Текст книги "Палач (СИ)"

Автор книги: Даниэль Зеа Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Я не знаю, – покачала головой она.

– Вы сказали, что Поук следил за Горном. Но тело брата нашли возле дома Горна, а не возле офиса. Значит, в момент вашей беседы с Горном Поук, скорее всего, был уже мертв.

– Скорее всего, – кивнула Алексис.

– Во сколько ты говорила с Горном?

– Около трех часов дня.

– И архиереи все еще не вызвали тебя на допрос, как возможного свидетеля?

– Моя машина засветилась на камерах видеонаблюдения на улице возле офиса. Но архиереи пока ко мне не пришли.

– Очень интересно, – вздохнула я. – Что еще у вас есть? Что Поук нашел?

– Поук установил камеры наблюдения возле автомагистрали в точках, где чаще всего происходят происшествия, – Одьен открыл карту автомагистрали и начал показывать, где были установлены камеры. – Поуку удалось получить видеозаписи одной из аварий. Он вычислил машину, в которой мог ехать палач и его подельники. На камеру, установленную в подземном пешеходном переходе, попал и палач, который все это устроил. Алексис случайно его опознала. Уже в больнице. Это и был Денни Ориссон – врач-реаниматолог. Он на нее напал. Мы его убили.

– Вы уверены, что этот Денни и был тем человеком с видео?

– Я уверена, – кивнула Алексис. – Я узнала его по подбородку. Это был он. Кроме того, перед смертью он сказал, что Питера Донохью не убили сразу, потому что хотели знать, что ему известно.

– А записи с камер есть? Их можно просмотреть?

– Ничего нет, – покачал головой Одьен. – Все записи были у Поука. Он следил за владельцем машины, которую вычислил на дороге. Это и был Азали Горн – сотрудник службы охраны окружающей среды округа Т. Когда нашли Поука, ни гаджетов, ни видеоматериалов в его машине не было.

– Кто-то изъял камеры, установленные возле трассы, – добавила Алексис. – Мы обыскали все точки. И ничего не нашли. Айени даже в редакцию ездил. Пытался найти в вещах Поука хоть какие-то документы.

– Ничего нет, – вздохнул Айени.

– Он мог хранить их у себя дома, – я взглянула на Одьена. – Если поговорить с его женой, возможно, она пустит вас все осмотреть.

– Ты могла бы… – Алексис осеклась.

– Нет. Думаю, меня она видеть не захочет. Одьена или Айени может впустить в дом, – я подошла к своему рюкзаку, который оставила у стола. Достала карту памяти из дома Донохью и бросила ее Одьену в руки.

– Что это? – он покрутил ее между пальцев.

– Я нашла это в доме Питера, как вы его называете. В термосе с двойным дном.

– Который был в машине? – оживилась Алексис.

– Да. Там две колбы. Одна вставлена в другую и завинчивается. Внутри была эта карта.

Одьен подключил ее к голопорту. Счета и транзакции компании «Рейтер-моторс» появились перед нами.

– Где же он все это достал? – Алексис изучала движение средств на счетах.

– Остальные «примочки» были спрятаны под бутафорским дном в багажнике. Фотоаппарат, объективы, и куча всякого барахла, которое я завезла к специалисту. Кстати, разбитый телефон Питера тоже у него. Специалист сказал, что эти приборы используют те, кто занимается кражей информации.

– Хакеры? – не поняла Алексис.

– Хакеры-домушники, я бы так выразилась. Там штуки были для отключения сигнализации, для взлома сети и другие профессиональные игрушки. Этот Питер был не просто журналистом. Он занимался шпионажем. Поэтому я и предположила, что файлы с материалами обо мне Питер мог у кого-нибудь украсть, например, у того, кто явно хочет свести со мной какие-то счеты. Я сфотографировала грязь с ковриков в машине Питера. Там примесь белого песка. Белый песок в этом округе есть только в одном месте.

– На песчаных карьерах, – закончил мысль Айени. – Заброшенный участок, куда особо никто не суется.

– Те, кто сидели в машине на передних сидениях, были на этих карьерах. Это еще не все, – добавила я.

– Что еще? – Айени наклонился вперед и заглянул мне в лицо.

Я достала второй телефон и показала фото Роуз и неизвестного мужчины.

– Я нашла эту фотографию в фотоальбоме Питера. Думаю, это его старший брат и моя сестра.

