Текст книги "Девушка по имени Каламити (ЛП)"

Автор книги: Даниэль Лори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Потребовался бы месяц, чтобы добраться до Ундали при хороших условиях. У меня нет такого количества времени. Тебе придется найти кого-нибудь другого.

Я разочарованно вздохнула, оглядывая комнату. Один мужчина потянулся, чтобы что-то схватить, прежде чем его стул опрокинулся, и он растянулся на полу, будучи в состоянии алкогольного опьянения. Другие мужчины за столом запрокинули головы и покатились со смеху.

– Я не думаю, что кто-либо из других мужчин здесь смог бы найти выход из Кэмерона, – пробормотала я, оглядываясь на убийцу.

Он казался удивленным, но я не была уверена; его лицо мало что выдавало.

Черта убийцы была, я была в этом уверена.

– Может быть, не сейчас, пока они в своих чашках. Но попробуй завтра утром.

Он встал и бросил на стол несколько монет.

– Возможно, ты найдешь кого-то достаточно отчаянного, – сказал он, уходя.

Я наблюдала, как другие мужчины уступали ему дорогу, и он легко превосходил их ростом на голову. Его кожаная куртка была наилучшего качества и идеально облегала его подтянутое тело. У него, очевидно, были деньги; ему не нужно было браться за работу, подобную моей. Мне просто нужно было бы вернуться утром и найти кого-нибудь, кто согласился бы.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

УБИЙЦЫ И ПЕСНИ

Я разделась до льняной рубашки и забралась в постель. Матрас в гостинице был бугристым и более неудобным, чем мой тюфяк в Алжире, но я так устала, что заснула крепким сном.

Пока прекрасный голос не вторгся в мои сны.

От этого у меня по спине и рукам пробежали мурашки. Она пела песню с таким совершенным ритмом, что окутала мое тело гармоничным одеялом. Оно было теплым и мягким на моей коже, когда закручивало меня в свою паутину. Мои глаза распахнулись по собственной воле. Сквозняк ударил по моим голым ногам, и деревянный пол был шершавым, когда песня вытолкнула меня за дверь.

Тоненький голосок в глубине моей головы кричал на меня, но я не могла его слушать. Песня была слишком теплой. Слишком идеальной.

Ритм понес меня по коридору и лестнице. Я наткнулась на что-то твердое и теплое, но не такое теплое, как песня. Глубокий голос прервал ритм. Я попыталась обойти препятствие. Я не хотела слышать ничего другого, кроме этой песни. Я не могла.

Моя грудь сжалась от страха, что это покинет меня, и когда меня удержали сильные руки, я оттолкнула их.

Песня стихла, и это оставило меня дрожащей и опустошенной. Страшный пот покрыл мое тело, когда в груди началась сильная боль.

Когда рука снова обвилась вокруг моей талии, я боролась с захватом. Я говорила что-то неразборчивое и царапала руку, мешавшую мне слушать песню. Но хватка была слишком крепкой.

Песня? Она покидала меня. Так пусто.

Я дрожала от холода и чувствовала, как слезы текут по моим щекам. Мое сердце разрывалось, боль была невыносимой. Я схватилась за грудь, тщетно борясь с захватом.

Мое лицо было мокрым от слез, когда я осознала, что песня закончилась. Ясность медленно возвращалась ко мне, когда боль уменьшилась.

Чья-то рука крепко обнимала меня за талию, удерживая в вертикальном положении, пока мои пальцы едва касались пола. В груди у меня колотилось от смятения и неуверенности.

– Во что ты вляпалась? – спросил знакомый голос позади меня.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что это.

Голос убийцы.

– Что ты со мной сделал? – я выдохнула.

У меня подкосились ноги, и я не знала, смогла бы я встать, если бы он не поддерживал меня. Я огляделась, пытаясь понять, где нахожусь. Лестничная клетка гостиницы была темной, так как ее освещало только одно настенное бра. Идеальное место для убийства.

– Похоже, ты нажила врага в лице Саккара. Я бы собрал вещи и уехал, как можно быстрее, – сказал он, его хватка все еще была крепкой, а голос звучал так близко к моей шее, что у меня по спине пробежали мурашки.

Он прижимался ко мне сзади, и я даже не могла понять, что он говорил, поскольку узнала тесный контакт. Я не думала, что был хотя бы дюйм моей спины, который не касался бы его. Я выдохнула, когда он пошевелился, и каждое мое нервное окончание было сверхчувствительно к этому движению.

Румянец уже покрыл мою кожу, но она стала теплее от раздражения, когда я вспомнила, что шла навстречу своей смерти или смерти Алирии, а меня больше беспокоил жар тела убийцы. Мне нужно было, чтобы он опустил меня, чтобы я могла, возможно, сформировать какие-то мысли.

