Текст книги "Палач (СИ)"

Автор книги: Даниэль Зеа Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– А что на счет фотографий парня? – спросила я. – Что вы узнали?

– А, ну да! На одной из них некий Закари Джонс. Персона интересная, в том смысле, что на него ничего нет. Последнее место регистрации – общежитие при заведении высшей ступени профориентации. Кстати, он учился вместе с Питером Донохью – младшим братом Роберта Донохью. Оба журналисты. Год назад Закари Джонс окончил обучение и испарился. В прямом смысле. Нет ни места новой регистрации, ни счетов, ни карты социального страхования, ни водительских прав, – вообще ничего!

– Ты можешь скопировать себе все эти данные? – попросила я.

– Подруга, я на такое не подписывался, – покачал головой парень. – Услугу оказал, на этом все. Забирай примочки и больше мы друг друга не знаем.

– Мы тебя поняли, – ответил Айени.

***

Вышли из мастерской с картонной коробкой в руках, где были свалены все электронные устройства Питера Донохью.

– Ты все еще хочешь осмотреть карьеры? – Айени открыл машину.

– Да. Нужно узнать, что там творится.

Сели в салон. Айени хотел позвонить Одьену, но я остановила его.

– Напиши ему сообщение, что с нами все в порядке и мы заночуем в Т. Увидимся завтра. Потом отключи свой телефон и браслет и достань из них батарейки.

– Думаешь, за нами следят через сеть?

– Закари Джонс точно следит, – я разобрала свой телефон. – Он работал с Питером, вел слежку за мной и уже год он невидимка. Значит, живет под вымышленным именем. От кого Закари узнал, что я убила его отца?

– Дэвид Бижуа, который следил за мной, а значит, и за тобой, работал на черную Жатву. Он мог рассказать об этом кому угодно. И Закари, раскручивая с Питером дело о гибели Роберта Донохью, мог получить эту информацию от кого угодно.

– Он не спас своего любовника, – я взглянула на Айени. – Он позволил ему умереть в больнице.

– Может быть, все это время он использовал Питера в своих целях, а когда Питер понял, что Закари интересует только месть, они разругались и порвали отношения? Этот Закари может считать тебя одной из них, – справедливо предположил Айени. – Если Роуз отмывала их деньги, то ты тоже могла работать вместе с ними. Господи, Мэйю, он может оказаться двинутым психом, который использовал Питера, чтобы найти убийцу отца через сеть черной Жатвы!

Айени отправил сообщение Одьену и достал батарейки из телефона и браслета.

– Нужно спрятать вещи Питера, – кивнула я. – Возить их с собой опасно.

– Согласен. Оставим их в камере хранения на вокзале.

– А потом поедем осматривать карьеры.

***

Я смотрела на дорогу перед собой. Трудно было поверить, что Роуз отмывала деньги черной Жатвы на протяжении пяти лет. Кто ее в это втянул? Любовник? Вряд ли, ведь он погиб, пытаясь расследовать ее убийство. Тогда кто привел ее в бизнес? Имя возможного рекрутера я знала. Но, кроме имени, об этом человеке я не знала ничего. Если Роуз работала на сеть, то что же она такого натворила, за что подельники избавились от нее?

– Нужно будет забрать твои вещи из дома Мэрил, – Айени покосился на меня, когда мы уже выезжали на автомагистраль. – Там оставаться слишком опасно.

– И куда я перееду? В гостиницу? В родительский дом? Постучусь к брату? А, нет! – я повернулась к нему, – ну, конечно же, я поеду в ваш с Роуз дом! Разложу вещи и завалюсь спать на кровать в какой-нибудь гостевой комнате. Или ты пригласишь меня в вашу спальню? – я прижала ладонь к губам. – Там ведь самая удобная кровать в доме?

– Прекрати немедленно! – рявкнул он. – Это всего лишь дом! И она в нем больше не живет!

– Для тебя, может быть, это всего лишь дом. А для меня это – ее дом. И ноги моей там не будет. Я лучше пойду гостиницу к тетушке Ори, которая не умеет держать язык за зубами, чем поеду спать в твой с Роуз дом. А еще лучше, я останусь в доме Мэрил и буду надеяться, что кто-нибудь туда заявится. Потому что это будет повод расспросить его, а потом убить.

