Текст книги "Страж. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Даниэль Зеа Рэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Мортон выругался про себя, потому что нужно было стрелять в замок, а значит, и привлекать внимание к тому, что здесь кто-то есть. Это опасный ход, но, какой у них был выбор?
Далий отошел и выстрелил в замок. Ударил дверь ногой, и та распахнулась.
Комната, достаточно просторная. Стены и потолок выкрашены белой краской. Лампы дневного света висят под потолком. Пять дверей и все заперты. А на полу… На полу размазанные следы крови, как будто кто-то кого-то тащил от одной двери к другой. Далий тихо подошел к двери, ручка которой была измазана кровью. Попытался ее открыть – заперто. Взглянул на Майкла: тот кивнул и подошел к другой двери, у которой тоже была измазана кровью ручка.
Далий выстрелил в замок и выбил дверь ногой. Вошел в комнату, следом Мортон. Быстро вышли. Далий показал два пальца, в том смысле, что там – два трупа. Майкл выстрелил в замок другой двери, а Райлих выбил ее ногой.
Выстрел.
***
– Дамьен! Дамьен!!! – Герман схватил его за руку и начал уводить в сторону от толпы журналистов, которые наперебой задавали вопросы Главам двух кланов и Королю. – Звонили из больницы, сказали, что тебе нужно срочно приехать.
Дамьен пошатнулся.
– Все, да…? – он смотрел себе под ноги. – Она ушла, да?
– Я не знаю, Дамьен. По телефону мне никто ничего не сказал. Только попросили тебя срочно вернуться в больницу.
– Правду говори мне! – Дамьен схватил Германа на грудки. – Ее больше нет?!
– Я не знаю, Дамьен, – честно ответил Герман. – Они же сказали тебе, чтобы ты готовился… Ты должен быть сильным… Ты же лидер клана… Тебе нельзя быть слабым… Даже, если ее с нами больше нет.
Дамьен отпустил Германа и уронил руки.
– А я не хочу быть сильным… Без нее я вообще не хочу быть…
– Подумай о Лэйморе. Ты – отец и за него в ответе.
– Лэймор… – из-за забытья произнес Дамьен и взглянул на толпу мьеров, что окружала его.
Они смотрели на своего Главу и молчали. На него смотрели Фийери, Эван и Кристин. Одни только репортеры, не замечая, что происходит нечто ужасное, продолжали кричать и задавать свои вопросы, подсовывая микрофоны к лицам мьеров.
– Извините, – произнес Дамьен, – но сейчас я должен вас оставить, – он стал пробираться сквозь толпу, а мьеры начали расступаться, пропуская его.
– Что случилось? – спрашивали они друг у друга. – Кто-нибудь знает, что случилось?
– Кажется, Хозяйка умерла…
– Тайрин? Да вы что…
– Да… Кто-то из наших говорил, что врачи сказали ему готовиться…
***
Тайрин вошла в белую комнату и остановилась.
– Здравствуй, – улыбнулась ей женщина с темными волосами и насыщенного цвета зелеными глазами, которая сидела на полу. – Присаживайся.
– Я вас знаю, – произнесла Тайрин, приближаясь к ней.
– Нет, мы не были знакомы, – женщина похлопала рукой по полу.
Тайрин присела.
– Вы – Габриэль Норама, мама Дамьена, Мортона и Лой, – произнесла Тайрин. – Я видела ваши фотографии и портреты.
– Но мы ведь не были знакомы с тобой прежде? – улыбнулась ей Габриэль.
– Нет, – покачала головой Тайрин, поправляя на плечах синюю блузку, в которой была в баре. – Что вы здесь делаете? – спросила Тайрин.
– Жду, – ответила Габриэль.
– Меня?
– Всех вас.
– Будет кто-то еще? – Тайрин обернулась и увидела пустой дверной проем, из которого лился яркий свет.
– Будет, – ответила Габриэль.
В свете появился темный силуэт и в комнату вошла Тильда. На ней было белое платье, измазанное кровью в районе груди.
– Где это я? – спросила Тильда, глядя на Тайрин и… …Габриэль Нораму.
– Проходи к нам, – позвала Габриэль, – и Тильда подошла. Остановилась, подняла платье и взглянула на свои ноги. – Ноги? – удивленно произнесла она.
– Присаживайся вместе с нами, – Габриэль похлопала ладонью по полу рядом с собой.
Тильда присела и подняла правую руку: та слушалась ее.
