всего кусочек. И теперь она могла себе это позволить. Внутри все выглядело опрятно, даже продавщица – предположительно жена хозяина магазина – очень мило улыбалась и предлагала попробовать отрезанный кусочек. Чир с наслаждением пожевала его и проглотила. Вышла из магазина она с килограммом вяленого мяса, оставив позади ошарашенную продавщицу, с которой расплатилась дорогой золотой цепочкой.

«Так, у меня еще часа два есть, – подумала оружейник, залезла в пакет с едой и оторвала огромный ломоть, – может напоследок посидеть где-нибудь?» – и отправила сочный кусок прямо в рот.

Города Южного континента серьезно отличались от городов других королевств, империй, государств; и не только в местной вежливости торговцев, когда они буквально облизывают тебя, но при этом не норовят залезть в карман и заодно плюнуть туда. Удивительным изобретением местных предпринимателей было заведение, которое называлось «кафе». В кафе можно было поесть не только внутри, но и снаружи, сидя на удобных стульях за милыми столиками. Возможно, и на других континентах появились бы такие кафе, но климат редко позволял такое. Северный континент? А зачем? Там совершенно другая структура городов. Чир слышала, что у них живут в гигантских башнях и выходят на улицу в редких случаях. Где-нибудь, где не так холодно? Гидеон рассказывал, что такой трюк у местных владельцев пивных не пройдет. Никто не хочет пить и есть на улице, это признак бедности, да и драка всегда происходит внутри, а это культурное развлечение мало кто любил пропускать.

«Варвары», – подумала Чир и села за свободный столик кафе. Ждать официантку пришлась недолго. Это была милая девушка, которая еще не достигла шестнадцати и, скорее всего, помогала родителям в их заведении.

– Чего желаете, госпожа? – учтиво произнесла девушка.

Чир подумала не больше десяти секунд и ответила:

– У вас есть «Пылающий Айсберг»?

– Конечно.

– Тогда мне бутылку.

– Госпожа хочет распить бутылку здесь в такое время? – озадачено спросила официантка.

– У вас с этим проблемы? – сухо уточнила Чир.

– Никаких проблем, госпожа. Но вы в курсе, что это очень дорогой напиток?

– Осведомлена.

Официантка, не снимая улыбки, неуверенно покосилась на Чир. В ее взгляде явно читалось: «Денег-то хватит»? И Чир решила ответить на этот взгляд. Резким движением она раскрыла сумку, вынула из нее три золотых перстня и две серебряных цепочки. Молча, она вложила все эти сокровища в руки официантки. Девушка поспешно вошла в кафе. Ее не было еще минуты три, а затем она вернулась вместе со всей семьей: отец, мать и огромного роста сын.

– Простите, – быстро и извиняющимся тоном заговорил отец, – но здесь слишком много…

– Я же просила дорогой напиток, – язвительно произнесла Чир. – Или у вас только дешевые помои?

– Что вы, что вы, просто за одну бутылку…

– Господин, – Чир привстала, – я за час зарабатываю больше, чем дала вам сейчас. К сожалению, в данный момент все мои наличные находятся в банке и мне слишком хлопотно идти туда, зная, что в это время очереди там змеятся на улице до самого входа. Но если вы отказываетесь принимать такой вид оплаты…

– Что вы, что вы! – извиняющимся тоном протараторил хозяин. – Мы с радостью обслужим вас! Быстро неси все, что нужно, – зашипел он на дочь. – А это мой сын, – хозяин представил здоровенного парня. – Он известный на весь Ахлен Менре повар, и если вы хотите что-нибудь особенное, то только попросите.

– А он умеет готовить головы властителей? Я бы не отказалась от одной на блюде, – Чир выждала паузу и засмеялась. Хозяин кафе воспринял это, как очень глупую шутку и засмеялся, чтобы польстить Чир.

– Госпожа знает толк в хороших блюдах! – он отвесил поклон и удалился.

Заказ принесли почти сразу. Хозяин решил, что такому респектабельному клиенту просто необходимо почувствовать весь спектр удовольствий и предоставил к выпивке сладкого хлеба, скорее всего купленного в пекарне напротив, и изящно нарезанного тонкими ломтиками мяса пустынного буйвола. Чир достала свою курительную трубку, забила в нее табак и тут же к ней подбежала официантка и поднесла спичку. Закурив, Чир налила «Пылающий Айсберг» в стакан, подняла, посмотрела на него через свет солнца и выпила.

