Текст книги "Потаённый уголок: акт второй (СИ)"
Автор книги: Даниил Данковский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
– Открывай, Снежана, это Сергей.
Надеюсь, этого хватит.
За дверью после моих слов ещё какое-то время не раздавалось ни звука, возможно я её шокировал своим появлением, не удивился бы. Но вот послышалась возня, щёлкнул замок, и дверь без скрипа распахнулась, и к нам вышла Снежана. Я аж присвистнул, еле узнав её, когда увидел, в кого она превратилась за эти дни: по ней словно бы каток прошёлся, одежда вся измятая, волосы торчком, спина сгорблена, плечи опущены, под глазами синяки, да и сами глаза словно бы сколько-то дней не закрывались, настолько пожухли, а зелень её зрачков растеряла весь блеск. Передо мной стоял уставший и еле живой человек.
А ещё оказалось, что Вика встала не в правильном месте, и дверь, которая должна, как она рассчитывала, была её прикрыть, раскрывалась в другую сторону, так что она аж вжалась в стену, словно бы собиралась просочиться сквозь неё, когда поняла свою ошибку. Но Снежана на неё не обратила никакого внимания, уставившись на меня.
– Привет, – сказал я, махнув рукой, приветствуя.
– День добрый.
– Вообще-то уже вечер, ты там совсем время не замечаешь?
В ответ она только устало вздохнула.
– Я уже второй день не сплю, да и не помню, когда ела последний раз. А почему ты тут? И как узнал, где я живу?
– Тебя пришёл повидать, как представитель "Уголка". А узнал, ну, тут просто, вот причина стоит.
И указал на Вику, которая к этому времени прекратившая заниматься ерундой и просто замерла на месте, загипнотизировано глядя в противоположную сторону, стараясь не шуметь. Но вздрогнула, когда я выдал её. И как она вообще собиралась у Снежаны что-то спрашивать? Как малое дитя прям.
– А, привет, – а вот реакция Снежаны отдавала пофигизмом, когда та просто заметила свою одноклассницу, и даже не поинтересовалась, что та делает, стоя у стены её квартиры.
– П-привет, – раздался в ответ испуганный голосок моей спутницы.
Снежана в ответ только меланхолично кивнула, не особо проявив эмоций от встречи с одноклассницей, с которой у неё не шли дела, а недавно ещё и сбежала из-за неё. Словно проигнорировала, вот тебе и сходила, называется.
– Так зачем вы пришли? Если ничего такого, то я пойду закончу сценарий и лягу спать до понедельника, если не возражаете, – видя полное отсутствие хоть каких-то эмоций при нашей встрече, видя, как её глаза постоянно закрываются и вообще общее сонное состояние нашего режиссёра, которая могла свалиться спать в любую секунду, мне ничего другого не оставалось, как сказать:
– Можно мы пройдём?
Куртку я повесил на крючок возле дверей, ботинки поставил в сторонке, чтобы не пачкали линолеум, а вот Виика сидела на тумбочке, куда складывают обычно обувь, с силой стягивая с себя черные сапоги с небольшим каблучком. На предложение о помощи, она отказалась, предпочтя заниматься этим самой. Вот теперь и кряхтела, не совладав с облегающими ногу сапогами.
Сама Снежана, пригласившая нас войти, ушла, как она сказала, в свою комнату, доделывать работу, а нас пригласила пройти за ней сесть в гостиной, подождать, когда закончит. Вот только кто знает, насколько это затянется, ночевать тут я не собираюсь.
– Я подожду тебя в её комнате.
– Пог... ух, погоди, я почти всё! – последнее слово из неё уже вырвалось с хрипом и вздохом, и она наконец выдернула свою ногу из сапога. – Блин, каждый раз так. И почему родители без примерки решили их мне подарить?
– Теперь-то всё?
– Не торопись, поставлю только. Теперь уж она не исчезнет. А я потребую от неё все ответы.
Ага, только не удивлюсь, если её в квартире уже нет. Но та не спешила, пока засунула в тумбочку свои сапоги, пока надела тапки, пока поправила причёску, встав возле зеркала, при этом бормоча себе под нос какие-то недовольные слова. Стоило ожидать, что колючка вернётся со своими словесными закидонами. Я вот только надеюсь, сама Снежана не уснёт там, пока мы здесь тусуемся.