– Кажется, я умерла, да? – спросила Тильда.
– Думаешь?
– Вы давно мертвы, Габриэль. А ты, – Тильда повернулась лицом к Тайрин, – ты в курсе, что у тебя раны на спине?
– Да, там должны быть пули, – пояснила Тайрин.
– Значит, из бара ты не выбралась.
– Нет, – покачала головой Тайрин.
– Хреново… – Тильда опустила голову. – Ты к этой истории вообще никак не относилась.
– Проблемы моей семьи – это и мои проблемы тоже.
– Как хорошо сказано, – Габриэль одобрительно кивнула.
– А зачем мы здесь? – Тильда наклонилась к ней. – Будете нам грехи отпускать?
В свете дверного проема появился еще один темный силуэт. В комнату вошел Райлих и остановился. Его синяя рубашка была пропитана кровью в районе груди.
– Не-е-ет, – обреченно произнесла Тильда, глядя на него.
– Это то, о чем я думаю? – спросил Райлих и подошел к Тайрин и Тильде.
– А о чем ты думаешь? – улыбнулась ему Габриэль.
– Я умер, да?
– Да, – ответила Тильда. – Дерьмовый день, как и у всех нас.
– Вы – Габриэль Норама, – произнес он, глядя на босую женщину в белой рубашке и штанах.
– Да, – она похлопала ладонью по полу. – Присаживайся.
Райлих присел.
– Лой и Эйлин, – произнес он, обращаясь к Тильде. – Они живы?
– Последнее, что помню, как ударила палкой от трости убийцу по ногам. Но если их здесь с нами нет, то, наверное, они живы, – сделала вывод Тильда.
– Живы, – улыбнулась ее рассуждениям Габриэль.
– Это хорошо, – Райлих сжал губы. – Хорошо.
– А почему здесь только мы? – Тильда обратилась к Габриэль. – Сегодня много, кто погиб.
– Вы здесь, потому что вы – части моих детей, – ответила Габриэль. – Вы – части моих внуков.
– Не все, – ответила Тильда. – Кому-то сегодня не повезло.
– Прости, – произнесла Габриэль.
Тильда подняла на нее глаза:
– Да что уж там…
– Райлих, – Габриэль потянулась и взяла его за руку. – В тебя выстрелила Лой. Она думала, что в дверь ломится очередной убийца. Потому выстрелила, не глядя.
– С ней все будет в порядке? – он смотрел на Габриэль.
– Нет, – покачала головой она.
– Сам подумай, – Тильда скривила губы, – сначала маньяк ей ввел препарат и аборт сделал, а потом она собственного мужа убила. Как после такого все может быть в порядке?
– Что он сделал? – голос Райлиха осип.
– Аборт, – повторила Тильда. – Он всем нам препарат ввел. Повезло только Эйлин: она не была беременна.
Райлих опустил голову.
– У вас еще будут дети, – Габриэль сильнее сжала его ладонь. – Но сначала Лой придется поработать с психологом. И ты должен будешь уговорить ее принять чужую помощь.
Райлих повернулся лицом к Габриэль.
– То есть, я не умер?
– А разве я говорила, что кто-то из вас мертв? – Габриэль широко улыбнулась.
– Это сказала я, – ответила Тильда. – Прости, но я подумала, раз Габриэль здесь, и мы, – Тильда отклонилась назад, глядя на кровавые раны от пуль на спине Тайрин, – знатно потрепанные, значит все, «финита ля комедия»!
– Ты понял, что должен сделать, Райлих? – Габриэль взглянула на него.
– Да.
– Хорошо, – Габриэль отпустила его руку. – Тайрин, – она встала, подошла к ней и села рядом. Тоже взяла за руку и сжала ладонь. – Тебя обвинят в покушении на убийство Ричарда Югалы. Райлих в это время будет защищать в суде Эйлин, которой Дебуа предъявит обвинение в нарушении адвокатской тайны. Райлих выиграет дело, но ты не должна ему мешать. Убеди Дамьена, что Лой лучше представит твои интересы. Убеди в этом саму Лой. Поверь, Фийери и весь Совет Сообщества будут на твоей стороне, и Лой этим воспользуется.
– Но ведь есть запись, как я… – Тайрин невесело улыбнулась.
– Именно запись и поможет Лой оправдать тебя. Ричарду все равно вынесут смертный приговор и казнят, а его место в клане займет двоюродный племянник – очень приятный молодой человек.
