Текст книги "Гордиев узел Российской империи. Власть, шляхта и народ на Правобережной Украине (1793 - 1914)"

Автор книги: Даниэль Бовуа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 77 страниц) [доступный отрывок для чтения: 28 страниц]

Вступление в должность министра народного просвещения графа А.К Разумовского положило конец отсрочкам в решении вопроса о русской гимназии в Киеве. Таковая была открыта 9 октября 1811 г. Она получила особый статус – находилась под непосредственным контролем министерства. Гимназия оставалась крайне малочисленной (в 1816 г. было всего 83 ученика), поскольку польская шляхта не желала отправлять туда своих детей. Однако в данном случае речь шла прежде всего о символическом значении этого учебного заведения. Чарторыйский, на которого в Петербурге уже стали смотреть косо, мог дать министру лишь последний бой ради чести. Он писал Разумовскому по-французски: «В Киевской губернии только сам город и его уезд населяют жители русского происхождения, тогда как в других уездах прежних польских губерний живут лишь подданные этой национальности [крепостные, по мнению князя, могли принадлежать лишь к той нации, к которой принадлежали их владельцы. – Д.Б.]. […] Поскольку Его Величество наделил своих польских подданных такими же привилегиями, которыми пользуются немецкие подданные, то есть возможностью использования в судах и в школах родного языка, то кажется несправедливым лишить их этого права в Киевской губернии, которая является частью восьми прежних польских губерний». Во избежание упреков в недостатке польского патриотизма Чарторыйский извинился перед Чацким: «Я с сожалением узнал о том, в каком виде была создана Киевская гимназия. Дело бы имело иной поворот, будь я в Петербурге. Посылаю Вам копию письма, с которым я обратился к министру. Граждане Киевской губернии могут быть уверены, что я не сидел сложа руки, а по мере своих возможностей пытался исправить сложившуюся ситуацию, исходя из справедливости и истинной пользы для края»380380
  Ibidem. Sygnatura 6395 – Письмо А. Чарторыйского к А.К. Разумовскому от 17/29 ноября 1811 г., на франц.; Ibidem. Sygnatura 6387 – Письмо А. Чарторыйского к Т. Чацкому от 5 апреля 1812 г.


[Закрыть].

Чацкий был вынужден, несмотря на то что это противоречило его взглядам, открыть 30 января 1812 г. это учебное заведение. Правда, несомненным реваншем для него стала произнесенная им речь о культурной роли поляков в объединении двух славянских ветвей. Впрочем, сразу после этого он отказался курировать школьное образование в Киевской губернии. Чарторыйский перепоручил это занятие графу Адаму Жевускому. Последнему понадобилось несколько лет, чтобы добиться открытия в Киевской губернии двух польских уездных школ в Радомысле и Махновке. Это произошло лишь после того, как не только Киев, но и вся Киевская губерния были окончательно выведены из-под власти Виленского учебного округа и его попечителя Чарторыйского, столь тесно связанного с прошлым этих земель и польской идеей. Согласно указу от 23 сентября 1818 г. под предлогом их же «блага» все школы Киевской губернии были переведены в ведение Харьковского университета, что не обошлось без протестов со стороны Чарторыйского. Впрочем, вероятнее всего, эти меры министра А.К. Разумовского, а затем его преемника А.Н. Голицына были реакцией на рост влияния польского образования в Кременце и, в частности, на пропольские инициативы преемника Чацкого после 1813 г., графа Филиппа Плятера. Одной из последних, к примеру, было сделанное Плятером в августе 1813 г. предложение министру просвещения о направлении на учебу в польские школы православных священников, дабы избавить их от присущей им косности и невежества381381
  О реакции А. Чарторыйского на переподчинение школ см.: Ibidem. Sygnatura 2993. Письма А. Чарторыйского ректору Малевскому в Вильне от 18 февраля, 29 марта, 2 ноября 1818 г. Об инициативе Плятера в связи с обучением священников и ответ А.К. Разумовского см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 62. Д. 254.


[Закрыть].

Как уже говорилось, в Киевской губернии действовало всего две польских школы, в Умани (448 учеников по состоянию на 1816 г. и 660 в 1830 г.) и Каневе (165 в 1816 г. и 200 в 1830 г.). Обе школы находились в ведении базилиан. Кроме Киевской губернии этот орден, все сильнее раздражавший царские власти, играл важную роль в деле образования в Волынской и Подольской губерниях, за исключением Кременца. Базилианский орден был очень тесно связан с шляхтой, в его владении находилось около 30 монастырей (бывших православных), располагавших крупной земельной собственностью. Униаты-базилиане олицетворяли гегемонию Рима и Польши над православным духовенством, которое было значительно беднее, а также над столь же нищим греко-униатским (грекокатолическим) белым духовенством. Еще со времен Екатерины II Базилианский орден стал предметом особенного внимания российских властей, стремившихся вернуть униатов в лоно православной церкви382382
  Beauvois D. Les Lumières au carrefour de l’orthodoxie et du catholicisme: le cas des uniates au début du XIX siècle // Cahiers du monde russe et soviétique. 1979. № l. Р. 429 – 441.