– Ты сейчас просто срываешь на мне злость, – Айени поерзал на сидении. – Это ничего не изменит.

– А почему ты не зол? Почему?! – я села в пол-оборота. – Она работала на черную Жатву. Она наставила тебе рога и собиралась опозорить тебя перед свадьбой! Использовать, чтобы получить еще больше денег! Где твоя злость на нее! Где она?!

– Она закопана в тридцать втором ряду на девятом месте, – ответил Айени.

– Синие розы, да? – я закивала. – Она тебе рога, а ты ей синие розы? Может быть, мой отец прав? Может быть, тебе действительно стоит подумать о том, что я не она, и ее никогда не заменю?

Айени начал тормозить. Остановил машину на обочине. Вышел и открыл мою дверь. Схватил меня за руку и достал из машины.

– Подыши воздухом и успокойся!

Я наотмашь ударила его по щеке. И еще раз. И потом еще.

– Синие розы! – закричала, что было сил. – Синие розы! Ты не мог видеть один Исток во мне, когда я умирала. Потому что в семнадцать лет, когда ты со своей семейкой соизволил подбросить меня до школы, пока твоя сестрица Кейдж пилила свои ногти и не могла закрыть рот, мне пробили грудь во втором измерении! И когда я вылезла из твоей машины, жить мне оставалось минут пять! Я уводила палача за собой! Уводила подальше от Роуз, от тебя, от Одьена и даже от Кейдж! И спаслась я только потому, что выдрала из груди напавшего палача Исток и забрала его себе. Так что не надо рассказывать, что в моей груди бьется только один Исток! Их минимум два, скрытых за общим свечением! И не надо убеждать меня в том, что я не добила Роуз и ее ребенка! Потому что ты знаешь правду!!! Ты знаешь, сколько во мне Истоков на самом деле!!! Сколько?! – я толкнула его в грудь. – Сколько!!! Говори, сколько их!!!

– Пять, – сдавленно произнес он.

Я отступила от него на шаг назад. Потом еще на один шаг.

– Пять? – прижала ладонь в груди. – Их было пять? Водитель из другой машины тоже во мне? А теперь еще и семилетний ребенок, которого я убила на операционном столе? Сейчас во мне шесть Истоков? – я отвернулась. – Как думаешь, что хуже? Отмывать деньги от убийств или использовать пять чужих душ, чтобы подпитывать свою и жить дальше?

– Я приносил ей каждый год цветы, потому что считал себя виноватым в том, что она там закопана. Я решил, что если не нужен тебе, то Роуз вполне сможет тебя заменить. И она об этом знала. Поэтому появились любовник и ребенок от него. Поэтому вы с ней оказались в одной машине. Поэтому она мертва, а ты жива. И даже тех Истоков, которые ты забрала, тебе не хватило. Травмы, несовместимые с жизнью, получили вы обе. Остальное судьба. Я бы хотел умереть в тот день. Честно. Отдать за тебя жизнь было очень просто. А продолжать жить со всем, что я натворил, очень тяжело. Поэтому синие розы, Мэйю. Что бы Роуз не натворила, во что бы не вляпалась, есть кое-что, за что я всегда буду ей благодарен. За два Истока, которые бьются в тебе. Мы не выбираем, кем нам родиться. Но если судьба сделала тебя палачом, имей мужество быть им. Это не каждому дано. И не каждый сможет нести такое бремя на себе. Ты – можешь. Никто на самом деле не знает, что такое Исток. Есть в нем душа, или это просто батарейка, которая подпитывает оболочку. Да, теперь у тебя их шесть вместо одного. Смирись с этим. Ты палач и можешь не только убивать, но и спасать. Живи, чтобы спасать. Сдаться и проиграть всегда успеешь.

Я сошла с обочины и присела на землю. Мне нечего было ответить. И нечего сказать. Я вглядывалась во тьму, скрытую за деревьями вдалеке. Внутри стало пусто. Наверное, Айени прав, и я все еще сижу в той машине. И Рози рядом со мной. Пора отпустить ее. Пора отойти от стола, на котором я сама себя оперирую, и снять перчатки. Ведь я просто выиграла, а не проиграла. И среднего результата быть не могло.

Айени сел рядом со мной и обнял. Я опустила голову ему на плечо и закрыла глаза.

