Текст книги "Фантом"

Автор книги: Дамьян Шандор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Когда ты успела курицу сделать?

Катя снова улыбнулась:

– Ты на часы посмотри, уже одиннадцать утра, ты заснул когда, к утру?

– Если честно, да. Все пытался придумать, как нам попасть в дом и не засветиться.

– Я тоже пыталась, но быстро сдалась. Ладно, рассказывай, что там тебе сегодня приснилось, хватит мучить мое любопытство, кстати, мы с Марго уже пообщались, тебе привет.

Вова поблагодарил за привет и рассказал ей свой сон во всех подробностях, а помнил он их просто отлично. Катя слушала внимательно, ни разу не перебив. Она сразу поняла, что в этот раз Кравецкий видел во сне не Атлантиду, но в том, что это не плод его фантазии она не сомневалась. Значит, в этот раз он видел цивилизацию, которая была еще раньше, только вот кто же этот советник, не похоже как-то на Фантома?

Дослушав рассказ, Катя высказала свои сомнения вслух.

– Я тоже заметил, что как-то не похоже на Фантома, по крайней мере, такого, каким ты его охарактеризовала, – согласился с ней Кравецкий, – этот человек наоборот явно пытался спасти хоть кого-то и ценой своей жизни ему это удалось. Кстати, орден, как ты заметила, был создан уже тогда, по крайней мере один. И они уже знали о духовниках, мыслителях и прочих способностях.

– Да, значит, все эти названия придумали не атланты, – согласилась Катя, – и духовников, кстати, было уже как минимум три: принцесса, королева и советник. Причем то, как советник сдерживал толпу у входа в башню вообще довольно странно, что это за способности такие? Наверное, я слишком мало знаю о духовниках.

– Может при гибели Атлантиды людей тоже кто-то спас? – заметил Вова, он остановил Остапенко, когда та хотела заняться кофе, – сиди, я сам. Я ведь тоже хочу за тобой поухаживать.

Катя благодарно улыбнулась и села.

– Может ты и прав. Возможно каждый раз, когда Фантом готовится нанести удар, появляется кто-то, кто может помочь людям выжить. А что, если ты и есть этот кто-то? Тот, кто должен спасти людей?

– У меня есть другое предположение, правда оно не такое оптимистичное. А что, если это все действительно ловушка только не для вашего ордена, а для калумов? Что, если ваш Совет, зная, что должен быть противовес Фантому, организовал всю эту историю с Фраттеном и еще забросил калумам какую-то легенду, прилепленную ко мне? Может все это блеф, рассчитанный на то, что засветится их верхушка?

– Что-то ты уж совсем из Сеняева монстра делаешь, – возмутилась Остапенко, – он хороший человек, зря ты так.

– Да причем тут твой Сеняев? Если игрой командует Высший Совет, то ваш шеф – тоже просто пешка, которая ничего не знает.

Катя задумалась. Кравецкий заметил, что вид у нее погрустнел, и ему стало жаль, что он испортил ей настроение, нужно было как-то исправлять ситуацию. Поставив чашки с дымящимся ароматным кофе на стол и отправив туда же коробку конфет, купленную вчера, он сел за стол и взял девушку за руку.

– Не думай пока об этом, сейчас у нас есть вполне определенная цель – дом Фраттена, давай сосредоточимся на этом, – он мягко сжал руку Кати, она сделала то же в ответ, – я думаю нам нужно немного прогуляться, проветрить головы, снять стресс. Как ты на это смотришь?

– Очень положительно, – Катя снова улыбнулась, – а куда пойдем гулять?

– Начнем, пожалуй, с парка Щербакова, сейчас там просто чудесно, все в зелени и цветах. Ты, кстати, парк не узнаешь, он сильно изменился с тех пор, как ты уехала в Москву, уверен, тебе понравится. А по дороге еще кое куда зайдем.