«Гадость, – разнеслось у нее в голове. – У Гидеона даже дрянное пойло лучше этого». Внезапно ей стало грустно из-за того, как она поступила с добродушным барменом. Стараясь прогнать дурные мысли, она взяла бутылку и почти залпом осушила ее.

– Еще, – произнесла оружейник и протянула официантке три ожерелья, в этот раз золотые.

В сознании она балансировала на тонком лезвии, которое разделяло две пропасти. С одной стороны Чир спасла Рити, парней, Гидеона, но с другой предала. И как объяснить это двоякое чувство? Оружейнику очень хотелось упасть с лезвия на ту сторону, где она будет спасителем, но чем сильнее она пыталась, тем больше ее перекашивало в сторону предательства.

Чир захотелось закричать, расплакаться и упасть на горячий камень дороги, потом до крови исколотить руки и признать, что она изначально проиграла. Она сама стала тем, кого ненавидела больше всего на свете, и имя этому чудовищу – предатель. Но Чир не могла отправить на смерть этих людей, просто не могла.

– Простите, что тревожу ваши мысли, госпожа, – чей-то голос вывел Чир из мысленного самобичевания, она подняла голову и увидела старика. – Я очень извиняюсь, но могу я получить разрешение угоститься этим чудесным хлебцем?

– Присаживайтесь, – Чир немного наигранно радушным жестом указала ему на свободный стул. – Я вам даже налью.

– Благодарю вас, госпожа.

Старику уже перевалило за седьмой десяток. Он был одет в приличную одежду, взгляд не затуманен безумием, но все равно он вызывал к себе лишь жалость, как нищий на паперти.

– Позвольте представиться, – перед тем как есть, старик учтиво произнес свое имя, – Рох.

Чир вдруг наморщилась, пытаясь вспомнить, какое имя стоит в ее фальшивых документах и, вспомнив, ответила:

– Тава.

Рох точно был голоден, но ел очень медленно, словно не хотел оскорбить сотрапезницу своим поведением. В какой-то момент Чир показалось, что она где-то видела этого человека.

– Скажите, а вы давно в Ахлен Менре живете?

– Всю свою жизнь, – ответил Рох.

– А я вот по городам странствую, – ответила Чир. – Состою в гильдии торговцев, – небрежно бросила она.

Ей вдруг захотелось хоть на минуту, но стать той самой Тава, о которой она говорила. У Тава нет проблем с правительством, местью и жалости к себе. У Тава все очень хорошо, вон какая сумка драгоценностей, ими можно разбрасываться направо и налево.

Они доели и допили, и решили прощаться, как вдруг Чир поняла, что она хочет сделать перед смертью.

– Скажите, Рох, я слышала, что в этом городе раньше жила семья оружейников.

– В Ахлен Менре живут и жили множество семей оружейников, – ответил Рох.

– Да, но эта, кажется, была замешана в нечистых делах с Бомберами, поэтому их уничтожили.

– Я понимаю, про какую семью вы говорите. Если хотите, я мог бы рассказать вам о ней.

– Очень хочу.

Чир подумала, что такой чрезмерный интерес к семье отступников может вызвать подозрение у старика. И чего хуже, сам Рох мог оказаться членом тайной полиции, которая выискивала Бомберов и сочувствующих им. Но жить ей оставалось не так долго, судя по часам на Административной башне. Шизк Прок появится чуть позже, чем через час.

– Хорошая семья была, – начал свой рассказ Рох. – Глава семейства был гением оружейного ремесла. Вы в курсе, госпожа, что именно он изобрел улучшенную версию пистолета, которой пользовались все правительственные войска аж три года подряд? Великое достижение. Такой легкий и удобный пистолет. А его жена, красивая и умная женщина, всегда стремилась помогать мужу. Она работала продавцом в его мастерской. Вместе они воспитывали свою дочь, и звали ее, кажется, Чор.

Чир усмехнулась, старик не понял причину такой реакции.

– Так вот, – продолжил Рох. – Семью любили почти все, да вот только нашелся некий человек, который предал их, сказал, что они работают с Бомберами. И власти убили их всех. Даже ребенка.