[Закрыть].

Указом от 17 мая 1804 г. объявлялось о конфискации всех принадлежащих Базилианскому ордену монастырей, не ведших образовательной деятельности, с целью улучшения материального положения более многочисленного светского духовенства. Однако Чарторыйскому и Чацкому удалось приостановить реализацию этого указа, подав контрпроект, согласно которому все монастыри обязывались участвовать в финансировании школ. Кременец получал, таким образом, возможность для изыскания дополнительных средств. Согласно замыслу Чацкого, у гимназии было бы право семинарского обучения базилианских послушников, которые затем должны были на протяжении 15 лет преподавать в базилианских школах. Однако, когда царь уже собирался утвердить это представление, грекокатолический митрополит Ираклий Лисовский выступил с заявлением о том, что подобная инициатива будет способствовать усилению католического влияния в базилианских школах. Лишь 2 октября 1810 г., после шквала записок и отчетов, Александр I утвердил базилианские школы в прежнем статусе, давая при этом понять, что в любую минуту им может быть принято решение о конфискации «непригодных» монастырей в пользу грекокатолического белого или православного духовенства. Постепенное распространение православной религии приобретало неожиданный социальный оттенок: православные и униатские приходские священники, люди неблагородного происхождения или выходцы из безземельной шляхты, стали представлять угрозу для позиций польской аристократии и богатых землевладельцев, с которыми были тесно связаны базилиане. Нередко бывали случаи, когда католики становились базилианами с целью сохранения крупной униатской собственности в польских землях. В обширной записке от 24 апреля 1822 г. Чарторыйский, нахваливая педагогический энтузиазм базилианских монахов, объяснял Голицыну, что орден готов превратить в гимназии свои коллегии в Овруче, Любаре и Умани, а также школы в литовских землях.

Однако попечитель на тот момент уже не имел прежнего влияния – наступало время политики «истинного русского» А.С. Шишкова. Доходы многочисленных базилианских монастырей Украины – в Жидычине, Дубне, Дермани и др. – передавались белому духовенству; в свою очередь, «польско-латинское» господство в сфере образования стало объектом постоянных нападок. Если в Литве с подобным доминированием царские власти еще мирились, то на Украине считали, что вопросы образования не должны находиться в компетенции не только попечителя, но и Виленского университета. Было найдено достаточно причин, чтобы перевести волынские и подольские школы под контроль Харьковского университета, который уже с 1818 г. курировал школьное образование в Киевской губернии. Жена одного русского чиновника в Волынской губернии, чьих двух сыновей исключили из Житомирской гимназии из-за отсутствия школьной формы, подала в 1820 г. жалобу, заявив, что детей на самом деле исключили из-за их русского происхождения. Кроме того, она подчеркивала, что дети в гимназии были лишены возможности получить наставление в основах православной веры. Начиная со следующего года министр просвещения обязал все католические и униатские школы к привлечению православных священников383383
  Отчеты по этому делу, одним из авторов которых был Вацлав Ганский, см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 62. Д. 539.


[Закрыть]. Когда же в 1824 г. политический процесс над виленскими студентами выявил несколько подозрительных контактов с украинскими школами, Харьков попробовал добиться того, чтобы во всех волынских и подольских школах была введена русская дирекция. Однако подобная деполонизация начнется лишь после 1831 г.384384
  Отдельного исследования заслуживает период, когда польские школы на Украине, в особенности Кременецкий лицей, находились в ведении Харьковского университета (вплоть до основания в 1834 г. Киевского университета). Материалы за период 1819 – 1834, касающиеся этого вопроса, хранятся в ЦДІАУК. Ф. 710 (598 дел). Историк из Ольштына А. Шмыт готовит книгу по этой теме.


[Закрыть]

Как видим, в очередной раз Киевская губерния стала полигоном деполонизации без огня, еще до того как Польское восстание 1830 г. дало повод для проведения повсеместной деполонизации огнем и мечом.