– Надеюсь ты уже всё, колючка?
– Постой! – она поправила прядь волос. – Как ты меня назвал?
Отвечать я не стал, зашёл в просторный зал с минимум мебели, точнее с самым необходимым: диван, на котором лежало несколько подушек, стол с вазой и несколькими бытовыми вещами на нём, шкаф с книгами, разной утварью, и большим плоским телевизором посередине. Сворачивать к балкону, рядом с которым виднелся вход в комнату с закрытой дверью, на которой висели мужские штаны, я не стал, пошёл прямо, к другой слегка приоткрытой белой двери, к которой кто-то приклеил весёлые детские разноцветные буквы, собиравшиеся в слова – Снежана и Света.
– С ней ещё кто-то живёт, сестра? – с любопытством спросила нагнавшая меня Вика, тоже заметившая эти буквы.
– Лучше не спрашивай её об этом, потом объясню.
Надеюсь, что послушается. Только теперь за Викой надо будет следить, а то ведь ляпнет, и кто знает, к чему приведёт упоминание о сестре от Вики. Но интересно, это родители или Снежана прилепила на дверь имя своей сестры? Как она к этому относится? Хотя и не удивительно, что Снежана так вцепилась в сценарий сестры, когда каждый день видит её имя, о таком не забудешь!
В комнату мы вошли вместе, и сразу попали в строгий, но девичий мир, где всё прибрано, всё на своих местах, игрушки лежат где надо, и вырванных и повсюду разбросанных листов из тетради тут я не заметил, в отличии от комнаты одной девчонки. Отвык я от таких девичьих комнат. Зато на застеленной кровати лежала куча тетрадей, старых, помятых, и догадываюсь, кому они принадлежали раньше. А вот рядом с ними валялась стопка книг, где можно было заметить детские художественные сказки с рисунками, сказки про новый год, и даже мифы и легенды нашей страны. Несколько из них ещё и на столе лежало, с закладками между страниц.
Сама Снежана сидела за столом, сгорбив спину от навалившейся на неё усталости, щёлкая мышкой и, не обращая на нас никакого внимания, что-то читала с монитора, иногда печатая и поправляя, стуча по клавишам. На нас она внимания не обращала, продолжая заниматься своим.
– Как думаешь, она про нас хоть не забыла? – шепотом спросила меня Вика.
Что ей ответить? Казалось, увлёкшись своим делом, забыла. Снежана даже не повернулась в нашу сторону, когда мы зашли, полностью была погружена в свои мысли. Может она уснула, а пальцы стучат по клавиатуре на автомате? Не удивлюсь.
– Давай пока куда-нибудь сядем? – подумав, сказал я, указав пальцем на кровать.
Вика уселась на неё сразу же, сложив ногу на ногу и выпрямив спину, я же не стал мять своими джинсами чистую кровать, на которой, похоже, до Вики никто не сидел несколько дней, заприметил стул с мягким сидением, и на него и уселся. За временем я не следил, но кажется, минут пятнадцать или двадцать мы просидели, сомкнув уста, только поглядывая друг на друга, хотя Вике гляделки быстро надоели, она вся измаялась, помяла кровать, не зная куда себя деть, в какой-то момент обратила своё внимание на стопку тетрадей, и схватила верхнюю, просмотрев обложку, потом открыла и стала читать, сперва просто пробегая взглядом, а в какой-то момент увлеклась и читала уже полностью сосредоточившись на тексте.
Я же спокойно сидел, наблюдая за ними, хотя не отказался бы чем-нибудь заняться, не так уж и весело это, сидеть и ничего не делать.
– Послушай, – услышал я голос Вики, – эта Света, она её сестра? А где она? Тут только одна кровать на одного человека.
Вот и началось.
Услышав этот вопрос, я быстренько глянул на режиссёра, стараясь понять, слышала ли она эти слова, и, если да, как отреагирует. Но судя по стуку по клавиатуре, прерывавшийся щёлканьем мышки, не услышала.
