Текст книги "Палач (СИ)"

Автор книги: Даниэль Зеа Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Откуда ты узнал, что Дерек обвинял нас с мамой в нападениях на Мэйю? – спросил Джейсон.

– Потому что во время той, последней, встречи он сам мне об этом рассказал. Доказательств у него не было. Поставщика услуг черной Жатвы, который принял заказ на Мэйю, убил при задержании архиерей Дэвид Бижуа. Тот самый, которого вы наняли, чтобы следить за мной.

– Дэвид Бижуа? – переспросила я. – Отец Мэрил Бижуа?

– Да. После этого убийства дело закрыли, а заказчика так и не нашли.

– Мы не приказывали Дэвиду Бижуа никого заказывать! – вторил Джейсон Ригард. – И уж тем более, убивать поставщика услуг черной Жатвы!

– Тогда почему Дерек вас подозревал?! – закричал Айени.

– Кто порекомендовал вам Дэвида Бижуа для слежки за Айени? – я встала. – Вы тогда только переехали. Никого здесь толком не знали. Кто посоветовал вам обратиться к архиерею Бижуа и предложить ему нелегальную подработку?

Джейсон и Доа переглянулись.

– Наставник девушки Дерека, – ответила Доа. – У него были обширные связи среди райотов, и это он, в свое время, помог нам выкупить Дерека у Паствы.

– Скажите, – я будто нащупала какую-то нить, – этот наставник сам предложил вам выкупить жизнь Дерека у райотов, или вы вышли на него по-другому?

– Он сам связался с нами и сообщил, что Пастве все известно о связи Дерека и Дженни.

– Дженни? – я поморщилась.

– Дженни Стэн – так звали его девушку, – пояснила Доа.

– История Дженни и Стэна… – прошептала я и обернулась к Айени. – Ты сразу все понял.

– Да, – кивнул он.

– Какая история? – спросил Одьен.

– Не важно, – я подняла указательный палец вверх, чтобы привлечь всеобщее внимание и сосредоточится. – Дерек думал, что вы, его родители, сдали Дженни – его Aisori – райотам.

– Мне он рассказал эту версию, – подтвердил Айени.

– И мне, – ответила Гоаре.

– Подождите! – я покачала пальцем. – Наставник Дженни сам позвонил вам и предложил выкупить вашего сына у Паствы, в то время, как выкупить Дженни было нельзя?

– Он сказал, что попробует выкупить обоих, но не смог этого устроить, – ответил Джейсон.

– А вы заплатили деньги за двоих? – не поняла я.

– Да. Полная предоплата за двоих. Наличными. Мы с Доа собрали сумки с деньгами и передали их Лэнси Куперу – наставнику Дженни.

– Скажите, мистер Ригард, Дженни забрала служба Жатвы или вы этого доподлинно не знаете?

– Нам сказали, что ее тело нашли возле школы, – ответил мистер Ригард. – Мы не задавали вопросов ее родителям. Дали денег на похороны и все.

На этот раз голос подала Алексис:

– Служба Жатвы не привезла урну с ее прахом к ней домой?

– Нет, – мистер Ригард вопросительно смотрел на Алексис.

– А вы когда-нибудь слышали о том, чтобы можно было выкупить кого-нибудь на Жатве? – спросила Алексис. – Уставом Паствы амнистия приговоренных к Жатве не была предусмотрена.

– Ты хочешь сказать, что Дженни убила не служба Жатвы?

– Именно это я и хочу сказать, – Алексис посмотрела на Айени. – Тот, кто попадал в список, выбраться из него уже не мог. Это было правило, которое неукоснительно соблюдалось самой службой Жатвы. За нарушение можно было лишиться лицензии и потерять бизнес. А если бы кто-то из служащих рискнул обмануть руководство, его бы вычислила служба внутренней безопасности и жертва, попавшая в список, все равно бы попала на Жатву. И, к слову сказать, даже тех, кого казнили за смертоубийственные статьи, всегда возвращали в урнах их родственникам. Служба Жатвы не только умела убивать. Она умела убивать с достоинством, которого не было у черной Жатвы. Тело подростка не бросили бы возле школы. Его бы забрали и вручили родителям урну.

– Кому, как ни тебе, знать про легальную Жатву, – вставила Кейдж.

– Вот именно! – кивнула Алексис. – Кому, как ни мне!

– Лэнси Купер нас предал? – мистер Ригард сел назад в кресло.