– Значит, я должна убедить Дамьена и Лой, да? – Тайрин повернулась лицом к Габриэль.
– Да, – кивнула она.
– Хорошо, – Тайрин улыбнулась.
Габриэль отпустила ее руку и повернулась к Тильде.
– Почему на тебе белое платье? – спросила ее Габриэль.
– Мамино платье, – ответила Тильда. – Как проклятие на всю жизнь.
– И ты все еще сидишь в приемной Эльзы и смотришь на парня, который показался тебе очень симпатичным?
– Что толку сейчас об этом вспоминать, – Тильда скрестила ноги и расправила плате на коленях. – Он высмеял меня и все испортил.
– Лой влюбилась в Райлиха, когда ей было четырнадцать, – ответила Габриэль. – А он обратил на нее внимание, только когда ей исполнилось двадцать два. Джон, мой второй супруг, мой суженный, влюбился в меня, когда ему был тридцать один год. А женился на мне в тридцать семь лет. Далий был восемь лет влюблен в Эйлин, а она поняла, что любит его, только сейчас. Но ты считаешь, что твои страдания самые ужасные.
– Да, я сволочь и эгоистка, – ответила Тильда, глядя на свои колени.
– Нет, Тильда. Просто Мортон теряет контроль над собой только тогда, когда дело касается его близких. А ты, когда дело касается твоих близких, эмоции прячешь, как пряталась с братом в шкафу, когда отец избивал твою мать.
Тильда вздрогнула.
– Научись говорить моему сыну правду о том, что испытываешь, – Габриэль протянула руку и сжала ладонь Тильды. – Поверь, он очень сильно хочет ее знать. Будешь говорить правду – и он исполнит все твои желания.
– У меня больше нет желаний, – Тильда поджала губы. – Нет больше никаких желаний, – слезы проступили на ее глазах.
– А как же моя тезка? – спросила ее Габриэль. – Ведь ты должна мне ее подарить?
Тильда резко повернулась к Габриэль.
– И не слушай, что тебе будут говорить Дамьен и Лой. Первая внучка должна носить мое имя.
– Дамьен будет очень зол, – улыбнулась Тайрин и взглянула на Райлиха.
– Лой тоже, – ответил он и тоже улыбнулся.
Габриэль встала и отошла в сторону.
– А можно вас спросить о деле 1985 года? – Тильда с воодушевлением посмотрела на нее.
– Нет, – хлопнула в ладоши Габриэль и все трое, сидящие на полу, почувствовали удар тока.
Тильда схватилась за грудь. Райлих согнулся. Тайрин простонала, закрывая глаза.
– Разряд! – прокричала Габриэль, и снова хлопнула в ладоши.
Тильда закричала от боли. Тайрин завалилась на спину. Райлих прижался лбом к полу.
– Разряд!!! – хлопок Габриэль.
– Есть ритм! – донеслось три разных голоса из разных углов пустой комнаты.
Глава 15. Всегда есть последствия.
Дамьен шел по коридору больницы, плохо соображая, куда именно направляется и слабо понимая, что говорят ему мьеры, которые встретили его в холле. «Лой жива», – выхватил он из потока чужой речи. «Эйлин жива». «Райлиха оперируют». «Тильду оперируют». И никто не говорил ему, что его Хозяйка мертва.
– Дамьен Норама? – позвал врач.
Он не видел этого врача прежде. Врач – не мьер, а человек.
– Да, – Дамьен подошел к нему.
– Здравствуйте, меня зовут Доктор Мэтьюс Ган. Доктор Лен, которая начинала оперировать вашу супругу, попросила вызвать меня из другой больницы, чтобы помочь ей в этом сложном случае.
– А где сама доктор Лен? – спросил Дамьен.
– Сейчас она присоединилась к бригаде врачей, которые оперирует Тильду Свен. Доктор Лен попросила меня поговорить с вами.
– Я слушаю, – спокойно ответил Дамьен.
– Во время операции у вашей супруги произошла остановка сердца и мы начали реанимационные мероприятия. Они были успешными, так же, как и сама операция. Сейчас состояние вашей супруги расценивается, как тяжелое, и она находится в палате интенсивной терапии. К сожалению, сейчас мы не можем вас к ней пропустить, но, когда она окончательно стабилизируется, вам разрешат зайти и увидеться с ней.
– Она умерла? – спросил Дамьен, как будто не слышал ничего из того, что врач только что сказал ему.