– У неё очень интересный сценарий, и языком хорошо владеет, такой живой, я бы даже не отказалась сыграть в её истории.
Я вздохнул, догадываясь, что разговора о сестре Снежаны не избежать, так что честно сказал:
– Её больше нет.
– В каком смысле? Она переехала?
О, святая простота, и как же ей при Снежане объяснить? Правда, чего я маюсь, та сама рассказывает без проблем... Наверное.
– Её нет. Совсем, вообще.
Несколько секунд та смотрела на меня с недопониманием, но вот её глаза стали больше, до неё стало доходить.
– Вот почему ты при ней не хотел говорить, теперь понимаю.
Она отложила тетрадь и положила руки на колени, сделав вид, будто так и сидела. И вовремя, в этот момент мы услышали вздох облегчения, вырвавшийся из груди Снежаны, и тут же заработал стоявший на столе принтер, проглатывая и выплёвывая бумагу.
– Всё! – раздался довольный голос Снежаны, и она повернулась в нашу сторону. – Я наконец закончила, несколько дней писала, ночью не спала, кучу книг перечитала, черпая материал. Теперь можно наконец отдохнуть.
– Чем ты занималась? Почему в школу не ходила? – наконец задал я главные вопрос.
– Сейчас напечатается и вы всё узнаете, правда это черновой материал. И как удачно, что ты прихватил с собой Вику. Я так понимаю, ты уговорил её вернуться к нам? Вовремя, она как раз нужна будет для роли Снегурочки.
– Нет! – вдруг громко опровергла Вика, недовольно глянув на одноклассницу.
– Нет? Почему?
– Она пришла, – начал объяснять я, – потому что её учительница к тебе посла узнать, почему в школу не ходишь.
– Да? Жаль, извиняюсь, давно не спала просто, заносит, – без особых эмоций ответила она, правда заметил по незначительно изменившемуся выражению лица, что расстроилась, но почти сразу спохватилась и чуть бодрее произнесла: – Но ты должна прочитать сценарий, он может и детский, но я постаралась, чтобы и тебе понравился.
– Зачем? Почему? – похоже, это заявление ошарашило Вику. – Я же говорила...
Но Снежана уже не слушала, развернулась и её взгляд вцепился в выскакивающие из принтера листы бумаги формата А4.
– Я с того нашего собрания, когда придумывали, про что будет наша новогодняя постановка, – говорила Снежана своим спокойным голосом, вспоминая, при этом словно завороженная глядя на выскакивающие из принтера бумагу, – загорелась желанием её написать. Сходила на следующий день в библиотеку, набрала тематических книг и всё воскресение читала, как и в понедельник, а потом села писать, перекладывая все наши задумки в текст, заодно и свои мысли. Вот и сценарий готов.
Сказав последние слова, она взяла небольшую стопочку листов и стала их перекладывать, приводя в порядок, продолжая говорить:
– Вот только школа мешала: то спрашивали, то записывать что-то заставляли, я первый день ещё как-то справлялась с уроками, но не выходило сочинять, так что на следующий уже забросила учёбу. Странно для меня, не очень приятно выслушивать от учителя те слова, но зато продвинулась в сценарии.
– Так вот почему ты столько двоек получила! – догадалась Вика. – Я тогда сильно удивилась и не понимала, чего ты творишь, думала, сбрендила уже.
– Плохо ты обо мне думала, хотя понимаю тебя. Но после той взбучки, решила временно в школу не ходить, пока не закончу сценарий, благо родители уехали в соседний город к родственникам помочь им, а я претворилась больной, потому осталась дома. Родители позаботились, накупили до воскресенья еды, чтобы я в магазин не бегала "в плохом состоянии". Не очень приятно обманывать родителей, но надо было закончить сценарий и не тянуть.
– Мы же только недавно на сцене говорили об этом, что загоняешь себя, а ты ещё хлеще начала, – вставил я, когда та отвлеклась на стопку листов, взяв её и перекладывая странички по порядку.
– Помню, я ещё с того дня даже спать не ложилась, наверное, средне сейчас выгляжу.