Его лицо покрылось испариной, он сдвинул узел галстука вниз и расстегнул воротничок рубашки:

– Мы молчали об этом столько лет… – Доа начала махать рукой перед своим лицом. – Мы потеряли сына… Мы едва не потеряли и второго сына… Господи, Джейсон… Что мы наделали?

– Где сейчас Лэнси Купер? – спросила я.

– Он погиб во время Восстания, – ответила Доа.

– Он вывел вас на Дэвида Бижуа, который следил за Айени и узнал, что я палач, – я снова обернулась к Айени. – Он мог видеть…

– Что он мог видеть? – спросила Доа.

– Ничего, мама, – Айени перевел взгляд на нее. – Лэнси Купер вас надул. Он продал свою ученицу Дженни, получил с вас деньги, а потом рекомендовал вам своего знакомого Дэвида Бижуа. Молодые палачи всегда ценились на рынке черной Жатвы, потому их имена официально оглашали только в девятнадцать лет, чтобы обезопасить от возможных неприятностей. Мэйю вычислили потому, что вы наняли Дэвида Бижуа за мной следить. А Бижуа, скорее всего, работал на тот же рынок, что и Лэнси Купер. Поэтому, когда покушения на Мэйю не удались, а Дерек смог выйти на поставщика услуг, Дэвиду Бижуа ничего не оставалось, кроме как убить свидетеля, который мог расколоть всю сеть. Бижуа остался безнаказанным и погиб в прошлом году.

– Папа, тебе плохо? – Одьен подошел к отцу и присел напротив него.

Проверил пульс, помог снять ему пиджак и расстегнуть манжеты рубашки. Алексис принесла воды.

– Ты нас ненавидишь? – Доа с грустью в глазах посмотрела на меня. – Всегда ненавидела?

– Нет, – я покачала головой. – Я жила своей жизнью, стараясь не вспоминать прошлого. Но, как видно, так просто от него не избавиться. Сеть в округе Т. существует и действует по сей день. Вы пришли сюда сегодня, потому что напуганы. Потому что вчера я стояла напротив вашего дома и не стала с вами говорить, когда вы вышли ко мне. Вы подумали, что я настрою Айени против вас и попытаюсь отомстить за все, в чем обвинял вас Дерек.

– Мы боимся за своих детей, – ответила Доа. – Мы не знаем, с кем они живут, – она посмотрела на Алексис, – кому делают предложения руки и сердца, – взгляд переместился на меня, – кого убивают в больнице, – она посмотрела на Одьена, – кому отдают Поток, чтобы подлатать дыры в груди, – она взглянула на Кейдж, – какие секреты хранят о нас, их родителях, – она посмотрела на Гоаре, – в чем обвиняют и за что судят. Мы потеряли старшего сына еще до того, как он погиб. Терять остальных детей мы не хотим.

– Отец, ты как? – спросил Айени.

– Лучше, – ответил тот. – Думаю, мне просто нужно выпить и расслабиться.

– Сейчас тебе лучше не пить спиртное, – предупредил Одьен.

– Расскажите, во что вы влезли, – попросил Джейсон. – Почему в город приехали родственники Алексис и чем они здесь занимаются, кроме того, что наводят о всех Ригардах справки?

– Они маршалы, – ответила Алексис. – Их задача – раскрутить дело сети черной Жатвы в округе и устранить всех участников.

– Почему кое-кто о тебе так печется? – Джейсон явно обратился к Алексис. – Ты знаешь, почему?

– Нет, – ответила она.

Джейсон кивнул:

– Надеюсь, ты не врешь. Если с тобой что-то случится, мы все пострадаем.

– Клятва Возмездия – выше Устава, – произнесла Алексис.

– Вы заключили союз? – Джейсон взял Одьена за руку. – Ты с ней связан?

– Да, папа, – Одьен накрыл его ладонь своей.

Мы с Айени посмотрели друг на друга.

– А вы? – Джейсон обратился к нам с Айени. – Вы союз заключили?

– Да, – ответил Айени.

– Ясно, – вздохнул Джейсон и отпустил руку Одьена. – Теперь у нас четыре всадника апокалипсиса в семье.

Одьен и Алексис посмотрели на нас. Мы с Айени посмотрели на них.

– О чем ты говоришь? – скривилась Гоаре.