Инициатором упомянутых выше изменений был киевский военный губернатор, знакомый нам по предыдущей главе, П.Ф. Желтухин, который ничтоже сумняшеся утверждал, что еще Литовский статут требовал ведения делопроизводства на русском языке. Всего за две недели до восстания, 15 ноября 1830 г., он написал князю К.А. Ливену, в то время министру народного просвещения, что, несмотря на требования Харьковского университета, базилиане продолжают в Умани и Каневе вести преподавание исключительно на польском языке, и среди сотен их учеников не найти того, кто говорил бы по-русски. Как и ранее, он просил обязать шляхту употреблять русский язык на собраниях, в судах и в официальной переписке. В ответ на это письмо он получил от Николая I приказ полностью ликвидировать обучение на польском языке в школах Киевской губернии. Как видим, перед нами очередной пример языковых репрессий, начатых еще до Ноябрьского восстания. Статс-секретарь Н.Н. Муравьев сообщил о царской воле министру Ливену, а тот, в свою очередь, представил собственный проект на рассмотрение императору 10 декабря 1830 г. Опасаясь протестов со стороны 22 преподавателей, в том числе 15 монахов-базилиан, он предлагал перевести их в школы, относящиеся к Виленскому учебному округу, поскольку в противном случае они лишились бы своих мест; вменить же в вину им было нечего. В том, что касалось учеников, министр считал, что следовало бы постепенно сокращать количество часов преподавания на польском языке, приглашая русских преподавателей из Харькова, или же закрыть эти школы385385
  Дело о ликвидации польских школ в Киевской губернии охватывает период с 15 ноября 1830 г. по 13 января 1831 г. См.: РГИА. Ф. 733. Оп. 62. Д. 185.


[Закрыть]. Восстание, начавшееся 29 ноября 1830 г. и набравшее силу в 1831 г., делало, по мнению царских властей, необходимыми не только подобные меры в Киевской губернии, но и распространение их на все «польские губернии».

Пятнадцатью годами ранее Чацкий, который не мог не знать о намерениях киевского гражданского губернатора Панкратьева, предчувствовал, что в своей попытке утвердиться российская культура будет оказывать сильное давление на польскую. Глядя с этой точки зрения на деятельность Чацкого по созданию собственной гимназии в Кременце, можно понять причину, которая заставляла его с таким рвением отдаваться этой работе. В то же время крайне важно понять, каким образом его инициативы были восприняты землевладельцами. Ответ на этот вопрос даст более точную картину о состоянии настроений в этом сословии.

С целью сохранения столь близкой ему шляхетской автономии Чацкий хотел доказать, что участие всех «граждан» в общественных делах, касавшихся образования согласно духу Просвещения, существенно превзойдет все, что могло быть предложено шляхте царскими властями, более того, превзойдет скудное воображение жалких преподавателей, не имевших ни малейшего представления о престиже благородного происхождения.

В связи с вопросом о финансировании Кременецкого лицея необходимо более внимательно изучить, насколько реалистичны были надежды Чацкого на пожертвования от собратьев-шляхтичей. По его мнению, крупные землевладельцы уже в силу своего положения должны были стремиться продемонстрировать жизненную силу польского присутствия на этих землях. Они должны были отчислять определенные суммы со своих доходов на содержание Кременецкой гимназии, знаменитого учебного заведения, достойного польской шляхетской традиции.

Поскольку первые подсчеты показали необходимость выделения на содержание гимназии сумм, в четыре раза превосходивших бюджет, предусмотренный для гимназий в других городах, Чацкий позаботился о поддержке со стороны шляхетских собраний всех уездов и губерний, тем самым обеспечив себе свободу действий: «Все подарки, сделанные в интересах гимназии, находятся в моем распоряжении, чтобы мои руки не были связаны […], все это делается на средства, которые не принадлежат Императору, я сам распоряжаюсь этими суммами, а потому могу иметь право избрать ректором того, кого хочу»386386
  Hugona Kołłątaja korrespondencya listowna. T. 2. S. 232 (письмо от 12 сентября 1803 г.). Слово «ректор» означает здесь директора Волынской гимназии.


[Закрыть].

Однако сумма взносов не отвечала ожиданиям. Сохранились списки дарителей. В списке Владимирского уезда, составленном в конце 1804 г., значатся 73 фамилии, среди которых 63 лица дали всего от 100 до 500 польских злотых (злотый в то время был в десять раз дешевле рубля), восемь человек внесли от 500 до 1000 злотых, а шестеро – более тысячи. Среди самых щедрых дарителей были известные магнаты – М. Мнишек, А. Ходкевич, А. Чарторыйский, А. Стецкий, Э. Сангушко387387
  Biblioteka Czartoryskich w Krakowie. Sygnatura 6387 – Список, направленный во Владимирский уездный суд, 23 ноября 1804 г.