А вот тут я не выдержал, услышав последние слова, резко встал и громко, вложив побольше строгости в голос, резко сказал:
– Так, бросай свой сценарий и быстрее ложись спать! Или я сам тебя свалю!
– О, какой горячий ты сегодня, – вяло посмеялась Снежана.
– Вот только не при мне, подождите, пока уйду, – скривилась Вика.
– Да помолчали бы, я же серьёзно говорил, она и так валится уже!
– Не беспокойся, я посплю сразу после того, как закончу. На весь день завалюсь. Главное закончила, в воскресенье поищу ошибки, а их явно много, а вот что будет в понедельник в школе, даже не хочу думать.
– Эх, ты какая-то совсем поехавшая на этом твоём "Уголке", – вздохнула Вика, скривив лицо, будто от зубной боли. – Завтра суббота, я буду в школе и скажу учителям, что ты простыла и будешь в школе в понедельник. Только попроси родителей позвонить классной, а то без справки из больницы не поверят же.
– О, спасибо огромное, не ожидала.
– Что это ещё за сарказм такой? – прыснула Вика, посмеиваясь.
И я посмеялся над ними, хоть и не так весело, как мог бы. Сама ситуация не располагала к этому.
– Не беспокойтесь, я обязательно лягу спать, как только раздам вам эти сценарии, а вы их прочитаете, – она как раз закончила перебирать листки и похлопав ладонью по их бокам, чтобы лежали ровной стопкой, протянула их нам. – Прочтите их, пожалуйста, и скажите своё мнении.
* * *
После всего, что между нами случилось, никогда не думал, что проведу столько времени с Викой, да ещё и перекусить приглашу посидеть. Что больше всего удивляло, она согласилась без вопросов, просто кивнула, даже показалось, что не слышала меня, отвечая первое, что пришло в голову, полностью погружённая в свои мысли о прочитанном. Она даже не посмеялась надо мной и не прыснула какой-нибудь шутейкой, когда я укладывал Снежану в кровать, на своих руках таща это посапывающее чудо, и укрывал найденным в шкафу одеялом, после того, как та отключилась и уснула за столом, прямо в кресле, когда выдала нам сценарии. Мы ещё почти час в полной тишине просидели в её комнате, читая выданный нам сценарий, и, если я просто листал его, ознакамливаясь с содержимым, иногда поглядывая на Снежану или на полностью сосредоточенную на чтении Вику, совсем не ожидая от неё такого интереса, та к моему удивлению ещё за стол пересела, найдя там карандаш и листок бумаги, иногда что-то записывая или исправляя. Она была полностью поглощена сценарием.
Сейчас же мы сидели в полупустом автобусе, слегка покачивавшийся, убаюкивая меня, и, казалось, и Вику, которая уже какое-то время не произносила ни слова, уставившись вперёд, видя там что-то своё, только блеск в её открытых глазах говорил о том, что она уж точно не спит. И такой она была всё время с того момента, когда мы стали собираться на выход, оставив нашу спящую и не шибко эмоциональную красавицу видеть сны на кровати, решив её не беспокоить.
Не беспокоилась ни о чём и Вика, погружённая в свои мысли, словно в омут с чем-то драгоценным, затянувшим её и не отпускавшим. Она молча натянула свои узкие сапоги, накинула куртку и шапку, особо не глядя в зеркало, удивительно, что не вкривь и вкось, даже поправлять не пришлось. Только один раз пришлось побеспокоить её, когда завороженная своими мыслями, свернула не туда, так что я не стесняясь потряс её за плечи, приводя в чувство и отгоняя морок перед глазами, тогда-то её глаза ожили и Вика вернулась на землю.
– Ч-чего ты творишь? – ошарашено спросила она.
– Очнись уже и смотри под ноги, мы уже почти у остановки.
– Всё я вижу куда мы идём, – насупилась она, будто оскорбил. – Хотя не помню, когда мы вышли. И где Снежана?
– Ты так увлеклась её сценарием? Понравился?
– Н-ничего он мне не понравился! – сбивчиво, будто оправдываясь, возмутилась она, хотя спустя секунду поправилась: – Просто интересный. И ошибки правила, что нашла.