– Только помните, что Дженни Стэн это не спасло, – Джейсон встал. – Пойдем, Доа. Наши дети нам все равно ничего не скажут. А я уже очень устал.

– Мистер Ригард, – я обратилась к нему.

– Просто Джейсон, Мэйю.

– Джейсон, скажите, кому вы заплатили, чтобы Дерек смог заключить со мной союз?

Он поморщился:

– Руководителю службы контроля за людьми с высшим метафизическим уровнем. Илиму Крейну. Тогда он всем здесь заправлял.

– У Илима был сын? – спросила я.

– Да, – закивала Доа. – Йохан. После казни Илима Крейна и его жены во время Восстания, парня к себе на воспитание забрал дядя – Сезан Отти.

– Анданио Отти – его сын? – спросил Айени.

– Да. Поговаривали, что Сезан спас свою семью и племянника только потому, что смог откупиться. «Рейтер-моторс» – до сих пор их семейная компания. Сезан, правда, умер. Давно уже, – Доа задумалась. – Лет пятнадцать назад, наверное. А компания отошла Анданио и его кузену Йохану. Йохан ведь тоже умер, – Доа повернулась к Кейдж. – Ты мне рассказывала. И жену свою убил. Это как-то связано с делом о черной Жатве?

– А кто вас вывел на этого Илима Крейна? – проигнорировав вопрос, спросила Алексис.

– Лэнси Купер, – закивала Доа, – наставник Дженни. Он устроил нам с ним встречу.

– А вот и связь, – тихо озвучил Айени. – Папа, скажи, а такие фамилии как Ориссон, Горн, Донохью тебе что-нибудь говорят?

Джейсон нахмурился:

– Донохью… Горн… Ориссон…

– Донохью – это же парень из газеты! – Доа прижала ладонь к плечу Джейсона. – Он вместе с Поуком работал. Ну, младший сын четы Донохью.

– Это ты всех по именам знаешь, – Джейсон махнул рукой.

– Донохью были потомственными райотами, – Доа повернулась к нам. – Их казнили на глазах у детей. Старшему было лет девятнадцать тогда, наверное. Он и воспитал брата. Работал в автомастерской, кажется. После расширения прав и свобод райотов, организовал в округе бюро по защите прав райотов, которое, кстати, покойный Крейн и спонсировал. Роберт, старший брат Питера, умер от инфаркта прямо на работе.

– Когда это было? – спросил Одьен.

– Сейчас, подожди… – Доа поджала губы, вспоминая. – Где-то через год, как Роуз не стало, – она посмотрела на меня. – После его смерти бюро по правам райотов возглавил Йохан Крейн. А почему вы нас, в основном, о покойниках спрашиваете? Донохью, Крейны…

– Да ничего, мам, – ответил Одьен.

– А что с парнем Питера Донохью случилось? – спросила Доа.

Мы все, как один, уставились на нее.

– Вы не знали, что Питер Донохью жил с парнем? – Доа, казалось, удивилась нашей неосведомленности. – Весь С. год назад шумел, когда эта парочка вместе вернулась в С. Везде вместе ходили, за руки держались. В наших краях такие отношения никогда не было принято выставлять напоказ, а они не стеснялись.

– И правильно делали, – буркнула Гоаре.

– Как его парня звали? – спросил Айени.

Доа напряглась, вспоминая сплетни.

– Сара Сэм может знать. Она мне про них и рассказывала. Как же его звали? Послушник. Жил в Р. когда-то. У него еще отец умер. Сел пьяным за руль и ребенка сбил. Помните ту историю? Ну, про ребенка, который чудом выжил?

– Джером Джонс, – прошептал Айени.

Я почувствовала, как мои ноги тяжелеют.

– Точно! – Доа закивала. – Джером Джонс! А сын его Зак. Закари Джонс! Его мама ведь тоже умерла, где-то через год после отца. Бедный мальчик. Вот все и удивились, что спустя столько лет этот Зак из нашего Р. и Питер из С. вернулись вместе как парочка.

– А где сейчас этот Закари? – спросила я.

– Понятия не имею. Поэтому я у вас и спросила. А то, что ни имя – то покойники. Питер ведь с собой пытался покончить. От того и умер же. А парень его где? Может, поссорились и Питер поэтому…

– Может быть, – я закивала. – Несчастная любовь. Такое бывает.

***

Когда родители, Гоаре и Кейдж ушли, я доковыляла до стула и присела на него. Все складывалось. «Твоя клятва Возмездия, сука».