[Закрыть]. Дарственные, гарантированные земельной собственностью, были специально зарегистрированы земским судом. Несмотря на то что на открытии гимназии Т. Чацкий заявил о сумме ежегодного дохода в 15 420 рублей, вскоре появились сомнения насчет чувства «гражданской ответственности» землевладельцев. Попечитель Чарторыйский обратил внимание на то, что значительная часть взносов была обременена ипотекой или касалась имущества, отнесенного ранее на счет других школ. Он безуспешно пытался получить от Чацкого юридические доказательства происхождения дарственных записей. Последнего возмущала сама мысль о том, что можно усомниться в честном слове шляхтича-»гражданина»388388
  Ibidem. Sygnatura 3446 – Письмо Т. Чацкого к А. Чарторыйскому, 26 июля 1804 г.
  Изучая эту дуэль между польской и русской аристократией (первая из которых уже давно успела укрепить свои позиции в этом регионе, а другая стремилась к господству при помощи имперской машины власти), мы раскрываем суть сознания аристократии, то, как она обосновывала свою власть, глубже узнаем ее организационную структуру, лучше понимаем, чьей поддержкой пользовались и какими мотивами руководствовались противоборствующие стороны.


[Закрыть]. Ректор Виленского университета Я. Снядецкий неустанно указывал Чарторыйскому на показуху и «невероятный беспорядок в финансах Кременца»: некоторые учителя не получали жалованья, сам же Чацкий оказался должником389389
  Ibidem. Sygnatura 6396 – Письмо Ю. Снядецкого к А. Чарторыйскому, 9 мая 1810 г.


[Закрыть].

Пренебрежительное отношение аристократии к преподавателям проявилось с еще большей очевидностью, когда 21 декабря 1807 г. Виленский университет решил создать две комиссии (одну в Литве, другую в трех украинских губерниях) для проведения инвентаризации бывших иезуитских владений, которые в 1773 г. были переданы Комиссией национального просвещения в аренду под 4 % годовых в пользу учебных заведений. Предполагалось, что эти деньги будут направляться на создание Образовательного фонда Комиссии. В этом деле царила полная неразбериха – часть земель была незаконно присвоена другими владельцами, а аренда зачастую не выплачивалась. Многие землевладельцы по прошествии почти 40 лет считали упомянутые имения своими и не хотели ворошить прошлое, тем более что сейм 1788 г. разрешил продажу этих земель. Граф Чацкий по договоренности с «гражданами» напрасно пытался убедить Чарторыйского в необходимости пресечь виленское начинание. Он без устали писал письма, в которых заявлял, что «каждому народу свойственно переживать моменты, когда жадность граждан становится правомочной. У нас, к примеру, 1505, 1569, 1666 годы являются тому подтверждением. История рассудит людей. Закон сохранит ее деяния. Не стоит начинать войну за собственность. Разве будут любить нас дети, чьи отцы и матери будут нас проклинать?»390390
  Ibidem. Sygnatura 6387 – Письмо Т. Чацкого к А. Чарторыйскому, 6 мая 1807 г. Речь шла об очень крупных суммах. Лишь в Подолье, согласно неполным статистическим данным за 1797 г. (где, в том числе, указывается местоположение), было около 21 000 десятин бывших иезуитских земель с 2500 крепостными. См.: Криськов А. Польське землеволодiння i державна земельна власнiсть в Подiльськiй губернiï, 1793 – 1820 рр. // Pamiętnik Kijowski. T. VII. 2004. S. 118.


[Закрыть]

Чацкого все-таки заставили создать комиссию. Он лично возглавил ее, окружив себя богатыми землевладельцами Ф. Олизаром, В. Борейко, М. Собанским и А. Ходкевичем, от которых нельзя было ожидать рвения в ревизии землевладения. Более того, после смерти Чацкого в новой политической ситуации члены комиссии превратили ее в центр поддержки местных шляхетских идеалов. Виленскому университету так и не удалось добиться от Волынской комиссии данных о долгах и недоимках. Ректор Снядецкий напрасно изливал свой праведный гнев в письмах к Чарторыйскому, указывая на то, что Чацкий все время лавировал, боясь гнева местных землевладельцев и ставя спокойствие нескольких помещичьих семей выше общественного блага, за которое сам же ратовал. Ректор достаточно быстро понял цель подобного поведения: члены комиссии, которые практически не оказывали влияния на шляхетские собрания, имея доступ ко всем арендным договорам, заключенным еще до требования о проведении ревизии бывших иезуитских земель, воспользовались случаем, чтобы сохранить собственные имения. Получив свободу рук, они под видом поиска долгов были вправе прекратить судебные преследования, которые могли запятнать рыцарскую честь. Впрочем, разве не сама землевладельческая шляхта олицетворяла собой правосудие?391391
  Ibidem. Sygnatura 6396 – Письма Ю. Снядецкого А. Чарторыйскому, 28 февраля и 3 ноября 1809 г.