Молодые люди нехотя разомкнули ладони и принялись за кофе…

9

Марго разбудил телефонный звонок. Часы показывали девять утра. Женский голос сообщил, что ей нужно срочно спуститься к администратору. Сообразив зачем, она натянула на себя джинсы и футболку и побежала вниз. Девушка, уже сменившая свою униформу на обычную одежду, ждала ее на выходе из коридора в центральный холл, за стол администратора села новая смена. Марго подошла к ней вплотную и поздоровалась, девушка улыбнулась в ответ и протянула ей листик бумаги:

– Это то, что вы просили вчера найти.

Уварова взглянула на адрес и произнесла вслух:

– Улица Нестерова…

– Вам нужно переехать через Канавинский мост, до этой улицы, а потом по ней почти до Александровского сада.

– Спасибо вам огромное! – Марго взяла девушку за руку и мягко сжала ее.

– Да не за что, – растерялась администратор, – я же не просто так. Ну, удачи вам…

Девушка еще раз улыбнулась и поспешила к выходу из гостиницы, а Уварова поднялась обратно в номер. Она села и постаралась успокоиться, снова накатило волнение, шутка ли, нарушать прямое указание шефа. Да и вообще, оперативной работой то она никогда не занималась, был один раз, и тот неудачный! Но существовал нюанс, который не давал Марго опустить руки и сдаться – Кате угрожала опасность, и она должна была ей помочь. К тому же новый активный ритм жизни будоражил разум и наполнял тело какой-то новой неопределенной силой. Эти ощущения девушке очень даже нравились, нужно было просто справиться со страхом перед всем новым и ответственностью. Сеняева она, в принципе, не боялась, хотя и не знала, как он может отреагировать на нарушение приказа. Так или иначе, Марго решила действовать и, приняв душ и одевшись, спокойно спустилась на скромный завтрак, который любезно предлагался в перечне услуг гостиницы. Этим она, конечно, не наелась, но решив, что так будет даже лучше для ее фигуры, вызвала такси и отправилась по указанному в записке адресу. По дороге она позвонила Кате и, перебросившись парой фраз, договорились связаться с ней вечером часов в девять.

После Москвы город казался маленьким и тихим, повсюду было намного больше зелени, в голове смешивались неприятное для Уваровой ощущение глубинки и приятное чувство уюта. С неба уже по-летнему лениво светило яркое солнце, а в воздухе помимо выхлопных газов ощущались запахи разнообразной растительности. Доехав до пункта назначения, Марго расплатилась с таксистом и подошла к пятиэтажному жилому дому. Постояв минуту возле нужного подъезда, она глубоко вздохнула и вошла внутрь. Звонка на двери в квартиру не было, так что пришлось довольно долго стучать кулаком. С той стороны послышался шум. Щелкнул замок, и дверь открыл высокий пожилой мужчина в домашнем халате, вид его был смутно знаком.

– Здравствуйте, вы, наверное, Александр Петрович? Серебреник?

Вид у старика стал какой-то растерянный:

– Ну, здравствуйте, Маргарита. Я, честно говоря, думал, что у меня проблемы с памятью, а оказывается… Или это шутка такая?

И тут Уварову осенило: перед ней стоял тот самый человек, с записи на ее видеокамере, тот, который приходил к ней в злополучный день перед Сеняевым.

– Вот это номер! – выпалила она.

– Да уж, – усмехнулся Серебреник, пропуская гостью в квартиру, – ну проходите моя дорогая, что мы в дверях-то стоим?

Марго вошла в помещение и сразу ощутила запах дорогого табака и заварного кофе, хозяин квартиры жестом руки пригласил ее на кухню. На столе уже стояла чашка горячего ароматного напитка, а рядом на подставке дымилась трубка. Буквально через минуту там же появилась вторая чашка кофе.

– Простите, Маргарита, я помню, что вы не курите, сейчас потушу.

Серебреник взялся было за трубку, но девушка остановила его.

– Ничего, курите, у вашего табака приятный запах, мне даже нравится.

– Ну, как хотите, – старик поуютней устроился на стуле и блаженно втянул в себя дым, – так что с вами приключилось? В первую секунду я подумал, что вы приехали ко мне учиться, но потом, после вашего вопроса…

– Александр Петрович, я потеряла память. Тот день, когда вы меня посетили, я вообще не помню. Я бы о нем и не знала, если бы не случайная запись с моей видеокамеры в подъезде. Вот почему я вас сразу не узнала. Я не помню как мы встречались, помню только как видела вас на записи.