Айени отстранился и внимательно пригляделся к фото.

– Похоже, это и есть папаша ее ребенка, – он пошел к столу допивать свой кофе.

Алексис и Одьен замерли над моим телефоном.

– Я отдала все примочки, копии файлов с карты памяти и это фото специалисту в Т. Он обещал ломануть аккаунт в облаке, к которому могли подключаться «примочки» Питера, скопировать информацию с его разбитого телефона и узнать все о человеке с фотографии и о моей сестре. Завтра в десять вечера я должна забрать результаты в Т. Надеюсь, там будут хоть какие-то ответы.

– Нам нужна план-схема! – Айени поставил пустую кружку. – Одьен, открывай программу! Будем рисовать!

Одьен открыл программу и начал водить пальцем по голограмме. «Рейтер-моторс» стрелки вниз: Анданио Отти и Йохан Крейн. От Крейна стрелка к Софи Крейн. Под этой схемой начал рисовать новую. Азали Горн – стрелка – Денни Ориссон. От палача Денни стрелка вверх к Софи и Йохану Крейну и знак вопроса. Стрелка от палача Денни вниз к Питеру Донохью. От Питера Донохью стрелка вправо – брат Донохью? – стрелка Роуз Соммервиль – стрелка Мэйю Соммервиль – стрелка Поук Соммервиль. Стрелка от Питера Донохью влево – вендетта Мэйю? От Поука стрелка к Азали Горну и знак вопроса. В самом низу Одьен написал еще десять имен.

– Причем здесь они? – я посмотрела на Одьена, потому что в списке были имена братьев Райтов.

– Четыре архиерея вели расследования о подозрительных авариях на автомагистрали. А парасуицид Питера Донохью расследовал Уоррен Райт.

– Твою мать, – я отвернулась.

– Здесь еще два эксперта, проводивших вскрытия погибших, – добавил Одьен. – И два архиерея из отдела по контролю за лицами с высшим метафизическим уровнем, которые курируют наш город и нашу больницу. Когда к нам поступали пациенты-палачи, мы заявляли на них и эти архиереи обещали разобраться. Трое палачей после поданной заявки умерли. Мы перестали доносить на тех, кто поступал после них. И все равно их убивали. Девять палачей, включая Питера Донохью, мертвы. Восемь из них были в «списке смертников» Рейтер-Моторс. Мы предполагаем, что их убил Денни Ориссон. Кроме того, имена этих архиереев и экспертов фигурируют в файлах Питера.

Я отошла от схемы на несколько шагов, чтобы увидеть всю картину целиком.

– Почему Питер рыл материалы на Рейтер-моторс? – задала вопрос я. – Почему именно эту компанию он связал с сетью черной Жатвы?

– Мы пришли к выводу, что кто-то начал расследование дела о смерти Роуз Соммервиль шесть лет назад, – Алексис обвела имя Роуз. – Если Роуз была любовницей старшего брата Питера, возможно, расследование начал вести он. И умер из-за проблем с сердцем около шести лет назад.

– Вы не говорили, что он мертв! – я подошла к схеме. – Он умер из-за проблем с сердцем?

– Да.

– Это многое объясняет, – я закивала. – Скорее всего, брата Питера Донохью убил палач. При этом, Донохью-старший расследовал дело о смерти своей любовницы – Роуз Соммервиль. И обнаружил, что с аварией не все так просто. Он начал собирать информацию и напоролся на сеть черной Жатвы. После этого его убили. Спустя примерно пять лет его брат Питер возобновляет расследование. И его тоже убивают. У нас мало данных. Втянут целый округ. Вряд ли в такой большой сети работал один палач-Денни. Значит, есть и другие палачи.

– Горн тоже был палачом, – Алексис обвела имена Денни и Горна в кружки.

– Нужно разделиться, – предложил Айени. – Мы с Мэйю занимаемся Питером Донохью. Вы с Алексис обыскиваете дом Поука и пробуете найти хвосты среди знакомых Денни. И Отти тоже нужно взять под контроль. И проверить контакты всех архиереев и экспертов из списка Питера.

– Дядя Алексей поможет, – кивнула Алексис. – Завтра мы с Одьеном навестим вдову Поука.

– А мы с Айени съездим на песчаные карьеры, – я посмотрела на Айени.

– Так приятно слышать от тебя слово «мы», – он ласково мне улыбнулся. – Повторяй его почаще.