– Так бы и сидел здесь до рассвета вместе с тобой, – произнес тихо.

– Да, – прошептала я.

– Никогда не сомневайся в том, что я люблю тебя. Что все сделаю для тебя и все отдам.

– Не буду, – я прижала ладонь к его груди. – Прости меня.

– И ты меня, – он потерся носом о мою щеку и поцеловал.

– Не могу поверить, что Роуз работала с ними. Что Мэрил работает на них. Что Уоррен Райт и его брат тоже в списках. Зачем? Неужели жажда наживы может быть настолько беспринципной? Или они вошли в сеть, потому что были вынуждены это сделать?

– На эти вопросы нам еще предстоит найти ответы.

– Тогда давай искать. И начнем с осмотра песчаных карьеров.

***

Спустя сорок минут мы добрались до того места, где нас остановил патруль. Айени ехал медленно и с выключенными фарами. Проехали хорошо освещенный логистический центр «Рейтер-моторс», и прямо за ним свернули на дорогу к карьерам. Через километр остановились перед высоким ограждением с автоматическими воротами. На воротах висел большой плакат, надпись на котором я не смогла прочесть, так как было слишком темно. Айени съехал с дороги и остановился в каких-то зарослях. Мы вышли из машины, достали наш дрон из багажника и запустили его. Сами устроились в салоне машины, наблюдая за картинкой через специальный проектор.

– Возьми выше, – командовал Айени. – Надо общую картину увидеть.

– Пока кроме гор песка я ничего не вижу.

– Смотри, – он указал пальцем на проекцию, – это дорога. Видишь, она петляет между барханами. Лети над ней. Посмотрим, куда она ведет.

Я взяла курс над дорогой.

– Она хорошо изъезжена, значит, ей постоянно пользуются, – Айени присматривался к следам от колес. – И там грузовые машины ездят. Видишь, какие большие следы от протекторов шин?

Дрон вылетел на какую-то ровную площадку и изображение с камеры ночного видения начало бликовать.

– Там светло! – сделала вывод я и подняла дрон выше. – Это какой-то въезд в ангар, или что?

Площадка с одной стороны была освещена огнями, и эти огни уходили вглубь одного из барханов.

Айени переключил камеру с ночного режима на дневной.

– Лети туда. Посмотрим, что внутри.

Я повела дрон к этому въезду, когда мы с Айени заметили на голограмме двоих мужчин в военной форме и с оружием на бедрах. Они выходили наружу.

– Дрон тихий, – вздохнула я, – может, не заметят?

– Подожди, не залетай внутрь. Повиси здесь, над входом.

Мужчины вышли и остановились. Оба смеялись и оба закурили.

– Жди, – командовал Айени, – посмотрим, что дальше будет.

А дальше со стороны дороги сбоку от нас мы услышали слабый гул двигателя. Айени быстро отключил голопроектор, чтобы свет от него не заметили в темноте. Я продолжала удерживать джойстик, которым управляла дроном, в одном положении.

Мы увидели свет фар. К воротам подъехал длинный грузовой автомобиль. Он остановился, подождал немного и ворота открылись. Грузовик проехал и ворота закрылись. Когда свет его фар скрылся за песчаными насыпями, Айени снова включил голопроектор. Двое мужчин в униформе продолжали разговаривать и курить. Спустя несколько минут к ним подъехал грузовик. Один из мужчин помахал рукой водителю, что, мол, проезжай. Грузовик скрылся в бархане. Мужчины докурили, но со своих мест не ушли.

– Думаешь, у них там какой-то ангар спрятан под насыпью из песка? – спросила я.

– Если туда въехала фура, то ангар очень большой.

И только он это сказал, как мы увидели трех женщин, выбегающих наружу. Молодые девушки в грязных джинсах и кофтах. Охранники бросились им наперерез. Повалили двоих, а третья пустилась бежать дальше, пока спустя метров десять просто не упала. К мужчинам вышли еще двое охранников в такой же военной форме, забрали женщин и повели их внутрь. Один из двоих подошел к неподвижно лежащей девушке, поднял ее на руки и понес назад.

– Скажи, что это не то, о чем я думаю, – сдавленно прошептала я.