Серебреник глубоко задумался и после некоторой паузы сказал:

– Нет, я ничего такого с вами тогда не делал, я вообще ничего не делал. Мы просто поговорили и все. Но как же тогда так получилось?.. Послушайте, дорогая, – спохватился он, – а почему вы ко мне приехали, почему не пошли к Сеняеву? Ведь я вам говорил, что вы… ах, да, вы же ничего не помните.

– В том то и дело, Александр Петрович, я хотела попросить помощи у шефа, тем более, что в тот же день он тоже ко мне приходил, уже после вас. Но он срочно отправил меня подальше от Москвы, так ничего и не объяснив. Вы ведь знаете, что на нас совершено нападение? Калумы накрыли всех агентов в столице, кроме Сеняева, так он сам мне сказал.

– Тихо, тихо, Рита, подождите, не так быстро, – вид у старика стал очень озабоченный, – какое нападение? Мне никто ничего не сообщал!

Марго нервно застукала ложкой по стенкам своей чашки:

– Сеняев мне приказал не высовываться и не с кем не общаться, наша с вами встреча – моя личная инициатива, за которую я, наверное, еще отхвачу.

Серебреник не выдержал, вскочил со стула и стал нервно ходить из стороны в сторону:

– Да что же у вас там случилось за два несчастных дня? Ох, неспроста нам так повезло в Мюнхене, я говорил Коле, в смысле Сеняеву!

– Вы это о чем? – девушка напряженно следила за «львом мечущемся в клетке». – О мюнхенской ячейке калумов?

– Да, точнее о тех двух пленных, которых передали нам на допрос. Я ведь для этого и летал в Москву в тот день, когда мы виделись, помочь Сеняеву с допросами. Он взял на себя одного, а я должен был расколоть второго. Но у меня ничего не вышло. Мой-то оказался мыслителем и посильнее меня. Я так и не смог влезть ему в голову. Правда Сеняев когда справился с первым пленным, взялся за моего и вроде справился с ним. Так, по крайней мере, он сказал мне. После этого я решил съездить к вам. У нас здесь в Нижнем есть один паренек, травник, он меня попросил взять у вас один компонент к зелью невидимки, раз уж я все равно оказался в Москве. Мне-то не сложно. Правда, вот Сеняев как-то разнервничался, когда я сказал, куда еду.

Старик остановился возле окна, взял в рот трубку и снова задумался. Марго старалась мысленно разложить новую информацию по полочкам.

– Послушайте, Рита, – Серебреник повернулся и внимательно посмотрел на девушку, глаза его превратились в два пронизывающих насквозь кинжала, – Сеняев вам так и не сказал, что вы – мыслитель?

– Я?! Мыслитель?! – Марго подавилась очередным глотком кофе и чуть не уронила чашку.

Прокашлявшись, она молча уставилась на старика, ее просто замкнуло, она не смогла больше ничего выговорить.

– Ничего не понимаю, – Серебреник снова отвернулся и уставился в окно.

Уварова, разнервничавшись начала заламывать пальцы.

– Именно это я и сказал тебе во время нашей прошлой встречи, – старик по-прежнему смотрел в окно, – ты – мыслитель, причем чертовски сильный, думаю даже сильнее Сеняева.

– Откуда вы знаете? – Марго, наконец, удалось взять себя в руки, – С чего вы все это взяли?

– Я же тоже мыслитель, только умеющий контролировать свою силу. Я вижу способности других. И ты сможешь, я научу тебя. Точнее помогу взять это под контроль, потому что уметь ты и так умеешь, у тебя чужих мыслей в голове туча.

– Вы и это видите?

– Конечно! В том-то и дело, – Серебреник отошел от окна и снова сел за стол, – на подсознании ты уже давно пользуешься своей способностью, только не умеешь ею управлять. А чтобы ею управлять, нужно перевести ее из зоны подсознания в зону сознания и визуализировать.