– Но они были врагами, – ответила Чир. – Предателями, которым самое место гнить под землей.

– Увы, госпожа, но я знал их лично, жил в соседнем доме. И я не могу сказать, что эти люди были плохими.

И тут, словно пуля пронзила Чир. Она вспомнила его – Роха – добродушного соседа-каменщика, который иногда заходил на обед к ее семье. Он каждый раз приносил Чир что-нибудь сладкое, и мать ругала его за это. «Нечего ей зубы портить!», – говорила она, но разрешала Чир съесть лакомство. По щекам Чир прокатилась едва заметная слеза.

– Не думал, что вы так выросли и превратились в прелестную девушку, госпожа, – тепло произнес старик.

– Ты ведь меня узнал? – спросила она

– Конечно. Вы очень похожи на мать, только немного выше.

– И что теперь будет? – спросила Чир.

– Вы о чем? Если боитесь, что я вас сдам, то напрасно, это не в моих интересах. Сейчас я хочу лишь умереть.

– Почему? – удивилась Чир.

– Вы не могли бы пройти со мной? К вашей бывшей мастерской, тут недолго.

Чир поняла, что очень хочет увидеть свой бывший дом, даже если это и была хитроумная ловушка.

Он сильно изменился. Вместо оружейной мастерской здание было занято портняжной. Чир вошла внутрь, огляделась. Многое переделали, заменили. Чир подумала, что, возможно, во время беспорядков сильно повредили дом, и его пришлось перестраивать, но уже на вкус нового владельца.

– Могу я вам помочь? – спросил продавец.

– Извините, но нет, – и Чир вышла.

Ей хватило нескольких секунд проведенных в родном гнезде. Теперь она чувствовала, что может умереть.

– А вы, – она обратилась к старику, – вы жили вон в том доме, да?

– И сейчас живу, – грустно отозвался старик. – Может вы помните, как бывали у меня?

– Нет, – призналась Чир.

Она прекрасно помнила походы по рыночной площади; как с родителями сидели в ресторанчиках и кафе; вечерние прогулки в городских садах; долгие уроки отца в мастерской, когда он важным тоном говорил: «И запомни, это самое важное в нашей профессии!». Чир усмехнулась. Отец считал, что в их профессии самым важным являлось вообще все без исключения. Можно было просто сказать: «У нас нет простых вещей, у нас все исключительно важно, это главное». Но он любил напустить пафоса, чем вызывал уважение и трепет у маленькой девочки к своей будущей профессии.

– Ты иногда ко мне ходила, – сказал Рох. – В основном, когда родители оставляли тебя одну. Ты стучала в мою дверь и просила сладостей. Я насыпал конфеты и пряники в маленький пакетик и предупреждал, что если будешь много и часто есть такую еду, то зубки будут болеть. И ты благодарила меня и прятала добычу в свой тайник.

– Откуда вы знаете? – удивилась Чир и вспомнила про тайник под половицей в своей комнате, куда прятала от родителей подарки господина Роха.

– Ты сама мне рассказала, но только по большому секрету.

– Я могу зайти к вам домой? – спросила Чир. Она почувствовала, что просто обязана сделать это.

– Конечно, – Рох открыл дверь и рукой предложил ей войти внутрь.

Первый этаж был чист и ухожен, но это была чистота, наведенная мужской рукой. Подняться на второй этаж она не решилась. В доме почти не было мебели, лишь постель, да кресло с сундуком. Чир вспомнила, что у Роха была жена и двое детей.

– Скажите, а что случилось с вашей семьей? – задала вопрос Чир и подумала, а не бестактен ли он?

– Убили. Всех, – мрачно ответил Рох. – Единственное, что у меня осталось, так это револьвер моей жены.

Старик открыл сундук и вынул из него хорошо отполированный револьвер. Чир взяла его и изумилась. Это оружие делали ее родители, и даже она, будучи ребенком, принимала участие в его создании. «Оружие – „Удача“. Пусть оно всегда будет с тобой», – тонкими и маленькими буквами было выведено на дуле.

– Гравировка не врала, – сказал Рох. – В тот день у моей жены не было этого револьвера.

– Как это случилось?