– Что с тобой? – спросила Алексис, когда я потянулась за чашкой с остывшим кофе.

– Она устала, – ответил Айени и подал мне чашку.

– Ты знаешь, что дело не в этом, – я выпила кофе и поморщилась. – Я убила отца этого Закари. И этот Закари, похоже, об этом узнал.

– Его отца? – Одьен забрал у меня из рук пустую кружку. – Пьяного, который сбил ребенка?

– Да, – прошептала я.

– Ты спасла ребенка? – спросила Алексис.

– Да.

– Тебя кто-нибудь видел? – продолжала допрос Алексис.

– Я видел, – признался Айени. – Тогда и понял, что она не послушница, – он наклонился и поцеловал меня в макушку.

– А поскольку за тобой следил отец Мэрил Бижуа, то он тоже мог меня вычислить и попытаться со своими дружками на мне заработать, – рассуждала я. – Но откуда этот Зак узнал, что я там была? И почему решил отомстить только сейчас, спустя столько лет?

– Отец Мэрил Бижуа – Дэвид Бижуа – погиб около года назад вместе со своей женой на автомагистрали. Авария, – произнес Айени. – Ничего не напоминает?

– И его не было в списках Питера, – добавила я.

– Если он работал на черную Жатву, то вполне мог рассказать о том, что ты сделала, кому-то еще, – кивнул Айени.

– Прекрасно! – я хлопнула себя по коленям. – Может, мне выйти на улицу и начать спрашивать у прохожих, не в курсе ли они, кого я прикончила за свою жизнь?

– Их было много? – спросила Алексис.

– Тех, кого я прикончила? Порядком.

– Значит, ты опытный боец в измерениях?

– Знаешь, что главное в боях в измерениях? – я повернулась к ней.

– Что?

– Злоба. Как только она начинает тебя переполнять, все… ты просто протягиваешь руку и выдираешь Исток из оболочки, – я сделала хватательный жест и сжала пальцы в кулак.

– Ты можешь выдернуть Исток из оболочки? – не поняла Алексис.

– А ты, разве, нет? – удивилась я.

Айени и Одьен с опаской смотрели на меня.

– Нет, – Алексис покачала головой. – И я не знала, что кто-то может это сделать.

– Нас учили, что сила нашего Истока не применима к первому измерению, – объясняла я. – Что мы не можем быть физически более развиты, чем хранители. Еще до знакомства с Дереком я поняла, что это не так. А когда мы с ним познакомились, он стал утверждать, что физическая тренировка моего тела в первом измерении скажется на силе моего Истока, и наоборот. Когда я начала заниматься спортом, стала сильнее во всех остальных измерениях тоже. Вместе с этим возросла и моя сила в первом измерении.

– Ты можешь согнуть черпак? – спросила Алексис.

– Черпак? Дай мне ложку, – я протянула руку.

Алексис все-таки принесла мне черпак. Айени с интересом наблюдал за происходящим. Я взялась за черпак, представила, как Айени занимается сексом с Роуз, и выкрутила металлическую ручку в обратную сторону.

– Женщина, больше ко мне не подходи, – нервно хохотнул Айени и поднял обе руки вверх. – Ты не предупреждала, что можешь переломать мне все кости!

– А ты и не спрашивал, – я передала черпак Алексис.

Она взялась за него и разогнула ручку.

– Неплохо, – улыбнулась я.

– Ты знал? – Айени обратился к Одьену.

– Она совсем недавно научилась это делать, – он пожал плечами. – Я думаю, это влияние нашей связи.

Я вспомнила, когда впервые ощутила влияние Истока в первом измерении. Это началось после знакомства с Айени.

Он опустил руки и прищурился:

– Ты выбила решетку с потолка на физкультуре.

– Это была случайность.

– Твоя подача на Роуз после больницы. Тоже случайность? Мы все подумали, что ты хотела ее убить.

– Не убить, а проучить, – я пожала плечами. – В шкуре Мэрил Бижуа на физкультуре я была много лет подряд. Роуз подавала на меня до тех пор, пока кто-нибудь из других девчонок чудесным образом не отбивал подачу. Это была моя маленькая месть за годы унижения. Ну, и за Мэрил, конечно.

– Но до нашего знакомства у тебя этих сил не было, – настаивал Айени. – Я прав?

