Текст книги "Страж. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Даниэль Зеа Рэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
– Три, – произнес Мортон, обреченно глядя на нее.
– Я люблю тебя, – сказала она.
– Два.
– Я выйду за тебя.
– Один.
– Пока я живу, я всегда буду рядом с тобой.
– Че-е-ерт, – простонал он. – Ты опять меня уделала, – он встал и подошел к ней.
Обнял и впился в ее губы, лаская их, поглощая и наслаждаясь тем, как она отчаянно целовала его в ответ.
– Тебе не больно? – пробурчала она, прерывая поцелуй.
– Я под морфином, – сообщил Мортон и продолжил ее целовать.
***
– Ну, что, вы еще не поубивали друг друга? – спросил Дамьен, возвращаясь в палату спустя двадцать минут.
– Нет, – ответила Тильда, лежа в объятиях Мортона и наслаждаясь тем, как он нежно поглаживает кончик ее уха.
– Ты новости утром смотрел? – спросил Дамьен у Мортона.
– Нет, – безучастно ответил он, уделяя все свое внимание уху Тильды.
Дамьен подошел к столу, взял пульт от телевизора и включил новости.
«Четвертый день «шествий эльфов» по всему миру принес новые открытия! – говорил диктор. – Темнокожие представители этого вида разумных существ, вышли на улицы городов Африки и Южной Америки!»
По телевизору показали мьеров с темной кожей, которые шли по улицам разных городов.
«Все началось четыре дня назад с выхода на улицы Лондона и других городов Великобритании представителей существ, которые назвали себя «мьерами». Правительство Великобритании заявило, что никогда не знало о существовании среди граждан своей страны неких «мьеров». И о контролирующей их организации, именуемой «Кольд», правительству так же не было ничего известно».
– Ага, как же, – вставила Тильда.
«В тот же день из разных городов мира стали поступать сообщения о том, что на улицы выходит существа, похожие на мьеров из Великобритании. В зависимости от региона их проживания, они называют себя по-разному: «маню», «эльфоу», «ремы», «оло», «муары» и другие. И все представители этих существ наперебой заявляют об одной и той же организации людей под названием «Кольд», которая контролировала их и ограничивала в правах на протяжении более полувека. Ученые уже назвали этот вид существ «эльф разумный» и теперь строят теории об их расовом разнообразии».
На экране появился эксперт: «Очевидно, что эволюция эльфа разумного проходила те же этапы, что и человека разумного. Мы видим среди них представителей с разной внешностью: европейской, славянской, азиатской, латиноамериканской! Но вот новости из Южной Америки и Африки: темнокожие представители эльфа разумного вышли на улицы!»
«Четвертый день продолжается шествие эльфов по всеми миру, – продолжал говорить диктор. – И все представители мировой общественности, включая самих эльфов разумных, теперь задаются вопросом: что же это за организация «Кольд», которая долгие годы водила весь мир за нос?»
Дамьен выключил звук и бросил пульт Мортону:
– Мы еще и темнокожими можем быть.
– Н-да… – произнесла Тильда.
– Зато глаза и уши – это по-прежнему наши атрибуты, – Мортон прикусил мочку уха Тильды.
– У меня сегодня шесть онлайн-конференций с представителями из Америки, Франции, Германии, Италии, России и Китая, – жаловался Дамьен. – Фийери сказал, что он скоро умом тронется.
– Хорошо, что я в больнице лежу, – широко улыбнулся Мортон. – У меня еще одна трансплантация кожи через два дня!
Тильда резко повернула голову к нему:
– И ты с такими ранами на ногах бегал по городу и пытался меня найти?
– Ну так ведь нашел же? – Мортон поцеловал ее в щеку.
– Все, я поехал. Выздоравливайте, – Дамьен махнул рукой и вышел.
– И ты не поможешь брату? – лукаво спросила Тильда.
– Нет, – ответил Мортон.
– Совсем-совсем?
– Нет.
– Ни капельки?
– Для того, чтобы помочь брату, я должен выздороветь, – Мортон зарылся носом в ее распущенные волосы. – А пока что я болею.
– Хм-м-м… – задумалась Тильда. – Выходит, что еще не все мьеры на Земле знают, что я твоя суженная… То есть у меня есть еще и другие шансы…
Он ущипнул ее за ухо.
– Нет у тебя других шансов. Есть только я.
– Собственник! – игриво улыбнулась Тильда.
– Интриганка! – так же игриво улыбнулся Мортон в ответ.
– Ревнивец!
– Распутница!
– Люблю тебя, – прошептала она.
– И я люблю тебя.
Он снова поцеловал ее, и она снова ему ответила.
В дверь постучали.
– Войдите! – Тильда прикрыла эрекцию Мортона одеялом.