Я была сбита с толку, а теперь и раздражена на саму себя, и понятия не имела, откуда у меня взялась сила духа, чтобы сорваться на убийцу.

– Значит, я твоя следующая жертва? – нагло спросила я.

Его рука сжалась вокруг меня, и я втянула воздух.

– Если бы я собирался убить тебя, ты бы уже была мертва, – сказал он резко.

Я с трудом сглотнула.

– Тогда отпусти меня.

Он убрал руку, и я вскочила на ноги; и, к счастью, я могла стоять. Я оперлась о стену, когда мужчина начал подниматься по ступенькам, напевая мелодию. Он покачивался, и когда он посмотрел на меня, его глаза загорелись.

– Ну, если ты не ангел, тогда я король! – весело пробормотал он невнятно.

– Сколько за ночь, дорогуша?

У меня отвисла челюсть. Он думал, что я проститутка? Меня никогда раньше в этом не обвиняли. Но и я никогда не стояла одна на лестнице гостиницы с убийцей. Я оглядела пьяного мужчину от его налитых кровью глаз до нетвердых ног и внезапно задалась вопросом, как моя мать могла это выносить. Или почему она оставила именно этого.

Я уже собиралась отчитать этого человека, когда убийца заговорил:

– Она занята на ночь.

Что?

У меня даже не было времени возразить, прежде чем он схватил меня за запястье и потащил вверх по лестнице.

– Что, черт возьми, ты делаешь! – я зашипела, пытаясь вырвать свое запястье из его хватки.

– Которая из них твоя? – спросил он, указывая на двери по обе стороны коридора.

Я схватилась за дверную ручку в одной из комнат, чтобы он не потащил меня по коридору.

– Я не буду с тобой спать!

Ручка выскользнула у меня из руки от рывка за другое запястье.

– Я уверена, что здесь доступно много проституток. Вам нужно только пройти по улице!

Я опустила ноги на пол, но почувствовала только тупую боль от занозы, когда он тащил меня по деревянным половицам.

Он открыл одну дверь, и я услышала женский крик, прежде чем он закрыл ее. Когда он открыл мою дверь, мое сердце колотилось так сильно, что было трудно расслышать его слова.

– Твоя? – спросил он.

– Нет! – я солгала.

Он толкнул меня, и я ввалилась в свою комнату. Я развернулась, готовая начать драться и звать на помощь. Почему я не начала этого до того, как он привел меня в мою комнату, было выше моего понимания. Паника была ненадежной.

Он мгновение смотрел на меня, держа руку на дверной ручке, его тяжелый взгляд встретился с моим, когда мое дыхание участилось от беспокойства.

Он оглядел маленькую комнату, прежде чем сказать:

– На твоем месте я бы убрался из Кэмерона.

Затем он вышел и захлопнул за собой дверь.

Мне показалось, что за мной захлопнулась крышка гроба.

Я с трудом сглотнула и попыталась контролировать свой пульс. Очевидно, у мужчины были какие-то проблемы, но он знал о песне и о том, что случилось со мной, и мне нужно было узнать больше, чтобы я могла предотвратить повторение этого. Я несколько минут ходила взад-вперед перед дверью, прежде чем набралась достаточно смелости.

Я хлопнула дверью, выходя, и открыла единственную дверь в коридоре, через которую он перескочил, когда, вероятно, забавлялся моей паникой.

Я чуть не развернулась и не ушла, потому что на нем не было рубашки, но я не смогла, потому что была очарована. На его спине было самое изысканное клеймо, которое я когда-либо видела. Голова волка, воющего на луну, заняла место между его лопатками. Мех на его шее ощетинился и зашевелился, как будто он был живым.

Это было волшебство. И я видела волшебство всего несколько раз, когда шоу проходили через Элджера. Бабушка могла творить простые чары, но ничего подобного.

Я заметила шрам шириной с лезвие на его боку, когда он обернулся. Клеймо, состоящее из трех черных колец вокруг его предплечья, заставило меня остановиться. Это было похоже на клеймо Титанов, но я не могла быть уверена. Он одевался не как Титан, и его волосы были слишком длинными, почти достигая плеч.

Но у него наверняка было такое же телосложение.

Мои глаза обрели собственный разум и прошлись по его телу. От его широких плеч до мускулистых рук и живота, похожего на стиральную доску. Мое лицо вспыхнуло, когда я проследила за дорожкой волос на нижней части его живота, пока она не исчезла за поясом его брюк.