– Может, еще кофе? – предложила Алексис.

– Нет, спасибо. Скопируйте себе данные с карты памяти Питера (теперь я тоже стала называть его по имени) и отдайте оригинал мне. Хочу еще покопаться в этих счетах.

– Конечно, – Одьен скопировал данные и отдал мне карту памяти. – Из тебя получился бы отличный сыщик!

– Домушник, а не сыщик, – я спрятала карту памяти. – Спасибо за ужин. Все было очень вкусно. И да, приятно было познакомиться, – я протянула руку Алексис и она пожала ее.

– Мне тоже, Мэйю.

– Завтра приходи на ужин в шесть, – пригласил Одьен. – Посмотрим, может, будет новая информация.

– Конечно, – я помахала им рукой. – Провожать не нужно.

***

Глоток свежего воздуха – и мне стало лучше. Я застегнула куртку и поплелась в сторону дома. Айени нагнал меня буквально через минуту. Пристроился рядом.

– Мама звонила. Сказала, что ты приходила к их дому. А когда она вышла и попросила тебя зайти, ты ничего не ответила и убежала.

– Я была в наушниках и не слышала.

– Ясно.

– Что тебе ясно? – буркнула я.

– Зачем тебе искусственное оплодотворение?

Я ускорила шаг.

– Доктор Ремю оставил тебе кучу сообщений с просьбой ему перезвонить.

– Это не твое дело.

– Ты не нашла достойного мужчину и решила выбрать кого-нибудь неизвестного с хорошей родословной и высоким IQ? Или дело в том, что тебе нужен ребенок, но не отец ребенка? Хочешь, чтобы ребенок был только твоим, и никто не имел права вмешиваться в твою с ним жизнь?

– Было бы неплохо, – ответила я.

– У меня хорошая родословная и высокий IQ.

– Сдай анализы, донор, – хмыкнула я. – Мало ли что ты подцепил во время своих рандеву?

– Во-первых, я лишь бы с кем не спал. Если женщина предлагала поехать к ней после первого же свидания, я вежливо отказывался и больше ей не звонил. Во-вторых, все мои женщины знали, что это только общение и секс. Никаких обещаний и признаний. В-третьих, я всегда предохранялся. В-четвертых, после каждого расставания я сдавал анализы. Последние пришли месяц назад, и я чист, как белый лист.

– За месяц никого не завалил? – хмыкнула я.

– Кроме тебя, никого.

– Ну так сдай анализы, – я поежилась от холода. – Ты же не предохранялся. Вдруг, что подцепил?

– От твоих клиторальных стимуляторов? – он засмеялся. – Вряд ли.

– Это ты бардак в доме устроил?

– Бардак? Нет. Я все аккуратно пересмотрел и, кстати, забрал не только твой телефон, но и твои интимные игрушки.

– Ты забрал мои стимуляторы? – я даже остановилась. – Вообще-то они дорого стоят!

Айени обернулся ко мне:

– Зачем тебе стимуляторы, есть у тебя есть я? Я простимулирую тебя как, как ни один стимулятор не сможет!

– Между нами больше ничего не будет. Иди, стимулируй кого-нибудь другого! – я пошла дальше.

– Будет. И ты это знаешь. Ты просто ревнуешь меня и злишься на саму себя, что ревнуешь. А я злюсь на тебя из-за того, что ты выбрала какого-то донора спермы для зачатия!

– Ты поэтому сегодня напился? – я едва не захохотала.

– И поэтому тоже. И еще потому, что ты попыталась меня кинуть. У тебя не получится: я заявляю тебе это открыто. Ты моя Aisori, а я твой Desima. Иначе, не было бы такого… …м-м-м… …секса!

– Секс как секс, – пожала плечами я.

На этот раз остановился Айени. Я тоже. И даже обернулась к нему.

– Секс как секс? – переспросил он. – Секс как секс?! – едва не закричал на всю улицу.

Я отвела взгляд. А что сказать, если сравнить не с чем? Лучше промолчать. Я отвернулась и пошла дальше. Он снова меня нагнал. Молчал, словно обиженный. Странно, ведь до этого не затыкался. С другой стороны, я уязвила его своим замечанием. Он не король секса. Он так… …ничего выдающегося. Я улыбнулась своему злорадству.

Спустя двадцать минут обоюдного молчания мы дошли до дома Мэрил.