Уварова недоуменно моргнула.

– Я понял, дорогая моя, – усмехнулся старик, – слишком заумно и непонятно. Давай сделаем так: ты допивай кофе, я пока пойду, оденусь, и тогда мы с тобой прогуляемся. На свежем воздухе я тебе все расскажу и покажу.

– Хорошо, Александр Петрович, – неуверенно ответила Марго, проводив его взглядом, когда он выходил из кухни.

Марго поглотили мысли о том, что за последние сутки ее жизнь настолько сильно изменилась, что и нарочно не представишь. Неужели бывает сразу столько и на одного человека? Как же ей теперь со всем этим справиться? А времени-то совсем нет, нужно лететь в Донецк…

– Много времени нам и не потребуется, – прервал ее мысли Серебреник, при этом нешуточно напугав, – прости, я воспользовался тем, что ты еще не умеешь блокировать мысли от других.

Марго стало как-то неуютно от осознания того, что ее мысли кто-то читает.

– Ничего, конечно, но хотелось бы побыстрее научиться это делать. А на счет времени, мне действительно нужно как можно быстрее лететь в Донецк, вы вряд ли успеете меня чему-то научить.

– Визуализировать твою силу – успею, – ответил старик, который, кстати, был уже одет, Марго только сейчас это заметила, – а больше ничего и не надо. Ты сама уже все умеешь. Пойдем.

Обувшись, они не спеша спустились на улицу. С неба начал моросить небольшой дождик, который, впрочем, абсолютно никому не портил настроение. Ветерок, пришедший вместе с тучами, был свежим, но не холодным. Зато все вокруг, умывшись водой, приобрело более насыщенный цвет. Выйдя на Нестерова, они потихоньку дошли до набережной и свернули на нее. Внизу, по правую руку, раскинулся укутанный пышной зеленью сад, под углом сползающий к Георгиевскому съезду, а еще дальше – голубая величественная Волга. Некоторое время шли молча, пауза нужна была обоим, чтобы хорошенько надышаться легким и прозрачным весенним воздухом, и привести свои мысли в порядок. Первым заговорил Серебреник:

– Скажи, Рита, ты когда-нибудь замечала, что можешь легко заставить человека делать то, что тебе нужно?

– Да нет, не замечала. Я вроде никем никогда особо не командовала.

– А командовать здесь и не нужно, просто ты хочешь, чтобы человек что-то сделал и он это делает. Скажи, это ведь про тебя говорят, что ты обладаешь врожденным даром соблазна, который не подтвержден духовниками?

– Да, про меня, – девушка почувствовала себя немного неловко перед пожилым мужчиной.

– Так вот, хочу еще раз тебе подтвердить то, что говорили другие, такой врожденной способности в действительности не существует, этого можно добиться только с помощью зелья, а ты на самом деле всегда пользовалась не соблазном, а гипнозом, подсознательно, не задумываясь об этом.

– Я их гипнотизировала? – ошарашенно переспросила Уварова.

– Вот именно. Мыслитель вполне может заставить другого человека хотеть его и даже симпатизировать ему. Любить, конечно, никто не может заставить, там одними мыслями не обойдешься, а вот на уровне физического желания и симпатии – легко.

Марго остановилась возле ограждения отделяющего набережную от сада и с грустью посмотрела вниз:

– Это ведь ужасно, – тихо проговорила она, – они все мне просто подчинялись, потому что так хотела я, и ничего настоящего никогда не было.

Серебреник взял девушку под руку:

– Совсем не обязательно, моя дорогая, среди тех, кого ты подвергла гипнозу, вполне может быть кто-то, кому этот гипноз был совершенно не нужен. Когда ты научишься в полной мере пользоваться своей силой, ты сможешь разобраться со своей любовью и понять, кому ты по-настоящему нужна.

Марго посмотрела на старика, впервые за долгие годы ее глаза были полны слез. Она, наконец, осознала, как долго бегала от одиночества, ненужности и беспомощности. Ей стало очень горько за потерянное зря время. Не в силах себя больше контролировать она уткнулась в старческое плечо и заплакала. Серебреник обнял ее и нежно погладил по волосам, совсем как ее папа в детстве. Для самой Уваровой такой срыв оказался полной неожиданностью, и в другое время она посчитала бы, что и причин для этого никаких нет. Но сейчас девушка просто не могла себя остановить.