[Закрыть]

Именно нехваткой средств можно объяснить причину, по которой Чацкий решил за счет остальных учебных заведений Волыни и двух других губерний развивать дорогую его сердцу Кременецкую гимназию. В несколько более выгодном положении по сравнению с Киевской губернией оказалась Подольская: здесь было больше школ, хотя при жизни Чацкого так и не было открыто ни одной гимназии. Многие школы находились в церковном ведении, и граф, не колеблясь, пользовался выделяемыми на них церковными средствами. Базилиане, чувствуя угрозу, платили безропотно. Здания школ в губернских центрах, Каменец-Подольском и Житомире, были практически разрушены, выделяемые на них средства уходили в Кременец. Евреи, которые сами содержали свои хедеры, также должны были вносить определенные суммы в счет польской гимназии, в которой никто из них никогда не учился. 15 октября 1810 г. кагалы Владимира, Любомля, Дубно, Ковеля, Острога, Степани, Кременца, Бара, Ляховиц, Олыки и Ровно обязались ежегодно платить значительные суммы на протяжении 1813 – 1827 гг. Некоторые выплаты достигали 40 тыс. злотых392392
  Vilniaus universiteto biblioteka. КС 40. S. 27.


[Закрыть].

Проявление подобной активности произвело сильное впечатление на министра Завадовского. После приезда Чацкого в Петербург 31 августа 1807 г. он утвердил подготовленный инспектором устав приходских школ, согласно которому предполагалось развитие народного образования в духе воззрений Г. Коллонтая. Однако в действительности эти школы предназначались для начального обучения детей безземельной шляхты. В свою очередь, утверждение устава дало возможность получения для Волынской гимназии средств из доходов Кременецкого староства, предоставленного государством, т.е. дало гимназии статус землевладельца с правом владения крепостными крестьянами393393
  См. 10-ю главу, посвященную приходским школам в: Beauvois D. Lumières et Société. Т. 2. Р. 827 – 900.


[Закрыть]. Процесс создания самих приходских школ далеко не соответствовал оптимистическим ожиданиям Чацкого. 5 октября 1810 г. он послал министру А.К. Разумовскому рапорт, подготовленный членами уже упомянутой Волынской комиссии. Согласно уставу, приходские школы финансировались исключительно за счет благотворительных пожертвований. К рапорту прилагался список из 89 школ Волынской губернии. Внимательное знакомство с таблицами показало, что в 32 случаях имелось примечание «еще не существует» с указанием необходимой, но еще не внесенной суммы. В аналогичной таблице по Подольской губернии из перечисленных 52 школ существовало в действительности лишь 11. Остальные школы планировалось открыть в начале 1812 г.394394
  РГИА. Ф. 733. Оп. 62. Д. 101.


[Закрыть]

Подводя итог развитию школьного образования в период неутомимой деятельности Т. Чацкого и признавая огромные успехи Кременецкой гимназии (о которой еще пойдет речь), следует сказать, что именно благодаря Чацкому польская национальная и шляхетская идея на Украине достигла своего апогея. В то же время необходимо признать, что в случае Чацкого мы имеем дело с определенного свойства патриотизмом, который отвечал тону петиции 1808 г. Волынского шляхетского собрания к царю, проанализированной нами в предыдущей главе. Свидетельством тому – скупые взносы в образовательный фонд, отказ от ревизии бывших иезуитских владений, а также повсеместная барщина, которую в 1809 г. Чарторыйский пытался отменить395395
  В 1809 г. князь Чарторыйский еще был далек от консервативных взглядов и предлагал перевести на чинш крепостных, находящихся на землях Фонда национального просвещения, которые до 1773 г. принадлежали иезуитам; это было равносильно отмене крепостного права в этих имениях. Предложение Чарторыйского вызвало протест шляхты, считавшей, что отмена крепостной зависимости приведет к обнищанию крестьянства, пьянству и невежеству. По мнению шляхты, крепостное право «защищало» крестьянство от присущей ему дикой природы. См.: Biblioteka Jagiellońska, Kraków. Sygnatura 4569 – Мнение Волынской комиссии об управлении земельной собственностью для образовательных целей, 10 февраля 1810 г.