– Спасибо, что проводил, – я остановилась у крыльца. – Спокойной ночи.

– Если ты пригласишь меня на чашечку кофе, обещаю, что у тебя будет сказочный секс!

Я засмеялась его прямолинейности.

– Обычно это срабатывает?

– Обычно меня приглашают зайти на кофе и делают минет, не успев его приготовить.

От отвращения у меня перекосило лицо.

– Обычный секс – ничего особенного, – он злобно улыбнулся. – Ничего общего с тем, что я испытываю, когда тебя ласкаю, когда плавно вхожу в тебя, а ты от переполняющих эмоций выбрасываешь нас обоих сразу в четвертое измерение. И мы продолжаем это и в четвертом, и в третьем и во втором и, конечно же, в первом измерениях, – он наклонился к моему уху и задевая его губами прошептал: – Признайся, ты ведь уже промокла?

Я развернулась, подошла к двери, открыла ее и обронила:

– До завтра.

Вошла в дом и попыталась закрыть дверь. Не получилось. Он втолкнул меня внутрь. Я зацепилась ногой за разбросанные по полу вещи и едва не упала. Айени подхватил.

Он включил свет и обомлел.

– А это что такое? – прошел в гостиную, заглянул на кухню, в ванную, в спальню, в другие комнаты и даже в гараж. – Кто это сделал?

– После того, как ты вручил мне телефон, я подумала, что ты.

– Когда я уходил, все было в порядке. У тебя что-нибудь пропало?

– Телефон и мои игрушки, – я натянуто улыбнулась.

– Ты даже не проверила! – возмутился он. – И о телефоне, и об игрушках ты не знала!

– Я не оставила в доме ничего ценного!

«Кроме карты памяти Питера Донохью», – подумала про себя.

– Я хочу кофе, – Айени снял куртку, швырнул ее на сломанный диван в гостиной и пошел на кухню. – Твою мать! Они весь кофе рассыпали!

– Облом! – озвучила я и пошла в спальню.

Убрала с кровати разбросанные вещи, перестелила белье, разделась и легла спать.

– Не так быстро! – Айени включил свет.

– Вали домой, – я спрятала голову под одеялом.

Судя по шорохам, он раздевался.

– Двигайся, – он забрался под одеяло. – Мэйю, подвинься, пожалуйста, – серьезным тоном попросил.

Я пододвинулась и уткнулась носом в другую подушку.

Он прилип ко мне всем телом сразу. Голый! Господи, как приятно… По спине забегали мурашки, от его ладоней на животе под майкой стало горячо. Он прижался губами к моему уху.

– Давай начистоту, – прошептал тихо. – Если бы ты не хотела меня здесь видеть, порезала бы, как сегодня утром. Тебе не шестнадцать лет, и даже не семнадцать. Не веди себя, как подросток – тебе не идет. Ты меня хочешь, и я тебя хочу. Более того, я тебя люблю, о чем много раз сообщил тебе за сегодня. И ты тоже меня любишь, поэтому ревнуешь и бесишься. И я бешусь вместе с тобой. Я не могу повернуть время вспять и все исправить. Дерек сказал, что ты его Aisori, и я поверил. И никогда в этом не сомневался, пока ты кое-что не рассказала вчера вечером. И головоломка сложилась. Я знаю, что девушку, с которой он встречался еще в школе, убили. Я знаю, что Дерек обвинял моих родителей в случившемся. Знаю, что он обвинял моих родителей и в покушениях на тебя. Я не дурак, Мэйю. Они могли это сделать, чтобы оградить своих детей от связей, которые противоречили брачным договоренностям. Но еще более логично, если они сделали это, чтобы спасти своих детей от Паствы. Мои родители в ужасе от того, что Одьен нашел свою Aisori. В Алексис их не устраивает абсолютно все. Мать рвет и мечет, пытаясь образумить любимого сыночка. А Одьен впервые в жизни послал родителей на хрен. «Это все ты виноват», – говорят они мне. И делают вид, что передо мной они ни в чем не виноваты. Я долго думал, как их наказать? Как заставить испытать боль, которую испытал мой брат, которую постоянно испытывал я? А потом понял, что главное наказание – это когда их дети знают, какие грехи висят на их родителях. Наказание – это смотреть, как их старшего сына хоронят в закрытом гробу. Как жизнь их второго сына рассыпается на глазах. Как этот сын отдаляется от них, давая понять, что он знает все их секреты. Как они пытаются выдать Гоаре замуж, а та объявляет им о своих отношениях с Кейдж и проваливает многомиллионную сделку. Наказание, это когда последний в семье, самый младший сын, который столько лет был им поддержкой и опорой, посылает их на хрен ради женщины, которая их никак не устраивает. Их дети – самое большое разочарование в жизни. И мы же, их дети, наказываем их за грехи. Я не прошу тебя простить их за содеянное. Я сам их никогда не прощу. Но я не хочу, чтобы месть была якорем, который потянет тебя на дно. Устава райотов и Паствы больше нет. Палачу можно вступать в брак с хранителем и рожать детей. Я не знаю, что будет с нами даже завтра. Но обещаю тебе одно: я не опущу руки, как неоднократно делал на протяжении девятнадцати лет своей жизни. Я буду за тебя бороться. Потому что я люблю тебя, а ты любишь меня. А теперь просто повернись ко мне и поцелуй. Очень хочу, чтобы ты меня поцеловала.