– Наша семья решила защитить вашу. В тот момент, когда твой дядя спас тебя, мы уже сражались на улицах. Моя жена должна была быть в патруле… она служила в армии, но поддерживала истинных Бомберов. Можно сказать, что мы с вами были заодно. Но что такое однозарядная винтовка по сравнению с револьвером? Моей любимой просто не хватило времени на перезарядку…

– Дети?

– Их из города выводила группа помощников, но те попали под обстрел. Еще некто кинул в них гранату.

– Но почему вы выжили?

– Мне нужно было, – оправдываясь, ответил старик. – Я хотел примкнуть к войскам истинных Бомберов, но не сразу, через какое-то время. Когда все более-менее успокоилось, я начал искать наших. Но их убили. Похоже, это был решающий бой, который мы проиграли.

– Правительство же знало, кто ваша жена и дети, они должны были выйти на вас!

– И вышли. Сказали, что я буду живым примером того, что будет, если пойти против власти. У меня нет семьи, со мной бояться общаться, работы нет, еду добываю с трудом. Смысла жизни больше нет, – грустно сказал старик.

Чир и Рох молчали. Затем старик протянул ей пистолет и попросил принять его в дар.

– Но это единственное воспоминание, которое у вас осталось о жене, – запротестовала Чир.

– Именно, – сказал он. – Поэтому я хочу избавиться от него. Поверь, лучше эта частичка воспоминаний о твоей семье и моей жены отправиться вместе с тобой, чем я пущу из «Удачи» себе пулю в лоб. Так будет лучше.

Чир мрачно приняла оружие и спрятала его за поясом.

– Спасибо, – наконец, произнес Рох. – Кажется, что теперь все будет лучше.

Оружейник достала из сумки фляжку с взрывчаткой и документы, а саму сумку скинула на пол.

– Там достаточно, чтобы можно было хорошо жить. Шиковать не получится, но вы сможете переехать куда-нибудь, где вас не знают.

– Спасибо тебе, Чир, – старик сел на кресло и закрыл глаза. – Но драгоценности не вернут мне смысл жизни. Просто дай мне уйти спокойно.

– Решать вам, – согласилась оружейник. – Но сумку я оставлю. Мне она больше не понадобится.

– Что ты собираешься делать? – настороженно спросил Рох.

– Увидите… Вернее, услышите.

Сгущались тучи. Такое в Ахлен Менре происходило довольно редко. Чир продиралась сквозь толпы зевак, которые пришли посмотреть на то, как везут самого властителя. Дальше оцепления войск пройти не удалось. Показывать им бумаги и говорить, что ты лично хочешь выразить почтение столь важной особе, было глупой затеей. Стрелять с такой точки тоже сложно, властитель ехал в закрытой карете. Попытаться прорваться к ней, распахнуть двери и выпустить все пули в мерзкого предателя?

«Что же случилось с твоим изначальным планом, Чир?», – мысленно ругала себя оружейник.

Решать нужно было быстро. Вот-вот начнется гроза и солнечного света может не хватить, чтобы взрывчатка сработала. Плеснуть прямо на карету? Может сработать, но ведь пострадают зеваки. А если… Чир решилась на отчаянный шаг: последний в своей жизни.

– За властителя! – громко выкрикнула Чир, подняла флягу, перевернула ее и начала выливать содержимое себе в рот.

Затем быстро схватила пистолет и выстрелила несколько раз в воздух. Стража начала реагировать. Тогда Чир выстрелила в головы стражников, что преграждали ее путь, пробежала по их телам, успела открыть дверь кареты, заскочить внутрь, закрыть дверь и схватиться за ручку, чтобы не открыли с той стороны. И только тогда Чир поняла, что карета была пуста.

– Не повезло, – все, что успела выговорить оружейник, перед тем, как потерять сознание.

Она вновь была в лодке. Туман немного рассеялся, и Чир могла видеть где-то метров на десять. Было тихо и спокойно.

«И так выглядит смерть?», – подумала оружейник.

Весел все так же не было, а рискнуть доплыть до земли Чир не решалась по трем причинам: во-первых, неизвестно, как долго и в какую сторону придется плыть; во-вторых, а есть ли в этом мире земля; в-третьих, она чувствовала, что ей ни в коем случае нельзя полностью погружаться в воду, иначе случиться что-то очень нехорошее и необратимое.