– Ваша доставка, – сообщили мужчины и начали вносить в палату вазы с цветами.
Тильда смотрела, как служащие аккуратно расставляют цветы по периметру палаты, и поняла, что сейчас расплачется.
– Какие сегодня будут твоими любимыми? – тихо спросил ее Мортон.
– Бардовые розы, – ни секунды не сомневаясь, сообщила она.
– Прекрасный выбор, – согласился Мортон и снова поцеловал ее.
***
Эйлин опять не могла уснуть. Далий давно посапывал, обнимая ее под одеялом, а она лежала и смотрела на шторы, колыхающиеся от ветра, дующего в приоткрытое окно.
Эйлин старательно убеждала всех вокруг, что с ней все в порядке. Что она вообще практически не пострадала и отделалась «легким испугом». Ее даже в больнице оставили на один день только потому, что Далий и отец на этом настояли. Если бы не они, Эйлин поехала бы домой сразу после осмотра врачей. И вот каждую ночь подряд на протяжении недели она ждет, пока Далий крепко заснет, после чего Эйлин аккуратно освободится из его объятий и пойдет на кухню, чтобы взять кухонный нож, сесть на стул и положить нож себе на колени. Она будет долго сидеть, опустив голову, и пристально смотреть на этот нож, опасаясь, что, если шелохнется или отведет от него взгляд, погибнет.
Эйлин аккуратно передвинула руку Далия и сползла с кровати. Тихо вышла из спальни и, медленно ступая босыми ногами по прохладному полу, вошла на кухню. Выдвинула ящик и достала из него самый длинный и узкий нож. Присела на стул, положила нож на колени и начала на него смотреть.
– Что ты делаешь?
Она вздрогнула и резко вскочила.
– Эйлин, положи нож, пожалуйста, – Далий медленно подходил к ней.
Эйлин взглянула на нож, который сжимала в руке, и резко бросила его на пол. Он едва не воткнулся острием в ее стопу.
Далий подошел, поднял с пола нож и бросил его в раковину. Далий молчал, глядя, как Эйлин прижимает трясущиеся руки к груди, пытаясь унять собственный страх.
– Иди ко мне, – он протянул к ней ладони. – Не бойся, иди ко мне.
– Я… – она отступила на шаг. – Мне надо помыться.
– Ты уже мылась перед сном, – тихо ответил Далий. – Ты ходишь в ванную каждые два часа, Эйлин.
– Мне надо помыться, – ответила она и рванула в ванную.
Закрыла дверь на замок, сняла с себя ночную рубашку и залезла в ванную. Сделала воду погорячее и начала намыливать себя. Волосы, лицо, шею, туловище, руки и ноги – она скребла на себе кожу куском мыла, стараясь смыть запах того помещения, той крови, вонь того костюма, который пропах потом убийцы.
Далий поковырялся с замком на двери и открыл ее. Эйлин, словно умалишенная, продолжала намыливать себя. Затем стала смывать пену. Она даже не заметила, что он вошел в ванную и смотрит на нее. А когда заметила – было уже поздно: Далий увидел все, чего не должен был видеть.
– Со мной все в порядке, – наигранно спокойно произнесла Эйлин, глядя на него. – Все хорошо, – она даже улыбнулась, в то время, как взгляд ее по-прежнему был остекленевшим.
– Нет, Эйлин, не все в порядке, – Далий медленно подошел к ней. – И не может быть в порядке после того, что ты пережила.
– От меня воняет, – ее глаза наполнились слезами. – Воняет им! Я постоянно чувствую на себе его запах! Эту удушающую вонь его костюма!
– И сейчас тоже? – он заглянул ей в лицо.
– Да-а-а, – прошептала она.
– Поэтому ты избегаешь близости со мной? Потому что тебе кажется, что на тебе его запах?
– Да, – она заплакала.
– Поэтому каждое утро я нахожу тебя на диване в гостиной?
– Да.
– А нож… Почему ты сидела на кухне и смотрела на нож?
– Я не знаю, – ответила она.
– Потому что тебе страшно?
– Я боюсь, что, если буду двигаться, сообщник все поймет и убьет меня. Убьет всех нас.
– Можно я тебя обниму? – спросил Далий, протягивая к ней руки.
– От меня воняет…
– Но, если я обниму тебя, ты сможешь вдыхать мой запах.
Она подняла на него глаза.
– И вонять будет меньше, – добавил Далий.
Эйлин думала. Она принимала решение.
– Можно, – наконец, кивнула она.
Далий обнял ее и прижал к себе. Мокрую, трясущуюся от страха и холода, принимающую душ много раз в день, чтобы смыть с себя запах, которого больше нет.
Он отстранился, снял с вешалки полотенце, вытер ее, укутал в свой банный халат, подхватил на руки и понес в кровать. Уложил, укутал в одеяло и лег рядом.