– Боюсь, это именно то, о чем мы оба думаем. Видела этих женщин? Одна из них азиатка и две славянской внешности. Скорее всего, здесь у них перевалочный пункт, куда привозят женщин для последующей передачи заказчикам в секс-рабство. Другого объяснения тому, что мы увидели, у меня нет.

– И там сейчас находится райот или палач, который сбил с ног третью женщину.

– Не вздумай прыгать, – предупредил Айени.

– Мы можем попробовать подглядеть из четвертого измерения, – настаивала я.

– И можем попасться. Запись с дрона мы сделали. Возвращай его сюда и поехали отсюда.

***

Мы вернулись в Р. и сразу же поехали к Одьену. Как оказалось, они с Алексис еще не легли спать.

Айени забрал дрон из багажника и вручил его брату.

– Что вы выяснили? – Алексис переминалась с ноги на ногу в коридоре.

– Мы можем у вас переночевать? – Айени взглянул на Одьена.

– Конечно. Выбирай любую из гостевых, – он понес дрон в гостиную.

– Да не молчите же вы! – не выдержала Алексис. – Говорите, что выяснили!

– Моя сестра отмывала деньги черной Жатвы, – произнесла я. – И не только Жатвы…

– Я хочу выпить, – Айени пошел на кухню искать алкоголь.

– Они занимаются секс-рабством, – я подошла к Алексис. – Мы видели трех женщин, которые пытались убежать. Двоих сбили с ног охранники, а третья упала сама. Босые… В джинсах и каких-то тонких кофтах. Одежда на всех одинаковая, как будто им специально купили эту... …униформу…

– Черная кофта под горло и синие джинсы свободного кроя с высокой посадкой, – произнесла Алексис и коснулась моей руки. – Босая…

– Все трое… …такие, – ответила я.

– «Неизвестная в первый рабочий день», – Алексис повернула голову к Одьену, застывшему в гостиной. – Так я ее назвала.

– Сбитая парнем-райотом на автомагистрали, – Одьен перевел взгляд на меня. – Бросилась ему под колеса. Она поступила босой? – Одьен обратился к Алексис.

– Да, – она кивнула. – Я подумала, что ее обувь слетела с ног в момент столкновения. Но носков не было… Наспех обулась… Бежала куда-то… Господи, – она прижала ладонь к губам. – Я не подумала о том, что она убегала от кого-то… Я вообще о ней не думала… Хотела спасти, чтобы парню тяжкие телесные повесили, а не убийство…

Я вцепилась Алексис в плечи:

– Архиереи допрашивали тебя? Они установили ее личность?

– Нет, – Одьен подошел к нам и мягко убрал мои руки с плеч Алексис. – Но документы из нашей базы данных запрашивали, – он обнял ее и увел в гостиную.

Усадил в кресло. Принес ей стакан воды и подождал, пока она все выпьет.

– Пора пополнять нашу схему, – Айени вложил мне в руку бокал с вином и подвел к стулу. – Мэйю, ты слышишь меня?

Я поставила бокал на стол и присела.

– Среди них есть палачи, райоты, хранители и послушники, – произнесла я. – Они объединены родственными связями, живут в этом округе, прекрасно друг друга знают и годами убивают, продают и покупают людей. Для того, чтобы организовать такую сеть мало иметь одни только деньги. Нужны связи, контакты, информация. Кто на момент Восстания владел информацией о не оглашенных палачах в округе? Кто не был настолько высокопоставленным чиновником, чтобы не попасть в списки казненных? Кому за сотрудничество могли сохранить жизнь? Кто был вхож в семьи послушников, воспитывающих палачей, хранителей, райотов? Кто мог привести мою сестру в эту сеть? Заставить ее сотрудничать с ними?

– Наставник, – произнесла Алексис, глядя на меня. – Где твой наставник, Мэйю? Он жив?

– Не знаю, – я пожала плечами. – Я думала, что он мертв, потому что после Восстания ничего о нем не слышала. Но он может быть жив. И мою сестру он хорошо знал.

– Имя? – Алексис смотрела на меня.

– Альфред. Фамилии я никогда не знала. Да и имя, думаю, ненастоящее. Возможно, ваши родители знают, кто он такой? – я взглянула на Айени и Одьена.

– Утром у них спросим, – кивнул Айени.