Мое сердцебиение участилось, когда я поняла, насколько я была не в своей тарелке. Мысль о том, что он мог размозжить мне череп одной из своих рук, заставила меня нервно сглотнуть.

Какого черта я здесь делаю?

– Полагаю, ты ожидаешь, что я тебе заплачу? – спросил он.

И я была рада отвлечься, даже если не понимала, о чем он спрашивает.

Мои брови нахмурились.

– Что?

– Я испортил тебе ночь с пьяницей, так что могу с таким же успехом заплатить тебе.

Моя бабушка всегда говорила мне, что я вспыльчива и что мне нужно научиться контролировать это. Я всегда игнорировала ее комментарии. Может быть, если бы я прислушивалась к ее совету, я бы не сузила глаза и не огрызнулась:

– Я похожа на проститутку?

Очевидно, потребовалось всего два раза, чтобы меня приняли за шлюху, чтобы я разозлилась настолько, что забыл все, чему меня учила бабушка. И теперь я поняла, почему она это делала.

Я ожидала быстрой смерти от ножа после этого, потому что кто в здравом уме разговаривает с убийцей, как с идиотом? Но он только опустил взгляд на мое тело. Я тоже посмотрела вниз, понимая, что потеряла всякий здравый смысл. Я забыла, что на мне была только рубашка с длинными рукавами, доходившая мне до бедер.

Я прикусила губу, чувствуя, как жар приливает к моим щекам. У меня не хватило ума одеться, прежде чем ворваться в его комнату? Всего несколько минут назад он притворился, что собирается "воспользоваться моими услугами", игнорируя все мои протесты, как будто это была просто игра, в которую играли все проститутки.

Дело в том, что я больше беспокоилась о песне и о том, когда она начнется снова, чем о том, что на мне было надето.

По крайней мере, рукава прикрывали мои манжеты.

Я отодвинула в сторону охватившую меня уязвимость и посмотрела на него.

– Послушай, мне нужно знать, что произошло. Я не выберусь из города, если даже не буду знать, что меня преследует.

Он скрестил руки на груди, и я пыталась не пялиться на его тело, действительно пыталась, но винила во всем его. Джентльмен уже надел бы рубашку. Но я догадывался, что убийцы не следуют этим правилам, и я была своего рода лицемеркой.

– Саккары поют свою песню любому разуму, какому пожелают. Это побуждает тебя идти к ним или к определенным действиям. Когда связь разрывается, боль становится сильной физически и эмоционально. Некоторым требуются дни, чтобы прийти в себя. Теперь, что я хочу знать, так это почему они хотели тебя. Обычно они тихие люди и никого не беспокоят, если их не спровоцировать.

– Я не знаю, – неопределенно ответила я, оглядывая комнату.

Я была уверена, что это была классическая фраза "Я лгу", но, похоже, я не могла удержаться от того, чтобы не выглядеть нечестной.

– Я уверен, что ты не знаешь.

Он наклонил голову и придирчиво оглядел меня, как будто знал, что я собой представляю. Когда он закончил, я была уверена, что он заглянул в мою душу и крошечный шрам на моем колене от того, что в детстве я продиралась сквозь розовый куст.

Я переступила с ноги на ногу, пытаясь закрепиться здесь.

– Как мне помешать им проникнуть мне в голову?

– Время и практика. Которых у тебя нет.

Я напряглась. Мог ли он, по крайней мере, вести себя так, будто ему не все равно? Это была обычная вежливость – не быть равнодушным к чьей-то неминуемой смерти. Но он действительно спас меня. Может быть, он только притворялся равнодушным…?

– Ты мог бы мне помочь, – подсказала я.

– Я могла бы. Но я не буду.

Ладно. Тогда, наверное, это не игра.

– Тогда почему ты спас меня?

– Ты столкнулась со мной. Это было легкое спасение. Я буду считать это своим самым добрым делом за год.

Он сказал это так, как будто это доставило ему неудобство.

Мысль о том, что я могу буквально дойти до своей кончины, выворачивала наизнанку. Я с нетерпением ждала, когда песня заиграет снова. Но я бы не стала умолять кого-то, кто не хотел иметь со мной ничего общего. Было ли так сложно дать совет тому, кто в нем нуждался? Убийца был невыносим, и я устала от всех мужчин.

– Я возьму деньги, – выпалила я, прежде чем смогла остановить себя.

Он сузил глаза, схватил монету с маленького столика у стены и бросил ее мне. Я поймала медную монету и, нахмурившись, посмотрела на нее.

– Это все, чего я стою?

Его улыбка была порочной.

– Хочешь доказать свою ценность?