– Нет, – покачал головой врач. – Ваша супруга жива. И я надеюсь, что у нее все будет хорошо. Операция была длительной и тяжелой, и остановка сердца во время операции, но сейчас…
Дамьен отошел от врача и схватился за стену. Он часто дышал.
– Вам плохо? – забеспокоился доктор.
– Как вас зовут? – спросил его Дамьен.
– Доктор Мэтьюс Ган, – ответил врач.
– Вы – человек. Без разрешения «Кольда» ни один мьер не имеет права привлечь специалиста-человека к лечению мьера.
– «Кольда»? – удивленно переспросил врач и скривил губы. – «Мьеров»?
– Новости не смотрели? – уточнил Дамьен.
– Пока не довелось, – врач внимательно разглядывал лицо Дамьена и его уши, очевидно, очень похожие на глаза и уши его пациентки Тайрин Норамы.
Затем врач перевел взгляд на Германа, потом обернулся и взглянул на других «людей», которые стояли поодаль и тоже вопросительно смотрели на него.
– Доктор Лен всегда носит шапочку, – удивленно произнес он. – Весь персонал этой больницы носит шапочки, – повторил он. – Из сотрудников нет некого без шапочек…
– Вы ни в чем не будете нуждаться, – ответил Дамьен. – Ни вы, ни доктор Лен, которая рискнула своей головой, попросив вас спасти мою жену. Спасибо, – произнес он и пожал обеими руками холодную ладонь доктора, который, кажется, считал, что сходит с ума. – И посмотрите новости, – посоветовал Дамьен. – Сегодня будут интересные репортажи.
***
– Привет, котенок, – прошептал Дамьен, склоняясь над лицом Тайрин и нежно целуя ее в щеку. – Все хорошо, не шевелись. Меня пустили к тебе всего на минутку. Лой, Эйлин и Тильду нашли. Они живы.
– Я знаю, – еле слышно, ответила Тайрин. – Мы с Тильдой и Райлихом… …разговаривали с твоей мамой.
Дамьен на мгновение подумал, что у Тайрин бред, потом задумался, откуда она знает, что Тильда и Райлих серьезно пострадали?
– Как Лэймор? – спросила Тайрин. – С ним все хорошо?
– Да, все хорошо. Супруга Рубена – отличная нянька. Теперь у нее в доме настоящие ясли-сад.
– Майкл-младший… …не пострадал?
– Нет. Они с Райлихом укрылись в квартире соседей напротив, чтобы не выходить из подъезда дома и не вести хвост в город. Наемники попались, когда отправились за Майклом-младшим в квартиру Райлиха и Лой. Там их и накрыли.
– Слава Богу… …что Тильда поняла… …кто следующий...
– Да, она молодец, – он провел носом по щеке Тайрин и стал касаться губами ее кожи, целуя каждый сантиметр на ней.
– Твоя мама сказала… что Тильда и Мортон обгонят нас… и назовут дочь Габриэль.
Губы Дамьена замерли на щеке Тайрин.
– Н-н-нет, – простонал Дамьен.
– Смирись. Не тебе перечить… …воле твоей матери.
– Мы еще поборемся с ними за пальму первенства, – улыбнулся Дамьен.
– Только никому не говори… Вдруг Тильда и Райлих… …не помнят этого разговора?
– Тогда у нас тем более есть шанс присвоить это имя! – он воодушевленно погладил кончики ее ушей.
Тайрин сомлела.
– Как прошло… …с выходом? – спросила она.
– О-о-о, – Дамьен хмыкнул. – Мы конечно всего ожидали, но только не того, что получили.
– Да? – Тайрин нахмурилась.
– Котенок, как только тебя переведут, мы с тобой вместе посмотрим новости. Обещаю, что ты будешь крайне удивлена.
– Да? Скажи сейчас!
– Сейчас ты будешь отдыхать. А о твоем безобразном поведении в баре мы поговорим позже.
– Ты про Ричарда Югалу? – она тяжело вздохнула.
– Нет, – прошептал Дамьен, – я про три пули в твоей спине.
– Ты жив… И я выжила… Так что… – она закрыла глаза и начала посапывать.
– Спи, – он поцеловал ее горячий лоб. – Я буду неподалеку.
***
– Тильда?
Она распахнула слипшиеся веки, мельком взглянула на Далия и снова закрыла глаза.
– Я знаю, что ты меня слышишь, – произнес Далий.
Она ничего не ответила.