[Закрыть], – все это лишний раз указывает на то, что шляхта главным образом стремилась к жесточайшей эксплуатации своих крепостных и извлечению прибыли из имений. Этому сопутствовала также ее убежденность в собственном превосходстве над русскими.

Во время войны с Наполеоном неожиданно появился новый самозваный инспектор, который переместил центр политического тяготения землевладельческой шляхты, сумев очень быстро убедить ее в преимуществах, которые могут ниспасть на нее, обрати она свои взоры к русской идее.

Учебные заведения Украины и шляхетский патернализм

В Петербурге все большее влияние стали приобретать мнения «истинных русских». Провозглашенные в 1802 – 1803 гг. просветительские идеи ушли в небытие, как только стало ясно, что их воплощение Сперанским может быть опасным для самого дворянства. Карамзин, который в начале царствования Александра I с энтузиазмом приветствовал рождение новой школьной системы, в 1811 г. в «Записке о древней и новой России» присоединился к консерваторам и заявил о необходимости покончить с энциклопедизмом: «Доселе в самых просвещенных государствах требовалось от чиновников только необходимого для их службы знания: науки инженерной – от инженера, законоведения – от судьи и проч. У нас председатель Гражданской палаты обязан знать Гомера и Феокрита, секретарь сенатский – свойство оксигена и всех газов. Вице-губернатор – пифагорову фигуру, надзиратель в доме сумасшедших – римское право, или умрут коллежскими и титулярными советниками»396396
  Интересное сравнение работ Карамзина «О новом образовании народного просвещения в России» (1803) и «О древней и новой России» дается в: Шмидт Е. История средних учебных заведений. СПб., 1878. С. 20 – 21, 71.


[Закрыть]. Подобное проявление иронии в отношении просветительских идей объясняется страхом перед возможным подъемом в России разночинцев, которых подозревали в распространении ужасного французского духа. После того как в апреле 1810 г. министром народного просвещения стал А.К. Разумовский, полностью находившийся под влиянием обскурантистских идей Жозефа де де Местра, который буквально засыпал его своими текстами397397
  Maistre J. de. Correspondance diplomatique de Joseph de Maistre, 1811 – 1817 / Recueillie et publiée par A. Blanc. Paris, 1851, в особенности пять писем, посвященных образованию в России. См.: Maistre J. de. Lettres et opuscules inédits du comte Joseph de Maistre. T. 2. Paris, 1851. P. 299 – 362.


[Закрыть], уже в августе 1810 г. был основан Царскосельский лицей. С открытием этого элитарного учебного заведения для дворян наметился существенный перелом в образовательной системе, основы которой были заложены в 1803 г.

Через год, 26 августа 1811 г., министр внес очередную поправку в оригинальную концепцию автономного мира ученых и преподавателей, вернув зажиточной шляхте возможность интересоваться деятельностью школ. Речь шла о том, чтобы, согласно идее Местра, не оставлять преподавания в руках «педантов из коллегиумов». Разумовский указывал на якобы царящее в мелких городах предвзятое мнение о тех, кто не умел делать ничего, кроме как преподавать, и был известен лишь в научных кругах. По его мнению, директора школ, не занимающие высоких чинов и не имеющие земельной собственности, редко пользовались уважением, что вредило школам. Если бы, напротив, директора школ назначались из числа землевладельцев, это вернуло бы доверие дворян к этим учреждениям, а общественность благосклоннее бы отнеслась к учебе. Однако такое решение привело бы к тому, что большая часть директоров потеряла бы занимаемые должности. Именно поэтому было решено дополнительно избирать почетных директоров, которые бы отвечали перечисленным критериям398398
  Периодическое сочинение об успехах Народного Просвещения. СПб. № 31. С. 218.


[Закрыть]. Такое явное пренебрежение к ученому сообществу в России (в шляхетской среде Украины такое отношение было известно и ранее) противоречит мнению Алена Безансона, который считает, что интеллигент, в русском значении этого слова, пользовался уважением, поскольку был явлением редким399399
  Besançon A. Éducation et société en Russie dans le second tiers. du XIX^e siècle. Paris, 1974. Р. 21 – 22. 35 Автор не принимает во внимание свидетельства А.И. Герцена и суть пьесы А.С. Грибоедова «Горе от ума» (впервые опубликована в 1825 г. во фрагментах). В российской историографии не уделяется внимания тому факту, что в «польских губерниях» по сравнению с остальной частью Российской империи было больше учеников и студентов. См.: Успенский Б.А. Русская интеллигенция как специфический феномен русской культуры // Россия/Russia. Вып. 2 [10]: Русская интеллигенция и западный интеллектуализм: История и типология. М., 1999. С. 7 – 20.