"Ага, заметил я по тебе, насколько "просто", аж затянуло", – подумал я, но в слух не сказал. Но в этот момент мне пришла в голову одна интересная идея, которую грех было упускать, и пересчитав в уме, сколько денег с собой прихватил, выдал:
– Слушай, а давай в кафешку сходим?
– Зачем? У меня и денег лишних нет, только те, что учительница дала на проезд.
– Не беспокойся, у меня есть, хватит на нас, заодно обсудим сегодняшнее, да и суббота завтра, дел в школе не так уж и много.
– Вообще у меня есть, чем заняться, – неуверенно произнесла она.
– Но...
– Но... – ещё несколько секунд молчания, когда в голове мечутся мысли, собираясь воедино, и... – Вообще-то можно, только куда?
– Дай гляну по смартфону, где тут посидеть рядом можно...
– Ты без телефона совсем в городе не шаришь? – насупив брови, скептически поинтересовалась она. – Нам на автобус, а там в центр несколько остановок, в остальных только травиться. Мы с бра...
"Сколько скепсиса, прям выпирает", – но к моему удивлению, она села на выбранный ей автобус, назвав место, куда едем, и только после этого пропала в своих мыслях, так что пришлось её расталкивать, когда подъезжали к остановке.
Местом, где мы оказались, был известный ресторан быстрого питания, где подавали всякие разные сэндвичи с упором на здоровое питание, но я вспоминал ту толстую булку с наваленной в середине кучей всякого разного и вкусного, когда бывал когда-то. Вкусно, согласен, но вот здорового я там не увидел, как и Настя со Стасом, правда они тогда обожрались, может потому и держались потом за больной живот.
Глянув на вывеску с электронным меню, я вновь мысленно пересчитал запас денег в кармане, и вздохнул: что ж, сам её пригласил, теперь давай показывай своё джентльменство, будь оно не ладно, но вдруг получится исполнить свою задумку и вернуть Вику в наш драмкружок? Главное, чтобы не послала меня сразу и далеко.
Открыв пластиковые двери, мы попали в просторный зал с кучей столиков, народу тут было достаточно, чтобы занять большую часть мест, свободными оставались только столики у коридора, ведущего в сторону туалета и в комнату для персонала. Узнав у Вики, чего та хочет из меню, она, не жадничая, попросила с наглой улыбкой сэндвич, самый дорогой в меню (у меня аж сердце ёкнуло, когда в голове проскочила эта мысль и цифра) и чаю, и пошла по своему желанию занять приглянувшееся место, а меня оставила делать заказ.
Пришлось приглушить свою фантазию и унять аппетит, ибо мой школьный худощавый кошелёк не потянул бы пиршество.
Притащив заказ, я сел напротив неё, с унылой улыбкой пододвинув в середину стола поднос, положив свой мелкий бутерброд на салфетку и поставив рядом кружку с газировкой. Всё это прошло в полном молчании, и вроде надо было начать разговор, но...
– Приятного аппетита, – буркнул я жалким голосом, решив пока не начинать беседу, пускай набьёт желудок и немного подобреет. На это я надеялся.
– Не знаю, кем ты меня сейчас считаешь, но это ты позвал меня сюда, и явно непросто так, не первый раз уже я тут, когда мне что-то хотели сказать. Мне бы уйти, но я выслушаю тебя, раз уж купил этот сэндвич. Да и отблагодарю за то, что со мной пошёл. Поговорим, пока перекусываем.
И о чём я только думал, когда понадеялся позвать её куда-нибудь и юля, сказать о главное, о чём она избегала говорить, а сразу выпускала колючки. А она сама меня обманула, а я повёлся!
– Тогда ладно, – медленно начал я, всё ещё надеясь избежать колючек, обдумывая, с чего бы начать, не получив моментальный отпор, когда начал: – Что ты думаешь о Снежане теперь.
– Сумасшедшая.
Занимательный ответ, ничего не скажешь, явно не с того начал. Плохи дела, так что я решил потянуть время, и надкусил от бутерброда, запив газировкой.
– Но её сила духа и напор удивили меня, ради вашего драмкружка она даже не пожалела получить двоек и пропустить школу. Пускай и не понимаю её, потому сумасшедшая.