Шестнадцать лет. Я пытаюсь открыть шкафчик с вещами и мельком смотрю на проходящих мимо новых учеников нашей школы. Взгляд падает на высокого парня с ярко-красными волосами. Он очень красивый. Слишком красивый… Я отворачиваюсь и замок на шкафчике поддается. И вот я вся в краске, а вокруг меня злобный смех. Мне ничего не светит с этим парнем. Красивые не выбирают толстых долбанутых на всю голову девушек. Даже если оказываются сидящими с ними рядом на последнем ряду.

Я повернулась к Айени и поцеловала. Пальцы заплутали в его волосах. Привкус виски смешался с привкусом вина. Он снял с меня майку, стянул трусики. Неспешно, целуя и смакуя мои губы, кожу на моей шее, ямочки над ключицами, мою грудь, мои соски, рубцы на коже, складки в паху, мой лобок, мой клитор. Он был прав. Он лучше стимулятора. Его дыхание согревало, его пальцы ласкали, его губы целовали, а язык поджигал, и я разгоралась, одаривая его выбросами один за другим.

Я села и оторвала его от себя. Повалила на спину и забралась на него. Погладила пальцами рельеф мышц на животе, погладила волоски на его груди, поцеловала соски, облизала бьющуюся жилку на шее. Нашла у него ямочку за ушком. Как мою. Такую же, как у меня. Он приподнял меня за бедра и погрузился. Медленно, плавно. Внутри ничего не сжималось. Не нужно было просить расслабиться. Я не двигалась, он двигался подо мной. И от его движений я начала постанывать. Снова выброс и его Поток в ответ. Один обмен. Другой. Третий. Таймер никто не заводил. Я принимала и отдавала, с каждым наполнением себя выдыхая все громче. Я начала двигаться вместо него. Настойчивей, быстрее. Он опрокинул меня на спину и повернул на живот. Развел мои ноги с нова вошел. Я почувствовала его по-другому. В новых точках, в других позах, которые он по свей прихоти то и дело менял. Как будто он показывал мне, как еще можно это делать. А я повиновалась, не имея ни малейшего представления, что почувствую в следующий миг. Он потянулся и поцеловал меня. Язык проник внутрь, обволакивая и лаская. Его Поток облизывал меня, будто морской волной наплывая на все тело сразу и тут же удаляясь, затягивая меня в пучину вместе с собой. Внутри давно догорал фитиль, который он поджег. Волны стали выше, пламя на фитиле ярче. Прыжок в четвертое. Мы не останавливались. Падение в третье. И я все еще чувствовала его движения в себе. Рухнули во второе. Мы как одно целое с двумя Истоками внутри. И я вот-вот взорвусь. Возвращение в первое. Я не хочу взрываться одна. Я хочу вместе с ним. Он перестал меня целовать. Не мог уже. Он двигался, и я двигалась навстречу ему. Наконец, он застонал, а я выплеснула свой Поток, сокращаясь, взрываясь, расходясь волнами вокруг.

Мы лежали на кровати в спальне дома Мэрил, и он поглаживал пальцами кожу на моем лице. То виски, то брови, то скулы, то щеки. Склонялся и целовал губы, а потом вновь возвращался к изучению моего лица. И мне не хотелось, чтобы это заканчивалось. Чтобы он отрывался от меня и шел в душ. Мне не хотелось, чтобы он уходил от меня.