Я не могла уйти быстрее.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ДВА ТИПА ХВОСТОВ

Первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я проснулась, была об облегчении, когда я поняла, что меня больше не запевали до чсмерти. Еще мне не терпелось уехать из города; райдер мог бы уже догнать меня. Этим утром мне нужно было найти сопровождающего, и если я не смогу, то мне придется путешествовать одной. От этой мысли у меня в животе заныло, но я не могла оставаться здесь дольше.

Я скатилась с кровати, чтобы одеться, и тогда я подумала, что сошла с ума.

Там был столик рядом с дверью.

Я была уверена, потому что повесила на нее свою одежду, и теперь она была беспорядочной кучей на полу. Может быть, она для чего-то понадобилась хозяину гостиницы? От мысли, что он был здесь, когда я спала, у меня по спине пробежал холодок, но он не казался таким уж вредным. Я отогнала эту странность прочь; у меня было гораздо больше поводов для беспокойства.

Я направилась в баню, и когда заметила, что она пуста, я вымылась, прежде чем кто-нибудь зашел. На моей шее было немного засохшей крови из Красного Леса, и я подумала, видел ли это убийца.

Вероятно, для него это было обычным зрелищем.

Я заплела волосы и надела плащ, прежде чем отправиться в Прокуренную таверну. Я собиралась войти, когда услышала знакомый низкий голос позади меня.

– Возьми свою лошадь и будь готова отправиться в путь в течение часа.

Спасибо тебе, Алирия.

– Но я думала, мне повезет найти кого-то достаточно отчаянного, – сказала я, оборачиваясь.

Я понятия не имела, почему убийца передумал, но это послало благословенное чувство облегчения по моему телу. Он знал о Саккаре, и, возможно, он мог бы научить меня, как противостоять ему по пути. Или, по крайней мере, спасти меня от того, чтобы идти навстречу своей гибели, как прошлой ночью.

Он наблюдал за мной мгновение, этот тяжелый взгляд обжигал меня.

– Не заставляй меня сожалеть об этом.

Я ничего не могла гарантировать.

– Почему ты передумал?

Мог ли я доверять убийце? Я не думал, а что у меня был другой выбор.

– Оказывается, я все равно направляюсь в ту сторону. С таким же успехом можно было бы подзаработать по дороге.

Это было разумное объяснение.

– Послушай….

Я остановилась, потому что понятия не имела, как его называть. Я не думала, что слова "убийца’ будет достаточно на протяжении всего путешествия.

Он подсказал это прежде, чем я успела спросить.

– Уэстон.

Уэстон.

Я обдумала это в уме, прежде чем заговорить.

– Там могут быть какие-то люди… – Ну, это нелегко объяснить. —..преследующие меня, – закончила я.

Блеск в его взгляде казался почти веселым, но он только сказал:

– Будь готова через час.

Конечно, он не стал бы беспокоиться о небольших неприятностях. Убийцы были проблемой, и я видела по его глазам, что, возможно, ему это нравилось немного слишком сильно.

* * *

– Я хочу, чтобы ты научил меня, как противостоять Саккару, – сказала я, пока мы ехали по главной мощеной дорожке из города.

– Я помогу тебе добраться до Ундали. Но не более того.

Я нахмурилась. Неужели было так сложно научить меня чему-то, пока мы ехали бок о бок в течение месяца?

– Что, если они снова попытаются спеть для меня?

– Будем надеяться, что этого не произойдет, – было все, что он сказал, прежде чем проигнорировать все мои другие вопросы.

После недолгого молчания он, наконец, признал мое присутствие.

– За нами есть хвост.

Образ нечеловеческого всадника всплыл в моем сознании, и я вздрогнула. Я никогда не видела, чтобы Уэстон оглядывался назад, поэтому то, как он узнал, что кто-то следует за ним, было выше моего понимания. Я оглянулась, но быстро обернулась. Разве это не было правилом не оглядываться назад? Что-то вроде правила убийцы?

На мой быстрый взгляд, я никого там не видела, по крайней мере, не по этой тропе. Каждый караван, выезжающий из города, шел другим путем.

– Давай оторвемся от них, ладно? – спросил он.

– Видишь скалистую местность за тем холмом?

Он указал на начало огромной горной цепи, и я кивнула с некоторым колебанием. Почему мы были единственными, кто путешествовал по этой тропе, мои мысли были затуманены дурными предчувствиями.

– Там есть проход в скалах. Достаточно большой для двух лошадей.

– Что удержит их от преследования нас?

Он взглянул на меня.

– У них недостаточно воды.

– О, – ответила я, как будто это имело смысл.