– Есть как минимум четыре семьи, отмывающих деньги с Жатвы и всех остальных делишек Рейтер-моторс, – продолжала говорить я. – Слоу – держат сеть сервисных станций. Гайндер – похоронное бюро. Бижуа – бар в Р. И Оски – служба благоустройства в С. Начнем с Оски. Ирман Оски – приемный сын в семье послушников. Сам райот. Настоящая фамилия Купер. Отец – Лэнси Купер, тот самый Купер, который предложил Ригардам выкупить Дженни и Дерека, взял деньги и сдал Дженни черной Жатве. Лэнси Купер был знаком с Дэвидом Бижуа. Дэвид Бижуа сотрудничал с черной Жатвой. Мэрил Бижуа – его дочь-послушница. Выкупила бар в Р. и отмывает деньги. В настоящее время встречается с Ирманом Оски. Оски и Бижуа связали, – я выпила несколько глотков вина. – Дальше Гайндер и Слоу. Что вы о них знаете?

– Слоу – потомственные райоты, – ответил Айени. – Держат сеть сервисных станций и, как оказалось, отмывают деньги Рейтер-моторс. Их сынок, Ротари Слоу, встречается с послушницей Нори Гайндер, родители которой держат сеть филиалов похоронного бюро. Нори работает в нашей больнице в оперблоке помощницей медсестры. Родители отмывают деньги Рейтер-моторс. Если Бижуа и Оски изначально были связаны с сетью черной Жатвы, то каким образом Слоу и Гайндер туда попали, неизвестно.

– Если в их семьях были беглые палачи или райоты, их могли начать шантажировать, – предположила я. – Или они тоже всегда были связаны с этим бизнесом.

– Знаешь, что странно? – Айени обратился ко мне. – Роуз отмывала деньги в течение пяти лет, пока не погибла. Магазинчик цветов был закрыт и ее бизнес пропал. Но никто не пришел к твоим родителям или братьям с предложением продолжить вести ее дела. Они потеряли одну из своих контор и ничего не организовали взамен. Вторая странность в том, – продолжал Айени, – что последние пять лет все конторы отмывают незаконную прибыль через общество защиты прав Райотов, у которого есть свой Фонд. Этот Фонд и общество основал Роберт Донохью, с которым встречалась Роуз. И Роберт явно знал, что Роуз отмывает деньги Рейтер-Моторс, поэтому он подумал, что она не просто так погибла на автомагистрали и начал рыть именно на Рейтер-Моторс. Роберт Донохью погибает шесть лет назад, и его место руководителя общества занимает Йохан Крейн, двоюродный брат Анданио Отти и соучредитель Рейтер-Моторс. И деньги начинает отмывать благотворительный Фонд.

– Думаешь, Роуз хотела использовать Роберта Донохью, чтобы подобраться к его Фонду?

– А если этого хотела не Роуз? – Айени внимательно посмотрел на меня. – Если этого хотели Рейтер-Моторс? Через любовницу подобраться к Роберту Донохью и использовать его Фонд для отмывания денег? А когда что-то пошло не так, Роуз убили. Роберт Донохью вместо того, чтобы подчиниться, начал собирать на них досье, и тогда убили и его. А на его место усадили Йохана Крейна. Питер Донохью взял материалы, раздобытые братом, и продолжил расследование. Он назвал папку «Дело Соммервиль» и установил пароль на свой инфоблок «Соммервиль». Роуз Соммервиль стала отправной точкой для всего расследования. И кажется, в этом деле ему помогал любовник, некий Закари Джонс, о котором сейчас ничего не известно. У Закари и Питера были вопросы к Мэйю, потому что она выживший свидетель, которого не тронули. Не знай мы тебя, подумали бы, что ты повязана со всеми остальными и работаешь на них. Наверное, они так и подумали. Но у Закари могла быть к тебе личная вендетта. Так как они с Питером нашли друг друга? Кто их познакомил?

– Возможно, у них был общий наставник? – я сделала глоток вина.

– Допустим, – согласился Айени. – Но только четыре недели назад палач нанес тебе визит, хотя готовился к нему заранее. Как раз в этот промежуток времени – между слежкой за тобой и нападением – Закари и Питер, вроде бы, расстались.