– Ты же понимаешь, что тебе одной с этим не справиться? – в тишине произнес Далий.
Эйлин молчала.
– И я не могу помочь, потому что не знаю, как это сделать, – продолжал говорить Далий. – Но я знаю специалиста, который знает, что делать.
– Ты хочешь, чтобы я обратилась к психиатру? – спросила Эйлин.
– У тебя ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство. И у Лой ПТСР. И у Тильды ПТСР. Нельзя пройти через такое без последствий, Эйлин. Психологи помогают с этим справится. А если очень тяжело, они просят помочь психиатров. Давай начнем с психолога и посмотрим, что он тебе скажет. Но я не могу заставить тебя к нему пойти. Ты сама должна решиться на этот шаг.
– Я пойду, – тихо ответила Эйлин. – Пойду.
– Можно тебя еще раз обнять? – Далий наклонился к ее лицу.
– Твой халат так вкусно пахнет, – прошептала она, игнорируя его вопрос.
– Я пахну еще сильнее, чем мой халат.
Эйлин откинула одеяло и прижалась к Далию, чтобы уткнуться носом в его грудь и чувствовать его аромат.
– Я хочу пахнуть тобой, – прошептала Эйлин. – Очень хочу пахнуть тобой.
– Можем заняться любовью, и тогда ты будешь пахнуть мной.
– Да, – Эйлин прижалась губами к его коже. – Только не нюхай меня, пожалуйста.
– Не буду, – пообещал Далий. – Но поцеловать я тебя могу?
– Да, – она приподняла голову и взглянула на его лицо. – Только не нюхай, хорошо?
– Хорошо, – он наклонился и поцеловал ее.
Конечно, он будет вдыхать ее аромат, потому что хочет заниматься с ней любовью и пахнуть ей. Но Эйлин он об этом он не скажет. Не сегодня. И не завтра. И вообще, большой вопрос, сможет ли он сказать ей об этом хоть когда-нибудь.
Глава 16. Кто же ты теперь?
– И ты спишь с Далием потому, что это помогает отбить запах? – не поняла Тильда.
– Да нет же! – воскликнула Эйлин. – Я говорю, что после близости с Далием я перестаю ощущать эту вонь, – она вытянула ноги и свесила руки с подлокотников кресла. – Я сплю с Далием, потому люблю его и хочу с ним спать. Вот почему. А запах – это приятный бонус.
– И на долго магии Далия хватает? – Лой лежала на кушетке и перебирала оборки на своей юбке.
– Сейчас уже часа на четыре, – ответила Эйлин. – Иногда дольше.
– А раньше насколько хватало? – спросила Тильда, раскачиваясь к в кресле-качалке.
– Час, максимум полтора, – вздохнула Эйлин.
– Лой, – позвала ее доктор, что сидела на стуле в углу своего кабинета – расскажите, как изменились ваши близкие отношения с мужем за этот месяц.
– Вчера я сняла с Райлиха майку! – с гордостью заявила она.
– У-у-у-у! – Тильда и Эйлин радостно захлопали.
– Райлих остался доволен? – заговорщицки спросила Тильда.
– Еще бы! – Лой потянулась и глубоко вздохнула. – Мне кажется, он уже и забыл, что можно заниматься сексом без майки!
– Не преувеличивай, – махнула рукой Эйлин. – За два месяца не забудешь, как оно может быть!
Лой и Эйлин переглянулись, а затем синхронно захохотали.
– Ну, давайте, давайте! – Тильда покрутила рукой в воздухе. – Ха-ха-ха!
– Прости… – сквозь смех произнесла Эйлин, и они с Лой взорвались новым хохотом.
– Ничего-ничего, – Тильда перестала раскачиваться, – через неделю мы переезжаем в наш новый дом и уж там я его волю испытаю на полную катушку!
– Будешь голой расхаживать? – предположила Лой, стирая слезы смеха со щек.
– Голой неинтересно, – ответила Тильда. – Я уже себе белье новое прикупила. Посмотрим, куда денется его целибат, когда я эту порнографию на себя надену!
– Так надень в Резиденции Норам, – предложила Лой, – в халатик укутайся и вечером к нему в рабочий кабинет загляни.
– Думаешь, я не пробовала? – Тильда свесилась с кресла-качалки. – Да он просто чувствует, когда я за этим делом к нему иду. Тогда он запирается изнутри и делает вид, что его там нет. И в спальне своей запирается. А я же не буду стоять, как дура, в халате посреди коридора. В конце концов, Резиденция Норам – это не дом, а проходной двор!
– Так может проще дату свадьбы назначить? – уточнила Эйлин.