Прошло какое-то время, когда Чир услышала плеск гребли весел. Она встала и начала всматриваться в сторону, откуда тот шел. Совсем скоро из тумана медленно выплыл огромный плот. На нем стояло человек семь или даже десять, трудно было сосчитать. В центр плота на постаменте находился открытый гроб. Как только Чир смогла полностью разглядеть эту нелепую картину, люди начали рыдать навзрыд, причитать, почему такой хороший человек ушел так рано. Плот поравнялся с лодкой Чир, и один из мужчин неожиданно стал веселым и в какой-то мере наглым.

– У Вас горе? – начал весело тараторить он. – Погиб друг, коллега, член семьи? Как мы Вас понимаем и скорбим вместе с Вами. Но подумайте, разве скорби достаточно, чтобы отправить достойного человека в мир иной? Нет! Вот именно поэтому контора «Плотник с Могильщиком и сыновьями» с радостью сделают для усопшего первоклассный гроб, не забыв закопать его! Запомните: «Плотник с Могильщиком и сыновьями»! Наша контора на рынке погребальных услуг уже более тридцати лет! Мы понимаем Ваше горе. Цены спрашивайте в конторе.

Как только человек закончил нести чушь, все люди тут же опустили головы, замолчали, и плот так же тихо уплыл в туман. Чир была в замешательстве. Что же только что произошло? Издевательское объяснение, что она умерла или простой бред? Оружейник вновь села на скамью лодки и задумалась. Через несколько минут из тумана неспешно показалась лодка. В этот раз в ней стояла та самая старуха, которую Чир видела в одной из своих галлюцинаций. Глаза у старухи все так же горели желтым огнем. Подняв свою иссохшую руку, она направила ее на Чир и громко засмеялась. Чир поежилась.

– Не время еще помирать, милочка, – захрипела она.

– Что вы имеете в виду? – спросила Чир.

– Не пришло твое время!

– А когда придет? – зачем-то спросила Чир.

– Дай-ка лучше я, – раздался посторонний мужской голос.

Чир почувствовала, как ее бьют в живот и весь мир тумана и воды тут же рассеялся. Теперь она была привязана к стулу. В глаза бил яркий свет. Рядом с оружейником стояло два человека, но из-за света рассмотреть их было трудно.

– Зачем же так грубо? – спросил мужской голос, в котором чувствовалось благородство аристократа. – Девушка все-таки.

– Зато работает, – а этот голос Чир уже слышала там, то ли во сне, то ли в бреду. В голосе проступали нотки садизма, этому человеку было приятно причинять боль и наблюдать за страданьями.

«Тебя я убью первым», – пронеслась невольная мысль в голове Чир.

– Вы как? – спросил благородный мужчина. – Можете говорить?

– Еще как может! – воскликнул садист. – Она не только говорить может, она расскажет все, что я… мы хотим знать! – садист схватил Чир за горло и сжал его. – Кто приказал убить меня?

«Шизк, – поняла Чир. – Это Шизк Прок. Он здесь, меньше чем в метре от меня, а я связана и безоружна».

– Так вот как звучит голос предателя, – с трудом произнесла Чир и попыталась засмеяться, но из-за сдавленного горла получился хрип.

– Уберите руки, – попросил благородный человек. – Она же вам живой нужна, так?

– Так, – сквозь зубы недовольно процедил Шизк и отпустил Чир.

– Мы все цивилизованные люди, – продолжил говорить благородный мужчина, – и должны вести себя подобающим образом. Господин Шизк, насилием редко удается добиться заданных результатов. Даже если вы будете пытать эту девушку, в итоге она скажет все, что угодно, согласится с любой глупостью. А вам нужна только правда.

– Да… – неуверенно произнес Шизк. – Только правда…

По его интонации Чир поняла, что Шизк очень расстроен тем, что ему не дадут вдоволь поиздеваться над беззащитным человеком.

– Госпожа, можно узнать ваше имя? – спросил благородный мужчина.

– Чир, – без колебаний ответила она.

– Так это ты! – закричал Шизк. – Ты та, кто убивала моих информаторов?

– Предатель заслуживает только смерти, – сухо ответила она.

Шизк занес кулак, но благородный мужчина поднял руку. Шизк скривил губы и не решился бить.

– Если я развяжу вас, вы нападете на нас? – спросил благородный мужчина.

– Только на него, – Чир кивнула в сторону Шизка.