Услышав эти слова, я аж чуть не подавился, когда глотал.
– Ты в порядке?
– Да-да, ты пока ешь, я откашляюсь.
Так она и поступила, а я выиграл немного времени обдумать свои следующие действия, хотя уже не понимал, как быть дальше.
– Значит ты немного поменяла своё мнение о ней?
– Если только немного.
– И что ты думаешь о том сценарии?
– Он... – растягивая, будто избегая ответа, начала она. – Он такой...
– Так что ты решила? – ай, была не была, скажу уже как есть.
– Ты про что?
– Заглянешь к нам? Попробовать себя на роль этой Снегурочки? Я видел, что тебя заинтересовал сценарий.
– Вот не надо выдумывать! – возмутилась она, даже отвернувшись, а я смотрел на неё, и этот мой взгляд, похоже, заставил её забеспокоиться, Вика даже покраснела, и чтобы скрыть это, вцепилась зубами в еду, оттягивая момент, когда надо будет ответить. И наконец этот момент настал, она почти доела и допила чай, отодвинула поднос и заливаясь краской, произнесла: – Признаю, есть в нём что-то. Но я всё ещё не уверена в ней.
На более лучший ответ я и не рассчитывал! Ура, значит ещё есть какой-то шанс!
– Но помочь ты нам сможешь, если попросим?
– Слушай, – в её голосе отразились нотки нетерпения, будто уставшая учительница наконец решила сменить тон в разговоре в десятый раз не понимающего её шкодливого ученика, – если я сказала, что интересный сюжет, это ничего ещё не значит. Он просто интересный, и даже твой сэндвич не поменяет моё мнение, это не так уж весомо.
– Но я видел твоё лицо, когда ты читала, и ты явно увлеклась им, даже какие-то правки внесла. Просто так, если не интересно, таким не занимаются.
– Проблема не в её сценарии, а в ней самой. Пускай она и показала себя с неожиданной стороны, но это ничего ещё не значит. Сегодня она завершила свою работу, а потом свалилась. А что если выдохнется, не завершив? А что если её за пропуски погонят из школы? Я её прикрывать постоянно не стану, а никого другого на стул режиссёра у вас нет.
Верно, это да, тут я поспорить не мог и найти какие-то аргументы в защиту не выйдет. Вика во всём была права, сегодня она руководит постановкой, пишет и режиссирует, и всё это сваливается на неё серьёзным грузом, особенно режиссура, учитывая её среднюю эмоциональность. Вот так и приехали в тупик, из которого так просто не выбраться. И что делать? Другого режиссёра у нас нет, и без Снежаны наш "Уголок" долго не протянет.
И пока я молчал, окружённый шумом ресторанчика, глядя на доедавшую свой сэндвич Вику, выдумывая подходящий ответ, который мог её переубедить, но который стремительно убегал от меня, махая на прощание ручкой, атмосфера вокруг нас изменилась до неузнаваемости. Что что-то случилось, я понял, когда пустой пластиковый стаканчик Вики выпал из её рук, а её глаза стали размером в пять рублей, и не знаю, что она там увидела за моей спиной, но её словно бы охватил озноб – руки потряхивало, но она их даже не спрятала.
– Ты следишь за мной, я знал это! – прозвучало за мной утверждение, будто так и было. И эти слова, произнесённые надменным уверенным голосом, принадлежали парню чуть старше меня, даже поворачиваться не надо было, чтобы вспомнить его лицо.
Брат Вики, чьё сценическое прозвище было Арлекин (а вот имя я забыл).
– Зря следила за мной, можешь больше не ждать, я никогда больше не вернусь домой, и родителей больше не послушаю, я не хочу их видеть, – закипал тот, будто самовар, и судя по затихшим голосам в зале, посетители его прекрасно слышали. – Больше я сюда никогда не приду, не нужны мне такие встречи. Пойдём, Анна, больше это не мой любимая кафешка.
А по Вике, судя по ней, эти слова прошлись не хуже катка, смяв всё её настроение, всю её гордость и её саму, даже мне (хотя не её брату, судя по всему) было заметно, что из-за этих брошенных сгоряча обвинений, она совсем потерлась в себе, не знала, как, да и не могла вообще ответить, разве что слезами, которые так и норовили вырваться из её глаз.