– Нет, не проще! – Тильда снова легла в кресло и начала раскачиваться. – Дамьен настаивает на пышной церемонии. Мортон считает своим долгом угодить брату, а не мне. Но невеста-то я! – Тильда снова остановила кресло. – А на мое мнение ему наплевать!
– Но Мортон – брат Главы клана, – ответила Лой, – брат Принцессы, в конце концов. Ты тоже не простая мьерка. Далий – жених Эйлин. Вы с Мортоном не можете просто пойти и тихо заключить брак. Этого никто из мьерской общественности не поймет!
– Да мне на них наплевать! – настаивала Тильда.
– А я бы хотела увидеть тебя в красивом белом платье, – вставила Эйлин. – Прямо так и представляю, как ты идешь к алтарю, а там стоит Мортон в строгом костюме и томно смотрит на тебя, потому что знает, что скоро ему обломится!
Эйлин и Лой снова залились смехом.
– Доктор Эль, – Тильда взглянула на врача, – это по-вашему психотерапия? По-моему, мы зря вам большие деньги платим.
– Ты ни за что не платишь! – махнула рукой Лой. – За тебя Мортон платит, а тебе для этого даже спать с ним не нужно!
Лой и Эйлин продолжали ухохатываться.
– Ответ на ваш вопрос, Тильда, – доктор указала на двух Принцесс, которые от смеха начали искать. – Вспомните, что было два месяца назад. Вспомните, как мы встречались четыре раза в неделю и из вас троих нельзя было вытянуть ни слова. Теперь вы можете шутить и смеяться. И это несмотря на то, что каждая из вас сейчас проходит очень трудный этап в своей жизни.
– Ой, не надо о судах вспоминать, – Эйлин взяла со стола салфетку и промокнула глаза. – Первые слушания начнутся уже на следующей неделе.
– Никто тебя не изгонит, – Лой тоже взяла салфетку. – Райлих размажет Дебуа, вот увидишь. Это на меня все будут смотреть и ждать, когда же я упаду? Когда допущу ошибку и отправлю Хозяйку клана в изгнание?
– Тайрин не боится изгнания, – ответила Эйлин. – И Дамьен не боится. Да теперь вообще никто из мьеров не боится изгнания! – она взмахнула руками.
– Год-два – и всю законодательную систему придется менять, – Тильда отвернулась и взглянула на шкаф со множеством книг по психиатрии и психологии. – Люди хотят, чтобы мы интегрировались и влились в их общество, а мы желаем продолжать существовать независимо от них. Если бы нас в мире было мало – никто бы нашего мнения уже и не спрашивал. Прикрыли бы Службу Стражей и Совет Сообщества – и все на этом. Но нас оказалось очень много, и наши законодательные системы нарисованы под копирку «Кольда». Поэтому с нами пока ведут диалог и дают рекомендации.
– А тебе не кажется, – Лой наклонилась к Тильде, – что мы должны интегрироваться?
– Не бывает интеграции без сегрегации, – Тильда повернулась к Лой лицом. – Есть мы и есть они. Нет пока нас, понимаешь?
– Но без интеграции никаких «нас» и не появится, – заметила Лой.
– Дай миру привыкнуть к тому, что эльф разумный существует. А там посмотрим, куда нам двигаться дальше.
Прозвенел таймер. Эйлин потянулась в кресле и прижала нос к подмышке. Принюхалась. Прижала нос к другой подмышке. Снова принюхалась. Схватилась за блузку и начала ее нюхать.
– Чем пахнет? – спросила ее доктор.
– Духами, – ответила Эйлин, глядя на врача. – Я пахну духами.
– Это очень хорошо, – улыбнулась ей врач.
– Я пахну духами! – радостно воскликнула Эйлин. – Я чувствую запах своих духов!
– Кому-то сегодня повезет, – тихо произнесла Тильда.
– Однозначно, – так же тихо ответила Лой.
Они переглянулись и рассмеялись.
– Я пахну! Пахну! – повторяла Эйлин, желая, очевидно, сообщить эту новость всему миру.
– Тильда, задержитесь пожалуйста, – в дверях остановила ее доктор.
– Хорошо.
Лой и Эйлин ушли, а Тильда вернулась в кабинет и присела на диван.
– Вы не рассказали, как у вас дела.
– А что рассказывать? – Тильда перебирала пальцами в воздухе. – Нормально у меня все. Десять килограмм набрала. Ходить стало тяжелее. Зато лицо помолодело, – Тильда улыбнулась и прижала ладони к щекам. – Все говорят, что я похорошела. Один Мортон молчит, – Тильда тяжело вздохнула. – Но его можно понять: он-то мой суженный, ему наплевать, какое у меня лицо.
– Вы знаете, что это не так, – доктор пересела в кресло, в котором любила сидеть Эйлин.
– Да, знаю, – признала Тильда. – И меня беспокоит, что мой суженный отказывается со мной спать, прикрываясь чертовыми пятью шагами.