В моей голове зазвенел сигнал тревоги, когда я подумала о единственной фляге, которую я наполнила, но прежде чем я смогла что-либо сказать по этому поводу, он умчался. Я поспешила догнать ее, и мы помчались вверх по холму. Галлант устроил черному скакуну Уэстона хорошую погоню. Ветер сорвал с меня капюшон, и гонка была волнующей. Казалось, меня даже не волновало, что за нами якобы следили мужчины. Мои единственные мысли были о теплом солнце на моей коже и свежем ветерке на лице. Там были цветущие цветы, покрывавшие поле подобно оранжево-желтому покрывалу.

Когда мы достигли вершины холма, я увидела вход в горный хребет. Это было похоже на свет и тьму по сравнению с полем. Туман окутал его, как плащ, и когда мы подошли ближе, я почувствовала холодный ветерок, дующий изнутри. Я представила, что это дыхание ледяного дракона из историй, которые бабушка рассказывала мне в детстве.

Холод был одной из самых неприятных вещей, которые я когда-либо испытывала, но когда мы достигли узкого входа в горный хребет, мои мысли о холоде были отброшены в сторону, когда я почувствовала острую потребность выпить. У меня так пересохло в горле, что оно горело, и мне было трудно глотать. Я полезла в седельную сумку за флягой, но Уэстон схватил меня за запястье. Из-за тесного входа наши лошади почти соприкасались.

– Тебе нужно экономить воду, – сказал он мне, прежде чем отпустить мое запястье, как будто я подчинилась бы ему только от этих слов.

Будь настоящей.

Я попыталась схватить ее снова, но он зажал мое запястье в тисках.

– Мне действительно нужно выпить, – сказала я, пытаясь вырвать свое запястье из его хватки.

– Нет, – холодно сказал он.

Кем, черт возьми, он себя возомнил? Мое горло горело. Я попыталась сглотнуть, не смогла и почувствовала, что у меня заканчивается запас воздуха.

– Ты не понимаешь. Мне нужно выпить!

– Я понимаю. Но тебе нужно сохранить ее.

– Почему?

– Потому что чем дальше мы забираемся в горы, тем сильнее тебе захочется пить. Нам нужно экономить воду, которая у нас есть, – сказал он.

– Мне нужно выпить. Только немного, – умоляла я, будучи не в состоянии думать ни о чем, кроме воды.

Выпить ее. Вылить ее на себя.

– Земля проклята. Как только мы выберемся из гор, это чувство исчезнет.

Он отпустил мое запястье, залез в мою седельную сумку, украл мою флягу и бросил ее в свою сумку.

– Я думаю, что могу сама регулировать свою воду, – возразила я.

– Я очень в этом сомневаюсь, – сухо сказал он.

Возможно, он был прав. Но ты тоже не ходила вокруг да около, признавая свои слабости.

– Почему это место проклято? – просила я, с трудом пересиливая ощущение першения в горле.

Он вздохнул, как будто отвечать на мои вопросы было тяжкой рутиной.

– Давным-давно здесь проходил Маг. Он заблудился на похожих на лабиринт горных тропах и умер от жажды. Прежде чем уйти, он проклял горы. Любой вошедший почувствовал бы такую же сильную жажду, как и он.

Мои брови нахмурились.

– Почему ты повез меня этим путем?

Жажда была невыносимой. Я не хотела представлять, на что это будет похоже глубже в горах.

– Это был наименее грязный способ избавиться от хвоста, и это быстрее. Чтобы обойти горы, потребовались бы дни.

После того, как мое тело привыкло к жажде, и это стало скорее серьезным раздражением, чем всепоглощающим, я, наконец, почувствовала, каким холодным был воздух на моей коже.

– Здесь так холодно, – сказала я, дрожа.

Уэстон достал что-то из своей седельной сумки и протянул это мне. Толстый плащ, подбитый мехом. Я сбросила свой собственный плащ; рукава моей рубашки были закатаны, и я заметила, как он разглядывает мои манжеты. Я немного напряглась, но не попыталась их скрыть.

Я подумала, что не смогу скрывать их от него, находясь бок о бок так долго. С таким же успехом можно покончить с этим. Я накинула плащ, и теплое ощущение меха было манящим.

Его взгляд был осторожным, возможно, подозрительным.

– Кто ты?

Я немного подумала, прежде чем ответить на вопрос. Я была девушкой с фермы из Алжира, и предположительно я была инструментом для уничтожения Алирии. Но я не хотела, чтобы кто-то из них определял меня.

– Меня зовут Каламити, – наконец произнесла я сквозь стучащие зубы.

И в тот момент я больше всего на свете надеялась, что мое имя не было моей судьбой.

– Конечно, это так.