– Мортон хотел тебя увидеть, но он не близкий родственник и не муж, и даже не жених, поэтому его не пускают. Но если ты скажешь врачу, что хочешь его увидеть, Мортона пропустят к тебе.
Тильда молчала.
Далий понял, что и сегодня разговаривать с ним она не будет. Молчание длилось уже вторые сутки, и это сильно беспокоило Далия. Тильда снова закрылась в себе и никого не пускала.
– У Тайрин и Райлиха все хорошо, – делился новостями Далий. – Завтра их переведут из реанимации в обычное отделение. И тебя переведут, если твои показатели будут стабильными. Лой сегодня выписали из больницы. От консультации психолога она наотрез отказалась. Она ни разу не зашла к Райлиху, чтобы навестить его, хотя и Фийери, и Дамьен предлагали отвести ее к нему. Фийери сказал, что Райлих рвался перевестись из реанимации уже сегодня, лишь бы Лой увидеть, но врачи не позволили. Мы установили личность убийц: первый – это Винс Лоукс, а второй – Стэн Коуп. Во время допроса этого Коупа опознала одна из сотрудниц клуба Югалы. Она призналась, что знала его как «Голиафа» и он был ее куратором из «Кольда». Так же она рассказала, что этот «Голиаф» курировал Сюзанну Виен и многих других. Для похищения заложников и слежки за тобой Дебуа в общей сложности нанял пятьдесят восемь человек. Большинство из них скрылись, а с теми, кого мы задержали, пока не понятно, что делать. Скорее всего, придется передать их в руки полиции. Никто из «Кольда» до сих пор не выходит с нами на связь. Их телефоны недоступны. Я отправил стражей к ним в офис, но здание пустует и рабочие выносят оттуда мебель. Есть еще новости. Хотя… Сейчас я ничего не буду тебе говорить: сама потом все увидишь. Врачи говорят, что, если ты не начнешь есть, они поставят тебе трубку в желудок и будут кормить насильно. Еще к тебе вызвали психолога. Если ты не начнешь с ним общаться, то вызовут психиатра, и он назначит тебе препараты. Я не пугаю тебя, нет, но повторения истории, которая была после взрыва, не хочу. Поговори с психологом и начинай есть.
Медсестра подала Далию знак, что пора уходить.
– Все, мое время истекло, – Далий погладил сестру по щеке. – Будь умницей и веди себя хорошо. Завтра увидимся.
Далий вышел из отделения интенсивной терапии и присел на стул рядом с Мортоном.
– Ну что? – спросил Мортон, глядя на кофейный автомат, который стоял прямо напротив него.
– Молчит. Врач сказал, что с утра она показала средний палец медсестре, когда та попыталась насильно ее накормить. Если не начнет есть, ей точно поставят зонд и завтра никуда не переведут. Психолог придет сегодня, но я не думаю, что он тут поможет. После взрыва пришлось привлекать психиатра.
– И сколько длилась ее депрессия после взрыва? – спросил Мортон.
– Четыре месяца, – ответил Далий.
– Я знаю, что взрыватель неслучайно взорвал ее дом. Знаю, что это была ее спецоперация.
– Откуда? – сдавленно произнес Далий.
– Подслушал их разговор с Майклом. Они говорили с ним и об этом тоже. А с тобой? – Мортон повернулся к Далию лицом. – С тобой она когда-нибудь это обсуждала?
– Нет, – покачал головой Далий.
– Тогда, почему смогла поговорить об этом с Майклом? – задумался Мортон.
– Потому что Майкл ей никто, – ответил Далий. – Она никогда не обсуждала со мной свои проблемы. Для старшего брата у нее все было либо прекрасно, либо, – он задумался, – «отвали». Сейчас она опять ушла в себя и закрыла дверь. Может, сразу вызвать психиатра? – задумался Далий. – У меня есть телефон врача, который ее лечил.
– Подожди до завтра, – тяжело вздохнул Мортон.
– Я боюсь, что завтра ничего не изменится, и мы просто тянем время, – Далий встал. – Сегодня Дебуа подал иск против Эйлин за нарушение адвокатской тайны, а адвокат Югалы подал заявление на Тайрин. Я потяну время на предварительном расследовании обоих случаев, но потом… Черт… – Далий почесал затылок. – Я все жду, когда меня освободят с этой проклятой должности, но похоже все забыли, что я только исполняю чьи-то обязанности.
– Никто не снимет тебя с этой должности, – Мортон даже улыбнулся. – И не надейся.