[Закрыть]. Еще в 1804 г. Виленский университет отверг предложение Т. Чацкого об участии предводителей шляхты в школьной жизни (а именно об их присутствии во время ежегодных экзаменов во всех уездных школах). Теоретически в «польских губерниях», по сравнению с остальной частью империи, не было необходимости в подобной патерналистской опеке помещиков над школами, поскольку кроме нескольких иностранцев все преподаватели (500 – 600 человек) уездных школ и гимназий Виленского учебного округа были по своему происхождению шляхтичами. Как правило, они принадлежали к бедной шляхте, однако сам факт их происхождения должен был в достаточной степени гарантировать то, что обучение велось ими в духе шляхетской солидарности и добродетели. Патерналистские устремления в очередной раз указывают на существовавшую разъединенность шляхетского сословия. О шляхетском происхождении «педагогического состава» было забыто, преподаватели же воспринимались крупной шляхтой как отдельная небольшая группа, живущая по собственным законам. Половина этой группы состояла из монахов (среди которых наиболее обеспеченными, как мы видели, были базилиане), другая половина (около 100 учителей во всех трех губерниях) в условиях отсутствия на Украине разночинцев могла показаться необычной. Эта малочисленная группа представляла собой зачаток шляхетской интеллигенции. В своем стремлении вернуть былой блеск шляхетской идее она обратилась к совершенно новому, а потому не поддающемуся контролю оружию – знанию и оплачиваемой профессиональной компетентности.

Беспокойство волынской шляхты, а также властей, вызванное появлением этой небольшой группы, было ловко использовано графом Филиппом Плятером, который, несмотря на еще большую, чем у Чацкого, приверженность барочному, бесшабашному, стилю поведения, настолько сумел угодить властям, что на протяжении 1818 – 1824 гг. оставался в должности вице-губернатора этой губернии.

После смерти Чацкого в феврале 1813 г. Плятер не стал акцентировать роль Кременецкой гимназии в качестве оплота польской культуры, однако приложил все усилия для того, чтобы она стала восприниматься как социально важное явление, идеальный образовательный центр для людей благородного происхождения в противовес серости и ограниченности университетского мира. Через пять лет Кременецкая гимназия приобрела статус лицея, т.е. была приравнена к Царскосельскому лицею и предназначалась для обучения главным образом польской аристократии на Украине.

Подобное отличие со стороны властей свидетельствовало о решительности действий волынской землевладельческой элиты, лучшие представители которой входили в дворянское собрание и образовательную комиссию. В начале войны с Наполеоном эта группа воспользовалась временной опалой попечителя Чарторыйского, чтобы наладить непосредственные контакты с Петербургом, что выглядело вполне естественно, поскольку в конце июня 1812 г. французы оккупировали Вильну. Еще при жизни Чацкого Плятер посчитал возможным проинформировать Разумовского о предусмотренных местной шляхтой планах по эвакуации гимназии. Приняв это во внимание, министр разрешил молодому графу обращаться к нему, как он писал, «droitement» – напрямую (переписка велась по-французски), что дало основания Плятеру надеяться на удачную карьеру в будущем. После смерти Чацкого он при поддержке «сограждан» не колеблясь предложил себя на должность инспектора – в противовес предложенной Чарторыйским кандидатуре князя Дмитрия Четвертинского из Подольской губернии400400
  О своих амбициозных планах Плятер писал А. К. Разумовскому дважды, 2 сентября 1812 г. и 24 февраля 1813 г. См.: РГИА. Ф. 733. Оп. 61. Д. 233. Несмотря на то что А. Чарторыйский в тот период не пользовался поддержкой при дворе, он все-таки 13 февраля 1813 г. предложил министру кандидатуру Д. Четвертинского.


[Закрыть].

Хотя официально Плятер не был утвержден в должности инспектора трех губерний, однако он и в дальнейшем пользовался поддержкой министра Разумовского в оказании давления на Чарторыйского, для которого становилось все более очевидным, что возвращение на должность попечителя Виленского учебного округа потребует от него отказа от исповедуемых им до 1812 г. идей. В условиях создания Священного союза все большее влияние на Чарторыйского с 1815 г. начали оказывать волынские консерваторы, которые предпочли идеи Ж. де Местра просветительским идеям и планам Комиссии национального просвещения.