– И вы боитесь, что, набрав десять килограмм перестали быть для него привлекательной? Или, что еще хуже, перестали быть его суженной?
– Я стала похожа на себя прежнюю, – Тильда откинулась на спинку дивана. – А меня прежнюю он никогда не любил.
– Вы не хотите с ним об этом поговорить? – доктор внимательно смотрела на Тильду.
– Нет, – Тильда опустила глаза.
– Проще не назначать день свадьбы, не так ли? Проще испытывать его волю, пытаясь проверить: вы привлекаете его, как раньше, или нет? Это ведь легче, чем спросить напрямую?
– А если он соврет? – Тильда подняла глаза на врача.
– Но, если вы больше его не привлекаете, тогда зачем вообще женится на вас? – доктор пожала плечами.
– Да, ведь всегда можно встать позу, найти предлог и не женится, – ответила Тильда.
– Если он не хочет жениться, зачем он переезжает с вами в другой дом? Если он ничего к вам не испытывает, зачем он вообще продолжает ваши отношения?
– Не знаю. Спросите у него сами, – Тильда отвернулась. – Он ведь ходит к вам на сеансы.
– Как вы узнали? – прищурилась врач.
– Проследила. Он много, куда ходит. И редко бывает дома. Я больше провожу времени в компании Тайрин и Лэймора, чем с ним. И меня беспокоит не то, что он посещает вас, доктор, а то, что он не сказал об этом мне.
– Но вы ведь тоже не рассказываете ему, почему спите в экзопротезе? – вздохнула доктор. – Не говорите, что вам снятся кошмары. Что вы трижды записывались на посещение к Андреа Дебуа и трижды на них не являлись. Что вы навещаете жену вашего погибшего друга и каждую неделю ездите на кладбище, где похоронены ваши друзья.
– Откуда вы знаете, куда я езжу? – с нажимом произнесла Тильда.
– Мортон мне об этом сказал.
– Тогда сейчас, доктор, вы нарушаете врачебную тайну, сообщая мне эти сведения, – на лице Тильды появилось выражение презрения и ненависти.
– Мортон сам попросил меня поговорить с вами на эти темы.
– О-о-о! – Тильда закивала. – Зашибись! – хлопнула себя по коленям. – Ну так пусть сам поговорит со мной на эти темы. А если слабо – тогда пусть и дальше помалкивает!
– Вы пресекаете любую из его попыток поговорить с вами об этом.
– Поэтому я должна проработать все это со своим психотерапевтом, не так ли? – Тильда наклонилась к врачу. – А я не хочу. Хватит того, что мы с вами уже «проработали».
– Мы ничего не проработали, Тильда, – улыбнулась врач. – Успехи есть у Эйлин. Лой старается. А вы – нет. Вы делаете все, чтобы получить желаемое, а именно беременность. И ничего, кроме этой беременности, вас больше не интересует. Поэтому вы набрали массу тела, поэтому живете с Мортоном под одной крышей, по этой причине проходите реабилитацию со мной. Но это не просто галочки напротив заданий, которые Мортон для вас придумал, это ваша жизнь, Тильда!
– Кажется, пора уходить, – произнесла она и встала.
– Убегать от проблем и двигаться дальше во что бы то ни стало вы очень хорошо умеете. А как на счет того, чтобы остановиться и заглянуть в себя? – доктор тоже встала. – Самый трудный бой – это сражение с самим собой. Кому, как ни вам, Тильда, об этом знать?
– Действительно, – хмыкнула она, поправляя рюкзак за плечами. – Кому, как ни мне.
– Тильда…
– Прощайте, доктор Эль, – Тильда вышла и хлопнула дверью.
***
Она вернулась в Резиденцию Норама, собрала сумку, вызвала такси и уехала, ни с кем не прощаясь.
Спустя неделю Мортон один переехал в их Тильдой новым дом. Он знал, что она сняла квартиру, знал, что ее навещает Далий, Эйлин, даже Лой и Тайрин бывали у нее в гостях. Все его окружение было допущено во владения Тильды Свен. Все окружение, только не он сам.
Доктор Эль предупредила его, чем может закончиться постороннее вмешательство в их с Тильдой стеклянный мир. Мортон рискнул, потому что сам из этой ловушки был не в состоянии выбраться. Он любил Тильду. Он хотел быть с ней. Но, в то же время, он желал, чтобы она была с ним по своей воле, а не потому, что лишь пять шагов отделяли ее от заветной цели.
Мортон не соврал, когда сказал, что готов прожить жизнь в одиночестве и без секса. И теперь с каждым днем ему казалось, что сделать это будет гораздо проще, чем он предполагал вначале.