– Ну-ну, дорогая, все будет хорошо, тебе нужно было выпустить все это. Я уверен, теперь у тебя все наладится.

Так они простояли минут пятнадцать, пока Марго полностью не выплакалась и не успокоилась. После этого ей действительно стало гораздо легче, и девушка, наконец, изъявила желание учиться своей новой роли в жизни. Старик довел ее до конца набережной и, спустившись, повел в Александровский сад. Там он вернулся к первоначальной цели их прогулки.

– Итак, Рита, нам с тобой нужно научиться визуально управлять твоей силой.

Сойдя с тропинки, они остановились.

– Закрой глаза и представь себе мой силуэт. Главное – верь в себя, у тебя все получится.

Марго зажмурилась и представила себе черный силуэт.

– А теперь представь себе, что я наполнен мыслями, страхами и желаниями как картинками. Сосредоточься, включи фантазию.

Черный силуэт перед глазами девушки начал наполняться цветными картинками, каждая из которых была обрамлена темно-синим свечением, но вот среди них начали появляться картинки со свечением других оттенков. Количество изображений стало просто огромным, Марго начала теряться:

– Их слишком много!.. картинок!

– Они все обрамлены в один и тот же цвет? – голос Серебреника звучал как будто издалека.

– Нет, большинство – одного и того же цвета, но попадаются и других оттенков.

– Вот, Рита, это те мысли и желания, которые я захватил у других людей. Я их переделал, как мне было нужно, и вернул обратно. Эти люди не заметили подмену и сделали то, что нужно было мне, так как думали, что так хотят сами. Если ты видишь у человека мысли разных оттенков, это значит только одно: он – мыслитель.

Количество изображений продолжало расти, на Марго накатило отчаяние.

– Успокойся, я вижу твои чувства! Сосредоточься, – теперь старик говорил медленно и отчетливо, – подумай о том, что хочешь поймать мою мысль, только о чем-то конкретном, например, о том, что я хочу делать…давай, соберись!

Уварова постаралась побороть свое отчаяние и сделать то, о чем просил Серебреник. После некоторых усилий она получила-таки результат: из бесконечного числа картинок на первый план вылетело изображение, на котором старик сидел за столом и, кажется, ел.

– Кажется, получилось, – слабо проговорила девушка.

– Что ты видишь?

– Вы сидите за столом и…

– Не то! Это то, что я делал утром, мой завтрак, это воспоминание. Еще раз! Сосредоточься! Тебе нужно то, что я хочу делать сейчас!

Марго снова напряглась, она прямо физически ощущала, как силы покидают ее, но постаралась об этом не думать. Из кучи картинок на первый план снова выскочила одна, на ней старик просто сидел на скамейке.

– Вы сидите на скамейке, – голос девушки уже дрожал.

– Умница! Если точнее, то я только хочу сесть. А теперь мысленно возьми эту мысль к себе и измени, представь, что я на ней делаю что-то другое. Потом верни мне ее, прямо в район головы моего силуэта. Давай, ты можешь! Последнее усилие!

Уварова попыталась собрать оставшиеся силы, она приблизила к себе картинку и усилием воли заставила скамейку исчезнуть, а фигурку старика усадила на корточки. Потом она медленно отправила это изображение прямо к голове силуэта Серебреника. Буквально через секунду силы окончательно оставили девушку и силуэт с бесконечным нагромождением картинок исчез, голову заполнила сильная ноющая боль. Марго застонала и открыла глаза. Она чувствовала такую усталость, что уже совершенно не удивилась и не обрадовалась когда увидела, что старик сидит перед ней на корточках. У нее дрожали руки и ноги, а на лбу выступил пот, боль в голове, правда, начала понемногу отпускать.

– Ты потеряла силуэт? – Серебреник вопросительно посмотрел на девушку.

– Да, простите, Александр Петрович, я больше не могу! – девушка даже всхлипнула.