Шляхетские покровители просвещения решили не откладывать в долгий ящик открытия гимназии в Подольской губернии. И хотя в 1812 г. им вновь удалось найти причину для отклонения кандидатуры директора, предложенной из Вильны для Винницкой гимназии, в 1814 г. они согласились на кандидатуру пиара Мачеёвского. Он был известен тем, что ради женитьбы снял с себя монашеский обет, а затем, бросив жену, вернулся в монастырь. Во время войны с Наполеоном ему удалось заручиться поддержкой русских в Белостоке. Открытие гимназии положило конец монополии Кременца как единственной польской гимназии на Украине и значительно облегчило диалог с Петербургом. Отныне шляхта могла заботиться о защите и расширении своих привилегий, якобы узурпируемых «ученым сословием».

В идеале было желательно если не ликвидировать, то максимально ограничить деятельность местной Комиссии образования с целью прекращения пересмотра статуса прежних иезуитских имений. Об этом сразу после смерти Чацкого Плятер и сообщил Чарторыйскому в письме от 11 февраля 1813 г., предлагая сократить состав Комиссии до трех членов и трех секретарей, сделав эти должности пожизненными, и предписать им заниматься не проверкой взятых ранее обязательств, а распределением получаемых средств, административным надзором за преподавательским составом и школьными программами, – до этого времени это было прерогативой директоров школ (например, в Кременце верным исполнителем пожеланий Виленского университета был директор Счиборский401401
  Возможная транскрипция фамилии – Сциборский. (Прим. пер.)


[Закрыть]). Кроме того, Плятер настаивал на контроле за средствами специальной комиссии землевладельцев, куда, обратим внимание на формулировку, «избирались бы граждане, не только компетентные, но и владеющие поместьем, защищающим их добродетели». Будучи владельцем 1600 крепостных душ, Плятер посчитал себя достаточно добропорядочным для членства в этой комиссии. Кроме себя он предложил также кандидатуры графов Жевуского и Мошинского402402
  Biblioteka Czartoryskich w Krakowie. Sygnatura 6394 – Письмо Ф. Плятера к А. Чарторыйскому от 11 февраля 1813 г.


[Закрыть].

Несмотря на то что Плятер не был утвержден в должности инспектора, 20 августа 1813 г. он выслал Разумовскому длинный отчет о состоянии школьного образования, который был насквозь пропитан прежним духом золотых шляхетских вольностей. В нем были высказаны предложения о перемещении и награждении преподавателей, о проведении обязательного обучения православных священников в польских школах (эта неудачная идея уже высказывалась ранее и на этот раз серьезно расстроила министра), о возвращении к проекту превращения Кременецкой гимназии в университет. Последняя идея станет основой всей деятельности Плятера403403
  РГИА. Ф. 733. Оп. 62. Д. 254.


[Закрыть]. Для достижения этой цели необходимо было предпринять ряд шагов. Их несколько примитивный и ритуальный характер не должен заслонить от нас ни серьезность делаемой ставки в игре за сохранение культурного доминирования, ни тот факт, что волынские помещики, которые вскоре подадут на имя царя вторую обширную петицию (см. предыдущую главу), видели в этом возможность реализации своих амбиций, ограничиваемых царскими властями.

Одна из навязчивых идей аристократии заключалась в убеждении, что тот, кто дает деньги, тот и волен поступать, как ему вздумается. Мысль же о труде во имя всеобщего блага не была распространена в этих кругах. Несмотря на то что, согласно школьному уставу 1803 г., касса Кременецкой гимназии доверялась под личную ответственность ее директору Счиборскому и хранилась под двумя замками, ключи от которых должны были находиться у двух учителей, Филипп Плятер в марте 1814 г. просто-напросто конфисковал ее и передал Волынской образовательной комиссии, избранной из числа «граждан».

Таким образом, директор Кременецкой гимназии превратился в исполнителя воли местных помещиков. Бурные протесты со стороны Яна Снядецкого из Вильны в связи с произошедшим переворотом ни к чему не привели. Впрочем, Снядецкий, давший согласие занять пост министра просвещения во Временном правительстве Наполеона в Литве, особого влияния уже не имел, его дни на занимаемой должности были сочтены. «Дух приверженности к собственной группе всегда был слабым местом ученого сословия, опыт веков и свидетельства истории подтверждают эту грустную истину и указывают на потребность создания комитетов, согласно обширному проекту, который я имел честь вручить Вашему Сиятельству в 1813 г.», – писал Плятер министру Разумовскому404404
  Ibidem. Д. 287 – Письмо Ф. Плятера к А.К. Разумовскому, 20 марта 1814 г.; письмо Я. Снядецкого к А.К. Разумовскому, 10 мая 1814 г., ответ А.К. Разумовского, 31 мая 1814 г.


[Закрыть]. «Комитеты», о которых шла речь в этом «обширном проекте», вскоре назовут «наблюдательными советами».