– Твой хук левой ломает челюсть послушникам, – вставил слово Одьен, обращаясь к Айени. – Про правую руку вообще молчу. Все знают, что в драку с тобой лучше не лезть. И в средней школе ты не был таким сильным.

Айени вопросительно приподнял бровь.

– Хочешь сказать, что силу моего удара подарила мне моя Aisori?

– Нет, – будто подсказку, прошептала Алексис, стоя сбоку. – Н-е-ет…

– Нет, – согласился Одьен.

Мы с Алексис понимающе переглянулись и еще более понимающе выдохнули.

– Вы были в пятом измерении? – напрямую спросил Айени.

– А вы? – Одьен хитро улыбнулся.

– Там пасмурно, – ответил Айени.

– И пыль летает, – добавила Алексис.

– Хлопья, – уточнила я. – Пыль по размеру должна быть мельче.

– А ты какие-нибудь способности приобрел? – спросил Одьен.

– Да нет, вроде, – Айени пожал плечами. – А ты?

– Смотри! – Одьен выставил перед собой ладонь и направил ее на меня.

У меня дыхание на вдохе перехватило. Я поняла, что не могу пошевелиться, не могу вдохнуть. Кажется, сейчас мое лицо посинеет, и я потеряю сознание.

– Что ты делаешь?! – Айени хотел кинуться на Одьена, но он поднял вверх вторую ладонь.

Это остановило Айени ровно на долю секунды, затем он словно отмахнулся от чего-то, и во время этого взмаха от его руки разошлась волна. Наряду с тем, что я задыхалась, меня еще вместе со стулом подбросило в воздух. Я отлетела к стене и знатно приложилась о нее спиной и головой. Одьена вообще выбросило в коридор. Алексис рухнула на пол вместе с диваном, перед которым стояла. Одно было хорошо – я смогла вдохнуть.

– Мэйю! – закричал Айени и бросился ко мне, лежащей на полу на обломках стула. – Мэйю!

– Алексис! – раздался вопль из коридора.

– Жива! – прокричала она.

– Ты охренел?! – Одьен влетел назад в гостиную. – Ты мог угробить нас всех!!!

– Я не знаю, как это вышло! – Айени осматривал мою шишку на затылке. – Ты волны искажения пространства пускаешь, а я выставил щит и обрушил их. Как во втором. Разницы никакой.

– Разница в том, что мы в первом измерении, а не во втором! – Одьен помог Алексис подняться, достал из холодильника пачку замороженных овощей и приложил к ее ушибленному локтю. – Не корми их, милая, – он обнял ее и погладил по спине. – Они не заслужили.

– Ты первый начал, – она поцеловала его в щеку. – Поверь, когда ты не можешь вдохнуть, это очень неприятно.

– Лучше нам эти фокусы никому больше не показывать, – Айени помог мне встать с пола.

– «Всадники апокалипсиса», – ответил Одьен. – Родители все поняли.

– Простите, я не хотел, – Айени начал собирать обломки стула.

– Да брось ты его, – махнул рукой Одьен. – Алексис, что у нас на ужин?

– То, что ты приготовил, – хмыкнула она.

– Не смешно, – обиженным тоном ответил Одьен.

– А мне кажется, что смешно!

– Одьен, ты не умеешь готовить? – спросила я.

– Это грех? – он вскинул брови.

– Знаешь, это очень сексуально, когда мужчина готовит ужин, пока я наблюдаю за ним со стороны, попивая вино.

– Этот мужчина – я! – с гордостью отметил Айени и похлопал себя по груди.

Одьен натянул на лицо улыбку и показал брату средний палец. Я засмеялась.

– Мэйю, сломай ему палец, пожалуйста, – попросил Айени.

– Сейчас я ему палец сломаю! – отозвалась Алексис.

– Милая, ну ты чего? – Одьен тут же переместился поближе к ней, словно кот, вымаливающий еду.

– Накрывай на стол, пока я ужин грею, – устало вздохнула она.

Кажется, я поняла, в чем дело. Одьен не умел готовить и даже не старался научиться. И он не сделал ей предложения. Пока не сделал… А собирается ли? А мне есть до этого дело? Немного подумав, я поняла, что лезть со своим уставом в чужие отношения не стоит.

– Вы обыскали дом Поука? – спросил Айени.

– Да. Ничего не нашли, – Одьен расставлял тарелки. – Его вдова нам помогала вещи перебрать. Жаль ее. А вы осмотрели карьеры?