Первое судебное заседание по телу Тайрин было назначено на конец месяца. По делу Эйлин – на несколько дней позже. Мортон понимал, что все равно увидит Тильду в зале суда, или в коридоре, или даже встретит на улице. Понимал, что это станет для него настоящим испытанием воли. Но… В его отношениях с Тильдой всегда были эти чертовы «но».
***
Тильду проводили в комнату для свиданий. Она присела на стул перед защитным экраном и взглянула на Андреа Дебуа, сидящего напротив.
– Неужели все-таки дошла? – натянуто улыбнулся Дебуа.
– Как видите, – ответила она. – Желание встретится с чудовищем лицом к лицу победило отвращение, которое я испытываю к вам.
– А я думал, что ты мной восхищаешься!
– Боже упаси, – Тильда своим выражением лица показала Дебуа все то омерзение, которое бушевало внутри нее. – Насколько же нужно быть обозленным на весь мир, чтобы, даже воплотив все свои гениальные планы мести, попытаться в самом конце поставить жирную кровавую точку. Ребенку едва исполнилось два года, а вы наняли десять человек, чтобы прикончить его в финале вашего гнусного спектакля.
– Как поняла, что занавес должен был опуститься только после его смерти? – спокойно и, как-то, совершенно осмысленно спросил ее Дебуа.
– На картине «Падшая», которую вы выбрали для образа Принцессы Лой, младенец изображен мертвым.
Дебуа прижал кулак к губам и начал смеяться.
– Слишком сложный план, Андреа, вы придумали, – вздохнула Тильда и постучала пальцами в экзопротезе по столу. – Тонкие наводки, намеки, множественные мотивы… Но цель, на самом деле, одна. И это месть. Всем и каждому, кто был причастен к делу 1985 года, а также к изнасилованию и убийству вашей дочери. Я подумала о том, что раз вы долгие годы сотрудничали с «Кольдом», то вполне могли узнать, или сами догадались, кто на самом деле заказал убийство вашего отца. Сложила дважды два и поняла, что «Кольду» вы тоже можете хотеть отомстить. А еще я подумала о том, что ни меня, ни Принцессу Лой, ни Принцессу Эйлин вы точно не пощадите. Слишком уж ненавидите тех трех стражей, дочерями которых мы являлись. У вас у самого отняли дочь. Вы знаете, как сильно это ранит. Так почему бы вам и у этих стражей, пусть даже двое из них уже мертвы, не отнять дочерей, а у их дочерей не отнять их детей? Для Принцессы Лой был уготован образ «Падшей». Но ваш подельник не положил в ноги убитой Сюзанны Виен куклу, хотя это было бы логично для полноты образа, если так можно выразиться. Но если бы он оставил куклу в ногах «Падшей», все бы сразу обратили внимание на ребенка Принцессы Лой и забеспокоились бы. А вам не нужно было привлекать внимание к ее ребенку. Потому Сюзанна Виен осталась без куклы. Да, если бы Винсу удалось убить ребенка Принцессы Лой, внука Майкла Критса и Короля – это был бы финальный штрих, вишенка на торте вашей ненависти. Уже находясь в плену у Винса, после того, как он ввел всем нам препарат для аборта, я подумала еще кое-о-чем. Скажите, Андреа, – Тильда склонила голову на бок, – ваша дочь, Розалинда, была беременна, когда ее изнасиловали, а потом убили?
Уголки губ Дебуа поползли вниз.
– Значит, все-таки да, – Тильда тяжело вздохнула. – «Кольд» и это в ее деле скрыл. Тогда я не могу понять, почему после ссоры с Винсом она пошла в бар и напилась?
– А ты глупостей в своей жизни никогда не делала? – скрипучим голосом произнес Дебуа.
Тильда задумалась.
– Не мне судить, – ответила она. – Но я могу понять чувства молодой девочки, парень которой в любой момент мог умереть из-за порока сердца, пока ждал своей очереди на операцию. А потом она узнала, что этот парень в прошлом обслуживал мужчин. Не знаю, возможно, я бы тоже пошла и напилась. Теперь мне все окончательно ясно. Проекция собственных страданий на тех, кому вы хотели отомстить, все объясняет. Убить дочерей и убить их детей, даже если они еще в утробе.
– Но ты не знала об этом до того, как попала к Винсу, – скрипучим голосом произнес Дебуа.
– Нет, – честно ответила Тильда.
– Значит, картина подсказала разгадку финала, – Дебуа натянуто улыбнулся.
– Да, – пожала плечами Тильда.
– Что ж, последнее слово все еще может остаться за мной, – Дебуа подмигнул Тильде.
– Даже если Эйлин лишится лицензии, даже если ее изгонят, Фийери уже договорился с пятнадцатью кланами других эльфов, – на этом слове Тильда сделала акцент, – которые готовы принять Принцессу и моего брата в свои ряды. Так что свое последнее слово вы уже просрали, – Тильда улыбнулась Дебуа и встала. – Уводите чудовище назад, в клетку! – громко произнесла она. – Мы закончили!