– Закари сам найдет меня, когда посчитает нужным, – я опустошила бокал и поставила его на столик. – Завтра я нанесу визит Мэрил Бижуа и потолкую с ней.

– Об этом не может быть и речи! – воскликнул Айени. – Ты в своем уме? Она повязана с сетью! Тронешь одного – остальные тут же накинутся на нас и растерзают!

– Я согласна с Айени, – Алексис кивнула. – В таких делах нужно действовать крайне осторожно. Мы и так под колпаком. Удивляюсь, как еще на нас никто не напал.

– Нужен план, – подытожил Одьен. – Дядюшка Алексей обещал навестить нас завтра вечером. Вот с ним и согласуем, что дальше делать.

– Пока вы будете согласовывать, – я покачала головой, – кто-то будет умирать.

– Есть другие предложения? – вздохнула Алексис.

– Завтра я навещу своих родителей. Возможно, кто-то из них знает, что случилось с моим наставником во время Восстания, и где он может прятаться сейчас.

– Я поеду с тобой, – Айени налил мне еще вина.

– Нет, – я взяла бокал и взглянула на кроваво-красный напиток. – Это то, через что мне придется пройти самой.

– К чему все усложнять? – кажется, Айени разозлился.

– При тебе мои родители говорить ничего не станут. Уж поверь, я свою семью хорошо знаю.

– Извините, но я устала и хочу спать, – Алексис встала. – Завтра нам с Одьеном на работу ехать.

– Советую взять отпуск, – пробурчала я. – Недели на две.

– Мы и так дежурные смены все слили, – Одьен подошел и обнял Алексис. – С отпуском пока будут проблемы.

– Да и Нори Гайндер работает в больнице, – Алексис пригладила майку Одьена на его груди. – Сможем последить за ней из четвертого измерения. Вдруг она вовсе не послушница?

– Согласен, – вздохнул Одьен. – Ну что, идем спать?

– Спокойной ночи, – прошептала я, допивая вино из бокала.

Алексис и Одьен ушли, а мы с Айени остались.

– Нам тоже пора на боковую, – он присел на корточки напротив меня.

– Наверное, – я улыбнулась ему и поставила пустой бокал на столик.

– Все будет хорошо, – Айени сжал мою ладонь. – Я рядом. Все будет хорошо.

***

Я лежала в гостевой комнате в чужом доме и смотрела в потолок. Айени уснул практически сразу, как лег. А я продолжала размышлять о том, что мне предстоит выследить и убить человека, который, по сути, вырастил меня. Больше я не сомневалась, что он жив. Все дороги и подсказки вели к наставнику, который работал на Паству и курировал низших палачей округа Т. на протяжении долгих лет. А еще я догадывалась, почему выжила на трассе семь лет назад. Если заказное убийство Роуз совершил Альфред, он мог меня пожалеть. Это – единственное разумное объяснение тому, что я все еще живу и что во мне бьется так много Истоков, свечение которых затмевает мои самые страшные секреты. Жалость. Никогда бы не подумала, что смогу выжить благодаря чужой жалости.

Я повернулась в кровати и взглянула на спящего Айени. Сегодня уже четверг. И не достань я из своего первого телефона батарейку, в шесть утра на голограмме высветилось бы напоминанием о том, что у меня овуляция. Возможно, я уже беременна. На формирование Истока в моем чреве должно уйти несколько дней. Возможно ли, что мой цикл сбился, и после трех дней разгульной сексуальной жизни без контрацепции я уже зачала? Да, такое возможно. А я активно налегала на вино. Не стоило этого делать.

Услышала шаги в коридоре. Алексис и Одьен собирались на работу. Они вели себя тихо, очевидно, стараясь нас с Айени не разбудить в такую рань. Я закрыла глаза и попыталась уснуть.

***

Позвонила в звонок. Открыл отец.

– Войти можно? – спросила я.

Он молча отступил на шаг и пропустил меня. Я прошла в гостиную и взглянула на мать, сидящую в кресле. Увидев меня, она выхватила салфетку из коробки, что держала на коленях, и прижала ее к носу. Дом за эти годы постарел так же, как и мои родители. Обои потеряли былой цвет, полы – лоск. Здесь было убрано и чисто, но от каждого предмета, даже от занавесок на окнах веяло прошедшим временем. Я подошла к матери и присела на подлокотник ее кресла.