Опять слёзы? Вот чего-чего, а видеть плачущую девушку снова я не хотел. И тогда, не выдержав этих наездов в адрес Вики, я повернулся, глянув на разодетого как какой-то клоун, или же богатенький сынок, Арлекина, и сказал первое, что пришло в голову, вложив в свои слова как можно больше решимости и силы:
– Слушай, ты нам мешаешь обсуждать наш спектакль, не мог бы ты своей дорогой пойти? А не язык распускать.
– Спе... спектакль? Ты? – для него эти слова оказались как гром среди ясного неба, да и не для него одного, я заметил ту самую девушку, которая выступала тогда с ним на одной сцене, и которая возле театра наговорила всякого Вике, и сейчас она стояла рядом с этим парнем, колко и безотрывно глядя на Вику, словно на неприятное насекомое. -Когда?
– Ах да, – снова влез я, уже наплевав на всё, включив фантазию и распустив язык, -забыл сказать, в марте мы встретимся на одной сцене, вот на эту встречу и прибереги слова лучше, потому что наш коллектив разнесёт вас в пух и прах, хех! – и немного подумав, решил, что терять уже нечего, добавил, кивнув в сторону Вики: – А вот она поможет утереть вам нос.
Реакция этого Арлекина была изумительной, не зная, что ответить, он уставился на свою сестру с открытым ртом, будто получив от меня хорошую оплеуху, которая привела его в чувство. Да и, судя по лицу Вики, мои слова и на неё произвели впечатление, она полностью забыла о слезах, да и о брате, и ошарашено сейчас смотрела на меня. Похоже, язык свой я чересчур распустил не подумав.
– Давай пойдём отсюда, тебе тут не место, здесь злые люди, лучше найдём другое место, – и тут я услышал голос той самой девушки, строгий и острый, словно игла, взявшая Арлекина за рукав куртки и потянув в сторону от нас. Почему-то мне показалось, что эти слова прозвучали словно слова матери, которая обращалась к своему ненаглядному сыну, с заботой и строгостью.
– Да-да, ты права, пойдём лучше.
Её слова подействовали на него, он не задумываясь поплёлся прочь отсюда, чуть ли не шаркая ногами и даже не глядя, куда идёт. А вот эта девчонка осталась, и сейчас, одетая в светлое пальто с такой же светлой шапкой, смотрела на... меня. Строго, будто прожигая взглядом, в котором чувствовалась неприятная, словно раскалённая в магме, ненависть.
– Я вас никогда не прощу, если навредите ему, если помешаете нам победить, я вас уничтожу, – от последних слов у меня даже мурашки по коже побежали, я почему-то не сомневался, что это не пустые слова. И после сказанного, она посмотрела на Вику: – А тебя я последний раз предупреждаю, не появляйся возле него, он только начал забывать вашу семью. Лучше исчезни из его жизни.
И произнеся последние слова, она развернулась и пошла, а я всё ещё распалённый своей прошлой речью, бросил ей вдогонку, что наш "Уголок" ждёт её на новогоднем представлении, назвав число и школу. Почему-то после слов о школе, она аж запнулась, или просто мои слова так подействовали на неё?
После всего этого мы некоторое время сидели молча, словно в банке, глядя друг на друга, и в моей голове, когда я глядел на её ошарашенное лицо, возникала неприятная мысль, что я своими словами перегнул палку. Но что мне оставалось делать, не глядеть же на плачущую девушку?
– Я... я пойду, – наконец сказала та, поспешно вставая, наверняка в надежде сбежать отсюда и больше не видеть меня, возможно разрушившего её мечту вернуть брата. Но когда она стрелой оказалась возле меня, чуть не снеся при этом стол, я не сдержался и схватил её за руку, произнеся:
– Подожди! Если будешь сбегать, никогда его не вернёшь.
Она глянула на меня затравленно, не зная, как ответить на эти слова, и извинившись, вырвалась, стремительно сбегая из ресторанчика, оставив меня одного.