***
Мортон пришел на заседание суда по делу Тайрин, которая находилась под подпиской о невыезде, и присел в кресло в первом зрительском ряду. До начала процесса оставалось еще сорок минут, но в зале уже начали появляться мьеры, которых допустили присутствовать на этом слушании.
Мортон пришел слишком рано по одной причине: он не встречаться в коридоре с Тильдой и говорить с ней. И, если не кривить душой, Мортон надеялся, что на суд Тайрин она вообще не придет.
Прогадал. Дверь за спиной скрипнула, и он обреченно закрыл глаза. Конечно, она пришла. И конечно же, пришла пораньше, чтобы не пересечься с ним на улице или в коридоре. Она была спокойна, по крайней мере, Мортон чувствовал, что сейчас она спокойна.
Сидеть и дальше с закрытыми глазами он не мог: все-таки это глупо с его стороны. Мортон открыл глаза и повернул голову. Тильда в мужском костюме тройке и с тростью в руке прошла к первому зрительскому ряду со стороны обвинения и заняла место рядом с проходом. Она хорошо выглядела. Очень хорошо. На мгновение он даже подумал, что вернулся в прошлое, в котором красотка Тильда Свен повернется к нему и покажет два средних пальца. Но она не поворачивалась, и от этого становилось еще больнее. Он почувствовал себя пустым местом и отвернулся. А ведь это только первый день, первая минута, когда он находится с ней в одном помещении… А впереди еще много дней и слишком много минут.
Постепенно в зале стали собираться главные действующие лица. Все они вели непринужденные беседы с Тильдой и приглашали ее пересесть на сторону защиты, в то время, как Тильда махала рукой в перчатке и смеялась: «Должен же кто-то поддержать Далия и Фийери!».
Первое заседание прошло на удивление быстро. Дамьен предложил отметить такое хорошее начало в ресторане, но Тильда от его любезного предложения отказалась. Как, впрочем, и сам Мортон.
Он вернулся домой, переоделся и начал готовить ужин. В дверь позвонили. Мортон перекинул полотенце через плечо и пошел открывать. Остановился у двери и понял, что за ней стоит Тильда. Почувствовал ее. И спокойной она больше не была. Какое-то смятение, страх и волнение одолевали ее.
Мортон открыл дверь.
– Привет! – произнесла Тильда, снимая с себя темные очки.
На ней был спортивный костюм и рюкзак за плечами.
– Привет, – ответил Мортон, глядя на ее прекрасное лицо. – Проходи, – он открыл дверь шире.
– Нет, – ответила она. – Мне надо тебе кое-что сказать, – Тильда оперлась на свою трость левой рукой, в то время, как правая ее рука безвольно висела вдоль туловища.
– Здесь? На пороге?
– Да. Здесь. На пороге, – она кивнула.
Он застыл в дверях.
– Я ушла от тебя не потому, что не люблю. Я люблю тебя слишком давно, и мы оба это знаем. Я ушла от тебя, потому что мне нужно было понять, кто я теперь такая и чего в этой жизни хочу. А сделать это, когда ты душил меня своими условиями, было невозможно. Я больше не страж. И инвалидом я стала, находясь при исполнении. Взрыватель оставлял послания-головоломки в газете, которые мы обнаружили только после пятого взрыва. Один из любителей разгадывая шарад понял, что есть связь между посланиями и местами, где произошли эти взрывы. Я решила разместить в этой газете вызов для взрывателя, тоже, в виде шарады. Мы организовали засаду у моего дома. Я по обычному графику уходила на работу и возвращалась с нее. Был мой выходной. Звонок в дверь: «Здравствуйте, я из службы газа. Поступил сигнал о том, что у вас в доме утечка». Он был один и показал мне свои документы. Я не стала спрашивать, кто отправил ему такой сигнал. Просто пустила в дом. В наушник ребята мне уже голосили, что, мол, это явно он и давай его вязать. Но был еще риск прокола: он мог не взять с собой бомбу, а просто навестить меня, или это вообще мог быть не он. Нужно было, чтобы преступник оставил устройство, поэтому я тянула время. Визитер провел осмотр моего газопровода, а потом попросил принести ему стакан воды. Я принесла воду, он попрощался и ушел. Я начала искать бомбу. Нашла ее в ящике комода, который стоял в коридоре. Отдала приказ брать взрывателя «тепленьким» и решила сама обезвредить устройство. Начала снимать детонатор, как меня учили на инструктаже саперы, и вдруг таймер резко перескочил и понесся вперед. Я поняла, что даже выбежать из дома не успею, потому юркнула в ванную, дверь в которую находилась за моей спиной. Едва успела запрыгнуть в нее, как раздался взрыв. А дальше