– Ничего-ничего, – старик тяжело встал, – просто знай, в случае с простым человеком твоя жертва будет сидеть так, пока ты не уничтожишь ее, или изменишь еще раз. Ну, в моем случае я сделал это сам.

Серебреник обеими руками взял девушку за плечи и похвалил. Потом, видя ее слабость, он притянул ее и позволил на себя опереться.

– Я помню, первый раз это очень тяжело, но ты молодец, у тебя все получилось! Сейчас отдохнем и будем дальше тренироваться. Не переживай, головная боль уйдет быстро, это с непривычки. Да и еще, все это можно спокойно проделывать с кем угодно кроме других мыслителей, которые могут хоть как-то управлять своими способностями. Ты смогла управлять мной только потому, что я сам разрешил тебе это сделать.

Дав Уваровой десять минут отдохнуть на своем плече, старик медленно повел ее дальше по тропинке.

– Пока мы отдыхаем, – на ходу заговорил он, – позволю себе вернуться к твоей первоначальной проблеме.

– Вы о чем? Я уже даже не помню, – устало улыбнулась Марго.

– Я по поводу твоей амнезии. К сожалению должен тебя разочаровать, я не смогу восстановить твою память. Пока мы гуляли, я уже попробовал, но твою память изменил кто-то сильнее меня. Так что ты уж извини.

Девушка махнула рукой.

– Но я научу тебя на будущее противостоять таким действиям. В тот раз ты была беззащитна. Но впредь ни один мыслитель не сможет заблокировать твою память или заставить что-то сделать.

Дальше какое-то время они шли молча. Потом старик посоветовал Марго понемногу, сильно не напрягаясь, попробовать снова представить его силуэт с мыслями, только уже не закрывая глаза. И, о чудо!, – на подходе к парку ей это удалось. Этого нельзя было просто так объяснить: глазами она видела настоящего Серебреника, а в голове висел его мысленный силуэт, и оба параллельных зрения, при этом, абсолютно не мешали друг другу.

– Ну что, Рита, у тебя получилось, – поинтересовался старик.

– Кажется да, – то ли удивленно, то ли растерянно ответила девушка, – это так поразительно, никогда бы не поверила, если бы кто-то сказал мне, что так бывает.

– Отлично! Давай тогда еще раз проделаем наше прошлое упражнение, только теперь с открытыми глазами, – они незаметно подошли к одной из лавочек, – лично я хочу уже присесть, заставь меня опять сделать что-то другое.

Марго постаралась сосредоточиться. В этот раз ей немного быстрее удалось вытащить из бесчисленного количества картинок нужную, которая отражала текущее желание Серебреника. Девушка, включив фантазию, преобразовала изображение и вернула его в голову старика. Тот, не говоря ни слова, бодро обошел лавочку вокруг и, проходя мимо Уваровой, начал обходить ее еще раз. На ходу он резонно напомнил:

– Не забудь только освободить меня от своей воли, иначе я так и буду ходить вокруг, в этот раз помогать не буду.

– Ой, да! – неожиданно вспомнила Марго и, быстро отыскав нужную мысль, уничтожила ее.

Старик остановился позади лавочки, на половине второго круга.

– Ну, вот видишь, как легко у тебя все получилось! Умница! – девушка послала ему благодарную улыбку. – Кстати, если ты ставишь цель более конкретно, то контролировать выполнение своей воли до конца не нужно. Например, если бы ты пожелала, чтобы я сделал два круга вокруг лавочки, то я бы исполнил твою волю, а потом бы получил свободу делать что хочу. А теперь давай все-таки присядем, стар я уже для таких долгих прогулок.

Удобно устроившись на лавочке, Серебреник раскурил трубку. Марго придвинулась к нему поближе. Дым ей по-прежнему не мешал, а близость этого мудрого и терпеливого человека поднимала из глубин подсознания теплые воспоминания о папе.

– Послушай, Рита, я мельком видел у тебя мысли о делах в Донецке. Ты не могла бы рассказать мне хоть суть того, что там происходит. Я не копался в них, честно, поэтому и спрашиваю. Мне не нужны подробности, только основное, может я смогу помочь.