– Боюсь, что в таком случае я не смогу помочь вам чувствовать себя комфортнее. Хотя, погодите, могу. Господин Шизк, приглушите немного свет.

Чир чувствовала, как Шизку противно выполнять приказы. Он нервно направился куда– то, прошло несколько секунд и в комнате стало темнее. Теперь Чир могла увидеть, что комната была круглой. «Наверное, мы в Административной башне», – подумала она. Лицо Шизка было таким же, как и на рисунке информатора. Предатель был не то, чтобы красивым, но обаятельным его можно было назвать. Редкие на Южном континенте зеленые глаза придавали ему шарм и явно способствовали популярности у дам. А вот благородный мужчина был полной противоположностью Шизка: огромный, широкий в плечах, с лицом усеянным шрамами разной длины и толщины, плюс ко всему, он был белым, как снег, иноземцем. Чир мгновенно провела аналогию с пустынной гориллой-альбиносом под два с половиной метра ростом, которая изъясняется на чистом человеческом языке и вежливо предлагает выпить бутылочку хорошего вина под тенью пальм, а заодно обсудить светские дела.

«Прямо-таки суета сует, и все бытие бесцельно», – якобы сказала оружейнику огромная горилла и отпила вино из тонкого хрустального бокала. Чир не выдержала и громко засмеялась. Ей очень понравился придуманный образ. Смеялась она так сильно, что в какой-то момент ей пришлось остановиться из-за нарастающей в груди боли.

– Видишь! – воскликнул Шизк. – У нее истерика! Она настолько боится меня… нас, что впала в истерику! Мы не сможем вытащить из нее информацию простым способом.

– Господин Шизк, прошу вас успокоиться. Госпожа Чир, я бы и рад вам представиться, но мне запрещено это делать.

– Тогда позвольте мне называть вас благородной гориллой, – попросила Чир.

– Вот! Она издевается над тобой! Ты понимаешь…

– Шизк, – мужчина поднял ладонь, и тот вмиг умолк. – Вы плохо проводите аналогии. Горилла – сильное существо, да еще и с интеллектуальными способностями. А если же она вдобавок благородна, то это вызывает только уважение. Но я не чувствую в себе благородства, госпожа, так что, можно просто горилла.

– Так что же вам от меня нужно? – спросила Чир.

– Госпожа, зачем вы пытались совершить покушение на господина Шизка? – спросил мужчина.

– Он предал мою семью и многих хороших людей. Шизк заслуживает смерти, – Чир старалась говорить без эмоций, ей нужно оставаться в твердом уме. Гнев, ярость, все это могло закончить беседу.

– Шизк, вы это сделали? – спросил мужчина.

– Вранье! – воскликнул Шизк. – Я помог властителям поймать группу опасных людей! Они могли свергнуть действующую власть, это вы понимаете? Я поступил, как совестливый гражданин.

– Ты поступил, как бессовестная сволочь, – тихо произнесла Чир. – Ты был среди них, ты был частью команды. И вместо праведного дела твои жалкие мозги решили, что для собственной задницы куда лучше иметь титул властителя.

– Не забывай, в каком ты положении, женщина! – закричал Шизк. – Я могу убить тебя прямо здесь и сейчас.

– Так убей, – спокойно произнесла Чир.

Шизк выхватил из кобуры пистолет и приставил ко лбу Чир. Оружейник посмотрела на оружие, улыбнулась и сообщила:

– Быстрострел мобильный, версия ноль три. Моя разработка.

– Я потратил на тебя слишком много времени, – зашипел Шизк. – Это ты убила моих людей, это ты отказываешься продавать свое оружие только нам, это ты покушалась на меня, это ты должна просить у меня пощады, а не я у тебя. Я имею полное моральное право убить тебя!

– Опусти пистолет, Шизк, – в голосе мужчины появилось что-то грозное. Ему было невозможно не подчиниться. – А теперь, когда ты выпустил пар, в который уже раз, я скажу следующее: госпожа права, она имеет право убить тебя, властитель. У нее есть моральное право. Ты нанес ей глубокие ментальные раны, лишил ее всего, а сам же встал на пьедестал всесильных континента сего.

– Что ты несешь? – возмутился Шизк. – Я могу убить любого, вообще, любого человека, даже… тебя!