– Нас патруль тормознул, – Айени усадил меня за стол и присел рядом. – Архиерей Джон Пайкс.

– Он из списка, – вставил Одьен.

– Да, из списка. Проверил документы и сообщил, что карьеры закрыты для посещений экологической службой. Въезд только по пропускам.

– В охране окружающей среды работал Азали Горн, – Одьен взглянул на меня. – Надо осмотреть карьеры ночью.

– Мы так и планируем сделать, – кивнул Айени. – Но это еще не все, что мы узнали. Угадайте, чьи склады находятся рядом с карьерами?

– Рейтер-моторс? – подала голос Алексис.

– В яблочко! Мэйю записала видео.

Я достала телефон и запустила видео, показывая Одьену. Алексис тоже подошла посмотреть.

– Похоже на логистический центр, – она прикусила губу и задумалась о чем-то. – Может, Питер упал где-то в этом месте?

– Возможно, – согласилась я. – И люди, которые затащили его в багажник машины, были на песчаных карьерах.

Ужинали мы быстро, потому как Айени приспичило засветло добраться в Т.

– Мы заберем информацию и позвоним, – Айени кивнул Одьену уже в дверях.

– Будьте осторожны, – напутствовала Алексис.

Глава 10

– И куда ты так спешишь? – поинтересовалась я, когда Айени отъехал от дома Одьена.

– Нужно успеть купить кое-что.

– Что?

– Нам нужен дрон и камера ночного видения. Ты же не думаешь, что посреди ночи мы на твоем пикапе, – он сделал акцент на местоимении «твоем», – сможем осмотреть всю территорию карьеров и остаться незамеченными?

– Да.

– Что «да»? Нет! Если там круглосуточная охрана, то мы даже на территорию не попадем.

– Думаешь, дроном так легко управлять?

– Не сложнее, чем манипулятором роботизированной станции нейроскопа.

– Не знала, что в вашей больнице есть такой нейроскоп.

– У нас его нет.

Я засмеялась.

– То есть, управлять дроном буду я?

– Ну, не я же?

Работа… Я скучала по своей работе. По операционной. По ее запахам, по адреналину, из-за которого можно было стоять на ногах по шесть часов и не замечать этого, по шуткам коллег, по моментам, когда я стягивала с себя перчатки и понимала, что все кончено, что осталось только дождаться пробуждения и узнать результат своей работы: придет в сознание пациент или нет, сможет говорить или нет, будет понимать меня или нет, останется он человеком или от человека не останется ничего… «Элита» – так называли нейрохирургов в моем центре коллеги-специалисты других специализаций. Даже была древняя шутка: «Вопрос: чем отличается нейрохирург от Бога? Ответ: Бог не считает себя нейрохирургом». Тем, кто не работал в нашей специализации, этого не понять. Мы не лучшие, и мы не «элита», и уж тем более, мы не Боги. Просто в нашей специализации ты либо выиграл, либо проиграл. Другого не дано.

– О чем задумалась? – Айени уже выезжал на автомагистраль.

– О работе.

– Скучаешь?

– Есть немного.

– Хочешь работать со мной?

– Я не вернусь в операционную, – вздохнула и прижалась виском к стеклу.

– Ты можешь работать консультантом и не ходить в операционную.

– Я буду завидовать тем, кто в нее ходит.

– У тебя талант, Мэйю. Это не мои слова, а слова коллег, которые с тобой работали. И ты не имеешь права отказываться от этого дара только потому, что какой-то обиженный на жизнь псих напал на тебя и едва не убил.

– А может, он был прав? Если это был сын пьяного водителя, то я заслуживаю мести.

– За то, что спасла ребенка, приговорив виновного к высшей мере?

– У меня не было права никого приговаривать, – вздохнула я.

– Знаешь, чем врачи отличаются от всех остальных? – Айени мельком на меня взглянул.

– Чем?

– В экстремальной ситуации мы принимаем решение и действуем. Правильное это решение или нет – мы узнаем потом. Действие – вот, что главное. Потому что, если мы будем бездействовать в экстремальной ситуации, пациент умрет. Ты спасла ребенка. И поступила правильно. Точка. Сын пьяного водителя вырос и решил, что вправе поквитаться с тобой. Он убил ребенка, которого ты оперировала. Точка. Ты детский нейрохирург. Ты можешь спасти, можешь покалечить, а можешь убить. И идя в операционную ты на самом деле не знаешь, что из трех вариантов ждет тебя. Ты просто делаешь свое дело. Мое мнение: тебе надо вернуться на работу, пойти в операционную и делать свое дело дальше. Точка.