была награда за заслуги перед Сообществом и дерьмовая жизнь без ног и с бесполезной рукой. Не знаю, как бы я справилась с депрессией, если бы не Бита, которого назначили моим инструктором-реабилитологом. Бита познакомил меня со своим суженным Тирием, у которого тоже не было ног, но который и без ног прекрасно ходил. И я поняла, что могу точно так же ходить, и даже вернуть себе руку. Главное – это работа над собой и ежедневный труд. На новые протезы, реабилитацию, на свое восстановление я истратила практически все деньги, что у меня были. Просить милостыню у брата я не собиралась, а на пенсию по инвалидности от Службы Стражей особо не расшикуешься. Бита предложил мне пойти в бесплатную группу реабилитации, которую он вел на добровольных началах. Там я познакомилась с Сетью, то есть с Моникой Экстан. Оказалось, что группа реабилитации Биты, которая до этого состояла из него самого, Тирия и Моники, занималась тем, по чем я очень скучала. А через год Монику убили и написали на стене черной краской цифру два. Я знала, что Далий расследует это дело, и очень хотела помочь ему найти убийцу. Я начала прощупывать почву, чтобы получить доступ к материалам, но все мои старые знакомые мне отказывали. Оставался только вариант с правом помощи консультанта, а для этого следовало уговорить брата пропихнут меня в эти консультанты. Пришлось разыграть перед ним представление. Попросила своего врача набрать Далия и выразить обеспокоенность моим состоянием. Конечно, Далий тут же примчался меня навестить. И я сыграла на жалость. А он бедную младшую сестричку пожалел. Только я думала, что стану консультантом от Службы Стражей, а в итоге Далий попросил об услуге тебя. Для меня это был вариант хуже некуда, но и выбора-то никакого не осталось. Конечно, Мортон, я не знала, что мы с тобой напьемся до беспамятства и ляжем в койку. И что ты, вдруг, прозреешь после стольких лет. Я после нашего пьяного секса таблетки, конечно же, не приняла. Подумала, а что мне в этой жизни осталось? Вдруг забеременею и у меня будет ребенок? Ну, вдруг? – она пожала плечами. – И после второго раза я таблетки не приняла. Да я уже и говорила тебе, что у меня их и не было. Теперь у меня больше нет друзей. Нет моей группы реабилитации. И ребенка у меня тоже больше нет. Зато есть ты и твои пять условий. А я не хочу их соблюдать, и не буду их больше соблюдать. Кто я такая теперь? – Тильда поджала губы. – Я – бывший страж. Я – инвалид. Я – женщина, которая в состоянии сама о себе позаботиться. Я страдаю посттравматическим стрессовым расстройством. Мне трудно уснуть, если на мне нет экзопротеза руки. Мне сняться кошмары о том, как я сижу на стуле в белой комнате и у меня жутко болит живот. О том, как сил больше нет, но мне нужно нанести всего один, один последний удар в своей жизни, чтобы сбить стальной палкой от трости убийцу с ног и дать возможность Эйлин и Лой его добить. Я пропустила похороны своих друзей, потому что была в больнице. И я никогда не узнаю имен исполнителей, которые выполнили заказ Югал и убили Тирия и Биту. Я навещаю жену Биты, которая прикована в постели, потому что знаю, что она потеряла верного друга. Мы с ней практически не разговариваем. Просто я сижу рядом с ней и держу ее за руку вместо Биты, пока мы смотрим всякие фильмы. Я не люблю говорить о своем отце, о своей семье и о том, через что нам с Далием пришлось пройти после их смерти. Кто убил наших родителей – я тоже никогда не узнаю. Сейчас я набрала одиннадцать килограмм массы, и теперь мне труднее ходить на своих протезах. Я переживаю из-за того, что с этими килограммами ко мне вернулась и моя прежняя внешность. Я боюсь, что меня такую ты больше не будешь ни любить, ни хотеть. Я считаю, что я достойна нормального предложения руки и сердца с кольцом и прочей романтической херней. Я хочу жить с тобой в одном доме и спать с тобой в одной постели, пусть риск того, что мы поубиваем друг друга очень высок. Я хочу заниматься сексом. По сексу я очень скучаю, поэтому много мастурбирую, думая о тебе. И я хочу ребенка, но без всяких условий. Хочу, чтобы ты был рядом со мной и поддерживал меня. И я не хочу узнавать о том, что ты ходишь к психотерапевту в последнюю очередь. Если ты… – она запнулась, – если ты, вдруг, передумаешь и захочешь быть со мной без всяких условий и правил… … дай мне знать, – она медленно выдохнула. – Все. Извини, что побеспокоила. Я пойду.