– Это шутка? – Далий смотрел на него, как на полоумного.
– Нет, – покачал головой Мортон. – Ты же справляешься, так зачем тебя заменять кем-то, кто может не справиться?
– Пора начать дерьмово работать? Это твой совет? – Далий усмехнулся.
– Ты не умеешь дерьмово работать, Далий. Так что выдохни и смирись.
– Майкл Критс дал показания по делу Клэр Дебуа. Он утверждает, что никакой фальсификации не было, а Габриэль Норама в доме Дебуа не находилась. Дамьен заявил, что ни о какой истории с морфином вообще никогда не слышал. Лой говорит то же самое. Осталось только тебя опросить.
– Я не знаю ни о какой истории с морфином, – Мортон взглянул на Далия. – И дам соответствующие показания.
– Я так и думал, – Далий отвернулся. – Очередной семейный секрет, о котором знают все, но все молчат.
– Ты закроешь дело? – спросил его Мортон.
– Да, закрою.
– Дебуа все равно будет требовать его пересмотра, – Мортон перевел взгляд на кофейный автомат.
– В моем кабинете есть много бумаги, чтобы распечатывать на ней ответы на запросы Дебуа. Тем более, что долго отвечать на его жалобы не придется: Фийери подгоняет меня с подготовкой дела Дебуа и обещает, что не позволит затянуть судебное разбирательство.
– Не хочет, чтобы Дебуа умер от рака раньше, чем получит пулю в затылок?
– Именно, – кивнул Далий. – Как думаешь, Дебуа подаст встречный иск против меня? Я ведь ему все-таки нос сломал?
– Размениваться по мелочам он не станет, – Мортон с грустью улыбнулся. – Вцепится в Эйлин на суде и начнет измываться над ней, чтобы потрепать нервы Фийери и тебе. К этому ты должен быть готов, а не к иску о физическом и моральном ущербе.
– Посмотрим, что будет. Ладно, мне в офис пора. Не прощаюсь, – ответил Далий и пошел прочь.
***
Мортон встал, подошел к дверям в отделение интенсивной терапии и позвонил в звонок.
Открыла девушка и уставилась на Мортона:
– Вам же сказали, что вас не положено пускать! – твердо заявила она.
– А я слышал, что Тильда Свен просила меня позвать, – Мортон достал из кармана сверток из купюр, перетянутый резинкой, и бросил его в карман халата девушки.
Та быстро осмотрелась по сторонам.
– Пять минут! – сообщила она.
– Двадцать минут, – ответил Мортон. – И получите хорошие чаевые, когда я буду уходить.
– Быстрее! – шикнула она. – Вас еще надо переодеть. Если что, скажете, что вы консультант из другой больницы.
– Да не вопрос, – хмыкнул Мортон.
***
– Ну что, любимая, – Мортон в белом халате подошел к ее кровати, – я же обещал, что поцелую тебя губы, если вернешься живой? – он наклонился к ее лицу.
Тильда лежала с закрытыми глазами и делала вид, что спит.
– А я склонен свои обещания выполнять, – он нежно провел языком по ее иссушенным губам и поцеловал.
Тильда вздрогнула, но глаза не открыла и на поцелуй не ответила. Мортон отстранился, взял стул и присел у ее кровати.
– Да, все плохо, – произнес он. – Да, ты потеряла ребенка. Да, ты едва не отправилась на тот свет. Да, ты перенесла тяжелую операцию, и я уверен, что сейчас тебе очень хреново. Но! Ты выжила. Ты выздоравливаешь. И у нас с тобой еще могут быть дети.
Тильда открыла глаза и медленно повернула голову в сторону Мортона.
– Набор массы тела, – он сжал кулак и разогнул первый палец. – Полноценная реабилитация после этой операции, – разогнул второй палец. – Полное обследование и подготовка к беременности, – разогнул третий палец. – Бракосочетание со мной, – разогнул четвертый палец. – Совместное проживание в доме, который выберу я, – разогнул пятый палец и показал ей пятерню. – Всего пять пунктов, выполнив которые, мы заделаем с тобой ребенка.
– А если не получится… …его заделать, – хрипло произнесла Тильда.
– Детка, я днями и ночами слезать с тебя не буду, пока у нас все не получится! – серьезно заявил Мортон. – Вышло раз, выйдет и другой.
– А если…
– Пять условий, Тильда, – он снова показал ей пятерню и поиграл пальцами в воздухе. – И пока ты не выполнишь все пять условий, я к тебе не прикоснусь. Полное воздержание. Абсолютное.