В моих глазах застыли слезы. Я не хотела плакать, но сдержаться не смогла. Вся жизнь словно марафон ради самой жизни. Марафон в страхе, что кто-то узнает мой секрет. Марафон в зависти к сестре, в ревности, в презрении к себе самой и своей природе. Я не могла рисковать. Не могла ни с кем спать, ведь Дерек предупредил, что это может плохо для меня кончиться. И вот мне тридцать пять, а признаться Айени в том, что в сексе я вроде как абсолютный ноль, и что классного минета ему не видать, как своих ушей, несмотря на феерический кунилингус… Что надо еще обучающие видео посмотреть, чтобы вообще понять, как этот минет правильно делать нужно. Что я опять хочу его, хочу его и что еще не определилась, какая моя поза самая любимая, и не поняла, какую предпочитает он.

– Мэйю… – он стал стирать слезы с моих щек. – Ну ты чего? Тебе страшно?

– Нет.

– Тебе что-то не понравилось?

– Мне все понравилось.

– Тогда, почему ты плачешь?

– Мне стыдно, – я прижала ладони к лицу и заревела навзрыд.

– Мэйю, – он обнял меня и начал успокаивать. – Чего ты стыдишься? Того, что занималась со мной любовью?

– Я неумеха!

– Ну что ты такое говоришь, – он отнял ладони от моего лица. – Ну, посмотри на меня. Мне с тобой очень хорошо. Мне ни с кем не было так хорошо.

– Мне тридцать пять лет, а я ничего не умею! Дерек сказал… Дерек сказал, что во время секса я могу попасться. Что это опасно для меня. Мне нельзя! Нельзя! – я начала захлебываться слезами.

Айени смотрел на меня.

– А потом осмотры надо было проходить… И я не такая, как все! А мне двадцать три уже было! И я заплатила, чтобы… чтобы врач дефлорацию… под анестезией… сделал… Чтобы как все быть…

Спустя несколько мгновений молчания он произнес:

– Теперь все ясно.

– Так заметно, да?

– Я про донорское оплодотворение говорю, а ты про что?

– Ты не должен был читать мою переписку с доктором Рэмю. Вообще не должен был лазить в мой телефон. В мой календарь.

Он погладил меня по волосам:

– Ты уехала в неизвестном направлении. И я не знал, вернешься ты сама или придется тебя искать. Кроме того, нужно было узнать, чем ты вообще живешь. Сама бы ты в жизни в таком не призналась. Зато теперь я знаю, что ты хочешь ребенка.

– Хотела, – я стерла слезы со щек. – Сейчас меня могут убить.

– Сейчас ты не одна. Я рядом. И если овуляция в этот четверг, давай останемся в четверг дома и сделаем ребенка.

– Ты так легко об этом говоришь! – возмутилась я.

– А что здесь сложного? Если бы я хотел предохраняться, я бы предохранялся. Так же, как и ты. Ребенок от тебя… – он улыбнулся. – Три дня назад я о таком и не мечтал. А сейчас ты рядом, обнаженная, – он прикусил мочку моего уха, – соблазняешь меня своими изгибами, и я опять тебя хочу. Девятнадцать лет все было сложно. А теперь все будет очень просто, – он повернул меня на спину и лег сверху. – Мэйю Соммервиль, – он погладил меня по волосам, – я тебя люблю. Всегда любил. Всегда тебя ждал. И секс с тобой самый лучший. Ты выйдешь за меня, Мэйю Соммервиль?

У меня речь отняло.

– Да… – подсказал он. – Надо ответить: «Да!»

– Я тебя люблю, – сказала вместо этого.

– И? – он легонько коснулся губами моих губ.

– Да?!

Он улыбнулся.

– Да? Уверена?

– Да, – я улыбнулась ему.

– Тогда предлагаю заключить союз и посмотреть, что там за пятое измерение такое.

– А может, любовью займемся? – предложила я.

– Хорошо. Сначала займемся любовью, а потом заключим союз, – его ладони поползли по моим бедрам.

– И потом ты все-таки расскажешь мне сказку про Aisori и Desima? – попросила я.

– Я расскажу тебе все сказки, которые знаю, – он развел мои ноги и вошел.

– А там будут эротические сцены? – простонала я.

– Безусловно, – ответил он и поцеловал меня.