– Сколько дней ты не меняла ночную рубашку? – спросила тихо.

– Три дня, – ответил за нее отец.

– Не мылась столько же, похоже, – я убрала с ее коленей коробку с салфетками, подхватила за руки и заставила встать.

– Что ты делаешь? – отец сел на диван.

– Веду ее мыться, – я потянула мать за руки, и она пошла за мной.

Завела маму в ванную, раздела и начала мыть. В какой-то момент она словно очнулась из забытья, в котором пребывала, и посмотрела на меня:

– Рози, это ты?

– Да, мама, – ответила я и продолжила ее мыть.

– Почему тебя так долго не было? Опять после уроков с Айени гуляла?

– Да, мама.

Отец заглянул в ванную и оставил чистую ночную рубашку. Я вытерла маму насухо, переодела в чистое и высушила ее волосы феном. Завела в гостиную и усадила на диван.

– Она что-нибудь ест? – спросила у отца, который сидел в кресле и пустым взглядом смотрел на пачку салфеток на столе.

– Если кормить, то ест.

– Дай мне телефон ее психиатра.

– Хочешь сдать ее в больницу? – произнес безучастно.

– Ей нужна помощь! Ты что, не видишь, в каком она состоянии?

– Мы сами о ней позаботимся. Я и Карл. А ты уходи. Проваливай из этого дома и больше не возвращайся, – монотонно произнес он.

Я огляделась по сторонам. Нашла тапочки. Обула их на ноги матери. Вышла в холл, нашла мамино старое пальто и накинула его ей на плечи.

– Пойдем, мама. Нам нужно ехать, – я взяла ее за руки и повела к выходу.

– Куда ты ее ведешь?! – очнулся отец. – Что ты делаешь?! – он подлетел ко мне и больно схватил за плечо, пытаясь оттолкнуть от матери.

– Отстань от меня! – прошипела я. – Руки убери!

– Оставь мать в покое! Иначе я вызову архиереев!

– Вызывай! – я продолжала вести ее к выходу. – Давай, вызывай! Заодно расскажешь им, как Роуз отмывала деньги черной Жатвы!

Отец отступил от нас с матерью на несколько шагов и прижался спиной к стене.

– Она не виновата. Ее заставили.

– Кто заставил? – я остановилась.

– Твой наставник! Альфред! Если бы Роуз отказалась сотрудничать с ним, он бы сдал тебя и всю нашу семью. Она тебя прикрывала! Все ради тебя! Все всегда все делали ради тебя!

– Ради себя! – воскликнула я и указала на отца пальцем. – Вы все делали ради себя и своих шкур! Не спорю, ангелом я никогда не была, и растить палача в семье послушников – дело не из легких, но вы все получили амнистию и деньги, которые потратили на обучение других своих детей. Всех остальных детей, кроме меня. Крыша над головой, еда и чистые вещи, – вот весь ваш вклад в мое воспитание. Кому и было до меня дело, так это Альфреду и Дереку! Так что не корчи из себя заботливого папашу! Когда я сказала, что встречаюсь со взрослым мужиком, что ты сделал? А ничего! Ты навел справки у Альфреда и успокоился! Взрослый мужик ведь приглядит за мной, и даже если совратит, тебе-то что? В девятнадцать лет твоя дочура упорхнет из дома, и все вы вздохнете спокойно! Так пусть делает, что хочет! Тягается, где хочет! Спит с кем хочет, и вляпывается в неприятности! Это ведь проблемы наставника, а не твои! Да, папа?

– Альфред сказал, что Дерек не обидит тебя.

– Ну, если Альфред так сказал, – я закивала. – Пусть твоя совесть отдохнет! Ты ведь сделал для меня все, что было в твоих силах!

Я повела мать дальше к выходу.

– Как Альфред на Роуз вышел? – спросила более спокойным тоном.

– Он пришел к ней в цветочный магазин и предложил сотрудничество. Если бы Рози отказалась, он бы настучал на тебя и на нас в службу контроля.

– Когда это было?

– За пять лет до аварии, – ответил отец.

– А теперь кто деньги отмывает? Ты? Карл?

– Поук и Карл об этом ничего не знали. Мы с Рози договорились никому ни о чем не рассказывать. После ее смерти, я продал ее магазин людям Альфреда и больше его не видел.