– Отличный перекус вышел.
Глава 6
– Э... может мы займёмся чем, пока Снежаны нет? – в голосе Насти чувствовалась неуверенность в своих словах и неловкость за происходящее в драмкружке. Она нерешительным взглядом глянула на всех сидящих за столом, даже не догадываясь, какой ответ получит. Тягучая, неприятная тишина исходила ото всех в этот момент. Все глянули на неё, даже Виктория Андреевна, нежно улыбнувшись, не произнесла ни слова, просто... Ну просто всех поглотило ожидание грядущего.
Обстановка сегодня в "Уголке" сложилась занимательной, стоило вроде радоваться, особенно за Настю, отбившую своё место за столом без боя (успела раньше прийти), и за то, что сегодня нас в комнате на одного человека стало больше. И вообще за то, что попали наконец сюда. Хотя вру про количество людей, ведь Снежана отсутствовала, только открыла нам дверь и вмиг убежала к директору на переговоры, оставив всех в ожидании новостей.
Но радости среди нас не наблюдалось.
Среди нашей компании даже Виктория Андреевна была, придя раньше обычно, чем, скорей всего, скрасила настроение Стаса от происходящего в драмкружке, сев напротив него, выпрямив спину, сложив руки на стол и поглядывая на всех членов драмкружка с оживлённой и приятной искоркой нежности и заботы, но она и так часто посещала "Уголок", а сегодня её просто попросила пораньше прийти. Но и она не знала, что делать в сложившейся обстановке ожидания новостей.
А ещё среди нас, скрестив руки на груди и нахмурив брови словно от мучавшего её несварения, сидела новенькая, чьего появления я совсем не ожидал – Вика. Она появилась тут неожиданно, когда мы уже заняли места, дверь со скрипом открылась и в комнату, даже как-то робко, осторожно, чего от неё не ждёшь, с неуверенностью в своём решении – а то вдруг погонят за прогулы, – вошла она. Правда эту робость как ветром сдуло, когда Вика увидела искренне улыбающуюся и махающую ей, приветствуя, Настю, сидевшую когда-то на месте Вики, и та угрюмо свела брови, глянув на бывшее её место и на меня, будто я в чём-то тут виноват, и села напротив меня, скрестив руки на груди, приняв позу одиночки. Даже не поздоровалась.
– Чего? – недовольным голосом бросила она, когда я глянул на Вику с немым вопросом. – Я просто пришла, гляну, что вышло из сценария.
Что там из него вышло, она уже и так знала, так что наброшу на себя вид, будто понял её. Хотя вопрос, чего это она здесь делает, с языка так и рвался, только вот ответа нормального я точно не услышу, скорей ненормальный от и до.
– И вообще, сами звали, – недовольно буркнула она, отвернувшись.
Ну да, вот так вот неожиданно завалилась, никого не предупредив, потому что когда-то звали, пускай и отказывалась, очень похоже на неё. Я отвёл от неё взгляд, лишь бы не беспокоить, стал осматривать нашу захламлённую прошлыми владельцами комнату, где мы так и не прибрались толком, бросив это дело в самом начале пути.
– А я рада, – искренне улыбаясь, произнесла Настя. – Значит у нас всё получится.
– Я не говорила, что вернулась.
– Но ты тут, это уже хорошо.
– А... а давайте лучше пообщаемся, пока ждём Снежану, познакомимся?
Словно добрый ангел, нам на спасение спустилась улыбающаяся Виктория Андреевна, решившая разорвать эту неприятную атмосферу молчания. Ох спасибо, что вы есть!
– Спрашивайте что угодно, я только рад поделиться о себе для вас, – Стас как всегда в своём репертуаре, включил своего недоделанного донжуана, разведя руки, будто открываясь перед учительницей, показывая свою душу.
– Ха... ага. Но хотелось бы услышать про нашу новенькую сперва, познакомиться с ней поближе. Я в её классе не веду, вот и хотелось бы узнать немного о ней.
– А чего тут рассказывать, – буркающее недовольство всё росло в нашей новенькой, боюсь, может лопнуть и забрызгать всех кислотой. – Я может не задержусь тут.