– Вдохновляющая речь, – ответила я. – Давай лучше о фистинге поговорим.

– Тебе не удаться сменить тему, – он показал мне свою саркастическую хищную ухмылку.

– Тогда сделай музыку громче. Хорошая песня звучит, – я закрыла глаза.

– Мэйю?

– М-м-м…

– Я тебя люблю.

Я улыбнулась его словам.

– И я тебя.

– Мэйю?

– А! – я проснулась.

Мы въезжали в Т. Я поморгала немного и потянулась.

– Прости, я отключилась.

– Ты так мило посапываешь, когда спишь, – он улыбнулся.

– Не знала, что соплю, и что можно посапывать мило. Айени, это точно любовь, – я кивнула.

– Женщина, ты язвительна и остра на язык.

– Ты знал, на что подписался.

– Смотри, магазин электроники. Паркуемся!

Мы купили дрон, камеру с функцией ночной видеосъемки, все собрали и подключили на месте, опробовали управление (в соревновании с консультантом магазина я победила), а потом нам напомнили, что лишь бы где дрон запускать нельзя, и людей снимать без разрешения нельзя, и чужую собственность и так далее и тому подобное, пока Айени грубо не прервал консультанта и не сообщил ему, что мы будем использовать игрушку исключительно дома и исключительно во время сексуальных игр. На этом инструктаж был окончен, и нам пожелали приятного вечера.

Сев в машину, мы поехали дальше.

– Полдевятого. Может, кофе где попьем? – предложила я.

– Потом попьем.

– Куда ты едешь?

– Потом поймешь.

Я все поняла спустя десять минут, когда Айени остановил машину на парковке напротив крупного торгового центра.

– Шоппинга в планах не было! – напомнила строго.

– Пойдем со мной, – он открыл дверь с моей стороны и взял меня за руку.

В холле центра Айени быстро изучил расположение магазинов и снова повел меня куда-то.

– Что ты хочешь купить? – я начинала злиться.

– Кольцо, – ответил так, как будто за хлебушком зашли.

– Я за десять минут кольцо не выберу, – призналась честно. – Да и за двадцать тоже.

– С тебя только примерка. Выбирать буду я.

Конечно, это все меняло! Ночью мне сделали предложение, которое я в спешке приняла, а сейчас мне быстренько прикупят колечко в ближайшей лавочке, чтобы обозначить серьезные намерения. Я почувствовала себя дешевкой. Я помнила, какое кольцо носила Роуз. Крупный бриллиант трудно было не заметить на ее изящном пальце. Такое кольцо в ювелирных магазинах обычных торговых центров не купишь. Его нужно заказывать и приезжать на примерку.

Я вырвала ладонь из хвата Айени и остановилась.

– Нет, – ответила громко и четко.

– Что «нет»? – он подошел ко мне.

– Сейчас ты не будешь выбирать мне кольцо. Я не хочу никакого кольца. Не здесь.

– Пожалуйста, сделай как я прошу, – он попытался взять меня за руки, но я не позволила.

– Я не дешевка, Айени. Я не дешевка! – я развернулась и пошла назад.

– Твою мать! – услышала за спиной.

Я вернулась к машине и поняла, что ключи остались у Айени. Пнула со злости колесо и подперла спиной багажник. Айени подошел ко мне спустя несколько минут.

– Прости меня, – встал рядом и тоже подпер спиной багажник. – Я не думал, что выбор кольца настолько важен для тебя.

– А для тебя нет?

– Для меня это – атрибут. Мишура. Можно носить дорогое кольцо, изменять, беременеть от любовника и шантажировать сестру, чтобы решить свои проблемы. А можно не носить кольца, но быть гораздо ближе, чем кто-либо другой на этом свете.

– Ты прав, – я кивнула. – Это мишура. И кольца никакого не нужно. Давай, ты сходишь мне за кофе, а потом мы поедем на встречу. Я подожду тебя в машине.

– Мэйю? – он взял меня за руку. – Прости меня, – повторил сдавленно.

– Все в порядке, – я даже состроила гримасу безразличия на лице. – Мне капучино с шоколадом. Большой.