– Кому именно ты магазин продал? – спросила я.

– Семье Слоу. Они владеют сетью сервисных станций в округе.

Я открыла входную дверь и повела мать на улицу.

– Ты знаешь, где сейчас найти Альфреда?

– Нет. Говорю же, не видел его больше. Я даже не уверен, что его на самом деле так зовут.

К дому подъехал джип Айени. Он выбежал из машины и подлетел ко мне с матерью.

– Давай я помогу, – он подхватил мать на руки и понес к своей машине.

– О, Айени! Привет! – очнулась мама. – А где Рози? Ты знаешь, где Рози?

– Я здесь, мама, – ответила я и обернулась к отцу. – Знаешь, что тебе и Роуз следовало сделать, когда к ней заявился Альфред? Позвонить мне! Но вы не только не позвонили, вы еще и скрыли это от Поука и Карла. Пять лет Роуз работала на него, а ты молчал. Признай, дело было не в шантаже, а в жадности, – я подошла к нему и заглянула в морщинистое лицо. – Что такого случилось перед свадьбой, что Роуз струхнула? Что-то ведь случилось, да, папа?

– У нее был один знакомый в Фонде защиты прав райотов. Этот Фонд очень интересовал людей Альфреда. Они обратились за сотрудничеством к этому знакомому, но он им отказал. Рози пригрозила Альфреду, что, если его ребята не отстанут от ее знакомого и от его Фонда, она всех их сдаст. Они дали ей совет помалкивать и делать свою работу.

– Знакомого звали Роберт Донохью?

– Откуда ты знаешь?

– Его убили шесть лет назад. Как убили Роуз. Как убили Поука. На ее месте не должна была быть я, папа, потому что заказали Роуз, а не меня, – я развернулась и пошла к машине Айени.

– Ее заказали? – кричал мне в спину отец. – Рози заказали?

Я села в машину и взглянула на Айени.

– Нужно найти Альфреда – моего бывшего наставника. Это он привел Роуз в сеть.

– Альфред? – мама на заднем сидении заметно оживилась. – Его настоящее имя не такое!

– А какое, мама?

– Грэг! Грэг Оски!

– Откуда ты знаешь? – я обернулась к матери.

– Мы не будем ворошить мою бурную молодость, – мечтательно ответила мама. – Поверь, его зовут Грэг. И папе об этом лучше не знать!

Я отвернулась и прижала ладонь к лбу.

– Мама, у тебя был роман на стороне?

– Пока твой папа задирал юбку этой сучке Нэнси Стокман, я имела полное право спать, с кем хотела! – огрызнулась маман. – И не тебе, Рози, меня судить.

– И долго вы с ним встречались? – спросила я.

– Пару лет, – она пожала плечами и уставилась в окно.

– Мама? – позвала я, но она не ответила.

Опять ушла в себя.

– Значит, Ирман Оски, с которым встречается Мэрил Бижуа, – его приемный сын? – спросил Айени.

– Выходит, что так, – я кивнула.

***

Маму госпитализировали в психиатрическую клинику в Т. и пообещали, что постараются вывести ее из этого состояния, однако, это потребует времени и… Айени внес предоплату, и все вопросы были сразу решены, в том числе с палатой повышенной комфортности и индивидуальным постом наблюдения.

– Я потом отдам тебе деньги, – прошептала, как только снова оказалась в его машине.

– Ничего отдавать не нужно.

– Айени…

– Мэйю? – он взглянул на меня исподлобья. – Ничего отдавать не нужно, – повторил четко и тем тоном, который не терпит возражений.

– Спасибо, – я поджала губы.

– До вечера время еще есть. Давай заедем ко мне и пообедаем?

– Мне кажется, или это предлог для чего-то другого?

– Хорошо, поедим у Одьена, – Айени вырулил с парковки.

Я подумала о том, что еще никогда в жизни не ехала куда-то только для того, чтобы заняться там сексом. У меня не было этой школы жизни. Этих пряток от родителей, братьев или сестры, от соседки по комнате в общежитии... Вернуться в прошлое, чтобы все наверстать – невозможно. Но просто поехать куда-то ради того, чтобы побыть вместе с Айени…

– Поехали к тебе! – я схватила его за коленку. – Займемся сексом!