– Оральный секс? – спросила Тильда.
– Нет! – твердо заявил Мортон. – Совратить меня и получить желаемое у тебя не получится, пока… – он сделал паузу, – пока не будут пройдены все пять шагов.
– Ну ты и засранец, Мортон, – она поморщила нос.
– Ради тебя я покажу два средних пальца всему миру, – ответил он. – И снова пройду с тобой через ад, в котором могу потерять тебя и нашего ребенка. Я сделаю это, потому что я тебя люблю. Потому что ты хочешь рискнуть, а я хочу, чтобы ты была счастлива. Мы не будем обсуждать мои эмоции и чувства, и ту агонию, из которой я выбрался только вчера, когда врач сказал мне, что ты будешь жить. Если ты откажешься от моего предложения и выполнения пяти условий, я проживу всю жизнь один, Тильда. Проживу ее без секса и тепла твоего тела рядом с собой под одеялом. Решай, – он демонстративно поднес запястье к лицу и взглянул на часы. – У тебя есть одна минута. Время пошло.
– Ты умом тронулся, – Тильда смотрела на него и все еще не понимала, он шутит или на самом деле вынуждает ее совершать каких-то пять шагов, чтобы забеременеть?
Мортон смотрел на секундную стрелку своих часов.
– Дай мне в себя прийти и все хорошо обдумать! – повысила тон она.
– Смотри-ка, – он покачал головой, – и голос прорезался. – Аппетита все еще нет? – он продолжал смотреть на часы.
– Я пошлю тебя на хрен и сделаю искусственное оплодотворение! – заявила она.
– Тебе не сделают его, потому что тебе нельзя беременеть, – спокойно ответил Мортон.
– Я найду кого-нибудь, кто согласиться сделать это вместо тебя!
– Да, но все вокруг уже знают, чья ты суженная, и вряд ли найдется доброволец, который рискнет своей жизнью, – пожал плечами Мортон.
– Я… – она тяжело дышала. – Я что-нибудь придумаю!
– Да, у тебя двадцать секунд осталось, чтобы что-нибудь придумать и отказаться от моего предложения, – Мортон смотрел на часы. – Пятнадцать секунд. Ну что? Ничего в голову не приходит? – Мортон встал.
Тильда молчала.
– Семь, – убрал стул на место.
– Скажи, что любишь меня! – прокричала она.
– Пять.
Тильда застонала от внезапной боли в груди.
– Четыре.
Приборы стали громко пищать, сигнализируя об опасности. В палату вбежала медсестра. Увидев показатели Тильды, он нажала тревожную кнопку и начала что-то быстро набирать в шприц.
– Детка? – позвал Мортон, но Тильда не ответила. – Тильда! – повысил тон он и схватил ее за руку.
В палату влетели врачи и облепили кровать Тильды.
– Кто вы такой? – обратилась к Мортону какая-то женщина.
– Тильда, я люблю тебя!!! – во все горло прокричал он.
– Уберите его отсюда! – шикнул врач, и Мортона стали выпихивать из палаты.
***
– Лой, ты можешь к нему зайти, – Дамьен присел напротив сестры и взял ее за руки. – Ты должна к нему зайти. Его только что перевели из реанимации.
– Я не могу, – прошептала она, борясь со своими слезами. – Я его практически убила. Я его… – она втянула в грудь воздух.
– Ло-о-ой!!! – послышался ор из открытой двери в палату. – Ло-о-ой!!! – кричал Райлих.
– Слышишь? – улыбнулся Дамьен. – Пойдем, – он потянул ее за руки, и Лой встала.
Пригладила платье и опустила голову.
– Л-о-ой!!!
Она подошла к палате и остановилась в дверях, не в силах сделать новый шаг.
– Милая, грудь болит кричать, – простонал Райлих.
Дамьен подтолкнул ее в плечи, и она вошла к мужу в палату. Райлих лежал на кровати и смотрел на нее. Лой заплакала.
– Ну все… – вздохнул он. – Иди ко мне.
– Я не могу… – она зажимала нос рукой, пытаясь не дышать и успокоиться.
– Лой, – Райлих смотрел на нее, – я очень сильно тебя люблю. И если бы кто-то сказал мне: ты сможешь ее спасти, но для этого придется получить от Лой пулю в грудь, я бы не задумываясь согласился на это, и снова бы вынес ту чертову дверь ногой!