– Конечно, Александр Петрович, – старик вызывал у девушки только доверие, она не видела причин опасаться его и поэтому рассказала все, что знала, тем более, что самого главного она выдать ему просто не могла. Уварова сама даже примерно не догадывалась, где именно остановились Катя с Вовой. Серебреник слушал очень внимательно, ни разу не перебив собеседницу, только время от времени задумчиво тянул свою трубку. Дослушав же рассказ до конца, он выждал паузу, а потом сказал:

– Главный вопрос сейчас у вас, я так понимаю, что делать дальше? А он, в свою очередь, проистекает из вопроса, кто же этот Владимир? Я прав? – старик повернулся к девушке и посмотрел ей в глаза.

– Да, вы совершенно правы, жаль только, что помощи нам теперь ждать не откуда. Сеняеву мы не доверяем, больше всех Вова, а вам уезжать нужно и как можно быстрее, на одной Москве калумы не остановятся. К тому же, вы и так нам очень помогли, теперь я знаю, кто я, и пользы от меня будет значительно больше. Мне бы только теперь в Донецк каким-то образом улететь. Где билеты-то достать так, чтобы по быстрому, а с другой стороны, – призадумалась девушка, – Сеняев говорил на самолетах не летать?

– Это как раз проще простого, – усмехнулся Серебреник, – но не торопись, сначала нужно закончить обучение. И, кстати, ты зря думаешь, что я пущусь теперь в бега, я намерен присоединиться к вам.

Марго хотела что-то возразить, но старик остановил ее.

– Даже не думай мне перечить, вы не в том сейчас положении, чтобы отказываться от помощи.

– Это да, – согласилась Уварова.

– Но сразу с тобой я не полечу, сначала мне нужно кое-кого навестить…

– Может не надо, Александр Петрович, – взмолилась девушка, – если ячейку действительно накрыли калумы, вас в Москве или убьют, или возьмут в плен!

– Да я и не собираюсь лететь в Москву, я тоже не очень-то доверяю Сеняеву, во всяком случае теперь. Я хочу навестить совсем другого человека. Дело в том, Рита, что до Николая российской ячейкой руководил я…

– Вы, – удивилась Марго, – я думала, что руководителей меняют, только когда они умирают.

– Нет, моя дорогая. Если в ячейке появляется более сильный мыслитель, Высший Совет назначает руководителем его. Но дело не в этом. С тех пор, когда я командовал в ячейке, у меня остались кое-какие связи с Советом, и сейчас самое время воспользоваться ими. Так что сначала я встречусь с одним старинным другом, а потом мигом примчусь к вам. Правда, помочь я вам попробую уже сегодня, но чуть позже. – Старик встал и помог подняться Марго, – пойдем, пообедаем, здесь недалеко есть хороший ресторан, а по дороге я научу тебя защищать свой разум от других мыслителей.

К ресторану шли медленно, мимо полупустого пока еще пляжа, Серебреник дал девушке время, чтобы она настроилась.

– Ну что, давай пробовать, ты готова?

– Да, Александр Петрович.

– Хорошо, сосредоточься и попробуй проникнуть в мой разум теперь.

Марго снова мысленно, не закрывая глаза, представила себе силуэт старика, через секунду силуэт начал наполняться картинками его мыслей, только вот мысли все оказались как будто зарисованы черным цветом, ни одно изображение видно не было.

– Я ничего не вижу, в смысле вижу, но все черное, – забеспокоилась девушка.

– Это потому, что я поставил защиту. Теперь снова соберись и представь себе еще и свой силуэт.

Марго даже остановилась, чтобы напрячь все свои силы.

– А что, так можно, да?

Старик кивнул:

– Конечно, по-другому ты не сможешь себя защитить. А сейчас приготовься, снова будет тяжело, следить придется не только за моим, но и за своим разумом, но ты справишься.