Я вернулась в машину, а Айени пошел за кофе. Я не хотела плакать, но слезы сами собой на глаза навернулись. Я быстро вытерла их и помахала перед лицом руками, чтобы прогнать наваждение. Я не Роуз. Я не заняла ее место. Я Мэйю. Это моя жизнь, не ее.

Айени вернулся с двумя большими картонными стаканами с кофе. Я поблагодарила его и отвернулась к окну, старательно пряча от его пристального взгляда лицо. Всю дорогу до мастерской я изучала виды за окном и пила свой капучино с шоколадом.

При нашем появлении в десять вечера приемщик товара заметно напрягся.

– Он со мной, – я указала на Айени. – Все в порядке.

– Да вы в заднице, и сами об этом не знаете, – приемщик быстро запер за нами дверь, отключил вывеску и опустил защитные роллеты на окна. – Идите за мной.

Парень провел нас в подсобку, которая, судя по всему, была его рабочим кабинетом. Вокруг провода, голопроекции и куча электроники, которую я никогда не видела. Приемщик товара сел в кресло (единственное в том помещении) и начал открывать файл за файлом на разных голопроекциях.

– Начну с фотографий, потому что все взаимосвязано. На одной из них Роберт Донохью. Это он обнимает вашу сестру за талию. Роберт Донохью был автомехаником, который организовал фонд защиты прав райтов округа Т. Интересно, что сам Донохью был в долгах, как в шелках. Дом дважды закладывал, чтобы удержаться на плаву. Восемь лет назад он смог взять кредит на обучение брата. Поручителем последнего кредитования выступила Роуз Соммервиль – ваша покойная сестра. Она же в течение года и погасила все его задолженности. Деньги переводила со своих частных счетов. Но интересно другое: сказочные прибыли от продажи букетов в ее магазине. Крупные поставки цветов ее магазином осуществлялись несколько раз в месяц на протяжении пяти лет разным заказчикам через одну компанию.

– Рейтер-моторс, – произнес Айени.

– Да. И деньги там немалые. В общем, типичная схема для отмывания прибыли черной Жатвой. Есть частный заказчик, он оплачивает поставку цветов, Рейтер-моторс покупает цветочки в магазинчике Роуз Соммервиль по баснословной цене и доставляет заказ. Цветы отгружены, налоги уплачены, прибыль поделена. Десять процентов оседало на ее счетах, а остальные девяносто расплывались по цепочкам, концы от которых найти практически невозможно. Таких частных подрядчиков, как «Букеты Роуз», через которые отмывались деньги Рейтер-моторс, в округе еще четверо. Все они последние пять лет работают через Фонд защиты прав райотов округа Т. Схемы у них разные, но все жертвуют девяносто процентов прибыли в Фонд, со счетов которого деньги и уплывают в неизвестность. Из наиболее крупных среди них «Похоронное бюро Гайндер» и сеть сервисных станций семьи Слоу.

– Твою мать, – вздохнул Айени.

– Ты их знаешь? – я нахмурилась.

– Нори Гайндер – дочь Гайндеров – работает у нас помощницей медсестры. Она послушница. Встречается с Ротари Слоу – сынком семьи Слоу. Он райот.

– В списке так же фигурирует какой-то бар в Р., владелица которого Мэрил Бижуа, – продолжал говорить приемщик товара и показывать на цифры. – И контора в С. по благоустройству территорий, владелец которой некий Ирман Оски.

– Ирман Оски – райот, – вставил Айени. – Женишок нашей подруги Мэрил.

– А вы знали, что это не его настоящая фамилия? – спросил приемщик.

– В смысле?

– Его родителей казнили во время Восстания в другом округе и ребенка на воспитание взяла к себе семья послушников. И парень сменил фамилию с Купер на Оски.

– Купер? – переспросил Айени. – Его отец – Лэнси Купер?

– Вы и без меня все знаете, – вздохнул приемщик.

– Наставник Дженни… – произнесла я.

– Дженни? – оживился приемщик. – Этого имени в списках нет.

– И не будет, – Айени взял меня за руку. – Она мертва.

Парень отвернулся и снова начал открывать какие-то файлы.

– В общем, сейчас схема такая: Рейтер-моторс отмывает деньги через эти конторы, которые выступают либо заказчиками, либо поставщиками. Десять процентов они оставляют себе, а остальное отдают в Фонд, который распределяет прибыль. Здесь есть доказательства всего этого. Они все повязаны!