– Прости меня… – Лой бросилась к нему и обняла. – Пожалуйста, прости меня…
– Мне не за что тебя прощать. Ты все сделала правильно, – он прижимал ее к себе и чувствовал, насколько несравнимо больно ему внутри от ее слез, нежели от того, что на груди у него рана. – Выигрывает тот, кто стреляет первым. Если бы на моем месте был, например, третий убийца, ты бы спасла всех, выстрелив в него первой. Мы сами во всем виноваты. На нас не было жилетов, и мы все равно пошли одни без подкрепления, потому что каждая минута промедления могла стоить всем вам жизней. Если бы Далий принял решение ждать подкрепления, Мортон не успел бы дотащить Тильду до первого этажа больницы. Тильда бы умерла там, в том подвале. Ты бы хотела, чтобы Тильда умерла в том подвале?
– Нет, – простонала Лой. – Она спасала нас.
– Вот видишь, – Райлих поглаживал ее по волосам, – мы все сделали правильно. Так что не плачь.
– Я ребенка потеряла…
– Я знаю. Но мы и с этим справимся. И обязательно подарим Майклу братика или сестричку, но немного позже. У нас все будет хорошо, слышишь меня? – он нашел ее губы и стал целовать. – Все будет хорошо.
– Я люблю тебя, Райлих.
– И я люблю тебя.
Лой вжалась носом в его грудь и закрыла слезящиеся глаза, а Райлих понял, что слово, данное Габриэль в странном сне, он должен выполнить во что бы то ни стало. Потому что получить пулю в грудь – это досадная неприятность по сравнению с тем, через что прошла Лой. Знала ли старая Эльза и об этих испытаниях? Если и знала, то Райлих благодарен ей за молчание, потому что в возрасте двадцати одного года он бы точно не понял, как можно испытывать облегчение после того, как в тебя выстрелила собственная жена. И, скорее всего, дал бы себе зарок никогда не жениться. Хотя… – Райлих улыбнулся сам себе, – девушка с зелеными глазами, которая налетела на него и вывернула ему на грудь горячий кофе, и на этой бы клятве поставила жирный крест.
Спустя двадцать минут в палату тихо вошел Дамьен. Лой спала рядом с Райлихом на его кровати. Райлих приложил палец к губам, призывая Дамьена ее не будить. Дамьен кивнул и молча вышел.
***
– Где этот придурок? – прохрипела Тильда, оказавшись в палате отделения.
– Он на перевязке, – спокойно ответил Дамьен. – Ему вчера пересадили лоскуты кожи на раны на ногах.
– Ему сделали операцию? – она с неверием смотрела на Дамьена, который пришел ее навестить. – Далий мне ничего не сказал…
– Да, ему сделали операцию, – кивнул Дамьен. – И еще, – Дамьен опустил голову, – я сомневаюсь, что он к тебе придет.
– В смысле? – произнесла она. – Он что, винит себя в том, что у меня приступ аритмии случился?
– Да. Он винит себя. И Далий его винит. И врачи его винят. Все винят его, – кивнул Дамьен. – Это было очень глупо и неосмотрительно с его стороны доводить тебя до истерики. Ваши пикировки, когда они никому не вредят, – это ваше с ним дело. Но сейчас они вредят вам обоим.
– Это не его вина, – ответила Тильда. – Пожалуйста, приведи его ко мне. Я хочу с ним поговорить.
– Если он согласится прийти, – Дамьен повернулся в сторону двери.
– Скажи ему, что у меня осталась еще три секунды. И эти три секунды… – Тильда сжала губы, – они мои. Так ему и передай: я хочу, чтобы он вернул мне мои три секунды.
– Хорошо, я передам, – ответил Дамьен и вышел из палаты.
Он вернулся спустя час и закатил в палату кресло, на котором сидел Мортон в больничной ночной рубашке и с повязками на ногах. Дамьен подкатил кресло поближе к кровати Тильды и удалился.
– Начинай обратный отсчет, – произнесла она, глядя на его осунувшееся лицо.
– Тильда… Прости меня, – он смотрел на нее тем взглядом, которым верный пес смотрит в глаза своему хозяину, вымаливая у того прощение.
– Не смей себя винить, – она села в кровати. – Ты выбрал верную тактику. Иногда, когда мы сами не понимаем, что делаем, привести нас в чувство может только хороший пинок. Начинай считать, – она смотрела на него. – У меня осталось три секунды.