Девушка стояла и смотрела в одну точку, куда-то на тот берег реки, наконец, в ее голове рядом с силуэтом старика возник еще один, ее собственный, и тут же стал наполняться изображениями ее мыслей. Большинство этих картинок были обрамлены белым свечением с легким зеленоватым оттенком, но вскоре к ним начали примешиваться воспоминания о чужих мыслях. Чужих картинок оказалось очень много, гораздо больше, чем у Серебреника. Держать в голове оба силуэта оказалось действительно очень сложно, еще сложнее было не терять связь с окружающей реальностью. Марго снова физически почувствовала, как силы покидают ее. И вдруг по картинке ее силуэта как будто пошли помехи, и она услышала голос старика.

– Ты видишь помехи? – спросил он, – Это я сейчас пытаюсь залезть в твой разум. Возьми и мысленно закрой ладонью глаза своему силуэту. Соберись! У тебя получится!

От физического и умственного напряжения у девушки начала кружиться голова, но она собрала все свои силы в одну воображаемую ладонь и закрыла ею то место, где у ее силуэта, по идее, находились глаза. В ту же секунду ее мысли, начиная с головы и ниже, стали как будто покрываться темным саваном, еще миг и все они стали черными.

– Умница моя! – воскликнул старик, – У тебя получилось! Ты закрыла свой разум!

Силы окончательно покинули Уварову, и она чуть не рухнула, в последний момент ее успел подхватить Серебреник.

– Ну-ну, все! Расслабься! Теперь отдыхай, – он помог ей снова обрести равновесие, – постой немного.

Колени Марго дрожали, во всем теле чувствовалась сильная усталость, снова разболелась голова. Но больше всего ей сейчас хотелось присесть, поэтому она не дала себе долго отдыхать, а попросила старика побыстрее отвести ее в ресторан. И он, не смотря на свою не меньшую усталость, выполнил ее просьбу.

Трапезничали они неторопливо, пользуясь возможностью не только отдохнуть, но и поболтать о своем прошлом и настоящем. Марго узнала, что Серебреник родился и долгое время жил в Москве, а в Нижний Новгород переехал после смещения с должности руководителя ячейки. Здесь он сразу же забыл о своей неудаче и искренне полюбил этот город. Позже опять же здесь он нашел себе жену, которая впоследствии родила ему двух очаровательных дочек. Сейчас, правда, он жил уже один, так как дочки давно вышли замуж и разъехались по разным концам страны, а десять лет назад умерла его жена. С тех пор он занимался в основном изучением разных древних артефактов явно или предположительно связанных с орденом. Он почти отошел от дел мыслителя и, по сути, недавний вызов в Москву стал первым за последние лет пять.

Уварова, насытившись и отдохнув, тоже разоткровенничалась. Она поведала собеседнику о том, что родилась в Ростове, а в столицу приехала поступать естественно в театральный, ну и конечно же не поступила. Потом были голодные и холодные месяцы скитаний, и когда она уже была на грани падения на самое дно, случай свел ее с молодым человеком по имени Дмитрий, который и отвел ее к Сеняеву. Правда самого Дмитрия она больше никогда не видела, но с тех пор началась ее новая жизнь в ордене, хотя и она в сущности не очень-то сложилась. После провала первого задания ее активная роль в ячейке закончилась и она на долгие годы превратилась в изгоя, выгнать которого жалко, а подпустить к серьезной работе страшно. Она сама все прекрасно понимала, хоть никто ей этого и не говорил.

Под конец повествования о своей жизни Марго немного взгрустнулось, Серебреник постарался успокоить ее:

– Все у тебя будет хорошо, поверь старику. Знаешь, почему тебе так долго не везло в жизни? Потому, что ты катилась как снежный ком, вместо того, чтобы остановиться и счистить с себя первую неудачу, ты оставила ее на себе, а к ней начали прилипать следующие беды. А с годами ты привыкла жить чужой жизнью, жизнью равнодушной ко всему женщины, которая ищет способ утолить жажду любви, но не может этого сделать. Ты очень много лет прикрывала равнодушием маленькую испуганную девочку внутри себя. Но знаешь, что я тебе скажу: сейчас девочка взрослеет на глазах. Поверь в себя и сбрось маску, Рита, стань сама собой.